Текст книги "Илоты безумия"

Автор книги: Николай Чергинец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 39 страниц)

Глава 11

После длительного перелета через весь континент Мельников и Полещук наконец прибыли в какой-то город. Ричард Эршад на грубый вопрос Бугчина о названии города ответил:

– Идите отдыхать, завтра все, что нужно, скажут, – и, попрощавшись, исчез из здания аэропорта.

Четверо мужчин молча посадили прибывших в микроавтобус, и через час они оказались в двухэтажном доме, где их покормили и сразу же расселили по отдельным комнатам.

Утром их разбудили, дав на туалет не более двадцати минут, позвали к завтраку. В десять всем троим разрешили побыть с полчаса во дворе, отгороженном от внешнего мира высоким каменным забором. По доносившимся из-за забора звукам автомашин можно было определить, что там проходит довольно оживленная улица. А внутри двора густые кустарники, пальмы создавали уют и покой. Мельников и Полещук хотели уединиться и поговорить. Но, увы, Бугчин, словно специально приставленный, а может, так оно и было, тут же бесцеремонно присоединился к ним:

– Не пойму я этих людей. Даже не хотят сказать, куда нас привезли. Дебилы, неужели не понимают, что нам нетрудно будет узнать название города, – он откровенно, по-хамски помочился на пальму и громко, словно лошадь, сделал непристойность.

Парни поморщились. Мельников проворчал:

– Ты бы вел себя по-человечески. Вон из окна на втором этаже на нас смотрят.

– Ну и хрен с ними, пусть смотрят, я и на них могу…

Правда, этот маленький инцидент позволил Мельникову отвести Полещука в сторону и тихо сказать:

– Если нас разлучат, каждый четверг нас будут ждать на центральной улице у дома номер семь. Если нет такого дома, то надо искать семнадцатый, если и такого нет, то двадцать седьмой. Запомни время: утром с 9 до 10, в обед с 12 до 13 и вечером с 18 до 19 часов. К нам подойдут сами. Пароль: «Сколько будет дважды два?» Ответ: «Семь». Тот, кто подойдет, должен после этого обязательно добавить: «Вы ошибаетесь, будет пять». Этому человеку надо верить и делать все, что он скажет…

Подошел Бугчин:

– Интересно, по сколько они нам отвалят?

– Чего? – не понял Полещук.

– Чего, чего, чьими зарплату нам платить будут? Лучше бы зелененькими, американскими. Они мне больше всего подходят. Ох, люблю я их!

Он хотел еще что-то сказать, но на аллее появился чернокожий парень и на ломаном русском языке пригласил «господ» следовать за ним. Проходя по аккуратной аллее мимо злополучной пальмы, негр не смог скрыть отвращения…

На первом этаже в большой комнате им предложили кресла и попросили подождать. Первым пригласили Бугчина, но не прошло и минуты, как в другую комнату позвали Мельникова.

Капитан оказался в небольшой комнате, где за столами, расположенными справа и слева от двери, сидели двое мужчин. Прямо на середине комнаты стоял стул. Мельникову предложили присесть, и тут же мужчина, сидевший слева, спросил:

– Ваша фамилия?

– Мельников.

– Имя, отчество?

– Виктор Петрович.

– Место рождения?

– Город Смоленск.

– Где находится этот город?

– В России.

– В какой части России?

– В западной.

Затем последовали вопросы о родителях, где учился, кем служил в армии. Дотошно допытывались об обстоятельствах, при которых Мельников попал в плен, почему раньше не называл себя. Сидевший справа спросил:

– Как фамилия контрразведчика вашего полка?

– Не знаю, даже не уверен, что он был у нас в полку.

– А кто тогда с вами встречался, перед тем как вы оказались в плену?

– Никто со мной не встречался.

– Это точно?

– Послушайте, вы что, хотите сказать, что даже мое ранение было запланировано? Не порите чепуху!

Допрос, а иначе эту беседу и не назовешь, длился более трех часов. Часто вопросы повторялись или задавались в другом варианте. Порой они были просто-напросто глупыми, и у Мельникова, кроме раздражения, ничего не вызывали.

Наконец отпустили, и когда он вышел в большую комнату, там уже сидел Бугчин. Вскоре появился и Полещук. Их тут же позвали обедать, а затем привели обратно в то же помещение. Высокий, крупный араб лет пятидесяти беседовал с ними через переводчика:

– Мы отобрали вас для очень большого, важного дела. Вы знаете, что сегодня в мире идет борьба за сферы влияния. Каждая страна или группы стран хотят навязать другим свои условия жизни. Из-за этого происходят войны. Одни богатеют, другие живут в нищете. Мы же хотим решить эту проблему совершенно иначе. Тогда ни у кого не появится желания навязывать другим свою волю, ибо все страны будут равны между собой и подчиняться одному Центру. А мы с вами будем членами этого Центра.

Араб говорил долго и все более туманно, намекая на какие-то силы, могущественных людей. В его речи сквозила нескрываемая угроза за отступничество, неповиновение. Когда он закончил, Мельников спросил:

– Скажите, а где мы находимся? Араб, не мешкая, ответил:

– В Марокко, точнее в марокканском городе Надор.

– Нам покажут город? – спросил Полещук.

– Да. Завтра мы устроим вам небольшую экскурсию, а затем отвезем на нашу базу недалеко от города.

– Что мы там будем делать? – поинтересовался Бугчин.

– Будем вас учить.

– А сколько мы будем получать?

– Много. Но ваша зарплата будет зависеть от вас самих.

Мельников понял, что задавать другие вопросы смысла нет, и сделал жест Полещуку: молчи, мол.

Бугчин допытывался:

– А нам разрешат сегодня выйти из этой крепости в город?

– Нет. Вы здесь находитесь практически на нелегальном положении, без соответствующих документов. Это чревато конфликтом с местными властями. Позже, когда вы адаптируетесь, мы, конечно, предоставим вам такую возможность.

На этом разговор был окончен. Их опять отвели в дом, где находились предназначенные каждому комнаты. Правда, общаться не мешали, и Полещук направился в комнату Мельникова.

Полещук изумился:

– Ты понял, куда мы попали? В Марокко. Я даже не слышал о таком городе – Надор.

– Городов на свете много, всех не запомнишь, – ответил Мельников, сожалея, что не успел сообщить другу и вторую точку встречи со своими – местный базар.

«Ничего, похоже, что завтра будет такая возможность», – подумал он, продолжая разговор, который, если их подслушивают – а что это именно так, сомнений не было, – подозрений не вызовет.

На следующий день, сразу же после завтрака, их посадили в «мерседес» с затемненными окнами и повезли в город. Вскоре они оказались у моря. Отсюда они могли убедиться, что Надор раскинулся на берегу красивой бухты. С двух сторон его зажали в клещи горы. К западу кварталы сползали к прибрежной долине. Город казался белоснежным, чистым и аккуратным. Они пошли вдоль берега, любуясь водной лазурью, так влекшей в свои объятия разгоряченные, истосковавшиеся по прохладе и свежести тела. В этот момент невдалеке остановилась машина, из нее вышел Эршад:

– Привет, ребята! Я, конечно, понимаю, что надоел вам. Но, видит Бог, вам придется терпеть меня. Мне приказано общаться с вами и дальше. Одним словом, господа, я буду и вашим гидом, и вашим патроном. Итак, предлагаю осмотреть город. Прошу в мою машину.

Через несколько минут они ехали по узким и совсем не белоснежным улицам. Эршад сам управлял машиной.

– Да, а издали этот город казался другим, – разочарованно произнес Полещук. – А почему здесь такие маленькие гостиницы, для чего их так много?

– Действительно, в Надоре нет шикарных гостиниц, – ответил Эршад. – Поэтому так много маленьких, недорогих. Здесь нет и больших, шикарных ресторанов. Зато, обратите внимание, огромное количество отелей-однодневок, кафе, бистро. Кстати, вы знаете, откуда пошло слово «бистро»?

– От французов, – ответил Мельников.

– Не совсем так. Когда в девятнадцатом веке русская армия оказалась в Париже, то французы, особенно торговцы, часто слышали, как солдаты торопили их словами: «быстро», «быстро», и некоторые предприимчивые владельцы маленьких кафе и ресторанов стали называть свои заведения «Бистро». Так что гордитесь, даже в этом захудалом марокканском городишке кое-что напоминает о России. Слева мы проезжаем старый рынок.

– Кроме этого, здесь есть еще рынки? – поинтересовался Мельников.

– Да, есть еще и новый рынок.

– Чем торгуют на них?

– Всем: и одеждой, и обувью, и радио, и телетехникой, часами, различными сувенирами. Правда, чаще всего все это привозное – из Сингапура, Гонконга, Испании, Франции и других стран.

– Мы побываем на рынках?

– Да. Но не сегодня.

Машина пошла в гору, двигатель стал слышен громче, и разговор прекратился. Только Бугчин пробурчал:

– Что толку в этих базарах, когда в кармане ни хрена нет.

– Не волнуйся, – хмуро бросил Полещук, – свое получишь.

– Едем на базу, – сказал Эршад и добавил: – Там и будем обедать.

– Мы там и останемся? – спросил Мельников.

– Решит шеф. Мое дело – доставить вас туда.

Дорога все круче уходила в горы. На перекрестке с узенькой, без асфальтового покрытия дорогой они остановились.

– Подождем, сейчас приедет джип, на нашей машине дальше не поедешь – дорога не из лучших, – Эршад вышел из машины. – Выходите, подышите горным воздухом, – предложил он и, достав из багажника сумку-холодильник, вытащил из нее пиво: – Угощайтесь.

Все потянулись за банками. В горах было гораздо прохладнее, дышалось легко, чистый горный воздух не только бодрил, но и живительной свежестью вливался в легкие.

Любоваться горным пейзажем довелось недолго. С гор уже спускался открытый американский джип. Он как козел прыгал по довольно большим камням и быстро приближался. За рулем сидел молоденький черноволосый араб. Он уважительно поздоровался со всеми и поклонился Ричарду.

Эршад перебросился с ним несколькими фразами и повернулся к русским:

– Прошу садиться. Я вас повезу на этом джипе.

Он небрежно швырнул сумку-холодильник на заднее сиденье и сел за руль. Рядом с ним устроился Бугчин, а Мельников и Полещук – на заднем сиденье. Эршад выждал, пока араб развернет легковушку и уедет вниз, завел джип и направил машину по ухабистой, сплошь усыпанной камнями дороге вверх.

Пассажиров швыряло из стороны в сторону, подбрасывало так, что казалось, вот-вот выбросит из машины. Эршад оказался классным водителем. Он вел машину то по самому краю пропасти, то впритирку к высоким скалам, совершенно не сбавляя скорости.

Ехали долго, и все время поднимаясь в горы. Казалось, не будет конца тряске, прыжкам, разъедающей глаза пыли. И только после полудня, когда они совсем вымотались, после очередного крутого поворота перед ними внизу раскрылась долина.

– Прибыли, – Эршад крепко вцепился в баранку – узкая дорога по спирали пошла вниз.

Вскоре они въехали на территорию, обнесенную колючей проволокой, с автоматчиками у ворот. Эршад приветственно махнул рукой двум автоматчикам, стоявшим на посту, и повел своих подшефных в здание. В небольшой комнате он предложил парням присаживаться, а сам вошел в одну из дверей. Минут через пять Эршад вернулся с двумя мужчинами. Они кивком головы поздоровались и сели. Один из них, высокий и усатый, уставился на Мельникова голубыми колючими глазами. Мельников, чувствуя его взгляд, отвернулся от окна и спокойно посмотрел на незнакомцев. Тот, который был пониже ростом, что-то тихо сказал высокому. Кивнув в ответ, высокий заговорил, а Эршад, учтиво стоявший недалеко, начал переводить:

– Мы выкупили вас из плена, чтобы дать вам новую жизнь, которая позволит каждому иметь власть и богатство, чувствовать себя всесильным.

– Я в плену не был, – перебил его Бугчин, – я сам пришел к вам.

– Это неважно. Скоро вы убедитесь, что здесь действуют другие законы, и никакой роли не играет, кто и как оказался здесь. В нашей организации самое главное – это преданность нашему делу и честность.

Высокий сказал Мельникову:

– Ты недавно внимательно смотрел в окно. Что ты там видел?

Мельников спокойно ответил:

– Во двор приехал вездеход, и из него вышли четверо мужчин. Я их узнал. Когда мы находились в городке, они неотступно следовали за нами.

– Правильно. Они следили за вами по моему приказу.

– Зачем? – вырвалось у Бугчина.

– Если бы кто-то из вас вздумал бежать, мои люди не допустили бы этого.

– А как бы они это сделали? – Бугчин вел себя вызывающе.

– Они бы убили вас.

– И меня?! Я же добровольно пришел к вам! Не то что эти сосунки, которым нравится зубрить присягу, хочется любить Родину. Мне же наплевать на все это. Я хочу иметь много денег и больше ничего.

– Вы будете иметь деньги, станете богатыми, если полностью подчинитесь нам.

Высокий встал, за ним поднялся и низкий, худощавый, тоже с усиками мужчина.

– Пойдемте, я хочу показать кое-что.

Они вышли из здания. По узкой тропе, вьющейся между большими камнями, направились к видневшейся скале. Обошли ее справа и оказались как бы в каменном мешке. Со всех сторон, словно стены – высокие скалы, и выход из мешка один – тропинка, по которой они пришли. На каменной россыпи между двумя обломками скал сидели трое заросших мужчин. Руки связаны, одежда – в лохмотьях, тела и лица – сплошное кровавое месиво. Недалеко стояла группа вооруженных людей. Увидев подходивших, они подтянулись и угоднически заулыбались. Становилось ясно, что главным здесь является высокий. Вот и сейчас он молча, по-хозяйски обошел вокруг связанных мужчин:

– Эти люди хотели нас предать. Вчера они пытались бежать. Я уже говорил вам, что к предателям мы беспощадны, и, где бы они ни прятались, их ждет расплата. Сейчас вы убедитесь в справедливости моих слов.

Высокий негромко что-то сказал низкому. Тот повернулся к группе автоматчиков, а в ней было пятеро одетых в гражданскую одежду мужчин, и отдал приказ. Те приблизились к беспомощно сидящим на земле пленникам и вскинули автоматы. Резко ударили очереди, и обреченные упали на каменную россыпь, которая мгновенно обагрилась их кровью.

В наступившей тишине зловеще прозвучал голос высокого:

– Вас ждет богатство и слава, но если вы предадите нас, получите то же самое, – он пальцем указал на убитых и направился прочь.

Все молча двинулись за ним. Они пришли в тот же дом, где были до этого. Высокий наконец представился:

– Меня зовут Керим. Я – руководитель и хозяин большой международной организации, которая ставит перед собой цель подчинить весь мир и навести в нем порядок. Мы научим нас всему, дадим – все. Вам останется только одно: быть честными и смелыми бойцами. Вам надо отбросить свое «я» и помнить, что вы должны делать все, что прикажут. Сейчас вы находитесь в одном из наших центров. В нем вы должны пройти курс психологической и физической подготовки, за это время мы определим, на что вы способны и в соответствии с этим предоставим вам работу. Так как мы уверены, что вы от нас никуда не скроетесь, ничего утаивать не будем. Сегодня перед ужином мы с вами побеседуем еще, будьте откровенны. Помните, ваша судьба в наших руках.

– А нам подъемные, или как тут у вас называются, дадут? – спросил Бугчин.

– А что такое «подъемные»? – не понял Керим.

– У нас, в СССР, если человек переезжает на новое место, ему выплачивают подъемные – ну, деньги дают, чтобы человек мог обосноваться, устроиться на новом месте.

– Денег, конечно, мы вам можем дать, но в ближайшее время они вам не понадобятся. Кормить, одевать и учить вас будем бесплатно. Ну, почти как при коммунизме, – Керим впервые улыбнулся, посмотрел на часы и поднялся с кресла. – На первый раз хватит. Остальное узнаете позже.

И он, не прощаясь, вышел. За ним засеменил и второй. Эршад, выждав, пока закроется дверь, сказал:

– Десять минут на перерыв.

– На улицу можно выходить? – поинтересовался Мельников.

– Можно, только далеко не уходите. Здесь всюду посты, и без пароля далеко не уйдешь, можно и на пулю напороться.

Они вышли на площадку у входа. Бугчин потянулся было за Мельниковым и Полещуком к дальнему углу, но Мельников остановил его:

– Ну ты, будущий миллионер, тебе с сосунками нельзя, по соплям схлопочешь…

– Да бросьте, ребята, я же просто так, для балды!

– Вот и чеши от нас фокстротом к своему балде! – угрюмо предложил Полещук и демонстративно повернулся к Бугчину спиной.

– Ну и хрен с вами, – буркнул Бугчин и отошел в сторону.

– Звери, – тихо, еле сдерживаясь, сказал Мельников. – Людей ни за что расстреляли.

– Скорее всего для нашего устрашения.

– Вполне может быть. Запомни еще одно место для встречи с нашими людьми: у входа на рынок, пароль тот же.

– А ты, Виктор, обратил внимание, автоматы у этих убийц наши, советские, АК-47?

– Видел, брат, видел. Сейчас этих штучек по всему миру как комаров расплодилось. Наверное, правы наши, что заинтересовались этой организацией. Чует мое сердце, игра стоит свеч. Будь внимателен, Володя, не срывайся. Даже этого ублюдка терпи. От него тоже можем кое-что узнать. Любая крупица информации сейчас очень ценна, – Мельников задумался и грустно спросил: – Вот только как нас найдут?

– Да, ты прав, – согласился Полещук. – А вдруг нас из этой каменной дыры не выпустят?

– Вроде бы непохоже… Какой резон им нас здесь держать? Ясно, что мы им для чего-то нужны. Наверняка увезут отсюда, но вот только куда?

Во двор вышел Эршад и пригласил всех троих в дом. Первым вызвали Мельникова. В небольшой комнате в креслах сидели трое. В центре – Керим. Эршад устроился на простеньком стуле недалеко от сидящих. Только после этого Керим предложил Мельникову сесть на стоящую отдельно легкую табуретку.

– Расскажите, Мельников, как вы оказались в плену.

– Меня ранило. Когда пришел в себя, то увидел, что нахожусь в руках у духов.

– У кого?

– У духов, ну, у душманов.

– Когда это было?

– 13 февраля 1987 года.

– Где?

– Под Салангом.

– Кем вы были в Советской Армии?

– Командиром разведроты.

– Ваше звание?

– Капитан.

– Откуда призывались в армию?

– Из Смоленска.

– Раньше тоже там жили?

– Да. Я там родился. Там же живут мои родители, жена и дочь. Керим наклонился над картой, лежащей перед ним на журнальном столике. Затем, заглянув в блокнот, который лежал поверх карты, остро отточенным карандашом обвел какую-то точку и спросил:

– На Смоленской атомной станции бывали когда-нибудь?

– Нет, посторонних туда не пускали.

– В Сороковой армии есть ядерное оружие?

– Нам говорили, что нет.

– А какие ракетные части стоят в районе Смоленска?

– Не знаю.

– Там есть аэродром для дальних бомбардировщиков. Не бывали там?

– Нет, не доводилось.

– По горам лазить можете?

– Естественно.

– Водить машину?

– Конечно.

– А боевую машину пехоты? Бронетранспортер?

– И танк тоже.

– Минировать?

– Да.

– Женщин любите?

Мельников неопределенно пожал плечами:

– У меня есть жена.

– Пьете?

– Если надо, могу выпить.

– Курите?

– Нет, не увлекаюсь.

– Какими языками, кроме русского, владеете?

– Немного английским.

– Не хотите своим родителям или жене написать письмо?

– Что толку в этом? Я ведь не буду знать, получили ли они мое письмо.

– Если захотите написать, вам дадут ручку и бумагу. Гарантирую, что ответ получите довольно скоро…

Когда Мельников вышел из кабинета и в ожидании Полещука прогуливался у дома, у него не выходили из головы слова Керима. Еще бы! Дать о себе весточку жене и дочери, родителям!

«Интересно, – тоскливо думал он, – если бы я встретил Алену на улице, узнал бы ее? Ей уже идет десятый годик… Тяжело сейчас жене… Бедная, дорогая моя Валюта! Знаю, как ты мучаешься, ты, конечно, не веришь, что я погиб. Я уверен: ты ждешь меня».

Ему вспомнился разговор с Майером, который, инструктируя, сказал, что о себе можно говорить правду.

«Наверное, прав он, – подумал Мельников о Кустове, – Керим наверняка организует проверку наших показаний. Интересно, как это будет сделано? Не пошлют же они своего человека в СССР».

Из дверей вышел Полещук:

– Виктор, нас зовут на ужин, пошли.

В доме их уже дожидался Эршад. Они прошли по узкому коридору в самый конец здания и через боковую дверь вышли во двор, где увидели серебристого цвета модуль из ребристого металла. Это и была столовая. В большом зале стояли металлические столы. Эршад указал на крайний от двери:

– Вот ваш стол. Пока будете сидеть вдвоем: После ужина покажу вашу комнату.

Он вышел. Друзья сели на алюминиевые, отделанные пластиком стулья. К ним тут же подошел негр, молча поставил перед каждым по подносу, на котором были небольшие металлические миски с супом, рисовой кашей, заправленной подливой с мясом, и пластмассовые кружки с каким-то напитком, и, сохраняя каменное лицо, отошел. Парни принялись за еду и быстро управились с ней. Сразу же подошел тот же негр и убрал подносы с приборами. Полещук бросил ему в спину «мерси» и первым поднялся из-за стола. Они вышли и сразу же увидели Эршада. Он предложил:

– Пойдемте покажу, где вы будете жить.

– Бугчина не будем ждать? – поинтересовался Полещук.

– Нет, с ним еще будут беседовать, да и жить он будет в другой комнате.

– Нужен он нам, этот чудак на букву «М», – проворчал Полещук и двинулся за Эршадом.

Комната, где им предстояло жить, была не более шести метров. Две металлические кровати, две тумбочки, небольшой металлический шкаф, на полу циновка – вот и все, что находилось в ней. Но после вонючих сараев, земляных ям без подстилок, с ядовитыми насекомыми, грязи, эта комната выглядела для них на уровне номера в шикарном отеле. В комнате было небольшое оконце, но без ручек, что исключало возможность открыть его. В потолок был встроен фонарь, предназначенный для влажных помещений: к электролампочке, находившейся внутри, за колпаком, доступа не было.

В дверях показался молодой чернокожий мужчина. Он поклонился Эршаду, а затем и русским.

– Его зовут Дино, – пояснил Эршад. – Он будет у вас слугой и посыльным. Все, что понадобится, можете спрашивать у него. Он знает, где я буду находиться, если будет нужно, позовет.

– А как же мы с ним общаться будем, он по-русски ни бум-бум, а мы на его языке ничего не понимаем? – поинтересовался Мельников.

– Он хорошо говорит по-английски и немного по-русски, – и Эршад вдруг по-русски сказал нефу: – Дино, ты покажи гостям туалет, где они могут умыться.

– Хорошо, господин, будет сделано. Но сначала я им принесу одежду и приготовлю постели.

Негр хоть и с сильным акцентом, но говорил по-русски. Эршад удовлетворенно кивнул головой и, попрощавшись, ушел. Негр поклонился Мельникову и Полещуку:

– Я через один, через два минута принесу постели.

Мельников улыбнулся:

– Ну что, господин Полещук, вас можно поздравить? С сегодняшнего дня вы не просто господин, но и человек, имеющий слугу.

– Тебя тем же концом, по тому же месту, – отшутился Владимир и озабоченно спросил: – Интересно, почему Бугчина от нас убрали?

Мельников многозначительно показал глазами на стены:

– Они хозяева, им и решать.

Пришел Дино.

– Я могу вам показать туалет?

– Да, это правильно, – согласился Мельников. – Давай, друг, показывай.

– Друг – это карошо, – сверкнул белыми зубами негр. – Я есть ваш слуга.

– Нет, ты есть наш друг, – пояснил Мельников. – В Советском Союзе нет слуг. Там друг другу говорят «товарищ». Ну, пойдем, покажи, что у вас есть и где находится. Володя, ты пойдешь смотреть?

– Конечно.

Они вышли во двор, пересекли его по диагонали. Дино показал небольшой домик:

– Слева – туалет, а с другой стороны – умывальник.

– А туалет мужской? – улыбаясь, спросил Полещук.

– О, да, да, – серьезно ответил негр. – Для дам там, в другая место, – и он неопределенно взмахнул рукой.

«Значит, здесь есть и женщины», – подумал Мельников и спросил:

– Дино, откуда ты?

– Я не понимал.

– Где ты родился?

– А, я приехать в Марокко из Нигерии. Работал в Рабате, немного работал у советских специалистов, они научили меня говорить по-русски. После я переехал в Надор. Работы было мало, там много надо торговать наркотик, я не хотел. После мне дали работу, и я приехал сюда.

– Давно?

– Пять месяцев.

– Русские здесь были? – задал смелый вопрос Мельников и весь напрягся.

Дино испуганно посмотрел по сторонам и шепотом ответил:

– Есть. Один раз три русских, и после еще один, а после еще два. Сейчас есть десять – пятнадцать – двадцать. Но я вам не могу так сказать, – и, улыбнувшись, Дино приложил палец к губам.

– Понятно, – улыбнулся Мельников, – не беспокойся, мы никому не скажем. Спасибо тебе.

Они направились обратно. Полещук незаметно пожал локоть друга. Оба подумали об одном и том же: чем черт не шутит, а вдруг в лице Дино они встретили друга? Он, конечно, неглупый парень и понимает, что говорит этим русским гораздо больше, чем следует. А раз говорит, значит, у них есть хоть маленькая, но надежда на контакт с ним.

Мельников тихо спросил:

– О чем тебя спрашивали?

– Где родился, жил, служил. Где АЭС стоят, базы с ядерным оружием, бывал ли я там, разбираюсь ли в ядерном оружии. Да, еще спрашивали, видел ли я НЛО, есть ли в армии экстрасенсы, давали ли нам наркотики. Кстати, Вить, а ты не чувствуешь какое-то необычное состояние после ужина?

– Немного есть. Сначала возбужденность, а вот сейчас на сон тянет, в голове все туманней становится.

– Факт, наркотики подмешивают.

– Если это так, нам надо держаться, контролировать себя, не сболтнуть лишнего.

Дино ждал их у дверей.

– Спокойной ночи, – сказал он и открыл дверь.

Парни направились в свою комнату и погасили свет. Как только они легли в постели, их мгновенно сковал сон.