Текст книги "Игра не для слабых: Кошмар мага (СИ)"

Автор книги: Мстислав Коган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

К нам подошёл Бернард. Вид у лейтенанта был озадаченный.

– Разведка до сих пор не вернулась, – бросил он, – Хавеля и его парней так же не видно. Думаю лучше будет подождать их, чем наобум совать голову в задницу льву.

– Варианта тут только два. Либо их схватили, либо они просто задержались и мы встретим их по дороге, – я на мгновение замолчал, собирая в кучу разбегающиеся мысли. Блин, может хоть эту ночь нам удастся нормально поспать? Как-никак до границы урочища теперь пара миль, если не больше, – И в том и в другом случае нам стоит явиться на встречу. В первом – чтобы обменяться заложниками. Нельзя бросать парней в лапах этих фанатиков, ониж ёбнутые на всю голову. Во втором, мы будем знать куда суёмся и просто не потеряем время. А кроме того, нас, вместе с отрядом барона и двумя десятками сенешаля больше раза в полтора, а то и в два. Не думаю, что они рискнут на нас напасть при таком перевесе.

– Сам же сказал: они ёбнутые на всю голову, – ухмыльнулся лейтенант. Подловил. Вот уж что-что, а это делать он умел, как никто другой. Впрочем, именно за это я его и ценил. Опытный человек, способный грамотно указать на тупняки командира в любом отряде будет на вес золота. Даже если ему глубоко и искренне насрать на субординацию.

Но тянуть дальше я всё равно не хотел. Да и смысла большого не было. Чем бы ни закончилась сегодняшняя встреча – разговором или кровью, но ей суждено было состояться. И, хотя где-то на задворках моего сознания ещё теплилась надежда, что все предыдущие выходки храмовников – результат банального недоразумения, разум настойчиво твердил: никакой ошибки тут не было. Они хотели, да и по прежнему хотят нас уничтожить. Просто пока у них связаны руки. Как и у нас.

Это была возможность. Возможность выяснить, кто натравил на нас своих шавок. Альрейн? Если да, то какой ему резон стравливать между собой собственных агентов. Синод? Что его бойцы забыли на границах урочища? Или, быть может в этом деле появилась какая-то третья сила, лишь косящая под фанатиков?

Это была возможность. Возможность, которую я не намеревался упускать. Потому повернулся к отряду и коротко скомандовал.

– Бойцы, стройся! Мы выступаем!

Глава 5
«Агрессивная дипломатия»

Они появились из лесу внезапно. Ещё секунду назад, между нами и головным дозором никого не было, но теперь, там стояла группа людей в серых грязных плащах, с луками наготове. Лица их скрывали капюшоны и повязки, натянутые на губы и подбородок. Я вскинул руку. Колонна мгновенно остановилась. Парни потянулись к оружию.

Командир лучников опустил лук и снял с лица повязку. Из под капюшона меня кольнули серые, равнодушные глаза. Худощавое лицо. Козлиная бородка. Обвисшие усы. Губы, кривящиеся в плохо скрываемой насмешливой ухмылке. Это был Хавель.

– Выб поосторожнее были с такими эффектными появлениями, – заметил я, – А то у меня ребята нервные. Нет-нет, да у кого-нибудь дрогнет палец на спусковой скобе.

– Он умрёт раньше, чем успеет нажать на спуск, – хмыкнул охотник, но заметив мой недовольный взгляд тут же добавил, – Мы вышли специально подальше от головы колонны, чтобы этого избежать. Но вот в головной дозор лучше бы поставить кого-то более зоркого. Если парни проворонили нас, то и возможную засаду они тоже прошляпят с лёгкостью.

– Буду иметь ввиду, – я легонько тронул пятками Гневко и снова поднял руку, давая приказ колонне двигаться вперёд, – А что насчёт остальной разведки? Где они?

– Скоро будут, – Хавель поравнялся с лошадью и дал знак своим людям забираться в фургоны. На этом их работа была закончена. Справляться с врагом – уже наша задача, – Честно говоря, я вообще не понимаю нахрена ты их с нами отправил. По лесу ходить не умеют, шумят, как медведь в буреломе. Прячутся тоже так, что их заливший зенки пьянчуга увидит за полмили, – охотник хитро прищурился и посмотрел на меня, – Не доверяешь?

Я лишь мрачно ухмыльнулся и равнодушно пожал плечами.

– Если б я не был параноиком, то столько бы не протянул. А ты человек новый, достаточно скрытный. Кто знает, что у тебя на уме.

Хавель самодовольно улыбнулся, сверля меня пристальным, но в то же время – безразличным взглядом. Немного помолчал и ответил:

– Если б я, или кто-то из моих ребят хотели убить тебя или твою подружку – уже бы это сделали. Достаточно было засесть вон на том холме, – он махнул рукой вперёд по дороге в направлении небольшого пригорка, поросшего густыми кустами, – Подождать пока вы подъедете поближе, выпустить несколько стрел, смазанных дерьмом и соком беладонны. Так, чтоб тебя даже твой лекарь откачать не смог. А потом, пока твои дуболомы будут метаться, пытаясь понять где враг – скрыться в лесу, – охотник немного помолчал, меряя меня испытующим взглядом. Я же в ответ сверлил его своим – равнодушным. Времена, когда подобные выпады могли меня задеть или выбить из колеи давным-давно миновали. Слишком много дерьма повидал и пережил, чтоб реагировать на такие мелочи. Да и кое-чему научился. Иногда, если не перебивать человека, а напротив, дать ему высказаться – он может поведать намного больше, чем собирался поначалу.

– То, что ты до сих пор жив, говорит лишь об одном – продолжил свою мысль Хавель, – Либо у ваших врагов нет людей, способных хорошо сделать своё дело, либо за вас ещё не брались всерьёз.

А вот тут, пожалуй, он попал в точку. Я и сам немало размышлял над тем, почему по нашему следу не послали талантливого убийцу? У организации, которые планируют убийство короля и развал империи наверняка нашлась бы парочка таких специалистов.

Ансельма устранили почти сразу после того, как был отдан приказ. Тем самым способом, который описал Хавель – стрелой из-за угла. А ведь Ансельм куда лучше знал своих дружков, методы их работы, и что они могут предпринять в ответ на его собственные телодвижения. На нас же пока-что было совершено одно крайне неумелое покушение, больше походившее на некий спектакль. Этакую демонстрацию силы. Спектакль в конце которого актёры ещё и дали себя поубивать.

Вывод напрашивался сам собой – пока что мы не были приоритетной целью. Нас не воспринимали всерьёз. А сны? Тот дымящий хер уже догадался, что его подслушивают. Возможно – понял кто это делает. Так что они вполне могут быть хорошо поставленным спектаклем, служащим одной единственной цели – сливать нам ложные сведения и постоянно держать в напряжении, отвлекая от наших собственных дел и задач.

Впрочем, был и ещё один вариант. Шпион мог оказаться на нашей стороне. Он, конечно выдавал информацию их главному, но очень уж порционно, только когда тот начинал совсем уж давить. И даже тогда делал ровно столько, чтобы его не заподозрили в измене. Устранение Ансельма входило в его планы, поэтому по следу лучника он отправил профессионалов. К нам же послал совсем уж зелёную поросль, которую не жалко пустить в расход. А когда главарь поинтересовался, какого мол хера, просто развёл руками и спихнул всё на обстоятельства в виде храмовников. Это тоже надо иметь ввиду.

– Может быть, – я равнодушно пожал плечами и едва заметно усмехнулся, – Но если ты считаешь, что это сделать так просто, то почему ты таким манером не расправился с тем же Когтем?

Охотник тяжело вздохнул и покачал головой.

– Потому что он был куда большим трусом, чем ты. Сидел в своём логове почти безвылазно, а по делам посылал своих подчинённых. А их убивать…

– Было бессмысленно, – продолжил за него я, – Поскольку за каждого убитого подручного, Коготь вырезал несколько горожан. Мы помним. Но колкостями бросаться можно долго, а времени осталось мало, поэтому давай по существу. Настоящие засады впереди есть?

– Нет, – покачал головой охотник, пристраиваясь рядом со мной и Айлин. С другой стороны пришпорив коня пристроился Байран. Барон пока что молчал, не встревая в разговор, но внимательно слушал, – Мы дважды обошли поляну. Храмовники уже на месте. Восемь дюжин солдат. Стоят выстроившись посередь поляны в две линии и ждут. Похоже они не намерены скрываться.

– Заметил ещё что-нибудь ценное? Сколько стрелков, сколько тяжелой пехоты? Чем вооружены? Какое расстояние от краёв поляны до их бойцов? – поинтересовалась девушка. Айлин хоть и была командиром совсем недавно, но многие вещи схватывала на лету. И уже иногда задавала правильные вопросы гораздо быстрее, чем я успевал о них подумать.

– Лысь там большая и ровная, – Хавель на мгновение задумался, что-то прикидывая в уме, – От края леса до их рядов почитай сотня шагов, если не больше. Стрелков у них около четырёх десятков. Броня обычная, навроде той что носят наши ребята. Кольчуги, шапели. А вот арбалеты посерьёзнее у них будут. Больше, да и взводятся не козьей ногой, а хитровыделанной круглой хернёй.

– Арвельский ворот (в реальном мире – немецкий), – заметил барон, – Вещь и правда серьёзная. С близкого расстояния может прошить цельнокованный доспех. Не говоря уже о бригантинах и тем более – кольчугах. Но перезаряжать такую дуру не меньше минуты. Если от первого залпа укроемся за щитами, у нас будет достаточно времени, чтобы навязать бой лицом к лицу.

– А вот пехота у них посерьёзнее нашей будет, – продолжил Хавель, – Пара дюжин носит панцири и топфхельмы. Другие кольчуги под бригантинами и бацинеты с закрытыми забралами. Оружие разное – видал я там и бастарды, и кацбальгеры, и скёггоксы (бородовидный топор на длинной ручке). И у всех есть тяжелые башенные щиты.

– Мда… – я задумчиво почесал бороду, – Значит по стрелкам у них преимущество. Наши арбалеты вряд-ли справятся с кольчугами и бригантинами, а вот у них с этим проблем не будет. В ближнем бою мы можем отхватить неслабо. Панцири, бригантины и топфхельмы, против кольчуг и шапелей. Но нас больше почти в полтора раза. А значит мы можем навязать бой на своих условиях.

– Например выслать стрелков им в тыл и фланги, – заметила девушка, – Лоб в лоб перестреливаться бесполезно – они укроются за башенными щитами. А вот внезапная атака с тыла может неслабо их удивить и заодно выбить часть их собственных арбалетчиков.

– В лучшем случае – треть, – я покачал головой, – Вместе с ними придётся послать и прикрытие из пехоты, иначе после первого же залпа храмовники быстро сориентируются и своими бойцами первой линии вырежут уже наших стрелков.

– А почему только треть? – поинтересовалась девушка, – Можно же разбить отряд вообще на три части. Одну вывести на переговоры, а другими двумя атаковать с флангов, если что-то пойдет не так.

– Потому что враг осведомлён о нашей численности, – пояснил я, – Да и командир у них скорее всего не дурак. Он прекрасно знает, что у нас нет никаких причин верить ему на слово, что мол, встретимся исключительно чтобы поговорить. И, как только он увидит, как на обговоренное место вместе с нами выходит только треть отряда, у него в голове тут же появится вопрос – где остальные? А через пару секунд отдаст команду, перестроиться в каре или круг. И весь эффект неожиданности будет похерен.

– Ни добавить, ни убавить, – ухмыльнулся в усы Барон, – Быстро схватываете? Точно нигде воинскому делу не учились?

– Чему-то научил Бернард, а до чего-то дошли сами, – уклончиво ответил я, – Жизнь заставила.

– Интересная у вас жизнь, – хмыкнул барон, – У нас вон некоторые графья из всей тактики знают только: «вперёд на врага» и «нам выписали пиздюлей – бежим». Даром, что военному делу начинают обучаться, как только оторвутся от сиськи кормилицы. Да и полководцы далеко не всегда строят такие хитрые планы боя. Хотя-бы потому что…

– Бой почти всегда идёт не по плану, – хмыкнула Айлин, натягивая поводья своей кобылы. Та увидела на обочине куст ромашки и тут же захотела его сожрать. Пришлось одёргивать непослушную клячу, чтоб не ломала построение.

– Именно, – кивнул Байран, – И многое зависит от боевого духа бойцов и стойкости полевых командиров.

– Может быть, – пожал плечами я, – Но я надеюсь, что сегодня дело до боя не дойдет.

– Чего это вдруг? Отличное развлечение вышло бы! – барон смерил меня удивлённым и слегка недоверчивым взглядом, – Что может быть лучше, чем с разбега врубиться в ряды врага?

Ну да. Действительно, что? По крайней мере, для адреналинового наркомана. Впрочем, судя по нашему недолгому знакомству, барон был именно такой персоной. Не упускал ни одной возможности окропить оружие кровью, а иногда и вовсе сам лез на рожон, провоцируя драку. Да и принял нас с Айлин в свой круг общения по одной единственной причине – благодаря нашему умению находить приключения на свою задницу. Приключения, неизменно заканчивающиеся кровавым побоищем.

– Дороговато для нас получится, – я покачал головой, – Мы дерёмся за деньги. За драку с храмовниками нам никто не заплатит. Добычи тоже – хрен да маленько. А вот людей потеряем прилично.

– Какие вы всё-таки бываете скучные, – брезгливо поморщился барон, – Какая к чёрту разница, сколько погибло людей, если в конечном счёте тебе было весело?

– Главное чтобы потом кому-нибудь другому не было весело уже за твой счёт, – подметила Айлин. Барон сначала поморщился, мол, какого хрена ты мне перечишь и кто вообще позволил бабе рот открывать, но потом, видимо вспомнив, что мы – буквально не от мира сего, махнул рукой и выдал.

– Такова жизнь. Сильные едят слабых. А слабые с большим удовольствием жрут растерявших власть и влияние сильных.

На такую глубокомысленную философию ответить нам было нечего, так что дальше ехали молча. Минут через пять, как и предсказывал Хавель, на дороге показались и наши разведчики. Тоже шесть человек. Только выглядели не в пример хуже. Все взмыленные, в листве и мелких еловых иголках. Двое – вымокшие почти по пояс. Должно быть провалились в неглубокий бочаг. У одного на щеке красовалась внушительная ссадина. Охотник и тут был прав. По болотам мои люди ходить не умели.

Командир патруля, Оуен, подтвердил слова Хавеля. Храмовники по прежнему ждали нас на поляне. Разве что моим парням не удалось её обойти по кругу, так что о том, есть ли там засада или нет – они сказать наверняка не могли. Придётся всё-таки положиться на слова охотника. Вот и посмотрим, можно ли ему доверять.

Развилка, одна дорога которой вела к руинам монастыря, а другая – обратно в воющие степи, вскоре обнаружилась. Там, возле путевого камня отряд снова встал. Я натянул поводья строптивого коня и подозвал к себе лейтенанта.

– Возьми двух самых опытных десятников, выдели каждому из них по семь арбалетчиков и семь пехотинцев. Пусть обойдут поляну лесом и встанут у врага за спиной на флангах. Не показываться и не атаковать пока не протрубит боевой рог.

Бернард молча кивнул и тут же принялся отдавать распоряжения. Вскоре две группы бойцов растворились в лесу. Я повернулся к остальным. Немного помедлил, окидывая взглядом своё скромное воинство. Чуть меньше полутора сотен человек, если считать ещё и людей барона. Да не просто какого-то сброда, а вымуштрованных и закалённых в горниле войны солдат. Всё-таки отрастили мы клыки за последние полгода. Ещё годик-другой и даже у самых свирепых врагов не хватит силёнок, чтобы их обломать.

– Всем оправиться и построиться по десяткам! Как выйдем на поляну – выстраивайтесь в три шеренги, как на учениях. Не хватало нам ещё перед этими святыми хуесосами опозориться.

По строю солдат прокатился шепоток плохо сдерживаемых смешков. Никто из моих парней не был особенно верующим, а на храмовников после заварушки в столице они и вовсе поглядывали с большим подозрением. Если не сказать, с презрением.

– Мы встанем на флангах, – бросил барон, снова поравнявшись с нами, – Мои бойцы получше вооружены да и поопытней твоих будут. Если дойдет до драки – попробуем растянуть их строй в стороны и прорвать по центру.

– Добро, – кивнул я. Легонько тронул пятками Гневко и скомандовал, – Отряд, выступаем. В ногу шагом марш!

– Марш! Марш! Марш! – начал командовать лейтенант. Отряд ответил ему не слишком дружным, но внушительным чавканьем ботинок по едва подсохшей грязи и лязгом оружия. Мы тронулись дальше.

Выход на поляну показался за первым же поворотом. От путевого камня до него было рукой подать. Мрачный густой лес тут резко обрывался, а дорога выходила на просторную залысину, усеянную мелкими кривыми деревцами и множеством старых, обгоревших пней. Когда-то давно тут бушевал пожар, но кто-то или что-то его потушило, не дав спалить всё вокруг.

Посреди залысины, шагах в трёхстах от нас стояла ровная шеренга пехотинцев, за которой виднелись шапели стрелков и рога их арбалетов. Бойцы первой линии не прятались за щитами. Напротив, отставили их чуть в стороны, так, что было видно латные перчатки, сжимающие рукояти. мечей, топоров, шестопёров, клевцов. И у каждого было по два экземпляра. Одно в руках, второе – на поясе. На первый взгляд очень странный и хаотичный набор, но для опытного глаза сразу становилось понятно, что отряд готовили к борьбе с разными типами противников. Собственно, как и мы своих солдат.

Большинство из них было одето в плотные стёганые бригантины, поверх которых были накинуты некогда белые, а теперь грязно-серые сюрко, с вышитым на груди пылающим клинком. Головы прикрывали топфхельмы, сквозь тёмные прорези которых пробивались пристальные, но в то же время – равнодушные взгляды.

Храмовники смотрели, как на поляну выходит десяток за десятком выходят наши бойцы. Пехотинцы, копейщики, стрелки и даже полтора десятка кавалеристов, правда на тягловых, а не ездовых лошадях. Выходят и занимают место в строю, демонстративно поигрывая арбалетами и проверяя, как выходят мечи из ножен. Смотрели, молчали и стояли неподвижно, как статуи. Будто их вообще не трогало разворачивающееся перед ними маленькое представление.

– Отряд, смирно! – рявкнул Бернард, когда последний десяток занял своё место в строю, – Оружие на изготовку!

Лязгнула вынимаемая из ножен сталь. Заскрипели тетивы взводимых арбалетов. И над поляной вновь воцарилась гробовая тишина. Гробовая, но в то же время звенящая от напряжения да так, что его можно было ножом резать. Пришло время для нашего выхода.

– Только держи себя в руках, – бросил я покосившись на Айлин, – Пока нет повода превращать поляну в очередную кровавую бойню.

– Я всё равно это не контролирую, – девушка равнодушно пожала плечами, не отрывая взгляд от строя потенциального врага, – Но если они не спровоцируют, всё должно быть нормально.

Я кивнул и тронул пятками Гневко. Неторопливо проехался вдоль строя своих бойцов. Спрыгнул с коня и передал поводья Бернарду. Айлин сделала то же самое. Затем молча указал пальцем на четырёх солдат уже ходивших со мной на вылазку – Остина, Эрика, Жака и Ивара. Бойцы покинули строй и присоединились к нам.

Со стороны храмовников тоже началось движение. От строя отделились пятеро пехотинцев и неторопливым шагом направились к центру поляны. Держались нарочито небрежно и расслабленно. Вот только мой намётанный глаз уже видел, как их ладони при каждом шаге, будто бы невзначай оказывались рядом с рукоятями мечей, притороченных к поясам.

– Без команды не дёргаться. Но и не расслабляйтесь. Мы не знаем их намерений и вероятно имеем дело с врагом.

– Если нападут, то… – начал было Остин, но я тут же его оборвал.

– Строим стену щитов и отходим к своим.

– Маловато нас для стены щитов, – покачал головой Ульф.

– Достаточно, чтобы пережить первый залп, – возразил я тоном, не терпящим препирательств. Их, впрочем, и не последовало. После недавних отжигов отряда рядовые бойцы наконец-то перестали сомневаться в моих умениях командира. Да и перспектива получить по морде за такое грубое нарушение субординации им тоже не улыбалась.

Мы двинулись вперёд. Медленно. Осторожно. Наблюдая за строем противника. Тот оставался неподвижным. Разве что стрелки во второй линии как-то странно зашевелились. Принялись нервно оглядываться на лес за своей спиной и потихоньку взводить свои арбалеты. Первая линия пока оставалась неподвижной, но десятники уже почувствовали напряжение бойцов и тоже принялись оглядываться ища врага. А затем, потихоньку, как бы невзначай две крайние десятки отошли чуть назад, слегка загнув концы их строя. Так, чтобы в случае атаки с тыла, максимально быстро развернуться в ту сторону и выстроить перед стрелками стену щитов. Похоже кто-то из парней, отправленных в обход слишком громко бздел сидя в кустах и заодно пустил весь наш план по одному известному месту. Вашу ж мать. Ладно. Работать будем с тем, что есть.

Мы встали напротив пятёрки бойцов противника. Тот, что посередине – немного мельче других и какого-то странно-неправильного телосложения сделал шаг вперёд. Немного помедлил. Взялся за застёжку шлема. Переговоры начались.