Текст книги "Мгновение длиною в бездну. Рождение Топаз. Книга 1"
Автор книги: Надежда Башлакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)
– Ну, ты кобель,– засмеялась Топаз,– сначала натворишь дел, а потом сам не знаешь в какие кусты бечь от погони.
– Да, я такой.– Печально вздохнул Алгорн.– И в этом моё проклятье.
– Да обойдём мы твою деревню, не переживай.– Произнёс Кий.– Топаз, не мучь парня.
– Заступничек выискался, да он сам кого хочешь замучает.– Откликнулась девушка.
Алгорн с вымученным лицом повернулся за поддержкой к Кию. Кий же махнул на них рукой.
– Милые бранятся, только тешатся.
Алгорн тут же подхватил эту фразу и стал приставать к Топаз, то и дело, называя её милой. В конце концов, та не выдержала и гневно выкрикнула.
– Кий!
Ведь именно он заварил всю эту кашу на счёт милых.
Кий сделал притворно-невинное лицо и как можно непринуждённей спросил.
– Может быть, пора подумать о ночлеге?
К слову говоря, о ночлеге и, правда, пора уже было подумать.
Так что, выбрав место поуютнее, да поспокойнее, насколько вообще можно было найти такое в крутых горах, славящихся своими вершинами и обрывами, они приступили к однообразному приготовлению ко сну. Натаскали дров, разложили костёр, поджарили мясо, поделили оставшийся ломтик сыра и краюху хлеба, заварили чая из собранных листьев. Всё это уговорили в считанные мгновения. Расстелили одеяла, вплотную одно к другому, и повалились спать, сложившись в бесформенную кучу, из трёх человеческих тех и двух кошачьих, большого и маленького. Кий перед этим всенепременно обвёл место стоянки магической защитой, а Алгорн, пока Топаз кормила кошек, а точнее Кровопийцу, так как Гелео и сама могла, кого хочешь, накормить, ещё раз проверил привязь лошадей и одинокого серого ослика.
Заснули все быстро, за день, замаявшись то и дело взбираться по горным уступам. Каждому снился свой сон, кому-то хороший и добрый, кому-то не очень.
Топаз же видела свою мать, по крайней мере, так ей казалось, потому, как большинство её детских воспоминаний было размыто временем и истёрто слишком юным возрастом на момент их расставания. Но юная женщина, взирающая на неё с нежностью, улыбалась, протягивала руки, в попытках обнять и что-то быстро говорила, но Топаз так и не смогла разобрать что именно. Она вообще ничего не слышала. Мгновение спустя безмятежное лицо матери скривилось от ужаса, она посмотрела в сторону и закричала, пытаясь защититься руками. Крика её опять не было слышно, только искажённое болью и паническим страхом лицо стояло перед глазами.
Топаз попыталась повернуться, чтобы увидеть то, что видела она, но это ей не удалось. Она словно бы смотрела на картину и могла видеть только то, что ей показывали и, как бы не пыталась заглянуть за угол, но это ей по-прежнему не удавалось.
Неожиданно прыснувшая кровь обдала лик матери тёмно-красным фонтаном, и, грубо оттолкнув оседающее тело, на её месте появилось знакомое лицо Беззубого выше кровавого разреза и всё его остальное тело, соответственно ниже оного.
– Заждалась, крошка.
Топаз опешила и испытала ещё больший испуг оттого, что раньше она не могла разобрать или даже просто услышать ни слова из речи матери, а теперь его слова словно набат колокола прорезали ночную тишину.
– Скоро я приду за тобой, очень жаль, что не получалось сделать этого раньше.
И он зловеще засмеялся, громко настолько, что, казалось, содрогнулись небеса.
Топаз не смогла оставить без ответа столь наглое внедрение в её столь умиротворяющий сон, и ответила громко и со вкусом, на всю силу лёгких, на какую только была способна. Уже прогоняя оставшиеся осколки сна, девушка краем глаза уловила, как залитое кровью красивое лицо матери сползает как маска, а что оказалось под ней, Топаз так и не успела разглядеть, полностью проснувшись. Но разве это не достойный повод для того, чтобы оглушить окрестности ещё одним громогласным визгом?
Друзья проснулись сразу. При чём если мужчины мгновенно похватались за мечи, а Кий ещё вдобавок и сотворил пульсар, и стали с беспокойством осматриваться по сторонам, а, поняв, что внешняя угроза им не угрожает, опустились рядом с Топаз, чтобы узнать что случилось и по возможности успокоить девушку, то кошки как выгнули спины в самом начале визга, так и остались так стоять минут двадцать. Очень жаль, что тогда никто не обратил внимания на сей факт. Хотя, в любом случае это уже ничего бы не изменило.
До рассвета так никто больше и не заснул, вышли сразу же, как только стала различима дорога. Теперь уже все были твёрдо убеждены, что лучшие времена их пути прошли, сейчас главное было как можно быстрее добраться до храма Отца, а там они уже посмотрят, что им делать и как жить дальше. Только одна беда, дорога которую им ещё только предстояло пройти, в несколько раз превышала ту часть пути, что они уже преодолели.
Что вполне естественно, подниматься к озёрам подвластным вилам они не стали. Слишком много чести для извечно хихикающих девиц, вот навестить старичка-лесовичка и Прутика, вот это бы не помешала. Ведь они обещали забрать мальчишку на обратном пути. Но когда это ещё предстояло?
Несмотря на то, что теперь Топаз боялась ложиться спать, всячески оттягивая это время, её старый враг ей больше так и не приснился. Да и засыпала она, надо сказать, с Киевой лёгкой руки, о чём сама пока не догадывалась. Алгорн такое самоуправство лекаря поддержал обеими руками, несмотря на то, что такая солидарность между ними и случалась редко, но всё же случалась.
Их общей радости не было предела, когда они, отмучившись отведённый срок, свернули наконец-то к уже знакомому, воспетому Кием и Топаз, обрыву с бурлившей где-то внизу беспокойной речушкой. Почему-то все их предчувствия были связаны с этими горами и именно от них они ожидали очередной каверзы, вернее не от них даже, а в их пределах. Потому представший перед ними вид, вызвал вдох облегчения даже у Алгорна, несмотря на то, что идти предстояло по той же узкой горной тропке, только в обратном направление.
– Свобода.– В полную грудь произнёс Алгорн, вдыхая горный воздух и мечтая как можно быстрее проскочить этот узкий перешеек и почувствовать под ногами земную твердь, а не осыпающийся щебень и горную породу.
Топаз и Кий не могли с точностью сказать, что именно имел в виду их друг, вероятнее всего, избавление от нежелательной близости высоты, но каждый из них чувствовал нечто подобное, словно это их путешествие только и состояло из этого горного перехода, а не грозило ещё многими месяцами пути, в ногу с всё быстрее распространяющейся осенью, ведь дожди участились даже в горах, не говоря уже о низменностях.
Чувство сродни эйфории распирало их изнутри и, казалось, не что не сможет помешать их общему счастью. Ан, нет!
Началось всё с того, что дорогу им преградила лужа крови. Да-да, самая обычная лужа крови, в прямом смысле этого слова.
– Что это, Кий?– Заворожено спросил Алгорн.
У них с Топаз уже давно вошло в привычку, если попадается что-то необъяснимое, перво-наперво спрашивать о происхождение этого необъяснимого у самого сведущего в этих делах человека, у лекаря.
– Смерть.– Выдохнул тот и спрыгнул с лошади, так как та, казалось, сошла с ума. Она ржала, переступая с ноги на ногу, вставала на дыбы, вырывалась, что, в конце концов, ей всё же удалось.
То же самое творилось и с двумя другими лошадьми. Лошади Топаз удалось вырваться сразу, та едва успела выхватить истошно вопящего Кровопийцу из седельной сумки, Алгорн же пока какими-то необъяснимыми усилиями сдерживал свою и даже оставался сидеть верхом. Хотя такой порядок дел сохранился ненадолго и вскоре он подошёл к друзьям, прихрамывая и потирая пятую точку.
Ослик, хоть и вёл себя гораздо спокойнее, но по-прежнему оставался привязанным к луке Киева седла, так что он ускакал вместе с лошадьми, хотя и вопреки своему желанию, несколько сдерживая тем самым стремившуюся поскорее убраться отсюда лошадь.
– Плакали наши денежки, насколько я понимаю. И думал же ведь, что в кармане их держать надо, а не в сумке.– Алгорн с досадой смотрел вслед улепётывающим лошадям.– И чего это они с ума сошли? Никак ты, лекарь, какое слово не то сказал. Хотя смерть для всех ничего хорошего не означает, так ведь не улепётывать же только при одном её упоминании.
– Слово тут не при чём, просто они, так же как и я и Гелео и Кровопийца, почувствовали истинную смерть, что пришла за нами и сейчас преграждает нам дальнейшую дорогу.– Смиренно произнёс Кий.
Кошки, выгнувшиеся дугой, шипя, уставились в пустоту перед собой, одна стоя рядом с людьми, второй, по-прежнему сидя у Топаз на руках.
– Лично я ничего не вижу.– Запротестовал Алгорн.
– Ты видишь, но видишь просто кровь, но не смерть, как когда-то красавицу вместо старухи.– Отрезал Кий.
Алгорн тут же заткнулся, попытался приглядеться получше к расплывающемуся пятну, но ничего нового так и не увидел.
– Вот херня.– Только и вымолвил он.
Пятно неожиданно забурлило и начало не расплываться, а втягиваться, но не исчезать, а расти в высоту, и спустя мгновение перед ними возник уже видимый всеми ухмыляющийся Беззубый Патрон, через узкую щелку, на глотке которого сочилась и стекала под промокшую уже рубаху всё та же кровь.
– Ну, и гадкая рожа.– Не сдержался Алгорн, скривившись в брезгливой гримасе, по-видимому, одних слов ему показалось маловато.
Но Беззубый не обиделся, для него словно вообще никого рядом не было и ни что его не интересовало в этом мире, кроме Топаз, которая тут же от неожиданности и страха выпустила кота из рук. Благо, что он всё же котом и был, потому и приземлился без ущерба для своего здоровья на все свои четыре лапы. Топаз бросила на него извиняющийся взгляд, но лишь на мгновение, и снова вернулась к исконному своему врагу.
– Вот мы и встретились вновь.
Топаз забила крупная дрожь, но это не помешало ей вытащить свой меч и более или менее уверенно сжать его в ладонях.
– Скотина, сволочь.– Визгливо выкрикнула девушка.
– Попробуешь напоследок ещё раз удовлетворить мою плоть, маленькая шлюшка?– Невозмутимо вопросил тот.
Злость и ненависть пересилили страх и девушка, неожиданно для всех остальных, ринувшись вперёд, полосонула по ненавистному врагу мечом. Но тщетно!
Во все стороны брызнула кровь, но не из новой раны, а всё из того же перерезанного горла, когда голова слегка откинулась назад при громогласном хохоте.
– Ты что же ещё не поняла, дурочка, что не сможешь мне причинить большего зла, чем уже причинила. А вот я как раз таки, наоборот, очень даже могу.– Он с размаху саданул её по лицу.
Топаз отлетела в сторону, выронив меч и сложившись пополам. Когда она откинула волосы назад, то лицо её украшал красный след от звонкой оплеухи, губа мгновенно распухла и окрасилась кровью.
В глазах полыхал безумный огонёк, обречённость и ненависть в них полностью сменили страх. Так значит, всё же это конец? Смерть стала неизбежной, и жить осталось считанные минуты или даже секунды? Чего бояться, если жизнь твоя уже предрешена, а до смерти осталось всего лишь мгновение?
Кий один за другим пускал боевые пульсары, но они проходили насквозь окровавленного тела, Патрон словно и вовсе не замечал их. Алгорн бросившийся на защиту Топаз, насквозь проскочил её обидчика и чуть не свалился в обрыв позади него. Гелео, шипя и пригибаясь, волчком крутилась вокруг Топаз, по-честному пытаясь отпугнуть врага. Но он либо на самом деле их не видел, либо просто тщательно делал вид, что, впрочем, не имело особой разницы, ибо никакой существенной помощи они девушке оказать не могли.
Она же в свою очередь тоже словно забыла о существование друзей. Обходя Беззубого стороной, смотря на него исподлобья, она тихо спросила:
– Что тебе от меня нужно, скотина?
– Всё,– криво улыбнулся тот в ответ.– Мне нужна вся ты, то есть твоя жизнь и твоя смерть. Мне поручили убить тебя, и я с большим удовольствием это сделаю. Вот только быстрая смерть слишком просто для тебя, а мне в первую очередь нужна твоя боль и страх. Ведь ты боишься меня..., Девочка?
Топаз аж всю передёрнуло от смеси ненависти, злобы и отвращения. Но страха, как это не странно, в ней больше не было, по крайней мере, она не чувствовала его. Загнанный в угол заяц, может скакнуть и на волка, а до смерти перепуганная крыса не прочь отгрызть неосторожной кошке лапу. Вот и Топаз сейчас чувствовала что угодно, но только не страх.
– Не дождёшься.– Фыркнула она.
На мгновение его лицо вытянулось от удивления, но лишь на мгновение.
– Лжёшь. В глубине своей души ты панически боишься меня. Изнутри тебя душит страх и воспоминания. Боль. Я ведь уже причинял тебе боль, крошка? Тебе это нравилось?
– Единственное что мне понравилось из всего связанного с тобой, так это вот это.– Топаз вытянула язык и трагически провела ребром ладони по горлу, скосив глаза.– Очень жаль, что я не додумалась перерезать тебе ещё что-нибудь, просто так, для профилактики изнасилований, в общем. Это было бы хорошим тонким намёком всем тем ублюдкам, что нашли бы тебя в таком состоянии, и предтечей того, что их, возможно, ждёт в будущем, если они слишком уж часто будут снимать штаны и трусить своими прелестями направо и налево. Девицы ведь разные попадаются.
– Да, но мне это больше не грозит.– Ухмыльнулся он.
– Спорим?– Не унималась Топаз, хоть и понимала всю тщетность этого спора.
– А что с тобой спорить, если ты не можешь ко мне и пальцем прикоснуться. А вот я, напротив, могу делать с твоим телом всё что захочу.– Таинственным шёпотом произнёс он.
Топаз не смогла сдержаться, и её лицо слегка передёрнуло.
– Что проняло?– Совсем уж развеселившись, заржал он.– Скоро ты поймёшь, на что я способен в своей мести. А знаешь, что самое смешное? Это то, что ты действительно ничего не можешь с этим поделать. Полная безнадёга. И твои друзья ничем не могут тебе помочь, только с жалостью или с интересом будут наблюдать за всеми теми штуками, что я буду с тобой проделывать.
Значит, он всё-таки видел её друзей, отметила Топаз. И в этот самый момент, он как котёнка поднял её за шкирки и швырнул в сторону. Острая боль в голове и новая струйка крови заструилась теперь уже по виску. Но неожиданно она покрылась коркой, края раны неуверенно стянулись, и боль внезапно исчезла. Мысленно поблагодарив лекаря, Топаз не стала отвлекаться и искать его взглядом, только поднялась, продолжая следить за своим врагом.
– Хоть это я ещё могу для неё сделать.– Пробормотал Кий, внимательно следивший за двумя поединщиками, если так вообще можно было сказать, так как один из них, а точнее одна, была просто игрушкой в руках другого, и сколько этот односторонний бой будет продолжаться, точно не мог сказать никто, но ясно было одно, продолжаться он будет до смерти, а раз один из них уже был мёртв, то не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, чья следующая очередь.
После нескольких бесполезных попыток хоть как-то помочь Топаз, Кий и Алгорн застыли чуть в стороне, наблюдая за её бесстрастным разговором со своим будущим палачом.
– Мы хоть что-нибудь можем сделать, Кий?– С болью в голосе спросил Алгорн.
– Нет, не думаю, не знаю. Я не могу понять кто он, просто смерть окутывает его. Он не мертвяк, не упырь, скорее призрак, жаждущий отмщения или специально для этой цели... не то чтобы воскрешённый, а просто так и не умерший до конца. Бороться с ним на равных вероятно сможет, наверное, лишь такой же не умерший мертвец, как и он. Призрак.
– Не умерший мертвец, призрак.– Задумчиво прошептал Алгорн, затем повернулся к другу.– Ты хороший парень, Кий, береги её и скажи ей, что я её по-настоящему сильно любил, и буду любить вечно..., несмотря на всех тех баб, что она заставала в моей постели.
– Ты что задумал, Алгорн?– Подозрительно спросил Кий.
– Увидишь, приятель.– Алгорн улыбнулся, подмигнул лекарю, и дружески хлопнул его по плечу.– Не обижай её.
– Алгорн.
Но тот уже твёрдо шёл вперёд, не оглядываясь ни на Кия, ни на Топаз, ни на неотступно за ним семенившую, видно почувствовавшую что-то неладное, жалобно мяукающую Гелео. У него была своя цель, иная.
Только когда Алгорн отошёл на соответствующее расстояние, он достал из рукава маленькую секиру Кий. Криво усмехнувшись, он поднял оружие вверх, и оно принялось расти у него на глазах.
– Моя секира.– Прошептал Кий и машинально дотронулся до плеча, так вот почему он почувствовал тревогу, когда Алгорн вроде по-дружески дотронулся до его плеча.– Он меня обокрал, мошенник.
Словно услышав его, Алгорн обернулся и улыбнулся, затем кинул прощальный взгляд на Топаз и повернулся к обрыву. Он стал что-то говорить, но что именно Кий не расслышал. К тому же ему пришлось повернуться к Топаз, у той появилась новая царапина через всё лицо и достаточно глубокая. Кий залечил и её.
Беззубый не торопился сразу её убивать, он играл с ней как кошка с мышкой, получая от этого, как и всегда раньше, некое садистское удовлетворение, вот только результат в итоге, будет всё равно один и тот же. Топаз это прекрасно понимала, и пока это её вполне устраивало. Она надеялась, что, может быть, ещё не всё потерянно и что-то вот-вот случится, вот-вот произойдёт, став её спасением. Но то, что произошло в последствии, спустя каких-то несколько минут, и стало её избавлением от неминуемой гибели, она, ну, ни как, не ожидала, но не зависимо от её желаний это всё же произошло и спасло её жизнь на этот раз, но такой ценой, на которую сама Топаз была не согласна. Но разве кто-то спрашивал её на то согласия?
– Перун, знаю, теперь твои молнии могут убивать, не то, что раньше. И я прошу у тебя смерти.– Громко произнёс Алгорн.– Я приношу себя в жертву твоему могуществу ради спасения той, которую люблю всем сердцем. Порази моё бренное тело и верни душу на землю, для сохранения её жизни, сотворения мира во всём мире, для покорения зла.
Алгорн сотворил над собой Солнечный Крест, давно уже этому научился, последствия общения с Кием и Топаз, и стал ждать. Вначале ему показалось, что просьба его так и осталась не услышанной, ничего с ним не произойдёт, и он уже было, даже собрался спрыгнуть вниз, чтобы по своему вершить правосудие. Но неожиданно, с полностью ясного неба, криво спустилась остроконечная молния, и грянул гром, и небосвод треснул, и запылали в разные стороны огненные сполохи молний. И вот одна, самая резвая из них, яростно блеснула, устремившись вниз, и своим ударом поразила Алгорна прямо в самое сердце.
Все, включая и равнодушного Беззубого, повернулись на этот звук и на крик Алгорна, раздавшийся мгновение спустя. Вот когда глаза Топаз по-настоящему расширились от ужаса, а Беззубого от страха, теперь и он почувствовал появление достойного соперника.
– Нет.– Топаз бросилась вперёд. Кий едва успел перехватить её за талию, но она продолжала, то ли кричать, то ли выть и при этом усиленно вырываться.
Тело Алгорна между тем стало подниматься, молния, пронзившая его насквозь, не исчезла, а пошла вверх, затягивая его за собой. Он возносился к небесам, грудь выставлена вперёд, а обвисшие ниточки руки-ноги откинуты назад и вниз.
Топаз попыталась бежать вперёд, но лекарь продолжал удерживать её, а у самого по впалым щекам струились слёзы. Девушка продолжала брыкаться, и в какой-то момент ей снова удалось вырваться. Она побежала к телу Алгорна, но, споткнувшись, упала, оцарапав руки и лицо. Подскочила и, не чувствуя боли, забыв даже о своём недавнем противнике, побежала вновь. Кий снова схватил её, но на этот раз прижал к себе так сильно, что она, как не пыталась, так и не смогла вырваться из его объятий. Её трусила крупная дрожь, лицо было искажено от душевной боли, по нему, грязному и исцарапанному, струились слёзы, изо рта вырывался звериный вой, полный горя и лишённый надежды.
Топаз проводила безжизненное тело Алгорна взглядом, пока глаза невыносимо не защемило от слёз и яркого солнечного света, вспыхнувшего вдруг посередине вечера. Сквозь эту неясную пелену, ей померещились большие белоснежные крылья и тонкие длинные ноги, кажется даже, с козлиными копытцами вместо туфелек или сапожек на конце. Как только молния ушла, с неба снова грянул гром, и всё исчезло, как будто бы ничего и не было.
Когда сиё трагическое чудо испарилось, и яркий свет померк, все наконец-то опомнились. Топаз и Кий стали в беспокойстве озираться по сторонам, ища взглядами своего недавнего врага. И он не заставил себя долго ждать. Грубо оттолкнув лекаря, Беззубый схватил Топаз за шею и приподнял над землёй.
– Что ж, к моему величайшему сожалению, придётся покончить с тобой быстро, детка.– Прошипел он ей в лицо.
Кий несколько раз в холостую рубанул по нему мечом Алгорна и впервые в жизни выругался.
– Вот хрень.
Уже подумав, что жертва Алгорна так и остался ни чем неоправданной смертью, они имели честь убедиться в обратном.
Неожиданно Беззубый гневно закричал, словно обернулся на кого-то, выпустил шею девушки из грубых рук и, сжимаясь и деформируясь, словно начал засасываться в некую узкую дыру, вплоть до полного своего исчезновения.
Кий подскочил к Топаз и, подняв её с земли, прижал к груди.
– Кий, Алгорн, он.– Тихо пожаловалась Топаз.
– Да, его больше нет.– Подтвердил её самые страшные опасения лекарь.
– Нет, этого не может быть, этого просто не может быть.– Простонала девушка, пытаясь вырваться из рук друга, но он держал её крепко, и у неё ничего не получилось.– Мы остались одни.
Сзади раздалось жалобное мяуканье.
Топаз наклонилась и подняла с земли Кровопийцу, по пути погладив по голове Гелео.
– Может он ещё вернётся?– С надеждой спросила девушка.
– Топаз, я не хочу тебя обманывать и тем более расстраивать ещё больше, но оттуда, куда он ушёл, не возвращаются.
– Он отдал свою жизнь за меня, но почему?
– Он любил тебя, Топаз, и ты это знаешь. Любил по-настоящему, он просил меня передать тебе это. Сказал, что будет любить тебя вечно.– Пояснил Кий.
– Я не стоила того.
– Он думал иначе.
– И это тот человек, над которым я столько насмехалась и над которым постоянно подтрунивала.– Беспомощно произнесла Топаз, машинально сжав руку на шкуре рыжего кота, пока ему не стало больно. Кровопийца мяукнул и Топаз, сделав над собой усилие, разжала руку и принялась его гладить. Возможно, она даже не поняла, что только что сделала другу больно. Все её движения были автоматическими и лишёнными смысла.– Кий, но этого просто не может быть, мы ведь столько пережили вместе, избежали стольких опасностей, и для чего? Просто чтобы вот так бесславно умереть, принесся себя в жертву недостойной этого любви.
Топаз резко развернулась и пошла прочь.
– Ты куда?
– Не знаю.– Девушка резко остановилась.
– Топаз, вечереет, наверное, нам стоит подыскать себе другое место для ночлега.
– Нет, я остаюсь здесь.
– Мы остаёмся.– Согласно кивнул лекарь.
Остались они здесь не на одну ночь, а на несколько длинных дней и ночей, что последовали одни за другими. Топаз не пожелала уходить отсюда и на второй день, и на третий, и на последующий за ним....
В течение этих дней Топаз ничего не ела, иногда засыпала, впадая в забытье, не зависимо оттого, какое это было время суток. И с каждым новым днём она твёрдо заявляла, что не уйдёт отсюда ни при каких обстоятельствах.
– Топаз, ты так доведёшь себя до изнеможения.– Ругал её Кий.– Посмотри на себя, ты уже стала смерти подобна.
– Раз он отдал за меня свою жизнь, то нечто подобное могу совершить и я.– Упрямо отвечала девушка.
– Ты хочешь сказать, что он сделал это зря.
– Да зря, его никто не просил о такой милости, и о такой жертве тоже не просил.– Выкрикнула Топаз.
– Значит, его смерть бессмысленна, как и твоя жизнь.
Топаз нахмуренно отвернулась, положив подбородок на согнутые колени.
– Моя жизнь. Ты правильно сказал, Кий, это моя жизнь, так что оставь меня.
– Топаз.– Кий опустился перед ней на колени.– Столько всего зависит от тебя. На тебя полагаются и люди и боги, почему ты не хочешь оправдать их ожидания. Неужели твоя цель состоит лишь в том, чтобы разрушить все их надежды?
– Как ты не поймёшь, Кий. Мой друг отдал за меня жизнь. Он так любил жизнь и женщин, а умер из-за меня, в самом рассвете своих сил. Я тоже не хочу жизнь после этого.– Выкрикнула девушка прямо ему в лицо.
– Так что ты предлагаешь, всем нам четырём лечь в рядочек, сложить руки..., ну, и лапы, на груди, вперев в них по цветочку? Жизнь продолжается, Топаз, хочешь ты того или нет. Я не думал, что ты настолько слаба, что не можешь понять даже этого.– В бешенстве выкрикнул Кий, резко подскакивая.– Мы все очень тоскуем по Алгорну, но в отличие от тебя, мы хотим жить.
Топаз отвернулась от него, на четвереньках отползла под защиту камня и свернулась возле него, в позе зародыша.
– Нету у меня силы и мудрости, да и твёрдость веры моей ослабевает, Почтеннейшая.– Прошептала она, прикрывая глаза.– Ваши слова насчёт того, что, то что свершиться, уже не переделать, не изменить. Вот оно и свершилось.
– Прости.– Явственно произнёс далёкий голос.
– Смогу ли!?– Сама себя или таинственную собеседницу спросила Топаз.
Тут откуда-то послышался другой, не менее далёкий, голос, журчащий, словно голос весеннего ручейка.
– Помоги нам, Топаз. Спаси наш мир. Не дай злу, смерти и холоду одолеть нас. Придёт время, и ты всё вспомнишь.– И тут же, чуть погодя.– Время пришло. Не бросай нас, Топаз.
Топаз проснулась от аппетитного запаха жареного мяса, видать Гелео снова вернулась с охоты с не пустыми руками, то есть лапами, то есть зубами.
Девушка неуверенно повернулась, затёкшее тело несколько болезненно ныло. Во время этого своего сна, Топаз вспомнила свою встречу с водяным народом, и это заставило её надолго задуматься, будучи даже во сне. И не только. Ей пришлось принять решение.
Она посмотрела на двух кошек, большую и маленького, прикорнувших в ореоле костра, и на тёмную фигурку мужчины, что возился возле огня, жаря мясо и разговаривая с ними.
– Кий.– Прошептала Топаз.– Гелео, Кровопийца.
Они были так близки ей. Они были её друзьями, как и Алгорн. Они не бросили её, не ушли.
Она поднялась и направилась к костру, подойдя, как и обычно, бесшумно.
Потому Кий и вздрогнул всем телом, когда она наконец-то заговорила, и лишь кошки с самого начала провожали её внимательными взглядами.
– Можно и мне с вами перекусить?– Неуверенно спросила девушка.
– Конечно,– улыбнулся Кий,– ты уже столько не ела.
Топаз неожиданно сделала шаг ему навстречу и обвила его шею руками.
– Я не хотела, чтобы он умирал.
– Я знаю.
– От этого мне так плохо.
– Мне тоже.– Признался в своей слабости Кий.– Ведь, несмотря на все наши с ним пререкания и споры, он был моим другом, другом и остаётся.
– Я приняла решение, Кий.– Произнесла Топаз, опуская руки, тем самым, освобождая Кия, и садясь между котом и пардой.
Лекарь взглянул на неё вопросительно.
– Я отправляюсь с вами. Жизнь продолжается. Вы все правы.
– Мы?– Не понял Кий.
– Ты, Почтеннейшая, водяной народ.– Пояснила Топаз.– Просто теперь я многое вспомнила, то, что должна была вспомнить.
Лекарь протянул ей её порцию ужина, на который Топаз накинулась, как голодная дикая кошка на дохлую мышь. В данном случае, эта мышь была, конечно, и ростом побольше и видом гораздо аппетитнее, да и запахом поароматнее.
– Утром отправляемся.– Решил Кий.
Топаз молча кивнула.
По утру же их ждал большой сюрприз. Их лошади, все три, а также маленький серенький ослик, вернулись, к тому же здоровыми и невредимыми. Оттого и выезжать было гораздо веселее, если бы ещё только не одно пустое седло....
Глава 18 Это вам за Алгорна.
Они проехали по узкой обрывающейся тропинке и выехали на то самое место, что им так понравилось в прошлый раз, и которого так смущённо побаивался Алгорн. В разговоре между собой, не сговаривавшись, они старались не упоминать имя Алгорна, рана была ещё слишком свежа, ей нужно было время, чтобы затянуться.
Вначале они хотели объехать ту деревню, в которой им, в прямом смысле этого слова, дали просраться, но потом всё же одновременно свернули на дорогу и поехали по ней.
Мальчишка по-прежнему торчал у коновязи, всё так же усиленно ковыряясь в носу.
Кий, привязывая лошадей, не отказал себе в удовольствии на мгновение взглянуть на него и сделать несложный пас рукой, Топаз и то едва уловила это движение.
Паренёк тут же с удивлением расширил глаза, попробовал вытянуть палец из носа, но не тут-то было. Тот застрял или, возможно, даже приклеился накрепко.
– Батька.– Истерически заорал пацан и его мгновенно, как ветром сдуло.
Кий с довольным видом, ухмыляясь, направился к входу в корчму.
Топаз обернулась на пустую коновязь, потом догнала Кия.
– Ты его что, насовсем так?
– Что ты, пару-тройку часов побегает, и он сам из ноздри выскользнет, по соплям, как по маслу. Но давай сейчас не об этом, а то что-то кушать очень хочется.
Они переступили порог. Кий выбрал себе местечко в самом тёмном уголку.
– Топаз, посиди, я сейчас, только заказ сделаю.– Кий хищно улыбнулся и пошёл к стойке.
Топаз в замешательстве посмотрела ему вслед и перевела взгляд на Кровопийцу.
– Интересно, что он задумал?
Гелео с ними в деревню не пошла, предпочтя поохотиться в близлежащем лесу.
Итак, Кий перегнулся через стойку.
– Почтенный, можно к вам обратиться?
– Да, господин?– Льстиво вопросил хозяин сего "гостеприимного" заведения.
Кий на секунду замолчал, поигрывая голубовато светящимся боевым пульсаром, он бы выглядел ещё внушительней, если бы не хорошо освящённое помещение, а так получилось всего-то так себе, но это, по мнению лекаря, а вот для корчмаря было и этого вполне достаточного, даже с перебором. Он и без того чуть не сполз вниз и не грохнулся под стойку, обеими руками обхватив её край и вцепившись в неё мёртвой хваткой.
Топаз с мстительной улыбкой наблюдала за всем этим со своего места в углу.
– А теперь, мой дорогой,– слишком приторным голосом, для того чтобы быть правдой, заговорил Кий,– принеси нам жратвы, только нормальной, а не той чёрствой снеди, об которую уже не один добрый клиент зубы поломал. И если только замечу там примесь какой-то подозрительной травы или мышиного помёта, да вообще хоть чего-нибудь, без чего можно было обойтись.– Он ещё разок перекинул пульсар из руки в руку, потом сжал его свободной ладонью до полного исчезновения.– Сколь долго уже существует твоя корчма, почтенный? Не пора ли ей сменить своего владельца?
