Текст книги "Хантер-Киллер. Пенталогия (СИ)"

Автор книги: Наиль Выборнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 59 страниц)

Ладно. В общем‑то это не так уж и важно. А вот установить наблюдение у укрытия этого парня желательно. Дождаться нападения, а потом… Кто‑то же привозит обдолбанных препаратом подопытных на место, а потом увозит обратно. А, значит, будет кого допросить.

Глава 19

Я отправился на место сразу же из клуба, заехал только по дороге перехватить пару обедов. Они предназначались для хранения в холодильнике, конечно, но за два дня при комнатной температуре с ними не должно было ничего случиться. Хотя холодные, это то еще объедение, но мне было наплевать: я не ел, я питался, жрал, набивал брюхо.

Припарковался я неподалеку так, чтобы домик, где спрятался пиджак, хорошо просматривался.

А это был именно что частный дом. В поселке «Город Мастеров», неподалеку от того самого места, где меня чуть не завалили бандиты в свое время. И, судя по тому, что я видел, прятался он у своей любовницы. Нет, в таких вещах я доверять женщине точно не стал бы, у них ведь зачастую язык без костей. У большинства, по крайней мере.

Я сидел в припаркованной на обочине машине уже больше суток. Живший через два дома от убежища моей цели корпорат уехал куда‑то, так что я остановился там. И ждал, внимательно наблюдая за тем, что происходит.

Подъехал микроавтобус, серая «Газель» и тоже без номеров, остановился прямо напротив дома в котором прятался пиджак. Я на секунду подумал, уж не связаны ли те два дела: с похищениями, и с разработкой боевой наркоты. Но через несколько секунд решил, что нет, это уже совсем маловероятно. Да и таких бусиков по городу катается множества, если так посмотреть, то из микроавтобусов это самая популярная модель, и самая частая расцветка. Да и подопытными в большинстве своем были мужчины, а красивые девушки одинакового типажа без надобности.

Я завел тачку, перевел коробку передач в режим «драйв» и быстро подъехал ближе, остановился сразу через дорогу от них. Стекла были тонированными, так что разглядеть, сколько внутри подопытных и сопровождающих возможности у меня не было. Но наверняка они заинтересовались, почему коричневая «Алина» вдруг подъехала.

Задняя дверь открылась автоматически. Похоже, что операцию решили не отменять, рискнуть. Все, пора было выходить.

Я учел то, что мне придется работать против врагов под боевым стимулятором, которые не обращают внимание на пули и прихватил с собой кое‑что интересное. Взяв с пассажирского сиденья МР‑253, самозарядный дробовик, я выскочил из тачки и рванул в сторону микроавтобуса, из которого уже выгружались…

Да, на людей они были похожи мало. Все пятеро в робах заключенных, как и те, которых я видел на камерах, худощавые, причем настолько, насколько это было возможно. Чисто кожа и кости, узники концлагерей. Но тут ничего удивительного, стимуляторы всегда работают за счет внутренних резервов организма. Знаем, плавали.

Впрочем, я их внешним видом не обманывался, и был в курсе, насколько они сильны. Чертовски просто. А еще практически не обращают внимания на попадания, если они, конечно, не приходятся в жизненно важные области.

– Эй! – крикнул я, взмахнув дробовиком в воздухе. – Кто на меня?

Уж не знаю я, как управляли этими психами, как их грузили обратно в машину, чем приманивали, но водитель явно ждал, что они вернутся, уезжать он не спешил. Правда, моего появления тоже не ожидал.

Психи рванули в мою сторону на огромной скорости, я вскинул оружие и нажал на спуск. Затыльник приклада привычно толкнул меня в плечо, а ближайший ко мне из психов вдруг рухнул на землю. И неудивительно: у него попросту больше не было ноги.

        Отделение правой ноги.

Сегодня я взял с собой запрещенные к использованию патроны. Их применяли только специальные подразделения, да и то официально для задач вроде вскрытия замков. Внутри было две пули, которые связывались между собой тончайшей зайлоновой нитью, которая, если успевала раскрыться, отрезала руки и ноги. Один раз при мне бойца попросту располовинило такой.

Для тех, кто не чувствует боли, не боится вида оружия – самый лучший вариант. Вот и сейчас он сработал прекрасно, ногу психа попросту отрезало. Однако он продолжал ползти ко мне, и достаточно быстро.

Еще один из подопытных перескочил через него и секунду спустя был уже совсем рядом. Я нажал на спуск еще раз, и у него в горле появилась здоровенных размеров дырка, в нее можно было пару пальцев просунуть. Дистанции, чтобы пули разлетелись, не хватило, но они и сами по себе работали достаточно неплохо.

        Огнестрельное ранение горло. Повреждение гортани, трахеи, мягких тканей. Повреждение позвоночника. Мгновенная смерть.

В последний момент успел пальнуть в третьего, целился в грудь, в сердце, но он как‑то неудачно дернулся, и сдвоенная пуля угодила ему в руку, оторвав ее к хренам собачьим.

        Попадание в правую руку. Отделение конечности.

Брызнула кровь, но он даже не схватился за рану, попросту не обратил внимания, будто бы ее и не было. Замахнулся левой, целой рукой, попытался ударить ей меня, словно хлыстом, но я вовремя уклонился, и даже без ускорителя рефлексов.

Встретил еще одного из психов ударом ногой в живот. Обычный человек после этого согнулся бы пополам и наверняка заблевал бы все вокруг, но этот только отскочил назад. В последний момент я успел вскинуть дробовик и выстрелил ему в голову. Сдвоенные пули снесли к чертям собачьим верхушку черепа, забрызгав все вокруг мозгами.

        Огнестрельное ранение головы. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.

Тем временем безрукий толкнул меня вбок, и одновременно с этим еще один из подопытных накинулся на меня. Я не удержал равновесия и завалился на землю, выронив дробовик, а точнее просто выпустив его из рук, потому что он остался висеть на ремне, закрепленном у меня на шее.

И попал в руки к врагу. Но тот, вместо того чтобы вырвать его у меня или попытаться хоть как‑то выстрелить, перехватил его словно штангу, и стал давить мне на горло. В последний момент я успел повернуть шею, чтобы мне не сломало гортань.

Правая рука сама нырнула за ножом. Левой свободной я схватил его за подбородок, запрокинул голову и вонзил клинок в ухо, что было сил. Пробил кость и лезвие вошло в мозг.

        Колотая рана головы. Повреждение височной кости. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.

Давление ослабло, и я, согнув ногу, сбросил с себя труп подопытного. Мне тут же пришелся жесткий удар ногой в бок, хотя боли я не почувствовал, потому что на мне был бронежилет, с пластинами в том числе и с той стороны. Недолго думая, я вогнал нож ему под колено, провернул, и нога сразу же подогнулась.

        Резаная рана подколенной области. Повреждение коленного сустава. Нарушение подвижности конечности.

Он упал, потянув ко мне руки, я схватил его за шею, пригнул к земле и вбил клинок между позвонками чуть ли не до самой рукоятки.

        Колотая рана шеи. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.

Отбросил психа от себя. Поднялся на ноги, перехватил оружие, как положено: за рукоятки. Тот, которому отрубило ногу в самом начале, схватил меня за лодыжку и впился в нее зубами. Боли я не почувствовал, потому что болевой чувствительно у протезов вообще не имелось. Но все равно неприятно, мерзко.

Я попытался стряхнуть его, но он держался крепко. И это несмотря на кровавый след, который тянулся за ним по асфальту. Юшка ведь должна была вся вытечь уже, изойти должен был, но нет, держался.

Отскочив в сторону, я все‑таки сумел высвободить ногу, а потом крепким футбольным ударом сломал психу челюсть.

        Перелом шеи. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.

Правда, на этом я не остановился, и тремя ударами размозжил его голову в кашу. Благо, сила, крепкие ботинки и бетонный тротуар под ногами позволяли. Огляделся: кончились. Все, завалил всех. А ведь мне повезло, был бы я тут с обычным пистолетом, а то и даже с автоматом, то на куски порвали бы. Сильные эти мрази, быстрые и ловкие. Не люди, а зомби какие‑то.

Водитель газанул, но я резко повернулся и выстрелил еще раз, целясь в заднее колесо. Оно с глухим хлопком лопнуло, машину занесло, и она едва не перевернулась. А я уже бежал к микроавтобусу.

Пару секунд спустя я был рядом, схватился за ручку, ударил водителя кулаком в лицо, но не так чтобы убить, а для острастки.

        Ушибы мягких тканей лица.

Рванув его на себя, я ударил еще раз, а потом заорал ему в лицо:

– Откуда ты ехал? Откуда везут этих психов? Кто тебя нанял?

Многовато вопросов на самом деле, нужно задавать их по очереди, но я торопился. Стрельба явно привлечет внимание легавых, так что минуты уже тикали. А мне попадаться было нельзя, потому что убитые подопытные привлекут внимание ФСБ. И тогда мне точно придет конец, этих парней не обманешь.

– Пошел ты на хрен, козел! – прорычал он мне в лицо.

Я ударил его еще дважды, встряхнул и заорал еще раз:

– Откуда ты ехал? Третий раз повторять не буду, сверну шею на хрен!

– Из Старой Москвы, – прохрипел он.

Наклонившись, я провел пальцем по экранчику навигатора. Ага, есть маршрут, причем, загружены карты Старой Москвы. А ведь на форумах диггеров там рекомендовалось не то что навигатором не пользоваться, а полностью уходить в автономный режим, чтобы минимизировать вероятность обнаружения. Нет, все равно нашли бы при желании, но тем не менее…

Я запомнил адрес. Не самая окраина, какой‑то бывший завод, судя по всему, но их там пруд пруди, много производств было сосредоточено в столице. Что ж, пришло время наведаться туда и разобраться.

Что там? Лаборатория еще одна, вроде задушенный мной ученый говорил, что они есть в Старой Москве? Или просто место, где держат подопытных. Так или иначе, там я найду ответы на все свои вопросы. Или почти все.

Водитель вдруг резко взмахнул рукой и дернул вверх ручку КПП. Оказалось, что ее набалдажник – это рукоятка, от которой отходил короткий трехгранный штык. Он попытался ударить меня в шею, но сработал ускоритель рефлексов, и я в последний момент успел перехватить руку.

Силенки были неравны, обычные руки спасовали перед «базуками», и я без особых трудов воткнул его же оружие ему в шею. Глубоко, даже услышал мерзкий скрежет кончика по позвоночнику.

        Колотое ранение шеи. Повреждение сонной артерии.

Я выдернул рукоять клинка у него из рук, выдернул и в мою сторону ударил фонтан крови, даже чуть окатило, хотя уклониться успел. А потом пробил этим же трехгранным штыком его височную кость, проталкивая его глубоко в мозг.

        Колотое ранение головы. Повреждение височной кости. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.

Не в моих правилах оставлять недобитков, хоть и печально, что расспросить его уже не получится. Доставать оружие не стал, прислушался: уже полицейские сирены визжали где‑то невдалеке. Нужно было валить, и эта колымага уже никуда не поедет. Что ж, теперь путь ведет меня в Старую Москву.

Глава 20

Я остановил машину, вышел из нее и огляделся. Вокруг – Старая Москва. Не сказать, что развалины, но дома за сорок лет без ухода и человеческих рук обветшали, в чем не было ничего удивительного. Мне приходилось приезжать сюда всего в третий раз за все время.

Дикая территория, но не мертвая, почему тут нужно соблюдать осторожность. Во‑первых, монстры, которые по‑прежнему бродят по ней. Сколько я читал научных статей по этому поводу, мол, запрограммированная смерть не сработала, вот твари и продолжают бродить даже спустя столько лет.

Но в центральных районах, так до сих пор газ стоит, да и вирусы, которые там выпустили, все еще активны. Так что я не верю, что дело в случайности. Подозреваю, что не было там никакой запрограммированной смерти, а наши западные партнеры просто решили загадить территорию нашей столицы как можно сильнее. Чтобы там с гарантией невозможно было жить.

Но твари – это далеко не основная проблема, да и редко они встречаются на окраинах. А вот люди – другое дело.

Тех, кто живет в Старой Москве, принято называть бомжами. И вот они‑то делятся на разные категории. Встречаются тут аналоги, но их немного совсем, они все‑таки предпочитают поближе к цивилизации держаться. Есть бандиты, которым просто удобнее держаться на дикой территории. Есть сектанты, наркоманы и другие опустившиеся личности. У большинства нет даже паспортов, так что никакими гражданскими правами они не обладают, в переписи не числятся, да и к ним вообще относятся так, будто они не люди. И с ними могут возникнуть проблемы.

А еще есть те, кто приходят из Новой Москвы обделать свои дела. Диггеры, наемники, другие бандиты. И от них тоже следует держаться подальше, потому что наказание за проникновение суровое, и свидетелей они стараются не оставлять.

Короче говоря, не нравилось мне тут, совсем. Но делать было нечего. И ничем удивительным то, что корпораты решили расположить лабораторию именно здесь, не являлось. Очень много площадей, помещений заброшенных, и единственная проблема – это электричество. Но бензина и нефти до фига, они относительно доступны, а уж тем более пиджакам, у которых денег куры не клюют. Поэтому никто не мешает установить большие промышленные генераторы, которые будут питать эту лабораторию.

Я остановился километрах в пяти от указанного места, просто потому что ехать дальше было слишком рискованно. Нет, имелся бы у меня отряд и, скажем, броневик, я бы просто поехал внутрь, протаранил бы ворота и устроил резню. Но нет, я один работаю, да и не нужны мне помощники.

Поэтому мне предстоял час пешего пути в максимально осторожном режиме. И это после того, как я миновал Периметр, благо данные по патрулям и проходу в даркнете продавались свободно. А потом я еще два часа медленно и печально ездил по Старой Москве, объезжая пробки и заторы. Навигатор тут правильную дорогу не покажет, это точно, да и пользоваться им нельзя.

Наконец‑то я добрался. Завод оказался достаточно большой территорией, огороженной бетонным забором, да с колючей проволокой поверху. Но это наследство еще со старых времен, наверное, тут какая‑то оборонка находилась, вот и сделали так. Ее, как находящуюся относительно недалеко от границ Периметра, должны были вывезти, так что остались там пустые цеха. Самое то, чтобы расположить лабораторию.

Вопрос только в том, как они отапливаются, на улице все‑таки не май месяц, пусть это и глупое сравнение, в мае еще холодно. С другой стороны, мне не очень‑то это и было интересно.

Я залез на крышу соседнего здания, то ли склада, то ли ангара, и принялся осматривать территорию, активно пользуясь зумом, которым была снабжена моя оптика. А жизнь тут определенно была, даже отсюда можно было расслышать гул сразу нескольких больших генераторов.

Завод, естественно, не ограничивался одним зданием, тут было еще несколько построек, а на стоянке находились грузовики и те самые микроавтобусы, серые «Газели». Похоже, что корпораты решили, что прятаться не стоит, а нужно наоборот обозначить свое присутствие явление, чтобы левые не лезли. Но фортификацией никто особо не занимался, не было здесь турелей и мобильных огневых точек.

А вот охрана имелась, я заметил патрули. Рассмотрел внимательно. Суровые парни в черной полувоенной форме бродили туда‑сюда, никаких знаков различия я на них не заметил. Но это стандартно, большинство корпоративных служб безопасности используют такую одежду, которая еще и шьется на одном большом заводе в Иваново. Там производят лучший текстиль в России.

Наметил я и несколько точек входа: кое‑где плиты забора не выдержали времени и обвалились. И вот там при желании можно было войти на территорию. А дальше в цех, а там уже действовать по ситуации.

Что ж, так и сделаем.

С риском для жизни спустившись вниз по шатающейся лестнице, я двинулся в сторону одного из таких входов. Шел пригнувшись, потому что начинать сегодняшнюю операцию я планировал тихо. Для этого же и глушеное оружие подобрал: старый, но надежный, если конечно не садить длинными очередями, «Винторез». И патрон прихватил бронебойный. Работает он очень тихо, а этот еще и доработан: рама затвора покрыта специальным покрытием, благодаря чему он стал практически бесшумным.

И пистолет у меня был такой же, но ему веры было меньше: он попросту не пробьет более‑менее серьезный бронежилет. Из него только по головам работать, да и то не каждому.

Добравшись до прорехи в заборе, я внимательно обследовал проход, и интерфейс действительно пометил мне тонкую проволочку, которая проходила поперек пролома. Проследив ее, я увидел, что она идет к мине направленного действия. Странные дела, почему не использовали лазерные ловушки, или еще что‑нибудь такое, кончились электронные чудеса что ли? Хотя понятное дело, погода не позволяет, а вот надежные и простые решение работают всегда.

Со взрывчаткой мне приходилось работать еще раньше, в Африке этого дерьма было навалом, у большинства тамошних повстанцев ничего кроме мин в общем‑то и не имелось. Так что я без особых трудов снял мину, да там и оставил лежать, не пригодится. Вошел на территорию, спрятался за ближайшим зданием и осмотрелся.

Да, сейчас бы дрона запустить, да осмотреть все вокруг, пометить врагов. Вот только, увы, рискованно это очень, даже под модулирующим полем птичку могут увидеть, а спалиться в самом начале мне не хотелось. Да и работать придется самому, связываться с Шерлоком нельзя. В автономный режим я переходить, конечно, не стал, благодаря анонимайзеру вероятность спалиться минимальна, особенно если исходящих запросов не будет.

Выждав несколько минут, и убедившись, что мое проникновение осталось незамеченым, я вышел и двинулся вдоль здания в сторону цеха. Камер тут не было, хотя казалось бы, объект важный. Но, думаю, что корпораты просто так сильно верили в себя и конспирацию, что не стали дублировать обычных охранников еще и электронными. Иначе тут не просто ловушка стояла бы, а проход перекрывала бы турель. А мимо нее не пройдешь.

На земле валялся разнообразный мусор, даже листья желтые откуда‑то ветром нанесло. Крупных деревьев здесь не было, зато кое‑где из‑под вспучивающегося асфальта росли мелкие, да и трава имелась, сейчас желтая, сухая.

Услышав за углом шаги, я замер, прижавшись к стене. Судя по звуку шел один человек, причем расслабленный. Службу тут несли, похоже, не слишком бдительно, потому что понимали, что никто особо не полезет. Ну да, так и есть, если бы не один отморозок, то так они и работали бы дальше.

Но мне ведь больше всех надо. Хотя тут я выступал не против корпорации, а против того, кто выпустил психов в Новой Москве. Вот до него или них нужно добраться и показать примером, что так делать не нужно.

Шаги приближались, я замер и осторожно потянул из ножен свой кизлярский клинок. Несколько секунд спустя из‑за угла вышел человек, и я тут же схватил его, подтянул к себе и вогнал лезвие прямо в глаз, протыкая мозг.

        Колотая рана глазницы. Повреждение оптического импланта. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.

Затянул его за угол и бросил на землю. Спрятать бы труп, да только особо возиться некогда, и есть риск нарваться с ним. Лучше уж действовать быстрее, до того, как они успеют кого‑нибудь отыскать. Мне нужны данные, а еще лучше допросить кого‑нибудь, кто повыше чем обычный ученый сидит. И узнать, что за дерьмо здесь творится на самом деле.

Высунувшись из‑за угла, я убедился, что на открытой территории больше никого нет, и рысцой пробежал через нее, спрятавшись за углом следующего строения. Там был небольшой проход, ведущий уже к самому цеху, и в нем стояло двое охранников. Болтали, курили.

Спрятав нож и пистолет я взялся за автомат, снял с предохранителя, проверил патрон в патроннике. Магазины у меня были стандартные, старые, по двадцать патронов, впрочем, длинными очередями из него палить и не стоит. Буду короткими работать.

Высунулся и выдал по паре коротких очередей, перекрестив силуэты врагов. Они повалилсь на землю, никто в общем‑то и вскрикнуть не успел: вот стояли, а вот рухнули, да еще и друг на друга.

        Множественные огнестрельные ранения грудной клетки. Повреждения внутренних органов. Мгновенная смерть.

        Множественные огнестрельные ранения грудной клетки. Повреждения внутренних органов. Мгновенная смерть.

Из‑за угла выскочил еще один парень, открыл рот, чтобы вскрикнуть, но я навел ему в голову точку коллиматорного прицела, нажал на спуск. Парень, как бежал, так и с ног повалился, чуть подпрыгнув.

        Огнестрельное ранение головы. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.

Минус четыре, и шума пока никто поднять не успел. Я сменил магазин, запасливо засунув полупустой в свободный подсумок. Пригодится в случае чего, патронов у меня не так уж и много. Потому что СПБМ – новая разработка, и достать их сложно. Зато пробивают бронежилеты до пятого класса, а эти максимум в четвертом ходили.

Побежал. На ходу проконтролировал лежащих на земле, но интерфейс на это уже никак не отреагировал: трупы, они и есть трупы.

Миновал дворик, высунулся и увидел стоянку, ту самую, которую я разглядывал с крыши. И сейчас там двое охранников грузили подопытных в машину, точно такой же серый бусик. Вели себя эти бедолаги вяло, особо не дергались, шли, куда конвоируют. Похоже, что психованными они становятся только после того как принимают дозу. Возможно, что их даже насильно колоть не приходится, эта штука ведь привыкание вызывает, доктор говорил. Кинуть в кузов горсть шприцев, так сами побегут.

С одной стороны, если часть психов уедет, то оно не так уж и плохо, потому что их на меня наверняка попытаются натравить. С другой…

Черт, а они ведь мимо меня поедут к выезду. И так или иначе увидят, потому что прятаться здесь мне банально негде. Нет, нельзя их отпускать. По охране буду работать. А с психами что?

А ничего. Они не виноваты ни в чем, но им смерть за благо будет. Потому что с этой дрянью, какие другие варианты? Конец им уже, либо на другую дурь пересядут, либо от ломки сдохнут, либо еще что. Стремно, конечно, такое решать, но не до сантиментов сейчас, вообще нет.

Но сперва охрана.

Вскинув автомат, я быстро высадил по короткой очереди, целясь в головы каждого из охранников. Первому три пули снесли верхушку черепа, второй успел чуть повернуться, и попала только одна, зато как: прямо в переносицу, очки тактические разломала, да содержимое черепа наружу вынесла. Кстати, точно на одного из подопытных.

        Огнестрельное ранение головы. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.

        Огнестрельное ранение головы. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.

Оба охранника упали, а психи вдруг оживились, один из них рванул к охраннику, и секунду спустя уже поднимал сумку, которая висела у него на плече. А потом вытащил из нее шприц‑ручку, вогнал себе в шею, и морда внезапно озарилась блаженным выражением.

Твою мать! Нет, прав я был, конченые они. И сейчас все накачаются снова этой дрянью и ко мне побегут с воплями. Или в цех? Нет, точно ко мне, вход в цех дальше, а они меня видят.

Глушитель автомата снова захлопал, и все подопытные повалились на асфальт. Вот и решилась моральная дилемма, разобрался с ними. Сморгнул уведомления, повернулся и увидел еще одного, то ли охранника, то ли водителя, что шел в мою сторону. Он резко остановился, и я в последний момент успел всадить несколько пуль ему в грудь.

        Множественные огнестрельные ранения грудной клетки. Повреждение внутренних органов. Мгновенная смерть.

Теперь ходу, ходу через стоянку, пока еще не набежали. Я рванулся через нее бегом, стараясь, тем не менее, двигаться как можно тише. Все, почти у входа в цех, добрался. Дальше посмотрим, смотря что там, снаружи же видно не было. Получится тихо – буду действовать тихо. Ну а если нужно будет громко.

Добежав до больших ворот, я встал у них и осторожно высунулся. Цех никто не делил на помещение, оборудование из него действительно успели вывезти, но корпораты привезли свое, и выглядело оно на фоне обветшалых заводских стен, как бриллиант в навозе.

Были тут какие‑то огромные баки, что‑то напоминающее перегонные кубы, здоровенные печи, химические анализаторы, и что‑то медицинское, вроде тех, где анализы крови делают. И просто охренеть сколько всего. В это лабораторию были вбуханы миллионы рублей, не меньше, и ни в какое сравнение с той, которую я разгромил в Квартале, она не шла.

А с учетом зарплат охранников, трат на похищение или найм подопытных, и прочее, бюджет на проект должен был исчисляться десятками миллионов. И вот это вот я собирался разгромить. Мне этого не простят, никогда. Да корпорация на такие бабки влетит, что на меня охоту откроют…

Впрочем, она уже идет, и бояться мне нечего. Ну и чего сделать со мной могут? Запытают и убьют? Ну и хрен с ним, по уму, так я должен был уже несколько раз умереть. Как бы еще не в Африке, оставив при этом семье три миллиона рублей, которые компания выплатила бы по страховке.

Охрана тоже была, причем много. У входа, шагах в десяти от меня стояли трое, тихо что‑то обсуждали между собой. Еще дальше на балкончиках было несколько наверху, да на других мостках, которые от одного конца цеха к другому шли. По‑видимому, их раньше для обслуживания использовали.

Ну что ж, Хантер, ты искал главную базу, лабораторию, и вот ты ее нашел. Только на хрена ты сюда приперся‑то, если подумать? В городе надо было действовать, поймать кого из пиджаков покрупнее, да расспросить, как я умею. Но нет ведь, рванул, как пес, который суку учуял, и даже не предупредил никого.

Посмотрел я на все это, да сомнения меня обуяли. Не страх, а просто понимание того, что я с башкой влез туда, куда не следовало. Может быть, свалить? Развернуться, ключи с водителя бусика взять, да уехать. На машинах должны чипы «свой‑чужой» стоять, так что через Периметр проеду.

В последний момент я заметил краем глаза движение, повернулся и всадил пулю в голову еще одного охранника, который выходил из‑за угла.

        Огнестрельное ранение головы. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.

Он упал достаточно шумно, охранники, что стояли внутри, около входа, синхронно повернулись на звук. Один из них вскинул автомат, АЕК, кстати говоря, не Калашников. Тоже из бывших ЧВКшников что ли? Такие в основном у нас предпочитают, армейские больше к «калашам» привычны.

Ладно, все, время тишины кончилось. Пора действовать дальше и навести шороху.