Текст книги "Очерки по истории еврейского народа"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 53 страниц)

Под его руководством и под руководством ученых, переселившихся в Палестину в XVI-XVII вв., положение евреев в Иерусалиме намного улучшилось.

Еврей, посетивший Иерусалим приблизительно в 1552 г., нашел в нем четыре еврейские группы. 15 ашкеназских семейств; "мустарабов" – членов древнейшей палестинской общины; "магребитов", выходцев из Северной Африки, и множество сефардов – самой влиятельной общины в Иерусалиме. Всего он насчитал, около 300 семейств, "среди которых свыше 200 душ живет на доброхотные подаяния". Уже тогда различные группы получали денежную помощь из разных мест: "... ашкеназские бедняки... существуют на средства, получающиеся из Венеции. Большинство же нуждающихся получает обильные пожертвования из Египта, Турции и других стран...".

В 1621 г. в Иерусалим прибыл знаменитый каббалист Исайя Гурвиц. В своем письме оттуда он сообщил, что "...слава Богу, в Иерусалиме становится тесно, так как ашкеназская община увеличивается изо дня в день... как и сефарды... умножающиеся сотнями... и они строят большие дома, и мы думаем, что это является предвестием скорого освобождения в наши дни". Как и прежде, {375} большинство членов иерусалимской общины занималось изучением Талмуда и молитвами. Однако появляются уже немногочисленные ремесленники и купцы.

Несмотря на рост населения и улучшение материальных условий, Иерусалим не был в этот период центром культурного творчества в Палестине и не из него исходило влияние на диаспору. Главным центром был город Сафед в Верхней Галилее. В этот же период была совершена попытка возродить еврейскую общину в Тиверии.

Получив в 1564 г. от султана город Тиверию и семь окрестных деревень, Иосеф Паси немедленно начал отстраивать город и пригласил евреев в нем поселиться. Несмотря на препятствия, чинимые христианскими монахами, ему удалось обнести Тиверию крепостной стеной. Затем он стал насаждать тутовые деревья – для разведения шелкопрядов – и намеревался установить шелкопрядильные станки. В Тиверию устремились евреи из немногочисленных итальянских общин, до которых дошла весть, что "дон Иосеф приглашает... евреев-ремесленников на поселение в стране Израиля". Однако его предприятие не увенчалось успехом. Тивериадская община также не заняла первенствующее место и очагом религиозного и общественного творчества продолжал быть Сафед. С этим городом связан расцвет талмудической учености, религиозного законодательства и еврейской мистики – Каббалы в XVI в.

Путешественник, посетивший Сафед в 1522 г., когда начался сильный приток испанских изгнанников и марранов, сообщает, что в городе "имеется множество еврейских лавок", торгующих "шерстяной одеждой", галантерейных магазинов и ларьков, в которых продаются привезенные из Дамаска товары и ароматные воды. Сафедские купцы ездят в Бейрут и поджидают там корабли из Европы, "чтобы скупать на месте одежду и другие товары. Есть и много евреев-разносчиков, торгующих по деревням". Еврейские коробейники продавали в деревнях галантерейные товары и иные изделия. "Есть также евреи, которые торгуют на базарах фруктами и овощами, маслом и сыром и прочей снедью. Евреи, не обладающие {376} достаточными средствами, становятся в Сафеде ремесленниками". "В стране Израиля имеются четыре прибыльных ремесла: ткачество, ювелирное дело, сапожное и дубильное дело; также и рабочие на строительстве... и портные, снискавшие пропитание".

Община быстро развивалась; в особенности процветало в ней ткацко-прядильное дело. У еврейских предпринимателей работали евреи – рабочие и работницы.

Путешественник из Италии, посетивший Сафед в 1535 г., т. е. 13 лет спустя, отмечает внушительный темп развития и концентрации шерстеобрабатывающей промышленности в новых городах: "В общем я должен сказать, что, как в Италии проводятся улучшения и обновляются насаждения и население увеличивается изо дня в день, – так и в этой стране происходит подобное развитие. А кто видел Сафед десять лет тому назад и видит его теперь, – поражается его развитию. Евреи постоянно стекаются туда, и производство готового платья ширится беспрестанно... и не уступает по качеству изделиям, прибывающим из Венеции... И все трудящиеся мужчины и женщины, занятые на шерстеобрабатывающих предприятиях, находят отличный заработок".

На этой экономической базе в Сафеде сформировалась община "ученых и благочестивых". К ядру ее, состоявшему из переселенцев из Испании и марранов, примкнуло в XVI в. как множество приверженцев мистицизма, так и деловых людей из всех стран рассеяния. В Сафеде кипела беспримерная по своей интенсивности духовная жизнь. Процветали многочисленные иешиботы и возникли общества, члены которых посвящали себя изучению Торы и благотворительности. Еврейские богачи в Турции, в особенности константинопольские, оказывали существенную материальную поддержку этому духовному центру.

Переселенец, прибывший туда из Богемии в 1563 г., не мог надивиться на 18 иешиботов, 21 синагогу, бесплатную общественную школу, где 400 учеников изучали Библию и Талмуд. Кроме того, он нашел в городе "...около трехсот выдающихся раввинов, отличавшихся благочестием и плодотворной духовной деятельностью". В {377} XVI веке ... Сафед превратился в важнейший духовный центр не только Палестины, но и всего еврейского народа.

Неудивительно, что именно там была предпринята попытка возродить верховное представительство нации, т. е. синедрион, который должен был состоять из выдающихся ученых. Древний обряд посвящения путем "рукоположения" (смиха) был возобновлен для возведения достойных в высокое звание "хахама". Инициатором возобновления "рукоположения" был рабби Яаков Бирав. В этом символическом обряде он видел путь к избавлению: восстановление синедриона должно было, по его мнению, привести к пришествию Мессии.

Яаков Бирав посвятил таким образом четырех ученых, среди них Иосефа Каро (1488-1575 гг.), испанского еврея, который в раннем детстве покинул Испанию и в 1525 г. поселился в Сафеде. Позднее, в 1552 г., он издал там свой монументальный труд "Шулхан арух" ("Накрытый стол"), полный свод еврейских законов и подробный религиозный кодекс, оказавший огромное влияние на образ жизни евреев во всех странах. Каро и близкие ему по духу ученые, потомки испанских изгнанников или вернувшиеся к еврейству марраны восторженно приветствовали начинание Яакова Бирава, но ряд иерусалимских ученых воспрепятствовал восстановлению синедриона путем резкой полемики с ним.

В Сафеде вновь расцвела еврейская религиозная поэзия. Там жил поэт Шломо Алькабец, автор литургического гимна "Леха доди" ("Выходи, возлюбленный, встречать невесту-субботу"), которым приветствуется наступление субботы в синагогах всего мира.

В Сафеде жил и творил мыслитель, радикально изменивший еврейское мистическое учение, – Ицхак Лурия Ашкенази (в устах народа "Га-Ари га-кадош", т. е. Ари святой). Он умер всего 38 лет от роду в 1572 г. Учение Ари, запечатленное в письменной форме, начало распространяться лишь долгое время после его смерти и всегда оставалось уделом немногих, но его духовный облик и этические принципы оказали огромное влияние на широкие круги в еврейском народе.

{378} Религиозное творчество евреев в Сафеде отличалось необыкновенной мощью и исключительной глубиной. Вся жизнь общины была проникнута одухотворенностью и благочестием. Сохранились предания о мудрецах, отправлявшихся в полночь наставлять народ – "...и город преисполнялся сиянием, ликованием и учением".

Га-Ари и его ученики облачались в канун субботы в белые одеяния, чтобы, блистая чистотой и радостью, выйти навстречу "Королеве Субботе". Га-Ари создал новую систему мистического учения. Ее основные идеи заключались в том, что вселенная и божество на протяжении всего существования материального мира, вплоть до грядущего избавления, находятся в состоянии, требующем исправления и улучшения. Мироздание и еврейство пребывают "в хаосе". Положение еврейской нации символизирует собой состояние всей вселенной. Га-Ари говорил, что он пришел обучать народ, как достигнуть "совершенного мира", в котором нечистая сила лишится своего влияния и Израиль обретет избавление.

Каждый отдельный сын Израиля способен благими деяниями отделить добро от зла. Когда евреями будет завершен процесс очищения душ, усовершенствуется и все мироздание; святость и гармония водворятся во всем мире и освобождение еврейского народа явится своего рода отражением в исторической плоскости совершенства, достигнутого в космической сфере.

Призвание еврейского народа – добиться избавления и наступления мессианской эры; эта миссия одновременно национальна и универсальна. Каждый еврей имеет возможность своими поступками ускорить пришествие Мессии и приблизить день освобождения.

Сафедские посланцы – ученые, ездившие собирать деньги на поддержку общины и ее учреждений, как и мудрецы, отправлявшиеся со специальной целью распространять учение Га-Ари, содействовали популяризации идей своего учителя и его учеников во многих центрах диаспоры, особенно с начала XVII в. Эти идеи были встречены с большим энтузиазмом. С особенным воодушевлением была воспринята вера в то, что поступки отдельных {379} личностей могут влиять не только на жизнь всей нации, но и на космические процессы.

Воззрения Ари в большой степени отвечали душевным запросам еврейских масс и обнадеживали их в мессианских чаяниях, которые никогда не покидали евреев. В периоды относительного спокойствия и благополучия эти надежды находили отражение в молитвах, в философских рассуждениях и – особенно – в мистической литературе. Они коренились в эмоциях и в сознании большинства евреев, но не были реальной общественной силой. Однако с каждой новой волной отчаяния, вызванного гнетом, преследованиями и стремлением к перемене, эти надежды разгорались с новой силой и превращались в одну из движущих сил еврейской истории.

Сразу же после погромов 1391 г. в Испании евреи стали выражать надежду на то, что эти бедствия – начало катаклизма, который по традиции должен предшествовать приходу Мессии. Евреи и марраны видели в падении (1453 г.) Константинополя – "греховного града", беззаконного христианского Второго Рима – не только возмездие христианам, но также одно из знамений грядущего искупления мира.

В конце XV в. среди марранов распространился слух о том, что час спасения близок. В 1500 г. в испанском городе Херрера молодая девушка марранского происхождения начала предвещать скорое избавление. Многие уверовали в ее предсказание и сплотились вокруг нее. В 1502 г. в Северной Италия и в Южной Германии появился некий Ашер Леммлейн, объявивший себя предвестником Мессии и призывавший к покаянию. Он тоже собрал немало приверженцев.

В тот же период, с открытием Америки и с усилением могущества Оттоманской империи, наводившей страх на весь христианский мир, в Европе начали распространяться слухи о "десяти коленах израилевых". Сведения об их местонахождении и об их мощи и готовности прийти на помощь народу в рассеянии воспламеняли воображение европейских евреев.

В этой атмосфере в 1524 г. в Венеции появился Давид Реубени. Он назвался {380} отпрыском царского дома колена Реувена, одного из "исчезнувших десяти колен израилевых", которое, по его словам, состоит из множества отважных людей, нуждающихся лишь в современном оружии для того, чтобы успешно атаковать мусульман. Он предложил заключить союз между царством Реувена и христианскими королевствами, в первую очередь с Португалией. Ислам подвергнется таким образом атаке на двух фронтах. Страна Израиля будет освобождена, а христианский мир избавится от турецкой угрозы.

До сих пор не выяснены происхождение и намерения Давида Реубени. Появление его вызвало раздор в еврейских общинах Италии. Одна часть, принявшая его как еврейского принца, отнеслась к нему с подобающим почетом; другие видели в нем опасного самозванца. Реубени был принят папой Климентием VII и даже получил от него разрешение посетить Португалию.

Его приезд вызвал среди португальских марранов такое воодушевление, что власти поспешили выслать его из страны. Но даже после его вынужденного отъезда охвативший марранов энтузиазм еще долго не мог улечься. В Португалии Реубени произвел глубокое впечатление на очень образованного и талантливого молодого маррана Диего Пиреса, занимавшего видный государственный пост. Пирес совершил над собой обряд обрезания и, присвоив себе еврейское имя Шломо Молхо, отправился в Палестину, где стал общаться с мистиками-каббалистами. Однако главная его деятельность протекала в Риме. Там он предсказал разлив Тибра и наводнение.

Его предсказание сбылось, и таким образом Молхо приобрел влияние на кардиналов и даже на самого папу, который стал тайно покровительствовать ему. В 1532 г. Давид Реубени вместе с Шломо Молхо отправился к императору Карлу V, очевидно, для того, чтобы предложить ему политические планы. Но император приказал схватить Молхо и предать его суду как отступника от христианства. Шломо Молхо был приговорен к сожжению на костре и героически погиб во имя веры. Дальнейшая судьба Реубени окутана мраком неизвестности; по-видимому, он умер в темнице в Испании. В дневнике Реубени, {381} который он вел на еврейском языке, выявляется образ. рыцарской личности, аскета и отважного борца-мечтателя за возрождение еврейского народа.

Мессианские надежды усилились в конце XVI в. и в начале XVII в., когда положение еврейских общин в Европе значительно ухудшилось.

Изгнание евреев из городов Германии и Богемии-Моравии стало в ту пору обычным явлением. Даже нидерландские евреи, которым в XVIIв. была обеспечена политическая безопасность, с нетерпением ждали избавления из-за их тесной связи с марранами Пиренейского полуострова, жертвами инквизиции и изуверства.

В 1648 г. неописуемые бедствия постигли польско-литовские общины, до того пользовавшиеся относительным благополучием. Многие еврейские пленники, захваченные казаками и татарами на Украине, были выкуплены турецкими евреями, большая часть которых состояла из потомков испанских изгнанников. Рассеянные по многим странам общины испанских изгнанников содействовали сближению между различными центрами еврейской диаспоры и укрепляли их солидарность.

Они же способствовали в немалой мере распространению каббалистических учений, служивших как бы теоретическим обоснованием: мессианства. Неудивительно поэтому, что большая часть учеников и приверженцев Ари состояла из тех, что еще в детстве сами пережили ужасы изгнания и преследований инквизиции, или их потомков. Через их посредством Каббала Ари, а в особенности заключенные в ней мессианские элементы, стала важным фактором в жизни всей еврейской диаспоры. На этой почве возникло и созрело самое сильное и влиятельное мессианское движение, связанное с именем Саббатая Цеви.

Саббатай Цеви родился в Измире (Смирне) в 1626 г. В юности он получил еврейское образование под руководством законоучителей, затем погрузился в тайны Каббалы и начал вести аскетический образ жизни. Так как мистическое совершенство достижимо, согласно принятой традиции, только на Святой Земле, Саббатай Цеви отправился в Палестину. Задержавшись на своем пути в {382} Египте, он женился там на ашкеназской девушке-сироте по имени Сарра, родители которой погибли во время казацкой резни 1648 г. По ее рассказам, она была воспитана как христианка и лишь позднее узнала о своем еврейском происхождении. Она скиталась по разным общинам и утверждала, что ей предназначено стать невестой Мессии. В Палестину Саббатай Цеви прибыл в 1662 г. Оттуда он был послан спустя два года в Египет со специальной миссией.

Человек неуравновешенный, легко поддававшийся всякого рода влияниям, аскет, веривший в свое возвышенное призвание, – Саббатай Цеви встретил в городе Газе, на юге Палестины, Авраама-Натана Ашкенази, молодого мистика, сведущего в Талмуде и обладавшего глубокими познаниями в области Каббалы. Иногда Натан чувствовал себя объятым божественным вдохновением, пророчествовал и вещал "слово божье". Впоследствии он так и был прозван "пророком Натаном". После встречи с Саббатаем Цеви Натан убедился в том, что Саббатай Мессия, и стал его ревностным апостолом.

31 мая 1665 г., в праздник Шавуот, Натан публично провозгласил Саббатая Цеви Мессией. Это дало сильный толчок развитию саббатианского движения, которое в последующие два года (1665-66) захлестнуло мощной волной все страны еврейского рассеяния: от Йемена до Амстердама, от Львова до Лондона, от общин Туниса и Марокко до Гамбурга и Праги; евреи всех сословий и состояний, бедняки и богачи, ученые и простолюдины, восторженно приветствовали весть о близком избавлении. Верующие изменили традиционные тексты молитв, поздравляли друг друга с наступлением царства Мессии, плясали на улицах и делились с христианскими друзьями своим восторгом. В Германии почтенные купцы заготовляли в бочках продовольствие для продолжительного путешествия в Палестину. Сохранились рассказы о небесно-голубых шарфах царя Мессии, которыми евреи повязывали себя, об их нескрываемом веселье и пировании.

Лишь немногие евреи отваживались тогда усомниться в мессианстве Саббатая Цеви, но и они опасались открыто {383} выражать свои сомнения. Энтузиасты были готовы проследовать скептиков, как бунтовщиков против "царя Мессии".

Уверовавший в свою миссию, Саббатай Цеви отправился в Турцию для встречи с султаном. В своем родном городе Измире он был восторженно встречен еврейскими массами. С не меньшим энтузиазмом он был встречен евреями Стамбула. Однако турецкие власти, опасавшиеся политических последствий этого движения, арестовали его и заключили в тюремный замок Абидос. Но его приверженцам удалось подкупить стражей, и Саббатай Цеви жил в Абидосе по-княжески. Он сам назвал свою тюрьму "Мигдал-Оз" – замок могущества. Он венчал приближенных на царства в разных странах мира. Коронованные были уверены в том, что они сумеют в ближайшем будущем вступить на свои престолы. Саббатай Цеви внес также некоторые изменения в религиозные заветы, главным из которых было провозглашение дня девятого Аба (Аб – одиннадцатый месяц еврейского календаря) всенародным праздником. Девятое Аба – день поста и траура по разрушению храма как Первого, так и Второго. По старинному преданию в этот день должен родиться Мессия. В действительности Саббатай Цеви родился в день девятого Аба, и это было одним из факторов, укрепивших его в вере в свое призвание. День рождения Мессии должен был впредь стать днем праздника, а не траура.

Саббатай Цеви принимал в тюремном замке посланцев из всех стран диаспоры. Престарелый Давид Галеви, главный раввин Львова, игравший в то время руководящую роль среди польских евреев, послал к нему с приветствием своего сына и зятя. Саббатай Цеви обещал им отмстить за пролитую на Украине еврейскую кровь и послал престарелому раввину в дар рубашку – символ долговечности.

Наступивший кризис был таким же внезапным и неожиданным, как первоначальный размах движения. Один из приверженцев Саббатая Цеви, усомнившись в искренности и призвании своего вождя, донес турецким властям обо всем, что происходило в Абидосе. Турки, поставили {384} Саббатая Цеви перед альтернативой: смертная казнь или принятие ислама. Слабохарактерный Саббатай Цеви предпочел перемену веры.

Само собой разумеется, что поступок его вызвал взрыв негодования во всем еврейском мире. Мессия-вероотступник был для евреев даже большим разочарованием, чем лжемессия, не исполнивший своих обещаний, но павший жертвой за них. Широкие массы еврейского народа должны были преодолеть горькое чувство неудовлетворенности, вызванное несбывшимися ожиданиями; они возненавидели обманувшего их "мессию" в еще большей степени, чем в свое время превозносили его, и старались предать весь этот эпизод забвению. Во многих общинах сжигались даже листы из протокольных книг ("пинкасим"), в которых было упомянуто имя Саббатая Цеви, и большая часть общин решила изгладить из памяти народа все связанное с мессией-ренегатом.

Все же остались группы, не желавшие отказаться от веры в Мессию, в его пророка Натана и покинуть надежду на близкое избавление. Эти группы сохранили верность Саббатаю Цеви; незначительная часть их даже пошла по его стопам и приняла ислам. Однако в подавляющем большинстве своем бывшие приверженцы Саббатая Цеви не изменили еврейству. Они по-прежнему соблюдали религиозные заповеди, их повседневная жизнь была проникнута стремлением к покаянию и к аскетизму, а с течением времени в их среде возникли новые источники религиозного вдохновения, уже не связанного с персональным Мессией, но и не лишенного элементов мессианства.

Часть последователей Саббатая Цеви, оставшись в еврействе после его отступничества, полагала, однако, что "мессия" избрал правильный путь, что в упразднении ряда религиозных заповедей содержится символический смысл и что отречение от обычных форм богослужения должно стать новым актом веры.

С течением умеренных саббатианцев, не отступавших от религиозных традиций, но не потерявших, однако, мессианского пыла, связана одна из самых значительных {385} попыток массового переселения в Палестину и возобновления еврейского центра в самом Иерусалиме. Во главе этих переселенцев стоял Иегуда Хасид. Его приверженцы были большей частью выходцами из простого народа, среди них немало людей, не желавших отказаться от веры в близкое избавление. Некоторые из них принадлежали к саббатианским группам. Они стекались из Польши, Моравии, Германии и Австрии. Часть их прибыла в Палестину через Турцию, большинство же – морским путем через Венецию в 1700 г.

Вначале эта группа насчитывала приблизительно 1500 человек; но из них прибыло в Иерусалим только около 800. Внезапная смерть их духовного вождя и затруднения, связанные с обоснованием на новом месте, привели к острому кризису среди ее участников. Часть их покинула Палестину, но большинство осталось в стране.

Глава тринадцатая

ПЕРЕХОД К НОВОМУ ВРЕМЕНИ

В XVII в. в Северо-Западной Европе – в первую очередь в Нидерландах и Англии – возникли общины, члены которых могли свободно исповедовать свою религию, не подвергаясь преследованиям и ограничениям прав человека.

Освобождение Нидерландов от испанского ига привело к полной религиозной терпимости в этой стране, что прежде всего отразилось на положении марранов, которые прибыли туда еще во время испанского владычества. Фактически марранам было разрешено там вернуться в еврейство. Слухи об этом дошли до Пиренейского полуострова, и жившие там под гнетом инквизиции марраны начали искать пути к бегству. Число беженцев, {386} прибывавших в Амстердам и в другие города Нидерландов, неуклонно росло. Вернувшиеся к иудаизму марраны умело пользовались своим опытом в административных и государственных делах. Они приняли активное и плодотворное участие в морской торговле страны, давшей им убежище, и в большой степени содействовали ее экономическому расцвету.

На улицах еврейского квартала Амстердама можно было в XVII в. встретить человека, бывшего в свое время католическим исповедником при испанском королевском дворе, а теперь ставшего еврейским ученым или купцом, или бывшего испанского министра или военачальника, ставшего главой еврейской общины и участником в судоходной компании, посылающей свои корабли в Новый Свет.

В развившейся на амстердамском рынке торговле драгоценными камнями голландские евреи вели свои дела сообща с немецкими. Среди голландских евреев было несколько крупных коммерсантов. В 1688 г. один из еврейских банкиров предоставил Вильгельму III Оранскому, штатгальтеру (правителю) Нидерландов, беспроцентный заем в 2 миллиона гульденов для финансирования его похода в Англию.

Евреи встречались также среди акционеров голландской Ост-Индской компании; в конце XVII в. в их руках находилась приблизительно четверть всех акций этой компании. Не было в Нидерландах почти ни одной отрасли торговли, в которой евреи не участвовали бы активно и успешно.

После того как нидерландское правительство в 1619 г. официально признало существование еврейской общины в стране, евреи этого государства – впервые в Европе – были уравнены в правах в области экономики и личного состояния и находились в добрососедских отношениях с их христианскими согражданами. Правда, им не были предоставлены политические права, но наученные горьким опытом евреев, принимавших активное участие в общественной жизни Испании, нидерландские евреи к этому и не стремились. Однако они были глубоко преданы {387} новому отечеству, а окружавшее их христианское общество, в свою очередь, ценило и уважало их. Это отношение явно выражено, например, в картинах и рисунках Рембрандта, изображающих евреев.

Из Амстердама вышли еврейские поселенцы, создавшие новые общины на побережье Атлантического океана и Северного моря: в Антверпен, в Лондон и в портовые города северо-западной Германии, в первую очередь в Гамбург. Сефардские евреи содействовали развитию торговли этого порта с Испанией и Португалией. Еще в царствование Елизаветы I несколько марранов прибыло в Англию под видом христиан.

Лондонская еврейская община была основана выходцами из Голландии. В результате коммерческих сношений с Новым Светом многие евреи поселились в голландских колониях на Вестиндских островах и в Северной Америке. Вместе с небольшой группой марранов, прибывших непосредственно с Пиренейского полуострова в Америку, они были основоположниками еврейских общин Нового Света.

Особенно знаменательным был процесс возвращения евреев в Англию, из которой они были изгнаны в 1290 г. В середине XVII в., во время английской революции и республиканского режима Кромвеля, утвердилась в Англии религиозная терпимость, выражавшаяся также в перемене отношения к евреям. Военный совет революционных офицеров был готов в 1649 г. принять решение о всеобщей религиозной терпимости, "не исключая турок или папистов или евреев". Но в конце концов победа осталась за сторонниками религиозной терпимости только по отношению к христианским сектам. Все же было внесено предложение разрешить евреям вновь селиться в Англии. При обсуждении этого вопроса было высказано мнение, что полное избавление человечества наступит лишь после того, как евреи рассеются по всем странам мира; поэтому следует разрешить им проживать и в Англии. Приводился пример протестантской Голландии, допустившей евреев в свои города и выигравшей при этом в экономическом отношении.

Борцом за право евреев селиться в Англии был рабби {388} Менаше бен-Исраэль – из Амстердама – ученый и раввин, типограф и полемист, писатель, знавший испанский, голландский, латинский, английский и еврейский языки, и вместе с тем мечтатель, с нетерпением ожидавший Мессию. Как и многие христианские сектанты, и он полагал, что недопущение евреев в "угол земного шара" (дословный перевод французского наименования Англии – Angleterre) задерживает наступление мессианского века. Известие о якобы найденных в Южной Америке потомках десяти колен израилевых воспламенило его фантазию.

В 1650 г. он опубликовал книгу "Надежда Израиля" (в латинском оригинале Spes Israelis), в которой он приводит доводы в пользу допущения евреев в Англию. Книга была переведена на английский язык и посвящена парламенту. В 1651 г. Менаше обратился к английскому государственному совету с официальным прошением разрешить возвращение евреев. В Англии началась длительная дискуссия. Кромвель склонялся ко мнению, что возвращение евреев желательно, как из соображений религиозно-мессианского характера, так и из расчетов экономического порядка, направленных на борьбу с голландским соперником.

Но вместе с тем Кромвель отнюдь не намеревался расширить пределы терпимости по отношению к евреям и, желая привлечь евреев в Англию, он, однако, связывал их поселение там с большими ограничениями. Энергично противилось возвращению евреев английское купечество. 12 ноября 1655 г. Кромвель представил на обсуждение национальной Ассамблеи петицию о допущении евреев в Англию, о предоставлении им свободы вероисповедания, права строить синагоги, заниматься торговлей без всяких стеснительных условий и судиться по собственным законам. В то же время на улицах Лондона появились юдофобские памфлеты. Сам Менаше бен-Исраэль прибыл в Лондон, где он опубликовал книгу под названием "В защиту евреев" (Vindiciae Judaeorum), в которой он пытался опровергнуть все доводы против допущения евреев в Англию.

Менаше скончался в 1657 г., так и не узнав, что его старания фактически увенчались успехом. В конце концов евреи вернулись в Англию не на {389} основании определенного закона. Приказ об изгнании от 1290 г. не был отменен, и в своде английских законов нет и поныне постановления о допущении евреев в Англию. В разгаре прений, в 1655 г., вспыхнула война между Англией и Испанией, и власти арестовали находящихся в Англии марранов и конфисковали их имущество. Последние обратились в суд с жалобой, объяснив, что они не испанские католики, а евреи, и не враги Англии, а друзья ее. Суд постановил вернуть им отнятое имущество и таким образом признал их право проживать в Англии. Это решение послужило легальной основой для проживания евреев в стране без каких-либо ограничений. Таким образом, во второй половине XVII в. положение евреев в Англии было подобно их положению в Нидерландах.

Еврейские центры в Нидерландах, в Англии и в Новом Свете были основаны главным образом марранами и испанскими изгнанниками. Где только было возможно, сефарды сохраняли своеобразие своих обычаев и жизненного уклада. Всюду, где они селились, изгнанники основывали сплоченные и хорошо организованные общины, в центре которых находилась синагога. Они хранили преданность традиции испанских общин и гордились достоинствами своих прежних центров. Во многих случаях закладывались рядом синагоги выходцев из Арагона, из Кастилии, из Португалии, а подчас даже выходцев из того или иного отдельного испанского города.

В некоторых местах особые сефардские общины просуществовали в течение долгого времени наряду с местными общинами, находившимися в этих странах на протяжении многих столетий до изгнания евреев из Испании. Это привело к принципиальным изменениям в жизни еврейских общин. До сих пор община, как, например, вормская, краковская или сарагосская, объединяли всех евреев данного города. После изгнания сосуществование нескольких общин в одном городе стало обычным явлением. Отдельная синагога, особые Молитвенные обряды, общее происхождение членов той или иной общины имели большее значение, чем сожительство в данном месте. Это привело, с одной стороны, к обогащению еврейской культуры на {390} Ближнем Востоке и в Италии, а с другой, к некоторой напряженности между различными группами еврейского населения. Трения продолжались обычно довольно долго пока сефардская община достигала преобладания и объединяла вокруг себя все местное население, или пока сефарды не растворялись в прежней общине, или пока все общество не примирялось с фактом сосуществования различных синагог, общин и обрядов в одном и том же городе.