Текст книги "Его сын (СИ)"

Автор книги: Наталья Захарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 40 страниц)

  – Как, что? – удивился Люк, сверкая глазами. – Дальше будет Империя. Надо же оправдывать свое имя и надежды родителей...

  В синих глазах промелькнуло что-то хищное.

  Глава 4. Обстоятельства непреодолимой Силы.

  Сжимая в руках рычаги управления своим любимым челноком, Вейдер только злобно усмехался, готовясь обрушиться на Набу ангелом, несущим смерть.

  Как ни крути, он был, есть и будет Скайуокер. Это его суть, суть Темного Лорда Ситхов. Весь анализ и обдумывание заняли не больше десяти минут, время, которое потребовалось техникам для того, чтобы подготовить корабль.

  Не успел его разведчик отправиться на планету, как Вейдер уже мчался на стартовую площадку, провожаемый облегченными взглядами подчиненных, прямо-таки купаясь в волнах чистого, незамутненного счастья: команда предвкушала краткий отдых от своего грозного начальника, едва не попискивая от восторга.

  Разведчик как следует все перешерстит в этом на первый взгляд мирном клоповнике, а ему самому необходимо потратить только полчаса своего времени, на то, чтобы своими глазами и всеми своими чувствами удостовериться в том, в чем было твердо уверено все его естество.

  Его дитя живо.

  Кровь бурлила бешеным гейзером, Сила закручивалась водоворотом, накатывая песчаными бурями Татуина, руки до хруста сжимали рычаги, едва не кроша их на осколки.

  Он обрушился на планету смертоносным метеоритом, упав на хорошо знакомую ему посадочную площадку, находящуюся неподалеку от дворца мягко, словно лист, планирующий с дерева.

  Выскочившая охрана замерла, когда из черного челнока выпрыгнуло второе лицо Империи. Капитан что-то быстро проговорил в комлинк и спешно выстроил подчиненных в подобие почетного караула, на что Вейдер не обратил ни малейшего внимания.

  Грохоча сапогами, он пронесся мимо выпучивших глаза солдат, отмахнувшись от попытавшихся остановить его капитана и нескольких придворных. Поймав не успевшего увернуться пухлого лизоблюда за ворот, он лаконично осведомился.

  – Где усыпальница Королевы Амидалы?

  По круглому лицу потек пот, мужчина что-то промямлил, Вейдер, теряя остатки и так небольшого терпения, встряхнул его, как куль с рухлядью и прорычал, приблизив маску ближе.

  – Где... усыпальница?

  Придворный поступил мудро. Он ткнул рукой в направлении подошедшего капитана, потрясенно наблюдающего экзекуцию, прохрипел: «покажите» и отрубился с чувством выполненного долга.

  Вейдер брезгливо разжал руку, и повернулся в направлении побледневшего капитана, тут же стартовавшего с места.

  Через пять минут он стоял в усыпальнице, молча смотря на тяжелый каменный саркофаг. Витражи рассыпали разноцветные лучи, горели специальные поминальные светильники... Усилием воли отбросив некстати вспыхнувшие воспоминания, он положил руку на саркофаг и сосредоточился.

  Сила хлынула внутрь, анализируя то, что находилось под тяжелой каменной плитой, заставляя взвыть от ярости и подступающего бешенства.

  Никаких следов ребенка.

  Только ее тело.

  Отшвырнув столпившихся в дверях придворных, он промчался к шатлу, свечой взмывая в небо. Сила выла и стонала, окутывая челнок черным флером, расцвечивая лежащие перед ним пути и указуя цель. Не успев выйти из шаттла, Вейдер начал отдавать распоряжения.

  – Меняем курс.

  – Цель?

  Вейдер сжал кулаки, скрежеща зубами.

  – Татуин, – с ненавистью выдохнул ситх.

  ***

  Люк смотрел на тушу, возвышавшуюся горой и чувствовал себя идиотом. Самым натуральным, изумительным в своей красе идиотом.

  Что это было? Стресс? Гормоны? Приступ безмозглости? Инстинкт охотника?

  Мальчик ошалело посмотрел на зажатый в руке нож для свежевания, на дракона, на наслаждающегося зрелищем дядю, который удобно развалился в притащенном легком кресле с чашкой кафа, созерцая мучения ребенка, собирающегося обдирать многократно превосходящую его своими размерами тушу.

  – Смелее! – подбодрил племянника Оуэн, салютуя кружкой. – Через неделю, глядишь, закончишь!

  – Через месяц... – буркнул Люк, мрачно просверлив тушу взглядом. – А еще вернее – никогда.

  – Ммм?

  Люк залез на тушу, использовав лапу, как лесенку и уставился вдаль. Взгляд мальчика стал расфокусированным, он словно слушал и видел что-то, недоступное Ларсу. Жуткое ощущение...

  – Дядя... есть новости. Плохая, хорошая, ужасная, и просто кошмарная. С какой начать?

  Оуэн встал и подошел ближе.

  – Что еще случилось?

  – Так с какой начать?

  – С плохой.

  – Хорошо.

  Мальчик уселся, выбрав место без торчащих в стороны шипов и посмотрел в лицо дяди усталым взглядом.

  – Новость первая. Мое присутствие перестало быть тайной.

  – То есть? – удивился мужчина. – Это и так не тайна. О том, что ты у нас живешь, знают многие...

  – Это да, – кивнул мальчик. – Но эти многие – не являются одаренными. Понимаешь? Никто из тех, кто знает о моем существовании, исключая Кеноби, не знает, что я – одаренный и сын Энакина Скайуокера.

  И не знают они об этом по одной простой причине – Оби-Ван поставил вокруг меня какие-то щиты, которые не давали меня обнаружить. А когда нас едва не сожрал крайт-дракон, эти щиты слетели, я это хорошо почувствовал, вот так вот.

  – М-да! – крякнул мужчина. Его уже даже не удивляло, что пятилетний ребенок рассуждает как взрослый, только так, вяло настораживало. Судя по всему, лимит изумления он уже исчерпал.

  – Это была плохая новость. Дальше... Дальше у нас хорошая новость. Судя по всему, я смог позвать отца. Я не знаю, знает ли он, кто его звал, вроде бы он должен был это понять, – Люк сморщился, пытаясь объяснить то, что чувствовал в тот кошмарный момент, когда уже представлял себя переваривающимся в желудке дракона. – Вот... очень надеюсь. Так что, если он понял, то, скорее всего, летит сюда.

  Оуэн застыл с отвисшей челюстью. Люк буквально видел, как информация переваривается его разумом... медленно, со скрипом, словно зависающий компьютер. Ларс моргнул, встряхнул головой и пришел в себя.

  – Не понял? – выдавил Ларс, смотря на племянника квадратными глазами. – Какой отец? Ты о чем вообще? Энакин мертв! Уже несколько лет мертв!

  Люк уверенно покачал головой.

  – Он жив. Что тебе сказал Кеноби, когда привез меня?

  – Что Энакин мертв, его убил Дарт Вейдер, и что он будет охотиться за тобой. Что ты в опасности, а ему больше идти некуда.

  – Кеноби не соврал, но и правды не сказал.

  Взгляд синих глаз стал тяжелым, что на детском личике смотрелось странно.

  – Впрочем, это в его духе... не стоит недооценивать Магистра Ордена Джедаев, рыцаря Оби-Ван Кеноби. Он никогда не был глупцом. Максималистом, а потом фанатиком – да, но глупцом... никогда. Он всегда замечательно играл словами... – Люк странно усмехнулся, вспомнив свои «видения». – Идти ему было куда. Вариантов много... но, как ни странно, он выбрал самый глупый на первый взгляд, и самый лучший на второй. Где самое темное место? Под пламенем свечи. Отец никогда бы по собственной воле не прилетел сюда. Он это место терпеть не может, так что Кеноби ничем не рисковал. Правда, ты его немного обломал, но он и это обратил себе на пользу.

  Люк, прищурившись, вновь повернул голову, смотря куда-то вдаль. Глаза расфокусировались, зрачки расширились... он неожиданно вздохнул и обозрел свой насест.

  – Открою тебе государственную тайну, дядя. Дарт Вейдер не мог убить Энакина Скайуокера по одной простой причине – ему незачем заканчивать жизнь самоубийством.

  – То есть?!

  – Энакин Скайуокер и есть Дарт Вейдер.

  – Что?..

  Ларс замер. Последняя новость его доконала. Мужчина всхлипнул и рассмеялся. Люк понимающе покивал в ответ на истерику и осторожно слез с дракона, направляясь к полуоткрытой пасти. Зубы просто потрясали воображение: здоровенные, острые, немного загнутые... от одного их вида по коже маршировали мурашки с кулак размером.

  Пока дядя всхлипывал и утирал трясущимися руками текущие из глаз слезы, Люк подрезал ножом десну, несколькими точными ударами расшатал зуб, а потом принялся с сопением его выковыривать, ухватившись рукой.

  После нескольких минут мучений и бесплодных попыток его терпение лопнуло, и мальчик подхватив небольшой молоток, решил проблему.

  Неожиданно мальчик пошатнулся, уцепившись за лапу, чтобы не упасть. Глаза вновь уставились в неведомые дали, он смотрел непонятно куда, шевеля губами, словно что-то говорил.

  Отсмеявшийся Оуэн вытер слезы, настороженно уставившись на странно ведущего себя Люка, махнув рукой высунувшейся жене. Неожиданно мальчик замер, испуганно вздрогнув.

  – Нет, только не это...

  – Что случилось, Люк?

  – Дядя? – голубые глаза были наполнены ужасом. Он оглядел Ларса с ног до головы, облегченно вздохнул и выдохнул.

  – Хвала Силе... – простонал он. – Все хорошо, дядя. Просто, я получил предупреждение и теперь думаю, как выкручиваться.

  Мальчик странно посмотрел на Оуэна, помолчал, и неожиданно на что-то решился.

  – Но перед этим, я объясню, что в этом кошмарного. Если мой отец был жив, то каким образом я мог оказаться у вас, причем так, что он не знал?

  – Похищение... – выдохнул Ларс, бледнея на глазах.

  – Как ты думаешь, дядя... в каком он будет настроении, и что он сделает, когда прилетит сюда?

  Оуэн позеленел. Перед глазами встали картины уничтоженного стойбища тускенов. Куски тел, вонь паленого мяса, удушающий запах разложения...

  – Вот именно, – кивнул Люк, который отлично понял, о чем подумал дядя. – Поэтому, ты сейчас возьмешь все свои накопления, сядешь в спидер вместе с тетей Беру, и отчалишь куда-нибудь. Я не хочу знать, куда. И вернешься ты сюда не раньше, чем через два дня. Понятно?

  – Но... – Оуэн осекся. – Как же ты? Собирайся немедленно! Быстро! Мы...

  – Дядя, – твердо посмотрел на него племянник. – Нет никаких «мы». Если вы будете в пределах видимости, вас убьют. Понятно? Вы сможете остаться в живых только оставив меня в одиночестве. Уходите, немедленно. Я не хочу потерять тех, кто заменил мне отца и мать и подарил радость от наличия семьи.

  Минуту Ларс просто смотрел на своего племянника, не зная, что сказать. Малыш прикрыл глаза и покачал головой.

  – У тебя есть полчаса. Время пошло.

  – Беру!!! – взревел Ларс, влетая в дом. – Собирайся! Немедленно!

  Люцифер повернулся в сторону пустыни, всматриваясь в даль. Чувствовал он себя странно.

  – Значит, вот как это проявляется, да? – риторический вопрос повис в воздухе. – Странное чувство... Я не вижу картинки четко, так, размыто и в общем, но знаю, что надо делать. Забавно... Всего два часа, а меня уже обложили со всех сторон. Впрочем... спасибо. Значит, если я правильно понял, Кеноби и отец уже летят. И отец будет первым... Превосходно. Надеюсь, он меня найдет. Впрочем, если Кеноби успеет первым, я тоже буду не в обиде. Удрать или сделать гадость я всегда успею.

  Оуэн промчался по дому, скидывая в маленькую сумку карточки с кредитами, пару вещей и документы. Беру успела только взять накидку и смену белья, свалить в пакет немного готовой еды, как муж затолкал все в сумку, подхватил ее за руку, и выволок из дома.

  Люк их уже ждал. Он крепко обнялся с родными, поцеловал тетю в щеку и толкнул их к спидеру.

  – Быстрее. Позже я вас навещу.

  – Обещаешь? – всхлипнула Беру. Женщине было страшно. Сначала эти приступы, потом муж с племянником едва не попали в пасть к крайт-дракону, каким-то поистине чудесным способом оставшись в живых, потом Оуэн, ничего не объяснив толком, начал спешные сборы... От всего этого голова шла кругом.

  – Обещаю, – серьезно посмотрел на нее ребенок. – Идите. Вы мне дороги, я не хочу вас хоронить. По крайней мере, так рано. Мы еще встретимся. И не один раз. Дядя... очистишь голову дракона и его когти? Это мой первый трофей...

  Оуэн кивнул, затолкал жену в спидер, махнул рукой и нажал на кнопки. Люк грустно усмехнулся, смотря, как оседает песок, поднятый стартовавшим транспортом.

  – Видишь ли, дядя, все не так просто. Если Кеноби ваша смерть не выгодна, сейчас, по крайней мере, то вот позже... нужно учитывать его тягу к неожиданным для джедая комбинациям. Мать ведь он подставил, причем, так красиво, что и ситх позавидует. А вот Вейдер вас уничтожит. За то, что вы были рядом со мной, а он – нет. За то, что я любил вас, а не его. За то, что меня растили вы, а не он. За то, что он не успел... Темные Лорды очень ревнивы, я это по себе знаю, а уж стресс они снимают и вовсе очень своеобразно. Его подчиненных мне не жаль, всех он не передушит, да и платят им именно за риск, а вы просто мирные обыватели, хотя... я не могу не восхищаться твоей силой духа, Оуэн. Воспитывать сына Скайуокера, помня о той краткой встрече, помня о его характере... Ты настоящий мужик. Так что, сейчас с отцом тебе встречаться нельзя. Ваши весовые категории несопоставимы. Может быть, он потом самую малость и пожалеет, что так поступил, а может и нет. И второе вернее. Мне еще долго придется вправлять ему мозги. Ну а про остальных и говорить нечего. Вы – средство шантажа, угроза и помеха, а так же ненужный балласт. Вас убьют... а я не люблю, когда кто-то портит мою собственность.

  Включив сейбер, Люк подошел к туше, примериваясь, и принялся кромсать его на куски, для начала отрубив голову и с неимоверным трудом оттащив ее на шаг от остальной туши.

  Все-таки, сейбер был восхитителен. Он проходил сквозь плоть, как горячий нож сквозь масло, с неимоверной легкостью, заставляя морщиться от запаха паленого. Люк отрубал маленькие кусочки и отшвыривал их в сторону, добираясь до желудка, где находилось то, что заставило его на какое-то время сойти с ума, вынудив волочь тушу ближе к ферме, хотя в этом не было необходимости, разделать дракона он мог и там, где убил.

  Вырезав здоровенную дыру, из которой хлынули внутренности, Люк гадливо скривился, но подошел ближе и принялся копаться в желудке, вооружившись ножом, все больше стервенея с каждой секундой.

  Солнца жарили, кровь, мясо и кишки воняли, от этого удушающего аромата желудок пытался вылезти наружу, заставляя сглатывать тягучую слюну, таинственная цель манила, словно песни сирен – Одиссея, Люк зарычал, теряя контроль и закопавшись внутрь практически с головой.

  Было тяжело, но он просто взбесился, кромсая желудок дракона и чувствуя, что все ближе и ближе к цели. Неожиданно рука натолкнулась на что-то твердое и округлое и мальчик оскалился, вырывая это из упругой слизи.

  На ладони лежал шарик размером с крупный мандарин, окровавленный, покрытый какой-то коркой, но для него он был самым нужным и желанным во всем мире. Оторваться было невозможно. Люк с трудом стряхнул с себя наваждение и брезгливо скривился.

  Он был весь в крови, слизи и еще непонятно в чем, но выглядело это непонятное ужасно, а уж воняло как...

  – Так... надо привести себя в порядок. Папа скоро будет, если я правильно понял. Надо встретить его в нормальном виде, чистеньким, а не как маньяк, дорвавшийся до жертвы.

  Пройдя в дом, Люк промчался в освежитель, засунув в очиститель жемчужину, с которой он успел ободрать немного корку. Переодевшись, мальчик принялся собирать сумку. Несколько рубах и штанов, белье, бытовые мелочи, любимая игрушка. Дека. В кармашек на поясе – жемчужина. На голень – прикрепить загодя сделанные ножны с ножом. Сила – Силой, сейбер – сейбером, а иметь при себе «последний довод» и крайне неприятный сюрприз... самое оно. Одаренные – высокомерны. За что и расплачиваются очень часто. А у него первым оружием стали именно ножи, за прошедший год он немного восстановил навыки, но запускать тренировки нельзя. Тем более, такого от ребенка никто ожидать не будет... чем он и воспользуется. Если Кеноби решит качать права, у Люка найдется, чем его поразить.

  Конечно, самонадеянно думать, что он такой уж весь из себя крутой, но надо же хоть как-то себя держать в руках, а то от мыслей о скором появлении Вейдера у него мандраж начинается.

  Как он отнесся к тому, что у него есть сын? И знает ли Вейдер вообще, что он именно сын, а не дочь, например? Вроде, в каноне не знал, Падме не делала сканирование, решив устроить сюрприз и себе и мужу. Они, вроде, спорили, кто родится, мальчик или девочка...

  – Давай, папа! Жми! Я тебя заждался!

  На нервной почве проснулся дикий голод. В животе заурчало, и Люк, не выдержав, полез в холодильник, где лежала очередная ящерица, пойманная им накануне. Жуя, он размышлял о том, что все-таки правильно поступил, отправив дядю с тетей в город, подальше. Было четкое ощущение того, что если Ларсы останутся здесь, вместе с ним, то ничем хорошим это не кончится. Была полная уверенность в их гибели, но вот от чьих рук, совершенно непонятно. Вейдер? Кеноби? Кто-то третий?

  А так, у них был шанс. Конечно, он не уверен в этом на все «сто», но терять родных не хотелось.

  ***

  Обычно путь от Набу до Татуина занимал шесть часов.

  Недопустимо долго, на взгляд Дарта Вейдера, Темного Лорда Ситхов. Команда едва не выпрыгивала из кожи вон, пытаясь делать две вещи одновременно: исполнять свои прямые обязанности и не раздражать начальство.

  Никто ничего не знал толком, но результат полета на Набу был виден всем. И так не отличающийся легкостью характера Лорд вернулся взвинченным и злобным, как неизвестно кто. Отдав приказ о смене курса, он лично его проложил, заставив навигаторов переглянуться.

  Лорд сделал это так, словно этот путь был для него привычен и хорошо знаком. Новый курс стал короче на целых два часа, что все равно раздражало Вейдера. Ему хотелось быть там сейчас, немедленно! Там его дитя... Его. Ребенок.

  Его сын.

  Вейдер был абсолютно уверен, что именно сын. Он тогда спорил с Падме, гадая, но теперь он просто знал, что она родила мальчика. Прикасаясь к груди, там, где где-то глубоко внутри дрожала тончайшая, слабая ниточка связи, он смутно ощущал кого-то маленького, хрупкого и, в то же время, сильного, Вейдеру казалось, что он практически видит светлые волосы и голубые глаза. Или он просто хотел это видеть?

  Постояв некоторое время на мостике, Лорд не выдержал, и ушел в свои покои. Нервы звенели, как натянутые струны. Чем больше он размышлял о всей этой ситуации, тем больше приходил в ярость.

  Личность того, кто все это устроил, для Вейдера тайной не являлась. Оби-Ван Кеноби, собственной лживой персоной. Только он находился тогда на Мустафаре, только он мог забрать Падме, ведь мастер сказал ему, что когда он прилетел, ни его жены, ни яхты не было. Значит? Значит, Падме тогда была еще жива. Она прожила достаточно, чтобы родить ребенка, но недостаточно, чтобы отдать его родне. Впрочем, все это разузнает разведка...

  Руки в перчатках сжались, заставляя задребезжать стоящую на столе статуэтку из черного хрусталя. Покосившись на нее, Вейдер шумно выдохнул и рухнул в кресло. Мысли скакали бешеными вомп-крысами, на которых он охотился в детстве.

  Значит, она была жива... И у него есть сын. Предстоящая встреча нервировала и повергала в растерянность. Как его встретят? Знает ли малыш о том, кто его отец? Скорее всего, нет. Незачем Кеноби рассказывать ребенку такое. Совершенно незачем. Скорее всего, наврал с три короба, сволочь.

  Ничего... он найдет своего сына. Чего бы это ни стоило...

  Неожиданно по связи потекло нарастающее беспокойство. Вейдер вскочил, прижав руку к солнечному сплетению. Что-то происходит... что-то нехорошее.

  Злобно рыкнув, Вейдер закрыл глаза, автоматически начиная отсчет вдохов и выдохов. Простейшее упражнение, которое всегда ему помогало. Двери закрылись, отрезая медитационную камеру от внешнего мира, дыхание успокоилось, истончилось... разум открылся Силе.

  Океан энергии был беспокоен. Вейдер видел закручивающиеся воронки возмущений, возникающие и исчезающие, потоки то и дело меняли свои пути, сливаясь или разделяясь.

  Нестабильность.

  Словно произошло что-то, чего произойти не должно было в принципе, и это меняло весь расклад. Вейдер осторожно прикоснулся пальцем к нити связи, протянутой вперед, туда, где находился Татуин. Во мраке космоса сияла звезда Силы. Небольшая, но такая яркая!

  Ее свет дрожал от нетерпения и беспокойства, Вейдер попытался послать волну одобрения, в попытке успокоить малыша. Их связь такая слабая! Если бы он присутствовал при родах, взял сына на руки после его рождения, если бы он рос на его глазах... слишком много «если», которые так и не стали реальностью.

  Впрочем, это неважно. Наверстает. Сейчас главное успокоить сына, дать ему знать, что он больше не один, что теперь есть, кому о нем позаботиться, что есть тот, кто защитит его от враждебного мира.

  Звезда засияла более ровным светом, успокаиваясь... неожиданно она вспыхнула ужасом и... погасла.

  Еще одну долгую, неимоверно долгую секунду Вейдер потрясенно смотрел туда, где находился отпечаток присутствия его сына в Силе, а затем двери камеры вылетели наружу, не выдержав напора ярости Темного Лорда.

  – НЕТ!

  Стены дрожали, кресло оплавилось, перекручиваясь странной конструкцией, Вейдер взревел, задыхаясь от неистового гнева, застилающего глаза кровавой пеленой. Удар кулаком оставил в металле вмятину, от которой в стороны разошлись трещины.

  Захрипев, мужчина неимоверным усилием воли сжал разбушевавшиеся инстинкты в кулак, очищая разум и беря чувства под контроль.

  Вдох-выдох...

  Вдох-выдох...

  Вдох-выдох...

  Океан Силы вновь раскинулся перед ним, взбаламученный, идущий волнами, Вейдер направил все свое внимание в точку, где раньше сиял его сын, до предела взвинчивая себя, рассекая клинком разума потоки в поисках потерянного.

  Неожиданно он словно наткнулся на темную завесу, растекшуюся под напором его ярости.

  Кто-то неизвестный скрыл присутствие его ребенка в Силе.

  Кто-то сильный, очень сильный, хорошо обученный и не чурающийся Тьмы.

  Кто-то.

  Кто?

  - Кто бы ты ни был... – ярость Темного Лорда выжигала послание в Силе, заставляя дрожать энергию под его напором, – я тебя найду.

  ***

  Кеноби и Шаак Ти уже подлетали к планете, когда присутствие малыша перестало ощущаться. Магистры переглянулись.

  – Вейдер?

  – Не думаю, – тогрута покачала головой. – Кто-то другой.

  Неожиданно щиты, скрывавшие их, затрещали, едва не разлетаясь под напором чужого внимания. Тьма раскрыла свои глаза, обшаривая пространство, яростная, жестокая, жаждущая крови и смертей.

  Кто бы ты ни был...

  До магистров долетело эхо послания, заставляя спешно укреплять щиты, сцепив зубы и чувствуя, как по лбу катится пот от усилий.

  Я тебя найду...

  Кеноби вытер вспотевший лоб трясущейся рукой, с трудом повернувшись к потрясенной Шаак Ти.

  – А вот это был Вейдер.

  – Он знает, – обреченно констатировала тогрута. – Он почувствовал свою кровь.

  – Что будем делать?

  – Искать. Не думаю, что похититель остался на Татуине. Слишком рискованно.

  Присутствие Тьмы стало нестерпимым. Кеноби ощущал себя так, словно ему на кожу высыпали мешок огненных трутней, которые принялись бегать, обжигая прикосновениями ядовитых лапок. Шаак Ти размеренно задышала, сложив руки в мудру «спокойствие».

  Уводящий корабль в гипер Кеноби успел заметить, как небеса раскололись, выпуская из себя звездный разрушитель.

  ***

  Йода задумчиво покачал головой, сморщившись и повесив голову. Острые уши поникли, морщины стали глубже. Гранд-магистр Ордена Джедаев, Учитель Учителей был в смятении.

  План, столь ясно увиденный и рассчитанный им годы назад, ведущий к победе Света и поражению Тьмы... прекрасный, четкий план рухнул, не выдержав напора реальности.

  Первые признаки того, что что-то идет не так, магистр увидел год назад. Нечто неопределенное, присутствие кого-то странного, необнаружимого изменили сплетенные тщательным планированием потоки, частично исказив их, а парочку даже оборвав. Это был первый звоночек... но Кеноби смог поправить немного ситуацию, совершив одно из ключевых действий. План вернулся практически в нужные рамки, как жизнь нанесла новый удар.

  Сила словно смеялась над планами старого мастера, создав ситуацию, при которой Падший узнал о том, что его дитя живо.

  Этот дикий крик о помощи, плач испуганного ребенка достиг своего адресата. Итог ужасен: теперь стоящий во тьме знает о том, что у него забрали его плоть и кровь... Сила бурлила от его гнева и ярости, заставляя дрожать слабых и готовиться к битве сильных.

  Но, словно этого мало, подоспела новая напасть. Не успело затихнуть эхо от крика ребенка, как его присутствие погасло. Сила полностью оборвала несколько крупных потоков, совершенно четких, мощных и определенных, руша старое плетение и полностью перекраивая уже предначертанное.

  Некто, кто совсем не должен был даже близко приближаться к Татуину, некто, кто должен был идти по совершенно другой дороге, глядя в противоположную сторону, этот самый некто скрыл надежду Ордена на восстановление равновесия.

  Йода покачал головой, и сгорбясь, поковылял в хижину. Груз прожитых лет придавил его горным хребтом, обрушившимся на старые плечи. Он чувствовал себя полной развалиной, устало смотрящей на закат солнца, рассыпающейся на части и понимающей, что его усилия уже ничего не изменят.

  Сила словно смеялась над ним, показав путь к спасению и затем резко убрав привлекательную картинку, обнажая всю неприглядность будущего в его кровавой красе.

  Падший зальет галактику кровью в поисках своего сына. Единственный шанс исправить ситуацию – найти его первыми.

  Йода вздохнул, присаживаясь на камень. Он так устал...

  Сумерки опускались невесомым покрывалом, укутывая старого мастера своими складками, но покоя так и не было.

  ****

  Когда Главнокомандующий вышел на мостик, офицеры замерли. Было полное ощущение того, что к ним вышла Смерть, нацепив на себя по непонятной причине доспехи ситха. Одаренных среди экипажа не было, но это не мешало людям ощущать все свое ничтожество перед этой ужасающей мощью, которую Вейдер не счел нужным скрывать в этот раз, хотя обычно он подчиненных щадил.

  – Милорд, – рефлекторно сглотнул адъютант, побледневший до синевы. – Мы прибыли.

  – Я знаю.

  Спокойный голос ситха заставил трястись присутствующих еще сильнее.

  – Челнок готов?

  – Да, милорд.

  – Хорошо. Я отправляюсь на Татуин. Со мной – разведывательная группа. Командир – Аррзав Такер. Выполнять.

  – Есть, сэр!

  Адъютант спешно отдал распоряжения, глядя в спину отвернувшегося Вейдера.

  Ситх размеренным шагом направился прочь, унося с собой ужас, окутывающий его прозрачным облаком. Все молчали, дожидаясь отлета Главнокомандующего, и только когда челнок отлетел, все облегченно расслабились.

  – Что это было? – просипел адъютант, утирая лицо и шею белоснежным платком. Молчание стало ему ответом.

  ***

  Когда-то Энакин Скайуокер принял решение никогда не возвращаться туда, где родился. Татуин не вызывал у него никаких теплых чувств, только ненависть, ярость и боль. Он не хотел вновь попасть туда, где был рабом.

  И вот теперь он добровольно возвращается на Татуин, который вновь принес ему боль и гнев.

  Сила вела его, четко указывая путь. Когда Вейдер вышел из шаттла и оглянулся вокруг, то даже не удивился, узнав место, которое долго снилось ему когда-то в кошмарах. Ферма Ларсов...

  Ситх хмыкнув, покачал головой. Ну конечно, же... Кеноби так предсказуем... и так непредсказуем. Впрочем, одна деталь портила весь пейзаж, придавая ему крайне нереальный вид.

  Крайт-дракон.

  Огромная туша валялась неподалеку от дома, страшная, начавшая разлагаться под жаром палящих солнц Татуина. Вейдер, недоумевая, подошел ближе, рассматривая ее подробнее. Чем больше он замечал различные детали, тем больше приходил в недоумение.

  Все раны были нанесены сейбером. Световой меч наносит очень характерные раны, которые невозможно спутать с чем-то другим... Голова была отрублена и оттащена примерно на шаг, причем, небольшой, челюсти разворочены, словно животное пыталось съесть меч и закономерно подавилось, о чем красноречиво свидетельствовала превращенная в фарш шея. Бок напоминал о жертвах Гривуса – сплошные ошметки, разбросанные вокруг. Некто хорошо потрудился, сначала вырезав его по частям, а после покромсав оставшееся ножом, уж это было четко видно. Причина была ясна – этот самый некто пытался добраться до жемчужины, которые часто встречались в желудках драконов.

  И, судя по всему, добрался, недаром желудок практически наизнанку вывернут и распотрошен.

  Разведчики рассредоточились по округе, едва не просеивая песок сквозь частое сито. Если есть хоть какие-то зацепки, они их найдут. В этой группе самые опытные, преданные лично ему, не боящиеся никого и ничего.

  Пожав плечами, Вейдер вошел в дом, начиная его осматривать. Спешить, как ни странно, было некуда. Сила настойчиво стучалась в виски, сигнализируя, что эта задержка крайне важна. Его словно тянуло по определенному маршруту, четко, настойчиво, уверенно.

  Вейдер прошелся по помещениям и, толкнув очередную дверь, замер.

  Небольшая комната, маленькая кровать, сразу видно, вся мебель рассчитана на ребенка. Голые стены и потолок, небольшой коврик из джарруша, шкаф. И одно-единственное голоизображение в простенькой рамке, стоящее на столике.

  Он осторожно взял его в руки, рассматривая.

  Маленький мальчик, светловолосый, с невероятно синими глазами, в простой одежде, держал в руках торт с четырьмя свечами и радостно улыбался, счастливой, солнечной улыбкой, готовясь их задуть. На торте глаза Вейдера различили надпись: «С Днем рождения, Люк!».

  – Люк...

  Руки осторожно поставили рамку на стол, сжавшись до хруста.

  Люк. Теперь он знает, как зовут его сына. И знает, как он выглядит.

  Его сын – его маленькая копия, от Падме только пара мелочей: немного другой разрез глаз, чуть более пухлые губы. А в остальном... его высокие скулы, его светлые волосы, пока что еще прямые, но скоро они начнут виться, его золотистая кожа, вечный загар от солнц Татуина, его ямочка на подбородке. И его синие, невероятно синие глаза, которыми так когда-то восхищалась Падме.

  Резко выдохнув, ситх прикрыл глаза, пытаясь успокоиться. Нельзя поддаваться сейчас гневу, нельзя. Он может что-то упустить. Именно в этот момент он понял, наконец, насколько важен контроль, о котором ему говорил Мастер.

  Подхватив рамку, Вейдер вышел из дома и принялся отдавать распоряжения по комлинку. Он вывернет эту планету наизнанку и утопит ее в крови, но найдет своего сына. И тогда тем, кто его похитил, не поздоровится. Похитители будут умолять его о быстрой и безболезненной смерти.

  Будут.

  Или он не Вейдер, Темный Лорд Ситхов.

  ***

  Палпатин напряженно вглядывался в потоки Силы, пытаясь понять, что произошло. Гнев и ярость ученика донеслись до него обжигающим потоком, так же, как и его намерения. Что-то произошло.