Текст книги "Игра не для слабых: Кошмар мага (СИ)"

Автор книги: Мстислав Коган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Глава 22
«Мы все еще живы»

– Выше и ровнее! – скомандовала Сюзанна, голосом не терпящим пререканий. Я скривившись от боли, поднял факел, сделанный из ножки старого стула и куска старой тряпки чуть выше, стараясь держать его так, чтоб свет равномерно падал на стол.

– Долго там возится будешь? – она обратилась к Альберту, сидевшему на корточках возле разожжённого камина. В руках маг держал щипцы с длинными ручками, на конце которых был зажат небольшой скальпель. Он прокаливал его над огнём.

– Терпение. У нас время не поджимает. А я не хочу занести инфекцию, – отрезал он, поворачивая лезвие то одной стороной, то другой. Игла, прошедшая такую же процедуру уже остывала на небольшом куске кожи, рядом с катушкой шелковой нити, парой пинцетов тонкой работы, зажимами и прочими врачебными прибамбасами. Этот набор Вернон купил в столице. Нам он тогда обошёлся в кругленькую сумму, но теперь я не жалел ни об одном потраченном на него медяке.

– Сколько у нас «Кровоцвета»? – спросила Сюзанна, повернувшись ко мне. Я мысленно прикинул в уме. Было восемь бутылок. Две мы потратили в хижине, зализывая раны и леча сотрясения. Если ничего больше не разбили и не потеряли по дороге, то…

– Пять или шесть, в общей сложности. Если…

– Отлично! – перебила меня колдунья, – Будь другом, вытащи те, что у тебя на поясе и положи рядом с инструментами. Альберт, тебя это тоже касается.

– Ага, – недовольно буркнул маг, наконец вынимая скальпель из огня и осторожно помахивая им в воздухе. Лезвие инструмента уже заметно раскалилось, и прежде чем класть его на кожу рядом с иглой, ножик следовало хоть немного остудить.

Девушка вновь глухо застонала и крепче сжала раненую руку, заставив меня скривиться от боли. Сюзанна тут же повернулась к ней.

– Дорогуша, тебя не так сильно ранили, чтобы корчить из себя тут умирающую. Поверь мне, бывают в жизни вещи и похуже болта в брюхе.

– Например? – глухо простонала Айлин, продолжая стискивать мою руку. Она занималась этим уже полчаса. Будто моя обмякшая ладонь была той самой спасительной соломинкой, которая ещё удерживает её на этом свете. Хотя настоящие спасительные соломинки Альберт сейчас раскладывал на куске кожи, готовя их к операции.

– Учитывая, что болт ушел неглубоко и, судя по всему, там ничего не порвал, иначе бы ты уже истекла говном и кровью… – колдунья на мгновение задумалась, – Даже роды больнее будут.

– Ты рожала?

– Нет, но слушала рассказы тех, кому довелось, – пожала плечами колдунья. Взяла со стола небольшой обломок доски, обмотала его куском тряпки, который отрезала от остатков рубашки девушки, обмотала и сунула ей в рот, – А теперь зажми и постарайся не орать. Те твари всё ещё могут быть снаружи. И отпусти уже, наконец, Генри. Не бойся, он никуда не убежит. А его помощь нам пригодится и тут.

Девушка нехотя разжала пальцы. Бросила в мою сторону взгляд, в котором отчётливо читались страх и боль. Шумно вздохнула и закрыла глаза. Я не удержался. Осторожно погладил её по щеке. Затем всё-таки нехотя отступил и встал ближе к магам, высоко поднимая чадящий и плюющийся факел.

– Вот так и держи, – сухо бросила колдунья, – А второй рукой прижми свою ненаглядную к столу и не давай ей дёргаться, когда мы начнём её резать.

– Веаять? – Айлин подняла голову и посмотрела на нас расширившимися от страха глазами.

– Конечно резать, – кивнула магичка, – А ты как думала? Вытащим болт как есть, поплюём на ранку и подорожник приложим? Ты же вроде сама лекарь. Должна знать, что происходит с телом, когда в него попадает инородный предмет.

Вместо ответа Айлин глухо простонала. Я же вопросительно уставился на мага. Меня хирургии не обучали, так что с моей стороны подобное неведение было простительным. Сюзанна посмотрела сначала на меня. Затем на Альберта, прокаливавшего над огнём зажим. Покачала головой и сказала,

– Вообще-то у нас тут не лекторий. Но коль скоро время терпит, развею тьму вашего невежества, – она указала на измазанный запекшейся кровью живот девушки, из центра которого всё ещё торчало чёрное древко болта. Ох и намучились мы, стаскивая с неё пробитую кольчугу. Со стёганкой уже было легче. Болт попал как раз в то место, где она запахивалась. А рубашку мы просто срезали. Она пошла на тряпки и импровизированный бандаж.

– Так вот, когда в тело входит инородный предмет. По крайней мере там, где для него не предусмотрено входное отверстие, – Айлин нервно кашлянула. То ли попытавшись засмеяться, то ли от очередного спазма. Сюзанна не обратила на это никакого внимания и продолжала рассказывать, – Мышцы стараются не дать ему пройти глубже и в итоге зажимают намертво. Воткнись болт в дерево, его можно было бы просто раскачать и вынуть. Но если мы попытаемся сделать нечто подобное с плотью, то просто превратим её кишки в кроваво-говёную кашу. Так что хватку придётся слегка ослабить, сделав два небольших надреза вдоль мышечных волокон. Паниковать не стоит. Мы потом всё зашьём и срастётся это довольно быстро, если не будет сепсиса. По крайней мере, куда быстрее, чем если бы мышцы пришлось резать поперёк волокон. Так всё. Урок окончен, – Она посмотрела на Альберта. Тот подошёл к столу, положил ещё один раскалённый кусочек металла на кожаный свёрток, а затем наклонился вперёд, внимательно разглядывая рану. Несколько долгих секунд внимательно разглядывал рану, затем разочарованно цокнул языком и покачал головой.

– Что скажешь, так или сразу резать? – поинтересовалась Сюзанна, обтирая кровавую корку вокруг раны куском серой тряпки и осторожно проминая мышцы пальцами.

– Попробуем так, – кивнул колдун, – Но надрезы всё равно делать придётся. Скорее всего болт проколол кишечник. И нам придётся его зашивать, если мы хотим избежать перитонита.

– Не учи учёную, – буркнула Сюзанна, – Я в этих вещах получше тебя разбираюсь. Генри, мать твою! Где кровоцвет? Я когда ещё сказала тебе его достать? Давай заканчивай спать, если не хочешь, чтобы твоя подружка подохла прямо у нас на руках.

Я на мгновение замешкался. Затем, болезненно морщась ухватился свободной рукой за застёжку кармашка и рванул её на себя. Вытащил склянку с плещущейся внутри красноватой жидкостью и поставил её на стол. Сюзанна тут же схватила её, вытащила пробку, взяла чистую тряпку, смочила и принялась обтирать края раны. Альберт открыл ещё одну бутылочку, поставив её рядом с инструментами, тускло поблёскивавшими серым металлом, в свете чадящего факела.

– Значит так. Ты, – Сюзанна ткнула пальцем в Айлин, – Лежишь, стараешься не дёргаться и терпишь. Обезболивать у нас нечем, так что крепись. Ты, – она указала на меня, – Продолжай держать факел и прижми её к столу, если всё-же дёргаться начнёт. Вырвется – засрёт нам всю работу и сдохнет в мучениях. Всё ясно?

Я молча кивнул. Девушка что-то невнятно промычала.

– Хорошо, – бросила колдунья, продолжая ощупывать рану, – И если хоть кто-то из вас полезет ко мне со своими советами – прибью нахер. Всё. Начали!

Колдунья приложила руки к ране, удерживая её края. Маг взялся за древко и осторожно потянул вверх. Мышцы живота девушки напряглись так, будто их свело судорогой. На краях раны показалась свежая кровь. Она глухо застонала сквозь зубы, намертво стиснутые на деревяшке. Но древко чуть подалось. Вылезло буквально на палец и… застряло.

– Твою мать, – выругалась Сюзанна, и тут же скомандовала, – Скальпель.

Альберт взял один из ножей и молча протянул ей. Колдунья вновь склонилась над раной. Отточенное до бритвенной остроты лезвие коснулось плоти.

В этот момент мне захотелось отвернуться. Нет, крови я видел предостаточно. Да и ранения куда хуже этого встречать доводилось. Но одно дело, когда режут, пускай и знакомого тебе, но всё-же постороннего человека. И совсем другое – когда настолько близкого. Начинаешь невольно ощущать его боль, как свою собственную. Вот только эту слабость я позволить себе не мог. Мне всё ещё нужно было держать факел так, чтобы маги могли видеть, что делают. И держать девушку, не давая ей дергаться. Так что я шумно выдохнул. Закрыл глаза на долю секунды. Затем поднял импровизированный светильник повыше и сгибом локтя больной руки упёрся Айлин в грудь, не давая ей ёрзать.

– Не задуши, – бросила Сюзанна, погружая лезвие скальпеля в плоть.

Послышался тихий, отвратительный хруст разделяемых волокон мяса. Девушка глухо застонала. В уголках её глаз проступили слёзы. А тело само по себе начало выгибаться, пытаясь избавиться от такого наглого и бесцеремонного вторжения. Я со всей силы навалился на грудь. Альберт ухватился за ноги, прижимая их к крышке стола.

– Терпи. Терпи, мать твою! – сквозь зубы процедила Сюзанна, вгоняя скальпель с другой стороны болта, – Ещё немного…

На лбу девушки выступила испарина. Её взгляд начал судорожно метаться. Сквозь импровизированный кляп, в который она вцепилась зубами, послышалось глухое, сдавленное мычание. Руки судорожно заскребли крышку стола, срывая и ломая ногти.

– Готово, – колдунья положила на кожу окровавленный скальпель и вновь упёрлась пальцами в края раны. Альберт взялся за древко и потащил.

Айлин глухо застонала. Попыталась выгнуться. Судорожно вцепилась мне в предплечье и попыталась откинуть руку в сторону, от чего ту прострелила вспышка нестерпимо острой боли. Я глухо зарычал и навалился всем весом, стараясь не выронить из второй руки чадящий и плюющийся факел. Ноги девушки ударили по столу, заставив инструменты и флакончики подпрыгнуть, глухо звякнув. Болт вышел ещё на три пальца. Показался край металлического острия.

– Стоп. Дай отдышаться! – скомандовала Сюзанна. Альберт отпустил древко. Я чуть ослабил хватку и позволил себе скривиться от боли. Раненное плечо горело. Но девушке сейчас было гораздо. Гораздо хуже.

– Готова? – спросила колдунья, скользнув по девушке взглядом. И не дожидаясь ответа скомандовала, – Тащи!

Альберт вновь потянул за древко. Айлин застонала от боли. Скорее даже заорала, но тряпка забившая рот, гасила крик, превращая его в глухое мычание. Я навалился на неё сверху, не давая ёрзать и дёргаться. Остатки ногтей заскребли по дереву. Раздался глухой удар. Звякнули подпыгнувшие приборы. Затем послышался отвратительный, чавкающий звук. И болт оказался у Альберта в руке.

– Вот от наш красавец? – ухмыльнулась колдунья, пристально рассматривая добычу, – Да, нам повезло. У него почти нет выступающих частей. Значит, максимум – прокол кишечника. Тоже мало хорошего, но будь там срезень, было бы гораздо хуже. Не хочешь оставить себе на память, как сувенир, дорогуша?

– Срезень бы не пробил кольчугу, – мой голос стал неожиданно хриплым. Я откашлялся и внезапно понял, что Айлин больше не сопротивляется. Не двигается. И не стонет.

– Тут… – начал было я, но, похоже, моё лицо куда более красноречиво выражало то, что ещё не успели сформулировать мозги. Они вообще мало что могли сейчас сформулировать. Внутри меня всё сжалось, а в голове вновь послышался поганый шепоток, убеждавший меня в том, что это всё нереально. Всё понарошу. Достаточно ущипнуть себя и очнуться от этого кошмара.

Альберт шагнул к голове девушки. Положил руку на лоб. Затем взял с кожаного лоскута небольшое зеркальце в деревянной оправе. Поднёс к носу Айлин. Несколько долгих секунд держал его так, затем поднял к свету. Поверхность стекла помутнела, покрывшись крошечными капельками. Для верности маг прощупал пульс на запястье. И, наконец, вынес свой вердикт.

– Живая. Просто потеряла сознание от боли.

– Ладно, – кивнула Сюзанна, – Работаем дальше. Генри, ты там больше не нужен. Поднеси факел поближе, у нас сейчас будет тонкая работа. Альберт. Тампон. Давайте, мальчики! В темпе! В темпе!

Я пододвинулся поближе. Альберт протянул ей серую тряпку. Сюзанна, тут же слегка смочила её отваром из кровоцвета и принялась убирать кровь. Её было много. Колдунье несколько раз пришлось отжимать наш «импровизированный» тампон и повторять процедуру, прежде чем она удовлетворённо хмыкнула и снова скомандовала.

– Зажимы. Быстро!

На края раны тут же одели металлические скобы, оттянувшие кожу от центра раны. Сюзанна склонилась ниже и несколько секунд разглядывала результаты своей работы, что-то тихо бормоча себе под нос. Затем вновь принялась промакивать кровь тряпкой.

– Это хорошо, – наконец резюмировала она, продолжая промакивать кровь – Прокол не сквозной. Шить придётся с одной стороны. Риск перитонита и гангрены всё ещё есть, но и он в вашем с ней случае не слишком велик, – Заметив мой непонимающий взгляд, она добавила, – Всё дело в вашей природе. Формально вы уже давно мертвы. Вернее ваши тела. Жизнь в них поддерживается энергией завесы. Она же и отвечает за регенеративные процессы. Говоря простым языком, заживает на вас всё, как на собаках, – Иглу.

Альберт тут же протянул ей инструмент, в который уже была вдета тонкая шелковая нить. Похоже, маги проворачивали такую операцию не в первый раз. Уж больно слаженно они работали. И это, как ни странно, вселяло надежду.

Игла заплясала в руках колдуньи. То, что для меня выглядело кроваво-красным месивом, для неё было чётко выстроенной системой. И сейчас она эту систему приводила в порядок, накладывая стежок за стежком и лишь периодически останавливаясь, чтобы промокнуть тряпкой набежавшую кровь.

Факел нещадно чадил и плевался искрами. Тени на стенах дрожали. Под потолком уже собирались лоскуты густого, белого дыма. По окровавленным, едва заметно пульсирующим краям раны плясали красные отблески. Колдунья продолжала шить.

– Кишечник готов, – наконец бросила она, отрезая нить скальпелем и протягивая иглу Альберту, – Проверь как она и подготовь инструмент.

Маг кивнул. Вновь поднёс зеркальце к носу девушки. Прощупал пульс, удовлетворённо хмыкнул и вдел в игольное ушко новую нить.

– Осталось совсем немного, – Сюзанна легонько тронула меня за руку кончиками пальцев, – Не бойся, нам и не таких приходилось вытаскивать. Да и самое сложное уже позади.

– Вы занимались врачеванием? – мой голос всё ещё оставался хриплым. То ли от волнения, то ли просто в глотке пересохло.

– За три сотни прожитых лет, чем мы только ни занимались, – улыбнулась она, взяла у Альберта иглу, вновь склонилась над раной и скомандовала, – Зажимы убрать.

Маг снял растягивающие кожу скобы. Колдунья аккуратно поправила её края, подгоняя их друг к другу так, чтобы следы разреза и разрыва тканей были почти не видны. Ещё раз промокнула их красным от крови тампоном и принялась шить. Аккуратно. Стежок за стежком подгоняю друг к другу искалеченную плоть. Наконец она разогнулась. Отрезала нить, завязав на её конце небольшой узелок и вытерла вспотевший лоб тыльной стороной, перемазанной в крови ладони.

– Так, теперь бандаж. Альберт, готовь бинты. Генри, постарайся сейчас не мешать. Я бы попросила тебя её приподнять, но одной рукой боюсь…

Я отошёл на шаг назад. Маг протянул колдунье небольшую чистую тряпочку. Та пропитала её отваром кровоцвета и положила прямо поверх шва. Затем настала очередь длинных полос ткани, которые мы нарезали из рубахи. Альберт осторожно поддел девушку под спину, а Сюзанна принялась перетягивать ей живот. Конечно, лучше было бы использовать чистые бинты, но у нас с собой их просто не было в нужном количестве.

Наконец колдунья затянула тугой узел и отошла назад.

– У нас есть водка? – поинтересовалась она.

В ответ на это Альберт лишь покачал головой, кладя девушку обратно на стол и укрывая её перепачканным в крови гамбезоном, на манер одеяла.

– Если бы была, я бы потратил её на дезинфекцию рук и инструмента, – бросил он, – Есть трубка, если хочешь.

– Обойдусь, – отмахнулась колдунья и повернулась ко мне, – В общем, всё решат ближайшие часы. Сейчас у неё, скорее всего поднимется жар. Организм будет бороться с попавшей внутрь него дрянью. Мы конечно постарались обеззаразить инструменты и руки, но полевые условия, сам понимаешь. Если к утру жар спадёт – будет жить. Если нет… – она на мгновение помедлила, пристально глядя мне в глаза, – Ну, мы сделали всё, что могли. И даже немножечко сверх того. Самое главное – попали в золотой час. Задержись мы хоть немного, и её было бы уже не спасти, – колдунья замолчала, пристально разглядывая плоды своих трудов. Бинты пока что не спешили пропитываться свежей кровью, – В любом случае, платьев с вырезом на животе она больше носить не сможет. Хотя, честно признаюсь, давненько я не видела, чтоб их хоть кто-то носил.

– Спасибо, – едва заметно улыбнулся я. Честно говоря меня уже самого качало от усталости. Да ещё и плечо вновь начало саднить и подтекать.

– Долг платежом красен, – добавил маг, – Жизнь за жизнь. Вы вытащили нас из катакомб подгорода. Сегодня мы отплатили, как сумели.

– Ещё не совсем, – покачала головой колдунья, – Его тоже ранило. Так что давай, приводи в порядок инструмент, а ты, – она ткнула пальцем в мою сторону, – Раздевайся.

С моей раной возни оказалось куда меньше. Болт вошёл не так уж и глубоко. Кольчуга и стёганка пусть и не смогли остановить его полностью, но не дали пробить руку до самой кости. Так что дело обошлось обычным обеззараживанием, несколькими грубыми стежками, скрепившими края раны, и небольшой но плотной повязкой, зафиксировавшей плечо. Больно, но терпимо. Пока сидел в застенках храмовников видал я вещи и похуже. Видал, да и сам испытывал. На своей собственной шкуре.

От приёма кровоцвета внутрь я отказался. Конечно он бы существенно ускорил заживление раны, но наши запасы были почти на исходе. А он всё ещё мог понадобится Айлин.

– Так всё. Я спать, – бросила Сюзанна устраиваясь в углу комнаты прямо на полу, и подкладывая под спину рюкзак Альберта. Свой она потеряла, пока бежала к ратуше. А я скинул эту обузу ещё на привратной площади, когда только понял, что мы попали в засаду. Машинально, даже не обратив на это внимания. Впрочем, боюсь с ним на спине, я до ратуши бы просто не добежал. Копья тоже проебали. Причём все сразу. Да и арбалета осталось всего три. Мой сейчас, поди валяется где-то посреди улицы. Мда, похоже завтра на душелова придётся идти с голыми кулаками. Если, мы, конечно, вообще на него пойдем.

– Для одного дня переживаний более чем достаточно, – подытожила колдунья, – До утра мы всё равно никуда не двинем, ни взад, ни вперёд. Если ей станет хуже – разбудите меня. И ещё одно, мальчики. Будьте лапочками и приберитесь тут. Не годится оставлять инструмент в таком виде.

Сказала. Закрыла глаза. И тихо засопела, делая вид, что всё творящееся вокруг её совершенно не касается. Альберт бросил в её сторону короткий взгляд, пожал плечами и принялся протирать инструменты. Я поднёс факел поближе к столу, чтобы ему было проще разглядеть, с чем именно он работает. И только тут заметил, что моя рука нервно подрагивала. Вернее, колотило меня уже всего. Адреналин отпустил. Отпустил только сейчас. И начался жесткий откат.

– Не так близко, – Альберт чуть отодвинул мою руку, – Да и вообще, выкинь ты эту дрянь в камин. Мне уже не нужно тут так много света.

Я пожал плечами и последовал его совету. Затем уселся у очага и на мгновение прикрыл глаза. Шумно выдохнул, пытаясь унять дрожь в руках. А после спросил. Просто ради того, чтобы заполнить повисшую в комнате тишину.

– И часто у вас так?

– Как? – Альберт протёр последний скальпель, положил его обратно в крепление и принялся сворачивать свёрток.

– Она командует?

– Да… – маг на мгновение замялся, задумавшись, – Когда мы оба уверены, что она в вопросе разбирается лучше. С хирургией как раз так. Ей довелось поработать в полевом госпитале на парочке войн. А у меня тут больше теоретические знания. Я неплохо могу ассистировать, но сам за такую работу взяться бы не рискнул.

Колдун закатал свёрток и уселся рядом со мной. Достал трубку, табак, щипчики. Закурил.

– Будешь, – после нескольких затяжек предложил он мне. Я опустил взгляд на свои, перемазанные кровью, трясущиеся руки. В конце-концов чего я терял? Вряд-ли с таким образом жизни меня успеет догнать рак лёгких. Скорее уж очередной болт застрявший в брюхе, отправит на тот свет.

– Не откажусь.

Маг протёр мундштук рукавом и протянул трубку мне. Я затянулся. И тут же закашлялся. Едкий дым попал в нос.

– Вторая идёт легче, – едва заметно ухмыльнулся Альберт, подкидывая в огонь обломок доски. Куча, мусора, которую мы приметили раньше, послужила неплохим источником топлива.

Я затянулся ещё раз. И правда легче. Горло слегка запершило, да и в лёгких появилось какое-то нехорошее чувство. Но обрывки мыслей, судорожно метавшиеся по черепной коробке, внезапно улеглись, освободив место успокаивающей пустоте. Похоже, эта дрянь и впрямь неплохо успокаивала нервы.

Я выпустил струю густого сизого дыма. Посмотрел на свои перемазанные кровью рукава, прикидывая, чем бы протереть мундштук. А затем просто вернул трубку магу. Он кивнул мне. И на несколько долгих минут в комнате повисла мягкая, успокаивающая тишина, нарушаемая лишь редким потрескиванием дров в камине.

– Как думаешь, что это было? – спросил Альберт, делая новую затяжку.

– Что «Что»? – переспросил я. Мозги уже слегка поплыли. То ли от курева, то ли от отходняка. Думать мне совершенно не хотелось.

– Да засада эта, – хмыкнул маг, – Проводник наш. Тощий, про которого он упомянул.

– А это? – я на мгновение задумался, пытаясь собрать мысли обратно в кучу. Те, как назло, расползлись по разным углам и забились в щели, оставив черепушку совершенно пустой, – Столкновение нескольких сил, полагаю.

– А поподробнее?

Я снова задумался. Вообще, картина, на первый взгляд, была совершенно очевидная. Вот только, как показывал опыт, очевидно – далеко не всегда верно. Впрочем, иных соображений у меня всё равно не было.

– Тощий – это тот шпион, которого я видел во сне. Он получил приказ на наше с Айлин устранение, от того хрена, который сейчас руководит остатками второго или третьего поколения. Получил и отправил в этот регион своего человека. Тот скорее всего подкупил проводника, которого потом наняли мы, чтобы он завёл нас в какую-нибудь срань. Вот только агенту было невдомёк, что проводник давным давно уже служит Душелову. Не знаю, как тот его подчинил, но не думаю что у них было какое-то соглашение. Скорее всего речь об общем разуме или ментальном рабстве. Какая-то такая дрянь, – я снял полупустую флягу с пояса и отхлебнул из неё, смачивая пересохшее горло.

– А храмовники?

– Храмовникам тоже очень нужно было попасть в урочище и добраться до башни. Причём не просто добраться, а ещё и помешать нам это сделать. Скорее всего они всё-таки служат Альрейну. И, по какой-то причине епископ не захотел поручать это дело нам. Вернее даже сказать, он изо всех сил старался, чтобы мы держались от него, как можно дальше, – я на мгновение замолчал. Заткнул горлышко фляги пробкой и отложил сосуд в сторону, – Как бы там ни было, они не стали рисковать забрасывая сюда одну группу. А послали сразу две разными маршрутами с разными проводниками.

– Которые тоже были подчинены Душеловом? – хмыкнул маг, выпуская в камин струю дыма, – Кажется, я начинаю понимать, к чему ты клонишь.

– Именно так, – кивнул я, – Для этого упыря занозой в пятой точке были что мы, что храмовники. И он, видимо, захотел решить проблему элегантно и без усилий. Просто столкнув нас лбами. Все трое проводников просто организовали нам дружескую встречу у городских ворот. Дальше, по плану Душелова должен был завязаться бой. Так и случилось. А шум схватки должен был привлечь живность со всей округи, которая потом расправилась бы с недобитым победителем. Ну, тут…

– И вот тут он уже просчитался, – покачал головой маг, – Мы то всё ещё живы.

– Если и просчитался, то не сильно, – хмыкнул я, подкладывая в камин ещё один обломок доски, – Из нас с Айлин теперь бойцы, как стрела из говна. Неясно, сможет ли она вообще завтра идти, а о сражении и речи быть не может. У меня тоже работает только одна рука. Оружия половину просрали. Утром конечно, может быть что-то отыщем… Но, если честно, я вообще не представляю, как мы теперь будем воевать против Душелова. Тем, что от нас осталось.

– Как вы, наёмники, говорите, когда все планы пошли по одному месту? – ухмыльнулся маг, – Кажется «На месте разберёмся»?

– Вроде того, – кивнул я.

Маг кивнул. Вытряхнул пепел из трубки и встал.

– Пошёл я тоже отдохну, – бросил он, – День и правда выдался тяжелым. А и ещё одно, – он остановился и посмотрел на меня, – Что теперь скажешь насчёт «доплаты за риск»? Взялись бы за заказ… На нас?

Я смерил его уставшим взглядом.

– Конечно бы взялись. Мы же наёмники, в конце-концов, – губы сами собой растянулись в мрачной ухмылке. Я выдержал небольшую паузу, наблюдая за бурей эмоций, отпечатавшихся у мага на лице. А затем, кашлянув добавил, – Вот только я не знаю такого человека, которому он был бы теперь по карману.

Альберт удовлетворённо хмыкнул. Затем подошёл к Сюзанне, приобнял её за плечи и устроился рядом. Я тоже поднялся. Неторопливой, шаркающей походкой, доковылял до стола и уселся рядом с Айлин. Положил ладонь здоровой руки ей на лоб. И тут же отнял её. Пальцы, привыкшие к холоду камней, неприятно обожгло. У девушки начинался жар.