Текст книги "Тайна Овального кабинета"

Автор книги: Николай Чергинец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 41 страниц)

Глава 20

Мистер Хаммер был в хорошем расположении духа. Он смог собрать дополнительную информацию на Беллу Крипас и Мерлин Биделл. Теперь он был уверен, что и Томас Гордон, и Элизабет Богарт должны будут неплохо заплатать за эту информацию. А тут еще одна удача. Хаммеру удалось установить бывшего охранника Макоули еще в штате Арканзас, который приводил к своему патрону не менее пятнадцати женщин.

«Обрадуется прокурор и тому, что я выяснил в отношении конгрессменов Боба Рау и Генри Фишера, которые тоже не раз изменяли своим женам. Это наверняка поможет прокурору Гордону заставить плясать их под свою дудку». И вдруг его осенило: «А что, если эту информацию продать Саре Макоули? Скажу ей, что кто-то продает эту информацию. Если пожелает, то купит. По крайней мере, любовницы Президента должны ее заинтересовать. Классная идея! Эту же информацию я продам и Элизабет Богарт! О, здесь пахнет неплохим наваром…» – Хаммер взял несколько листов бумаги с намерением написать три справки для всех потенциальных покупателей. Неожиданно раздался телефонный звонок. Хаммер поднял трубку и услышал мужской голос:

– Мистер Майкл Хаммер?

– Да.

– Я хотел бы переговорить с вами, естественно, не в Белом доме. Вы не могли бы назначить место, где мы спокойно побеседуем?

– О чем вы хотите со мной говорить?

– Разговор имеет прямое отношение лично к вам, мистер Хаммер. Это очень важно для вас.

– Странно… – Хаммер был в растерянности, но предложение незнакомца явно заинтересовало его и… напугало. Каким-то девятым или десятым чувством он понимал, что запахло неприятностью. И, договорившись о встрече в баре в двух кварталах от Белого дома, быстро собрался и вышел из кабинета.

В баре он опознал звонившего, который сидел за крайним столиком, и тот тоже узнал Хаммера. В подтверждение этому средних лет, хорошо одетый мужчина привстал со стула и приветливо взмахнул рукой:

– Проходите сюда, я вас жду!

Хаммер успел отметить, что незнакомец, зная его, не стал громко называть его по имени. Он подошел к столу, и незнакомец протянул ему руку:

– Хорошо, что вы пришли, мистер Хаммер. Меня зовут Райк.

Хаммер присел на стул и оказался лицом к лицу с Райком. Неширокий круглый стол держал их на расстоянии вытянутой руки. Мужчине было не более сорока лет. Холеное удлиненное лицо, спокойные и холодные серые глаза смотрели на собеседника не моргая. В них нельзя было что-либо прочесть.

Райк не стал тянуть время и почти сразу же перешел к делу:

– Мистер Хаммер, мне поручено предложить вам сделку, – он достал из внутреннего кармана серого пиджака удлиненный конверт, положил его на стол и, не торопясь, достал из него несколько фотографий.

– Мы предлагаем вам, мистер Хаммер, купить у нас вот эти фотографии и, конечно же, фотонегативы, с которых напечатаны фотографии, – Райк держал фотографии перевернутыми изображением вниз и пока не показывал. – Скажу прямо, оцениваются они немало, но будем откровенны, они стоят того.

И только после этих слов Райк перевернул фотографии. Хаммер всмотрелся, и челюсть его отвисла. Он увидел себя и… Сару Макоули, жену Президента. Они находились на кровати в спальне Президента и его жены! Совершенно голые, они занимались любовью. На одной из них Хаммер лежит на спине, держа за обе груди Сару, а она сидит на нем. На второй фотографии съемка делалась со стороны. На снимке Сара стоит на четвереньках, а он вставляет свой член сзади. Хаммер так растерялся, что, прежде чем что-то сказать, автоматически осмотрел все снимки, их было шесть.

– О Господи! – скорее простонал, чем произнес он. – Откуда они у вас? Кто это сделал?!

– Это неважно. Важно то, что если вы откажетесь приобрести эти документы, конечно, с негативами, то уже в ближайшие дни снимки появятся в газетах.

Райк положил перед ошарашенным Хаммером газету «Вашингтон пост».

– Вы, конечно, читали это предупреждение? – Он раскрыл газету, где на третьей странице была помещена фотография Сары Макоули, а рядом пустая затемненная рамка. Под ними подпись «Изменяет ли первая леди США своему супругу, мистеру Президенту? Читайте в одном из наших ближайших номеров».

– Вы что, хотите это опубликовать?! – Хаммер непроизвольно, словно желая защитить тоненькую стопку фотографий, накрыл их ладонью.

Из того же конверта Райк достал фотопленку.

– На пленке имеется еще ряд забавных, умопомрачительных поз миссис Макоули и ее любовника. Так как вы смотрите на то, чтобы купить все это и распорядиться по своему усмотрению? Вы можете развесить фотографии в красивых рамках в своем рабочем кабинете в Белом доме или, скажем, дома в спальне… Если пожелаете, можете их сжечь с легкой душой, и, как говорят, концы в воду.

– Сколько вы хотите за них?

– Пятьсот.

– Пятьсот долларов? – Хаммер облегченно вздохнул и откинулся на спинку стула, а лицо его засветилось улыбкой.

– Пятьсот тысяч долларов, – уточнил Райк.

– Что?! Да вы что! Откуда у меня такие деньги?!

– Это ваша проблема, мистер Хаммер. Мы можем продать эти фотографии газетам. Вполне возможно, что их пожелает приобрести ваша супруга. Думаю, что и мистер Президент не прочь их купить из желания познакомиться со своим заместителем в постели.

– Но нет у меня таких денег, – чуть не плача, простонал Хаммер, – и никто мне не даст такой суммы.

– А вы что, забыли о своем счете в банке? Если мне не изменяет память, там сумма, более чем в два раза превышающая стоимость предлагаемого нами товара. Кстати, ваш брат баснословно богат. Разве он не поможет родному брату уйти от скандала, возможно, даже от расправы со стороны мужа-рогоносца, или не допустить распада семьи и вечного презрения со стороны детей? Согласитесь, мистер Хаммер, редко какая газета, журнал или телеканал откажутся от приобретения этих документов, причем даже за большую сумму.

– Да, да, я понимаю… – Хаммер был подавлен, растерян и находился на грани обморока. Хорошо, что в баре было немного людей и на них пока никто не обращал внимания. Райк осторожно снял руку Хаммера с фотографий, вложил их и пленку в конверт и сунул его во внутренний карман. Хаммер словно завороженный следил за его действиями и, спохватившись, спросил:

– Что вы делаете? Вы хотите уйти?

– Но не могу же я задерживать вас. Наверняка там могут спохватиться, что пропал важный и ценный сотрудник, руководитель, и поднять тревогу.

После этих слов Райк встал и спросил:

– Итак, ваш ответ?

– Сколько времени вы мне даете?

– Сутки.

– Но это же мало. Я не смогу одолжить такую сумму у друзей и родственников.

– Это ваша проблема. Завтра в это же время я буду ждать здесь же. Закажу что-нибудь выпить нам обоим. Думаю, что предупреждать вас излишне. Здесь есть только два выхода: или вы покупаете, или вы не покупаете эти документы. Если вы вздумаете искать третий вариант, то запомните: третьего здесь не дано. Гуд-бай, мистер Хаммер. Если хотите, то закажите себе что-нибудь за мой счет. Завтра я возвращу затраты.

Райк спокойно вышел из бара и скрылся за углом. Хаммер, словно изваяние, продолжал сидеть, его мысли перемешались, глаза уставились в одну точку на столе. Он не знал, что придумать, как найти выход из создавшегося положения. Наконец он оторвал глаза от стола и, чтобы обратить на себя внимание, щелкнул пальцами и тихо позвал: «Бармен!» – и пальцами показал, чтобы ему подали двойной виски. Тот быстро исполнил заказ и, приблизившись, спросил:

– Вам с содовой или со льдом?

– Со льдом и кофе.

Он выждал немного, чтобы лед хоть чуть-чуть растворился в бокале и залпом опрокинул его, оставив на дне широкого бокала несколько кусочков льда. Прислушался, как огненная жидкость растекается по желудку, и отхлебнул кофе. «Спокойно, спокойно, Майкл! Надо сосредоточиться! Надо искать выход». Он снова окликнул бармена и повторил заказ на виски.

Постепенно алкоголь успокоил его, и Хаммер начал просчитывать варианты. Брат в отпуске, отдыхает где-то в Европе. Он, конечно, может снять деньги со своего счета, но жена, жена – она же буквально через несколько дней все узнает. И тогда что, конец?

«Господи, сколько лет я создавал свое домашнее, семейное гнездо! На кой хрен я связался с этой Сарой! У меня же было их столько, сколько я мог пожелать. И вот на тебе, глупый конец! Семья, дети, мой авторитет – все к черту, все коту под хвост!»

Хаммер даже не заметил, что у него навернулись слезы. Он сидел и плакал. Вдруг замер. Его озарило: «Господи, Сара! Как я мог забыть о ней. Скандал для нее так же, как и мне, не нужен – смерти подобен. Да, Сара! Надо срочно найти ее, – он взглянул на часы, – она может быть даже в Белом доме. В последние дни об этом часто говорили сотрудники. Он же, следуя ее инструкции, в Белом доме к ней не подходил. Но сейчас к черту все условности! Надо быстрее ее найти».

Рассчитавшись, Хаммер чуть ли не бегом бросился к Белому дому. Установить, где располагается рабочая группа, возглавляемая миссис Сарой Макоули, труда не составило. Хаммер лихорадочно набрал номер телефона офиса. Ответил спокойный мужской голос пожилого человека.

– Я бы хотел переговорить с миссис Сарой Макоули.

– К сожалению, ничем помочь не могу, миссис Сара вместе с супругом сегодня улетела в отпуск на отдых.

– Куда улетела? – задал глупый вопрос Хаммер.

– Извините, но такой информацией я не располагаю.

– Да, да, я понял, благодарю, до свидания!

И Хаммер положил трубку на аппарат. «Улетела, а почему мне не сказала?! Хотя, стоп, а может, она дома?» И Хаммер, пренебрегая всем, быстро набрал номер телефона загородного дома Президента, где он и его семья в последние месяцы находились. Ответила горничная, ее Хаммер сразу же узнал по голосу и пожалел, что ни разу не поинтересовался ее именем. Но сейчас ему было не до этого, и он сказал:

– Добрый день! Это Майкл Хаммер из Белого дома. Мне миссис Сара Макоули поручала выяснить один вопрос, я хотел бы доложить ей… Вы не могли бы пригласить ее к телефону?

– К сожалению, мистер Хаммер, она улетела с семьей в отпуск.

– Куда?

– Но вам лучше об этом спросить в службе безопасности Президента.

– Да, да, я знаю. Благодарю вас, до свидания!

Хаммер положил трубку на аппарат и опустошенно уставился в окно: «Черт бы побрал эту Сару! Сучка, словно специально смылась! Хотя, что это я на нее валю? Не она же решает, когда Президенту ехать в отпуск. Что же делать?»

Бедный Хаммер просидел допоздна в своем кабинете, чем вызвал удивление у охранников, которые знали, что он никогда не задерживался на работе. Один из них, когда Хаммер покидал здание, у выхода спросил:

– У вас все в порядке, сэр? Чувствуете себя нормально?

– Благодарю, у меня все о’кей! – Хаммер с трудом заставил себя улыбнуться.

Он сел в автомобиль и в глубокой задумчивости еще долго колесил по Вашингтону, и только когда уже было далеко за полночь подъехал к своему дому, находившемуся на тихой престижной улице на окраине города. Заехав в гараж, он закрыл дверь и по внутренней лестнице поднялся на первый этаж. Умывшись холодной водой, прошел в кухню, где заглянул в холодильник, но, ничего не взяв, направился на второй этаж. Дверь в комнату, где спали дети, была приоткрыта, и Хаммер, бесшумно ступая, прошел в свою спальню. Тихо разделся и лег рядом с женой. Она спала крепко, и Майкл, закинув руки за голову, поглубился в мучительные раздумья: «Да, попал я в труднейшее положение. Не дай Бог, если ситуация выйдет из-под контроля, что меня тогда ждет? То, что жена сразу же разведется, сомнений не было. А Макоули, он то наверняка отдаст приказ верным людям, и моя жизнь будет цениться не более цента. Устроят автомобильную катастрофу, утопят в водоеме или просто придушат в каком-нибудь укромном местечке. Кто я для Президента? Червячок, козявка – не больше. Какой я придурок, зачем я полез на эту Сару? Как я объясню все это жене, детям, друзьям? А этим журналистам?» – Майкл представил себе, как на каждом шагу преследуют и атакуют его, нацеливая фото– и телекамеры. «Из Белого дома меня, конечно, попрут. Но сначала затаскают эти молодчики с бритыми затылками из спецслужб. Им же, естественно, будет интересно узнать, какие секреты я выведал, пытая Сару своим членом, о чем мы говорили между стонами и визгами. Что я им скажу? Да и они мне не поверят, подвесят за яйца и будут уговаривать сознаться. Вот влип! Что же придумать?!»

До утра бедный Хаммер мучился и истязал себя мыслями и догадками о своем будущем. И когда он сидел за завтраком, то пришел к мнению: делать нечего, надо идти в банк и снимать со счета полмиллиона долларов. Господи, полмиллиона! Что же он скажет жене?

«Что скажу? Да скажу, черт побери, что меня шантажировали, угрожали, что убьют ее, похитят детей! Надо снять деньги в банке и выкупить эти чертовы фотографии и пленку, а затем уехать за город и в пустынном месте сжечь их или даже съесть! Хоть поем хорошо за полмиллиона!» – попытался пошутить Майкл, и вдруг его осенило. «Господи! Как я мог забыть! Надо немедленно бежать к Элизабет Богарт, к моей очаровательной Лиз. Она же влюблена в меня и знает о романе с Сарой Макоули. Да, да, только моя дорогая Лиз может помочь и понять меня. В конце концов, уговорю ее одолжить мне эти несчастные пятьсот тысяч долларов».

Через час Майкл был в офисе фирмы «Дельта». Он выскочил из машины и, даже забыв ее закрыть и включить сигнализацию, стремглав поднялся по лестнице и буквально влетел в приемную. Миловидная секретарша, сидя за компьютером, узнала его и улыбнулась:

– Доброе утро, мистер Хаммер.

– Миссис Богарт у себя?

– К сожалению, нет. Она уехала в командировку в Нью-Йорк.

– Когда?

– Сегодня утром на машине.

– Нет, я спрашиваю, когда она возвратится? – и Хаммер, чтобы не упасть, опустился в кресло.

– Дней через десять. У нее много там дел, в том числе участие в конференции.

– А миссис Барбара Декарт? Она, надеюсь, не уехала?

– Увы, они уехали вместе.

Хаммер встал и, не прощаясь, словно во сне, заплетая ноги, направился к дверям. Все! Оставалось последнее – ехать в банк!

Мистер Хаммер так и сделал, а когда наступило время, он обреченно пошел в бар.

Вчерашнего собеседника там не было, и Хаммер устроился за тем же столиком, где он сидел сутки назад. Бармен узнал его и, улыбаясь, громко спросил:

– Вам как вчера?

– Нет, лучше пива.

– Большой или маленький бокал?

– Большой.

Он поставил рядом на стул дипломат, в котором лежало пятьдесят упаковок по десять тысяч долларов в каждой – ровно пятьсот тысяч.

«А может, не придет, – подумал он, – и я смогу сдать деньги обратно в банк. Хотя как это не придет? За такими деньгами принесется, как леопард за добычей». Не торопясь, отхлебывая небольшими глотками пиво, грустно думал о том моменте, когда содержимое его дипломата перекочует к другому человеку. Но время шло, а Райка все не было. Хаммер уже давно выпил пиво и все более тревожно и нетерпеливо поглядывал в большое витринное стекло, где одиноко торчал его «форд».

Бармен, понимая, что гость кого-то дожидается, вежливо спросил:

– Может, еще пива или чего-нибудь покрепче?

– Спасибо, пока не надо. Я жду знакомого, а он немного задерживается.

– Я вижу. Если судить по времени, то он задерживается уже более чем на час.

Не отвечая, Хаммер посмотрел на часы. Действительно, уже прошло час и десять минут.

«А вдруг он не приедет? Вдруг передумал? – сердце Хаммера забилось в тревоге, которая очень быстро переросла в страх. – Если не приедет, то это означает одно: кто-то предложил большую сумму и перекупил фотографии и пленку».

Хаммер легко представил, что будет дальше. Возможно, уже завтра в газетах появятся фотографии. А может, они поступят по-садистски – будут печатать фотографии по одной в каждом номере? Какой позор! Хаммер почувствовал, как его тело охватил озноб. Он все больше начинал сознавать, что Райк не придет, и в отчаянии посмотрел на бармена, чтобы заказать тройную порцию виски. Именно в этот момент в баре появился Райк. В руках у него был точно такой же, как у Хаммера, дипломат. И цвет, и кожа, и замки, и размеры были идентичны. Он весело поднял в приветствии руку.

– Хелло, мистер Хаммер. Тысячу извинений. У меня вышла из строя машина, и пришлось ее менять. Он сел спиною к бармену:

– Может, по рюмке виски?

Хаммер был искренне рад, ему уже было совершенно не жаль расставаться с деньгами, главное, что этот Райк пришел! И он согласно кивнул головой.

– Да, давайте выпьем.

Бармен мгновенно исполнил их просьбу, и они выпили. После этого Райк, кивнув на дипломат, спросил:

– Я вижу, вы принесли?

– А я вижу, что вы тоже, – ответил Хаммер и пальцем ткнул в дипломат Райка.

– О да, – Райк открыл дипломат и достал уже знакомый Хаммеру конверт.

Тот, глядя в глаза собеседнику, спросил:

– Мистер Райк, а какие вы можете дать гарантии, что у вас или еще у кого-либо не остались копии этих фотографий и пленки?

– Да, справедливый вопрос. Я был уверен, что вы зададите его. Поэтому сразу отвечаю: я готов написать расписку о том, что гарантирую отсутствие у меня или у кого-либо копий.

– Напишите.

– О’кей! – Райк достал из дипломата чистый лист бумаги и четким, красивым почерком быстро написал расписку.

Хаммер пробежал глазами текст и задал новый вопрос:

– А чем вы подтвердите, что вы Гинзбург?

Райк достал из кармана карточку:

– Вот мое водительское удостоверение.

Хаммер положил перед собой расписку, проверил, все ли находится в конверте, и положил свой дипломат перед Райком:

– Здесь ровно пятьсот.

– Пятьсот долларов? – пошутил Райк, очевидно вспомнив вчерашний диалог.

– Пятьсот тысяч долларов.

Райк открыл дипломат, несколько секунд смотрел на деньги и захлопнул его.

– Вы будете считать? – поинтересовался Хаммер.

– Нет, я верю вам. Если хотите, давайте поменяемся дипломатами, как видите, они совершенно идентичны.

– Вижу, я согласен.

– Хорошо, тогда позвольте, я рассчитаюсь с барменом.

– Благодарю, не надо. Я еще посижу, погорюю…

– Ну что ж, тогда до свидания. Желаю вам быстро пополнить эти потери.

Гинзбург встал, сделал легкий кивок головой и вышел из бара. Хаммер попросил еще виски.

Глава 21

Отпуск Президента и отдых вместе с семьей проходил весело. Джон и Сара вместе с дочерью Анджелой совершали прогулки, посещали рестораны и магазины, катались на катере.

На шестой день отдыха они направились в местный планетарий. Инициатором посещения неказистого строения с небольшими и несколькими телескопами был Макоули. Планетарий, конечно же, не мог открыть перед наблюдателями всю грандиозность космоса, но Президент за завтраком рассказал жене и дочери о том, что, как ему сообщил помощник по науке, американским астрономам удалось заглянуть в неведомые прежде глубины Вселенной. Сделали они это с помощью атомного телескопа «Хаббл», который позволил ученым наблюдать грандиозную космическую катастрофу в шестидесяти трех миллионах световых лет от Земли.

Увидев, с каким интересом слушали об этом супруга и дочь, Макоули предложил, не откладывая, посетить местный планетарий.

Начальник охраны быстро разобрался, что там есть, и, докладывая Президенту, сказал:

– Местные чиновники утверждают, что руководит планетарием довольно известный ученый-астроном, который как раз находится в планетарии.

Президент вместе с женой и дочерью поехали на микроавтобусе. Сопровождали их только два джипа с охраной. Правда, начальник охраны уже успел позаботиться, чтобы десятка полтора детективов заранее прибыли в планетарий и заняли удобные позиции с целью обеспечения безопасности главы государства.

Президента и его семью встретили четверо служащих планетария – это был весь штат, и немногочисленные посетители. Шеф планетария Леон Снайдер, мужчина лет пятидесяти пяти, оказался интересным рассказчиком.

Он коротко рассказал о планетарии, подчеркнув, что он, несмотря на ограниченные возможности, включен в единую систему наблюдения за космосом, и пояснил:

– На Земле есть немало огромных обсерваторий, научных центров с колоссальными размерами телескопов, которые видят, что делается во Вселенной за миллионы световых лет, но и многочисленные маленькие телескопы, разбросанные в десятках тысяч точек земного шара, вносят огромный вклад в изучение космоса.

Президент и члены его семьи по очереди смотрели в телескоп и задавали много вопросов. Беседу продолжили на небольшой веранде-террасе, где они устроились за легкими пластиковыми столами и пили чай и прохладительные напитки.

Миссис Макоули обратилась к астроному:

– Мистер Снайдер, вы, конечно, слышали об открытии, которое сделано с помощью телескопа «Хаббл», – и, увидев утвердительный кивок головой, задала вопрос: – Как вы думаете, что это за катастрофа?

– Да, это действительно значительное открытие. Шестьдесят три миллиона световых лет отделяют нашу планету от того района Вселенной, где произошла грандиозная катастрофа. Две галактики, состоящие из миллионов звезд, столкнулись, произведя грандиозный «фейерверк» и выброс, не поддающейся измерению, колоссальной энергии.

– Мистер Снайдер, – обратилась к астроному Анджела, – а нашей Земле не грозит такая участь?

– Глядя на эту коллизию, астрофизики, к которым принадлежу и я, предсказывают, что когда-то такая же участь ждет и наш Млечный Путь, к которому, как известно, относится Солнечная система вместе с Землей. Со скоростью около пятисот тысяч километров в час наша Галактика движется навстречу маленькому облачку, кажущемуся сегодня в шесть раз меньше Луны. На самом деле мы видим убийцу Земли. Называется этот киллер – туманность Андромеды. Со временем она заполнит весь горизонт и взорвет весь наш Млечный Путь, протаранив его сотнями тысяч своих звезд.

– И как скоро это произойдет? – спросила супруга Президента.

– Примерно через пять миллиардов лет.

– Значит, еще поживем, – улыбаясь, заявила Анджела.

– Да, конечно, поживем, – подтвердил Снайдер, – но я вынужден вас огорчить. Дело в том, что конец света на Земле наступит гораздо раньше: когда погаснет Солнце и наша планета превратится в промерзший каменный шар.

– И что, у человечества нет никаких надежд? – спросила Анджела.

– Ученые считают, что если человечество уцелеет к тому времени, то оно наверняка найдет за оставшееся время способ переселиться в иные, более безопасные миры.

– А где эти миры? Я недавно читала, что на Марсе должна быть жизнь. А что вам известно об этом, мистер Снайдер?

Ученый посмотрел на Президента:

– Я готов рассказать все, что знаю. Но хотел бы выяснить, каким временем мы располагаем.

Президент провел рукой по воздуху:

– У вас отсюда такой прекрасный вид: и море, и горы, что мы с удовольствием побудем здесь. – Он позвал начальника охраны и приказал доставить напитки, фрукты и вино. Затем обратился к супруге и дочери: – Вы не возражаете?

– Нет, нет, – почти в один голос заявили они, а Анджела повернулась к шефу планетария: – Мистер Снайдер, пожалуйста, расскажите нам все, что знаете. Это так интересно!

– Хорошо, но хочу предупредить, что мой рассказ будет научно-фантастическим с элементами предположений и догадок. Итак, немного истории. О том, что на Марсе – Красной планете, может быть хоть какая-то жизнь, астрономы заговорили сразу же, как появился телескоп. Некоторые наблюдатели утверждали, что им удалось увидеть странные огни и мерцания, весьма напоминающие следы бурной деятельности марсиан. Первый странный «красный след» наблюдался 24 октября 1864 года, а в 1894 году журнал «Нейгур» поместил статью о том, что светящийся выброс в южной части терминатора Марса наблюдался астрономом Жавелем из знаменитой обсерватории в Ницце 28 июля в 16 часов. В тридцатых и пятидесятых годах вспышки на Марсе наблюдались много раз. В 1937 году японец Цунео Саеки наблюдал яркую точку у марсианского озера Тиноус, которая мерцала ровно пять минут. Тогда ученые были уверены, что это сигналы марсиан. Современные ученые допускают, что подобные вспышки могут образовывать висящие в марсианской атмосфере наэлектризованные ледяные кристаллики, которые вместе образуют гигантское зеркало, отражающее солнечные лучи.

В самом конце девятнадцатого века астроном Скиапарелли открыл на Марсе линии, пересекающиеся под разными углами, и назвал их каналами. Тогда произошел небольшой казус, вызвавший острый спор между астрономами, любителями и профессионалами. Дело в том, что в итальянском языке слово «канал» означает «пролив, приток», во всех остальных языках – «искусственное русло». Интерес подогрел астроном Шкловский, который выдвинул неожиданную гипотезу, доказывая, что марсианские спутники Фобос, что обозначает «страх», и Деймос, звучащий как «ужас», – искусственного происхождения.

Неожиданно Снайдер обратился к младшему члену семьи Президента:

– Вы, конечно, не знаете о результатах полетов американских станций «Маринер» в 1972 году и «Викинг» в 1979 году?

– О, это было еще до меня! – рассмеялась Анджела и попросила: – Расскажите, пожалуйста.

– Станция «Маринер» сделала более трех тысяч снимков, на которых изображена изъеденная кратерами унылая и безжизненная картина. И вдруг через семь лет с борта «Викинга» поступил снимок под номером 35А72. На этом снимке ученые увидели изображение странного марсианского образования в виде женского лица. Все посчитали этот снимок как оптический обман, но один западно-германский программист выкупил этот снимок и с целью приблизить изображение ввел его параметры в компьютер. И случилась сенсация. ЭВМ распечатала результат, и немец чуть не упал в обморок: оптический обман исчез, и на него действительно смотрела женщина! Она неморгающим взглядом смотрела в небо, ее прическа была точь-в-точь как у древневосточных женщин, рисунки которых дошли до нас из глубины веков. Это изваяние получило название «марсианский сфинкс». В центре НАСА, сотрудники которого продали эту фотографию, поднялся небывалый шум. Работники перерыли тысячи фотографий и нашли еще один, ранее забракованный снимок. Сфинкс, хотя и был едва виден, но тем не менее не исчез! Специалисты приступили к компьютерной постройке стереоизображения. Ноздри, ожерелье, другие точки, считавшиеся помехами, на новом изображении тоже не исчезли. ЭВМ уверенна нарисовала только ею одной увиденные зрачки, зубы в приоткрытом рту и даже выделила на правой щеке небольшую по космическим меркам, а на самом деле радиусом пятьдесят метров «точку» – слезу!

Эта новость послужила допингом для дальнейшей работы по изучению Марса. Вскоре на Ацидалийской равнине в четырех милях от сфинкса обнаружили целый комплекс: девятнадцать пирамид, круглую площадку и дороги, две из которых подходят к пирамидам, а три сходятся к кругу в центре комплекса. Размеры сооружений поражают: самая центральная пирамида почти в десять раз больше знаменитой пирамиды Хеопса в Египте. Что собой представляет круглая площадь диаметром больше километра, неизвестно: может, космодром, а может, полигон или просто центральная площадка комплекса.

В 1997 году появилась новая сенсация. Космическая станция приблизилась к Марсу и повторила съемку того места, где был обнаружен комплекс. Теперь ученые увидели снимки, где на месте сфинкса оказался небольшой холмик, а вокруг – ни одного сооружения, унылая пересеченная местность. Завалило ли их за два десятилетия пылью или марсиане разрушили сооружения, чтобы тайна осталась тайной?

– А может, сами сотрудники НАСА запустили дезинформацию, засекретив открытие? – воскликнула Анджела и обратилась к отцу: – Папа, ты должен разобраться.

– Для этого мне самому придется слетать на Марс, – засмеялся Президент и посмотрел на супругу. Сара тоже улыбалась.

Через несколько секунд уже с серьезным видом она обратилась к астроному:

– Мистер Снайдер, а могла быть жизнь на Марсе?

– Я уверен, что жизнь на этой планете была. Там текли полноводные реки, а кислорода, по нашим подсчетам, было не менее тысячи триллионов тонн.

– А сколько кислорода на Земле? – спросила Анджела.

– Три тысячи двести триллионов тонн. Стало понятно, почему Марс назвали Красной планетой: атмосферный кислород окислил породы, иными словами, поверхность Марса покрыта толстым слоем ржавчины.

– А куда исчезли кислород и вода? – Анджела здорово увлеклась рассказом.

Отец и мать только с улыбкой переглядывались между собой. Они были рады, что доставили дочери такое удовольствие.

Леон Снайдер ответил:

– Вода и атмосфера были потеряны в результате мощной бомбардировки крупными метеоритами, которые могли обрушиться на Марс после гравитационного разрыва третьего спутника Марса – Танатоса, что обозначает «смерть».

– И что, сейчас никаких условий для жизни человека там нет?

– Там чрезвычайно разреженная атмосфера из углекислого газа, свободного кислорода всего одна десятая процента. Вода отсутствует, температура колеблется от минус 139 до плюс 22 градусов по Цельсию. Марсиане или погибли, или улетели с этой планеты.

– А куда?

– Думаю, что на Землю: ближе некуда.

– Выходит… – задумчиво произнесла миссис Макоули, – вернее, вполне вероятно, что земные пирамиды, по крайней мере, первые из них, могли построить марсиане?

Анджела подхватила идею матери и весело воскликнула:

– И теория Дарвина, что человек произошел от обезьяны – бред?!

– С вами согласны многие ученые, в том числе и профессор из Чикаго Ричард Хоугпенд, который уверен в том, что земные пирамиды строили или, по крайней мере, помогали строить марсиане. Я читал в одном журнале статью специалиста из Пентагона Эрола Терун: по его мнению, в неживой природе симметрия, зафиксированная на многих марсианских объектах, встречается очень редко. И мистер Терун, и группа Хоугленда в результате промеров марсианских пирамид пришли к выводу: соотношение ее коротких и длинных сторон представляют собой не что иное, как знаменитое «золотое сечение», открытое Леонардо да Винчи.

Президент, который с удовольствием дышал чистым целебным воздухом и любовался красотами, открывающимися взору, слушал рассказ астронома как очередную развлекательную информацию. Но незаметно для себя увлекся тем, о чем говорил Снайдер, и впервые за время беседы задал вопрос:

– Но я как-то слышал или читал, что люди завоевывали Марс…

– Да, вы правы, мистер Президент. Эзотерики никогда не сомневались, что марсиане – это реально существовавшая раса. Они считают, что пятнадцать тысяч лет назад произошла война между марсианским населением – асурами, и землянами. Причем те, кого у нас на Земле называли богами, были людьми, колонизовавшими Марс. Русский ученый, директор уральского Фонда Рерихов Владимир Шемшук утверждал, что люди на Марсе не смогли бы вырасти более шести сантиметров, а собаки и кошки из-за низкого атмосферного давления по размерам были бы сравнимы с мухами. Во времена атлантов, которые передвигались на своих летательных аппаратах – «виманах», могли завозить с Марса на Землю остатки асурской цивилизации – этаких мальчиков с пальчик для своей забавы.