Текст книги "Ведьмина дорога (СИ)"

Автор книги: Наталья Авербух

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц)

Бездельник Натес поставил столы криво, нарушив их обычный порядок. Рядом со столом, который облюбовала себе ведьма (который стоял в стороне и за которым никого не было) кидали кости на тавлею[14]14
  Тавлея – расчерченная доска для игры. Креб и Риг играют в игру, родственную нардам, где от броска костей зависит, на сколько ходов игрок может передвинуть фишки. Игра требует как логики и расчёта, так и слепой удачи.


[Закрыть] Риг и Креб, большими глотками вина сопровождая каждый удачный ход. Чуть подальше пристроились Липп, Натес и Виль-батрак. Перед батраком стоял стакан с тёмным как кровь вином, Натес вовсю уплетал кашу, а Липп завистливо наблюдал за ними обоими.

– И не проси, – отрезала Рамона, пробегая мимо. – Пусть тебя отец кормит, дармоеда! Как только земля носит? Здоровый парень, а весь день незнамо где шатается!

Насчёт здорового кабатчица погорячилась: Липп был такой низенький и худенький, что без труда сошёл бы за ребёнка или переодетую девушку.

Виль поднял на Рамону мутные глаза.

– Эй! – окликнул он, рывком переставляя стакан к юноше. – Мне ещё раз того же самого. Жрать хочешь, парень?

– Да с чего ты взял, что я буду… – начала кабатчица и осеклась. На столе перед батраком кругами каталась золотая монета.

– Держи, – кивнул на монету батрак. – Так ты жрать хочешь, парень?

– Не, – помотал головой Липп и жадно схватил стакан. – Дома поел.

– Украл небось, – неодобрительно проворчала кабатчица, но деньги взяла.

– Не у тебя же, – отмахнулся батрак. – Неси вина. И брату неси.

Только сейчас Магда вспомнила, что где-то слышала, будто бездельник и пьяница Натес приходился трудолюбивому батраку братом. Похоже, пьянство у них было семейное.

За столом подальше сидел Вилли-кузнец и наблюдал за сыном с большим неодобрением, однако разговор с мельником прерывать не стал. Ведьма прислушалась. Разговор был вечерний, жуткий, о том, что случается по ночам, когда кузница и мельница стоят без внимания и кто приходит из темноты, чтобы помочь мастеру своего дела. Истории лились с двух сторон. Магда доподлинно знала, что все они – выдумки. В кузнечном деле, как и в мельничном, хватало и настоящих чудес, но о них вслух говорить было не принято. Рядом пристроился Куно, жадно внимая россказням старших.

В глубине кабака устроились Мета и Врени, жена Рига, а с ними Эрма, сестра Креба, которую он никак не мог пристроить замуж. Остальных Магда знала только в лицо. Кабак был построен давно, когда деревни ещё не было, а был большой перекрёсток между дорогой с севера и дорогой с запада. После смерти Старого Дюка дорога с запада захирела, а деревня, напротив, разрослась. Но и сейчас места в кабаке хватало для того, чтобы за большими столами сидело по двое-трое едоков. Сложен кабак был из камня и полы были каменные. Чистоплотная Рамона мыла их раз в три дня и всё ругалась на это большое неуклюжее строение. Зато зимой со всей деревни сносили дрова, протапливали кабак, раздвигали столы и устраивали пляски до упаду. Места хватало.

Пока Магда ела, разглядывая собравшихся, Липп умудрился облиться вином. Вроде бы он схватил стакан, потом отхлебнул, потом поставил, потом опять схватил, потом решил залезть на стол и произнести благодарственную речь… А потом наевшийся Натес вытащил его, мокрого, из-под стола и, смеясь, высказался в том духе, что парню пора спать, а не сидеть за столом со взрослыми. Юноша обхватил шею младшего пастуха и радостно кивал. Все дружно покосились на кузнеца, но тот демонстративно повернулся к мельнику и начал рассказ о том, как по ночам у него пропадают готовые гвозди.

– Так проводи его, дурень, – буркнул Виль-батрак, и Натес поволок Липпа к выходу.

Глава четвёртая
Колдовской напиток

Магда успела доесть суп, отказаться от добавки и медленно, с удовольствием ела хлебный горшок. Все в кабаке дружно делали вид, будто в визите ведьмы нет ничего особенного. А, может, ничего особенного и правда не было, и жадные взгляды ей почудились с непривычки. Рамона поставила перед ведьмой подогретое вино. Магда успела выпить больше половины, когда распахнулась дверь, впустив в кабак свежий ночной воздух и запах перегара.

– Проводил! – радостно доложился младший пастух. – Спать уложил! Вилли, должен будешь.

– Спасибо, – саркастически ответил кузнец. – Куда бы мы без твоей помощи?

– Да не переживай, – с той же радостной улыбкой заявил младший пастух. – Помнишь, у тебя над дверью была баклажка припрятана? Так нет её теперь там, твоей баклажки! В расчёте будем. Липп сейчас свою долю допивает.

Кузнец поспешно выскочил за дверь.

– Вы бы не напивались лучше, – бросила Магда в воздух. – Вам ведь вампира сторожить, а вы без всяких чар с ног валитесь.

– Мы? Мы бодры как никогда! – возразил Натес и рухнул на лавку. Виль молча подвинул ему стакан.

Магда не сразу обнаружила, что в кабаке стало очень тихо. Все бросили свои разговоры, Риг и Креб оставили игру и все молча смотрели на неё.

– А что думаешь, устережём? – выразил общее мнение мельник.

– Молитесь Заступнику, – вместо ответа посоветовала Магда. – Молитесь, вдумываясь в свои слова, и смотрите по сторонам. Тогда он не сможет вас усыпить. И, конечно, вам надо собраться вместе.

– Странный совет от ведьмы, – хмыкнул мельник.

– Ты спросил, как устеречь вампира, а не как тебе жить, – в тон ему ответила Магда.

– Легко устережём! – выкрикнул за своим столом Натес и со стуком поставил стакан на стол. Рука его обвисла и всё с той же улыбкой он повалился на пол. Собравшиеся, оглянувшиеся было на стук и крик, отвернулись. Обычное дело: Натес напился. Магда вскочила на ноги. Что-то было не так в этом падении.

– Виль! Помоги! – тихо окликнула она, распахивая на пастухе рубашку. На грязной шее юноши выделялось пятно чистой кожи, которую украшали две алые точки. Виль грязно выругался, поминая и Врага, и Заступника, и Создателя в самых гнусных выражениях.

– Брезгливый… – передёрнуло Магду. Почему-то сам тот факт, что вампир аккуратно вытер место предполагаемого укуса, разозлил больше всего. Виль выругался ещё грязнее.

– Тише! – шепнула ведьма, оглядываясь по сторонам. На них никто не смотрел, никто ещё не понял, что произошло. Виль кивнул и вытащил брата из-под стола. Натес мирно спал. Ведьма поспешила запахнуть рубашку. Вейма говорила, что от укуса вампира не умирают, если выпито не слишком много крови. Пастух казался ничуть не бледнее, чем обычно. Может, и правда свалился от вина, а не от слабости.

В нос ударил чудовищный запах трав. Неясный свет масляных ламп заслонила чья-то тень и тонкая рука протянулась отогнуть ворот. Ведьма обернулась и увидела знахаря.

– Молчи! Пожалуйста! – взмолилась ведьма. Она боялась оказаться запертой в кабаке с толпой взбудораженных крестьян. Людей, конечно, надо предупредить, но…

– Сегодня вампира можно не стеречь, – ни к кому не обращаясь, заявил Исвар. Говорил он очень тихо. – Небось лежит точно также в каком-нибудь овраге.

– Он очень мало выпил, – возразила Магда, но знахарь не стал отвечать и отошёл к столу, где сидели над тавлеей Риг и Креб. Достал из-за пазухи тряпицу, бросил на тавлею, развернул, показывая мазь. Крестьяне кивнули, тогда знахарь сел и кинул кости. Очки выпали хорошие и знахарь передвинул фишку по расчерченной тавлее. Креб поморщился и тоже кинул кости. Магда тихонько подошла к Рамоне, которая несла к тому столу ещё вина.

– Чего это они? – тихо спросила ведьма.

– А они каждый вечер так играют, – ответила кабатчица. – Если выиграют, знахарь отдаст им лекарство, если проиграют – оплатят его ужин.

– И как?

– Пока каждый вечер оплачивают.

– Не понимаю, почему бы им тогда не обратиться ко мне? – удивилась ведьма. – Чем так ходить-то всё время.

– Так болезни-то разные бывают, – хихикнула кабатчица.

– Что, у обоих?!

– А где, ты думаешь, они подружились?

Игра закончилась довольно быстро. Знахарь покачал головой и убрал тряпицу за пазуху. Перехватил взгляд ведьмы и неожиданно заинтересовался.

– Сыграем? – предложил он.

– Нам нельзя делать ставки, – покачала головой ведьма. – И у меня нет почечуя[15]15
  Почечуй – неприличная болезнь, поражающая как мужчин, так и женщин, возникает по разным причинам, как от безделья, так и от тяжёлой работы.


[Закрыть].

– Это как раз необязательно, – улыбнулся знахарь. Улыбка преображала его обычно угрюмое лицо и ведьма села за стол. Риг и Креб, ругаясь, отсели к своим женщинам. Магда не обратила на это внимания. Ей надо было подумать.

Когда-то давно, когда у неё было другое имя, когда она была любимой дочерью своего отца, она часто играла с отцом на тавлее. Даже сама вырезала фишки, этому неподобающему девушке умению её обучил дядька, который должен был пестовать младшего сына её отца. Все ведь думали, что уж второй-то раз родится мальчик…

Магда взяла в руки кости, нагретые руками игроков, и бросила на тавлею. Когда-то она действительно неплохо играла.

– Исвар… – робко окликнула Врени. – А как же… травы?..

– Оставил у входа, – бросил через плечо знахарь, скептически глядя, как Магда передвигает фишку в очевидную ловушку. – Хотел бы я видеть, кто на них позарится.

– А они точно помогут? – спросила Эрма.

– Когда поймаете вампира, скажу, – тем же тоном отмахнулся Исвар, сдвигая фишку в выигрышное положение.

– Вам пора, – сказала Магда, когда игра закончилась её поражением. – Уже темнеет, а ночью вампиры опаснее.

То, о чём ведьма молчала, жгло ей горло. Людей надо предупредить, но как? Если все испугаются и запрутся в кабаке, кто будет сторожить детей? Сейчас ещё не зашло солнце, сейчас вампир напал на пьяного, который и без него-то не слишком соображал. А что с Липпом? Что с его отцом? А с женщинами, оставшимися дома? С другой стороны, вампир ведь не бешеная собака, он не кидается на кого ни попадя. Если он нападал на детей и на пьяницу, значит, выбирает лёгкую жертву. Или… нарочно притворяется. Для чего?

– Сыграем ещё, – предложил знахарь, – и пойдём.

– Вот уж игрок, спаси Заступник! – проворчала Рамона, ставя на стол перед знахарем хлебный горшок и стакан вина. – С Врагом на душу сыграть не откажется!

– Главное – игра, а не ставка, – возразил знахарь и подтолкнул к ведьме кости.

– Ну, если ты настаиваешь… – улыбнулась Магда и поднесла кости к губам. На самом деле не обязательно зашёптывать кости, главное – вспомнить, что ты ведьма и дать своей природе действовать помимо сознания. Разумом ей было с Исваром не тягаться, но есть и другое понимание.

Знахарь хмыкнул и сделал ответный ход. Главное – не следить за происходящим на тавлее, тогда можно и выиграть.

– Исвар, – тихо позвала ведьма, вслепую передвигая фишку. – А если не шутить… Ты согласился бы играть с Врагом?

– С тобой же играю, – хмыкнул знахарь.

– Со мной и придётся. Только… не так. И не здесь.

– Говори, – предложил Исвар.

– Пока всё не скажу… может, и не придётся… но, если у Веймы не выйдет достать то, что мне нужно… Можно провести другой обряд.

– Ты вызовешь Врага и мы сыграем? – деловито уточнил знахарь. – Или он вселится в твоё тело?

– Нет, – ужаснулась Магда. – Что ты! Я выступлю от его имени. Если ты выиграешь – он приструнит вампира. Но если проиграешь, ему достанется твоя душа.

– Сразу после игры?

– Нет… это… это делается… иначе… ты будешь жить… почти как прежде. Но кое-что изменится. То, как ты будешь смотреть на мир… как должен будешь относиться к людям… И ты станешь очень беден.

Про себя Магда подумала, что для знахаря клятва, приносимая Освободителю, которого слепые зовут Врагом, мало что изменит.

– А после смерти моя душа будет принадлежать Врагу? – осведомился знахарь. – Я попаду в преисподнюю?

– Нет… мы верим… иначе… Я пока не могу тебе всего открыть сейчас.

– Тогда потом и поговорим, – предложил знахарь, отвоёвывая пространство на тавлее. – Может быть, я и соглашусь.

Они в тишине обменялись несколькими ходами и вдруг знахарь с любопытством спросил:

– А что будет с тобой, если ты проиграешь?

– Я умру, – просто ответила ведьма и передвинула последнюю фишку. – Кстати, я выиграла.

– Это было интересно, – заявил знахарь, тщательно изучив расположение фишек на тавлее. – Приходи ещё поиграть.

– Только если согласишься, – улыбнулась ведьма.

– Подумаю, – пообещал знахарь.

– Эй, вставай! – потрясла Рамона Натеса. Скрипнула дверь, и ведьма подскочила как ужаленная. Но это вошёл Йаган и приветливо поклонился сначала хозяйке, а потом всем собравшимся. – Хорош спать, ещё солнце не зашло, а ты…

Натес что-то пробурчал и снова свалился с лавки. В падении рубашка на нём распахнулась.

– Заступник и все святые! – ахнула Рамона. – Смотрите, что с человеком сделали! Натес! Натес, проснись!

– Я отработаю, – пробурчал пастух и свернулся прямо на полу. – Завтра отработаю. Дай поспать!

– Он пьян, – веско сказала Магда, глядя на разом побелевшие лица собравшихся. Не надо было быть вампиром или оборотнем, чтобы почувствовать запах страха, окутавший кабак. – Он просто пьян и спит.

– Но его покусали, – возразил мельник. – Среди бела дня!

– Уже вечер, – поправила ведьма. – Вампиру не нужна темнота, чтобы нападать, просто ночью он обретает особую власть.

Это были неудачные слова. В кабаке как будто стало темнее и холоднее. Особенно когда виноградарь заметил:

– А солнце уже к закату клонится…

– Он просто пьян! – с отчаянием заявила ведьма. – И вампир небось тоже пьян! Натес весь день пьёт, от одного его запаха захмелеть можно. А он ещё баклажку у кузнеца распробовал.

– А что в той баклажке? – тут же спросил мельник.

– Ты знаешь что, – глядя на него в упор ответила ведьма. В деревне не было смысла припрятывать вино, благодаря Йагану его всегда было вдоволь. Только урожая с той лозы на всех не хватало. Всякий, кто выходил за границу повседневного, выпрашивал у Йагана хорошее вино, остальным оно почти не доставалось.

– Значит, кровопийца теперь пьяный? – выкрикнул Риг.

– Значит, пьяный, – подтвердила ведьма. Она не знала, как действует на вампиров кровь пьяниц, засыпают ли они или становятся буйными и до чего может дойти буйный вампир. Хотя про такие случаи никто никогда не слышал, так что, даст Заступ… Освободитель, всё и обойдётся.

– Там же Липп остался! – спохватилась Рамона. – А вдруг с ним…

– Судя по Натесу, ему сейчас хорошо, – предположил знахарь. О ком он говорит, Магда предпочла не спрашивать.

– Если вампир нападает на пьяных, значит, ему недостаёт сил подчинить здорового человека, – сказала ведьма. Она чувствовала, что ей пора спешить домой, но внезапное бегство из кабака может привлечь ненужное внимание. Надо было сначала успокоить людей. – Держитесь вместе и старайтесь не спать. Не разбредайтесь по одному. И больше не пейте.

– Если Натес сначала выпил хорошего вина, вампир сейчас так же лежит и улыбается, – высказался виноградарь. – Я вам не рассказывал, как перепутал бочки и доставил в кабак в Раноге то, что я всегда здесь оставляю?

– Нет, – благодарно улыбнулась Магда. – Расскажи.

Люди в кабаке были растеряны и злы и не очень-то настроены слушать истории, но и что делать – не знали. Обвинить ведьму? Вот она, стоит рядом, и, хоть и храбрится, но видно, что и ей страшно. Кричать? Но о чём? Нечего было требовать и делать тоже было нечего. Оставалось только набрать вонючей травы у порога да молиться, чтобы знахарь не ошибался. Выходить наружу никому не хотелось. Йаган в полной тишине вышел на середину зала и уселся на стол. Рамона скривилась, но промолчала. Магда с преувеличенно внимательным видом уставилась на виноградаря.

– Договорился я с кабаком «Весёлая вдовушка», который стоит у южных ворот, что буду к ним вино возить. И вот привожу. Расплатились со мной, честь по чести, поехал я домой. Смотрю – у меня осталось не то вино! Что делать? Я опять к ним еду, а сразу-то не случилось, денька два пропустил. Приезжаю, а они мне говорят: выпито уже твоё вино. Я за голову схватился. Как так – выпито?! Такое вино не всякому барону наливают, а его кабацкая пьянь выпила! А сам-то думаю – добра-то от моего вина не будет, кто ж его просто так пьёт? Они мне и рассказывают. Живут в Раноге три кумушки. Жена судьи, жена ювелира и жена каменщика. И вот собрались они как-то повеселиться. Дома – мужья запрещают. В кабак идти – засмеют. И вот пошли они на самую окраину и добрались до моего кабака. У них же в Раноге народу – полно. Если подальше от дома отойти, не признает никто.

Это заявление было встречено недоверчивым гулом. Такого, чтобы люди за одними стенами жили и не знали друг друга, в деревне не представляли. История постепенно захватывала внимание людей, хотя женщины нет-нет да оглядывались, словно ждали видеть, как из угла потянется к ним чёрная тень. Да и мужчины придвинулись поближе друг к другу.

– Правда-правда. Наша деревня там десять раз поместится и ещё место останется.

– И они повеселились? – уточнила Врени. Не все пробовали хорошее вино, но все примерно представляли, что будет, если выпить его без надлежащего обряда.

– Ещё как! Всё вино в кабаке перепробовали, только моё им по вкусу пришлось. И давай его пить. Пили-пили, все деньги пропили и под стол, как вот он, свалились. Их за дверь и выкинули. Лежат они в канаве как мёртвые.

Натес, на которого обратились взоры присутствующих, забормотал что-то радостное и прижался к опоре лавки. Было непохоже, чтобы он как-то особенно мучился. Если вампир на него и напал, вреда он пастуху не причинил никакого.

– Мимо школяры шли, медики, – продолжил рассказ виноградарь. – Тоже пьяные. Хотели в кабак зайти, да на трёх кумушек наткнулись. Смотрят – три женщины мёртвые лежат! А кто они, откуда – неизвестно. Они их на руки подхватили, да и снесли на кладбище. Пусть-де похоронят из милости. И пошли дальше кутить, школяры-то.

– Какой ужас! – ахнула Эрма. Собравшиеся дружно закачали головами. Больше всего крестьян поразило бездушие школяров. Бросить мёртвое тело без присмотра, без молитв и обрядов… Как будто это мусор, который оттащили к выгребной яме.

– Просыпаются кумушки… ночь, темно… камни надгробные… и ну вопить. Сторож перепугался и у себя заперся в хижине. Сидит, молится, на крики не отвечает. Шутка ли – покойницы воскресли! А как утро началось, они одумались и побрели опять в кабак. И нашли опять «Весёлую вдовушку». Денег у них уже не было, стали они наряды и украшения пропивать. До нательных рубашек разделись и опять под лавки свалились. Тут их снова в канаву и выкинули. И тут идут мимо снова школяры. Медики.

– Пьяные, – хихикнул Куно, от души наслаждающийся рассказом.

– Ага. Видят – женщины мёртвые! Те же самые! И такой их страх взял… ноги отнялись. Стоят они над трупами в канаве и думают – то ли бежать, то ли священника звать, то ли головы им отрубить, чтобы больше-то не вставали. Пока они гадали, жена каменщика-то проснулась и говорит: «Ещё хочу! Того же самого!». Тут уж их расспросили и по домам развели. Уж что им мужья сказали – об этом не знаю. А школяры бросились то самое вино допивать. Так всё и выпили.

Конец рассказа потонул в дружном хохоте. Ведьме показалось, что смехом люди пытаются хоть на миг избыть свой страх, сбросить сковывающее их напряжение.

– Да уж, твоё вино любого с ног свалит, – улыбнулась виноградарю кабатчица. Именно её кабак и был освобождён бароном от податей (если только в нём не останавливались путники, с тех платить приходилось), так что они с Йаганом были давние друзья.

– Мне пора, люди добрые, – воспользовалась моментом Магда.

– А ты с нами в церковь-то не пойдёшь?! – воинственно спросила Мета.

– Я?! В церковь?! Вы отца Керта наперёд бы спросили, – засмеялась Магда. – Идите без меня, держитесь вместе и ничего не бойтесь.

Её слова не слишком убедили крестьян, но она поторопилась шмыгнуть за дверь и побежала к лесу. Надо было спешить… время уже поджимало… она почти вошла под сень деревьев, когда хрустнувший сучок выдал преследование. Ведьма резко оглянулась.

– А! – облегчённо вздохнула она при виде виноградаря. – Это ты.

– Провожу тебя, – предложил Йаган.

– Это вовсе ненужно, – пожала плечами ведьма. – Но проводи, если хочешь. Домой-то потом не боишься идти?

– Дойду, – решил виноградарь и пошёл рядом. – Ты сама-то в это веришь?

– Во что? – рассеянно отозвалась Магда. Мыслями она уже была в ближайшем будущем, гадая, что приготовила ей судьба.

– Что вампир сегодня не нападёт.

– Не знаю, – вздохнула Магда. – Я ничего не знаю. Мне ещё не приходилось справляться с такими напастями. Но если только он не притворяется… пока он слаб. Если не будешь спать, не будешь пьян – ты в безопасности. А потом… хорошее вино… оно даст большую силу. Скоро вампир сделается сильнее.

– Значит, нам надо дождаться полнолуния, – заключил виноградарь.

– И Вейму, – кивнула Магда. Оставалось надеяться, что подруга вернётся этим утром.

* * *

Едва ведьма переступила порог своего дома, как хлынул дождь. Капли барабанили по черепице, по листьям обступивших дом деревьев, глухо шлёпались на землю, звонко падали в лужи. Дождь так шумел, что прислушиваться к звукам леса было невозможно. Магда с сочувствием подумала про виноградаря, пробирающемся сейчас по лесу домой. Надо было дать ему светлячок, но думать об этом уже было поздно. И каково-то Вейме, которая сейчас, хочется верить, уже летит домой. Вампиры, по словам подруги, ненавидели дождь. Во-первых, холодно и мокро, а вампиры легко замерзают. А во-вторых, можно отвести глаза людям, но никуда нельзя деть отпечатки подошв в грязи и воду, непременно натекающую с одежды. Опять-таки, ещё один повод спать спокойно и не волноваться за других людей, хотя Вейму, конечно, жалко. За себя Магда не боялась… ну, почти не боялась. Проклятые не нападают на проклятых… почти никогда не нападают. Это «почти» вынуждало прислушиваться к звукам за стенами, но оттуда доносился только навязчивые перестук капель. Вздохнув, Магда раздула теплившийся очаг и принялась разогревать зелье предвидения. Внутренний голос уже не говорил, а прямо-таки кричал, что скоро ей оно понадобится. Ведьма тихо помешивала зелье при тусклом свете очага. Свечи она зажигать не стала. Шум дождя перестал отвлекать и стал, напротив, настраивать разум на нужное состояние. Два круга посолонь, два противосолонь… три круга посолонь, три противосолонь… четыре… пять… двенадцать… Магда как раз отсчитывала тринадцать кругов противусолонь, когда тихий незнакомый голос произнёс:

– Хозяйка-хозяюшка, позволь в твой дом войти, позволь голову преклонить, позволь выспаться. Я не трону твоего очага, не испорчу стен, не открою окон. Хозяйка-хозяюшка, позволь…

Магда обомлела. Кто-то под дождём произносил заговор, положенный при входе в пустующее лесное жилище. Даже хозяева, навещая после долгого перерыва охотничий домик, произносили его. Но почему её дом приняли за пустующий?!

Ведьма машинально осенила себя священным знаком, потом спохватилась и опустила руку. Неизвестный произносил заговор третий раз. Сейчас он попытается войти…

Закусив губу – эта часть колдовства ей давалась из рук вон плохо, и так-то доступная ведьме только в обжитом ею доме, – Магда заставила щеколду откинуться, а а дверь раствориться. Взмах – и искорки из очага подлетели поближе, так, чтобы ведьма могла разглядеть незваного гостя, а он был ослеплён светом. Взглядом Магда нашла кочергу. Если что, придётся отбиваться…

Ведьма вгляделась в незнакомца – и обомлела. Именно он явился ей в предсказании. Как же его звали…

– Алард, – позвала девушка. – Я ждала тебя. Заходи.

Гость моргнул. Искорки осыпались на землю, только из-за дождя не поджигая ломкий хворост.

– Входи же, – нарочно смягчая голос, снова позвала ведьма. – Тебя привела судьба.

Алард шагнул, переступил порог, чуть пригнувшись, чтобы не удариться о притолоку. Он был одет очень просто, в серый дорожный плащ, скрывающий остальную одежду, сапоги – такие носят люди, много ходившие пешком, – и мягкую бесформенную шляпу. Его сословие по одежде угадать было невозможно. Ещё шаг – и ведьма смогла разглядеть лицо путника, не искажённое рябью зелья. Короткие волосы немного темнее, чем у самой ведьмы, светлые – в полумраке не разобрать – глаза, волевое лицо. Пожалуй, он даже красив…

– Кто ты? – спросил он. – Что ты тут делаешь?

– Ты промок и устал, – не стала отвечать ведьма. У неё было ощущение, что нить её судьбы натянулась и звенит так, что можно расслышать тайную музыку. Что в ткань мироздания вплетается новый узор. – Отдохни у моего очага.

Алард, вглядываясь в лицо ведьмы, сделал ещё шаг. По лесу пронёсся порыв ветра и захлопнул дверь. Щеколда с лязгом упала на своё место. Гость вздрогнул.

Ведьма крутанулась, подхватила ковш, зачерпнула из маленького котелка, стоящего на столе и протянула Аларду. Напиток пах мёдом и травами.

– Пей, – шепнула она. – Пей, ты устал…

Как во сне, Алард протянул руки и принял ковш. Он сделал глоток, и напиток, сладкий и горький одновременно, ударил в голову. Второй глоток – и в доме как будто стало светлее. Третий – и только сейчас он разглядел женщину, стоящую перед ним, её фигуру, от которой исходило ощущение покоя, нежное лицо, пшеничного цвета волосы, серые, немного наивные глаза, алые губы… высокая грудь плавно вздымалась, выдавая волнение девушки. Алард сглотнул.

– Ты… ты ведьма?..

– Узнал… – озарило лицо девушки загадочная улыбка. – Будь моим гостем, Алард, потому что я ждала тебя. Было предсказано, что мы встретимся. У тебя… у тебя особая судьба… Я здесь, чтобы предсказать её.

Алард не глядя поставил опустивший ковш, провёл рукой по лбу.

– Ты меня приворожила? – спросил он встревоженно. – Почему я… почему я… так…

– О, нет, – снова улыбнулась ведьма. Она как будто играла давно выученную роль в непонятном ей самой спектакле. Теперь стало ясно, почему нужно было отослать подругу, зачем она отделалась от крестьян… чего она ждала… ждала все эти дни… Судьба… его привела судьба… их жизни связаны… связываются прямо сейчас… – Смотри!

Магда хлопнула в ладоши. Когда она их развела, между её руками повис огонёк, такой же, как и тот, который она вчера ночью сняла со свечи.

– Вглядись в него, – тихо потребовала она и шагнула к ночному гостю. Алард с трудом отвёл взгляд от её груди и послушно вгляделся в огонёк, повисший на пол-ладони выше. Ещё шаг. Магда положила руки гостю на плечи и позволила своему сознанию слиться с пляшущим пламенем. – Смотри внимательней!

Она мерно дышала, вглядываясь в ясные голубые глаза. Пламя между ними мерцало в такт.

– Но я ничего там не вижу… – растерянно пожаловался гость.

– Не ищи ничего, для этого придёт время, – приказала она. – Просто смотри. Смотри…

Прошла, наверное, вечность, наполненная колдовством и потаённой страстью. А потом гость сомкнул руки у девушки на плечах и рванул на себя, впиваясь губами ей в губы.

– Да… – прошептала ведьма, когда у них одновременно закончился воздух, и им пришлось оторваться друг от друга. У поцелуя был вкус тайны. – Ты пришёл ко мне потому, что тебя привела судьба. А теперь смотри сюда!

Она высвободилась из объятий с неожиданной силой и толкнула гостя к котлу с зельем предвидения.

– Вглядись! – снова потребовала она, заставляя гостя склониться над варевом. Плащ размотался и под ним мелькнуло что-то жёлтое. Ведьма удивилась. Жёлтыми были одежды проклятых, раскаявшихся в своих убеждениях и вернувшихся в лоно официальной религии. Неужели Алард – из этих?..

Алард послушно вгляделся в тёмное варево. Ведьма рядом – тёплая, мягкая, дышащая с ним в одном ритме – отвлекала, путала мысли, мешала сосредоточиться. Его тень над поверхностью жидкости колыхнулась, заколебалась, а потом вдруг варево приобрело глубину и вот уже не на тень он смотрит, а на знакомый ему холм, увенчанный развалинами старинного замка. Он вздохнул, и увидел вооружённый отряд, себя во главе, а после тень стала шатром, его собственным шатром, и он как будто шагнул внутрь, увидел походное ложе, а на нём…

Он повернулся, слепо протянул руки, сомкнул их, снова прижимая к себе податливое женское тело. Второй поцелуй был со вкусом надежды. Мелькнуло слово – обманной – а после стало не до того.

* * *

Вейма вернулась домой незадолго до рассвета. К её возвращению Магда уже давно мирно спала на своём тюфяке на кухне и даже не проснулась, когда возле неё из тумана соткалась фигура подруги.

– Вставай! – потрясла ведьму вампирша. Голос у неё был встревоженный, если не сказать хуже. – Магда! Проснись! Беда!

Ведьма открыла глаза и поняла, что да, беда наверняка случилась. Думать об этом, сосредотачиваться было сложно. Вчерашнее колдовство отняло все силы, к тому же Магда была непростительно для проклятой счастлива.

– Что с тобой? – спросила ведьма, касаясь изодранного в клочья наряда подруги.

– Это? – слегка удивилась вампирша. – Заступник, Магда, как ты можешь говорить о такой ерунде?! Собирайся немедленно, мы уходим!

– Куда уходим? – не поняла ведьма. – Что случилось, скажи толком. Садись и рассказывай.

Вампирша послушно присела на край лавки и снова вскочила.

– А почему тюфяк на полу?! – вскрикнула она. – Ты же всегда на лавке спишь.

Вампирша принюхалась и её лицо приняло непередаваемое выражение.

– Кто здесь был?! Давно он ушёл?! Магда! Почему я его не знаю?!

– Успокойся, – осторожно попросила ведьма и поднялась, оправляя на себе сорочку. – Ты же не мой отец. Это всё не имеет значения.

Вейма втянула воздух ещё раз и поморщилась.

– Прости. Ты права. Ты уверена, что он для тебя безопасен?

– Он не донесёт, если ты об этом, – успокоила подругу ведьма. – А если бы и донёс… Братьев-заступников здесь всё равно не привечают.

– Прости, – повторила вампирша. – Собирайся, надо убраться до рассвета. Время дорого.

– Зачем убраться? – не поняла ведьма.

– Как – зачем?! Да затем, что твоя хвалёная волшебница мне отказала! А уж как ругался её муженёк, я и рассказывать не буду! Когда полнолуние пройдёт и ты ничего – ничего! – не сможешь сделать, нас убьют!

– А что она сказала? – поинтересовалась ведьма.

– Что это не в её силах, что тогда, на Пустоши, был азарт, а тут она не может помочь. Просила простить.

– А ты что?

– А я сказала, что тебя убьют, если они не помогут, и прокляла их, – хмуро призналась Вейма, не глядя на подругу. Она скорее почувствовала, чем увидела, что ведьма удовлетворённо кивает. – Что?!

– Виринея страшно не уверена в себе, – пояснила ведьма. – Она всегда отказывается. А Лонгин так за неё переживает, что всякий раз поддерживает. Думаю, она уже в пути.

– Что?!

– Она увидела, что ты в отчаянии, – усмехнулась Магда. – Если честно… я так и думала, что так будет.

– Да ты… ты… ты!.. Ты могла бы меня предупредить!!!

– Тогда ты не впала бы в отчаяние, – возразила ведьма. – Не переживай, клянусь Освободителем, что вскоре она явится сюда. А что всё-таки случилось с твоей одеждой?

– Да… – махнула рукой вампирша. Ярость её улеглась, когда она поняла, что подруга в самом деле уверена в исходе, и взгляд девушки потух. – Пробежалась по лесу. Порвала. Я спать пойду, если ты уверена в Виринее.

– Приятных снов, – пожелала ведьма, но подруга не стала отвечать. Что же с ней случилось такого?.. Что-то там было кроме ссоры с волшебниками. Но расспрашивать ведьма сочла бестактным.