Текст книги "Его сын (СИ)"

Автор книги: Наталья Захарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 40 страниц)

   Значит, надо принять меры.

   И когда уже Иссард даст хоть какие-то данные?!

   ***

   – И что это ты делаешь? – Акаади с интересом смотрел на замершего на месте Люка, что-то напряженно обдумывающего. Мальчик поднял на своего призрачного учителя встревоженный взгляд.

   – Что-то у меня такие предчувствия... странные.

   – То есть?

   – Такое ощущение, что меня... кто-то... обсуждает?..

   – Придворные языками чешут, – пожал широкими плечами забрак. Люк с сомнением скривился.

   – Не, не похоже. Учитель, а как можно прояснить этот вопрос?

  Мне тут посоветовали маленький мульт на тему ЗВ. Командир – ну вылитый Люцифер (подросший вариант). Наслаждайтесь! http://www.youtube.com/watch?v=PN_CP4SuoTU

  Глава 13. Мертвый штиль.

  Парад!

  Как много в этом слове...

  Люк наслаждался зрелищем по полной программе. Сидя на удобном диване стоящем прямо на широком балконе, выходящим на платформу с его личным садом, примыкающим к покоям, он с удовольствием лопал конфеты от личного кондитера Палпатина, испытывая громадное, ничем не замутненное наслаждение как от их вкуса, так и от зрелища, транслируемого на датапад, причем, все происходило в прямом эфире, так сказать.

  Вейдер выжал из своих подчиненных все соки, но добился-таки своей цели.

  Прилипшие к большому экрану Люк и Акаади только мычали, охали, ахали и всплескивали руками от избытка чувств, наблюдая самое настоящее чудо, сотворенное при помощи военной техники.

  Корабли танцевали.

  По другому это описать было просто невозможно. ИЗРы и «Виктории», Венаторы и истребители, перехватчики и тяжелые бомбардировщики... Для каждой машины, даже самой маленькой, была прописана партия, недвусмысленно определяющая движения в каждую секунду полета, которой пилоты строго придерживались.

  «Истец» был ведущим солистом, остальные исполняли роли второго и третьего плана, а так же создавали антураж. В космосе над Корускантом исполнялся балет, который транслировали на особые экраны, установленные между зданиями и на датапады, и все это действие сопровождалось патриотической музыкой.

  Люк и Акаади восхищенно присвистывали, подпрыгивая на диване от избытка чувств и бурно обсуждали увиденное. Оба только радовались тому факту, что по каким-то своим соображениям Палпатин оставил мальчика в его покоях, а не приказал изображать из себя непонятно кого на приеме в честь Дня Империи.

  Зрелище они могли посмотреть и так, зато удобство и комфорт были несравнимы.

  ***

  Тронный зал напоминал муравейник. Придворные заполняли громадное помещение, перемещаясь в хаотическом на первый взгляд порядке, и строго определенным образом, для опытного восприятия Армана Иссарда. Глава ИСБ стоял в тени, внимательно отслеживая перемещения моффов, аристократов, и всех тех, кто считал себя не просто сливками общества, а самыми-самыми.

  Накипь, по мнению разведчика, от которой с легкостью избавятся, если она начнет слишком уж загрязнять пространство. Достаточно одного пожелания императора, и опытные руки смахнут эту пену, убирая с глаз долой.

  Иссард слегка рассмеялся про себя, сохраняя на лице доброжелательную маску – глава ИСБ всегда на работе, он всегда бдит. И никогда не расслабляется... незаметно подошедший подчиненный почтительно подал датапад, Арманд пробежал информацию глазами, в душе вспыхнуло удовлетворение.

  Его служба не даром ест свой хлеб, усилия множества разумных дали свои плоды: наконец-то начали поступать первые сведения. И это только начало. Скоро первые капли информации сольются в ручеек, а там... и до полноценной реки рукой подать. Разведчик бросил взгляд на сидящего на троне императора, ожидающего прихода Вейдера: парад закончился, и теперь с минуты на минуту должен появиться Главнокомандующий.

  Вид у главы государства был добродушный и благожелательный: одетый в изумительный наряд цветов Империи, по стоимости могущий сравняться с ценой корабля, Палпатин пребывал, судя по всему, в очень неплохом настроении, по крайней мере, не чувствовалось ничего... такого... что иногда проскальзывало, когда Его императорское величество был чем-то недоволен.

  Зазвучал Имперский марш, под звуки торжественной музыки распахнулись двери, и в зал вошел Вейдер, размеренно стуча каблуками сапог по драгоценному коросскому мраморному полу, за ним стройными рядами вошли офицеры.

  Находящиеся в зале, как по команде разразились аплодисментами (впрочем, почему – как?), стоило императору несколько раз одобрительно хлопнуть в ладони, сверкнув драгоценными камнями перстней. Он остановил движением руки мужчину, готовящегося преклонить колено, указав рядом с собой. Офицеры тут же рассосались в пространстве, опытно вычисляя официантов с выпивкой, а ситх прошел вперед, поднимаясь на тронное возвышение и замирая черной статуей слева от трона.

  Звучала музыка, люди танцевали, перемещались, разговаривали... Палпатин встал, его тут же окружила стража, за левым плечом привычно воздвигся Вейдер, и вся процессия удалилась в боковой проход, после чего веселье продолжилось с новыми силами.

  Арманд отдал приказы, подхватил датапад и направился к кабинету императора. Пора показать, что его служба работает.

  ***

  В огромном кабинете императора было почти тихо. Шипение респиратора Вейдера разбивало гробовую тишину, заполнившую помещение, пока Палпатин неторопливо читал отчет, предоставленный ИСБ. Арманд замер, вытянувшись и не шевелясь, леденея под ясно ощутимым взглядом из-за черных, с кровавым отливом, визоров черной маски.

  – Крайне интересно, – холеная рука отложила датапад, побарабанила по отполированной столешнице, демонстрирующей изумительные узоры янтарного цвета древесины. – Крайне... интересно. Арманд?

  – Зацепок не было, Ваше величество, поэтому мы отрабатывали сразу восемнадцать версий. Проверяли, куда можно было повезти беременную женщину, готовую родить, учитывая требуемую конфиденциальность, близость расположения, готовность персонала не вмешиваться, а так же еще двенадцать факторов. Самым вероятным оказался Полис-Масса. В этот медцентр часто обращаются обладающие влиянием разумные, не желающие, чтобы кто-то знал о происходящем в семьях. Были еще три варианта, но они подходили меньше.

  Палпатин кивнул, поощряя расказчика.

  – В ходе проверки в центре была обнаружена первая косвенная улика. Весь персонал, что живой, что механический, был проверен многократно. При перекрестном сравнении показаний было выявлено небольшое несооответствие – одна из нянь, занимающаяся нуждами пациентов, сохранила краткое воспоминание о посетителе, прибывшем заранее в центр, спустя некоторое время прибыл еще один человек. Наши специалисты смогли восстановить это воспоминание, благодаря чему смогли опознать трех разумных. Судя по всему, это магистр Йода, магистр Кеноби и сенатор Бейл Органа.

  Палпатин откинулся на спинку кресла, прикрывая веками солнечный пожар глаз. Арманд осторожно сглотнул, наблюдая это жуткое явление. Вейдер все так же не шевелился, но разведчик чувствовал, что это ненадолго и не по его воле.

  – Далее. Записи о родах, послеродовом обследовании и прочем у разумных, обслуживающих роженицу были подчищены, однако, по небрежности утилизатора сохранился дроид, фиксировавший дату рождения и дату смерти. Информация о том, что детей было двое – подтвердилась. Сейчас отрабатываем версии, кому могли отдать второго ребенка. Проверяем тех, кто находился в хороших отношениях с госпожой Амидалой. Особый интерес вызывают три имени.

  – Итак... осталось проверить три имени. Только три... – император сложил пальцы домиком, обдумывая полученную информацию. – Замечательно. Просто замечательно. Спасибо, Арманд. Я очень доволен.

  – Ваше величество... – мужчина поклонился, пряча довольную улыбку. Ситх рядом с троном молчал и все так же не шевелился, но Иссард нутром и хорошо развитым шестым чувством почуял, что терпение Вейдера лопнуло. Палпатин бросил на ученика косой взгляд, и перевел его на мужчину.

  – Результаты доставить лично мне в руки, немедленно.

  Разведчик поклонился и вышел из кабинета, подавляя дикое желание перейти на бег. Дверь закрылась, отрезая его от заполнившей помещение потусторонней жути.

  ***

  – Мастер! – недовольно засопел ситх, дернув рукой. Палпатин улыбнулся, снимая с горячего ученика невидимые глазу путы Силы.

  – Ну что опять? Когда ты уже научишься держать себя в руках?

  – Но...

  – Никаких «но». Ты будешь ждать. И не будешь вмешиваться! Твоя поспешность может спугнуть причастных к произошедшему. А ты ведь не захочешь, чтобы они затаились, не так ли? – глаза Палпатина сверкнули расплавленным золотом.

  Вейдер злобно скрипнул зубами, покорно склоняя голову. Нет, он не хочет, чтобы эти твари, которые украли его дочь, попрятались по щелям, уходя от справедливого возмездия. Хорошо, он подождет. Хотя и мог бы помочь! Ведь обязательно найдется кто-то упорствующий, кто не желает делиться информацией... Люка же он нашел! Сам! От него никто не уйдет... Он подождет. Но недолго.

  Палпатин иронично хмыкнул, считывая мысли ученика, которые тот и не думал прятать. Все, как обычно. Кровь, резня, ужас и разрушение. Не то, чтобы император был против – нет, он отлично пользовался любыми методами для достижения цели, но не в этот раз. Сейчас надо работать тонко и осторожно. Сила подсказывает, что их ждет много интересных сведений... при условии, что расследование будет проведено тихо и очень аккуратно. Но вот после... после он позволит сыну порезвиться и как следует проявить свои таланты в области устрашения. Но только после.

  Вейдер уловил посланную ему мысль и успокоился. Взбаламученная, яростная Сила, наполняющая кабинет, закручивающаяся водоворотом, бешено-злобная и яростно-ледяная, сталкивающаяся между собой как два направленных в разные стороны течения, постепенно затихала, повинуясь воле одаренных. Буря утихала, превращаясь в мертвый штиль. До поры, до времени.

  Молчание, повисшее в кабинете, так и не было нарушено, в словах не было нужды. Вейдер поклонился, дождался разрешающего взмаха руки и, резко развернувшись на каблуках, стремительно пересек помещение, выскальзывая за дверь.

  ***

  Размеренно шагая по пустынному коридору, Вейдер боролся с усталостью, все сильнее наваливающейся на его измученное тело и изнуренное сознание. Подготовка к параду даром не прошла. Неделя без сна, только краткие медитации для расслабления, постоянная нервотрепка, бесконечная активность и движение, тотальный контроль за каждой мелочью.

  В кабинете он держался на ярости и злобе, позволяя себе погрузиться в эмоции, чтобы просто не упасть на толстый и наверняка такой мягкий ковер. На краю сознания вертелась мысль, что он что-то упустил... что-то важное. Уцепившись за нее, ситх принялся мучить память, пытаясь прояснить этот момент. Что же он упустил? Подготовка к Дню Империи была тяжелой, но все прошло успешно. Парад вообще был выше всяческих похвал... интересно, Люк смотрел?

  Ситх резко остановился, придя в себя от неожиданности. В голове забрезжило понимание, когда сложилась простая логическая цепочка. День Империи. Люк. Сложить эти два понятия вместе, и что получится?

  День Рожденья.

  – Вот жеж хаттово дерьмо! – прогудел Вейдер, рубанув воздух рукой. – Забыл! И что теперь делать?

  Проблема была... интересной. Увы, с праздниками, тем более такими личными, у Энакина никогда не складывалось. С детства. В рабстве как-то не до этого, да и факт очередного года, проведенного с рабским чипом в шее, не радовал. Чему тут радоваться?

  В Храме... просто очередной день, веха на жизненном пути. В лучшем случае кто-то скажет – «Поздравляю». И все... Падме... та праздновала, как свои, так и его. Два раза они даже отмечали его День рождения вместе. Это было так странно и непривычно... А вот Люк отмечал... Ситх вспомнил голоизображение сына возле торта со свечками. Он уже почти решил отдать указание адьютанту, потом вспомнил, что понятия не имеет, что вообще любит его собственный ребенок (хотя нет, сладости он любит, уж это он точно знает!), прямо перед ним замаячила дверь, ведущая в его часть дворца... Вейдер пожал плечами и выбросил все эти глупые переживания из головы.

  Его сын – воин. А не мелкое сопливое истеричное чудище. Поэтому...

  На бледных губах мелькнула гордая улыбка. Вопрос решен. Он отлично знает, что точно понравится его сыну. В конце концов, он ведь практически его копия...

  ***

  Люк с Акаади зачарованно смотрели на работу подарка императора, когда покои залило темной энергией. Мальчик тут же встрепенулся, вылетая из зала для тренировок. В помещениях стояла тишина, видно Вейдер отпустил слуг, слышно было только тяжелые шаги ситха.

  Люк на бегу просканировал отца силой и довольно прищурился. Вейдер, судя по всему, держался на одной гордости, вон как тяжело осел в кресле.

  – Добрый вечер, отец!

  – Здравствуй, Люк.

  Встать никаких сил не было. Глаза закрывались, тело объявило забастовку. Ситх успел почувствовать, как его окутало теплом, после чего провалился в темноту.

  Люк довольно потер руки, удовлетворенно смотря на спящего отца.

  – Вот и ладушки... вот и баюшки... – ухмыльнулся ребенок с видом маньяка-испытателя, после чего тихо позвал:

  – Учитель!

  Призрак неторопливо вплыл в гостиную, окидывая спящего опытным взглядом.

  – Замечательно. Спит зубами к стенке и не мешает. То, что надо. Приступаем?

  – Конечно! – с энтузиазмом кивнул Люк, не сводя с Вейдера горящих нетерпением глаз. – Когда еще такая возможность представится? Сейчас у него силы потрачены, мозги отключились, значит, противодействовать не будет, инстинктивно – в том числе. Действуем.

  – Хорошо.

  Акаади подошел ближе, становясь рядом с креслом, Люк бросил на пол подушку, усаживаясь поудобнее и складывая пальцы в замок.

  – Итак. Действие первое. Для верности его надо усыпить посильнее. Помнишь последовательность действий?

  – Конечно, учитель! Точки Тау, Гот, Аук. Нажать одновременно. Гарантирует отключение подопытного на пять часов. Приступаю.

  Люк сосредоточился, выпуская тонкие жгутики Силы, пробравшиеся сквозь броню Вейдера. Три точки: одна в основании черепа, вторая – аккурат на выступающем позвонке, третья – тремя позвонками ниже. Нажимать надо одновременно, резко. Если постепенно и по очереди – возможна кома. Если в обратном порядке – приступ бешеной активности гарантирован. А вот этого не надо!

  Вейдер вздрогнул и обмяк. Акаади внимательно его осмотрел, осторожно проверил Силой и успокоенно кивнул, подавая ученику знак. Люк прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Сейчас – самое тяжелое. Надо синхронизировать их энергии, при этом следует учитывать, что Вейдер – насквозь Темный, а вот в Люке пока что есть и Свет и Тьма. Первого немного меньше, но на их задумку хватит.

  Сложенные в замок руки поднялись на уровень солнечного сплетения, разокнулись, расходясь в стороны. Ладони смотрят в небо, пальцы согнуты, словно когти. Собрать Силу. В левой руке – Тьма. В правой руке – Свет. В груди потеплело, словно там зажегся маленький огонек, растущий с каждым вдохом, превращающийся в сферу, окружающую тело сидящего мальчика полностью. Свет, окруженный оболочкой Тьмы. Вдохнуть, свести ладони так, словно между ними зажат шар, медленно выдыхая направить их в сторону Вейдера, ощущая как Сила послушно летит к нему, впитываясь в тело, закрытое броней.

  Вейдер слегка пошевелился, и снова затих, размеренно сипя респиратором. Люк практически видел, как в тело отца впитывается отданная им Сила, медленно и осторожно растворяясь в плотном коконе темной энергии, всегда окутывающей своего повелителя. И именно в этом и состояла проблема.

  Мустафар даром для Энакина Скайуокера не прошел. Мало того, что он был искалечен, это еще пол-беды, так сказать. В конце концов, одаренные – крайне живучие твари, их угробить – постараться надо. Физические повреждения можно залечить, поставить протезы... это решаемо.

  Однако, это только половина проблемы. Есть и вторая. Сила.

  Бой с Кеноби аукнулся истощением. Уж слишком активно противники использовали Силу и все свои возможности. Кеноби победил не только потому, что сошлась целая прорва факторов... Он был старше, он учился себя контролировать дольше, он больше знал и умел. Что с того, что Энакин был сильнее? Сила-силой, а применять ее уметь надо. Без умений вся твоя сила – ничто. Добавить сюда самомнение Скайуокера, едущую от «падения» крышу, вот и получилось то, что получилось.

  Кеноби расходовал свои силы экономно, ровно настолько, насколько надо. Звание Магистра он получил по праву... А Энакин выплескивал Силу из себя так, словно у него внутри была бездонная бочка... и когда свалился в лаву, полноценно закрыться щитами уже не мог.

  Боль от ранений, эмоциональный взрыв, шок от осознания своего поражения... он выжил на чистой ненависти, лава выжгла в нем все, оставив только Тьму. А Темная сторона – это, в первую очередь – разрушение.

  Тьма тоже может лечить, но ее спектр более узкий. Вирусы, опухоли, различная дрянь, которую нужно разрушить, чтобы помочь пациенту выздороветь. Самый простой пример – раковые клетки. Здесь Темная сторона вне конкуренции.

  А искалеченному Вейдеру требовалось не разрушение, а восстановление. Император помог, давая ему необходимую для первичного исцеления Силу, медики сотворили настоящее чудо, но этого было мало. Организм залечили, а не вылечили... и исцелиться Вейдер сам уже не мог. Не осталось в нем ни крошки энергии, которая дала бы толчок к восстановлению повреждений, он мог только поддерживать свое тело... и все. А учитывая площадь и характер повреждений... безнадежно. Ожоги третьей степени и четвертой степени практически всего тела, обожженные слизистые, поврежденные глаза... перечислять можно долго и нудно. Проще было сказать, что не пострадало.

  Спасаясь, Вейдер вытягивал крохи своей энергии, истощая и так измученный организм, потом он просто использовал свои возможности, чтобы удержать его от распада. Это настолько въелось в него, что пробиться сквозь щиты было попросту невозможно. Однако, если тебя куда-то не пускают, кто мешает сделать подкоп или осуществить диверсию?

  Вейдер знает, причем на уровне подсознания, что Люк – это его сын. У них сходна не только внешность, но и энергетика тела. Не полностью идентично, но и совпадений достаточно, чтобы отрубившийся от усталости ситх не воспринял подсознательно чужую Силу как агрессора. В принципе, лечение можно было сравнить с запуском вируса в компьютер. Главное, чтобы он попал, куда надо, а там уже программа развернеться на полную мощь.

  Так и здесь. Темная энергия, прячущая в себе светлую, была воспринята Вейдером на «ура». Теперь Люку остается следить, чтобы эта оболочка растворялась очень постепенно, не вызывая в пациенте негатива, чтобы к моменту высвобождения свет не был отторгнут сходу. Шансы на это были и очень даже хорошие. Люк отлично помнил, как прекрасно выспался на руках отца, и тот не выглядел поутру раздраженным или недовольным. Наоборот, был как огурчик! Правда, соленый.

  ***

  Акаади внимательно следил за ходом первой фазы запланированного ими лечения Вейдера. Призрак тщательно отслеживал все процессы, комментируя и подсказывая Люку, что необходимо делать в каждый момент времени. Сам ситх был очень доволен учеником. Что ни говори, а малыш был крайне талантливый, сильный, с прекрасно развитым воображением и правильным пониманием Силы.

  Когда кроха, не достигшая пяти, заявляет, что понимает, что эффективность работы с Силой полностью зависит от того, как воспринимает ее разум, а потом доказывает это наглядно – продемонстрировав Искру – зародыш полноценной Молнии... в этот момент любой испытает благоговение перед силой, создавшей такое чудо и давшей возможность это самое чудо обучать.

  Хотя характерец у этого чуда... местами просто чудо...вищный. Как невозмутимо пояснял ребенок, лукаво поблескивая синими глазками: «я просто оправдываю данное мне имя». М-да... добавить нечего.

  ***

  Через час Люк внимательно проследил, как растаяли последние капли Темной энергии, растворяясь в плотном коконе Силы Вейдера. Свет начал медленно тускнеть, смешиваясь с тьмой, серея на глазах, так воспринималось все происходящее мальчиком. Вейдер недовольно пошевелился, что-то буркнув, заставив испытателей замереть, настороженно ожидая чего угодно... но, обошлось.

  Ситх снова затих, развалившись в кресле, Люк с Акаади одновременно выдохнули, переглянувшись, после чего мальчик вновь сосредоточился, капля по капле напитывая еле живое тело отца своей Силой. Процесс этот был долгим и нудным, а прерывать его было нельзя. Оценив перспективы, Акаади одним движением пальца поднял сидящего на подушке мальчика в воздух, подтянул поближе диванчик и опустил на него благодарно кивнувшего ребенка, после чего пристроился рядом.

  До утра времени было еще очень много.

  ***

  Вейдер медленно выплывал из сонного марева, машинально сканируя окружающее пространство Силой и органами чувств, хотя с последними дело обстояло отвратительно. Сила сообщила, что он в своих покоях, рядом находится его сын и... Акаади, а слух незамедлительно уловил тихо ведущийся разговор.

  – Как вы думаете, учитель... помогло?

  – Судя по тому, что я вижу – определенно помогло. Впрочем, ты и сам можешь это проверить. Сканирование, я тебе показывал, как именно.

  – Ага... да, вижу. Есть некоторые подвижки. Хорошо, что Силой проверить можно!

  Вейдер нахмурился, соображая, о чем идет речь. Так... что вчера произошло? Он еле приполз от императора, сел, поздоровался с сыном... тааак... затем... заснул?

  – Да, очень удобно. А то, пришлось бы, как патологоанатомам...

  – Это как? Вскрытие показало, что пациент умер от вскрытия?

  – Гхм! – поперхнулся Акаади. Вейдер распахнул глаза, резко приходя в себя. – Шуточки у тебя...

  – Нормальные шуточки, – степенно пояснил ребенок. – У меня чувство юмора такое... черное. Мне по статусу положено...

  Вейдер мысленно хмыкнул, пошевелившись. На колени тут же взвалились.

  – Доброе утро, отец! Как ты себя чувствуешь? – Люк озабоченно смотрел прямо в визоры маски, прощупывая отца Силой.

  – Хорошо... да. Определенно хорошо.

  Ситх сел ровнее, расправив плечи, придерживая сына, чтобы не свалился. Осмотрев его, нахмурился. Вид у ребенка был утомленный, веки опухли, белки глаз покраснели, словно он всю ночь не спал.

  – Так. Ты что уже натворил?

  – Почему – натворил? – надулся Люк. – Я тебя лечил. Так что, давай. Рассказывай все по порядку. Как себя чувствуешь, что ощущаешь... и вообще. Ну? Пациент, не молчите!

  Вейдер озадаченно нахмурился, сосредотачиваясь. Сила привычно потекла сквозь него, послушно выявляя изменения и сигнализируя о происходящих изменениях. Картина, разворачивающаяся перед ним была привычной до зубовного скрежета. Ничего не изменилось, все те же застарелые травмы, все та же... стоп. А это что?

  Внутри него появилось нечто странное. Крошечный очаг тепла, где-то там Сила ясно показывала, что клетки организма стали... они стали...

  Маленькая, не больше булавочной головки ранка, одна из множества, покрывающих обожженную трахею, она зажила.

  Ситх застыл, спешно концентрируясь на обнаруженном. Это ощущение тепла, легкой щекотки, невозможно было с чем-то спутать. Исцеление. Энакин Скайуокер постоянно влипал в какие-то переделки и неприятности, он часто бывал в госпитале, попадая в лапы целителей, поэтому прекрасно помнил, как ощущается силой и организмом исцеление Светлой стороной. Невозможно спутать! Тьма, которой его лечил император, ощущалась совершенно не так. Более холодной, колючей, она словно кислота сжигала отмирающие клетки, ощущения очень характерные. А здесь... тепло, легкий зуд, не раздражающий, но дающий понять, где именно сейчас усиленно делятся клетки, заживляя раны.

  Вейдер потрясенно моргнул, замерев и практически не дыша, словно боясь спугнуть это забытое им явление.

  – Как? – сдавленно просипел мужчина. Люк самодовольно напыжился, гордо смотря на отца.

  – Учитель показал. Круто, правда? И это, – мальчик улыбнулся, – только начало. Я ведь обещал!

  Вейдер на мгновение прикрыл глаза, успокаиваясь. Оценивающе осмотрел сына.

  – Сильно устал?

  – А что? – подозрительно прищурился Люк.

  – Пойдем смотреть твой подарок.

  – Даааа!!!

  ***

  Теперь Люк прекрасно понимал, почему его отца называют лучшим пилотом галактики.

  Это была не лесть и, даже, не преувеличение. Нет, это была голая константация факта.

  Из дворца императора они выбрались только через час. Пока Люк завтракал, Вейдер устроил себе сеанс «техобслуживания», после чего они погрузились в шаттл и вылетели во дворец в северном полушарии, принадлежащий лично ситху. Своего рода маленькая копия императорского обиталища, настоящая крепость. Однако поразило мальчика не это, а ангар, битком набитый различной техникой, естественно, летающей.

  Истребители, перехватчики... всех видов, форм и размеров. У Люка просто глаза разбежались от увиденного, а руки сами тянулись все пощупать как следует. Он даже сделал пару шагов в направлении манящих его сокровищ, как почувствовал, что его отрывает от земли.

  Хмыкнувший Вейдер подхватил сына, уже намылившегося было приступить к тщательному осмотру техники и быстро направился к своему любимому истребителю, в котором летал, когда настроение совсем уж скатывалось в минус. Люк сначала возмущенно засопел подмышкой, потом одобрительно замычал, увидев, как распахивается кабина машины.

  Вейдер уселся в кресло пилота, посадил сына себе на колени, опутав ремнями безопасности, после чего до упора отжал рычаги управления, свечой взмывая в небо сквозь услужливо разъехавшуюся в стороны крышу.

  И началось форменное безумие.

  Люк не обращал внимания ни на что: ни на перегрузки, ни на некоторые неудобства своего положения... все затмевало удовольствие от полета. Даже не так... полета.

  Это было нечто невероятное. Истребитель развил бешеную скорость, Вейдер, чувствуя, как у его сына сорвало от удовольствия крышу, показал класс, решив поразить отпрыска своими способностями. Создавалось полное ощущение, что обычные законы физики над машиной не властны. Ситх выделывал такие фигуры высшего пилотажа, повторить которые смогли бы единицы. Сейчас, выпустив Силу, он составлял с машиной одно целое, чувствуя ее, как самого себя.

  Люк только попискивал и кряхтел, сияя глазами, и окутывая отца своим восхищением. Налетавшись среди препятствий, Вейдер поднялся выше, в космос, после чего покружил немного вокруг зависшего над Корускантом «Истца» и направился обратно к своему дворцу, выжимая из машины все, что только возможно.

  Истребитель резко завис над посадочной площадкой, мягко опускаясь на опоры. Ситх расстегнул ремни и потормошил находящегося в каком-то трансе Люка.

  – Сын?

  Люк медленно повернулся. Глаза горели безумным огнем, волосы встали дыбом. Ребенок окинул Вейдера потрясенным взглядом.

  – Понравилось? – пробасил ситх. Мальчик моргнул, приходя в себя.

  – Папа... Я знал, что ты крут, – Люк помолчал, приглаживая волосы. – Но я не знал, что ты крут до такой степени! Я тоже так хочу!!!

  – Научишься... – одобрительно погладил ребенка по голове Вейдер. – А теперь идем. Тебя ждет твой подарок.

  – Что? – поразился малыш. – Еще что-то есть?! Обалдеть!

  ***

  – Тебе уже пять. Я думаю, спокойно можно начать создавать твой меч.

  – Только мой?

  – Только твой. Начнем с самого основного, – Вейдер сделал широкий жест, показывая на стену, на которой были прикреплены сейберы. – Надо определить, какую именно модель ты хочешь. Какая будет для тебя самой лучшей. Не торопись. Прислушивайся к себе и к Силе. Вперед...

  Люк сделал пару шагов и замер, окидывая влюбленным взглядом закрепленные специальными зажимами сокровища.

  ***

  Сейберы, сейберы, сейберы...

  Они покрывали стену замысловатым узором, отблескивая металлом, поражая взгляд формами. Не было двух одинаковых, похожие были, да, но одинаковых не было. Люк дураком не был и отлично понял, что это за инсталляция.

  Трофеи.

  За каждым сейбером скрывалась победа Темного Лорда Вейдера. За каждым стоял поединок, окончившийся смертью противника ситха. Все рукояти покоились на вбитых в стену специальных крючьях, так что, при желании их легко можно было снять телекинезом или просто рукой.

  Что самое интересное, все вместе склыдывалось в замысловатый знак. Люк отошел на несколько шагов и окинул стену еще раз внимательным взглядом. Заполненные и пустые крючья (а таких было примерно с треть) складывались в символ, который означал победу. Язык ситхов. Акаади начал его понемногу обучать, так что значение именно этого знака Люк отлично знал.

  Он повернулся к севшему в массивное кресло отцу, окинул его уважительным взглядом, получил в ответ ощущение законной гордости, которой повеяло от ситха, после чего отвернулся и принялся инспектировать выставленные для обозрения сокровища.

  Он осторожно снимал сейберы, держал их в руках, примериваясь, делал пару взмахов. Удобно? Не тяжело? Как ощущается в руке? В двух? Он выбирает не просто опасную игрушку, он выбирает продолжение самого себя.

  Люк находился в легком трансе, неторопливо примериваясь к трофеям. Короткие рукояти, на одну руку. Более длинные, на двуручный хват. Парные мечи. Изогнутая рукоять. Такую использовал Дуку... Вот несколько посохов. Разной длины, от полуметра, до шестидесяти сантиметров. Два посоха разделялись на отдельные сейберы, самый длинный был цельным.

  Люк осторожно снял один и взвесил в руке. Немного тяжеловато, килограмма два, может немного меньше. Но не больше, это точно. Длинный, половина его роста. Или четверть роста Вейдера... Люк немного грустно вздохнул, смерив могучую фигуру отца завистливым взглядом. Ему до таких пропорций расти и расти... Впрочем, Акаади обещал рассказать, как можно менять свои физические параметры с помощью силы. Ничего радикального или невероятного, но вот подрасти, укрепить кости и мышцы, сделать связки эластичнее, изменить цвет волос или глаз... Вроде, мелочи, но именно из мелочей и состоит крупное.

  Например, ему очень нравится его цвет волос. Очень светлый, практически белизна... не платиновый блондин, не альбинос, корни немного темнее, более русые... Люку очень нравилась концепция Темного Лорда – натурального блондина. Голубоглазого, к тому же... Ново, свежо, выбивается из общей тенденции.

  К тому же, разве он не Люцифер?

  Мальчик повертел посох в руках, сделал пару пробных взмахов, изобразил «мельницу»... неплохо, но чуть-чуть не оно. Что-то странно... словно чего-то не хватает. Он положил сейбер на место и повернулся к висящим отдельно рукоятям.