Текст книги "Очерки по истории еврейского народа"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 53 страниц)

О формах ашкеназского общинного руководства имеются сведения в королевских привилегиях. Судя по этим привилегиям, в XI в. во главе общин стояли "парнасы" (буквально – попечители), ведавшие всеми делами общины. Упомянутый в предыдущей главе "еврейский епископ" {327}, которому император и епископ Шпейера передали право судить евреев, был, очевидно, одним из таких "парнасов".

Евреи широко пользовались предоставленным им правом иметь свой суд и своих судей, о чем свидетельствует ряд галахических постановлений того времени. Другие источники, как, например, повествования о еврейских мучениках во времена первого крестового похода, рассказывают о том, что в конце XI в. парнасы общин Прирейнской области съезжались в ярмарочные дни в Кёльн и обсуждали общественные нужды и новые постановления. Из этих же источников выявляется, что в страшные дни 1096 года именно парнасы ходатайствовали перед властями о защите евреев от нападений, а некоторые из них стояли во главе народной самообороны.

В обособленных общинах средневековья впервые в еврейской общественности получило признание мнение мирян, рядовых евреев. В прошлом участь народа и проблемы его жизни решались царями, этнархами, экзилархами, членами синедриона, патриархами, "гаонами" или учеными руководителями академий.

В XII веке рабби Иаков Там, считавшийся высшим авторитетом ашкеназских евреев того времени, постановил, что все решения общин должны приниматься единогласно, и только на основании общего согласия они могут иметь принудительную силу. Однако с течением времени выяснилось, что лишь в редких случаях удается привести всех членов общины к единодушному решению всех вопросов.

Поэтому в тринадцатом веке стала преобладать тенденция принимать решения большинством голосов. Рабби Элиэзер бен-Иоэль Галеви считал, что постановление большинства является обязательным для меньшинства. Обе системы были приняты в ашкеназских общинах того времени. Система единогласных решений вполне естественно привилась в небольших общинах, члены которых были знакомы или даже тесно связаны друг с другом и досконально разбирались в проблемах своей среды. В больших общинах решения принимались большинством голосов. Иллюстрацией к тому, насколько демократичен был общинный уклад жизни евреев средневековья, может послужить {328} следующий обычай. Человек, считавший себя несправедливо обиженным, имел право во время богослужения подняться по ступенькам к ковчегу Торы или к амвону и объявить о прекращении богослужения до тех пор, пока община не обяжется дать ему удовлетворение.

Евреи жили в обособленных кварталах. Эти кварталы, называвшиеся еврейскими улицами (Platea Judaeorum), первоначально возникли по собственному желанию членов еврейских общин для того, чтобы сообща исполнять заветы их религии. Такой "улице", обведенной стенами или незащищенной ими, было предоставлено право обороны от нападений. Постепенно христианские правительства и, в первую очередь, католическая церковь отгородили особые еврейские кварталы с целью "воспрепятствовать дурному влиянию евреев на христиан".

Размеры этих кварталов были установлены в самом начале поселения евреев в Западной Европе и в последующие века оказалось невозможным расширить их границы. Естественный прирост и волны беженцев или изгнанников, хлынувшие в уцелевшие еврейские общины, до невыносимости увеличили скученность еврейского населения в пределах отведенной им части города.

Во Франции состоялось в XII веке несколько раввинских съездов, на которых был принят ряд постановлений, регулировавших отношения между общиной и каждым из ее членов как в области налогов, так и в других сферах общественной жизни. Основной целью этих постановлений было укрепление самоуправления еврейских общин и введение в них однородных распорядков. Была объявлена война доносчикам: им грозили изгнание из общины, бойкот и другие меры наказания. Ряд предписаний касается упорядочения семейных отношений. Так, например, мужу было запрещено покидать жену, даже если этого требовали его дела, на срок, превышающий полтора года.

С течением времени христианские власти стали вмешиваться во внутреннее устройство еврейских общин, главным образом в выборы раввинов, начинавших играть важную роль в еврейском самоуправлении. Уже в конце XIII века встречаются "главные раввины", которые {329} назначаются королями, князьями или епископами. Обычно это были авторитетные общепризнанные ученые, что в значительной мере притупляло остроту конфликта между властями и дорожившими своей автономией общинами. Особенно участились эти назначения в Германии после "черной смерти" в XIV и XV вв.

Во избежание того, чтобы на должность раввинов назначались лица, недостойные этого звания и поста, вводится обычай выдачи дипломов.

Культурная деятельность ашкеназских евреев выражалась в изучении Библии, Мишны и Талмуда и в комментировании этих книг. В отличие от мусульманских государств, во Франции, Германии и прилегавших к ним странах у евреев не было почти никакой связи с духовной жизнью народов, в среде которых они проживали. Их культурная деятельность питалась исключительно древней еврейской литературой и зиждилась на еврейском религиозном мышлении.

Все усилия прилагались к тому, чтобы общественный распорядок и нравственный облик евреев основывались на заветах Торы. Знатоки Писания пользовались исключительным почетом. Любовь к учению прививалась детям с самого раннего возраста.

В Западной и Центральной Европе той эпохи евреи превосходили все другие народы своей приверженностью к учению и образованию. Почти все мужчины были не только грамотны, но и обладали в той или иной степени знаниями в области Библии и главных трактатов Мишны и Талмуда. Сохранились также сведения о многих женщинах, занимавшихся изучением Писания.

Но даже ученые ("талмидей хахамим") в большинстве своем не были профессионалами и для своего пропитания занимались каким-нибудь ремеслом. Высокий уровень знаний и эрудиция служили критериями для предоставления человеку права занять руководящие посты в еврейском обществе. Создалась своего рода еврейская аристократия, но признаком принадлежности к ней была не родовитость, а ученость. Этот высокий культурный уровень евреев вырисовывается особенно ярко на фоне глубокого невежества {330} христианских масс средневековья. В XI и XII веках островками культуры и просвещения в Европе были почти исключительно монастыри. Первые университеты в Европе были основаны лишь в XII столетии, когда среди евреев, уже на протяжении многих веков, было широко распространено народное образование и высшие учебные заведения иешиботы – служили очагами еврейской культуры и ее преемственности из поколения в поколение.

В XI в. изучение Торы особенно распространилось в еврейских общинах в городах, расположенных по обоим берегам Рейна. В академии рабби Гершома и в иешиботах, возглавляемых его учениками, появились "кунтрасы", т. е. записи комментариев к Талмуду, составленные учащимися со слов наставника.

Знаменитейшим комментатором Библии и Талмуда всех времен считался Раши Рабейну Шломо Ицхаки (1039-1105 гг.). Он составил комментарии к Пятикнижию, к книгам пророков и к большей части Талмуда, отличающиеся сжатостью изложения и глубоким пониманием духа и языка древней еврейской литературы. Толкования Раши легли в основу общепринятой вплоть до современности системы интерпретации талмудического текста, а его комментариями к Библии пользовались не только еврейские, но и христианские теологи. Раши написал целый ряд респонсов по вопросам религиозного законодательства и был автором нескольких литургических гимнов. Ему приписывают некоторые постановления, включенные в уставы ашкеназских общин.

В последующие за Раши поколения в Северной Франции возник ряд академий, в которых были введены новые методы изучения Талмуда. Ученые, применявшие эти методы, назывались тосафистами (от слова "тосафот" – дополнения на иврите). Они не довольствовались комментарием Раши, представлявшим собой текстуальное толкование Библии и Талмуда, а пытались вникнуть в смысл различных постановлений и мнений, содержавшихся в Талмуде, подвергали их логическому анализу и старались сочетать их с требованиями и нуждами жизни евреев того времени.

{331} Виднейшими тосафистами XII в. были внуки Раши, рабби Шмуэль бен-Меир и его брат, рабби Иаков бен-Меир, прозванный "Рабейну (наш учитель) Там". Деятельность тосафистов и их школ во Франции и в Германии продолжалась до XIV в. и оказала огромное влияние на духовную жизнь ашкеназского еврейства.

Интенсивность духовной жизни и наличие таких выдающихся вождей, как рабби Гершом и Раши, привели ашкеназских евреев к тому, что они могли самоотверженно выдержать тягчайшие испытания периода крестовых походов.

Их подвиг сыграл огромную роль в истории еврейского национально-религиозного самосознания и послужил примером для последующих поколений. С тех пор добровольная смерть во имя веры не только как акт подвижничества, но и как нравственный идеал, стала движущей силой в жизни еврейского народа. На закате средних веков, несколько столетий спустя, марраны – евреи или потомки евреев в Испании, принявших христианство под гнетом фанатической испанской церкви, достигли апогея героического самопожертвования во имя веры. Инквизиция вынуждала их жестокими пытками признаться в тайном исповедании иудейской религии. Многие из них принадлежали ко второму и даже третьему поколению христиан еврейского происхождения, но они шли на костры за веру, от которой их предки отреклись.

В XII-XIII вв. в некоторых общинах Германии возникли небольшие группы, называвшиеся современниками "хасидами", т. е. благочестивыми. В этой среде выработалось особое учение о нормах нравственного поведения. Центральную роль в этом движении играла семья Шмуэля га-Хасида, его сына Иегуды га-Хасида и их родственника Элеазара бен-Иегуда, автора книги "Рокеах".

Их учение изложено в нескольких произведениях, из которых самым популярным была "Книга благочестивых" ("Сефер хасидим"). Но влияние сочинений хасидов было, по-видимому, не так велико, как влияние личностей, являвшихся носителями этого нового учения. Своим поведением и образом жизни они служили примером и {332} выполняли на деле требования строгой морали, которые они ставили перед человеком, претендовавшим на право считаться благочестивым. Они учили, что беззаветная любовь к Создателю должна стать пламенем, в котором все природные способности человека сливаются воедино, и что в этом заключается долг хасида перед Творцом. Хасид считал себя обязанным с гордостью переносить позор во имя Бога и учил других, что лучше быть "оскорбленным, чем оскорбителем".

По мнению хасидов, в законах Торы заключено лишь то немногое, что каждый человек может постичь своим умом. От себя же они требовали исполнения трансцендентного "небесного закона", стоящего выше законов Торы.

Хасиды считали себя ответственными за весь еврейский народ. Они упорно боролись со своеволием и спесью некоторых законоучителей и руководителей общин. Они учили своих единоверцев, что земные блага даны богом как залог возможности творить добро и милосердие. Тот, кто владеет ими, обязан употребить их на помощь неимущим и на другие благотворительные цели.

Учение хасидов было проникнуто духом аскетизма. В их глазах человек преисполнен страстей, которые могут быть направлены как на добро, так и на зло. Любовь, гордость, стремление к красоте – все должно быть использовано для служения Богу. Все помыслы хасида должны быть обращены к нему.

В произведениях хасидов отражены нравы того времени, печали и горести людей, их надежды, чаяния, образ мыслей и даже суеверие – как, например, боязнь колдунов и злых духов, – господствовавшие в городской среде в эту эпоху. Однако, стоя на страже этических и духовных заветов еврейства, хасидские вожди в большой степени облагораживали средневековые нравы, и придавали им свойственную этике иудаизма одухотворенность.

Яркой личностью, сочетавшей в себе глубокое аналитическое мышление тосафистов и моралистические устремления ашкеназского хасидизма, был рабби {333} Меир бен-Барух (Магарам) из Ротенбурга. Он родился в 1220 году и умер в заключении в 1293 году. Магарам был духовным вождем ашкеназской диаспоры XIII в. Все ашкеназские евреи обращались к нему как к высшему авторитету. Решения его отличались ясностью мысли и четкостью определений, о чем свидетельствуют сотни сохранившихся респонсов, написанных им. Узнав о намерении Магарама отправиться в Палестину, власти арестовали его и заключили в крепость. Когда евреи предложили за него выкуп, он отказался дать свое согласие на такого рода вымогательство, опасаясь, что оно послужит властям прецедентом.

Злоключения Магарама и его смерть в тюрьме указывают на трудности, с которыми было связано в тот период общение между диаспорой и Палестиной. Путешествие из Центральной Европы в Палестину было еще более затруднительным, чем из Испании. Все же на протяжении всего средневековья поддерживалась живая связь между европейскими общинами и Палестиной.

В конце XII в. отправился Петахия из Регенсбурга в дальние странствования в Палестину, и в соседние с ней страны. Дошедшие до нас фрагменты его повествования полны легенд и фантастических рассказов. Когда в 1211 г Палестина вновь подпала под власть мусульман, туда переселилось около 300 раввинов из Франции и Англии во главе с одним из виднейших тосафистов Шимшоном из Санса. Уже до того в Акко находилось много законоучителей, выходцев из Франции. В XIII веке, во время жестоких гонений на евреев в Германии, возросла и оттуда эмиграция в Палестину, организованная, очевидно, руководителями общин. Тяга ашкеназских евреев к Палестине никогда не прекращалась.

Несмотря на все притеснения и гонения, резни и погромы, жизнь евреев в Центральной Европе протекала не только в тревогах и заботах; они имели и свои радости, достижения, развлечения общественного и культурного характера. В иешиботы стекались юноши из близких и далеких мест и отдавались науке в течение многих лет. В их среде возникли содружества молодых учащихся.

{334} В домах их наставников, даже в доме сурового аскета Элазара, автора книги "Рокеах", нередко слышалось пение молодых девушек. Каждая община старалась построить "свадебный дом", где происходили церемонии бракосочетания. Свадебные и другие празднества занимали видное место в жизни общин. В XIII в. бывало даже, что на свадьбах еврейские юноши подражали рыцарским турнирам, устраивая состязания всадников.

Как и в христианской Европе средневековья, так и в еврейском быту крайний аскетизм сочетался с прорывавшейся сквозь него жизнерадостностью, и это сочетание характеризовало уклад жизни евреев этого периода.

Глава восьмая

УПАДОК ЕВРЕЙСКОГО ЦЕНТРА В ИСПАНИИ И ИЗГНАНИЕ ИЗ ПИРЕНЕЙСКОГО ПОЛУОСТРОВА

В начале XIV в. испанское еврейство пользовалось материальным благополучием и широкой автономией во внутренних делах. В сфере культурного творчества образовались два лагеря: сторонников Рамбама и его противников. Приверженцы Рамбама продолжали идти по пути интеллектуальных исканий своего учителя и выдвинули из своей среды целый ряд философов, писателей и поэтов. В противоположном лагере развивалось мистическое учение и было положено начало новой литературе, получившей название каббалистической.

Одним из самых знаменитых произведений этой литературы, появившихся в Испании в XIII и XIV вв., был "Сефер га-Зогар" ("Книга Сияния"). Авторство этой книги приписывалось древнему мудрецу, жившему в Палестине во II в. н. э., – рабби Шим'ону бар-Иохаю. Другие каббалистические книги тоже приписывались "таннаям", т. е. {335} составителям Мишны, однако и них отчетливо запечатлены характерные особенности испанской действительности того периода, которые находят свое отражение как в общефилософских концепциях, так и в заключенных в них общественных и этических идеях.

В течение XIV в. еврейству, находившемуся в сфере испанского культурного влияния, было нанесено несколько тяжелых ударов. Преследования и изгнания разрушили важнейший еврейский центр в Провансе уже в начале столетия. Реконкиста в Испании приближалась к своему завершению. Религиозный фанатизм и экономическая борьба христианских горожан все более и более отягчали жизнь еврейского населения.

Церковь насильно навязывала евреям религиозные диспуты, которые проводились в тяжелых условиях и в неблагоприятной для них атмосфере. Один из важнейших диспутов такого рода состоялся в 1263 г. в Барселоне. От имени евреев выступал Рамбан (рабби Моше бен-Нахман) из Героны, выдающийся ученый, мыслитель и каббалист, а христиан представлял доминиканский монах, крещеный еврей Пабло Кристиани.

На этом из ряда вон выходящем и совершенно необычном для средневековья диспуте еврейскому ученому была предоставлена возможность встать на защиту иудаизма и даже – косвенно – оспаривать догматы христианства. Несмотря на трудность поставленной перед ним задачи, Рамбан отважно выступил и подверг критике религиозный догмат христианства, утверждавший, что с появлением Христа уже исполнилось предсказание пророков о пришествии Мессии.

Ведь о Мессии сказано – утверждал Рамбан – что в дни его "не поднимет меча народ на народ и не будут более учиться воевать" – а христианская рыцарская культура зиждется на войне, на упражнении в ней и на ее восхвалении. Он указал, с одной стороны, на победоносное шествие ислама, а с другой, на гибель Римской империи именно после того, как в ней воцарилось христианство. В написанном по-еврейски сочинении, резюмирующем в общих чертах этот диспут, Рамбан иронизировал над догматом Троицы.

{336} Несмотря на покровительство короля, церковь не могла допустить, чтобы такое публичное выступление прошло безнаказанным. Однако наказание, наложенное на Рамбана, было сравнительно умеренным: он был изгнан из Испании и сумел, таким образом, осуществить свою заветную мечту – переселиться в страну Израиля.

Относительная терпимость периода реконкисты сменяется в XIV веке фанатизмом, сопровождавшимся травлей евреев. На созванном в 1354 г. съезде еврейских общин Кастилии было решено обратиться к королю – и через его посредство к римскому папе – с просьбой защитить евреев от обвинения в том, будто они являются виновниками стихийных бедствий, эпидемий и голода. Съезд просил также не использовать небесные и другие знамения таким образом, чтобы наносить вред евреям, и не подвергать их круговой поруке за проступки единичных лиц. Затем было высказано пожелание, чтобы инквизиция не затрагивала евреев. Съезд постановил усилить борьбу с доносчиками и возложил на еврейские общины обязательные взносы, предназначенные для того, чтобы служить фондом для ходатайств и самозащиты,

В 1391 г. в большинстве испанских общин разразились жестокие погромы, приведшие к их полному упадку. Многие приняли мученическую смерть во имя веры. Значительная часть евреев – главным образом, зажиточные и образованные перешла в христианство. Нередко семьи распадались: отец крестился, а мать оставалась еврейкой; один сын становился христианином, а другой продолжал быть евреем.

В эти тяжелые годы вождем испанского еврейства был философ дон Хасдай Крескас. С самого начала погромов этот ученый прилагал все свои усилия к тому, чтобы королевский двор вмешался в пользу преследуемых евреев. Он собирал средства для помощи жертвам погромов в непострадавших еврейских общинах Арагона и старался склонить короля к борьбе против громил и к их покаранию. Сохранилось письмо дона Хасдая к общине Авиньона – города, в котором тогда находилась резиденция одного из пап. В этом послании он описывает {337} трагические события своего времени, по-видимому, для того, чтобы его единоверцы знали, какие шаги им следует предпринять при папском дворе. Впоследствии его усилия были направлены на восстановление разгромленных общин.

Дон Хасдай Крескас старался всеми силами поднять дух своих современников евреев, предохранить их от отчаяния и вселить в их сердца надежду на лучшее будущее. В 1393 году он добился у арагонского короля эдикта о восстановлении разрушенных общин в Барселоне и в Валенсии.

Однако все эти меры не могли даже замедлить процесс упадка еще недавно процветавшего еврейского центра в Испании, начавшийся разгромом общин в 1391 году и завершившийся изгнанием евреев из Пиренейского полуострова в 1492 г. Эти сто лет были самым тяжелым периодом истории испанского еврейства.

Фанатические священники и монахи – среди них ряд выкрестов – не переставали принуждать евреев принять крещение и натравливали христиан на "жестоковыйных иудеев". В 1413-1414 гг. они организовали в Тортосе длительный и утомительный диспут между одним выкрестом и несколькими представителями евреев. Этот диспут послужил предлогом к усилению преследований.

Власти издали ряд декретов, ограничивавших экономическую деятельность евреев и их право выбирать себе местожительство. Многие не выдержали гнета и крестились. Число евреев, насильно обращенных в христианство, беспрестанно росло. Евреи считали их "анусим" (жертвами насилия), а испанцы презрительно называли их "марранами" (свиньями) или "конвереос" (выкрестами).

Значительная часть крестившихся в 1391 г. и в последующие года намеревалась лишь переждать грозу и покинуть в первый подходящий момент христианское королевство. И действительно, в XV в. началась эмиграция евреев из Испании в Северную Африку и в другие мусульманские страны, а также в Палестину, Италию и в Западную Европу – в Нидерланды. Католическое духовенство знало о верности анусим {338} своей исконной религии.

Его гнев обрушился на многочисленных анусим, придерживавшихся втайне обычаев своих предков, заветов и законов иудаизма, даже выдавая себя за христиан. Церковь усматривала в этом ересь, караемую смертью. Крещение евреев не изменило отношение к ним со стороны христианских горожан, принимавших активное участие в преследованиях, приведших евреев к перемене веры. Экономический антагонизм между ними и марранами даже усилился. На месте отгороженного от остальной части города еврейского квартала образовались кварталы анусим, ставшие интегральной частью города, а жители их получили доступ к государственным и муниципальным должностям.

Усилившееся экономическое соперничество подлило масла в огонь религиозного фанатизма. Ненависть к евреям была перенесена на марранов. Все они без исключения стали подозрительными. Начались толки о "новых христианах", которых надлежит изолировать и от которых следует избавиться, как от самих евреев. "Новые христиане", в свою очередь, убедились, что крещение не помогло им сблизиться со "старыми". Многие евреи, перешедшие в христианство и стремившиеся полностью ассимилироваться в испанской среде, стали тайно возвращаться в лоно еврейства.

Такое положение многочисленных марранов было чреватым опасностями не только для церкви, но и для них самих и даже для правоверных евреев. Христианский террор создал нечто вроде еврейского "подполья", и обостренные отношения между старыми и новыми христианами вылились в открытые столкновения. В 1473 г. на юге страны, в Андалусии, вспыхнула даже своего рода гражданская война между анусим и "старыми христианами".

Служители церкви старались выслеживать анусим, уличать их в "ереси", подвергать их жестоким пыткам и, вынудив признание, налагали на их тяжелые наказания, вплоть до смертной казни. Во второй половине XV века в Испании была введена "священная инквизиция" – особый трибунал, занимавшийся исключительно делами о "еретиках".

{339} Осенью 1483 года доминиканский монах Томас (Фома) Торквемада был назначен главой этого трибунала и облечен званием Великого Инквизитора. Под его руководством деятельность инквизиции приняла угрожающие размеры. Допросы обвиняемых сопровождались все более и более жестокими пытками, и множество жертв, приговоренных к смертной казни, сжигалось на кострах во время публичных церемоний аутодафе (буквально – акт веры).

Судебные процессы инквизиции выявляют существование хорошо организованных тайных общин анусим, с их руководителями, уставами и заботой о соблюдении религиозных предписаний в частной и общественной жизни, Анусим поддерживали постоянную связь с еврейскими общинами Испании.

Еще до Торквемады католическая церковь предприняла ряд попыток ограничить права испанских евреев, верных своей религии, под тем предлогом, что они оказывают дурное влияние на анусим и укрепляют их в строптивости. Кострами аутодафе, непрестанными преследованиями не удалось искоренить "еврейский дух" из сознания анусим; более того, случаи совершения тайных обрядов обрезания и бегства за пределы государства учащались.

На процессах инквизиции постоянно обнаруживалась тесная связь общин анусим с евреями. В результате этого в церковных кругах возникла мысль о поголовном изгнании евреев из Испании. Эта идея была осуществлена королем Фердинандом Арагонским и королевой Изабеллой Кастильской. Путем заключения династического брака между ними Арагон и Кастилия были объединены в одно Испанское католическое государство. В 1492 г. им удалось завоевать Гранаду, последний оплот мусульман на Пиренейском полуострове.

31 марта 1492 года король и королева издали эдикт об изгнании всех евреев из всех областей Испанского государства. Евреи были вынуждены покинуть страну в течение трех месяцев со дня опубликования эдикта. Некоторые еврейские и христианские источники описывают закулисные старания руководителей еврейства отвратить-или хотя бы отсрочить – {340} нависшую угрозу. Эти старания, однако, не привели ни к каким результатам. 31 июля 1492 года последний еврей покинул Испанию. Около ста двадцати тысяч человек покинуло страну, служившую им на протяжении многих столетий второй родиной, бросив на произвол судьбы свои дома и почти все свое имущество. Значительная часть их направилась в Португалию, где в 1497, г. их постигла такая же, если не более трагическая, участь: насильственное крещение детей, оторванных от родителей, и изгнание взрослых.

Еврейские изгнанники (анусим), продолжавшие бежать из Испании и после 1492 г., устремились в мусульманские страны, в Оттоманскую империю и в Италию. Многие анусим направились также в испанские колонии в Америке и в находившиеся под испанским владычеством Нидерланды. Когда Нидерланды восстали против испанского гнета, в Амстердаме и в других частях страны возникли общины бывших анусим, открыто вернувшихся к еврейству.

Фердинанд и Изабелла, прозванные "католическими королями", мотивировали изгнание евреев соображениями религиозного характера. Нет сомнения в том, что они надеялись сломить дух анусим после того, как будет прервано их общение евреями. Они, по-видимому, возлагали надежды и на то, что многие евреи примут крещение и не покинут Испанию. Некоторые придворные и горожане руководились, вероятно, также перспективой нажиться на еврейском имуществе и захватить оставленные евреями экономические позиции.

С изгнанием евреев из Испании фактически завершился процесс их вытеснения из Западной Европы. Кроме небольшого числа анусим во Франции, а затем и в Нидерландах, в XVI в. не было евреев на всей территории, простиравшейся от Англии до Гибралтара.

{341}

Глава девятая

ПОЛОЖЕНИЕ ЕВРЕЕВ В ПОЛЬШЕ И В ЛИТВЕ

Изгнание евреев из Западной Европы и тяжелые условия их существования в Германии привели к тому, что центры культурной и общественной жизни еврейства переместились в Польско-Литовское государство, простиравшееся от Эльбы до Днепра, в Оттоманскую империю, включавшую многолюдные еврейские общины в Северной Африке, в Египте, в Палестине и в других странах Ближнего Востока, в Малой Азии и на Балканском полуострове, а позднее в Нидерланды. Значение этих новых центров неустанно росло. Из старых же сохранили свое значение общины Северной и Центральной Италии, Папской области, а также Богемии и Моравии.

Еще в период крестовых походов ашкеназские евреи устремились на восток сначала в Германию, а затем в славянские страны. Это было связано с общим движением на восток городских и сельских жителей из Германии и Западной Европы после татарского нашествия. В Польшу евреи прибыли из Германии, Богемии и Моравии. В пределах Киевской Руси до татарского нашествия проживало небольшое число евреев. В некоторых источниках сохранились повествования о культурном влиянии евреев в Киевской Руси, об особом, еврейском квартале в ее столице и о религиозной полемике между евреями и христианами в Киеве.

После распада Киевского государства еврейские общины продолжали существовать на Волыни и в Литовском государстве.

Возможно, что в еврейские общины Польши и Литвы влились остатки хазар, народа тюркского происхождения, высшие слои которого перешли в еврейство в VIII-IX вв. н. э. Почти 200 лет хазары господствовали в своем обширном государстве, столицей которого был город Итиль в устье Волги. Об экономической деятельности первых еврейских поселенцев в Польше несохранилось достоверных {342} источников. Однако до нас дошли монеты польских королей со второй половины XII в. и начала XIII в. с еврейскими надписями, как, например, "рабби Авраам, сын Исаака, нагид", или "Мешко, король польский". Эти монеты служат доказательством того, что в то время в Польше находились еврейские чеканщики.

Первая сохранившаяся грамота, определявшая правовое положение евреев, была издана в 1264 г. Болеславом Благочестивым, удельным князем Великой Польши. В ней содержатся основные пункты привилегии, данной в 1244 г. евреям Вены австрийским герцогом Фридрихом.

Грамотой Болеслава евреям было предоставлено право автономного судопроизводства во внутренних делах. Ряд статей устанавливает неприкосновенность личности и имущества евреев, свободу передвижения и наказания за нарушение их прав. Очевидно, число евреев в Польше возросло к концу XIII в. В 1267 г. церковный собор во Вроцлаве постановил, что евреи в Польше обязаны жить в отдельной части города, не смешиваясь с христианами (еврейский квартал был обычно отгорожен стеной, забором или рвом). Евреям вменялось также в обязанность носить на верхней одежде "отличительный знак", запрещалось нанимать христианских слуг, а христианам – покупать у них съестные припасы. В каждом городе им разрешалось иметь только одну синагогу. Этот же собор отметил, что в Польше ощущается особая необходимость отделить христиан от евреев, т. к. поляки – "молодой росток на христианской почве". В конце XIII в., на двух последующих соборах, эти ограничительные законы были вновь подтверждены.