Текст книги "Хантер-Киллер. Пенталогия (СИ)"

Автор книги: Наиль Выборнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 59 страниц)

Путь на остров

                                                                                                     

Глава 1

Я посмотрел на камеру, которая висела над дверью. Самая обычная такая, не новая модель, но надёжная. Хотя хакеры, конечно, давно подобрали к ней эксплойты, которые позволяют их взломать.

Но я не хакер. Я – боевик для мозга костей. Труженик ножа и топора. Ну а если точнее, то ножа и пистолета. Нож у меня действительно есть, причем я таскаю его ещё с тех пор когда только начал свой путь. Обычная выкидуха: нажимаешь на кнопку, выскакивает лезвие. Очень острое, потому что я регулярно правлю его. Универсальный инструмент: таким можно и пузо кому‑нибудь от паха до горла вскрыть, и яблочко порезать. Хотя современные яблоки практически все синтетические, масса из крахмала и клейковины, щедро сдобренная ароматизатором, которую пакуют в оболочку из съедобного пластика.

Дверь была самой обычной, такие стояли почти по всему коридору. За ней – квартира. Ну а если точнее, то жилая ячейка, другого в Квартале не бывает. Но так как многие квартиры здесь заброшены и используются далеко не по назначению, люди часто ломают перегородки между ними. Нельзя сказать, что получаются роскошные апартаменты, но это все же лучше, чем комната пять на четыре, в которую умещается складная кровать, миниатюрная кухонька и рабочий стол.

Квартал – это место куда порядочному человек попадать нельзя ни в коем случае. Есть в Новой Москве дрянные места, где лучше не появляться без ножа, кастета или пушки. Но Квартал – это совсем другое. Даже если ты приедешь сюда на танке, то далеко не факт, что тебя не тронут.

Впрочем, я львиную долю времени проводил в Квартале и Боевой Зоне. Так уж получилось, что моя работа часто заводит меня в такие места.

На двери криво намалеваны два ножа с пилами поверх лезвий. Не крест‑накрест, смотрят в разные стороны, соприкасаются только рукоятками. В середине между ними – венок из колючей проволоки. Отличительный знак, чтобы чужие не лезли.

Но я полезу. Так уж получается.

Я подошел к двери и ударил ее ногой. Да, она открывается в сторону, но когда у тебя вместо ног установлены «Бутсы», которые многократно усиливают удар, то на это наплевать. Любая дверь откроется, если она не сейфовая.

Полотно промялось внутрь. Я ударил ещё раз, и оно слетела с креплений, провалилась в комнату. Я сделал шаг вперёд, выхватив пистолет.

Внутри оказалось двое бандитов, оба после первого же удара выхватили пушки. Вот только, есть одна проблема: они сидели на диване, причем, достаточно низком. С такого невозможно встать быстро, да и удобное место расслабляет, так что среагировать вовремя практически невозможно.

Я дважды выстрелил каждому в грудь. Гильзы со звоном упали на пол, а они рухнули обратно на свой диван. Один дернулся, был ещё жив, попытался вскинуть ствол, но я добил его выстрелом в голову.

Оба – явно законченные отморозки, и дело даже не в том, как они выглядят. На столике перед диваном лежит ингалятор, вполне мне знакомый. И это не какой‑нибудь практически безобидный «Клей», это «Сканк». Злющая штука. Ее упарывают только совсем конченые, потому что она сжигает человеку мозги за месяц‑другой, превращает его в озлобленного на весь мир имбецила.

Недавно я сжег лабораторию, где производили этот самый «Сканк». Это было буквально в двух мегабашнях отсюда. Увы, это повлияло только на то, что наркотик подорожал. Свято место пусто не бывает, а когда спрос превышает предложение. Законы рынка и никуда от них не деться.

Я услышал шаг за спиной, попытался повернуться в последний момент, и тут мне на плечи легла тяжесть. Лезвие ножа скребнуло по воротнику бронежилета, а потом по щеке. Потекла кровь.

Резко развернувшись, я рухнул на стол, спиной вперёд. Композитная мебель не выдержала, столешница проломилась, и мы оказались на полу в куче обломков. Я долбанул того, кто забрался мне на плечи локтем в солнечное сплетение, услышал, как воздух покинул его лёгкие.

Развернувшись, просунул палец левой руки ему в глаз, и он завопил. Брызнула кровь. Правой рукой схватил его за шею, резко провернул. Послышался хруст, и он обмяк. И чего он там прятался?

Я повернулся и увидел полку, на которой стоял проигрыватель. Ага, он хотел просто песню переключить. Да уж, а ведь мог меня зарезать.

В пролом в стене выскочил совсем молодой парень, практически мальчишка. В бандиты идут и такие, но это не значит, что у меня дрогнет рука вышибить ему мозги. Говорить о том, что у тебя нет возможностей кроме как пойти в банду – сильно лукавить. Всегда можно записаться в армию или частную военную кампанию. Я и сам в такой служил, а до этого работал охранником на топливном складе. И найти честную работу, пусть на ней и платят немного, не так уж и сложно. А в банды идут исключительно за легкими деньгами.

Он успел открыть рот, когда я дважды выстрелил ему в грудь, попал прямо в сердце. Сзади от него внезапно вырос еще один человек, успел подхватить труп парнишки, прикрывшись им, вскинул оружие – пистолет‑пулемет «Кедр», старый, но очень любимый бандами. Во‑первых, из него можно было палить с одной руки, пусть отдача и подкидывала ствол вверх, во‑вторых, патрон к нему был очень дешевым и в изобилии валялся на старых складах, откуда его таскали диггеры, да и сам ствол особой дороговизной не отличался, потому что его было много. Ну и скорострельность позволяла на короткое время подавить любого противника.

Он зажал спусковой крючок, выпуская весь магазин в белый свет, как в копеечку. Слуховой имплант приглушил выстрелы, сработал ускоритель рефлексов, и я перекатился в сторону и спрятался за диваном. Если бы не два тела на нем, то он точно не сдержал бы попаданий, а так я оказался относительно надежно укрыт.

– Это гребаный Хантер‑Ки… – успел крикнуть он, когда я, высунувшись, прицелился в него и спустил курок.

Пуля влетела ему прямо в открытый рот и вынесла мозги фонтаном. На землю упало сразу два тела: его, и то, которое он держал.

Ну что ж, они теперь знают, кто именно пришел. Они в курсе, кто я такой. И драться будут отчаянно. Впрочем, они всегда дерутся отчаянно.

Я переступил через тело, вошёл в помещение. Их было трое: двое уже держали дверной проем на прицеле, а третий только вбегал в помещение. Увидев меня, он открыл рот, разинул его от удивления.

Стволы в руках бандитов уже плюнули свинцом, но меня не было там, куда они стреляли. Я рванулся вперёд, включив ускоритель рефлексов, благо усовершенствованная модель перезаряжалась достаточно быстро, нырнул за единственное укрытие в комнате – диван из искусственной кожи. Выбросил руку в сторону, выстрелил один раз, и правый завалился на землю, зажимая рану в животе. Слишком уж я торопился, чтобы стрелять прицельно.

Время вернуло себе нормальный бег. Я перекатился в сторону, сбивая врагу линию прицеливания, нажал на спуск, и на этот раз второму попал точно в голову. У меня экспансивные пули, такие, что раскрываются в ране лепестками, оставляя дыру размером с кулак. С черепом происходит примерно то же самое, последствия представляют собой настоящую кровавую феерию.

Нет, я ношу с собой и магазины с бронебойными на случай, если у кого‑нибудь из врагов окажется бронежилет или подкожная броня, которую пистолетная пуля не возьмёт. А иногда беру автомат или дробовик. Но сегодня ничего такого не предполагалось.

Последний из врагов уже схватил дробовик, прицелился в меня. Я метнулся в сторону, спрятавшись за холодильником и большая часть картечин застряла в металлической стенке. Меня немного посекло, но я привык не обращать внимания на мелкие раны, только кожу порвало же, а под ней броня. Вытащу дробь, обработаю, перемотаюсь, приму регенеративный стимулятор и через пару дней уже буду как новый.

Высунувшись из‑за своего укрытия, я трижды нажал на спуск. Первая пуля попала в плечо, раскрылась, как лепесток и оставила после себя большую дыру. Вторая и третья угодили в правую сторону груди. Враг медленно сполз по стене.

Я вышел из своего укрытия, двинулся в сторону двери, когда подранок попытался поднять ствол. Я, не глядя в его сторону, выстрелил дважды, после чего сменил магазин. И так ясно, что готов.

Пустой я выбросил прямо на пол. Сомневаюсь, что сюда приедут полицейские, а если и да, то мне не привыкать скрываться от них. Хотя о всех трупах, которые висят на мне, они не знают. Даже я сам уже не помню, сколько народа отправил в переработку за последние три года.

Тот, которому я попал в грудь, был ещё жив. Подойдя ближе, я опустил ногу ему на горло и мощным движением раздавил гортань. Он захрипел, потянулся здоровой рукой к шее, но я усилил нажим. Послышался хруст, тело обмякло. Запахло мочой.

Я вошёл в дверной проем. Здесь было пусто, только две двери, обе заперты. Одна на замок, но, что удивительно, не на электронный, а на навесной. Кто‑то грубо прикрепил крепления для него к створке и стене. Обе двери сделаны поверх проломов, они не заводские, это видно прекрасно. Я подошёл к одной из них, той, что была на замке, убрал пистолет подмышку, схватился за дужки и резко развел руки в стороны. Замок жалобно хрустнул и отворился. На кого это вообще было рассчитано?

Хотя это ведь чтобы не дать выбраться человеку изнутри. А тех, что снаружи, бандиты не боялись. Ну а чего, их много, все при оружии, чего им вообще опасаться?

Я рванул створку в сторону и увидел ровно то, что ожидал: несколько матрасов, какая‑то еда в вакуумных пакетах, бутылки с водой. И люди. Грязные, измученные. Две женщины: одна с длинными сальными волосами, а вторая ещё со следами косметики на лице, видимо, недавно взяли.

Мужчина всего один, но сильно избитый. Глаза заплыли, одна рука висит плетью. Это – будущие жертвы. Однако им повезло, у них теперь есть шанс на выживание. Правда, сопровождать их наружу я не буду, я не служба спасения. Но выпущу.

– Выходите, – проговорил я. – Берите оружие и сматывайтесь из Квартала. Доберётесь до линии монорельса – будете жить. Поняли?

Одна из женщин кивнула. Ну что ж, дальше не мое дело.

Вышел из помещения, потянул в сторону вторую дверь и оказался в операционной, вполне себе современной, но скорее всего, все оборудование было ворованным. Внутри пахло кровью, мясом, на столе лежал труп девушки без рук, ног и со вскрытой грудной клеткой. Рядом на столике находились белые контейнеры с красными крышками. Вполне знакомые мне, в таких хранят органы и импланты.

В операционной был всего один человек, и судя по хирургическому костюму и клеёнчатому фартуку, он был местным рвачом. Тем самым, что производил операции по извлечению органов. Высокий, худой, лысый с бородкой‑эспаньолкой. На вид лет тридцать, но может быть и шестьдесят, потому что омолаживающие операции работают очень хорошо. Наверное, если бы не дикая смертность от насильственных причин, то средним возрастом жителя Новой Москвы было бы сто‑сто двадцать лет.

– Нет! – рвач вскинул руку. – Нет, не надо, пожалуйста! Я только хирург! Только хирург! Они меня похитили и держали в плену.

– Хорошая попытка, – спокойно ответил я.

Его слова ничуть меня не тронули. Даже если это правда, то он мог отказаться от работы, которую ему предложили «Потрошители» и умереть достойно. Вместо этого же он предпочел работать на них.

Эта банда состояла из лютых отморозков, зачастую изгнанных из других группировок. Их основной бизнес состоял в том, что они похищали людей: от богатых корпоратов до обычных прохожих, убивали их и разделывали на органы и импланты. Все уходило на черный рынок, приносило им неплохой доход, так что они занимались этим на регулярной основе.

Раньше этот бизнес был полностью под другой бандой, которая называла себя «Резаками». Но четыре года назад какой‑то отмороженный наемник по прозвищу Молодой устроил им резню. На самом деле за дело, хоть этот урод и тот ещё подонок. Впрочем, он пропал куда‑то три года назад. Кто‑то говорил, что его убили, другие, что он ушел на покой, а третьи, что его всё‑таки завербовали корпораты, и теперь он работает на них.

Но он совершил пару достойных дел, как ни крути. И избавил Новую Москву от множества отморозков.

– Хорошая попытка, – повторил я, протянул руку к операционному столу и взял с него скальпель.

Самый обычный, металлический, из медицинской стали, хотя большинство уже давно пользуются электрическими, которые не только режут, но и прижигают раны, так что кровь из них не вытекает. Но если уж ты порежешь человека на мясо и ему все равно не выжить, то зачем переплачивать, верно?

Я сделал шаг вперед, и рвач даже не попытался защититься. Скальпель вошёл ему в живот, прорезав ткань костюма. Один раз, второй, третий. На меня брызнула кровь, пачкая бронежилет, руки и лицо. Последним ударом я рассек ему горло, глубоко, перерезая не только сосуды, но и трахею.

Труп упал на землю, по полу стала растекаться лужа крови. Я повернулся и двинулся наружу, в сторону выхода из операционной. Проверил комнату, где сидели пленные. Там было пусто, значит, свалили уже. Перешагнул через лежащие на полу трупы, подошёл к дивану и уселся на него. Поднял ладонь, вытер с лица кровь.

Я привык к этому. Сколько помню себя, я воюю. Сперва в составе частной военной компании «Клинки», а потом, когда меня поперли оттуда из‑за «неустойчивого психического состояния» я начал свою войну с преступностью. Причина? Да то, что больше никто этого не делает. Полиция коррумпирована, да и не суется она в Электросталь‑2, как раньше называли Квартал – район из мегабашен, которым практически полностью управляют банды. Нет, среди легавых есть достойные люди, и они даже на моей стороне, пару раз помогали, но с точки зрения большинства из них я – такой же преступник. Однако они категорически не правы.

Дело вовсе не в мести за смерть жены и сына. Я уже разобрался со всеми, кто в этом замешан. И иначе как сейчас жить не могу. Просто не могу.

Меня зовут Хантер‑Киллером, и я своего рода знаменитость. Я мочу преступников везде, где только можно, уже в течение трёх лет. И даже если их встречу, простите, в сортире, то даже там все равно замочу. В сети есть форумы, посвященные мне, где люди обсуждают мои действия и выкладывают видео. Психологи пишут обо мне книги, пытаясь разобраться в моем характере. Полиция ищет меня чтобы посадить, бандиты – чтобы убить. Кто‑то считает меня маньяком, кто‑то киллером, кто‑то серийным убийцей, а другие – бешеным животным. А я просто выполняю свою работу. Не упиваюсь ей, не наслаждаюсь, а занимаюсь обычной рутиной. Пусть это и убийства.

Перед глазами появилось окно входящего вызова. Это мой напарник, Шерлок. Шерлок – гениальный хакер, который может взломать любую систему. Именно он помогает мне отыскивать преступников, когда я не справляюсь сам. Так‑то это достаточно легко, достаточно смотреть по сторонам.

Шерлок практически не вылезает из капсулы для доступа в сети, и не выходит из дома. Причина этому – редкое заболевание нервной системы, из‑за которой его тело полностью парализовано. И даже рвачи не могут ничего сделать. Любая медицина здесь бессильна.

– Ты закончил работу? – вместо приветствия спросил он.

– Закончил, – ответил я. – Осталось найти бабки, и буду валить.

Да, это деньги грязные, но никуда не денешься. Мне нужно покупать оружие, патроны, разные приблуды, улучшать свое тело новым железом. Да и просто на что‑то жить. Не пожертвования же мне собирать, на самом деле.

– У них на хате телевизор есть? Включи Первый, кое‑что интересное увидишь.

Я пошарил глазами по сторонам, увидел пульт и нажал на кнопку включения. Хороший большой телевизор моргнул и включился, из колонок заиграл тяжёлый рок, но я тут же нажал на кнопку основного федерального канала. Там шел новостной репортаж, на нем нескольких человек вели в сторону полицейских машин. Присмотревшись, я увидел бойцов в черной полувоенной форме с шевронами с оскаленным волчьим черепом внутри прицела. «Волки», самые отмороженные сукины дети на страже закона.

Многие пробуют устроиться к ним, но отбор проходит едва ли один из сотни.

Но «Волки» – это «Волки», это понятно.

Дикторша проговорила о том, что сегодня были арестованы лидеры четырех крупных группировок. Взяли их одновременно и в одном месте. Получается, что бандиты собрались на сходку решать важные дела.

Следующим кадром показали зал суда, где в клетке сидели эти четверо. Теперь я смог рассмотреть их внимательнее, и невольно сжал зубы. Я знал их, более того, я охотился за ними последний год, но они сидели слишком высоко.

Артик – главарь этих самых «Потрошителей». Высокий и сухощавый мужик, практически без имплантов, если не считать кибернетического глаза. Обычно люди предпочитают оптику, которая маскирует собственные глаза, но этот был не таким и вставил ярко красный. Говорят, что он приехал откуда‑то из другого города, а раньше был главарем местного отделения «Резаков». Подмял под себя часть бизнеса, набрал новых людей.

Кабан – наоборот, здоровенный мужик под два метра ростом, который помимо внушительных мускулов обладал еще и огромным пузом. Впрочем, иначе как Кабаном его и не могли прозвать.

Альма – единственная женщина из всех. Высокая худощавая, с прямым носом и губами, сжатыми в нитку. Достаточно отталкивающая внешность, как по мне. Выглядит на сорок, хотя на самом деле гораздо старше. Наверняка немало платит за омолаживающие операции. Лидер боевого крыла «Крыльев», чисто женской банды. Раньше они были частью «Кровавых», которых я не считал за угрозу и не трогал. Но год назад она собрала самых отмороженных из девчонок, и они вернулись в Квартал. И умудрились подмять под себя одну из мегабашен, устроив мелким бандам резню. Все думали, что на этом их задавят, но нет, им удалось закрепиться. Подозреваю, что тут не обошлось без помощи одной из корпораций.

И Андрей Горбунов. У него прозвища нет, и выглядел он как типичный бухгалтер или юрист: гладко выбритое лицо без единого прыщика, прическа с зачесанными назад волосами средней длины. Короче, как корпорат среднего звена. Этот не был боевиком, хотя о его жестокости ходили легенды. Он любил нанимать случайных проституток, мучить их, а потом убивать. Одну даже расчленил бензопилой. Через него шли финансовые потоки множества банд, он имел подпольный банк, множества предприятий для отмыва, но при этом никто не пытался его ограбить или убить. Он работал со всеми, и поэтому был неприкасаем.

Помимо того, что я его искал для того, чтобы бандам было бы сложнее зарабатывать деньги, на него у меня был ещё и заказ. От тех же самых «Кровавых», несколько девчонок из которых попали под раздачу.

Да уж, все в одном месте, и как удобно. Но шансов ворваться туда и перемочить всех у меня не было. Просто потому что тогда под раздачу попали бы и невиновные: работники суда, полицейские, те же «Волки». Но как ведь было бы…

Через несколько секунд кадр сменился и этих преступников уже выводили из зала суда. Причем, делали это не полицейские, и не спецназовцы «Волка», а какие‑то другие хрены в полувоенной форме. Они были больше похожи на сотрудников службы безопасности одной из корпораций.

Наконец‑то я прислушался к тому, что говорила дикторша.

– Подписав контракт на участие в шоу «Остров Мертвых», преступники были переданы корпорации СНТВ прямо из зала суда. Ближайшие полтора месяца они проведут в частных тюрьмах, а потом отправятся в место проведения шоу. Информация о месте действия по‑прежнему закрыта.

Она говорила привычным журналистским канцеляритом. Учат их писать, а все туда же. Официально деловой стиль, как никак. Иначе разговаривают только на пиратских и полулегальных станциях.

– Серьезно? – спросил я у Шерлока. – Эти уроды подписали какой‑то контракт, и их отпустили?

– Не отпустили, – ответил мой второй номер. – Их действительно будут держать в частных тюрьмах, а потом отправят участвовать в этом шоу. С другими преступниками. Ты разве не слышал о том, что происходило три года назад в Казани? Тогда в шоу отправили даже самого Молодого. Того самого, который…

– Я знаю, кто такой Молодой, – ответил я. – Есть варианты добраться до тюрем?

– Этих тюрем куча, мы не знаем, куда их отправят. И даже если так, то охранять их будут очень тщательно. На их участии собираются заработать серьезные деньги. Они ведь лидеры. Соберут вокруг себя народ, как из своих банд, так и случайных людей. Сезон явно будет отличаться от первого, тогда выживали одиночки и малые группы. Теперь они хотят устроить настоящие сообщества.

– То есть остается всего один вариант достать их? – спросил я.

– Получается, что так.

– Хорошо, – выдохнул я.

Решиться на такое было сложно. Но разобравшись с этими уродами, я сделаю миру огромную услугу. А если при этом придется рискнуть своей шкурой… Что ж, мне не привыкать.