Текст книги "Хантер-Киллер. Пенталогия (СИ)"

Автор книги: Наиль Выборнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 59 страниц)

Война

                                                                                                        

Глава 1

Я вышел из автобуса и перешел дорогу. Это был один из самых обычных районов Новой Москвы, с муравейниками многоэтажных домов, торговыми центрами со своими фудкортами и кинотеатрами, офисными зданиями и прочим необходимым для жизни среднестатистическому горожанину.

Этот район был, правда, чуть более загажен. Не по какой‑то определенной причине, просто так вышло. Вроде бы и Квартал и Боевая Зона далеко, но все равно то тут, то там по улицам стоят шайки гопоты, дома разрисованы граффити, остановки и автоматы для парковки разбиты.

Добравшись до пешеходного перехода, я перешел на другую сторону дороги. Такие мелочи стараюсь не нарушать, хотя абсолютной безопасности это не дает, все равно нужно соблюдать бдительность. В этом мире доверять можно только себе, а переходя через дорогу в неположенном месте ты вверяешь свою жизнь незнакомому человеку, водителю, который не факт, что успеет, а может быть даже и не подумает остановиться. Мало ли, он может быть пьян, или это может оказаться какой‑нибудь дурак с купленными правами, а то и попросту малолетка вообще без них. Собьет тебя и улетит дальше, даже не остановится, сколько раз такое случалось у меня на глазах. Светофор дает хоть какую‑то призрачную надежность.

Оказавшись на другой стороне, я двинулся по направлению к ночному клубу. Обычное место, тут не корпораты не тусуют, и не наемники, обычные цивилы, которых устраивает скромный интерьер, музыка и не очень разнообразные напитки.

Не то, чтобы я собирался отдохнуть, причина была совсем в другом, я пришел сюда работать. Но не вышибалой, не ди‑джеем, и уж тем более не танцором. Я выполнял свою обычную работу: чистил город от мрази, которой он зарастал все сильнее и сильнее.

И у меня была причина заявиться туда. По моим каналам пришла информация, что владелец клуба приобрел крупную партию «клея» и «пилюлек» – распространенных наркотиков, очень модных среди такого контингента. Груз к нему не прибудет, я об этом уже позаботился, а теперь нужно было поговорить и с ним самим.

Нет, дурь продают почти во всех клубах города, в этом ничего удивительного нет, но я не могу позволить себе размениваться на мелочь и ловить каждую мелкую сошку. А вот когда начинает барыжить уже сам хозяин – можно и нанести ему визит.

По дороге я сканировал прохожих с помощью интерфейса. Теперь он был напрямую подсоединён к украденной базе данных МВД, так что уже через несколько секунд я видел общую информацию о встреченных горожанах. Имена‑фамилии, даты рождения, номера документов и зафиксированные правонарушения.

У большинства из них они были, но мелкие, вроде непогашенных штрафов за парковку или превышение скорости, за распитие в общественном месте и прочее. Бытовой криминал меня не интересовал совершенно. Но если встречу что‑то крупное, то остановлюсь и займусь.

Такие же системы были и у полицейских. Досье имелось и на меня, но никакой информации о преступлениях не было. За год, на протяжении которого я занимаюсь своим делом, мне повезло ни разу не попасться. Так что перед законом я был чист, а все благодаря мерам предосторожности.

Например, сейчас на мне была специальная маска, которая закрывала верхнюю часть лица. Она проецировала на себя черты разных людей, создавая практически уникальное изображение. Отпечатки пальцев у меня снять было невозмождно: их попросту не было. Ну и в целом было еще несколько подобных вещей.

Я подошел ко входу в клуб, где меня остановил мужик примерно моих габаритов, то есть, достаточно здоровый. Он вытянул вперед руку и сместился чуть в сторону, загораживая проход.

– Что не так? – спросил я.

У него не было объективных причин не пропускать меня, но как и в любом другом клубе тут висела табличка о том, что охрана в праве отказать в обслуживании без объективных причин. Может быть, ему не понравилось то, как я был одет, ведь на мне был военный бушлат.

Ну а чего удивительного, на улице осень, дело идет к зиме, и периодически выпадает снег. Так что теплая куртка тут в самый раз, без нее легко можно замерзнуть.

– Куртка, – сказал он. – Ты в военной куртке.

– И что? – спросил я. – У вас, типа, в таком не пускают?

– Не пускают, – он покачал головой.

Я знал, что войду в любом случае, и даже знал, что начнется конфликт, но надеялся, что в клуб у меня получится попасть без него. Да, потом так или иначе придется драться, в служебные меня никто просто так не пропустит, но и там были варианты. Поэтому я решил сыграть с ним в игру. В свое время Шерлок, хакер и мой напарник, объяснил мне кое‑что по поводу социальной инженерии. И вот пришло время воспользоваться полученными знаниями.

– Мужик, – я поморщился. – Не канифоль мне мозги. На улице холодно, а это – моя единственная теплая куртка. С войны осталась. Сам знаешь, ветеранам не так просто, и купить новую куртку… Дорого это.

Вот так вот. Куртка – вещь действительно недешевая, и многим приходится покупать их в рассрочку, а то и кредит. И если у тебя осталась хорошая казенная куртка, то почему бы ее не носить? А шрамы на мне, да и в целом внешний вид подтверждал слова о том, что я ветеран. Все правдоподобно.

На его лице отобразился мыслительный процесс, после чего он кивнул и сместился в сторону, убрав руку.

– Только не создавай проблем, хорошо?

– Никаких проблем, – развел я руками. – Я отдыхать пришел.

Соврал. Но своего добился – меня пустили внутрь.

Достав из кармана брюк кошелек, я отсчитал пару мелких купюр и подошел к кассе. Положил их на лоток в окошке – за вход тут было принято платить. Девушка, сидевшая в небольшом помещении, отделанном неоновыми лампами, посмотрела на меня уставшим взглядом, после чего спросила:

– Нет возможности через банк заплатить?

– Неа, – я покачал головой. Мне уже давно не приходилось расплачиваться со своего банковского счета, да он и пуст был. Либо наличка, либо крипта, чтобы не оставлять лишних следов. – Сдачу можешь оставить себе.

– Ладно, – вздохнула она. – Проходите.

Миновав фойе, я вошел в главный зал клуба, и меня тут же оглушила музыка, даже слуховой имплант чувствительность понизил, настолько она была громкой. На танцполе в свете лазерных лучей и прожекторов дергались люди, еще больше их сидели за столиками. Я успел отметить на себе несколько обдолбанных взглядов, двинулся дальше, сканируя лица.

Мое внимание привлек высокий мужчина с фигурной бородой, лицо которого я заметил всего на секунду, но успел проверить по базе. И он явно выделялся среди остальных посетителей, и не только потому что был одет гораздо дороже, и следил за собой лучше. А потому что имя у него было не русским. Звали его Кристофф Шнайдер, и он оказался родом из Германии.

Интересно. Западный корпорат, а других тут не бывает, а зависает в каком‑то заштатном клубе. И чего это ему тут понадобилось?

Его спина через несколько секунд скрылась за шторкой, ведущей в сторону ВИП‑лож.

Я же двинулся дальше, прошел мимо бара, подумал, стоит ли выпить, но решил, что нет, не сегодня. Алкоголь я люблю, да и от пары бокалов со мной ничего не случится, но настроения как‑то нет.

Поэтому я направился прямо ко входу в служебные помещения, где стоял еще один охранник, такой же мордоворот, одетый в серый костюм. Где они их набирают вообще? И ведь похожи с тем, что на входе стоит, словно братья близнецы. Интересно.

Я направился прямо к нему, остановился в шаге и проговорил:

– Мне надо встретиться с Фрином.

Фрин – это местный хозяин, тот самый, что купил партию наркоты. Помимо управления этим заведением, он имел еще два, сеть ларьков с шаурмой и пытался лезть в криминал, так что был, хоть и мелким, но все‑таки решалой, правда наемников собственных у него не было, все заказы размещал на бирже. У меня было полное досье на этого парня, и если бы я попросту сдал его полиции, то уже завтра он сидел бы за решеткой.

А послезавтра снова был бы на свободе, просто потому что откупился бы. В Новой Москве дела происходят именно так. Но не когда речь касается меня, я их решаю совсем иначе.

– Меня не предупреждали, – сказал охранник.

– Так проверь, – ответил я.

– Неа, – он покачал головой. – Вали отсюда.

– Совсем тупой? – пошел я на конфликт. – Если Фрин узнает, что из‑за тебя не смог встретиться со мной, завтра будешь мыть полы. И костюмчик у тебя будет не такой красивый.

На лице охранника появилось выражение сомнения. На секунду его глаза расфокусировались, как всегда при работе со внутренним интерфейсом, а потом я резким толчком заставил его сделать шаг назад, скрыться за шторкой, закрывающей служебные помещения и основной зал. А потом вошел следом.

– Ты чего? – спросил он.

Нет, не профессионал, беззлобный дурачок какой‑то. Ну, что ж, значит убивать и калечить я тебя не стану, парень.

Я подставил ему подножку, завалив на пол, наклонился и впечатал кулак в нос, ломая его. И добавил еще раз.

Перелом носа. Сотрясение мозга. Потеря сознания.

Поднявшись, двинулся дальше. Мне тут недалеко идти на второй этаж, даже если его найдут, то тревоги я не боюсь. Прятать тело дольше, чем сделать дело.

На лестнице я встретил паренька, который, надрываясь, катил по специальному пандусу робот‑пылесос. Увидев меня, он открыл рот в удивлении, но я мотнул головой, и он тут же опустил взгляд. И правильно.

Больше охраны мне не встретилось до самого кабинета. Когда я добрался до него, то просунул пальцы между створкой и косяком двери и резко развел в разные стороны, преодолевая сопротивление запорного механизма. А потом вошел и вытащил из кобуры пистолет.

– Здорово, Фрин, – проговорил я, наводя оружие ему в лицо.

Наткнулся на взгляд полный страха. Внешний вид местного хозяина, прямо скажем, не поражал воображение представительностью. Обычный мужик, одет в костюм, больше похож на пиджака среднего звена, чем на прожженного дельца. Впрочем, проженный и не спалился бы так тупо.

Сигарета которая была у него в углу рта, медленно выпала прямо на пальцы.

– Ай! – вскрикнул он, схватил окурок и сунул в пепельницу. А потом без напоминаний задрал руки.

– Ты кто такой? – спросил он голосом, полным страха. – Ты от Носа, да? Сколько он тебе заплатил? Я больше дам! В два раза! В три.

– Я не от Носа, – покачал я головой и медленно расстегнул бушлат, показывая бронежилет под ним. С мишенью на груди – моим фирменным знаком.

– Твою мать, – протянул он. – Хантер‑Киллер…

За год с того момента, как я начал свою войну, меня узнали многие. Не в лицо, его я обычно скрывал масками, но вот этот бронежилет с мишенью уже стал известен. И обычно он был последним, что успевала увидеть всякая мразь перед смертью.

Журналисты соревновались в том, чтобы быстрее узнать, кто я такой, выяснить мое настоящее имя. Психологи изучали мой феномен. Полицейские и адвокаты выступали после моих акций с публичными заявлениями о недопустимости самосуда.

А я просто делал свою работу.

Была у этой славы и обратная сторона: на меня висело с десяток незакрытых заказов, но наемникам удавалось вычислить меня всего пару раз, да и то они пытались подловить меня на деле. Я разбирался с ними, с моей точки зрения они не отличались от другой дряни. Но пока что я не открывал на них охоты.

– Ну здравствуй, – сказал я ему и криво усмехнулся. – А теперь давай‑ка поднимайся. В центр комнаты и вставай на колени.

– Да что я сделал‑то? – спросил он. – Слушай, давай просто разойдемся и все. Я тебя не трогал…

С первого слова было ясно, что он попросту пытается заболтать меня. Вопрос был только в одном: схватится он сам за ствол или нажмет на тревожную кнопку.

Опустив руку, он схватил пистолет, который то ли лежал в открытом ящике стола, то ли был прилеплен к обратной стороне столешницы, но воспользоваться им не успел. Я подскочил к нему, схватился за воротник и резко рванул на себя, заваливая на стол. Взял за ствол, выкрутил его из руки, а второй рукой прихватил ублюдка за воротник и впечатал лицом в ровную поверхность, один раз, второй, разбивая лицо и оставляя на полированном композите под дерево окровавленный след.

А потом рванул на себя, перебросил через стол и отправил в полет, который закончился в центре комнаты.

Посмотрел на пистолет. Обычный Ярыгин, ничего особенного, если бы он попал не в голову мне, то вообще беспокоиться было не о чем. Бронежилет парабеллумовский патрон не пробил бы, да и подкожная броня его держит. Моя новая подкожная броня держит и автоматную пулю, если не бронебойную. Лупит, конечно, больно, но терпимо.

Я вытащил из Грача магазин, выбросил его в угол комнаты. Потом дернул кожух затвора, выбрасывая патрон, и зашвырнул ствол в противоположный конец. Подошел к ошарашенно мотающему головой хозяину клуба, схватил его за руку, вывернул, заставляя подняться и встать на колени и резко провернул.

Он дико закричал. Сюда может сбежаться охрана, вот только они не из тех людей, что полезут на ствол. Просто парни, вышибалы, они тут для того, чтобы утихомиривать буянов, ну и не пускать подозрительных личностей.

Перелом локтевой кости. Нарушение подвижности конечности.

– Это спиральный перелом, – проговорил я, отпуская повисшую плетью руку. – Заживать будет долго, да и вообще, скорее всего понадобится трансплантировать кость. Но это ерунда по сравнению с тем, что я могу с тобой сделать. Ты это понимаешь?

– Да, – прошептал Фрин. – Да, понимаю. Чего тебе надо? Спрашивай, я скажу, все скажу, только не убивай…

– А кто сказал, что мне от тебя что‑то нужно?

Я резко рванул его за воротник, а секунду спустя ему на горло легло лезвие моего ножа. Кизлярский, заточен словно бритва, единственная вещь, доставшаяся от отца. Он предназначен для охоты, для того, чтобы снимать шкуру с дичи, но я использовал его для того чтобы убивать всяких ублюдков. Именно с его помощью я убил своего первого бандита в Новой Москве чуть больше года назад, и с тех пор он мне верно служит.

– Или, может быть, тебе есть о чем мне рассказать? – спросил я.

– Это из‑за «Сапсанов»? – спросил он. – Груз прибудет завтра на рассвете, его привезут прямо к клубу. Я купил…

– Груз не привезут, я об этом позаботился, – ответил я. – Ты был нормальным человеком, Фрин. Клуб держишь, людей кормишь, не очень хорошо, но что поделать. С чего бы ты вдруг решил травить своих клиентов?

– У меня в клубе и так постоянно барыги тусовались, а долю не платили, – простонал он. Когда острое лезвие впивается тебе в горло, говорить становится трудно. Пренеприятнейшее ощущение, проверено на себе. – Я просто решил заработать на этом.

– Ты лезешь не в те дела, – ответил я. – Я знаю, сколько ты заплатил «Сапсанам», и ты мог бы использовать эти деньги гораздо лучше. Что ж, теперь тебе придется заплатить за это.

– Заплатить? – спросил он и вдруг заплакал. – Хантер… Не убивай… Пожалуйста… Бес попутал… Никогда больше… Никогда с этой дрянью не свяжусь…

– Убивать? – удивился я. – Я не буду тебя убивать. Что, страшно тебе?

– Да…

– Вот и хорошо. Всегда помни этот страх, пусть он будет с тобой до конца жизни. И если я узнаю, что ты еще раз попытался провернуть что‑то такое, если ты сунешься в откровенный криминал, то я вернусь и доделаю дело. Ты понял?

– Да… – он всхлипнул, а потом проговорил. – Спасибо…

– Но мне все‑таки нужно, чтобы ты запомнил урок.

Я убрал нож, резко рванул хозяина клуба на себя за воротник, заваливая на спину, а потом резким движением опустил подошву ботинка ему на голень.

За год я установил себе немало модификаций, причем даже вылез за свой старый лимит нейропластичности. Знакомый рвач говорил, что после смерти моей семьи у меня что‑то повернулось в голове, что я попросту сошел с ума, вот и раздвинул немного пределы своих возможностей. Поэтому вместо ног у меня стояли «бутсы», как их называли на улице – протезы с искусственными мышцами, которые повышали высоту прыжка и силу удара во много раз.

Послышался хруст, и Фрин снова закричал. Я увидел, как из‑под окровавленной штанины выступила кость.

Перелом голени. Нарушение подвижности конечности.

Развернувшись, я двинулся к выходу из кабинета. Тут мои дела были закончены.

Глава 2

– Классное у вас место. Спасибо за гостеприимство, – проговорил я охраннику, который стоял на входе, после чего двинул прочь от клуба.

По‑хорошему сегодня следовало заехать в еще одно место, но я подустал. Сперва разбирался с грузом наркоты «Сапсанов», а теперь еще и клуб, не спал всю ночь. Я вообще спал плохо из‑за снов о прошлом, но сегодня вымотался настолько, что казалось, стоит моей голове коснуться подушки, как вырублюсь. Поэтому я решил отправляться домой. Ну, если так можно назвать, одно из моих многочисленных убежищ, расположенных по всему городу. В основном это были квартиры, снятые на идентификаторы разных людей, зачастую бездомных, и там находился самый минимум необходимый для жизни, ну и кое‑какие запасы: стволы, взрывчатка. Причем, снимал я их сам, без помощи Шерлока, потому что мне не хотелось, чтобы об этом кто‑то знал.

С хакером мы работали вместе, он подкидывал мне наводки и обеспечивал прикрытие, так что не доверять ему причин не имелось, но я все равно хотел быть независимым. Да и лучше будет, если об убежищах этих буду знать только я.

Однако сперва я решил пройти пару остановок пешком. Вытащил из кармана бушлата электронную сигарету, затянулся, двинулся дальше. Завтра, наверное, никуда не поеду, буду изучать дела, которые тоже стянуты из баз МВД. Мне приходится заниматься и полицейской работой, расследовать дела вместо них, изучать места преступлений и общаться со свидетелями, только вот действовать я могу гораздо свободнее. Потому что не связан нормами закона.

Нет, конечно, я мог просто измазываться боевой раскраской, брать пулемет и врываться на территорию банд в мегабашнях, истребляя все на своем пути, да только вот так очень быстро нарвался бы на пулю. Да и не так я привык работать в свое время. Нужно наносить точечные удары, они гораздо болезненнее.

Это как в ножевом бое. Нужно работать по суставам и уязвимым точкам: сковать, обездвижить, шокировать, а потом зарезать. Раз за разом бить в грудь – это тоже вариант, да только есть риск наткнуться на ответный удар.

Я шел дальше, погрузившись в свои мысли. Как‑то так получилось, что оказался лишен человеческого общения, ведь единственный, с кем я мог поговорить – это Шерлок, да только вот и с ним не увидишься, и пива не попьешь, ни разу вживую его не видел, из‑за чего подозревал, что там либо малолетка, либо группа хакеров. Поэтому единственным собеседником я был для себя сам. Но такой уж путь выбрал, ничего не поделаешь.

Криво усмехнулся. Люди все вокруг погружены в планы. Да я и сам таким был, знал, что через полгода уеду на контракт, думал о бытовых покупках и прочем. А теперь забил на все, и больше чем на ближайшие три дня не загадывал. Кто знает, вдруг меня убьют на следующей разборке? И мне становилось легче.

Если бы только не сны. Вот они доканывают.

Услышав шум, я поднял голову, и увидел, как пятеро подростков громят остановку. Со звоном во все стороны разлетелось стекло после удара битой, с треском погасло электронное табло. Молодежи нечем заняться, у них нет особых дорог, вот они и творят всякую дурь. Родители их заняты, они пытаются выжить и прокормить себя и свое чадо, им не до воспитания.

Что ж. Это значит, что придется преподать им урок.

Оглядевшись по сторонам, я перешел через дорогу и двинулся в сторону стайки молодых шакалов. Прохожих на улице не было, да и если и были, они бы обходили это место по другой стороне улицы, чтобы не задираться. А я же сознательно нарывался.

– Эй, бугай! – крикнул один из них, когда я подошел ближе. – Шел бы ты на хрен отсюда.

Этот был примерно на год постарше остальных, и держал в руках бейсбольную биту. Остальным по пятнадцать‑шестнадцать, и у них тоже всякая дрянь: обломки труб, монтировки. В каждом районе города есть такие малолетние банды, только они делают разные вещи: кто‑то разрисовывает стены и громит общественную собственность, а другие подлавливают прохожих, избивают и заставляют отдавать деньги.

Есть и совсем отморозки, которые забивают подгулявших бродяг толпой просто ради веселья. Нет, они, конечно, подводят к этому какую‑нибудь глубокую философскую базу о том, что уничтожают слабых, и тому подобное. Но эти, похоже, относительно безобидные.

Я просканировал парней. У большинства из них были приводы за мелкое воровство в магазинах, у одного за угон. А потом в объектив сканера попал главарь, и я увидел, что он в розыске за изнасилование. Ну что ж, вечер, похоже, перестает быть томным.

– А то что? – спросил я.

– А то отделаем толпой на хрен, – сказал тот же, старший, что был в розыске. – Ты понял, на хрен?

Остальные переглянулись. Было очевидно, что они со мной и связываться‑то не особо хотели, да только вот адреналин уже впрыскивался в их кровь, вызывая раж. Да и отступать никто из них не будет. Кому захочется прослыть среди своих ссыкуном? Тем более, их пятеро, а я один. Беспроигрышная ситуация.

– Да? – спросил я. – Так рискни здоровьем.

– Что ты борзый такой? – спросил он. – Ты чьих вообще будешь? Это наше место, мы знаешь под кем ходим?

Ого, тут какой‑то местный авторитет нарисовался. Что ж, нужно будет навести справки и узнать, а потом, возможно, нанести ему визит.

– И под кем? – спокойно спросил я.

Расстегну куртку – разбегутся. Что ж, разберусь и так.

– Все, достал! – вдруг крикнул один из них, похоже, накрутивший себя до предела, и рванул вперед, размахнувшись битой.

Удивительное дело – это биты. В стране нет ни одного бейсбольного поля, вообще. Мячей в магазинах днем с огнем не отыщешь. А вот биты – пожалуйста, причем делают их вполне себе у нас. Это ж практически легальное холодное оружие, и даже официально остановить тебя с ним не могут, спортивный инвентарь. Впрочем, биту в машине держать, скажем, это вполне себе нормально. На дорогах разное случается.

Но я предпочитаю пистолет.

Замахивался он картинно, только вот не самое лучшее это оружие – слишком долгое. И до того как он опустил ее на меня, я коротко, без замаха ткнул его кулаком в грудь. Воздух со свистом вылетел из легких, а вторым движением я отправил парня в нокаут точным ударом в челюсть.

        Перелом челюсти. Сотрясение мозга. Потеря сознания.

Парень рухнул на землю, а остальные с криками бросились на меня. Несколько прохожих все‑таки остановились. Очевидно, они снимают драку на оптику. Вот так вот, разнимать нас никто не полез, зато все с удовольствием выгрузят потом ВК видео или на Рутьюб, чтобы срубить немного халявных лайков.

Выставив руку вправо, я принял на ее удар трубы, обернулся от второго, и перехватил биту у третьего. Резким движением вырвал ее из его ладоней, а потом ткнул в живот и тут же в нос, который с хрустом переломился. Парень хлюпнул разбитым лицом и рухнул на землю.

        Перелом носа. Сотрясение мозга. Потеря сознания.

Тут же обратной стороной биты в живот второму. Оттолкнул его плечом в сторону, да так, что он отлетел к остановке. Стекло под его ногами захрустело, а я, размахнувшись уже по‑нормальному, обрушил биту на голову того, что был с трубой.

Послышался звук, будто я ударил по дереву. Впрочем, ничего удивительного, головы у них всех пустые. Парень отлетел в сторону, да так и остался лежать, на виске у него образовалась большая ссадина, из которой потекла кровь.

– Ах ты сука! – крикнул главарь, выпустил биту и вдруг достал из кармана нож. Обычная выкидуха, даже не холодняк. В хозяйственном магазине купил, наверное.

Таким надо резать лицо, руки, чтобы остаться в пределах допустимой самообороны. Ничто так не отрезвляет, как вид собственной крови. Да и боль от множества порезов обычно такая, что особо не до дальнейшего нападения. Впрочем, это сработает не со всеми, многие таскают протезы, а до лица, попробуй еще дотянуться.

Он подскочил ко мне и ударил ножом в живот. Идиот, на мне мало того, что бушлат, который прорезать в принципе тяжело, так еще и бронежилет под ним. Естественно, я не почувствовал даже тычка, и тут же ударил в ответ, врезав ему головой в лицо.

Послышался хруст, и главарь рухнул на землю.

        Перелом носа.

И я тут же ударил его ногой в голову. Оставлять в живых конкретно этого ублюдка я не собирался. Как по мне, есть две худшие категории преступников: наркоторговцы и насильники. Вот они‑то конкретно ломают жизни людям, потому что после такого жизнь уже никогда прежней не будет.

        Черепно‑мозговая травма. Потеря сознания.

Последний, которого я до этого отбросил толчком плеча, рванулся ко мне и тут же получил обратной стороной биты в висок. К моему удивлению, он удержался на ногах. поэтому я добавил ему еще раз, уже в лицо.

        Перелом носа. Сотрясение мозга. Потеря сознания.

Последний упал обратно на стекло, да так и остался лежать. Я огляделся: противников больше не было, все пятеро в отключке.

Идиоты. У них ведь ни одного импланта нет, кроме обязательного минимума вроде оптики. А при этом связались со мной, хотя видно, что заряженный. Ладно, будет им урок. А вот с главарем придется разобраться конкретно.

Перехватив биту, я подошел к насильнику, перехватил ее обратным хватом, а потом резко ударил концом по голове. Голова сухо хлюпнула, а я ударил еще раз. И сразу же еще. И еще. И так до тех пор, пока голова дегенерата не превратилась в кровавую кашу.

Да, меня увидят по камерам, но хрен с ним, они все равно ничего не поймут. А я свалю до того, как уедет полиция, в крайнем случае – угоню машину и уеду. И все.

Свидетели моей расправы с криками стали разбегаться. Тут уже не до съемок, одно дело – веселая драка одного, но толпу, а совсем другое – хладнокровное убийство. И видео полное никто не выложит, скорее всего, потому что тогда легавые замурыжат. Будут таскать как свидетелей, если дойдет до суда, то тоже вызовут, а это никому не нужно. Просто потому что полицейских в нашей стране никто особо не любит.

Один из парней, тот, которого я вырубил первым, очнулся. Посмотрел на меня, на своих товарищей, и глаза его вдруг расширились, когда он увидел, что вместо головы одного из них остался обрубок с челюстью, а все мозги распластались по земле. Открыв рот, он заголосил, поднялся и бросился прочь.

Ну что ж, этот точно теперь бросит все незаконные дела, а возможно даже в школу вернется. Бежал он не оглядываясь, да еще и так быстро, как человеку с сотрясением по идее и нельзя. На всем ходу врезался вдруг в фонарный столб, вскрикнул, а потом припустил дальше.

За моей спиной остановилась машина. Я обернулся, и увидел, как из нее вышел мужчина в свитере и джинсах. Он махнул мне рукой, мол, все в порядке, и двинулся в мою сторону. На всякий случай я поувереннее перехватил окровавленную биту, однако никаких агрессивных намерений мужчина не проявлял, вполне спокойно подошел, посмотрел на труп.

Надо же, привычный. Обычного цивила после такого наверняка вывернуло бы, а он смотрит.

– А остальных чего не убил, Хантер? – спросил он.

Я нахмурился, но тут и так все было очевидно. Кто бы еще стал вот так вот влезать и разбираться с какой‑то шпаной. Да и без того понятно было, что это я, под описание же подхожу: коротко стриженный, бородатый, здоровый мужик. По совокупности догадаться можно, конечно.

А он не боится, причем совсем. Вот ни капли. Кто ж это такой? Остальные, вон, разбежались, а этот наоборот, увидел, подъехал, да еще и из машины вышел.

Не боится на подражателя наткнуться? Тот ведь от страха может и его самого битой ухайдакать. Просто на всякий случай. Таких было несколько, и их наверняка взбесило бы, если бы их приняли за Хантера. Они свои знаки напоказ носили, и выдумывали себе прозвища одно круче другого. Гром один, например, чего стоит? Он, правда, больше таким не занимается, потому что я вычислил его и сломал обе ноги.

Нечего лезть в мою войну. Да и вообще, обычным людям таким лучше не заниматься.

– А они не заслужили, – ответил я. – Этот – насильник. Остальные – просто шпана, но серьезных приводов за ними нет. Поваляются в больничке по паре недель, придут в себя. Может быть, за ум возьмутся.

– Я всегда знал, что ты не маньяк, как про тебя говорят. А, да, я ж не представился. Лейтенант Максим Степанов, уголовный розыск.

Я просканировал его лицо, и действительно увидел мужика в базе данных. Ни одного привода, кристально чистая репутация. Проверил короткое досье – образцовый сотрудник.

– И что, будешь меня арестовывать? – я поднял бровь.

– Не, – он усмехнулся. – Не в моих планах валяться в больнице с простреленным коленом. Я же знаю, как ты работаешь. Легавых не убиваешь, только обезвреживаешь. Совсем наоборот, я предложить хотел, может быть, по пиву?

Это меня порядком позабавило. Полицейский, а вместо того чтобы достать ствол и приказать мне встать на колени и завести руку за голову, мирно предложил выпить. Интересно, он продажный, или наоборот, из сочувствующих мне? Черт его знает, но я был в курсе, что среди легавых есть мои фанаты, которые сами с удовольствием стали бы вершить правосудие. Вот только увы, они под колпаком еще плотнее, чем я.

– Соглашайся, я знаю тут недалеко хороший ирландский паб. Пиво там классное.

– А поехали, – вдруг решил я и разжал руки, выпуская биту на землю.

Уж не знаю, какие у него там намерения насчет меня, но не думаю, что он попытается что‑то сделать. А если и попробует, то защититься я смогу.

– Пошли в тачку, – сказал он. – Уезжать надо, подозреваю, что сюда уже едут мои коллеги. А этой встречи ни мне, ни тебе не нужно.

Мы двинулись к машине. Я уселся на пассажирское сиденье, пристегнулся, из‑за чего он хмыкнул.

– Законопослушный гражданин, – не удержался и прокомментировал.

Завел машину мы поехали по дороге, оставляя за собой разгромленную остановку, труп без головы и еще троих шпаненков без сознания.