Текст книги "Когда падают листья... (СИ)"

Автор книги: Наталия Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

– Значит, Дарен тоже мог здесь быть?

– А как ты думаешь?

Ждан пожал плечами и снова пристроился к кружке с бирой, а Веля, отставив тарелку с едой, насторожилась:

– Так ты спросил?

– Я – спросил, – кивнул Яр и усмехнулся, – кажется, он не так далеко уехал, как мы думали.

– Мы сможем его догнать?

В глазах чаровницы загорелась такая надежда, что шатренец ухмыльнулся:

– Мы его уже догнали.

– Правда?! – девушка вскочила.

– Правда. Да сядь ты, никуда он теперь не сбежит.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что дрыхнет твой войник без задних ног, – улыбаясь еще шире, заявил Яромир, им вправду жутко довольный собой, – и завтра никуда не уедет, пока не проспится.

– Ты уверен? – поинтересовался Ждан, дожевывая какой-то листик из тарелки.

– Уверен. Пойдем спать.

И едва головы путников коснулись подушек, оплаченных последними стрибрянниками, как тут же провалились они в царство снов. И снились им сны: необычные, красочные, осенние. И все хоть раз, но улыбались во сне: и молодой Ждан, отчаянно старающийся выглядеть взрослым, и изгнанник Яромир, отпустивший, наконец, свое прошлое, и хмурый войник Дарен, выбранный Осенью, и глупая девочка Веля, которая осмелилась вызваться исполнять древнее пророчество…

Только один раз шатренец проснулся, услышав шорохи в комнате, тут же разлепил глаза и в упор посмотрел на Ждана, суетившегося в углу.

– Ты чего там делаешь? – громкий шепот заставил парня подскочить.

Он быстро оглянулся и быстро сказал:

– Ничего, мне выйти надо.

– Это еще куда?

Ждан покосился на спящую девушку и с едва заметной ухмылкой ответил:

– До кустиков.

– А чего так громко?

– Уж кто бы говорил! – возмутился белобрысый, – сам своим шепотом людей пугаешь…

Тут же потеряв интерес к парню, Яромир зевнул и отвернулся к стенке:

– Иди уже.

Где-то в лесу дрогнул листик на жалобно шуршащей осине и, покачиваясь на воздушных волнах, медленно осел на землю: он был красным-красным. Для середины лета это было более, чем странно, но кто мог его найти?..

А Осень, отводя руку от дерева, лишь улыбнулась: не успеет закончится этот год, как исполнится все то, что успела она нарисовать и вышить. Вот только лето закончится – а потом все будет иначе, так, как должно было быть изначально.

И не надо думать, будто она, Осень, действует лишь только в своих интересах, в конце концов, всех богов для этого мира тоже нашли они с Зимой, Летом и Весной. Нашли – и уже спокойно растворились в воздухе, зажигая звезды, обрывая листья, засыпая снегом города и прорастая молодой травой сквозь неподатливую землю.

ГЛАВА 11

Молчи, тебя просто нет.

Я тебя выдумал сам.

Ты – звон золотых монет,

Ими полон пустой карман…

(Веня Дыркин)

Есть такие дни, которые с самого утра начинаются паршиво. И ведь даже если пытаешься убедить себя в том, что это не так, все становится только хуже с каждой волной. Весь день тебя исправно настигают какие-то пакости, от которых не убежишь и не спрячешься.

Именно таким днем собирался стать нынешний. То Дарен понял сразу же, как проснулся поутру в жутком состоянии. Перед глазами плыли разноцветные круги, а внутри головы будто взорвалась горючая смесь – так она гудела.

– Да-а, – вслух сокрушенно простонал он, – отвык ты пить, товарищ Дарен…

Что ж за пойло-то ему вчера подливали? Уж точно не биру! И вряд ли вино… Или все же их, только мешая? Ах, дьябол, ничего не вспомнить!

Дар медленно, даже слишком медленно, поднялся и, оглядев себя, еще раз мрачно выругался: неужели так сложно было вчера раздеться, прежде чем ложиться спать?! На кого он, Дарен, теперь похож – одному дьяболу известно, но сходство с разумным, а главное, трезвым существом утеряно точно.

Войник, слегка пошатываясь, вышел из комнаты и стал осторожно спускаться по лестнице, держась за перила, потому как пол почему-то подозрительно расплывался перед глазами.

– О, – вдруг раздался смутно знакомый голос с веселыми нотками, – вот и наш алкоголик проспался!

Глаза упрямо не желали воспринимать действительность, и Дарен все таки не удержался и протер их обеими руками, начисто забыв о том, что этими самыми руками держался за перила. Да так и покатился вниз с лестницы.

Дрянной день!

– Ё-ё… – прогудел Ждан, опуская обратно так и не донесенную до рта ложку с кашей, – сколько ж он вчера выпил?

– Не "сколько", а "что", – угрюмо поправил его Яромир, наблюдая за уже суетящейся около друга девушкой, – как бы не пришлось еще тайных доброжелателей отлавливать и "благодарить".

Парень перевел недоверчивый взгляд на Дара и вынес вердикт:

– Да ну. Он бы заметил, если бы яд какой был…

Шатренец промолчал, не спеша делиться своими подозрениями с друзьями.

Выглядел друг и брат, прямо-таки, скажем, худо. Лицо заплыло, как у заправского алкоголика, коса растрепалась, одежда вообще выглядела так, будто ее только-только вынули из пасти тех самых вчерашних волков… Да еще и злющий в придачу, как незнамо кто!

– И нечего сверлить нас таким взглядом. Сам виноват. Нечего было напиваться в подозрительной компании.

Дарен плюхнулся на стул и бросил:

– Я один напивался.

– Тем более.

– Ну ты-то хоть помолчи?.. – он вскинул голову и тут же поморщился.

– Больно? – участливо спросила Веля и потянулась пальцами к свежей ссадине на виске.

– Не трогай. Не умру.

Девушка отдернула руки и насупилась, явно обидевшись. Ждан нащупал под столом ее руку и, легонько сжав, глазами сказал:

"Да что ты из-за этого придурка расстраиваться будешь!"

Веля хотела было сказать, что "из-за этого придурка" она только радоваться может, но не пересказывать же им свой сон, на который не поскупилась Осень? Пусть и приятный… Но ведь не для всех.

Дар одним глотком осушил принесенную заботливым хозяином кружку с рассолом и более миролюбиво поинтересовался:

– Я так понимаю, спрашивать, зачем вы меня искали – глупо?

– Абсолютно верно понимаешь, – усмехнулся Яромир.

– Значит, все знаете?

– Все! – охотно подтвердила Велимира, – и про тебя, и про пророчество, и про камень…

– …и про то что у стен тоже есть уши, – с наигранно безмятежной улыбкой перебил ее шатренец и укоризненно заметил: – Веля, ты взрослая девушка. Остальным эти, без сомнения, важные, сведения знать вовсе не обязательно.

"Взрослая девушка" недоуменно оглянулась и неуверенно возразила:

– Так нет никого же…

– Если ты никого не видишь, это не значит, что никого нет.

Дарен молчал, а потом спросил невпопад:

– А деньги у вас откуда?

Друзья задумались: а и вправду, откуда? Последние стрибрянники Яромир вчера выгреб на ночлег, а за еду платил…

И все дружно посмотрели на Ждана. Парень покраснел и замялся:

– Ну, завалялось у меня несколько монеток…

– Я надеюсь, ты не крал денег? – уточнила девушка.

– Нет, конечно! – неискренне засмеялся тот, – с чего ты подумала? Просто забыл вам сказать о них…

Яромир подозрительно посмотрел на него.

– Да? Забыл, говоришь? А взял ты их откуда? В камере подобрал?

– Начинается… – проворчал парень, и Веля решила пресечь начинающуюся перепалку на корню:

– Сейчас это не так важно, главное, что Дарен нашелся.

– Я не терялся, – угрюмо ответил войник, и шатренец тут же переключился на него:

– Неужели?

Войник промолчал, вертя в руках кружку.

– Не спорю: как это было красиво с твоей стороны – удрать, перепугать до смерти девушку, обставив собственную смерть. Тут уже не дружбой попахивает, а чем-то другим.

– Яромир! – укоризненно воскликнула Велимира, – не…

Но шатренец остановил ее рукой.

– Я о вас, дураках, заботился, – буркнул Дарен.

– А тебе не кажется, милый мой друг, что ты перемудрил?

– И мы уже сами достаточно взрослые, чтобы о себе позаботиться! – вставил Ждан, но Яр тут же смерил его таким взглядом, что тот снова замолчал.

Войник отступать не собирался:

– Перемудрил я или нет – станет понятно, когда пророчество исполнится.

– И ты всерьез думал, что можешь в одиночку изменить ход событий?

За окном мяукнула кошка и прыгнула на яблоню. Качнулись ветки, сквозь листву на миг стало видно небо – голубое-голубое.

Дарен долго молчал, а потом проговорил, смотря перед собой:

– Если ты ждешь извинений, то вряд ли дождешься.

– Нужны мне твои извинения, как русалке ноги, – успокаиваясь, пробурчал Яромир, но тут же кивнул на девушку: – а вот перед Велей тебе придется объясниться.

Дар вздохнул и снова покосился на окно: солнце сегодня не спешило прятаться за облаками, а значит день будет снова жарким и душным…

И ведь смотрит, смотрит и ждет.

– Извини, Веля.

* * *

Отправились друзья сразу после того, как все помылись, причесались и собрали нехитрые пожитки. Но все равно получилось поздно: Велимире все-таки удалось уговорить Дарена посидеть где-то с пятнадцать волн спокойно, пока сама девушка ходила вокруг него и затирала источники боли на его Нити. Терпение войника вскоре было вознаграждено: неприятные ощущения ушли, в глазах перестали плясать разноцветные круги, а каждый звук больше не отдавался набатом в ушах. Мысли о том, что эта его слабость приблизила печальную участь кошки-Вели, он старался гнать подальше.

Дорога серой степной змеей извивалась к югу, то скручиваясь полукольцами, то выпрямляясь, но жалить пока что не пыталась. Небо синело над землей, и солнце, коварно пользуясь отсутствием облаков, пережаривало этот день будто сухари на сковороде. Ветер тоже где-то затаился до поры, и сейчас лишь проезжающие мимо караваны купцов и мелких торговцев убеждали путников в том, что они в этой пустыне оказались не одни.

– Как думаешь, – задумчиво спросил Яромир, когда они с Дареном отъехали чуть вперед, – потом, когда все закончится, стоит ли нам организовать свою команду?

Дар хмыкнул и, оглядев друга с ног до головы, ответил:

– По-моему, ты не о том думаешь. Это общение с ундиной на тебя так повлияло?

Шатренец отмахнулся и послушно перевел тему:

– Не язви. Мора хочет тебе помочь.

– Помочь в чем? Волосы отрастить? Шрамы затянуть? Яромир, у меня сейчас другие проблемы, более насущные. А любопытство – еще не причина.

Яр нахмурился и отвернулся: он с самого утра пытался уговорить упрямого войника, но, как сам шатренец и предсказывал, Дар искал причины лишь для того, чтобы не ехать к ундине.

– Ты не понимаешь, – наконец, сказал изгнанник, – она может предсказать тебе твое будущее. По-моему, именно оно тебя больше всего сейчас тревожит.

– И что, если я его вдруг узнаю, оно станет меньше меня тревожить?

– Если ты его узнаешь – ты сможешь что-то исправить! – раздосадовано отозвался Яромир, – думаешь, она просто так настаивала на свидании с тобой?

– Мне неинтересны ее мотивы, Яр. И знать лишнего я не хочу.

– Но почему?

– Потому что если я поддамся своему страху и желанию выжить – может случиться что-то совсем непоправимое.

– Она бы это увидела.

– С чего ты взял, что твоя ундина знает все? Богиня она, что ли? Даже Эльга не смогла ответить мне. Неужто ты думаешь, что кто-то может видеть больше?

Шатренец вздохнул и отвернулся: он и правда не знал тех пределов, до границ которых простирается могущество его подруги. Да и, как Яромир уже успел убедиться, уговаривать этого барана себе дороже.

Дорога поползла между холмами, то вздыбливаясь, то ныряя в высокую траву, лошади неспешно шагали в сторону маленького приморского городка с незатейливым названием Кертесс, находящегося чуть южнее владений Шатры. А за морем путников ждал загадочный остров-государство Яцир, на котором требовалось найти… собственно, что там требовалось найти, друзья еще и сами толком не знали.

– Ух ты! – восторженно ахнули сзади.

Дарен и Яромир остановились, чтобы подождать парня с девушкой, на лице которой было написано немое восхищение.

Город, простиравшийся внизу слева направо вдоль береговой полосы, был прекрасен: золотистый свет вечернего солнца отражался от красно-коричневой черепицы, разбросанной кленовыми листьями по земле; стремились ввысь серебристые купола звонниц и храмов; золотились поля пшеницы; белела каменная стена, пестревшая темными окошками бойниц, а чуть дальше и правее красовался порт, корабли и фрегаты которого казались отсюда лишь маленькими безобидными точками на сине-зеленой глади… Город казался будто восставшим из волшебной сказки: только дотронься – и он пропадет, как мираж в пустыне.

Потому-то Веля и застыла, боясь сделать лишнее движение, чтобы, не приведи Оар, не разрушить эту красоту.

– Что ты там такое увидела? – засуетился Ждан, пытаясь разглядеть хоть что-то из-за плеча подруги.

Яромир проследил за взглядом девушки и, усмехнувшись, сказал:

– Добро пожаловать в Кертесс, – и тронул бока кобылы, чуть натянув поводья.

Та послушно понеслась вниз по бежевой дорожке, а пылинку спустя сзади раздался дружный стук копыт и заливистый девичий смех.

Очередь на въезд в город была не слишком большой, но постоять все равно пришлось: какой-то недоумок рассыпал арбузные корки прямо на дороге, и впереди поломалась чья-то телега, колеса которой не выдержали столкновения со столь мощной силой. А солнце тем временем уже клонилось к горизонту, делая облака похожими на кралльскую перину.

Ждан отчаянно зевал, а Веля то и дело протирала глаза: в дороге все успели устать, но девушка рассудила, что ее нытье сейчас никому не поможет, а потому молчала и ждала.

Стражники на воротах лениво переругивались, а в фургоны заглядывали с таким безразличием, словно уже лет сто в городе не было никаких казней.

– А почему они так невнимательно смотрят? – поинтересовалась Веля у Ждана.

Парень пожал плечами и нехотя ответил:

– Откуда мне знать? Нам же лучше, быстрее подойдет наша очередь.

Яромир, привставший в стременах и рассматривающий то, как молодой долговязый войник тычет в мешки с мукой обратной стороной копья, со смешком ответил:

– Радоваться будешь, когда провезенная под вторым дном банда обчистит тебя в безлюдном переулке до исподнего.

Ждан в ответ что-то мрачно проворчал, не решаясь вступать в спор с заносчивым и самовлюбленным княжеским сынком, будь он хоть трижды отщепенцем. Веля же решила уточнить:

– А между первым и вторым дном разве может поместиться человек? Там же должно быть очень узко, чтобы никто ничего не заметил.

Яромир снова улыбнулся:

– А ты планируешь провезти в город что-то запрещенное?

– Нет, конечно! Просто интересно.

– Ну-у, – шатренец пожал плечами, – можно, если сильно раскорячиться.

– Пробовал? – ядовито осведомился Ждан.

Яромир ничуть не смутился и коротко ответил:

– Приходилось.

Парень, приготовивший уже язвительную тираду насчет сомнительного рода занятий шатренца, но тот своим "приходилось" снова испортил всю игру. Ждан набычился и отвернулся.

– Вы там не зевайте, – подал голос доселе молчавший Дарен, – мы следующие.

Со стражниками проблем не возникло, если, конечно, не считать ненавязчивого предложения того самого долговязого войника, сделанного Велимире в такой форме, что та покраснела, как помидор, и бойко отскочила в сторону, под прикрытие широкой мужской спины. Дарен, к которому и метнулась девушка, ненавязчиво повернулся, открывая любопытному взору меч на бедре, и мрачно осведомился:

– Какие-то проблемы?

Стражник тут же отступил назад, заверив, что "нет никаких проблем", но напоследок все-таки раздел Велю взглядом, да так, что та вжала голову в плечи.

– Да не бойся ты! – Ждан шутливо дернул ее за косу, – пока мы рядом, всякие уроды к тебе не будут приставать.

Яромир, искоса взглянув на него, иронично протянул:

– Уж ты-то, конечно, главный защитник.

– А ты помолчал бы, когда тебя не спрашивают!

Шатренец пожал плечами, не желая затевать очередную перепалку: настроения не было.

Дарен вдруг остановился и поднял голову, потом свернул направо и махнул рукой друзьям, чтобы следовали за ним.

– Ты куда? – окликнул его Яромир, – там дальше есть хорошая гостильня.

– На хорошую у меня денег не хватит, – отозвался Дар и продолжил, – тем более, что та, в которую я вас веду, тоже неплохая.

– Это "Золотой Козлик", что ли?

– Она самая.

Шатренец поморщился:

– Там девки приставучие.

– Да ну, – войник лишь отмахнулся, – не кочевряжься. Если не захочешь – силком тебя в постель никто не потащит. В чем дело-то?

Но, увидев, какую гримасу состроил в ответ его друг и брат, Дарен хмыкнул:

– Разбаловался ты со своей Морой.

– Если бы ты сам к ней сходил…

– Яр, не начинай, а? – тут же скривился Дар, – посчитаю нужным – схожу. А в таких заведениях девки и должны быть приставучими.

Велимира лишь вздохнула: она так не считала, но что возьмешь с мужиков? Не самой же им троим постель греть….

От собственных мыслей девушка покраснела и даже плечами передернула.

Грузный вышибала, стоявший на входе и подкидывающий на ладони злот, лениво окинул вошедших путников взглядом и снова вернулся к своему занятию. Столиков свободных в самый что ни на есть «питейный» побег было всего два: рядом с лестницей и у входа. Подумав немного, Дарен, обходя стулья и сидящих на них людей, отправился к лестнице. Ждан дернул его за рукав:

– Почему туда?

– Оттуда вход удобней просматривать.

Парень спорить не стал: сейчас его больше привлекали молоденькие разносчицы, снующие вдоль зала в предельно открытых нарядах. Фартучки, правда, уже давно не были стираны, но издалека вроде как и незаметно.

Велимира тоже заприметила девушек, но лишь поморщилась: юбки были непотребно короткой длины – до колена, чем активно и пользовалась изрядно подвыпившая мужская половина города. Девушки дежурно хихикали и бойко спешили дальше с подносами, уставленными золотой пенящейся бирой.

– Что, девку себе присматриваешь? – ехидно осведомился Яромир у Ждана над ухом, заставив того вздрогнуть.

– Тьфу на тебя! – искренне обиделся парень, отвлекшийся от созерцания смуглых тонких ножек, обладательница которых как раз прошла мимо них. – Всю малину испортил!

Шатренец проследил за его взглядом и едва слышно хмыкнул:

– Тебе не по зубам. Спорим?

Ждан, в общем-то, и не собирался вовсе делить с кем-нибудь постель в эту ночь, но желание утереть нос этому бесцеремонному княжьему сынку было очень велико и слишком давно возникло. Он криво ухмыльнулся и стукнул по протянутой ладони:

– Спорим! На что?

Яр на всякий случай прикинул, что будет для него наименьшим ударом по самолюбию, если он все-таки проиграет, после чего предложил:

– На желание?

– Идет!

Веля посмотрела на них, нахмурившись, и укоризненно спросила:

– И не стыдно вам?

Яромир пожал плечами, а Ждан пробурчал что-то вроде: "если уж этому любителю юбок не стыдно, то мне и подавно не должно быть".

Дарен промолчал, но только лишь потому, что был занят собственными мыслями.

Гостильня и впрямь оказалась уютной. На каждом столике стояло по большой светильной лампе, которые зажигались с наступлением темноты: круглобокие, из толстого стекла, они были похожи на глиняные горшки, только чуть приплюснутые. Столы были старательно вытерты, но все равно пестрели въевшимися пятнами, выбоинами от ножей особо нервных посетителей и похабными словечками, выцарапанными теми же ножами. Стулья не выглядели дорогими, но по крепости могли уступить многим своим собратьям даже в кралльском дворце; а то как же: ведь если после каждой пьяной драки покупать новую мебель, то и разориться недолго.

И пищу, к слову, в "Золотом Козлике" тоже готовили съедобную. По крайней мере, после посещения гостильни не требовалось стремглав бежать в сортир на задний двор или на прием к лекарю.

Друзья молча уминали хорошо прожаренное, но довольно жесткое мясо, мужчины попивали биру, а Ждан то и дело косился на чернокожую девушку – уроженку Яцира. Он даже не ополовинил свою кружку, силясь понравиться молоденькой разносчице, но та все равно проходила мимо, не убирая с лица доброжелательную улыбку, но и не подпуская к себе никаких своевольных мужских рук.

Яромир, наблюдая за этим, лишь посмеивался, но молчал. Правда, его веселье быстро улетучилось, когда в заведение зашли еще трое и уселись за тем самым вторым столиком, что был у двери. Шатренец весь подобрался и тихо окликнул Дарена:

– Ты в курсе, что за нами хвост? – и молча, одними глазами указал на вошедших.

– Да, я их еще при выезде из столицы заметил, – откликнулся войник и усмехнулся: – расслабься, Яр. Они нам неопасны.

Яромир еще раз кинул осторожный взгляд на столик у двери. Внешность у всех троих была совсем не примечательной: черные короткие волосы, аккуратные усики, простые, незапоминающиеся лица… Сын-отщепенец одного из шатрских князей достаточно повидал таких людей, чтобы не сомневаться в их принадлежности к определенному виду профессии. А потому все-таки уточнил:

– Ты уверен?

– Уверен. Это привет от его высочества.

Шатренец чуть расслабился, но не преминул спросить:

– С чего это наш ненаследный краллевич так озаботился сохранностью твоей жизни?

Дарен пожал плечами.

– Скорее всего, ему просто необходимо, чтобы я дошел до цели… живым. А вот зачем – другой вопрос.

– На который у тебя нет ответа, – закончил за него Яромир и продолжил чуть погодя: – знаешь, Дар… Я не люблю, когда меня пасут. Сразу бараном начинаю себя чувствоать… О, смотри!

Яр, криво улыбаясь, указал на Ждана, что-то нашептывающего той самой девушке. Дарен послушно повернулся, тоже ухмыльнулся, и как раз успел увидеть, как красавица, резко выпрямившись, отрезала:

– Хам! – и влепила парню пощечину.

Парень медленно повернулся к столу: на лице его было написана детская обида, а в глазах застыло выражение полного непонимания ситуации. И тут уж Яромир с Дареном захохотали в голос, вгоняя в краску Велю, которой совсем, ну ни капельки не было смешно.

– Ты проиграл, – отсмеявшись, сказал Яр и хлопнул сконфуженного Ждана, успевшего вернуться к их столу, по плечу, – итак, мое желание…

Он наклонился к уху парня и прошептал несколько слов, после чего самодовольно откинулся на спинку стула. А Ждан, едва дослушав, вскочил и возмущенно заявил:

– Я не буду этого делать!

– Но ты же мне проспорил, – напомнил шатренец, посмеиваясь в предвкушении нового веселья.

– Ты… Ты – скотина!

– Она самая. Иди давай.

Ждан покраснел и, показав тому неприличный жест, все же направился в сторону стойки.

– А что ты загадал? – поинтересовался Дарен, когда тот отошел на достаточное расстояние.

– Чтобы он пошел к хозяйке за стойкой и сказал ей то же самое, что и девочке.

Дар усмехнулся:

– Думаешь, дочка уже успела пожаловаться?

– Уверен.

Тем временем бедный Ждан подошел к стойке и, запинаясь на каждом слове, все-таки сказал тот же текст на ухо хозяйке – дородной женщине лет пятидесяти. Та пару пылинок изумленно глядела на белобрысого нахала, покрасневшего, как маков цвет, а затем вышла из-за стойки, банально схватила его за ухо и поволокла к выходу.

– …и чтоб я тебя больше здесь не видела!

Парень кубарем скатился с лестницы, и дверь со стуком захлопнулась за его спиной.

Ждан поднялся, потирая ушибленный бок и громко обложил матом шатренца, хотя вряд ли тот мог его слышать.

– Что, тоже пытался к хозяйкиной дочери клинья подбивать? – сочувственно поинтересовался вышибала и продолжил: – ну, ничего, бывает. Хозяйка-то погорячится-погорячится – и простит.

– Откуда ж я знал, что она ее дочь?! – проскулил парень, садясь на ступеньку и с обидой думая о том, что шатренец-то с Дареном точно знали. И ничего не сказали. Ну не сволочи ли?

Вышибала похлопал его по плечу и предложил:

– У меня картишки есть, хочешь перекинемся?

– Ну, можно, – неуверенно отозвался Ждан, – только стемнеет же скоро.

– Пару партий успеем, – заверил его вышибала, доставая засаленные и помятые карты из кармана штанов, – меня, кстати, Демичем кличут.

– Ждан.

Яромир с Дареном снова хохотали, а Веля, нависая над ними и уперев руки в боки, пыталась взывать к напрочь отсутствующей совести друзей.

– И совсем это не смешно!

– Нет, ты видел? – выдавил шатренец, обращаясь к войнику, – за ухо…

– Хотел бы я знать точное звучание этой фразочки, – откликнулся Дар, – ну, даете…

Девушка чуть ли не кричала:

– Вы меня слышите? Прекратите смеяться!

Яр первым успокоился и взглянул на Велимиру:

– Да ладно, что ты так нервничаешь? Посидит немного на улице, ничего с ним не случится.

– А если его обокрадут? – не сдавалась девушка, – а лук он свой здесь оставил.

– Вряд ли лук его смог бы ему помочь в ближнем бою, – справедливо заметил Дарен, – да и сейчас чай не зима, ничего он себе жизненно важного не отморозит.

Глаза девушки продолжали метать молнии.

– Нет, вы сейчас пойдете к хозяйке и все ей объясните!

– Никуда мы не пойдем, – весело заявил Яромир и добавил: – правда, Дарен?

– Правда, – кивнул тот и продолжил: – мы спать лучше пойдем.

Велимира несколько пылинок стояла с открытым ртом, услышав такие речи, а потом возмущенно воскликнула:

– Да вы пьяны!

– И с чего бы это? – еще сильнее развеселился Яромир, – брось, Вель. Хозяйка отойдет немного и сама его впустит.

– А если до утра ждать придется?

– Ну и подождет, – пожал плечами Дарен, – от него не убудет, а впредь внимательнее станет.

– Но так же нельзя!

– Кто тебе сказал? – шатренец взял ее за руку, – пойдем-ка, Веля, спать. Мы с Даром устали, ты устала… пойдем.

Но девушка, подозрительно шмыгнув носом, вырвала руку и убежала за дверь.

В общем и целом, комната, рассчитанная как раз на четверых, была неплохой. Правда, комарья за день налетело столько, что Дарен с Яромиром поначалу подумали, что где-то под потолком устроился осиный рой. Однако, это были только комары. Много, много комаров.

– Боюсь, мы рискуем не проснуться утром, – мрачно заявил Дар, глядя на темную жужжащую тучу под потолком, – что-то мне не хочется быть заживо съеденным… комарами.

Яр хлопнул себя по затылку и удрученно спросил:

– А на них действует отвод глаз?

Войник подал плечами:

– Не знаю. Может быть. Надо у Вели спросить. А что, у тебя есть какой-то оберег?

– Есть, – вздохнул шатренец, – где-то на дне сумки валяется… Может быть, мне сходить за ней?

– За Велей? Да не надо, сама придет. Еще и белобрысого приведет, несмотря на все старания хозяйки.

Яр хмыкнул и стал рыться в собственной сумке, вываливая оттуда все, что лежало сверху. Но чем больше становилась куча на кровати, тем серьезнее становилось лицо шатренца.

– Что-то случилось? – спросил Дарен, заметив, что друг будто окаменел.

– Случилось, – непослушными губами проговорил Яромир, не зная, что делать.

Внезапно дверь распахнулась и на пороге появились Ждан с Велимирой.

– Вы еще не спите? – парень заглянул в комнату, наткнулся на кучу вываленных вещей, побледнел и попятился обратно.

– Я тебя убью, – тихо и безжизненно прошелестел Яр, сжимая кулаки и приближаясь к нему, – убью, гаденыш.

Веля, не совсем понимая, что происходит, быстро подумав, приняла сторону слабейшего, то есть Ждана, и загородила дверной проем.

– Яромир, успокойся, – послышался голос Дарена из глубины комнаты, – сядь и расскажи, что случилось.

Шатренец медленно повернулся к другу и медленно выговорил:

– Что случилось? Ты меня спрашиваешь, что случилось? – он с пылинок десять молчал, а потом прорычал: – этот гаденыш украл у меня кольцо Зария!

– Какое кольцо? – забеспокоилась девушка и повернулась к Ждану: – ты правда что-то украл у Яромира?

– Я… мне… нам нужным были деньги! – парень тщетно попытался оправдаться.

Яромир взбесился еще больше:

– Веля, отойди от двери!

Девушка вздрогнула от его рыка и отчаянно помотала головой: пусть Ждан и вор, но это вовсе не повод его избивать.

– Ты его покалечишь!

– Не покалечу, – осклабился шатренец и добавил: – убью. Отойди!

Он навис над девушкой скалой, заставив ту вжать голову в плечи и пискнуть:

– Дарен! Сделай же что-нибудь!

– А что я могу сделать?

– Поговори с ним… Объясни, что Ждан не нарочно, ну пожалуйста!

Дар глянул на друга и с сожалением сказал чаровнице:

– Боюсь, тебе и правда лучше отойти.

Веля перевела беспомощный взгляд на шатренца:

– Вы с ума сошли?..

Но Яромир, не ответив, аккуратно, но настойчиво отодвинул Велимиру в сторону. Ждан бросился бежать по лестнице, шатренец рванулся за ним, но девушка успела вцепиться ему в руку и протараторить заклятье, не будучи уверена, что то подействует.

Но оно подействовало.

Дарен мрачно посмотрел на два тела в проходе и сказал одно-единственное слово: пусть и не цензурное, но зато в полном объеме выражающее все обуревающие его чувства. Потом встал и, подойдя к ним, легко потрепал Велимиру по щеке, но девушка не очнулась. Войник вздохнул, поднял ее на руки и отнес на кровать, укрыв одеялом. С Яромиром нежничать он не стал: грубо потряс за плечи и, убедившись, что реакции на его действия нет никакой, волоком оттащил к другой кровати.

Побег от побега не легче.

Дарен сел на кровать, подпер кулаком подбородок и задумчиво посмотрел по очереди на девушку и лучшего друга и окончательно убедился в том, что попал в лазарет для душевнобольных.

С этой мыслью он и заснул.

* * *

Яромир вырвался и съехал по перилам вниз… в совершенно пустой зал. Недоуменно оглянулся по сторонам и поднял взгляд наверх, где, облокотившись о перила, стояла Веля: злая и с растрепанной косой.

– Где белобрысый? – осторожно поинтересовался шатренец, остывая, – где все?

Девушка посмотрела на него исподлобья и еле слышно сказала:

– Их здесь нет.

Шатренец медленно вздохнул, чтобы не сказать чего обидного, потом поднялся к Велимире и протянул к ней руку, но в последний миг отдернул ее и потер пальцами светлую бровь.

– Что ты сделала?

– Погрузила тебя в сон.

В зеленых глазах появилась смешинка.

– А сама-то зачем заснула? Или ты мне тоже снишься?

Веля потеребила кончик косы и призналась:

– Это нечаянно вышло. Я хотела только тебя усыпить.

Яр посмотрел на ее виноватое лицо и снова вздохнул. Что же Дар делает с простой весницкой девушкой?..

– Пойдем, поговорим.

– Зачем?

– Я кое-что тебе расскажу. Помнишь, ты спрашивала, как мы познакомились с Дареном?

Они зашли в их же комнату.

– Помню, – тихо отозвалась Веля.

Яромир сел на кровать и выжидающе посмотрел на нее. Девушка, помявшись с пару пылинок, все же опустилась рядом и, опустив голову, сложила руки на коленях. Шатренец смотрел на нее и никак не мог начать разговор. С чего, зачем ему это рассказывать? Кому-то от этого легче станет? Да нет…

Молчание затянулось, и Велимира, не поднимая глаз, робко напомнила:

– Ты хотел рассказать…

– Да.

* * *

Осенью ночь всегда раньше накрывала землю, усыпая небо ночными светлячками-звездочками. Зароссцы верили, что звезды – это костры небесных туземцев – ночных Путников. И любой Странник отсюда, с земли, мог увидеть Дорогу, что выведет из любого, даже самого запутанного путешествия. Правда, далеко не все дороги выстланы звездами: очень часто приходится прокладывать их самим, оставляя за собой бесконечные нити млечных путей.

Но осенью костры разгорались ярче: вспыхивали отблесками алмазов, звенели ночным колокольным перезвоном, вплетались искрами в голые ветки деревьев, пели, звучали…