Текст книги "Наши уже не придут 6 (СИ)"

Автор книги: Нариман Ибрагим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

Для себя он решил, что будет относиться к персоне Аркадия Петровича Немирова как к выдающемуся военному гению, ушедшему в политику.

«Политика меняет людей», – пришёл Шапошников к выводу. – «Лучшие офицеры, люди чести, порой вынуждены марать руки и совершать ужасные вещи».

Поэтому он и не хотел влезать в это всё. Ведь и ему, несомненно, придётся мыслить «государственными масштабами». Но это уже после войны.

«Познань», – вернулся он к первым страницам рапорта.

После взятия Познани, Западному фронту откроется дорога на Франкфурт-на-Одере. Это очередной «фестунг», который никак не обойти.

«Двести сорок километров до Берлина», – подсчитал Борис Михайлович. – «До Франкфурта сто шестьдесят километров и восемьдесят до Берлина».

В мирное время, на легковой машине, можно не спеша доехать часа за три, а в военное время этот же путь может занять недели и месяцы…

Вошёл капитан-связист.

– Товарищ генерал армии, разрешите обратиться! – козырнул он.

Все офицеры генштаба обратили на него свои взоры.

– Разрешаю, – кивнул Шапошников. – Вольно.

– Командующий Балканского фронта, генерал-полковник Баграмян докладывает: болгарская армия массово сдаётся в плен! – доложил связист. – Генерал-лейтенант болгарской армии Иван Крыстев Маринов прибыл в штаб 22-й танковой армии с белым флагом и делегацией.

– Хм… – задумчиво хмыкнул Борис Михайлович. – Интересно…

Результат закономерный, но он ожидал, что болгары дождутся хотя бы подхода Красной Армии к Софии. Вероятно, они сочли нынешнее положение дел на фронте катастрофическим, хотя это было не так, поэтому решили не откладывать неизбежное.

– Ладно, – кивнул Шапошников.

Он отложит написание рапорта товарищу Сталину, который попросил актуальные данные о ходе операции «Фрунзе». Иосифу Виссарионовичу, по-видимому, просто хочется быть в курсе общей ситуации.

«Нужно будет включить в рапорт капитуляцию Болгарии», – подумал Шапошников. – «Он, наверное, скоро и сам узнает, но нужно предоставить подробную статистику».

*17 октября 1940 года*

– … нет, придётся задержаться, – вздохнул Аркадий. – Прошу прощения, дорогая. Нет, я не голоден, никого присылать не нужно. В худшем случае, в столовой чем-нибудь подкреплюсь. Да Болгария капитулирует, поэтому я просто не могу закончить рабочий день и вернуться домой. Нет, не на несколько дней, нет, не «как обычно». И что за тон? Я, вообще-то, кое-где и кое-кем уважаемый человек! Ха-ха! Завтра – обещаю. Да. Всё, люблю тебя и целую. Сашку с Володькой поцелуй от меня. Пока.

Он положил трубку и посмотрел на ожидающего его Эйтингтона.

– Всё прошло хорошо? – спросил Аркадий.

– Не особо, – покачал головой Наум Исаакович. – Болгары среагировали на опережение – они капитулируют от имени царя, а не от имени коммунистического подполья.

– Мы такого позволить не можем, – вздохнул Немиров. – Придётся решать это в ходе оккупации Болгарии. Никаких царей и прочих аристократишек. А также никаких буржуазных правительств – Болгария должна стать советской. И эти ублюдки не должны уйти безнаказанными.

– Понимаю, товарищ генерал-полковник, – кивнул председатель КГБ. – Механизмы отработаны – не первый день замужем.

– Кстати, где тот «американец»? – поинтересовался Аркадий. – Это ведь он наследил в Бразилии?

– Да, это был он, – вздохнул Эйтингтон. – После акции ушёл из нашего поля зрения.

– Почему, когда происходит что-то нехорошее, мы всегда видим его след? – спросил Аркадий. – Как так?

– Его привлекает запах денег, – пожал плечами Наум.

– С Франко – это было личное… – произнёс Немиров. – А в Бразилии… А как Чебышев вообще на него вышел?

– Это больше не одиночный наёмный убийца, – ответил Эйтингтон. – У него есть подкормленные люди, доводящие до сведения интересантов перечень его услуг.

– Как бы в этот перечень мы не попали… – вздохнул Аркадий.

– Товарищ генерал-полковник, – расстроенно протянул Эйтингтон. – У нас безопасность на высшем уровне. Но если надо, можем его…

– Нет, – покачал головой Немиров. – Выйди на него и предложи самую тяжёлую работу в его жизни. В тропиках он уже был – возможно, ему понравится в Индии.

– А разве мы не собирались продолжать использовать Бонда? – нахмурил брови Наум.

– Дай «американцу» деньги, пусть поживёт в Индокитае, – сказал Немиров. – Акклиматизацию пройдёт, наладит контакты с местными, пообвыкнется в местных реалиях. А там видно будет, как себя поведёт Ежов – если захочет сотрудничать, то «американец» просто поедет домой.

Примечания:

1 – Армия вне политики – это очень удобный лозунг, с помощью которого обосновывается необходимость армии быть аполитичной и пассивной в общественной жизни. Идея в том, что вы, солдатня, не разбираетесь ни в чём, поэтому доверьте это сложное дело разбирающимся людям. Типа, пусть штыки будут остры, но не думают, куда их втыкают. Этот лозунг призывает к тому, чтобы армия не участвовала нигде и ни в чём, отдав простой народ на безнаказанное разграбление правящему классу – вся идея в этом. И это очень красивый лозунг, неоднократно выраженный разными людьми – проблема, которую он затрагивает, беспокоила Ханса фон Секта, царских генералов, американских генералов и многих других. «Армия вне политики» выгодна для правящего класса, потому что полностью подчиняет её ему. Но проблема в том, что солдаты и офицеры – это не роботы, а живые люди, и они живут в человеческом обществе, у них есть семьи, родители, братья и сёстры, друзья. И если правящий класс каким-то образом воздействует на всех этих людей, например, последовательным ухудшением их жизни, у этих солдат и офицеров могут возникнуть некоторые вопросы, на которые у правящего класса есть только уже набивший оскомину ответ – армия вне политики. В СССР армия была в политике и ещё как, но лишь до середины 50-х годов, когда во внутренней политике Союза наметились нездоровые изменения. Собственно, к 90-му году Советская Армия окончательно разложилась, а затем и вовсе развалилась, это было закономерной частью процесса реставрации капитализма, а потом вновь появились все эти умные дяди, начавшие заявлять солдатам и офицерам новорожденных армий, что «мы теперь вне политики», а «быть в политике» – это фу, это зашквар.

Глава двадцать первая

Перл-Камрань

*18 октября 1940 года*

– Есть новый анекдот, – произнёс Аркадий.

– Давай! – заулыбался Карл Радек.

– Но он политический… – с сожалением вздохнул Аркадий.

– Так даже лучше! – усмехнулся Радек.

– В общем, едут в метро Гитлер, Немиров, лорд Галифакс и император Хирохито, – начал Немиров.

– Так-так, – кивнул Карл Бернгардович.

– И тут Гитлер наступает на ногу Немирову, – продолжает Аркадий. – Немиров обомлел, но Гитлер не обратил внимания. Тут Немиров смотрит на часы, а затем в затылок Гитлеру. Снова на часы, а потом опять на затылок Гитлера. Наконец, спустя пять минут, Немиров размахивается и бьёт Гитлера по затылку. А тут император Хирохито накидывается на лорда Галифакса и начинает избивать его руками и ногами. Всех разнимают, приходит милиционер и требует объяснений. Немиров говорит: «Этот гражданин наступил мне на ногу, но я дал ему пять минут, чтобы он извинился, а по истечении отмеренного времени, не дождавшись извинений, начал бить его». Милиционер сказал: «Понятно. А вы, товарищ Хирохито, как объясните свои действия?» А тот отвечает: «Смотрю, Немиров смотрит на часы, а затем на Гитлера. Потом снова на часы и опять на Гитлера! А потом начинает его бить! Ну, я и подумал, что по всей стране началось!»

– Пха-ха-ха!!! – в голос рассмеялся народный депутат Радек. – Ха-ха-ха!!!

– Но, как часто бывает, анекдот смешной, а ситуация страшная… – вздохнул Аркадий.

– Как думаешь, во что это всё выльется? – поинтересовался Радек.

Тематический анекдот был, как нельзя, актуальным: Японский императорский флот, сразу после того, как стало очевидно поражение блока «Ось», вошёл в акваторию Южно-Китайского моря и атаковал встретивший его объединённый британско-французский флот.

– Думаю, это потеря британцами и французами всех своих колоний в Юго-Восточной Азии, – пожал плечами Аркадий. – Это великолепно спланированная и осуществлённая военно-морская операция.

– И ведь не подкопаешься – повод-то благовидный… – улыбнулся Радек.

Пока шла атака, японские дипломаты объявили во всеуслышание, что «так больше жить нельзя!» и началась «деколонизация Юго-Восточной Азии», и пришло время сформировать «Великую сферу Восточно-Азиатского сопроцветания».

Причин этому было две:

Первая и главная – Советско-китайская война.

Вторая – грядущее поражение блока «Ось», которое началось с капитуляции Болгарского царства.

Казусом белли стало потопление старого японского броненосца «Асахи», якобы французским истребителем-бомбардировщиком К-3.

Эти К-3 летают везде, так как были закуплены, в своё время, всеми странами, которые только могут себе позволить военную авиацию. Даже СССР официально покупал их, чтобы посмотреть, из чего и как они сделаны.

«Французский» К-3 сбросил 1000-килограммовую бомбу на палубу броненосца «Асахи», почтенного ветерана Русско-японской войны 1905 года, а тот взорвался и утонул. Погибло от 300 до 500 японских моряков и капитан 1 ранга Ёсикава Хидэтака, стоявший в тот момент на мостике и получивший тяжёлые ранения, от которых скончался через два часа.

Очевидцы сообщили, что последними его словами были: «Спасайте молодёжь… пусть они отомстят за нас…»

Это сразу попало на передовицы японских газет, в японском обществе началась яростная истерика, прозвучали требования немедленно отомстить вероломным французам, а вся страна начала готовиться к войне.

На самом деле, страна была готова к войне, более того, слово от дела далеко не ушло и, буквально, на следующее же утро началась «месть».

Аркадий даже не сомневался, что в историю войдёт устойчивое выражение «устроить Камрань».

По предварительным данным, было задействовано до 200 самолётов и три авианосца, которые были прикрыт тремя линкорами, пятью тяжёлыми крейсерами и десятью эсминцами.

Это было что-то, похожее на «Пёрл-Харбор» из прошлой жизни Аркадия, но менее масштабное и более эффективное, ввиду того, что речь идёт о французском флоте: ушёл на дно бухты старый линкор «Лоррейн», выбросился на берег лёгкий крейсер «Примоге», утонули лёгкий крейсер «Ламот-Пике», эсминцы «Бураск», «Тифон», «Симун» и «Ле Марс», а также было уничтожено два миноносца, две канонерские лодки и один сторожевой корабль.

Французское военно-морское присутствие в Юго-Восточной Азии, за один день, сократилось до минимума. Но это было далеко не всё, что адмирал Ямамото приготовил маршалу Петену.

Одновременно с этим, были организованы три высадки морской пехоты в Сайгоне, Ханое и Дананге.

Ударам подверглись все французские авиабазы, что привело к уничтожению до 120 самолётов – если верить японскому радио, передававшему сведения о ходе операции каждый час. Это все военно-воздушные силы Франции в регионе, поэтому единственное, что у неё осталось, из относительно боеспособного – это живая сила.

Колониальные войска уже должны были выступить на блокирование высадившихся японских морпехов, но сведений о том, как проходит сухопутная часть операции, увы, ещё нет.

Вероятнее всего, у японцев всё получится, ведь их изначальный замысел был сосредоточен вокруг блокирования индокитайских войск Франции в ключевых городах, без снабжения с моря и без надежды на эвакуацию. И теперь, после уничтожения французских авиационных и морских компонент, японцы могут доставлять на береговые плацдармы столько живой силы и бронетехники, сколько захотят.

Но «французская эпопея» это не всё, что началось 18 октября в 6:00 по токийскому времени, то есть 17 октября в 23:00 по московскому времени.

Операция «Кайсю» также предусматривала атаку на британские военные базы в регионе.

Пока французы теряли флот и гибли под интенсивной бомбардировкой, с британцами происходило примерно то же самое.

Ударная группа из трёх авианосцев, прикрытая тремя линкорами, пятью тяжёлыми крейсерами, четырьмя лёгкими крейсерами и десятью эсминцами, атаковала Сингапур, Малакку и Борнео.

Сценарий проходил аналогично «французскому» – ровно в 6:00 по Токио самолёты начали топить британские корабли и уничтожать топливохранилища, арсеналы, штабы и аэродромы.

Были потоплены или критически повреждены линейный крейсер «Рипалс», лёгкие крейсеры «Даная» и «Дрэгон», эсминцы «Тенедос», «Электра» и «Стронгхолд», а также до двенадцати вспомогательных судов.

Параллельно высадилась морская пехота – в Сингапур, Малакку, Пенанг и Куала-Лумпур. Следом за морпехами, судя по всему, начала высадку Японская Императорская Армия.

«Блицкриг», – подумал Аркадий. – «Жаль, что всё это зря…»

Тем не менее, британское военно-морское присутствие было сведено к историческому минимуму.

– Ладно, мне нужно идти, – сказал Немиров.

– Ну, анекдоты у тебя хорошие, – похвалил его Карл. – Но, да, работать надо…

Аркадий направился к залу заседаний СНК. Там его уже ожидали адмирал Кузнецов, генерал армии Шапошников и председатель СНК Сталин.

– Уже собрались? – задал Немиров риторический вопрос. – О чём речь, товарищи?

– Ну, пока вы, товарищ Немиров, анекдоты в массы пускаете… – заговорил Иосиф Виссарионович. – Мы тут политическую обстановку в мире обсуждаем.

Борис Михайлович скривился на слове «политическая».

– Имеются какие-нибудь новые данные о ходе японской «антиколониальной» операции? – поинтересовался Аркадий.

– Имеются, товарищ генерал-полковник, – подтвердил адмирал Кузнецов. – Британские гарнизоны на Малаккском полуострове капитулировали, поэтому он полностью перешёл под контроль Японской империи. Французы в Индокитае тоже сдались.

– Ожидаемо, – кивнул Немиров.

– Прошу простить, но никто такого не ожидал, – покачал головой Кузнецов. – Эта операция…

– Я имею в виду, ожидаемо, что сдались, – ответил на это Аркадий. – А операция, действительно, неожиданная и не прогнозируемая.

Он ожидал, что японцы, почувствовав за собой силу и независимость, попытаются вывести из игры самого сильного игрока, США, но здравый смысл возобладал. Но ещё непонятно, как на всё происходящее отреагирует Рузвельт…

Хотя, Аркадия больше волновала не Юго-Восточная Азия, а Европа – как Рузвельт отреагирует на то, что СССР делает с Германским рейхом и его союзниками.

День ещё не закончился, японская операция в самом разгаре, но операция «Фрунзе» идёт уже четвёртый день, а американцы не отреагировали на неё вообще никак.

Можно было бы объяснить это событиями в Южной Америке, где чуть не началась большая панлатиноамериканская война, либо выжидательной тактикой Рузвельта, которому нужно было понять, куда склоняется чаша весов в начавшемся наступлении Красной Армии. Но судьба подкинула ему ещё больше пищи для размышлений, уже в Юго-Восточной Азии.

И Франклин Делано Рузвельт пребывает в напряжённой ситуации: через две недели выборы, в которых он намерен выиграть. Только положение его дел далеко от идеального, ведь его «Новый курс» не решил проблему крайне высокой безработицы и начавшейся рецессии. Имеется, конечно, один очень хороший способ резко снизить безработицу и погасить рецессию…

– Дайте свой анализ происходящего в Юго-Восточной Азии, – попросил Аркадий адмирала.

– Японцы нанесли удар по всем ключевым точкам одновременно, заговорил адмирал Кузнецов, после короткой паузы. – Это авантюра – массированная атака с целью завладеть морским театром за один день. Чем-то похоже на ваш стиль, товарищ Немиров. Но, что удивительно, это увенчивается успехом. Имеется характерный японский почерк – они действуют с элементами театральности, расчёта и психологического давления. Одни только полуночные морские высадки чего стоят…

Он задумался и отпил воды из стакана.

– Ни британцы, ни французы не успели ни отреагировать, ни перегруппироваться, – продолжил адмирал, вернув стакан на поднос. – Флота у французов и британцев в регионе больше нет. Им придётся перебрасывать корабли из Средиземноморья и Атлантики. Авиабазы тоже уничтожены, а гарнизоны сдались или блокированы. Могу сказать, что японцы поставили на эту операцию всё. Вмешайся сейчас американский Тихоокеанский флот, он бы взял Японию голыми руками.

– Я бы тут поспорил с вами, товарищ адмирал… – вставил реплику Борис Михайлович Шапошников. – Флот без наземной поддержки – это просто флот и ничего больше.

– Товарищи… – попросил Сталин.

– У меня всё, – сказал адмирал Кузнецов. – Товарищ генерал армии может развить свою мысль.

– Охотно, – встал генерал Шапошников. – Военная разведка докладывает, что Японская Императорская Армия перебросила на плацдармы избыточное количество войск. Это говорит о том, что японцы не собираются останавливаться на достигнутом. Склоняюсь к выводу, что их конечная цель здесь – Австралия.

Немиров слегка поморщился и это заметил Сталин.

– Товарищ Немиров, – сказал он. – Вам есть, что сказать?

– Япония, на данный момент, не имеет никакого стратегического значения для СССР, – ответил Аркадий. – Нам сейчас выгодно, чтобы она втянула в войну против себя всех, кого можно. Это даёт нам гарантии, что мы продолжим оставаться с Гоминьданом наедине. Товарищи, я предлагаю товарищу Кузнецову с товарищем Эйтингтоном внимательно следить за тем, что происходит в Тихоокеанском регионе.

Адмирал кивнул.

– Весь этот регион мы должны считать, если не третьестепенным, то второстепенным – это точно, – продолжил Аркадий. – Нашему «Восточному пути» действия Японии не угрожают, а наоборот, даже помогают. Дестабилизация, национально-освободительные движения, которые непременно возникнут и потерпят поражения, что дискредитирует эту пресловутую «сферу сопроцветания». Нам нужно дать региону время на созревание, а японцам – на ошибки.

– Целиком и полностью согласен с товарищем Немировым, – поддержал его Иосиф Сталин. – Предлагаю обратить внимание на Балканский вопрос. Что будем делать?

*18 октября 1940 года*

Сущий кошмар.

Именно так можно охарактеризовать происходящее в Управлении вооружениями сухопутных войск (1) и Отделе иностранных армий Востока. (2) Генерал-лейтенант Курт фон Типпельскирх и вовсе в тихой панике – причины для этого были, причём очень веские.

«Что же делать?» – спросил себя Герман Геринг.

Т-24АМ, новый танк Красной Армии, был тщательно исследован, объективно оценён и признан лучшим современным танком, превосходящим Т-14АМ-2, буквально, по всем параметрам.

Его 85-миллиметровая пушка способна поражать все имеющиеся танки противника на дистанции до трёх километров, а сам танк, при этом, будет абсолютно неуязвимым для Panzerkampfwagen IV с новыми орудиями. Эти орудия, серийное производство которых было только-только налажено, уже устарели.

Во время провала морской высадки, уже сообщалось о неких новых танках, но сфотографировать или захватить тогда ничего не удалось.

Теперь же четыре экземпляра, из которых удалось собрать два полностью функциональных танка, испытываются на полигоне – устанавливаются ходовые возможности и потенциал нового вертикального стабилизатора, ставшего гораздо совершеннее того, что был установлен в Т-14АМ-2.

В вопросе стабилизации танковых орудий СССР уже далеко впереди всего мира. И это отставание Германия преодолеть, в сколько-нибудь разумные сроки, увы, не в состоянии.

Гитлер, узнавший о превосходстве скорости наведения советских танков, поверхностно изучил вопрос и приказал начать срочную разработку не «отсталого большевистского одноплоскостного стабилизатора», а «совершенного германского двухплоскостного стабилизатора».

Герман приезжал к нему в бункер трижды, чтобы убедить его изменить техническое задание.

«Siemens» сообщили, что двухплоскостной стабилизатор – это что-то из области научной фантастики. Даже копирование вертикального стабилизатора с Т-14АМ-2 – это очень сложная задача, если учитывать выставленные сроки.

После упорного сопротивления рейхсканцлера, Герингу удалось получить карт-бланш на составление нового технического задания – он заказал «Siemens» и «Bosch», после согласования с «Krupp», разрабатывающей новое 88-миллиметровое орудие, копию вертикального стабилизатора с Т-24АМ.

«А они ведь будут модернизировать этот танк и дальше», – подумалось Герингу. – «Если Т-24АМ-2 будет отличаться от Т-24АМ так же, как Т-14АМ-2 отличается от Т-14АМ…»

Т-14АМ и Т-14АМ-2 – это, по сути, два разных танка на одном шасси. У 2-й модификации есть стабилизатор, дополнительное бронирование, автоматическое пожаротушение, командирский прицел, новое расположение боекомплекта и множество других улучшений.

Все эти улучшения, по умолчанию, вошли в Т-24, который ещё до попадания на фронт обзавёлся литерами «АМ», что значит модернизацию до версии «А» и модернизацию уже этой версии, что пометили как «М». Следующие модернизации будут обозначаться цифрами.

«И они будут!» – подумал Геринг и посмотрел на часы.

До встречи с Порше осталось меньше пятнадцати минут.

Фердинанд, несмотря на то, что на фронте всё очень и очень плохо, цвёл и пах – рейхсканцлер, совершенно отчаявшийся от поступающих новостей, буквально, вчера, разрешил ему начинать разработку его «неуязвимого истребителя советских танков».

В качестве шасси Порше хочет взять пока ещё не существующий VK 30.03 – несколько дней назад он уже, потихоньку, «начинал существовать», но новые данные перечеркнули все планы конструкторов.

Более совершенная торсионная подвеска с Т-24АМ изучается конструкторами уже вторые сутки, но ещё до истечения первых суток они пришли к выводу, что нужно копировать.

Благодаря тому, что уже установлены марки стали, применённые при изготовлении торсионной подвески Т-14АМ-2, есть шансы, что новую подвеску удастся быстро скопировать и внедрить на платформу VK 30.03 или ту, что придёт ей на смену.

Придётся отказаться от уже начатого копирования Т-14АМ-2 и срочно перебрасывать все силы на копирование Т-24АМ. Это идеологическое поражение Рейха, что они вообще вынуждены заниматься чем-то подобным, но имеющиеся проекты не отвечают внезапно и резко выросшим требованиям фронта.

«Невольно поверишь, что прожектёрство Порше – это наша последняя надежда…» – подумал Герман.

Он болезненно исхудал за последние месяцы. И было от чего: с бронетехникой, как оказалось, случился полный провал, с авиацией – катастрофа. Причины неудач бомбардировщиков, которые до сих пор не сбросили ни одной бомбы на советскую промышленность, всё ещё не установлены, но зато есть определённые успехи с противокорабельными ракетами.

Когда есть образец и поддержка американских коллег, работа идёт быстрее и легче. Мистер Курчевский, несмотря на то, что этнически русский, ненавидит СССР не меньше, чем Гитлер, поэтому всеми силами старается помогать Германскому рейху одолеть эту смертельно опасную гидру – ну и «немного» зарабатывает на этом…

Противокорабельная ракета FKr-2 «Велленбрехер», где FKr – Fernlenk-Kabelrakete – «управляемая по кабелю ракета» – это копия советской ПКР «Спираль».

Первоначальная паника оказалась напрасной. Всем казалось, что это нечто невероятно высокотехнологичное, недостижимое для германской науки, но, при посильной поддержке компании мистера Курчевского, всё успешно разрешилось – удалось воспроизвести функциональный экземпляр, но всё ещё есть серьёзные трудности с твёрдым топливом.

Рейхсканцлер требует дальность пуска в двадцать километров, Люфтваффе хочет десять километров, а Имперский институт химико-технических испытаний добился только четырёх километров.

Учёные СССР, вероятно, разрабатывали это ракетное топливо годами, возможно, концепция противокорабельной ракеты как-то связана с тем, что у ВМФ СССР так и не появилось большого флота, а всё ограничилось лишь дешёвыми эсминцами и мониторами…

«Если это так, то они разработали эту концепцию уже очень давно», – предположил Геринг. – «Если слухи о Ленине верны…»

Аненербе уже четыре года ищет все сведения о Ленине – для этого похищают его знакомых, живущих в Европе, тщательно анализируют его труды, а также скупают или крадут все доступные рукописи, которые, так или иначе, оказались в руках коллекционеров.

Существует версия, что он умел смотреть в будущее и даже предсказал свою собственную смерть. Ещё говорят о некоем пророчестве, в котором говорится о том, каким именно будет мир будущего.

Но Герман не верил во всю эту оккультную профанацию.

«Нет», – тряхнул он головой. – «Ленин – это талантливый стратег и очень хитрый комбинатор. Он спланировал всё, опираясь на имеющиеся ресурсы, спрогнозировал развитие событий на несколько лет вперёд, а затем просто следил за их ходом, ведя своевременную корректировку своих долгосрочных планов. Так он получил армию именно тогда, когда она была больше всего нужна, так он быстро расправился с сопротивлением, так он добился стабилизации. Подобное может не любой человек – допускаю, что такие, как Ленин, рождаются раз в сто лет. Но он лишь человек».

Но в Аненербе считают, что Ленин записал своё «предвидение будущего» в некой рукописи, которая, зачем-то, была отправлена в Германию. Последний след – в Дрездене. Есть версия, что КГБ получил сведения о рукописи одновременно с Аненербе и тоже охотится за ней.

Вольфрам Зиверс, генеральный секретарь Аненербе, утверждает, что масштабное наступление Красной Армии имеет скрытую цель добраться до Дрездена, чтобы отыскать рукопись Ленина раньше остальных.

«Господь…» – закатил глаза Герман Геринг. – «Почему фюрер слушает этих сказочных идиотов?.. Масштабное наступление Красной Армии началось потому, что она чувствует свою силу и способность уничтожить Германию и превратить её в Германскую ССР, при этом перевешав нас на всех доступных фонарях. Это единственная причина масштабного наступления. Дрезден, рукопись – они окончательно спятили».

Генриха Гиммлера он считает жадным и тщеславным подонком, которому жадность и тщеславие застили глаза. Он ежегодно чествует короля Генриха I Птицелова в Кведлинбурге, так как считает себя его реинкарнацией.

«Бредящий фанатик, пытающийся доказать свою исключительность – вот кто он», – подумал Геринг.

В дверь кабинета постучали.

– Фердинанд⁈ – громко спросил Геринг. – А с каких пор ты начал стучать, прежде чем войти⁈

Дверь отворилась, но вместо ожидаемого Порше вошли какие-то люди в форме Вермахта.

– Здравствуйте, герр Геринг, – произнёс неизвестный офицер в чине гауптмана, прошедший в центр кабинета. – Меня зовут Клаусом фон Штауфенбергом и я прошу вас пройти с нами.

За ним вошли солдаты с автоматами MP35. Это значит, что происходит что-то ненормальное.

– Вы кто и как посмели ворваться ко мне в кабинет с оружием⁈ – раздражённо спросил Герман.

– Сейчас вы не в том положении, чтобы задавать вопросы, герр Геринг, – покачал головой гауптман, а затем посмотрел на часы. – Десять минут назад все обитатели бункера фюрера умерли очень быстрой смертью. Возможно, незаслуженно быстрой. Генрих Гиммлер уже должен быть расстрелян у стены своего загородного дома, а Йозеф Геббельс задушен своим водителем. Мартин Борман расстрелян в собственном кабинете в Рейхсканцелярии, а Фриц Тодт приземлится где-то под Кёльном, но совершенно не так, как ожидает. Роберт Лей около двадцати минут назад повесился в собственном кабинете, вероятно, из-за очередного приступа белой горячки, а Рудольф Гесс объявлен предателем и пособником коммунистов. Как только он вернётся в пределы Рейха, его арестуют.

Геринг был поражён и лишился дара речи.

– Вы, наверное, хотите знать, как именно умер фюрер? – улыбнулся фон Штауфенберг. – В вентиляцию бункера был насыпан известный вам «Циклон Б», примерно сорок килограмм.

– Меня вы тоже пришли убить? – нашёл в себе силы задать вопрос Геринг.

– Я хочу ответить «да», но вынужден ответить «нет», – с сожалением ответил гауптман. – К несчастью для всех нас, вы, герр Геринг, являетесь единственным человеком, смыслящим хоть что-то в том, что вы, нацисты, нагородили в оборонной промышленности. Вы нужны нам, поэтому ваша продолжительность жизни измеряется в вашей полезности.

– Зачем вы это сделали? – спросил Герман, у которого отлегло от сердца. – Вы разве не понимаете, что Красная Армия уже у ворот?

– Именно поэтому мы и вынуждены были действовать очень быстро, – вздохнул фон Штауфенберг. – Нужны немедленные переговоры, репарации, территориальные уступки – всё, чтобы сохранить Германию. Всё это ваша вина, вы сами виноваты в том, что случилось. И я надеюсь, что ещё не поздно всё исправить.

Примечания:

1 – Управление вооружениями сухопутных войск – нем. Heereswaffenamt – ведомство, учреждённое специально для разработки, испытания и внедрения всех новых видов вооружений, боеприпасов и амуниции сухопутных войск Германии. На самом деле, в 1919 году появилось Имперское управление вооружений (Reichwaffenamt), но в 1922 его переименовали, по политическим причинам.

2 – Отдел иностранных армий Востока – нем. Abteilung Fremde Heere Ost (FHO) – это один из двух тематических отделов Верховного командования Вермахта, нацеленный на сбор и анализ данных о Красной Армии, её вооружении, тактике, моральном духе и командной структуре. И, судя по всему, именно этот отдел больше всех обосрался при планировании «Барбароссы». FHO слал наверх рапорты о численности Красной Армии – он оценил её общую численность в 150 дивизий, включая резервные, в реальности у Красной Армии было 300 дивизий. В масштабе фронта 2000+ километров – это катастрофа. В принципе, на этом можно заканчивать, уровень компетенции уже отчётливо виден, но я продолжу. FHO сообщало верховному командованию сухопутных войск (OKH) и верховному командованию вермахта (OKW), будто бы личный состав Красной Армии потрясён и дезорганизован массовыми репрессиями, принципиально не способен к манёвренной войне, а также сдастся при первой же серьёзной неудаче. То есть, наш дорогой Адик Алоизыч получал абсолютно необъективные данные, видимо, построенные на личных ощущениях разведчиков, на основе которых планировал что-то серьёзное. Дополнительно, FHO очень сильно недооценил промышленный потенциал СССР, так как посчитал, что война закончится «не доезжая до Урала» – ну, в принципе, так и получилось, но, как говорится, есть один нюанс… Хотели как в Польше, а получилось как всегда. Но только не надо считать, что нацистская верхушка ни при чём – эти мрази были очень заинтересованы в том, чтобы картинка выглядела именно так, а не иначе, ведь у них были внутренние потребители, которых надо было накормить историей о грядущей маленькой и победоносной. Адекватные люди, обладающие такой роскошью, как здравый смысл, задумались бы – а чего это вы так красиво всё лепите, господа? Может, всё-таки, перепроверите? Потому что не бывает в нашей скорбной жизни, чтобы обстоятельства складывались настолько идеально. Ну не бывает! Эта штука, кстати, называется интеллектуальной коррупцией – это когда люди сознательно искажают или подстраивают информацию, выводы, анализы и прогнозы, чтобы соответствовать точке зрения начальства, не противоречить политической линии, а также сохранить свою карьеру или избежать конфликта с начальством, что в Германском рейхе было равнозначно. Поэтому, исходя из вышеизложенного, коррупция у нацистов была не только во всех сферах жизни, а ещё и прямо в их головах. Если бы нацисты увидели реальную статистику, реальные количества красноармейцев, реальный промышленный потенциал, они бы, наверное, ни за что не полезли бы на СССР – для них бы, возможно, стало очевидно, как для нас сейчас, что это такой оригинальный способ самоубийства, а не халявный лебенсраум им остен. Увы, но нацисты построили систему, в которой «Барбаросса» был просто неизбежен. А теперь вопрос, уважаемые дамы и господа: мог Германский рейх, сформировавшийся тут по тем же принципам, что и Германский рейх нашей с вами истории, получить галимую липу о боевом и промышленном потенциале СССР, скушать её, как шоколадную монету и решиться на вторжение?