Текст книги "Хантер-Киллер. Пенталогия (СИ)"

Автор книги: Наиль Выборнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 59 страниц)

Глава 22

Не знаю, как это назвать, но пусть будет «туша». Именно это эта тварь и представляла: здоровенный такой шмат мышц, костей и жира, обтянутый практически прозрачной кожей, под которой было отчетливо видно мышцы и сосуды. Тварь смотрела на меня двумя буркалами, в которых не было ни крупицы интеллекта.

Уж понятия не имею, из какого животного его сделали, но думаю, что там смешался материал сразу нескольких. Вот таких вот генетических кадавров выпустили в Москве и еще на нескольких городах, плюс‑минус такие же, только способные жить под водой, сейчас властвуют в затопленном Санкт‑Петербурге.

И одно было известно точно: эти твари злобные, агрессивные, и их можно убить только с очень большим трудом. Хороший способ – взрывчатка. Еще один неплохой – это тяжелый крупнокалиберный пулемет, который при попадании в человека оставляет дырку с кулак, да и с такой тушей может справиться. Или что‑нибудь покруче, вроде винтовки "Лобаева", крупнокалиберной. Там и с безопасного расстояния отработать можно.

Я не знал ни видов, ни уязвимых мест этих монстров, никогда не готовился сражаться с ними. Их просто признали неудачным экспериментом, и в Африке, например, не использовали. К тому же для выполнения боевых задач помимо обезлюживания территории они, откровенно говоря, не годились. Слишком агрессивные и неуправляемые.

Да уж, с пистолета в моей руке толку определенно не будет. «Винторез»? Ну он, может быть, и справится. Хотя сейчас и узнаем, потому что тварь явно не удивилась встрече с кучей разумных. Скорее она выбирает, кто из нас наиболее опасен, чтобы напасть первым.

Ученые замерли, замолчали, даже тот, которого я душил, замер не месте, не попытался скрыться среди своих. Несколько секунд это продолжалось, а потом монстр, издав воинственный визг, бросился вперед.

И началось. Ученые принялись разбегаться в разные стороны с воплями и криками, кто‑то из них побежал в сторону входа, другие попрятались среди оборудования. И это на несколько секунд дезориентировала монстра, что дало мне возможность уклониться от удара его передней лапы.

На нем был костяной нарост, что‑то вроде пилы, только во всю длину. Возможно, модифицированное копыто, может быть, еще что‑то, но я понимал, что его удар – это смерть. Более того, даже если меня не порежет так сильно, то та дрянь, которая у него на пиле, наверняка заразит меня чем‑то.

Я уклонился, сместился в сторону, тварь пронеслась мимо, но ее забег не пропал зря: под удар второй лапы попал один из замешкавшихся ученых, и она попросту отрезала ему голову, которая отлетела в одну сторону. Из сосудов шеи вырвался фонтан крови, забрызгивая все вокруг, и только потом труп упал на землю.

Выронив пистолет, я схватился за винтовку, вскинул ее, нажал на спуск, но монстр каким‑то неуловимым движением ушел с линии прицела. Я выстрелил еще раз и еще, то пули летели мимо. И это при том, что тварь стояла ко мне спиной. Как у нее это получается, глаз‑то на затылке у нее нет.

Все‑таки опрометчиво было оборудовать лабораторию здесь, в Старой Москве. И если звуки генераторов особого внимания мутантов не привлекали, то со стрельбой, похоже, имелась четкая ассоциация: там, где раздаются эти громкие и резкие щелчки, всегда есть добыча. Или трупы, которые можно сожрать, ведь если стреляют, то так или иначе кого‑то убивают.

Резко развернувшись на месте, тварь рванулась на меня, и я, уже не щадя оружие, выпустил по ней длинную очередь на половину магазина. Благо отдача у «Винтореза» была вполне терпимая, а с учетом моих протезов, да прошивки на автоматическую компенсацию, я ее вообще практически не почувствовал.

Пули немного замедлили монстра, и это все, чего я добился. Он все равно рывком преодолел расстояние до меня, снова махнул своей пилой. Сработал ускоритель рефлексов, я умудрился уклониться, сместившись в сторону, приставил ствол к суставу одной из его задних лап, практически уперся в него глушителем…

Но на спуск нажать не успел. Тварь резко рванулась в сторону, врезалась в меня всем телом, отбрасывая назад. Не удержавшись на ногах, я отлетел на пару шагов и рухнул, но оружия не выпустил. Монстр рванулся в мою сторону, я выстрелил наугад, и умудрился выбить ей один из глаз.

        Огнестрельное ранение головы. Повреждение глаза. Нарушение зрения.

Тварь взвизгнула, но даже не остановилась, я перекатился в влево, туда, где она теперь не могла видеть, и она пробежала мимо и резко встала на месте. Я замер, задержал дыхание, надеясь, что она меня не услышит, тем более, что источников шума вокруг было достаточно, ученые продолжали ломиться прочь. А от входа были слышны неразборчивые вопли, полные ужаса, что наводило меня на нехорошие мысли. Но пока что я отбросил их.

Вот ведь тварь, в цеху и снаружи достаточно мяса валяется, мало что ли СБшников «Биотики» я сегодня убил. Но вместо того чтобы спокойно и мирно жрать эту падаль, тварь атаковала. Впрочем, понятно, инстинкт выживания, голод, у нее выдавлены на второе место. А на первом – жгучая нужда убивать. Есть такие хищники, которым не так важна добыча, как процесс.

Один из них, кстати говоря, это человек.

Тварь развернулась в мою сторону, уставилась на меня оставшимся глазами, и мне даже на секунду показалась, что ее пасть раскрылась в торжествующей усмешке. Мол, вот так, человечишка, не ушел ты от меня.

Черт его знает, скорее всего, это просто иллюзия. Разыгравшееся воображение. Не думаю я, что эти твари способны испытывать эмоции, хоть сколько‑нибудь похожие на человеческие.

В последний момент я вскинул автомат и вбил остаток магазина ей в коленный сустав, который громко хрустнул и подломился, не выдержав такого надругательства.

        Повреждение коленного сустава. Нарушение подвижности конечности.

Монстр вдруг резко осел, снова завизжал, но теперь в его вое были отчетливо слышны нотки боли. А потом повернулся и загребая тремя лапами и волоча за собой четвертую, пополз ко мне. Так и не избавился от задумки уничтожить меня.

Я отодвинулся немного назад и сменил магазин в автомате, дернул затвор. Тварь продолжала ползти вперед, но теперь это уже не так пугало, она растеряла свою былую прыть. Я выстрелил еще раз, в ее второй глаз, и он тоже лопнул, разбрызгавшись во все стороны.

        Огнестрельное ранение глазницы. Повреждение глаза. Полная слепота.

По морде твари щедро текла практически черная кровь, что делало его похожим на уродливую карнавальную маску, но она продолжала ползти вперед, в мою сторону. Я сделал еще пару шагов назад, заметил, как хищно раздуваются морды твари. Она наводилась на звук, на запах, похоже, что даже полная слепота не была преградой для ее охоты.

Где у этой туши мозги? Чтобы убить ее наверняка, нужно уничтожить мозг. Он должен быть маленьким и защищенным. Черт.

Я отполз еще назад и уперся спиной в стол с каким‑то лабораторным прибором. Вытягнул руку, подхватил его и швырнул прочь.

Штука, похожая на центрифугу, улетела шагов на десять в вдребезги разбилась о бак. Тварь замерла, повернулась, в ту сторону, и я увидел у нее на затылке еще один костяной нарост. Эти монстры – результат генной инженерии, верно? Так почему же ученые не могли снабдить их мозги дополнительной броней?

Интерфейс подтвердил мою догадку, пометив это место красным цветом, как уязвимое. Я вскинул автомат и высадил по нему короткую очередь. Бугор взорвался во все стороны, а тварь, как стояла, так и осела.

        Огнестрельное ранение головы. Повреждение нервного узла. Мгновенная смерть.

Я с трудом выдохнул, а потом поменял магазин на последний полный. Все, дальше только поднимать оружие с трупов. А до них еще дойти нужно, потому что охраны нет. Еще двадцать выстрелов, и «Винторез» станет бесполезным. Нет, можно, конечно.

Я вытащил два полупустых магазина и быстро превратил их в один полный. Что ж, теперь их сорок. Ну, опасности вроде больше не предвидится, ученые разбежались, подопытные в клетке. Надо бы выяснить, что тут, может быть, какие‑то носители данных забрать…

И только я об этом подумал, как из двух разных проходов, ведущих к воротам цеха, появилось еще две твари, похожие на первую, как братья‑близнецы, разве что размерами были поменьше. Нет, вряд ли это ее дети, монстры стерильны, скорее всего, они просто сбились в стаю.

Эти твари были покрыты кровью с головы до кончиков лап, что не предвещало ученым ничего хорошего. У одной еще рот был измазан, скорее всего, подкрепилась по ходу. Я выдохнул и поднялся на ноги. Что ж, теперь мне предстоит бой со сразу с двумя такими.

Никто уже не кричал, не визжал, те ученые, что не успели разбежаться, были мертвы. Незавидная судьба, да и мне не хотелось так сильно портить кровь корпоратам. До Исупова добраться, да, надо, показать пиджакам, что берегов терять нельзя. Но громить целый проект…

Впрочем, вышло то, что вышло.

Твари бросились на меня одновременно и столкнулись между собой. Все‑таки это были не стайные животные, они не имели навыков загонной охоты, должны были действовать индивидуально, а в том, что собрались, был элемент случайности.

С влажным шлепком две туши врезались друг в друга, а потом разлетелись в разные стороны, причем одна из них заверещала и ткнула другую своей острой конечностью. Вторая была покрупнее и ответила на удар мощной оплеухой, отбросив первую в сторону. На секунду у меня возникла надежда на то, что они сцепятся между собой и дадут мне возможность если не разобраться с обеими, то, по крайней мере, свалить.

Но нет. Первая вдруг что‑то пробормотала, будто принимала старшинство первой, и обе обернулись в мою сторону. Я снова вскинул винтовку и высадил короткую очередь по ноге ближайшей, но она метнувшись в сторону, увернулась.

Теперь они заходили с разных сторон, и как бы я не пытался бы, у меня не получилось бы отреагировать на броски обоих. Я сделал несколько шагов назад, оказавшись между двумя столами с установленным на них лабораторным оборудованием. Да, я не мог маневрировать в стороны, но и им, чтобы атаковать меня, пришлось бы пройти через достаточно короткий коридор. И я втайне надеялся, что они столкнутся, и все‑таки схватятся между собой.

Но нет, они больше не торопились. А я водил стволом из стороны в сторону, потому что понимал, что стоит мне полностью отвлечься на одну из них, как они бросятся. Я отошел на несколько шагов назад, и оказался за столами. Теперь пространства для маневра стало больше.

Прошло еще несколько секунд, и я решился, и выстрелил в морду той твари, что была помельче. Крупная уже была ранена, из ее проткнутого бока обильной струей вытекала темная, почти черная крови.

Одна из пуль угодила в глаз, разбрызгав его во все стороны.

        Огнестрельное ранение глазницы. Повреждение глаза. Нарушение бинокулярного зрения.

Послышался оглушительный визг, и в этот момент вторая рванулась в мою сторону на огромной скорости, которую она набрала с места. Похоже, что она рассчитывала просто сбить меня с ног и растоптать, тем более, что ее задние конечности тоже заканчивались острыми копытами, которые наверняка пронзили бы меня вместе с бронежилетом. При такой то массе.

Сработал ускоритель рефлексов, время замедлилось, и я ушел в сторону, успев еще и уклониться от выброшенной в сторону плиты. Развернулся, пропуская ее мимо себя, краем глаза увидел, что вторая тоже стартанула с места, только не разбежалась, а прыгнула.

Четко понимая, что ее туша сейчас обрушится на меня, я только и успел, что отскочить, на атаку уже времени не было. Они били меня с разных сторон своими лапами, ускоритель рефлексов работал на пределе возможностей, я уклонялся.

С огромным трудом мне удалось разорвать дистанцию, вскинув автомат, я практически наугад выпустил еще несколько пуль, и на этот раз повезло: попал в коленный сустав той, что была поменьше. Она как раз вытянулась вперед в выпаде, и уклониться не успела.

        Огнестрельное ранение правой ноги. Повреждение коленного сустава. Нарушение подвижности конечности.

Нога с хрустом подогнулась, на пол брызнула кровь, тварь взмахнула своими лапами и упала. Но, загребая всеми своими оставшимися тремя лапами поползла ко мне.

Более крупная тварь завизжала, оттолкнула вторую в сторону, рванулась ко мне, вытянув обе лапы вперед, и мне не оставалось ничего другого, кроме как уклониться. Ускоритель рефлексов ушел в перезагрузку, и мир стал казаться мне слишком быстрым, однако я снова сумел избежать удара, отскочив в сторону. Туша рванулась боком в мою стороны, врезалась в меня и отбросила назад, из‑за чего я приложился поясницей о стол. Что‑то отчетливо хрустнуло: то ли мой позвоночник, то ли лабораторное оборудование, разложенное на столешнице.

Развернуться в мою сторону мелкая тварь не успевала, ее подвижность значительно снизилась, и я всадил три пули ей в затылок.

        Огнестрельное ранение головы. Повреждение нервного узла. Мгновенная смерть.

Вторая развернулась и, взревев пошла на меня. Не зная зачем, я прыгнул и секунду спустя оказался на столе. И увидел заветный бугор у нее на затылке, отсюда, сверху, его было видно. Ну что ж, это шанс.

Тварь разбежалась в мою сторону, я вскинул автомат, нажал на спуск. «Винторез» выпустил одну пулю, а потом затвор остался в заднем положении, в переднее не вернулся. В придачу ко всему еще и гильза застряла в окошке.

А туша приближалась все быстрее и быстрее. Я рванул на себя затвор, все‑таки выбрасывая гильзу, но обратно он все равно не возвращался. Клин, мать твою, гарью забился. Все‑таки капризное это оружие, а я как‑то не предполагал, что придется стрелять так много, да еще и длинными очередями.

Монстр врезался в стол, и он, хотя и, казалось, что был надежно закреплен, отлетел в сторону. А я вместе с ним и я. В полете меня развернуло, а секунду спустя я уже врезался в еще один стол, на котором стояли какие‑то контейнеры. Все они полетели на пол, один из них от удара раскрылся, и на пол высыпались инъекторы. Вот она – та самая зараза, из‑за которой все началось.

Сперва я приложился боком об угол этого стола, бок резко пронзило болью, и я услышал отчетливый хруст ломающихся ребер. А потом, свалившись на пол, влепился еще и головой, из‑за чего в глазах помутилось, а интерфейс на несколько мгновений погас.

Интерфейс даже не отреагировал на полученный урон. Я кашлянул, и выплюнул на пол алую кровь. Похоже, что ребра сломаны, а одно из них пробило легкое. Еще и дышать трудно. Нет, я теперь не боец, совсем не боец, по крайней мере, пока мне не выпустят воздух из грудной клетки. А что если?

С сомнением посмотрел на валяющиеся на полу шприц‑ручки со стимулятором. Что, если взять одну из них? Подопытные не обращали внимания на боль, они продолжали атаковать даже с отстреленными ногами. Чем я рискую?

Да она все равно меня сожрет, если я ничего не сделаю. А я даже подняться не могу, настолько больно. Каждый вдох, как пытка, будто бы в воздухе мелкое стекло рассыпано, да еще и в груди все распирает и жжет.

Схватившись за шприц, я большим пальцем скинул колпачок и вогнал его себе в шею. Выдохнул.

А потом меня вдруг бросило в жар, и возникло такое ощущение, что пот и кровь, которыми я был покрыт, вскипают, исходя легким парком. Я задышал еще чаще, а поле зрения вдруг сузилось, и в нем остался только враг. Удар о стол замедлил тушу, но она явно набирала скорость для того, чтобы снова наброситься на меня. И я опять заметил на ее роже торжествующую ухмылку.

А потом мир погас совсем.

Глава 23

Я открыл глаза, и увидел валяющуюся на полу тушу твари, той самой, последней, что чуть не убила меня. Она лежала спиной ко мне, из костяного нароста у нее на затылке торчал мой нож, причем, по самую рукоять. Твою мать, это что ж я такое натворил? Это я ее вообще? Или кто‑то другой?

Во рту было сухо, я попытался вдохнуть, но у меня не получилось толком. Воздух давил на оставшееся целым легкое, оно сплющилось. Повезло, что я лежал на той стороне, где были сломаны ребра, иначе уже был бы мертв.

Кое‑как поднявшись, я осмотрелся. Да, вон еще одна тварь и никаких угроз кроме внутренних, вроде, не намечается. Но если я сейчас хоть что‑то не сделаю, то сдохну, просто задохнусь. Нужно было действовать.

Кое‑как наклонившись, я дотянулся до ботинка, и вытащил из него запасной нож: обычный выкидной, на пружине. Он был очень острым, а лезвие узкое, для задуманного должно подойти. Скинул с себя бушлат, потом дернул за петлю, сбрасывая броню, недолго думая, разрезал футболку.

Ну да, видно, как межреберья надулись. Внутри воздух, причем, его очень много. И нужно его выпустить, иначе все, конец. Передавит средостение, второе легкое сожмется и просто задохнусь насмерть.

И тогда я ткнул ножом себя между вторым и третьим ребром. Послышался тонкий свист, и мне сразу же стало легче: воздух покидал грудную полость. Я с наслаждением вдохнул, закашлялся, снова сплюнул кровь. Ну да, она там затекает повсюду, раз уж легкое ранено.

Теперь нужно остановить кровь. Не операцию в таких условиях самому себе делать, естественно, а просто «Густотин» вколоть. И обезболивающее, без него тоже никуда. Морщаясь от боли, открыл подсумок, вытащил из него два шприца, один за другим вколол себе в шею. Мне сразу стало легче, но ноющая боль в мышцах все равно осталась. Я посмотрел в сторону валяющихся на полу инъекторов со стимулятором, один из них я себе вколол.

А потом убил тварь. Нет, не голыми руками, естественно, ножом, но само по себе это уже невероятно. Да уж, если эту дрянь доведут до ума, то из обученного солдата она будет делать настоящего боевого монстра. Завалить эту тушу одним ножом… Это дорогого стоит.

У нее глаза были выбиты, сустав пробит, несколько разрезов на теле, да еще и нож торчит из этого вместилища для мозга.

Ладно еще нужна трубка. Вогнав в себе в шею два шприца один за другим, я поднялся и пошел в сторону одного из анализаторов. Наклонился, увидел достаточно тонкую трубку, обрезал ее, после чего принялся шипя и матерясь пихать в проделанную между ребрами дыру. Кровь текла вниз по груди, заливая грудь и живот, но теперь воздух больше не скапливался у меня в легком, а свободно выходил через трубку при выдохе.

К рвачу надо, чтобы прооперировал. Может так получиться, что легкое вообще придется на синтетическое заменить. Но нет, какое‑то время так похожу, сколько‑то продержусь, пусть и торопиться нужно будет. Сперва Исупов. Да, Исупов, эту тему с разработкой боевого наркотика пора закрывать.

Ладно, теперь нужно взять какое‑никакое оружие, да валить, пока еще больше безопасников сюда не приехало. О помощи наверняка ведь запросили, и они сюда уже едут.

Но сперва клинок заберу. Я без него никуда.

Я подошел к убитой туше, наклонился, рванул на себя рукоять, но она не поддавалось. Ее зажало в кости намертво. И как только сил хватило его так глубоко всадить? Не сломать бы, кизлярский нож пусть и надежный и прочный, но все равно… Да и дорог он мне, как память. Не об отце, от которого в наследство достался, его бы я как раз проклял и забыть хотел бы, а обо всем, что я с ним сделал.

Упершись ногой в тело твари, я все‑таки высвободил оружие, вытер его от крови о штанину и внимательно осмотрел. Усмехнулся. Нет, кизлярские мастера не подвели, целый, пусть кончик и затупился. Но это и подправить можно при желании.

Теперь бронежилет собрать и приладить так, чтобы он воздуху через трубку выходить не мешал. Я так и сделал, закрепил на месте петли быстросброса, натянул на себя, застегнул. Накинул сверху куртку, она тоже вся в крови, конечно, но пусть будет. Огляделся и увидел пистолет, забрал и его. А потом пошел на выход.

Тела, куча мертвых тел, десятка четыре наверное, вот только убил не всех из них я. Можно прекрасно разглядеть, где поработали твари: рваные раны, отрубленные конечности, местами куски вырванной плоти, это они подкрепялись на ходу. А у тех, что я завалил, пулевые ранения, естественно. Ну и убитые тварями в белых халатах, ученые.

Да уж, будут тут разбираться СБшники, точнее их кураторы: что произошло. Половину люди убили, вторую половину монстры. Загадку я им подкинул, ничего не скажешь. И записей с камер не посмотришь, потому что не установили тут их.

А, скорее всего, чтобы лишних следов не оставлять, записей экспериментов. Тут ведь жуткие вещи происходили.

Наклонившись над одним из убитых СБшников, я подобрал с него АЕК. Вытащил магазин, пощелкал затвором, нажал на спусковой крючок. Все с виду хорошо, да и стрелял ведь он по мне, значит, ствол работает.

Выкинул магазины от «Винтореза» из подсумка, поменял их стандартными АКшными. Хотя как, они эргономичные, да еще и с прозрачным пластиком сбоку, чтобы было видно, сколько патронов осталось. Пять полных магазинов, этого достаточно. Потом двинулся к выходу, прошел через зал, перешагивая через убитых. Твари убивали для забавы, мяса им столько не нужно было, стухло бы все. Ну и черт с ним.

Дышалось пусть и не полной грудью, но легче, пусть меня и раздражал свист выходящего на выдохе через трубку воздуха. Боль прошла, так что я снова мог действовать. По крайней мере, какое‑то время.

Оказавшись во дворе цеха, я понял, что меня так донимало: запах крови и выпущенных кишок, монстры убивали очень некрасиво. И сперва не осознал, потому что привычен, а потом уже дошло. Сделав несколько глотков воздуха, я двинулся в сторону бусика, возле которого убил подопытных с их конвоирами.

Наклонился, почувствовал, как резко закружилась голова, и чуть не упал, вовремя схватился рукой за борт. Несколько раз глубоко вдохнул, потом все‑таки обшарил карманы убитого и достал ключи. Рванул на себя дверь, забрался внутрь, приложил брелок к панели зажигания. Двигатель завелся.

В город я на этом не поеду, а вот до своей Алины добраться можно. А потом отправлюсь до Исупова, пусть Шерлок адрес пробьет. Дело уже к ночи будет, так что, надеюсь, застану его дома.

До это длинный день. Чертовски длинный день. А я не спал уже двое суток, бдил, чтобы того урода не достали. С клонированием они работают, надо же.

Ладно. Вот разберусь с ублюдком, а потом отдохну.

***

Шерлок позвонил мне, едва я оказался на территории Новой Москвы. Только миновал Периметр, да отъехал от него на пару километров, оказавшись в промзоне, как перед глазами появилось окошко входящего вызова.

Я, естественно, принял его, и сразу же услышал обеспокоенный голос:

– Ты куда пропал? По камерам было видно, что нападавших ты перебил. А потом? Что ты в Старой Москве забыл?

Ну да, пусть я и предупредил его не звонить мне, он отследил мое местонахождение. Приятно даже, беспокоится, пусть в синтезированном голосе практически ничего такого и не слышно.

– Лаборатория, – ответил я. Можно говорить прямо, вероятность того, что нас подслушают, крайне мала благодаря его программам. – Я был в лаборатории, разбирался.

– Почему мне не сказал?

– Время было дорого. Да и ты разве не был бы против, чтобы я туда влез?

– Был бы, но… Только не говори, что ты ее разгромил.

– Не специально, – попытался я оправдаться. – Стрельба привлекла тварей. Еле ноги унес. Ученых, если что, я не убивал.

– Да корпоратам насрать, что ты их не убивал. Нужно было тише действовать, и так все узнали бы… Ладно, что выяснил‑то?

– Это Исупов, руководитель проекта. Он натравливал подопытных на своих конкурентов, пиджаки на это сквозь пальцы смотрели.

– Ну да, рациональная конкуренция. Но смотри, у этого могут быть последствия.

– Мне нужен адрес Исупова, – не стал я слушать его аргументацию. – Если я с ним разберусь, то дам им понять, что не нужно вмешивать посторонних в свои проекты. И тем более тестировать стимуляторы в цивилизованной части города. Нужно показать им, дать пример…

– Ты уверен? – спросил он. – Из‑за лаборатории все равно буча поднимется. Да и искать тебя будут.

– А то они меня сейчас не ищут, – ответил я. – Хотя… С этим ты мне можешь помочь. У нас есть данные по стимулятору, свяжись с ними, сообщи, что наша цель – это Исупов, а против остальных мы ничего не имеем. Пообещай обнародовать данные, если что‑то случится, что люди узнают о том, что они используют обывателей в качестве материала для экспериментов. Об этом и так все в курсе, но на том ноутбуке, который я тебе прислал, была огромная куча говна. Лучше если она останется у нас.

– Логично, это вариант, думаю, они сопоставят репутационные потери. Да и думаю, что там Исупов много кому поперек горло, так что тоже спишут на рациональную конкуренцию.

– Еще можешь сказать, что если они продолжат нас искать, то я пойду за их боссами.

– Ну уж нет, – в голосе прорвалось возмущение даже сквозь синтезированную речь. – Такого они точно никому не простят, так что нас обоих закопают. Но ладно, я попытаюсь уладить конфликт, думаю, у меня получится. Ты реально ученых не убивал?

– Так, только помял одного, – ответил я.

– Тогда, может быть, и прокатит… Стоп, Хантер… Биомонитор показывает у тебя кровопотерю, и недостаток кислорода в крови. Что с тобой произошло?

– Легкое, – ответил я и посмотрел на трубку, из которой по‑прежнему выходил воздух. – Сломал ребро, оно порвало легкое. Принял «густотин», так что кровь должна остановиться. Я нормально, не волнуйся, думай о деле лучше.

– Ты уверен? Мы же его всегда достать успеем.

– Нужно действовать сейчас, быстро. Чем решительнее мы будем, тем больше шансов, что корпораты не решатся с нами связываться.

– Ладно, тебя один хрен не переубедить. Профиль Исупова нашел, сейчас просмотрю… Молодой выскочка, да, амбициозный, но его, если что, сожрут. Он же и эксперименты под угрозу ставил, ФСБшникам приходилось за ним дерьмо подчищать, сам говорил.

– Вот именно, – кивнул я. – Найди его. Адрес домашний, или еще что‑то. Если получится, то подключись.

– Я тебе не ФСБ, но попробую, – ответил он. – А теперь лови адрес. Апрельская, дом тридцать семь, квартира шестьсот тридцать два.

Ого, да этот пиджак в многоэтажном доме живет, а не в коттеджном поселке, как предпочитают подобные ему. Странно даже, но ладно, найду я его. Осторожнее просто действовать придется, чтобы лишних свидетелей не оставить, к тому же полицию быстро могут вызвать.

Может быть, потому и злой такой, что на собственный дом не заработал? Хотя… Проект с стимулятором – это все равно круто, так что хотел бы, уже давно коттедж купил. А вот клонирование, суперсолдаты – это вообще золотое дно. Представляю: одинаково обученные, дисциплинированные, послушные, равные между собой, не знающие другой жизни кроме службы.

А ведь Красавцев к войне готовится, не иначе. Вопрос только в том, с кем. Внешний враг или внутренний? Вспомнить только ту историю с Сенатом, они ведь его скинуть задумали, а мы это предотвратили. Хотя такие в любой схватке пригодились бы.

– Принял, еду туда, – кивнул я и отключился.

Проложил дорогу по навигатору. Ехать достаточно далеко, район ближе к центру, судя по отрисованному навигатором силуэту здания, не типовой человейник, а что‑то поинтереснее. Наверняка с подземной парковкой, кафе и детскими садами, возможно, даже школой. Короче, со всем необходимым, чтобы корпоратам не приходилось сталкиваться в повседневности с нами, плебеями. Что‑то вроде мегабашни в миниатюре, и для обеспеченных людей, а не для нищеты.

Но тяжело, мутит, хотя боли не чувствую. Но колоть в себя больше ничего не буду, достаточно того, что неизвестный препарат принял. Это ведь безумие боевое было. Нет, тут, скорее всего, даже не курс детоксикации нужен будет, а полное переливание крови, чтобы вывести всю дрянь.

Может действительно отложить? Нет, не поеду сейчас – не поеду уже вообще. Нужно разобраться, а Шерлок пока свяжется с корпоратами и сообщит все.

И похоже, что мы не лезем выше головы. Мы просто выходим на другой уровень, вот и все. Если раньше я кошмарил рядовых преступников и бандитов, то теперь мы влезаем в дела с пиджаками, показываем им, чего делать не нужно, диктуем свои правила.

И это правильно. Хотя двое дерзких одиночек не могут стать такими фигурами, чтобы их нельзя было просто смахнуть с доски. Впрочем, мы ведь не одни. Есть еще какой‑то Нано, который помог нам, есть тот же Макс, который рискует для того, чтобы разыскать для меня информацию, и уверен, что в случае чего легко прикроет спину. Нас уже не так мало.

Да и если не мы, то кто, верно? Мы показали «Когисофту», чего мы стоим, пусть и не вдвоем, а с привлеченными наемниками. И нет теперь «Когисофта». Мы можем пытаться диктовать свои условия.

Я усмехнулся, размял шею, дотронулся рукой до трубки, которая торчала из‑под бронежилета. Интересно это, конечно, чувствовать себя значимым парнем, диктовать свои условия пиджакам. Неосмотрительно? Конечно, да только вот иначе уже не получится. Влез в дерьмо по шею, так выкарабкивайся.

А вкатиться в историю ты рискуешь в любой момент, даже если просто поможешь девчонке отбиться от хулиганов – насильников, как я это сделал в самом начале своего пути. И к чему это привело? Да по сути к началу моей войны.

Определило мое будущее.

Хочешь жить спокойно? Тогда не выходи из дома, найди себе удаленную работу, карточки заполнять на маркетплейсах, и занимайся рутиной изо дня в день. И то имеются риски.

В Новой Москве жизнь совсем другая, в Новой Москве ты живешь быстро.

Подумав, я включил радио, и услышал относительно знакомый голос, где‑то я его слышал, пусть и звучал он тогда гораздо более агрессивно. На фоне риффов с отчетливым панковым звучанием кто‑то надрывался.

        Раздобудь себе кожанку и ствол

        Уволься с работы и иди на биржу!

        На хрен дофамин, даешь кортизол!

        Тебе никогда не увидеть Парижа.

        Новая Москва – это наш дом,

        Наша колыбель и наша могила,

        Троя и Помпеи, Гоморра и Содом.

        Вера мертва, а надежда погибла.

Интересно. А ведь именно так мы и живем.

Уж не знаю, какой смысл пытался вложить автор в эти слова, но мне в голову пришла достаточно интересная мысль. Все мы благословлены и прокляты, все мы живем в Новой Москве. И тут можно влипнуть в историю, даже когда едешь на работу из дома.

И если вчера ты спокойно работал на заводе, проедал и пропивал зарплату, не выходил из дома, то сегодня может оказаться, что все твое имущество составляет кожаная куртка и пистолет. И не по твоей воле, просто так сложились обстоятельства.

А выходит, что? Надо просто быть готовым. А я готов, как никто другой, я могу постоять за себя, что доказывал уже не один раз. Так почему я должен бояться этих корпоратов? Наоборот, это они меня должны бояться, из нас охотник – это я. Как меня называют журналисты и недруги, Хантер‑Киллер. Наверняка ведь Шерлок это в массы пустил, с него станется, я сам никогда себя так не называл.