Текст книги "Уютная, родная, сводная (СИ)"

Автор книги: Наталия Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

Через время скованность прошла, Катерина осмотрела всё, что было на первом этаже, включая бассейн, сауну и бильярд, потом надолго задержалась в комнате

Марка, где уже стоял его скромный багаж, привезённый отцом из фитнес-клуба.

Марк накинулся на неё с поцелуями и завалил на кровать, сходя с ума от запаха малины, жевательной резинки и вчерашней попойки. Марк был бы не прочь продолжить, хотя бы раскрутить Катерину на минет, но, видимо, это был тот самый случай, когда здравый смысл победил, скорей всего по причине глобальной удовлетворённости, такой же глобальной, как всемирное потепление. Позже Марк,

Катерина, Бронислав и Лопоушка, которая приехала, пока Катя с Марком целовались в его комнате, сидели за одним столом. Катя ёрзала на стуле, Бронислав невозмутимо разливал вино по фужерам, Лопоушка критично смотрела на прибывающее красное в ёмкости дочери, но Бронислав продолжал лить, до самой кромки, приподняв одну бровь, глядя на Людочку. У Марка не было никаких сомнений в том, что дай волю Лопоушке, она понесётся за компотом для

Катеринки, вырывая из её рук алкоголь. Вино ли сыграло свою роль, или вправду атмосфера изменилась, давление на позвоночные столбы уменьшилось, и люди за столом расслабились, стали разговаривать на отвлечённые темы. Лопоушка с удовольствием делилась с дочерью впечатлениями о поездке к Марку, что она видела и что купила, Катерина с воодушевлением рассказывала про свою работу, с горячностью в глазах и румяными щеками, Бронислав отвешивал шутки, заставляя краснеть по очереди мать и дочь, и смеяться Марка. Марик всех потчевал историями о своей жизни в штатах, о курьёзах, случавшихся с эмигрантами и местным населением. Обычная болтовня, Катерина даже подложила ноги под попу,

как она раньше это делала, а Лопоушка зыркнула на Борю, и тот помог ей сменить тарелки, приборы и принести горячее. Рыбу, которую дома замариновала Люда, а тут приготовила. Все довольно жевали, Катерина заметила, что соскучилась по маминой еде, Лопоушка едва не заплакала, но собралась с силами и отшутилась,

улыбаясь дочери. Наконец, Марк взял слово, он поднял фужер с вином, принял официальную позу, окинул взглядом присутствующих, словно с президиума, и просто сказал: – Хочу сказать, что меня, да и всех нас, порядком достала история десятилетней давности. Мы все, я, отец, ты, Люда, были по-своему неправы и точно так же правы. – А я?.. – буркнула Катерина. Конечно, промолчит она, ледники таять не начали, так что ясно – не смолчит. – А ты мелкая ещё, – съязвил Марк, – вот и помолчи, – тут же продолжил, подмигнув Катерине, смотря на её улыбку, да уютную какую! – Все мы накосячили, но разбираться в этом, искать правых и виноватых, у меня нет желания, уверен, у вас тоже нет. И раз мы можем спокойно общаться, давайте именно так и поступать, не вспоминая те события, к каким бы последствиям они ни привели в своё время. Есть сегодняшнее время, сегодняшние события, и они важнее. Бронислав выдохнул, встал и похлопал сына по плечу,

одобряя. Марк физически ощутил, как в этот момент гордость отца за сына перетекает в его вены и пузырится там, разгоняя кровь, заставляя сердце биться быстрее. – Так что за событие? – отец подталкивал Марка. Катерина съезжалась, но потом глянула на Бронислава, которой широко улыбался ей, оказывая поддержку,

как будто держал за руку и говорил своему взрослому сыну: «Не обижай Катеньку»,

и Катенька тогда поверила, что её не обидят... верила и сейчас. – Событие-то? Мы решили пожениться, – Марк потянул Катерину, заставляя встать рядом с собой. -

Думаю – в августе, сможете приехать? – В августе, – Бронислав потёр лоб, делая вид, что думает, – сможем, конечно, сможем, правда, Людочка? – он посмотрел на опешившую Людмилу и подмигнул ей. – Естественно, – Лопоушка как-то робко улыбнулась и посмотрела на Катерину, та улыбнулась ей в ответ. «Лёд тронулся,

господа присяжные», – можно было бы торжественно произнести в этот момент, но вместо этого Бронислав спросил. – Марик, как тебе удалось это яблочко, что от яблоньки недалеко упало, уговорить? – Нууу... – Марк покосился на Катерину,

смотря, как заливает краска её лицо, шею и убегает под синий свитерок, – не думаю,

что могу это рассказать, – нахально усмехаясь. – Это, – он неопределённо помахал руками и закатил глаза, потом его разок передёрнуло от сладких воспоминаний, и только подзатыльник, да крепкий такой, от Катерины, привёл его в чувство и не дал не к месту разыграться воображению. – Хм, – Бронислав покосился на Лопоушку,

потом нахмурился и произнёс, – ешь, давай, тарелка полная, ни кусочка не проглотила. – Боренька, – встрепенулась Лопоушка и начала лепетать, что новости её отвлекли, она никак не ожидала... – Ничего не знаю, ешь, – и отправил кусок рыбного филе в рот Людочки.

  Глава 13. Часть 6. Настоящее

   Катерина приехала к Марку в середине июня, до этого она была у него в мае, они успели подать заявление и купить пару комнатных растений. На ближайший месяц эти горшки с зелёными насаждениями стали кошмаром Марка, он даже пару раз подскакивал ночью, в ужасе от того, что они завянут. Марк понятия не имел, как эта зелёная хрень называется и чем отличается от любой другой хрени в горшках, но услышав визг в магазине цветов, понял, что у него появилась головная боль. Не то чтобы он возражал, но страшно было. Эти зелёные кусты были живыми, по мнению его будущей жены, а Марк никак не мог прикончить живое существо накануне собственной свадьбы. Лето прошло в поисках работы Катерине, с помощью Бронислава она решила квартирный вопрос, теперь вся площадь по закону принадлежала ей, и она была намерена выплатить эту ипотеку до конца и самостоятельно. Марк согласился, в этом было здравое зерно, если смотреть на ситуацию недоверчивыми глазами Катерины. Ей нужны были эти квадратные метры, как гарантия собственной финансовой независимости, это было разумно.

Уж точно разумней, чем спорить с Катюшкой накануне свадьбы, когда и без того хватало споров. Место, время, количество приглашённых, стилистика, цветовая гамма... цветовая гамма свадьбы! Но разрази Марка гром, если он скажет хотя бы слово. Лаванда, пионы, белые гвоздики, хоть кактусы! Марку хватило попытки вмешаться в процесс выбора свадебного платья, теперь он был согласен на суккуленты, избушку на курьих ножках и учёного кота в качестве свидетеля.

Никакого значения это не имело, когда Катерина скакала вокруг Марка с вкладками на планшете или, довольная, тащила его на встречу с устроителем свадьбы, или заставляла пробовать  сто десятый по счёту образец свадебного торта, главное, что

Катерина улыбалась, как полоумная, щебетала и кокетничала  напропалую. Она была в полном восторге от того, что может выбрать сама, что её не одёргивают и не указывают, она призналась ночью, что счастлива, сильно счастлива. Скорей всего,

этому послужил оргазм, но какая разница, когда женщина, которую  любишь -

счастлива. От оргазма или от того, что  одобрил цвет галстука для свадебного костюма. Тот августовский день был тёплым. Марк готов был разрыдаться, как дама в климаксе над мелодрамой, но разрыдалась Катерина и не смогла сразу надеть кольцо Марку, мешали слёзы, он взял её ладошку, направил пальчики с символом брака на свой палец и получил в ответ восторженную и благодарную улыбку. Да уютную такую. Родную. Улыбку от Исаевой Екатерины. Его жены,

которая обещала оторвать ему яйца, если он пойдёт налево, и самое смешное во всём этом было то, что Марк был рад этому. Как и был рад получить приглашение на свадьбу отца, в сентябре месяце. Всё было скромно, по-домашнему, как пояснил

Бронислав, только для своих. Марк с молодой и счастливой женой, дед из далёкого таёжного посёлка, который за столом покрякал, поохал, и хорошенько поддал в честь двойного праздника, к Марку он не поехал, сказал – дорога дальняя, здоровье не то уже. Несколько Лопоушкиных подруг и никого из приятелей отца. Марк догадывался почему. В череде свадеб и женщин в жизни Бронислава Исаева,

Людмила была для него особенной женщиной. Родной и уютной.

 Нам остался эпилог и довольно большой бонус про Бронислава и Людмилу. 

  Эпилог. Часть 1

   Марк Брониславович вытянулся на стуле, потёр глаза и бросил взгляд на часы на левой руке. Под массивным швейцарским циферблатом был еле заметен браслет из серебра, тонкий, с парой подвесок, он красовался на витрине с мужскими украшениями, но Марк надел бы его на руку, будь он хоть ошейником для мелкой,

вечно трясущейся собаки. Примерно через год после свадьбы, они рванули с

Катериной в Прагу, на выходные, гуляли по узким улицам и объедались в пабах,

запивая знаменитым пивом. Там, в одном из многочисленных ювелирных магазинов, Катерина встала, как вкопанная, перед витриной и едва не разревелась,

глядя на ряд цепочек и браслетов, Марк понял почему. Катеринка была сентиментальной. Злой, колючей, не дающей спуска своему мужу и окружающим,

но сентиментальной, и не скрывала этого от мужа. Один из браслетов был почти точной копией того, что он подарил когда-то в знак своей любви... Не слишком долго думая, он купил пару, и, обменявшись прямо в магазинчике признаниями в любви и браслетами, Марк повёл Катерину в отель с огромной кроватью по центру номера. Символизм символизмом, а его член не признавал абстракционизма, а тяготел к максимальному реализму. Последний рабочий день окончен. Отпуск.

Стояла невообразимая жара, аномальная. Кондиционеры в офисе работали на полную мощность, тем самым усложняя переход из помещения на улицу, где в тело ударял жар от солнца, раскалённого асфальта и домов, как в финской сауне. Дом встретил тишиной, прошлёпав босиком на кухню, первым делом выпил бутылку минералки из холодильника. Ага, Катерина дома была. Об этом красноречиво говорил огромный Наполеон, красовавшийся на средней полке, к нему была прислонена записка с перечнем кар, которые упадут на голову Марка, если он съест хотя бы один кусочек до прихода домой жены. И приписка о назначении свидания этой самой женой, с указанием места и времени. Даже пририсованы два сердечка и след от помады. Марк усмехнулся и пошёл переодеваться, по пути заглянув в душ.

Сплит-система только включилась, в квартире было невыносимо жарко. Какие-то тропики в Российских широтах. Он увидел Катерину издалека, она сидела за столом и задумчиво размешивала содержимое бокала трубочкой для коктейля. Эта её смешная привычка неизменно вызывала улыбку Марка, как и сотни других привычек, движений и фраз. Всего, из чего состояла его жена. Уже пять лет – жена.

– С юбилеем, – Марк подошёл сзади, обнял за плечи, целуя щёку, и протянул вперёд букет, зная, как вспыхнет лицо Катерины, и засияют глаза. Катерина не изменяла себе, она любила гвоздики, Марк, каждый раз даря эти цветы охапками, вспоминал тот первый раз, когда подарил её гвоздики, и, судя по розовым щекам, Катерина помнила об этом тоже. – Спасибо, – она повернулась и подарила лёгкий поцелуй в губы. – Я уже заказала, как ты любишь, – продолжила, когда Марк уселся напротив и сделал пару глотков пепси из своего стаканы, – сейчас принесут. Небольшой, не претенциозный ресторанчик, с большой летней верандой, был излюбленным местом четы Исаевых, они отмечали здесь большие и маленькие праздники, а частенько заглядывали без повода. Перекусить, поговорить, побыть вдвоём.

Роскошь в последние три года, с тех пор, как родился Максим. Даже при наличии няни, мальчишка успевал вымотать всех взрослых в окружении. Сначала он постоянно плакал, потом начал бесконечно говорить и влезать везде, куда только мог достать, а если не мог – смекалка помогала мелкому непоседе, и он непременно брал нужную высоту. Так что Марк совсем не удивился, когда Катерина решительно заявила в год и месяц Максима, что выходит на работу, и в их доме появилась няня. Да, материнство должно приносить радость, да, женщина должна бесконечно восхищаться своим младенцем, целовать его животик, прыгать вокруг луж на пелёнках и нюхать в экстазе детскую присыпку. Всё так и должно быть, и было, временами, с каждым месяцем всё реже, потому что человек может уставать,

а молодая мама, у которой ещё и гормональный фон даёт сбой – человек в двойной степени. Так что, Катерина вернулась на работу, в частную школу, а сейчас, после курсов повышения квалификации, трудилась уже завучем средней школы.

Трудилась с энтузиазмом и отдачей, как финансовой – она так и выплачивала свою ипотеку сама, точнее – доплачивала разницу между ипотечными взносами и тем,

что платили квартиранты, Марк закрыл на это глаза, решив, что спокойствие в семье дороже споров. Так и эмоциональной – приходила Катерина домой всегда в приподнятом настроении и тут же скидывала с себя роль серьёзной дамы,

становясь любящей мамочкой и женой, а иногда, ночами или при случае, и любовницей, тогда она вышибала дух из Марка, и он ещё пару дней ходил с улыбкой умственно-отсталого. К трём годам Максим с радостью посещал частный детский сад при школе, в которой работала Катерина, отлично разговаривал,

полными предложениями, шалил, как это полагается мальчишке, и был самую масть избалованным. Может, и не малость – думал Марк, а вот как перестать пополнять автопарк Максима или не купить очередной конструктор, ещё не придумал, и не собирался думать об этом. Одним словом, Марк считал, что из них с

Катериной получились отличные родители, и надо бы повторить этот опыт, пока

Максим не слишком вырос, а Катерина не пошла на очередное повышение. Марку хотелось девочку. Так же, как когда-то мечтал Сафрон о дочке, таким же розовым мечтам предавался Марк. Не то чтобы он думал, что девочка будет больше спать,

меньше капризничать или не станет пытаться открутить в квартире всё, что, на её взгляд, плохо закручено, но дочка Марку была нужна. Похожая на Катерину,

обязательно. Эдакая мини-копия, он был даже согласен на ген «упрямой ослицы»,

передающийся женщинам этой семьи по наследству. В силе генетики Марк не сомневался после встречи с бабушкой Катерины. Семидесятилетняя бабуля лихо управляла старенькой «окушкой», наотрез отказывалась от любой помощи, говоря,

что ещё в своём уме и крепком здоровье. Утверждала, что её дочь и внучка настоящие дуры – «надо же было таких безруких мужиков отыскать», – и лихо материла любого, кто решался с ней поспорить. Она не была образцом благовоспитанности, да что там, иногда казалось, что легче старой заткнуть рот кляпом, чем выслушивать её, но точно была образцом жизненной стойкости,

оптимизма и ослиного упрямства. Марк уставился на Катерину, разглядывая её как в первый раз. За лето она немного подзагорела, часто бывая на улице и бегая по утрам каждое утро в парке рядом с домом. Несильный загар и румянец шёл

Катерине. Похудела, что тоже шло ей на пользу. Она всегда была худенькой, этот ген ей тоже достался по женской линии, даже после родов она быстро пришла в форму, зал же сделал остальное. Фигура у его жены была «по-девичьи хрупкой». Не нравилось во всём этом фитоняшном изяществе Марку только одно: когда Катерина садилась на диету – Марк был вынужден жевать овощные салаты в знак солидарности. В обычное время он не имел ничего против тарелки с «силосом», но как дополнение к сытному гарниру и хорошему куску мяса, а не замещению этого.

Но он жевал, ведь Катя вышла на пробежку с ним, хотя всеми фибрами своей души ненавидела бег, она проклинала свои ноги, своё сбившееся дыхание и своего мужа каждый раз, когда добегала до нужной точки, но выходила снова. Так что Марк жевал траву и мечтал о том дне, когда это закончится, и к ним вернутся радости в виде сладостей и мучного. Если подбить скупой итог, то Марк, не моргнув глазом,

выбрал бы пожизненную диету и стройную жену, чем калорийный ужин и жировой стабилизационный фонд на теле своей женщины. То, что Катерина не была предрасположена, и её не так и часто посещала идея похудения, скорей за компанию с кем-нибудь из подружек, было откровенной удачей, и Марк, не стесняясь, радовался этому. Как и всему, что касалось Катерины. – Увидел что-то новое? – перехватила пристальный взгляд и фыркнула Катерина. – Увидел, – засиял,

как начищенный пятак, – тебя увидел, сижу, любуюсь. Катерина провела пальчиками по гвоздикам, понюхала их, втягивая дрогнувшими ноздрями аромат, и отдала расторопному официанту, который подошёл с вазой, чтобы разместить букет.

– Я та же, что и была с утра. – Не-а, – оспорил Марк. – С утра ты была моя жена пять лет без нескольких часов, а сейчас пять лет с несколькими часами. – Постарела? -

откинулась на стул, вытянув ноги, задев ноги Марка. Он ощутимо вздрогнул, когда его взгляд скользнул в глубокое декольте лёгкого сарафана. Катерина пренебрегла правилами приличия и не надела бюстгальтер, за это Марк тоже любил её. За пренебрежение. И за грудь, конечно же. Шикарную, ровно умещающуюся в его ладони, как изготовленную под заказ лично для него. Не бывает худых женщин с большой грудью? Не бывает. Шикарная грудь не означает пару бидонов,

перевешивающих всю массу женщины, шикарная – это именно та, что устраивает конкретного мужчину, заточенного под него, и уж точно та, что принадлежит любимой женщине – тут без вариантов. Большая, маленькая, средняя, если мужчина любит женщину – он обожает её грудь. Хотя то, что грудь Катерины была фантастически хороша сама по себе, не могло не радовать Марка точно так же, как и предрасположенность Катерины к худобе. Да, она была идеальная жена! Лучшая.

Уютная. Родная. Своя. – Я люблю тебя, – Марк не смог смолчать, он и без того не говорил этого жене целое утро. Когда он уходил на работу, Катерина крепко спала, а днём он забегался настолько, что не позвонил ни разу, чтобы сообщить это радостное известие. И к лучшему. Приготовление Наполеона – не самое любимое занятие Катерины, он рисковал нарваться на высокохудожественное рычание в трубку. – И я, – тут же ответила Катерина. – Всё-таки хорошо, что мы поженились, -

она отпила махито и протянула Марку бокал. Он согласно кивнул на «хорошо, что поженились», а от махито отказался – за рулём. – Безалкогольный, – уточнила

Катерина. – От щедрот моих, угощайся, добрый молодец. – Безалкогольный? -

удивился Марк. – Уже вечер, а у сударыни ни в одном глазу? – поддел и засмеялся. -

С утра можно было бы и похмелиться. План по «уходу из реальности раз в месяц»

удавалось воплотить почти всегда. В такие ночи они уходили в отрыв, как Юрий

Гагарин в космос, не зная точно, чего ожидать. Иногда, особенно когда Максим был младенцем, подобные пиршества для тела были редкостью, но сейчас, когда ребёнок у дедушки с бабушкой, родители по полной отрывались и часто повторяли выход в открытой космос. Особенно первый месяц, когда они ощущали себя подростками, вдруг оставшимися без попечения строгих родителей. Они могли ходить по дому голые, пить шампанское из горла, оставлять секс игрушки на постели до утра, орать на всю квартиру, и перепробовали почти всю мебель в доме на её функциональность, приспособленность и стойкость. Столько Марк не имел свою жену даже в медовый месяц на Бора Бора. Они отлично поели, угощаясь из тарелок друг друга, наплевав на правила приличия, наслаждаясь вечером,

опустившимся на город. Жара немного спала, стало по-настоящему комфортно,

тёплый ветерок пробегал по телу, даря удовольствие. Марк держал в своей ладони руку Катерины и перебирал её тонкие пальцы, иногда поднося к губам, легко задевая ими. У локтя на тонкой руке  появлялись мурашки, Марк накрывал их пальцами, проводя по мягкой коже, а мурашки убегали выше или ниже. Он снова их ловил, был готов слизнуть языком, съесть, особенно, когда сонм переместился в зону декольте, приглашая за собой. Воображение нарисовало всё остальное, Марк почувствовал, что ему трудно сидеть, стоять и вообще находиться где-либо, кроме как в одном помещении со своей женой, сняв с неё сарафан, обязательно задержав взгляд на том, как качнётся грудь, перед тем, как приветствовать каждый из сосков,

и снять, наконец, с себя бельё вместе с брюками. – Пойдём? – Катерина показала глазами на улицу, приглашая прогуляться. – Или у вас трудности, сударь? Ты посмотри на неё, знает, что делает с ним, знает и наслаждается! И это тоже Марк любил в своей жене. – Трудности будут у вас, сударыня, – он мысленно решал пару производственных задач и ругался с главой управляющей компании, пока не понял,

что может без конфуза встать. – Трепещу, – Катерина картинно схватилась за сердце,

незаметно для окружающих проведя себе по соску, Марк сжал зубы. Интересно, он через десять лет будет так же реагировать на Катерину? А через двадцать? Это когда-нибудь прекратиться? Не то, чтобы Марк возражал, но иди со стояком в штанах действительно неудобно. – Трепещи, трепещи, – Марк решительно развернул Катерину в сторону автомобиля, – трепещи, – он посмотрел на идущую рядом женщину, прячущую улыбку за букетом гвоздик и, поймав её взгляд,

продолжил. – Сейчас мы, наконец-то, займёмся анальным сексом, мне надоело ждать, – он почувствовал, как Катерина попыталась выдернуть руку, но у неё ничего не получилось, Марк лишь сильнее сжал и, открыв пассажирскую дверь,

подтолкнул внутрь полутёмного салона. – Сейчас? – уставилась чернющими глазами. Да зло как! До копчика пробирает, когда Катерина начинает злиться, в возмущении дёргает кончиком носа и прищуривает глаза, пытаясь испепелить мужа взглядом. Сейчас бы ей это удалось, только Марк был настолько увлечён мечтами о «сладком», что не испепелился, даже не подыграл. – Не в машине, – усмехнулся

Марк, – дома, – невольно облизнулся, глянув вскользь на раскрасневшуюся

Катерину. – Перестань краснеть, Катерин, – влился в поток машин, перестроился в левый ряд, – а то я не дотерплю. Ты меня уже несколько месяцев динамишь, это нечестно. – Просто я не люблю анальный секс, – заявила, да уверено так, Марк чуть не фыркнул в возмущении, как кот, опущенный резко в ледяную воду. – Что?! -

невольно повысил голос. – Давно стала не любить? – Всегда не любила! – поджала губы, врёт же, врёт, засранка! – Кто же тогда пользовался жужжащим дружком,

когда я был в командировке, и почему новая упаковка анального лубриката почата?

– Ааа, – набрала в грудь воздуха и замолчала надолго. – Как ты узнал? – Ты оставила в прикроватной тумбочке всю эту красоту, прямо на зарядках и моей читалке. – Ой,

– пискнула. – Вот и «ой». Хорошо, Максим у родителей. Но вернёмся к нашей анальной радости, мне, значит, непозволительно, а какому-то высокотехничному устройству – можно? Я вношу решительный протест, Катенька. – Ваш протест отклонён, – заявила и уставилась в окно на медленно, из-за пробки, проплывающий пейзаж. – Это почему? – они остановились на светофоре, и Марк смотрел на

Катерину. Бесспорно, он хотел анального секса со своей женой, ещё он хотел орального, классического, какого угодно, он всегда хотел секса с ней, но интересней было, почему она вздумала отказывать Марку в течение нескольких месяцев. -

Потому что, – привела свой аргумент Катерина. Против такого не поспоришь. -

Катерина? – Марк нахмурился и ещё раз посмотрел внимательно на Катерину.

Интересно, он сможет когда-нибудь читать эту женщину, как открытую книгу, или она навсегда останется для него загадкой, на разгадывание которой он готов потратить всю свою жизнь, и ему будет мало. – Что? – она возмущённо вскинула подбородок. – Я тебе сказала, сначала я тебя, потом ты меня. – О-па! – Марк свистнул. – Это была шутка, – посмотрел на Катерину, – шутка же? – Нет! – Ты правда этого хочешь? – дёрнул себя за волосы, чтобы прийти в себя, доказать себе,

что это кошмарный сон. – Не очень-то, – ответила Катерина. – Не уверена, я думала об этом, и, знаешь, не вставляет. Но дело принципа, ты согласился, у нас договор. -

Я был пьян, – возразил Марк, заранее зная, что это слабый аргумент в свою защиту.

Самый нелепый разговор за всё время их совместной жизни. Как они докатились до того, что обсуждают анальный секс... с его же девственной задницей? Когда, в какой момент что-то пошло не так? А когда с Катериной всё складывалось по сценарию? Какое счастье, что никогда! Раз переубедить носительницу гена «упрямая ослица» не получится, остаётся одно – соглашаться. Задница неприятно сжалась, член с ней согласился и стал подавать сигналы SOS. Мозг подавал те же самые сигналы, весь организм Марка протестовал. Но Марк был мужем ослицы,

так что, по законам биологии, которые никто не отменял – и сам был ослом, таким же упрямым. – Куда ты? – Катерина заметила, что они свернули на улицу, чтобы развернуться в обратную сторону. – В секс-шоп, – он напряжённо смотрел вперёд. С

этой мыслью надо просто сжиться, привыкнуть к ней, «расслабиться и получить удовольствие». Некоторым мужчинам даже нравится... да и место это считается эрогенной зоной, да и не хватит сил у Катерины надолго, да и... Сотни «да и» лезли в голову, к концу пути Марк почти смирился с неизбежным и уже предвкушал то,

что будет потом. Как, в какой позе, насколько долго он будет брать Катеринину попку...

  Эпилог. Часть 2

   – Зачем ты сюда меня привёз? – упёрлась Катя, стоя в широких дверях круглосуточного магазина. – За страпоном, – просто ответил Марк и двинулся вглубь, держа за руку жену. – Ну и, может, что-то ещё присмотрим, – он показал на новинку, которой не было в прошлый раз. – Тут можно настроить от смартфона, ты на работе, а я на кнопочку нажму, – мечтательно облизнулся. – Да? – задумчиво покрутила в руке. – Приятная на ощупь. Вдвоём они восхитились линейкой японских игрушек, взяли стимулятор для клитора «бабочка», от души посмеявшись над внешним видом, но решив, что надо попробовать, и, наконец, подошли к стенду со страпонами. Спина Марка покрылась липким потом, как и руки, но он мужественно взял один из образцов и стал разглядывать, предварительно нажав кнопку вызова продавца. – Заинтересовались? – миловидная девушка появилась, как из ниоткуда, и выразила полную готовность помочь. – Расскажите нам про это, -

Марк покрутил в руках страпон. – Они все такой формы? – щёлкнул пальцем по «головке» резинового набалдашника. – Не слишком анатомически выглядит, -

выразил он своё беспокойство. – Есть ещё вот этой фирмы, – девушка провела к следующему стенду, назвав фирму-изготовителя, по пути нахваливая товар, где «изделия» уже не выглядели столь пугающе. – Отлично, – Марк одобрительно улыбнулся и взял в руки протянутый продавцом страпон. – Как тебе, Катерин? – он потрогал «ствол», в ответ его собственный зад максимально сжался, но Марк видел цель и игнорировал препятствия. – Ничего так, – он одобрительно кивнул. – Не надо,

Марик, – пискнула Катя и побледнела. – Как это «не надо»? – он уставился на жену. -

Был договор? Был! Я от своей половины не отказываюсь, так что, и ты не можешь.

– Поедем домой, – Катерина замялась на месте. Продавец деликатно отошла в сторону, держа покупателей в поле зрения, если они всё же решаться на покупку,

или у них возникнут вопросы. – Купим и поедем, – решительно заявил Марк. -

Смотри, здесь и о тебе подумали, – он повертел в руках страпон и показал выступ для клитора. – Тебе понравится, – одобрительно кивнул, скорее сам себе,

мужественно проигнорировав спасительную мысль забросить эту идею навсегда.

Марк присутствовал на родах Катерины, неужели он не справится с этим? Катерина бросила ему вызов. Он принял. «Где наша не пропадала», – думал Марк, когда двинулся к кассе, доставая на ходу карточку постоянного покупателя. Усмехнулся.

Да уж, они любили с Катериной зажечь, так что, на открытую пять лет назад карточку уже набежала приличная скидка. Семейка извращенцев, честное слово.

Марк ещё раз подумал, как ему повезло с женой, как он счастлив, что не продолжил пять лет назад тупить, как обкурившийся крокодил, что Катерина не стала долго думать, а приняла его предложение. Из сладостных мыслей, которые омрачала лишь перспектива потери девственности собственной пятой точки, Марка вывел толчок в спину. Он замер у отдела с БДСМ-игрушками, нагнув голову, он разглядывал ряд флогеров, но быстро сообразив, что никто не может дать точную гарантию, чей зад оприходует это изделие, если его купить, продолжил путь к кассе. Пожалуй, на сегодня сексуальных открытий с него хватит. – Марик, -

Катерина дёрнула из его рук запечатанную упаковку и, бледнея, покачала головой, -

не надо, Марик. – Да в чём дело? – ему не понравилась бледность Катерины. Всё не понравилось. Его Катерина всегда была острая на язык, и уж точно она бы не оставила без колких замечаний выбор столь странного предмета, как страпон, для зада собственного мужа. – В чём дело, котёнок? – Не надо... – Ты хочешь сказать, что мы займёмся, наконец, анальным сексом без предварительного экстрима? – Нет,

но... – Тогда покупаем, – он забрал упаковку. – Нет же! – Катерина топнула ногой в возмущении и снова выхватила коробку из рук Марка. – Как ты не понимаешь? Не стану я тебя трахать этой штуковиной! – А что так? – он уставился на Катерину.

Комплексы? У Кати? Что-то новенькое... – Это твоя идея, – напомнил, смотря в упор. – Моя, – она вздохнула. – Я бы могла, – покосилась на Марка, – может быть, -

Марк заметил, как зарумянились щёки Катеньки и похотливо блеснули глаза, он чуть не засмеялся в голос, – но тебе всё равно ничего не светит. – Почему? – он был уже готов сам себя этой штуковиной поиметь, лишь бы закончить с этими формальностями и разговорами. – Потому что я беременная! Никакого анального секса, пока я беременна! – В каком это смысле «беременна»? – В прямом! Мы уже полгода не предохраняемся, ты же девочку хочешь, – съехидничала Катерина. – А

сейчас пучишь глаза, как при запоре, и спрашиваешь: «В каком смысле»? – Какой срок? – Две... – Две недели, месяца? – Марк внимательно посмотрел на Катерину,

нет, не месяца, не похоже. – Две полоски. Марк огляделся. Большой отдел для любителей БДСМ венчался стендом с дилдо огромных размеров. Два манекена изображали совокупление, а в руках он держал смазку со вкусом яблока, взял машинально, лишним не будет, «бабочку» и злосчастный страпон. – Ты другого места не могла найти, чтобы сообщить мне это? – он улыбался, как умственно отсталый, смотрящий на воздушные шарики. – Вообще-то, я собиралась, -

посмотрела исподлобья. – Даже торт испекла, а тут ты со своим... этим, – она выдернула из рук коробку, и Марку показалось, что Катерина сейчас заорёт: «Брось каку!». Марк и его зад «облегчённо выдохнули». – Дался тебе этот анальный секс именно сегодня! Поехали домой, Марик. – Конечно, – он ещё раз улыбнулся,

протянул на кассу остатки покупок – «бабочка» и смазка пригодятся в любом случае, – и, взяв из рук продавца, которая оставалась невозмутимой, как буддийский монах, пакет, направился к машине. – Катерин, – посмотрел на свою жену, – ты же вчера употребляла, – стукнул себя по лбу. Точно, они вчера пили вино, и Катерина танцевала для него стриптиз. Уже год она ходила в студию, и у неё неплохо получалось. Да что там, отлично у неё получалось, особенно на взгляд Марка. – Не так и много, – Катерина вздохнула. – Откуда мне было знать? Задержка четыре дня всего, у меня бывает такое, в прошлом месяца вообще почти две недели была... -