Текст книги "Когда падают листья... (СИ)"

Автор книги: Наталия Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

– Ничего, – отрезал войник.

– Ну и дурак, – снова разозлилась девушка, – я тебе помочь хочу!

– А я не нуждаюсь в твоей помощи.

Яромир тронул его за руку:

– Дар…

– Потом, – бросил тот, – не до этого сейчас. Поехали быстрее.

И все действительно поехали быстрее, но с твердой уверенностью, что уж вечером, когда они все доберутся до города, вытрясут из него все подробности.

Крепостная стена города удивила путников: черная, гладкая, без единого заступа. Будто из единого камня вырезали! Тонкие проемы бойниц вызывали дрожь по телу, темный цвет угнетал: казалось, даже солнце померкло.

– Во дела! – восхитился Ждан, – что это?

– Да-а… – только и сказал Дарен, приложив ладонь ко лбу и смотря наверх, – что-то они тут намудрили.

– Когда ты в прошлый раз был здесь, этого не было? – подозрительно уточнил Яромир из-за его спины.

– Нет. И знаешь, что самое интересное? – войник кивнул прямо перед собой, – въезд в город был здесь.

– Может быть, перенесли?

Но ему никто не спешил отвечать: все, как завороженные, смотрели на загадочную стену. И лишь Веля, до этого просто тихо сидевшая в седле, вдруг началась трястись, как в лихорадке.

– Что с тобой? – удивился Ждан.

Девушка подняла голову: в голубых глазах застыло такое отчаяние, что даже Дарена пробрало.

– Что? – повторил он.

– Вам… Нам не стоит туда ехать.

– Это еще почему?

– От этой стены веет смертью.

Дарен помрачнел, но все-таки сказал:

– Поздно. У нас уже нет выбора. За нами следят.

– Кто?

– Знал бы я…

Велимира кивнула:

– Да, я тоже чувствую… как будто кто-то паутину на затылок прилепил, – пожаловалась она.

– Значит, все-таки въезжаем в город? – подвел итог Ждан, не обремененный ни чувством общей неправильности происходящего, ни липкой "паутиной" слежки.

Яромир почесал затылок (после внеплановой стрижки ему постоянно казалось, будто в волосах кто-то копошится), после чего предложил:

– Может быть, нам стоит поискать вход?

– Объезд всего города займет оставшееся время до ночи, – Дар покачал головой, – не успеем.

И тут Велимира обреченно прошептала:

– Не нужно никуда ехать. Ворота на прежнем месте.

Ждан поднял брови и тронул поводья, чтобы подъехать поближе.

– Что за чушь?

– Ждан, назад, – это уже Дарен, напряженный до предела.

Но было поздно.

Раздался тихий скрежет, и в абсолютно монолитной стене действительно появились ворота. Амулет на Дареновой груди под рубашкой так раскалился, что ему стоило огромных усилий сохранить спокойное выражение лица.

– Добрый вечер, господа. Мы рады приветствовать вас в Чарограде.

И только тут путники заметили женщину, стоящую на въезде.

– Чароград? – пробормотал Ждан, – но этот город называется по-другому…

Женщина повернулась к нему, и путники заметили, что у нее сбрита треть волос, а чуть выше правого виска темнеет клеймо. Чаровница, увидев их реакцию, с улыбкой пояснила:

– До того как чаровники освободили народ этого города из под гнета кралльских узурпаторов, город действительно назывался по-другому, юноша, – улыбка пропала так же быстро, как и появилась, – но теперь это не имеет значения. Кто-то из вас смог увидеть ворота. Вы можете въезжать.

Путники тревожно переглянулись. Чаровница сочла нужным пояснить:

– Простые люди не смогли бы этого сделать. Я хотела бы поговорить с одним из чаровников.

Веля вжала голову в плечи: ей совсем не хотелось разговаривать с этой женщиной, от которой веяло смертью за тридевять земель. Но тут случилось то, чего никто уж точно не ожидал.

– Я готов говорить с вами, – Дарен выехал чуть вперед, – но, если это возможно, после въезда в город.

– Разумеется, – чаровница снова улыбнулась.

Их пропустили. Но едва ворота захлопнулись за спинами путников, как все тут же почувствовали себя в мышеловке.

Улицы внешне сильно не изменились: разве что замостили главную, да подлатали крыши домов. Жители города, правда, тут же обратили живейшее внимание на четверку незнакомцев, так что пришлось как можно быстрее скрываться в гостильне. А ближайшая по каким-то причинам не подошла Яромиру с Дареном. На предложение пояснить, шатренец ответил:

– Будем удирать втихую, с противоположной стороны города.

– А почему это мы удирать будем? – рассеянно поинтересовался Ждан, разглядывавший дома, мимо которых они ехали.

– Увидишь.

Парень, не особо надеявшийся на вразумительный ответ, тут же переключился на другую насущную проблему:

– Слушай, Вель, – девушка едва заметно поморщилась на "Вель", и это не укрылось от бдительного ока Яромира, который про себя самодовольно улыбнулся, – а у тебя такая же картинка на голове, как у этой страхолюдины?

– Не знаю, не проверяла, – буркнула Велимира: ей не хотелось продолжать этот разговор.

– А давай посмотрим? – азартно предложил парень.

– Не надо.

– Да ладно, чего тебе, мы же тебе все волосы не будем стричь, – распалялся парень, – только на месте картиночки. Ну, чтобы все видели, что мы тоже крутые… Давай, а?

– Не надо… – Веля вдруг зажмурилась и затряслась, будто в плаче.

– Да отвяжись ты от нее! – Яр быстро подхватил девушку под руку. – Ей неприятно, не видишь?

– Но почему?

– Потому что здесь все, все – другие, – тихо прошелестела Велимира, – если хоть кто-нибудь узнает, если хоть намекнет, что я…

– Тшш, – Дарен, непонятно как показавшийся рядом, схватил Велю за руку с другой стороны, – не здесь.

Чаровница дернулась, но замолчала, хотя ее взгляд, устремленный на войника, не стал радостнее.

Гостильня на окраине оказалась плохонькой, но Яромир удовлетворенно кивнул: лес подступал вплотную к ней, при определенных обстоятельствах можно было незаметно в нем скрыться. За ползлота им удалось снять комнатку на четверых. Правда, это был так называемый "семейный" номер, и кому-то пришлось бы спать на двухместной кровати. Сначала хотели взять две комнаты, но потом рассудили, что всем вместе явно будет безопаснее.

– И кто же у нас будет мамулей и папулей? – вопросил Ждан, когда увидел это безобразие.

– Потом решим, – отмахнулся Яромир, посмотрев на Дара, стягивающего сапоги, – Дарен, а ты разве не пойдешь к той милой леди, которая соизволила нас встретить у ворот?

– Пойду, – устало отозвался войник, непроизвольно потирая висок, – но сначала высплюсь как следует.

– Нет, не пойдет! – до этого тихо сидевшая Веля вдруг вскочила и подбежала к двуспальной кровати, на которой устроился Дар, – они его убьют!

Войник вздохнул.

– Велимира, сядь.

Девушка понуро кивнула и села рядом, положив руки на коленки.

– Что значит – другие?

Чаровница втянула голову в плечи.

– Это значит, что они используют свой Дар по-другому.

– То есть, они делятся на злых и добрых? – вклинился Ждан.

– Нет, – тихо ответила девушка, – просто они… другие. Я не могу объяснить.

– Хорошо, потом попробуешь. А теперь внимательно посмотри сюда, – войник повернул голову, чтобы ей было видно свежее "клеймо", – что ты видишь?

По правде говоря, девушка ничего не видела. И уже готова была об этом сообщить, когда Дарен раздраженным жестом распустил косу и поднял часть волос.

– Ой… – Веля аккуратно прикоснулась к ожогу пальцами, и Дар зашипел, – тебе больно? Прости.

– Ну что? Я такой, как ты, или… как они?

– Ни то, ни другое, – честно призналась девушка.

– В смысле? – нахмурился войник, – так бывает?

– Нет, – поникла печами Веля, – но я уже ни в чем не уверена. Дарен, давай обработаем его? Я знаю, как это больно…

– Потерплю. К тебе тоже во сне этот старик приходил?

– Нет, – Велимира вздохнула, – ко мне мама приходила.

– Странно…

Ждан перевел взгляд с них на Яромира, и спросил:

– О чем это они?

Тот лишь плечами пожал.

– Понятия не имею. Дар, не хочешь нас просветить?..

– Позже, Яр, – Дарен лег и накрылся пледом: его, кажется, знобило, – дадут мне, в конце концов, поспать?

– Хорошо, – покладисто кивнул друг, блеснув зелеными глазами, – я тогда пока наведаюсь в городскую библиотеку. По крайней мере, если я смогу что найти…

– Я – сплю.

– Ладно-ладно, – проворчал Яромир и встал, – я пошел.

– Аккуратнее, Яромир!

Но он уже вышел.

Велимира села и закрыла лицо руками.

– Ты чего? – Ждан подсел рядом, – плачешь, что ли?

– Нет.

– А чего тогда?

– Ждан, не трогай меня, пожалуйста.

Парень насупился, но дальше терзать вопросами девушку не стал.

А Веля стала смотреть развилки на Нитях. Вдруг где найдется более прочная, чтобы не оборваться под весом четырех судеб, связанных между собой Осенью?

* * *

Зал был до того мрачный, что даже хмурому Дарену в нем было не по себе. Серые шторы были отдернуты, на дворе стоял солнечный вечер, но свет будто отталкивался окнами: в помещении стоял полумрак. Белые статуи, сиротливо жавшиеся по углам напоминали войнику живых мертвецов, до того темное убранство зала подчеркивало их бледность.

– Господин?..

Дарен обернулся.

– Господин, госпожа и господин Залир готовы Вас принять, – слуга – приземистый горбатый человек неопределенного возраста – подобострастно поклонился, и Дар еще успел заметить, какое у него жуткое лицо: такое же серое и к тому же все в рытвинах.

Приемная чаровников была убрана немного оригинальнее: красные и бардовые оттенки наводили лишь на одну, всем известную, ассоциацию. Быстро оглядевшись в поисках окна, через которое, вполне возможно, пришлось бы удирать, и не найдя такового, Дарен перевел хмурый взгляд на супружескую чету (а в том, что чаровники были супругами сомневаться не приходилось).

У мужчины были черные, коротко стриженные волосы и ненормальный блеск ученого-психопата в глазах, рыжеволосую женщину он уже видел. На головах обоих чернели одинаковые татуировки.

"Вот пропасть, – с досадой подумал Дарен, – надо было спросить у Велимиры, что врать насчет моей картинки…"

– Дарен, – коротко представился он.

– Зарема, – наклонила голову женщина, – мой муж…

– Вернер, – перебил ее чаровник. – Мы рады приветствовать Вас в Чарограде.

– Садитесь, Дарен, – Зарема с улыбкой людоеда кивнула на кресло, стоящее напротив, – выпейте, расслабьтесь.

Между ними был небольшой стол, на котом уже стояло три бокала, которые тут же расторопно наполнил тот же слуга со страшным лицом. Войнику такое начало категорически не понравилось. Все это очень смахивало на то, что его банально хотят опоить. Чем? Ядом? Нет, им это не нужно. Тогда – что?

– Это не кровь? – мрачно пошутил Дар.

– Что вы, – ненормальный блеск в глазах мужчины усилился, – это лучшее заросское вино. Вам понравится.

Войник предпринял последнюю попытку выкрутиться:

– Может быть, сначала о делах? На трезвую голову.

Как ни странно, но пара переглянулась, после чего Вернер натянуто улыбнулся и сказал:

– Разумеется. Как вам будет угодно.

Дарен выжидающе посмотрел на чаровников. Женщина демонстративно отпила из своего бокала и поставила его обратно на столик. Потом невинно поинтересовалась:

– Почему же Ваша подруга не почтила нас своим присутствием?

– Она нехорошо себя чувствует, – соврал Дар, склонив голову набок: мол, что, проверять будете?

– Как плохо, – сочувственно покачала головой Зарема, – может быть, ей стоит прислать нашего лекаря?

– Благодарю, но не надо.

– Почему же?

– Она боится незнакомых людей.

– Конкретных или всех? – деловито осведомилась чаровница и продолжила: – я не припомню ее. Она не из нашей Академии?

– Мне это неизвестно.

Чаровники снова переглянулись, и Вернер чуть заметно кивнул, после чего женщина улыбнулась и перевела тему:

– Хорошо, давайте тогда погорим о Вас, Дарен. Мне очень интересен Ваш знак. Это не Жизнь и не Смерть. Что он значит?

– Понятия не имею, – честно ответил Дарен.

– Кто вас инициировал?

– Вам это вряд ли что скажет.

– И все же?

– Трехсотлетний старик-Странник. Но, думаю, таких много.

– Вы ошибаетесь, Дарен… ну да ладно. А что же насчет вашего Дара?

– Ничего. Я только вчера его получил.

– Это невозможно, – мягко улыбнулся Вернер, – такая сила, как у Вас, может быть только от рождения. И таких чаровников инициируют практически сразу, потому что позже было бы слишком больно.

– И, тем не менее, это так.

Возникла пауза, и Дара вдруг резко замучила жажда. Он нахмурился.

"Что за дьябол?"

– А давайте выпьем? – предложила вдруг Зарема. – За знакомство.

Жажда настолько усилилась, что рука войника сама потянулась за бокалом, после чего он выпил все до последней капли под пристальным взглядом чаровников.

– Еще вина? – предложил Вернер.

– Нет, спасибо, – с поспешностью отказался Дарен, поняв, что влип, – у вас ко мне больше нет вопросов?

– Почему же? – откликнулась Зарема.

– Мы еще о многом хотели с Вами поговорить, – добавил ее муж.

"А вот теперь хрен ты выберешься, – сказал Дар сам себе, – идиот. Ты просто идиот!"

После этого последовало еще два побега разговора о всякой чепухе и тонких намеков на то, что выбраться из города практически невозможно. Дарен кивал, поддакивал и старательно делал вид, что не понимает этих намеков, тем временем обдумывая план быстрого побега. Была в этом Чарограде, кажется, одна лазейка… Если только удастся уговорить Велимиру. И еще это вино… Как скоро подействует то, что в него намешали? И вообще, как оно подействует?

Едва чаровники пожелали проститься, Дар выскочил из комнаты, тут же наткнувшись на слугу, стоявшего за дверьми. Войник мрачно оскалился и схватил его за руку, предупредив:

– Пойдешь со мной. Пикнешь – убью.

А уж на улице, приставив кинжал к сморщенному горлу, с рычащими нотками в голосе поинтересовался:

– Чем меня опоили?

– Я не знаю…

Дар надавил лезвием.

– Чем?

Человек попытался закричать, и тут же был схвачен за горло.

– Я тебе голыми руками хребет сломаю. Отвечай!

Тот дергал ножками и хрипел, Дар даже успел подумать, что чаровники наложили на него какое-нибудь заклятье молчания, но тут, наконец, сквозь хрипы раздалось хоть что-то вразумительное.

– Не надо, господин!

Дарен тут же ослабил хватку.

– Ну?

– Это был "летучий порошок", господин – прохрипел слуга.

Войник не знал, что это такое, и поэтому задал следующий резонный вопрос:

– Как он действует?

Но тут человек вместо ответа истошно завопил:

– Кто-нибудь! Лю-уди! Помогите!

Дарен, ругнувшись, быстро ткнул его ножом под ребра, и когда тот сполз на землю, сплюнул:

– Падла, – и вытер лезвие об одежду уже мертвеца.

* * *

Дарен влетел в комнату после заката, когда Велимира уже успела напридумывать себе всякой гадости. Яромир вернулся с побег назад, и, по его словам, даже напал на какой-то след.

– Наконец-то! – Ждан постарался скрыть за недовольством облегчение, – чего ты так долго?

Но вместо ответа войник быстро подошел к девушке и, схватив ее за плечи, ледяным голосом поинтересовался, что такое "летучий порошок".

– Боги, Дарен! – выдохнула девушка и осела на кровать с круглыми от ужаса глазами, – я так и знала! Тебе нельзя было туда идти!

– Значит, все-таки опоили, – констатировал войник, – сколько у меня времени?

– Я… я не знаю, – Веля всхлипнула, – смотря на то, сколько ты выпил

– Бокал вина. Сколько, Веля? – уже напряженнее переспросил он.

– Три оборота… Может быть, чуть больше…

Дар кивнул, надевая плащ.

– Что нам теперь делать?!

– Линять отсюда, – Яр прошагал к окну и выглянул в него.

– И быстро, – добавил Дарен.

Ждан потянулся:

– Куда?

– Я нашел след, – Яр посмотрел на Дарена: – нам придется ехать в столицу.

Дар пожал плечами.

Веля оторвалась от завязок на кофте и встала между шатренцом и войником:

– Вы же несерьезно, да? Он же умрет! Нам придется теперь остаться! И зачем вам в столицу? Нам нельзя туда!

Яромир обнял ее за плечи:

– Успокойся. Мы хотим уничтожить этот дьяболов артефакт, если он так опасен.

– Но Дарен!..

– Ему там помогут.

– А если мы не успеем?

– Успеем, – в голосе Яра было столько уверенности и спокойствия, что девушке очень, очень захотелось поверить.

Но почему-то не получалось…

– Эта дорога заканчивается тупиком… – пробормотала Веля.

Ждан, раздраженный тем, что на ночь глядя им придется куда-то пёхать, буркнул:

– Может, ты нормально объяснишь, что значат все эти твои дороги, Нити и прочая дребедень?

– Тихо, – вдруг коротко бросил Дар, – кажется… – он замолк.

– Что? – насторожился Яромир.

И в следующий миг в дверь постучали.

– Бежим, – коротко приказал войник и первым выпрыгнул в разбитое окно.

ГЛАВА 9

В памяти млечных рун – смерти и корни.

В рунах движения зла в миокарде,

Чтобы его простить – два крыла.

Нибелунг, это плавит твой воск конвектор —

Перья крыльев вмерзли в сталь.

Память в трубы уносит ветром… Улетай! Улетай!

Веня Дыркин

– Прыгай!

Веля поглядела вниз и помотала головой, которая как-то подозрительно начинала гудеть. То ли оттого, что до земли было подозрительно далеко, то ли от темноты, которая уже накрыла вязкой пеленой город, то ли от присутствия постороннего чаровника… В дверь продолжали ломиться с похвальным упорством:

– Открывайте! Мы знаем, что вы здесь!

Дверь скакала на петлях, как заяц, угодивший в кольцо волчьей стаи, и готова была с волны на волну разлететься на щепки.

– Прыгай сейчас же! – разозлился Дарен.

– Мы тебя поймаем, – заверил ее уже и так порядком перепуганный Ждан.

Яромир недовольно посмотрел на него и припечатал:

– Уж ты-то поймаешь.

– Ну не тебе же, бедному и несчастному, – с сарказмом отозвался белобрысый.

Дар коротко выругался:

– Если ты сейчас же не прыгнешь, мы уйдем без тебя.

Но все уговоры уже были лишними. В тот момент, когда войник стал произносить эти слова, дверь все-таки сломалась, раздался треск, и Веля, зажмурив глаза, выскочила из окна.

Ее, правда, поймали, но не Ждан или Яр, а сам Дарен. Те же были заняты перепалкой.

– Все, бежим, быстро.

Вдогонку путникам раздались щелчки и свист, который ни с чем было спутать нельзя.

– Не останавливаться! – крикнул Дарен, перемахивая через забор.

Следом за войником сиганул Ждан, Яромир подсадил Велю, потом попытался перелезть сам, но добился лишь того, что на спине разошелся шов, а конечности внезапно онемели. Он попытался пошевелить поочередно рукой, ногой и головой, но ничего не вышло. Проклятые чаровники!

Шатренец коротко выругался и крикнул:

– Уходите без меня, я догоню.

– Даже не выдумывай! – рявкнули по ту сторону голосом Дарена, – в героя поиграть захотелось?!

– Дурак, – со злобой отозвался тот, – я не могу.

– Яромир, мать твою! – бесился за забором Дар, – прекрати дурить, залатаем мы тебе спину!

Яр вздохнул, глядя на приближающиеся огни и буквально кожей чувствуя приближение смерти. Ладно, раз так, попытаемся продать жизнь подороже. Информации они от него не дождутся, пусть хоть на ленточки порежут, не дождутся, сволочи. Одни такие уже пытались. Выдержал же, не сломался, и теперь не сломается.

– Поздно.

Сзади в бессильной ярости застонал Дарен, ударил кулаком по дереву Ждан, всхлипнула маленькая чаровница, спасшая ему жизнь…

От осознания собственной правоты у Яра даже спина перестала болеть, и когда вся толпа стражников во главе с почтенным мэтром чаровником подошли к нему, шатренцем уже владело ледяное спокойствие.

– О, только один, – разочарованно протянул один из стражников, – а где этот, чернявый? Мэтресса голову оторвет, если его не найдем.

– Заткнись, Шер, – проворчал пожилой чаровник, освящая лицо Яромира фонарем так близко, что тому приходилось щуриться.

– А ты не затыкай меня!

– А то что? – раздалось чуть поодаль, – мэтрессе своей расскажешь?

– Расскажу, – мрачно ухмыльнувшись, пообещал в темноту Шер.

– Это если вернешься с добычей, а если нет…

– Тихо, я сказал, – повысил голос чаровник, – и ты, Шер, успокойся. Найдем мы его.

– Как? Станем волками и перенюхаем весь окрестный лес?

– Посмотрел бы я на тебя, – хмыкнул тот же голос из толпы.

Стражник обернулся и оскалился в ответ:

– Слышь ты, глас народа, еще одно слово – и будешь до конца жизни бесплодным ходить.

Голос заткнулся: видно, Шер не просто угрозами бросался.

– Я же сказал: успокойся. Этот все нам расскажет. Расскажешь ведь? – чаровник повернулся к пленнику.

Яр оскалился и предельно вежливо сказал:

– Иди на….

– Так, значит… – протянул Шер и, замахнувшись, ударил несговорчивого шатренца в живот.

– Поаккуратней, – повысил голос чаровник, – не испорть мне объект.

А тот даже согнуться не мог. Пришлось объяснять господину стражнику, как он не прав, только для того, чтобы боль не прорвалась наружу непотребным стоном.

Но тот почему-то был не согласен, и сапог с железным наконечником снова пришел в движение.

– С-сволочь… – прошипел все-таки Яромир.

От удара скованное заклятьем тело стало падать, Яр еще успел подумать, что наверняка опять на спину упадет, когда забор под ним вдруг стал быстро растворяться, превращаясь в прозрачную субстанцию, в которую благополучно и провалился шатренец, не успевший даже сообразить, что происходит.

– Получилось! – ахнула счастливая Велимира, когда Дарен резко выдернул его за руки.

Что это? Счастливое совпадение, что чаровник оказался с той же картинкой-отметиной, что и Веля?..

– Что… – начал было Яр, но войник лишь цыкнул на него и потащил в сторону леса до которого оставались считанные шаги. Там он его и уложил под разлапистой елью, так, чтобы со стороны гостильни их было не видно. Впрочем, преследователи сигать через забор не спешили: то ли испугались неизвестного чаровника, то ли просто портки побоялись порвать.

– Как ты это сделала? – уставился на Велю Яромир, слегка растерявшийся от произошедшего.

Девушка отмахнулась:

– Не знаю, надо еще эту корку снять…

– Какую корку? – не поняли все.

– Ледяную, – объяснила Велимира, водя ладонями над телом шатренца, и чуть неуверенней пояснила: – я так вижу это заклятье.

– Только быстрее, – поторопил ее Дар, в ноге которого крепко сидел болт, но признаваться в этом сейчас…

Веля еще с несколько напряженных пылинок сидела с закрытыми глазами, а потом коротко бросила:

– Все, вставай. Только аккуратно, у тебя, кажется, ребро сломано.

Яромир, не успевший последовать ее совету, мрачно пообещал забору:

– Убью.

– Успеешь еще, – бросил Дар, – идем.

– Лучше – бежим, – взволнованно отозвался Ждан, увидевший, как все преследователи взлетели над забором. В буквальном смысле слова.

И они побежали. Ждан – пущенной стрелой: уж что-что, а бегать он умел хорошо, Яромир чуть медленнее: сказывались ранения, Велимира только и успевала ухватиться взглядом за светлое пятно и по совместительству главное достоинство шатренца – волосы. А Дарен отставал: у него начинала кружиться голова, а нога стала предательски подворачиваться уже через полпобега. А до столицы оставалось всего ничего…

"Нужно обязательно туда добраться, – уговаривал себя Дар, – там информация о том, как и где уничтожить этот проклятый камень, из-за которого и начались все проблемы, там, возможно, мне и смогут помочь, может быть еще не все потеряно"

Крики за спиной не приближались, но и не смолкали. Одно радовало: с такого расстояния чаровник не мог броситься заклятьем. Ели будто сговорились все хватать путников за все, за что только можно было схватить, Велимире то и дело казалось, что деревья ожили и действительно тянут за ними когтистые лапы, но девушка, шарахаясь от очередной "лапы" лишь твердила себе, что это все глупости, а чаровник просто не смог бы заколдовать весь лес.

Сколько продолжалась эта безумная гонка в ночи под лунным светом серенькой луны – никто не знал. У Ждана легкие горели огнем, да и он вовсе не был уверен, что бежит в нужную сторону. Яромир все чаще стал останавливаться, сплевывая кровью и ругаясь сквозь зубы: ему было больно, но какой прок будет остальным, если он сейчас во всеуслышанье пожалуется и заявит, что дальше никуда не побежит? Это было бы верхом глупости, которой изгнанный сын одного из князей Шатры никогда особо не страдал. Веля вообще выбилась из сил и скорее шла, чем бежала, все больше оглядываясь назад на Дарена. Самому Дарену было вообще паршивей всех: голова кружилась, тошнило, перед глазами все расплывалось, а позади, хоть уже и немного дальше, по-прежнему раздавался лай собак и крики стражников, прочесывающих лес.

"Двужильные они все, что ли? – с досадой подумал войник, в очередной раз спотыкаясь и на этот раз упав таки на землю, – чтоб у них все пониже пояса отсохло…"

– Дарен? – девушка, услышав еле слышный вздох, в отличие от самого Дара, прекрасно поняла его причину.

И эта причина ей совершенно не нравилась.

Веля, часто дыша, присела рядом.

Войник с трудом сфокусировал на ней взгляд и огрызнулся:

– Иди отсюда, без тебя обойдусь.

– Но…

– Я сказал: иди! – он вдруг закашлялся и сплюнул кровью. – Дьябол, это еще что?

– Это – яд… – тихо ответила девушка, все-таки протягивая ему руку (будто он и вправду мог за нее ухватиться, право слово!).

– Сказал же: обойдусь и без твоей помощи! – Дар уцепился за ветку, поднялся, аккуратно выпрямился, победно взглянул на Велимиру…

А в следующий миг рухнул обратно на землю, как подкошенный. Веля закусила губу, чтобы не разреветься (этого еще не хватало!):

– Ну потерпи, пожалуйста, давай я тебе помогу! Мы обязательно дойдем!

Войник посмотрел ей в глаза, после чего неожиданно мягко сказал:

– Ты была права: нам нельзя было идти сюда. Забирай камень – и уходи.

– Еще чего! – девушка даже разозлилась, – никуда я не пойду! Сначала один геройствует, теперь второй… Вы что, сговорились?

Дар невесело усмехнулся:

– Дурочка. У тебя нет выбора…

– Выбор всегда есть, – возразила Велимира, хватая его руку и запрокидывая себе на плечо, – подымайся сейчас же!

Дарен тихо выругался: номер не прошел.

– Да дадут мне хоть умереть спокойно?!

– И не надейся, – строго оборвала его Веля, – поднимайся и пойдем!

– Ты же меня даже до вон той сосны не дотащишь.

– А вот и дотащу!

Правда, уже через несколько шагов, девушка поняла, что переоценила свои силы, но признаться в этом даже самой себе гордость не позволяла.

Дарен хотел было ей об этом сказать, но, быстро передумав, только сказал:

– Одень мой самострел. Если что – стреляй в упор. Для этого надо резко вскинуть кисть.

Велимира кивнула, помогла Дару прислониться к очередному дереву, закрепила ремешки и сразу же почувствовала себя немного увереннее.

"А и вправду, – подумал Дарен, – чем боги не шутят, вдруг девчонке повезет?"

Противные ели тянули свои лапы, птицы бросались прямо на голову, вцепляясь в волосы, повсюду то и дело вспыхивали какие-то желтые огоньки, ухукали филины, а предательница-луна окончательно скрылась за облаком. Ноги девушки стали вдруг проваливаться: трясина? Или просто грязь размыло дождем? А, какая, ко всем дьяболам разница! Лишь бы уйти, лишь бы сил хватило…

Веля ревела раненой волчицей, практически таща на себе войника, останавливалась только для того, чтобы протереть грязной ладошкой глаза: хотя глаза ее были сухими, перед ними то и дело повисала какая-то серая пелена, сквозь которую мир расплывался и терял очертания.

– Ну почему все так? – шепотом спрашивала Велимира, хотя хотелось кричать в голос, – почему они не могут оставить нас в покое?

Сколько еще по времени продолжалась эта попытка убежать и выжить – никто не знал. А потом их все-таки настиг собачий лай и грозный крик прямо над ухом:

– Бросить оружие, руки за голову!

Веля хотела было вскинуть руку, как ее учил Дарен, но тут, как назло, потеряла сознание.

* * *

– Эй… – Яромир аккуратно хлопал девушку по щекам.

Ждан на пылинкуу перестал ходить из угла в угол и хмуро проговорил:

– Ты еще поцелуй ее, принц недоделанный.

– Завидно? – не смотря на него, ответил шатренец.

Парень фыркнул:

– Было бы чему завидовать! Я хотя бы не изгнанник.

– А я не бегал из армии.

– Ты намекаешь на то, что я трус? – сжал кулаки Ждан.

– Я не намекаю, я тебе это прямым текстом говорю. Лучше бы воды попросил, хоть какую-то пользу принесешь. Кружка у стены.

– Да пошел ты!

– Только после тебя.

Парень сплюнул и, все-таки подхватив кружку, стал вымещать свою нерастраченную злость на прутьях решетки.

– Эй! Дайте воды! Слышите? Мы хотим пить! – но ответа так и не пришло, охранник, сидящий у двери, даже не повернул головы, лишь перелистнул лист газеты и уткнулся в очередную статью, – да оторвет кто-нибудь свою задницу от стула, наконец?!

По тюремному коридору, едва освещенному сильно коптящими факелами, понесся жуткий дребезжащий звук, вызвавший большое недовольство среди сброда, забившегося по углам камер. Треньк-треньк-треньк… Слух это треньканье резало жесточайшим образом. И вполне предсказуемым было следующее событие: в конце концов, Ждан добился только того, что кружку у него отобрали, да еще пригрозили отбить все мужское, что у него имеется. Хотя, к каким-то результатом его действия все же привели: от громкого стука очнулась Велимира.

– Как ты? – спросил Яр, не слишком умело пряча облегчение.

Но девушка его чувств не разделяла. Увидев над собой лицо шатренца, она застонала, а потом жалобно констатировала:

– Нас все-таки повязали. Всех.

– Да, – буркнул Ждан из дальнего угла, стараясь не показать, как он рад, что с подругой все в порядке, – влипли мы в это… кхм, – он поправился: – в общем, влипли.

Шатренец кинул в сторону парня недовольный взгляд, но ничего не сказал.

– К сожалению. Правда, нам повезло куда больше, чем ты думаешь: это сделала стража его кралльского величества. Так что, если тебя это обрадует, в столице мы все-таки оказались.

Веля села на полу и поджала губы: радовало это мало, потому как в столицу она ехать вообще не хотела, чувствовала ведь, что этим кончится! А они не послушали. Молчала девушка где-то с волну, а потом все же рискнула спросить:

– А что с Дареном?

Яромир тут же помрачнел, и девушка уже приготовилась к самому худшему, но шатренец лишь тихо кивнул куда-то назад, за ее спину:

– Еще жив, – и, помолчав, спросил: – у него хоть шанс есть?

Велимира оглянулась.

– Шанс есть всегда. Из любого тупика ведет какая-нибудь мелкая тропинка… Просто ее не всегда видно.

– Ты видишь?

Девушка вгляделась в бледное лицо войника и чуть слышно вздохнула:

– Вижу.

Яромир внимательно посмотрел на нее, пытаясь понять, что же означает этот вздох: то, что ей не хочется лечить Дарена, или все же то, что она ему солгала?

– Велимира, если он был с тобой груб, это не оттого, что он…

– Я знаю.

– Что ты знаешь? – насторожился Яр.

– Все. Не спрашивай. Тебе это не нужно.

– Не буду, – согласился шатренец, и сам не особенно любивший тайны, от которых дурно попахивало, – так ты сможешь?..

– Молчи. Я попытаюсь. Обязательно попытаюсь.

– Я могу помочь?

Веля мягко улыбнулась и сказала:

– Не надо, лучше отойди. Зрелище будет не из приятных, – но, подумав, все-таки попросила: – хотя вода была бы не лишней…

Яр кивнул и пошел в другой угол камеры, откуда видна была спинка стула охранника, торчащая из-за угла.

Когда-то давно, казалось, в другой жизни, Дарен только усмехался на то, что рассказывали смертельно больные или раненые люди, которых в последний момент удавалось вытащить из смертельных объятий Моарты. Боги, помилуйте, какие Тоннели, какие Лабиринты? Если Нить оборвалась – то все, больше ни человека, ни души не существует, а списывать обыкновенный бред изможденного организма на божественные происки просто глупо. Зачем богам устраивать испытания для души, когда та просто не сможет вернуться в искалеченное тело?