Текст книги "Илоты безумия"

Автор книги: Николай Чергинец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 39 страниц)

Глава 9

Левину и Стрельцову отвели отдельный домик в самом дальнем уголке Центра. Рядом с домиком было еще несколько зданий, а чуть поодаль в скалах виднелись входы в штольни, где, как сразу же узнали Левин и Стрельцов, размещались секретные объекты.

В первые дни Левин и Стрельцов были предоставлены сами себе. Их кормили, позволяли днем гулять, но к забору из колючей проволоки или к входам в штольни подходить близко охрана не разрешала.

Однажды днем Левин и Стрельцов, пообедав, как обычно прогуливались по знакомому маршруту – по неширокой дороге вдоль проволочного ограждения до поворота, за которым дорога упиралась в штольни. Ограждение было метрах в тридцати, и они увидели, что к воротам подходят двое мужчин. Стрельцов, в отличие от Левина, видел хорошо и сразу же узнал их:

– Лева, это же Керим и Анохин. Наверняка к нам пожаловали. Готовься.

– Хрен с ними, пусть идут, лишь бы не били. Я только начал потихоньку отходить. Уже третий день, как кровью не харкаю.

– Давай не будем глазеть и пойдем обратно. Пусть думают, что мы их не узнали.

Они не спеша пошли в обратную сторону. Уже у самого дома их по-русски окликнул Анохин:

– Добрый день, господа! Прогуливаетесь? Мы с господином Керимом решили навестить вас.

– Здравствуйте, – за двоих ответил Стрельцов.

Левин только сделал легкий кивок головой.

Дальше разговор пошел на арабском. Керим спросил:

– Как вы себя чувствуете?

– Лучше. Начали выздоравливать, – ответил Левин.

– Как вас кормят? Хватает?

– Да, спасибо. Питание вполне удовлетворительное.

– Вас познакомили с Центром, обстановкой, людьми, которые здесь работают?

– Нет, – ответил Стрельцов. – Наоборот, нас предупредили, что гулять мы должны только по этой дорожке, вон до того поворота. К ограждению и к скалам не приближаться…

– Чепуха, – прервал его Керим. – Вы здесь не пленники, а сотрудники. У нас нет никаких намерений ограничивать вас в передвижении и контактах с людьми. Это ограждение служит для вашей безопасности, а что касается скал, то вы можете посещать все расположенные там лаборатории, опытные цеха. Там вы увидите ученых из многих стран.

– Из России тоже? – поинтересовался Левин.

– Есть люди и из России, – как-то уклончиво ответил Керим. – Но больше всего из Штатов, Великобритании, Германии, Франции.

– А чем они занимаются? – спросил Стрельцов, а Левин добавил:

– Интересно, чем здесь можно заниматься? Какой научной работой?

Керим и Анохин переглянулись, и Керим решительно сказал:

– Я приглашаю вас, господа, на экскурсию.

Они двинулись по той же узкой дорожке к повороту, а затем резко повернули направо к выходу – огромным металлическим воротам. Слева и справа от ворот из камней и мешков с песком были оборудованы огневые точки с торчавшими из амбразур стволами крупнокалиберных пулеметов.

При их приближении створки ворот-исполинов медленно и почти бесшумно раздвинулись, и все четверо оказались в огромном туннеле. Даже после яркого солнца здесь не казалось пасмурно, настолько хорошим было освещение. Прямо по центру далеко вперед уходила узкоколейка. По сторонам через двадцать-тридцать метров – ворота.

Керим шел впереди, на шаг сзади него – Анохин, а уже потом Левин и Стрельцов. Они с любопытством осматривали высокие своды туннеля, чередующиеся по сторонам большие ворота. Стрельцов кивнул головой на один из входов:

– Лева, как думаешь, что там?

– Трудно сказать, но то, что не трамвайные остановки, это точно.

– А может, гильотины?

– Да за одно то, что мы оказались в их лапах, так нам и надо…

В этот момент Керим подошел к одним воротам и на цифровом замке набрал какой-то код. Ворота тут же отворились.

Они оказались в огромном зале. Яркий свет дневных ламп создавал иллюзию, что все освещено солнцем. В помещении – станки, столы, кое-где чертежные доски, десятка два людей в белых халатах. Они не обращали никакого внимания на вошедших. Только мужчина в расстегнутом халате поспешил навстречу. Керим и Анохин поздоровались с ним за руку, и Керим по-английски спросил:

– Как дела, господин Хинт?

– Сегодня, я считаю, прекрасно, господин Керим.

– Закончили доводку?

– Да. Прибор готов.

– Мы можем испытать его сейчас же?

– Да, можем.

– Где это сделаем?

– Желательно на воздухе. Нужна мишень.

– Человек?

– Да. Лучше всего, чтобы он бежал или, скажем, скакал на лошади.

– Лошадь? Ну что же, найдем и лошадь. Я распоряжусь.

Керим подошел к прикрепленному на стене телефонному аппарату и куда-то позвонил, затем небрежно бросил:

– Через пятнадцать минут негр с лошадью будут нас дожидаться недалеко от въезда в тоннель. Покажите нам прибор.

– Прошу вас, – Хинт жестом пригласил всех следовать за ним. Повернулся и пошел вдоль станков в дальний конец.

Станки были небольшими, изящной формы. Они работали почти бесшумно, не мешая разговаривать не повышая голоса.

Керим спросил:

– Сколько уже сделали?

– Мы полностью подготовили к работе только три, но в ближайшие три-четыре дня можем собрать уже до пятидесяти единиц. Дело за испытанием готовых. Если все пройдет без замечаний, мы можем выдавать приборы в нужном количестве.

Они подошли к огромному двухтумбовому столу. Хинт достал из кармана связку ключей и открыл расположенный рядом массивный сейф. Достал два футляра, поставил их на стол и сразу же закрыл сейф.

Керим спохватился:

– Господин Хинт, познакомьтесь со своими русскими коллегами. Они, правда, специалисты в другом направлении, но являются известными учеными в области парапсихологии и управления психикой и мыслями человека на расстоянии.

– Ну что вы, господин Керим, – смущенно произнес Левин, – мы просто интересуемся этой проблемой, и нам еще далеко до того, о чем вы говорите.

– Не волнуйтесь, господин Левин. Мы создадим здесь такие условия, что вы быстро продвинетесь к цели. Господин Хинт тоже вначале сомневался, но, получив в свое распоряжение эту лабораторию с прекрасными, знающими сотрудниками и великолепным оборудованием, довольно быстро решил поставленную перед ним задачу.

Только после этого Хинт протянул руку Левину, а затем Стрельцову:

– Гревилл Хинт. Я англичанин, – и, чуть улыбнувшись, добавил: – Я присмотрелся к мистеру Кериму, и он покорил меня.

– Надеюсь, что вы не жалеете об этом?

– Ну, если учесть, что вы прекрасно платите и то, что в это время я сидел бы в тюрьме, то жалеть я просто не имею права.

Стрельцов и Левин назвали себя, и после этого Хинт открыл футляр и достал оттуда… обыкновенный бинокль. Протянул его Кериму:

– Вот как он теперь выглядит.

Керим молча взял прибор, а Стрельцов негромко сказал:

– Морской бинокль. У нас такие в Ленинграде выпускают.

Керим, улыбаясь, хитро переглянулся с Хинтом и Анохиным:

– Пойдемте посмотрим в этот бинокль.

Через несколько минут они вышли из туннеля и вскоре, прищурив глаза от яркого солнца, наблюдали, как к воротам в проволочном заборе приближалась группа людей и какой-то человек вел под уздцы серую лошадь.

К Кериму подошел мужчина в джинсах и светлой рубашке с короткими рукавами. Керим, даже не выслушав его, по-арабски приказал:

– Пусть негр прокатится на лошади по дороге вдоль ограды.

Хинт по-английски тут же добавил:

– Не забудьте сказать, что лошадь должна бежать.

Керим перевел его слова на арабский.

Мужчина слегка поклонился и бегом бросился исполнять приказание.

Хинт предложил:

– Господа, нам следует немного приблизиться к дорожке. Прибор пока действует на расстоянии до двадцати – двадцати пяти метров.

Они прошли на небольшую площадку среди нагроможденных камней, и Хинт, поколдовав над биноклем, протянул его Кериму:

– Импульс посылается в цель нажатием этой кнопки.

Только сейчас Стрельцов и Левин увидели, что в бинокле нет стеклянных линз, вместо них виднелись ребристые детали.

А Керим тем временем навел бинокль на скачущего всадника. Долго смотрел, но кнопку не нажал. Всадник проскакал метров сто; развернул коня и легкой рысью поскакал обратно. Когда он оказался напротив Керима, тот нажал кнопку. Ни щелчка, ни другого звука – а лошадь неожиданно рванулась в сторону. Всадник, словно сраженный пулеметной очередью, грохнулся на землю и остался неподвижно лежать.

Кто-то побежал за лошадью, которая, мотая головой, рискуя наступить на свесившиеся поводья, очумело выскочила за ворота. Керим, увлекая за собой остальных, поспешил к лежавшему на земле. Это был молодой негр. Его приподняли и посадили на камень. Постепенно парень начал приходить в себя и, держась за голову руками, застонал. Керим спросил:

– Что ты почувствовал, перед тем как упасть с лошади? Негр с минуту молчал, прежде чем ответить:

– Не знаю, господин. Мне показалось, что кто-то выстрелил мне в голову или что-то взорвалось в мозгу, и череп на куски разлетелся… Больше ничего не помню…

– Великолепно! – бросил Керим, разгибаясь, и добавил: – Пойдемте, господа.

Они вернулись в туннель, Керим протянул «бинокль» Хинту:

– Вы сдержали свое слово, Хинт! Работайте над усовершенствованием этой штуки, постарайтесь увеличить дальность действия метров до пятидесяти – семидесяти.

Хинт кивнул всем головой и повернулся к входу.

– Одну минуту, господин Хинт! – окликнул его Левин. – Вы не могли бы пояснить, что это за штуковина?

– Рассказывайте, Хинт. Они теперь с нами до конца.

– В принципе, все просто. Вместо линз я вставил в корпус бинокля керамические магнитные усилители довольно большой мощности. В чехле от прибора находятся мощные кадмиевые батареи. Они выпускаются промышленностью многих стран.

– А для чего это оружие? – Стрельцов внимательно слушал Хинта.

Но тут вмешался Керим:

– На этот вопрос я отвечу сам. Благодарю вас, Хинт, вы можете продолжать работу, а мы поговорим на свежем воздухе.

После того как Хинт отошел, Керим продолжал:

– Я хочу иметь совершенно беззвучное, действующее ночью и днем оружие. Оно мне нужно, чтобы поражать людей, находящихся на посту, у пультов. Оно очень ценно еще и тем, что прибор не убивает, а значит, мы можем только на время парализовать человека.

– Господин Керим, – поправил очки на носу Левин, – а какое оружие вы хотите получить от нас?

– Я уже говорил вам: то, которое проходит под кодовым названием «Зомби».

Левин недоуменно пожал плечами:

– Господин Керим, к проекту «Зомби» подходит оружие, которое вы только что испытали…

– Знаю, знаю, Левин, – нервно перебил его Керим. – Я хочу, чтобы вы смогли на базе ультразвука и парапсихологии создать такое оружие, которое позволит управлять человеком на расстоянии, заставлять его делать то, что мне надо. Но об этом мы поговорим чуть позже, а сейчас я вас всех приглашаю пообедать.

Керим достал из кармана миниатюрный приборчик, похожий на небольшую зажигалку, и негромко сказал:

– Машину ко мне!

И первый направился к воротам:

– Прогуляемся, господа, навстречу машине, немного разомнемся. Кстати, господин Левин, вы что предпочитаете – виски, коньяк, водку?

– И пиво тоже, – буркнул Левин. – Я смотрю, техника у вас на высоте.

– Главное – технология. Мы смогли приобрести почти все новейшее, что есть в мире. У нас прекрасные лаборатории, предприятия. Сейчас мы можем производить почти все, что нам требуется. Все, кроме ядерного оружия и ракет.

– А зачем они вам? – опять поправив очки, спросил Левин.

– Не «вам», а всем нам, господин Левин: и мне, и Анохину, и Стрельцову, и вам. Если мы все объединимся, то планета – наша! Представляете, мы – повелители мира! Земля перегружена мыслящими существами, которые все как один считают себя людьми. На самом деле половина, даже большая часть – лишние нахлебники, от которых стонет шарик под названием Земля. Мы же с вами, завоевав весь мир, оставим на планете только тех, кто нам нужен, и таким образом очистим атмосферу, улучшим экологию, будем жить в полном достатке, счастливо и долго.

Стрельцов глухо обронил:

– Это человечество уже проходило.

– Что вы имеете в виду, господин Стрельцов?

– Гитлера, фашизм.

– Можете сюда добавить и Сталина, и коммунизм. Они начали слишком рано. На тот момент ни одно общество не созрело для такой революции. Да и шарик наш не был так перегружен, как сейчас. Слишком много надо было строить газовых камер, печей и лагерей. Если бы даже все это продолжалось десять, двадцать, тридцать лет, ни Гитлер, ни Сталин не достигли бы того, что сделаем мы.

– Когда начнем? – поддел Керима Левин, но тот, не улыбнувшись и не обидевшись, ответил:

– А мы уже начали. Вы просто присоединяетесь к нам.

В этот время недалеко остановился джип, и все, усевшись в него, поехали к жилому поселку.

Керим занимал большую виллу с фруктовым садом, бассейном. Вилла обнесена бетонным забором с бойницами, из которых торчали стволы пулеметов. Через каждые тридцать – сорок метров над забором возвышались бетонные башни – доты. В них мелькали лица охраны.

– У меня здесь есть и сауна, – похвастался Керим. – Если господа пожелают, она к вашим услугам.

– В сауну не хочется, но искупаться – это было бы совсем неплохо.

– Нет проблем. Побарахтайтесь в бассейне, а затем пообедаем.

Через полчаса они уже сидели за столом. Керим поднял рюмку:

– Я предлагаю выпить за ситуацию в Советском Союзе, которая облегчает нашу задачу.

Выпили, и Левин, не закусывая, спросил:

– Господин Керим, какую ситуацию в Советском Союзе вы имеете в виду?

Керим взглянул на Анохина:

– Я думаю, что это лучше сделать вам.

Анохин положил вилку на стол:

– В Советском Союзе три дня назад была предпринята попытка государственного переворота. Янаев, Язов, Крючков, Пуго и целый ряд государственных и партийных тузов изолировали Горбачева на его даче в Форосе, образовали Государственный комитет по чрезвычайному положению и объявили, что все в стране становится на круги своя. Как профессионал скажу: действовали бездарно, не арестовали ни Ельцина, ни кого-либо из других своих противников. Введя войска в Москву, фактически бросили их на произвол судьбы, и как итог – разгром путчистов. Все они взяты за задницу, только Пуго с женой не дали себя арестовать и застрелились.

– Да… ничего себе дела… – потер подбородок Стрельцов. – Что дальше будет?

– Что тут гадать, – уверенно заметил Керим, наливая в рюмки виски. – Компартии – могила, Советскому Союзу – конец. Ну а нам, – он хитро взглянул на Анохина, – сейчас самое главное – не зевать.

– Да, если дело пойдет к развалу Советского Союза, – задумчиво говорил Анохин, – то тогда наши шансы во много крат увеличатся.

– А что вы хотите? – насторожился Левин.

– Мы хотим ядерное оружие, – жестко ответил Керим. – Но вас делать это не заставим. Ваша задача – психическое оружие.

– Господин Керим, – поинтересовался Стрельцов, – зачем вам психическое оружие, если будет ядерное?

Керим выпил немного виски и смотрел на Стрельцова жесткими, словно налитыми металлом, голубыми глазами:

– Мне нужны люди, которые без колебаний исполнят любой мой приказ, и чтобы я ни в ком из них ни минуты не сомневался.

– Кстати, Андрей Дмитриевич, – Анохин повернулся к Стрельцову, – вы не принимали участия в разработке психотропного генератора, основанного, как я помню, на новых физических принципах дистанционного контроля за человеческой психикой?

– Нет, эти разработки меня не интересовали. – Стрельцов взглянул на Левина: – Абрам, ты не помнишь, кто занимался этой проблемой?

– Почему не помню? Хорошо помню, кое-какую причастность я тоже имел к ней.

– О, это уже интересно, – оживился Керим, наполнил рюмки и то ли попросил, то ли приказал: – Расскажите мне, господа, что вам известно.

– Действительно, все в нашей стране идет прахом, – глядя в рюмку, грустно сказал Левин. – Трудно разобраться, где истинные ценности, где мифы. Но одно уже ясно – дров наломано немало.

– А где гарантия, что новые власти не наломают еще больше? – спросил Стрельцов.

– Это, конечно, так, – кивнул головой Левин, – но кто мне скажет, должен ли я возвращаться на Родину и где она, моя Родина, если Советский Союз рассыпается на глазах и появляется столько новых стран? Поди узнай, какая из них – твоя Родина! И не дай Бог, если появится такое оружие. Тогда можно гарантировать войну народов, управляемую на расстоянии амбициозными и тщеславными политиками. Поэтому я расскажу все, что мне известно по разработке этой проблемы. Заказчиками разработок по спинорным, или, как их еще называют, торсионным, или микролептонным, полям выступают Министерство обороны и Атомэнергопром, КГБ и Военно-промышленная комиссия кабинета министров.

– А кто исполняет заказ? – спросил Анохин.

– В списках первым числится Институт проблем материаловедения Академии наук Украины, а ниже – еще более двадцати институтов.

– А что могут эти поля? – не терпелось Кериму.

– С помощью генератора полей ученые пытаются создать качественно новое оружие, позволяющее на расстоянии контролировать поведение и психику человека.

– А руководить этим человеком?

– Конечно, руководить возможно даже массами. Центр нетрадиционных технологий при Госкомитете науки и техники, теперь, как мне кажется, он переименован в центр «Вент», определил основные направления исследований.

– Помните их? – торопил Анохин.

Он уже давно незаметно для ученых включил миниатюрный магнитофон, спрятанный в накладном кармане рубашки.

– Помню. Первое: дистанционное медико-биологическое воздействие на войска и население торсионными излучениями; второе – медико-биологическая защита войск и населения от торсионных воздействий. И третье направление – дистанционное психофизическое воздействие на войска и население торсионными излучениями. Заказчики убеждены, что излучение генераторов не слабеет с расстоянием и может быть направлено на любого человека, передать ему информацию или даже убить его. Честно говоря, я не очень верю во все это.

– Поэтому и отошли от исследований? – спросил Анохин.

– Нет. После того как мой брат выехал в Израиль, меня просто отшили от них.

Керим некоторое время молчал. Оказалось, что он переваривал слово «отшили», а затем поднял рюмку и, по очереди чокаясь с Левиным и Стрельцовым, улыбнулся:

– Мы отшивать вас от этих исследований не будем. Наоборот – создадим любые условия, которые вы потребуете для таких исследований. За ваш успех, господа!

Глава 10

Полковнику Кустову сразу же после встречи с генералом Янчуком пришлось вылететь из Парижа в Исламабад. Он получил информацию от своего агента в Пакистане, что люди Рахматулло доставили еще двоих советских солдат. Время терять было нельзя, и поэтому у господина Майера вдруг появились неотложные дела в Пакистане.

Самолет прилетел в Исламабад во второй половине дня. После прохождения довольно строгого пограничного контроля Майер позвонил в Карачи на квартиру Рахматулло. Тот, стараясь не выдавать удивления и изобразив радость, согласился на встречу. Договорились, что Майер приедет в Карачи. Рахматулло пригласил его к себе домой.

Это был хороший признак. Как оказалось позже, Рахматулло действительно был заинтересован в контакте с бизнесменом.

Майер был точен. К вечеру его машина остановилась у массивных деревянных ворот возле дома Рахматулло. Хозяин встретил гостя лично, учтиво, с поклонами пригласил его в дом. В большой комнате на первом этаже все сверкало чистотой. Огромные толстые ковры на полу и на стенах, добротная мебель, даже необычные для мусульманина картины свидетельствовали о достатке хозяина. Молчаливый то ли слуга, то ли охранник принес на большом подносе чай и сладости – орехи в сахарной пудре, просто орехи, печенье.

Выждав, когда слуга уйдет, Рахматулло, явно желая показать гостю свое расположение, достал из японского холодильника виски и фрукты, предложил выпить. Разговор о главном они пока не заводили, обменялись любезностями, и только выпив по паре рюмок, перешли к делу.

Рахматулло облокотился на широкую спинку кресла:

– Как я вам говорил в прошлый раз, мои люди доставили из Афганистана двоих советских солдат.

– Вы продадите их мне?

– А вы сможете их вывезти из страны?

Майер задумался. Будь Рахматулло свой, Майер, конечно, ответил бы утвердительно, доставил бы этих парней в советское посольство и дело с концом.

– Нет, уважаемый Рахматулло, вывезти сам из Пакистана этих людей я не смогу. Я согласен заплатить тому, кто сделает это.

Рахматулло молчал. Майер чувствовал, что его гложет какая-то мысль. Скоро это подтвердилось.

– Господин Майер, – сказал Рахматулло после очередного тоста, – вы бизнесмен и, я думаю, могли бы оказать мне дружескую услугу. Естественно, не бесплатно.

– Я всегда рад быть вам полезным, уважаемый Рахматулло. Слушаю вас.

– Вы, конечно, знаете, что в Панджшере имеются большие запасы лазурита?

– Да, конечно, раньше Афганистан имел за этот ценный камень неплохую прибыль, ну а сейчас, как мне известно, это ущелье контролирует Ахмад-Шах со своими людьми, и правительство лишено возможности владеть и торговать лазуритом.

– Правильно, Ахмад-Шах Масуд, полевой командир, его называют командующим фронтом, полностью контролирует этот район. Нам удалось организовать добычу не только лазурита, но и рубинов, и изумрудов. Здесь, в Пакистане, охотно покупают их. Но, скажу честно, я верю вам и согласен за такое же отношение ко мне и платить доверием, и делиться драгоценностями. Я предлагаю вам сотрудничество в этом выгодном бизнесе.

– Интересное предложение, – задумчиво сказал Майер, наполняя рюмки.

Он видел, что собеседник быстро пьянеет, и этот редкий случай нельзя было упустить. Отказать Рахматулло в помощи было бы большой ошибкой. После этого все мосты доверия были бы сожжены.

– У вас большая партия?

– Господин Майер, речь идет о постоянном сотрудничестве, в течение многих лет.

– О, тогда это серьезно. Я подумаю, посоветуюсь с верными людьми. Думаю, мы сойдемся.

– Конечно. Тогда вам незачем будет возиться с таким товаром, как пленные. Через три недели я жду поступления лазурита из провинции Бадахшан. Там есть месторождение «Саре-Синг». Не слышали? В тех местах недавно шли крупные бои, об этом пакистанские газеты писали.

– Нет, в это время меня не было в Пакистане.

– Мы сейчас готовим операцию в Кундузе. Там храним в надежном месте предметы, имеющие большую историческую ценность, – коллекцию свитков пятого-шестого веков. Представляете, сколько за них можно иметь?

Майер видел, что Рахматулло опьянел и ему очень хочется похвастать. Осторожно подыграл:

– А что еще у вас бывает?

– Многое бывает. Трудно доставлять. В том же Кундузе у нас хранится скульптурная композиция Будды стоимостью около ста миллионов долларов. Представляете? Сто миллионов долларов! Я хочу доставить ее этим же караваном.

По выражениям «ценная коллекция», «композиция» Майер сделал вывод, что этот полуграмотный командир отряда занимается не только боевыми действиями, но и набил руку на вывозе национальных богатств из Афганистана. Майер снова, уже в который раз, налил виски:

– За ваше здоровье, уважаемый Рахматулло, – ему не терпелось завести разговор о пленных, но нельзя было торопить события.

Рахматулло сам не заставил гостя ждать. Он поставил пустую рюмку и положил в рот дольку мандарина:

– Если вы согласитесь нам помогать, то в качестве презента я могут подарить вам этих двух шурави.

– Кто они?

– Солдаты. Я с ними еще не разговаривал, времени не было. Сказали, что они долго не соглашались сотрудничать с нами. Поэтому находились в боевом отряде в горах. Конечно, жизнь в таких условиях на пользу не идет. Они долго болели, исхудали, но не наша в этом вина.

– Дорогой друг, я рад, что мы сблизились и благодарю вас за откровенность.

– Что вы! Я горжусь дружбой с вами, господин Майер.

– Спасибо. За это можно и выпить, – Майер разлил в рюмки остатки виски и выпил. – Кстати, скажите, кому вы так успешно продаете своих полуживых пленных? Я хотел бы перенять опыт вывоза этого товара из Пакистана. Это наверняка пригодится и в нашем совместном деле – бизнесе с драгоценными камнями и другими ценностями.

– Я расскажу вам все, что знаю. Между нами, друзьями, не должно быть никаких тайн. Это очень могущественная международная организация. Я слышал, что во главе ее стоит очень богатый и сильный человек. Организация имеет свои филиалы во многих странах мира.

– В том числе и в Пакистане?

– Да. И в Пакистане, и в Ливане, и во многих других странах Востока, Азии, Африки, Америки.

– А чем занимаются люди этой организации?

– Они очень интересуются русскими и американцами, да и не только ими. Охотно покупают англичан и французов. И даже китайцев.

– А для чего они нужны им?

– Не знаю. Но вам говорю все как на духу. После нашей последней встречи приезжал представитель этой организации. Он пообещал мне большие деньги, в долларах, за информацию о пакистанском ядерном центре. Я сначала подумал, а не из Америки или Советского Союза он, но потом, когда мы разговорились, понял, что ему выгодно выдавать себя за американца или русского. Я уверен: он – араб, знает иностранные языки, в том числе пушту, английский и, по-моему, русский. Этот человек выпытывал у меня, кого я знаю на совершенно секретном объекте в Кахуте – это как раз то место, где пакистанцы создают свою ядерную бомбу. Я ответил, что там нет моих людей, тогда этот человек начал меня уговаривать устроить кого-либо из пакистанцев туда на работу или познакомиться с кем-нибудь из работающих там…

Рахматулло задумался, потом смущенно признался:

– В этот момент мне показалось, что араб сумасшедший. Чем больше он говорил на эту тему, тем страшнее делалось его лицо. Глаза – горящие, говорит – быстро, иногда даже шепотом, заговаривается. Видит Аллах, он одержимый! А что, если у них все такие?!

– У кого – у них? – наивно спросил Майер.

– Ну, у тех, кто входит в эту организацию.

– Зачем же им советские солдаты, они же не могут работать в Пакистане, тем более в ядерном центре?

– Не знаю, уважаемый, но я кое-что научился узнавать, беседуя с людьми. Поверьте, у меня был страшный человек, и с такими могут иметь дело только очень плохие люди.

– Неужели он не сказал, какую организацию представляет или хотя бы в какой стране?

Рахматулло хитро улыбнулся:

– Я вижу, он вас заинтересовал.

– Конечно. Я всегда стараюсь получить подробную информацию о своих соперниках. Тем более вы сказали, что эта организация интересуется ядерным центром. А это не может не насторожить. Не знаю, но мне кажется, вы обязаны сообщить об этом пакистанским властям.

Рахматулло испуганно замахал руками:

– Нет, нет, не хочу я в это ввязываться. Для меня главное – мой бизнес. Так вы согласны на мое предложение?

– Оно интересное. Думаю, что я просто обязан принять его, но не вмешается ли конкурирующая организация? Ответьте мне прямо, уважаемый Рахматулло, неужели вы, такой умный и знающий руководитель, не знаете, кто ведет с вами дело?

– Человек, который был у меня, называл несколько стран.

– Какие?

– Ливан, Египет, несколько раз Марокко, Мексику, но сам он, как я понял, собирался вылететь то ли в Оман, то ли в Кувейт. И еще. Это я вам хочу ответить на ваше предложение сообщить о нем пакистанским властям. Как доложили мои люди, контролирующие подход к штабу, за этим человеком ведут наблюдение пакистанские службы безопасности.

– Вот как?! Ну, тогда я позволю себе еще раз посоветовать вам сообщить о его интересе к ядерному центру пакистанским властям. Дорогой Рахматулло, а что, если этот человек, чье имя вы не хотите называть, выполняет задание тех же властей, и они, скажем, проверяют вас? Извините меня. Но я – ваш друг и говорю вам прямо.

– Благодарю вас, друг мой. Я подумаю над вашим предложением. Если они играют со мной, то дорого заплатят за это, – Рахматулло скрипнул зубами и гневно прищурился.

– Что вы им сделаете? – безнадежно сказал Майер и махнул рукой. Майер шел ва-банк. Сейчас наступил такой момент, когда стоило рискнуть. Рахматулло был по-настоящему пьян и разъярен, и кто знает, когда еще может появиться такая возможность снять важную информацию.

– Я многое могу, да и знаю о них немало. Вот вы даже и не представляете, как можно вывезти советских солдат из страны, а эта организация делает все без всяких проблем. Я знаю, кто им помогает и сколько они за это платят. Так что не меня надо проверять, а этих людей.

Рахматулло так разволновался, что в горячке ляпнул:

– Мне все нашептывают, намекают: «Бойся Керима! Бойся Керима!» А чего мне бояться? Я и сам не раз со смертью сталкивался, под пулями по земле бегал и ползал. Аллах видит, я не из трусливых. Сам могу кого следует на небеса отправить.

– А кто такой Керим?

Рахматулло недоуменно посмотрел на гостя и, поняв, что сболтнул лишнее, махнул рукой:

– Ладно, скажу. Действительно, чего мне бояться?!

«А ведь боится-таки!» – подумал Майер.

– Мне-то они действительно ни к чему. Разве только знать, откуда ветер может подуть. Как говорят у меня на родине: неожиданный ветер опаснее ожидаемой бури.

– Абдулла Керим является руководителем этой организации. Я его ни разу не видел, но его имя вызывает ужас у многих людей.

– А где находится их штаб-квартира?

– По-моему, главный центр – в Ливане или в Марокко. Это они держат в секрете. Вот, скажем, вы открыто даете мне адрес своей фирмы, телефоны, а они этого никогда не делают. Мои друзья, которые кое-что знают об этой организации, называют такие страны, как Мексика, Бразилия, Боливия, Чад, Нигерия, Судан…

– Ого – полмира!

– Да, да. У них везде свои опорные базы или фирмы. Они, повторяю, – Рахматулло пьяно приложил палец к губам, – расставили свои сети во многих странах. Говорят, у них есть все: и деньги, и оружие, и техника. Они смогли даже погреть руки на войне в Персидском заливе. Иракские войска оставили много боевой техники, а Керим смог наиболее современную приобрести. Кстати, меня его люди просят продать «Стингеры».

– А что это? – сделал наивное лицо Майер.

Рахматулло удивленно посмотрел на него:

– Вы что, в самом деле не знаете, что такое «Стингер»?

– Откуда же мне знать, я же не военный человек.

– Ха, да об этом оружии все газеты трубят.

– Вполне возможно, но меня оружие не интересует.

– «Стингер» – это переносной зенитно-ракетный комплекс американского производства. Очень эффективная ракета! Мы немало советских самолетов и вертолетов с небес на землю опустили.

– А для чего им нужна ракета?

– Не думаю, чтобы приветы Аллаху посылать. «Стингером» можно только одно делать, – Рахматулло, молитвенно сложив руки, посмотрел вверх.

– Ладно, черт с ними, с этим Керимом и его людьми, – Майер потянулся к бокалу с кока-колой. – Давайте лучше решим, как быть с пленными?

– Господин Майер, вы мне не ответили твердо на мое предложение.

– Уважаемый Рахматулло, я согласен. Но, сами понимаете, реализация такой масштабной сделки требует серьезной подготовки.

– О да, конечно, – заулыбался Рахматулло, – тем более мой караван придет в Пешавар из Афганистана не ранее чем через три недели.