Текст книги "Настоящая любовь (сборник)"

Автор книги: Мойра Тарлинг

Соавторы: Барбара Босуэлл,Кэролин Грин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Барбара Босуэлл
Ловушка для сладких снов

ГЛАВА ПЕРВАЯ

– Холли! Соображаешь, что делаешь? И куда тебя несет? Опомнись, пока не поздно! – огорченно воскликнула Бренна Уорт, обняв свою лучшую подругу.

– И ты туда же! – Холли горько усмехнулась. – Целую неделю воевала с родственниками, надеялась, что хоть ты меня поймешь. И вот на тебе! Неужели не рада за меня? Такую возможность грех упустить. Я буду психиатром в клинике Уидмарков. А ведь у них одна из самых крупных медицинских практик в городе. Значит, мне не придется, как другим новичкам, бегать в поисках пациентов. Представляешь, меня даже попросили участвовать на общественных началах в занятиях с трудными подростками.

– Это вдобавок ко всему прочему? Похоже, они решили поиметь тебя по полной программе. Да еще бесплатно.

– Разве ты не знаешь, что именно о работе с детьми я всегда и мечтала?

– Трудные подростки не дети, а самая обыкновенная шпана, от которой лучше держаться подальше, – безапелляционным тоном, будто вынося окончательный приговор, заявила Бренна. – А потом, Холли, мне будет не хватать тебя. Твоя мама утверждает, что ты получила три предложения занять вакантное место, и все недалеко от дома. Зачем тогда уезжать, не понимаю! Тебе что, здесь плохо? И ты еще хочешь, чтобы я радовалась! Какая к черту радость, если моя лучшая подруга решила закопать себя в такой глуши, как Южная Дакота?

– Ой, Бренна, ты говоришь, как моя мама. Когда я объявила, что переезжаю в Сиу‑Фоле, она тут же брякнула мне в ответ: «А почему не на Аляску? Там и платят больше, и свободного парня подцепить легче. Небось на одну женщину приходится семь мужчин и десять медведей». А за ней и тетка в бой ринулась.

– Представляю, – усмехнулась Бренна. Она хорошо знала семью подруги.

– У меня уже скопилась целая полка книг с советами, как отыскать себе мужа. Каждый родственник считает своим долгом наставить заблудшую овечку на путь истинный. Даже кузины Хиллари и Хэдер прислали мне недавно очередные шедевры на эту тему. Вся семья убеждена, что без их помощи мне мужа не заарканить.

– Твоя семья никогда не отличалась тонкостью подхода, – кивнула Бренна.

– Особенно когда речь идет о матримониальных проблемах. Кстати, Бренна, не стесняйся, возьми себе экземплярчик! – Холли со смехом показала на книжную полку. – Ты ведь тоже не замужем.

– Даже в шутку не говори об этом! – Бренна с наигранным ужасом отскочила от книг. – Какой муж, когда у меня работы по горло!

– Моя семья посчитала бы твои слова богохульством. Или сумасшествием. – Улыбка исчезла с лица Холли. ― Теперь, Бренна, ты понимаешь, почему я не могу работать в нашем городе? Семья у меня превосходная, спору нет. Но когда представлю, что меня ждет впереди, если останусь, хочется в петлю лезть. Их дружный натиск нарастает с каждой неделей.

– Увлекательное занятие у твоей матери и иже с ней – день изо дня подыскивать перспективных женихов. Прямо‑таки золотоискатели! – покачала головой Бренна.

– Скажешь тоже! Золото у них нулевой пробы. То какой‑нибудь прыщавый двадцатилетний фанатик видеоигр с воспаленными глазами, то вдовец под шестьдесят с парой дочерей старше меня. – Холли даже застонала от этих воспоминаний.

«Любви все возрасты покорны», – с блаженной улыбкой провозглашает тетя Хэди. И выбирает для любимой племянницы дедушку с пятью внуками. Какая мне разница, что он владелец агентства по продаже недвижимостью.

«Молодому человеку требуется руководящая рука зрелой женщины», – утверждает тетя Хонория. И вот подарочек, любуйся: чокнувшийся на компьютерах учащийся колледжа. Говорит двадцать лет, а по виду и поведению и шестнадцати не дашь! Что с таким ночью делать? В бродилки‑стрелялки играть? А тут еще мать постоянно причитает: «Женщина без мужа что телевизор без изображения». Скажи спасибо теткам! Они в тебе души не чают. О твоем счастье пекутся.

Последняя находка мамы – зануда адвокат, специалист по мордобою и поножовщине. За определенную мзду водители «скорой помощи» сообщают ему о вызове. Наш пострел, таким образом, первым прибывает на место происшествия и предлагает свои услуги.

Старшая родная сестра, Хоуп, и две двоюродные, Хиллари и Хэдер, все замужние, тоже заделались свахами. Уже несколько лет устраивают ей «случайные» встречи с мужчинами. Некоторые из кандидатов оказывались вполне симпатичными людьми. Кое с кем из них Холли даже встречалась несколько раз. Однако дальше совместного посещения кафе дело ни с кем не зашло. Ну, поговоришь о погоде, о кино, вспомнишь детство, расскажешь смешные случаи из жизни. Час‑другой побыть вместе вполне приятно, а так чтобы каждый день, да еще ночью… ни за какие коврижки!

Постепенно у Холли накопилось несчетное количество приятелей и знакомых. И ни одного принца с предложением руки и сердца!

– Догадываюсь, что недавняя помолвка твоей младшей кузины Хэйди не облегчила твоего положения, – посочувствовала Бренна.

Малышке Хэйди в прошлом месяце стукнуло двадцать. А обручальное кольцо пусть и с крошечным бриллиантиком уже сверкало на пальчике.

– Бедная мама, мне было ее так жаль, когда на ежемесячном семейном обеде Хэйди объявила о помолвке. – Холли поморщилась. – Сперва чуть ли не громче всех выражала восторг, а потом поспешно ретировалась. Мол, мигрень расшалилась. Но я‑то сразу просекла, что у нее за проблема.

– А то, что дочь с отличием окончила медицинскую школу Мичиганского университета и там же прошла ординатуру, – это не в счет? – Голубые глаза Бренны гневно засверкали. – Пишут, рассуждают про равноправие полов, про высокое назначение человека, про то, как важно найти себе место в жизни, а все ни с места. Найти мужа, родить детей – вот и вся философия!

– Правильно говоришь! Будь ты хоть семи пядей во лбу, раз спермопроизводителя рядом нет, значит – полная дура! Такое ощущение, будто мама спит и видит, как бы поскорее от меня избавиться, – сухо согласилась Холли.

– Меня это приводит в бешенство! Свихнуться можно!

– Не вздумай, подруга! Как дипломированный психиатр, советую сублимировать гнев в какое‑нибудь позитивное чувство или действие. К примеру, запланируй поездку в Сиу‑Фоле, когда я там устроюсь. Пообещай, Бренна, что ты ко мне скоро приедешь.

– Договорились. – Бренна решительно тряхнула головой. – С первыми заморозками я и нагряну. Ведь, если не ошибаюсь, в Южной Дакоте зима наступает едва ли не в сентябре.

– Как ты окончила школу, Бренна, ума не приложу! Южная Дакота находится вовсе не за Полярным кругом. Сиу‑Фоле – прекрасный город, и климат там замечательный.

– Ага, еще не уехала, а уже патриотка своего нового города. Повезло тамошним жителям, заполучили такую энтузиастку. Надеюсь… – Бренна сделала паузу, глаза ее лукаво заблестели, – ты встретишь там мужчину своей мечты. Только, пожалуйста, не из твоих пациентов. По крайней мере не из самых безнадежных. Воображаю восторг твоих родственничков, когда им придет приглашение на свадьбу…

Раздался стук в дверь. В спальню Холли вошла Хэлен Кейзел.

– Как идут сборы, доченька? – Она посмотрела на открытый чемодан и на заваленную вещами кровать.

– Так, мало‑помалу, мама.

– На вот, возьми в дорогу. Вдруг пригодится. – Хэлен положила в чемодан книгу с яркой обложкой и заманчивым названием «Десять шагов к алтарю». Вторую, такую же, протянула Бренне: – Не волнуйся, дорогая, я и про тебя не забыла. Авторы гарантируют стопроцентный успех, если строго следовать их наставлениям.

Холли и Бренна переглянулись. Ты права, беги подальше от любящих родственников, одержимых идеей выдать тебя замуж, говорили глаза подруги.

Из‑за небольших технических неполадок, обнаруженных перед вылетом из Миннеаполиса, самолет приземлился в аэропорту Сиу‑Фолса с опозданием на два часа. Рейф Парадайс в очередной раз посмотрел на часы.

– Сколько на часы ни смотри, время быстрее не пойдет, – насмешливо заметила небольшого роста блондинка в шикарном сером костюме. – К жене торопитесь?

– Вообще‑то нет. – Рейф с трудом выдавил из себя ответную улыбку. Между возможностью вернуться домой и необходимостью быть как можно скорее дома – пропасть. Но ему не хотелось обсуждать с хорошенькой женщиной, сидевшей рядом, свои проблемы.

Весь полет она флиртовала с ним. И хотя Рейф подчеркнуто немногосложно отвечал на ее задаваемые в лоб вопросы и не проявлял взаимного любопытства, напор не ослабевал.

Звали блондинку Лорна Ларсон. Жила и работала она в Туин‑Сити, а в Сиу‑Фоле часто летала в деловые командировки.

На ее хвастливое заявление, что она является восходящей звездой телевизионной компании, Рейф никак не отреагировал. Зачем утруждать себя? К чему сладкие улыбки, игры глазами, обмен сведениями друг о друге и прочие знаки внимания? Стоит ему упомянуть о своем положении, и призывное сияние глаз Лорны сменится арктическим холодом.

Но самое ужасное, пессимистично констатировал Рейф, что ему наплевать на мнение соседки. Интерес к сексу упал до нуля, и отсутствие женской компании перестало огорчать его. В прошлом году ему пришлось взять на себя заботу о двух сводных сестрах, Кэмрин и Кэйлин. Да еще двое мальчишек, Трент и Тони, которых раньше он навещал время от времени, теперь окончательно поселились в его доме. Вот и пришлось поставить жирный крест на своей личной жизни. Даже и не припомнить, когда доводилось в последний раз заниматься сексом. Шутка ли сказать – четверо детей на его иждивении!

Пассажиры направились в заднюю часть самолета, где находился багаж.

– Я тут вам написала название отеля, где решила остановиться, – Лорна Ларсон сунула ему в ладонь визитку. – Позвоните мне, когда выпадет свободная минута, посидим где‑нибудь, выпьем по бокалу вина. – Улыбка обещала гораздо больше. Блондинка явно собиралась развлечься в их городе.

Рейф пробормотал вежливый ответ и сунул визитку в карман пиджака. Звонить он, разумеется, не собирался! С детьми бы справиться! Бог знает, что они успели натворить, оставшись на целый вечер одни.

– У нас новые соседи. Здорово! У них сын Шеди. Он будет ходить в наш класс… – Десятилетний Трент замолчал, отстукивая ритм двумя линейками по краю кофейного столика. – Послушай, я тут сочиняю песню в стиле рэп. Помоги, пожалуйста! Какая есть рифма к слову «гольф»?

– Рудольф, – недовольно буркнула шестнадцатилетняя Кэйлин. – Почему бы тебе не взять другое слово? К примеру, «клюшка». К ней сколько угодно рифм. Подушка, игрушка, старушка, ловушка…

– Перестань стучать! – Лежавшая на софе семнадцатилетняя Кэмрин прикладывала ко лбу пакет со льдом. – Если ты сейчас же не прекратишь тарабанить, я тебя убью.

Кэйлин валялась в его любимом голубом кресле и ласкала Кристофера, самого толстого и вредного пса, какого только Рейфу доводилось встречать в жизни. Настоящее чудовище, жившее вместе с ними под одной крышей! Мало того, что он вел себя как хозяин дома, так еще постоянно точил когти обо что попало и повсюду оставлял клочки шерсти.

Рейф понятия не имел, какие воспитательные меры ему следует предпринять. Трент вскочил и радостно бросился к нему, однако обниматься не стал, так как считал себя уже большим и стеснялся всяких проявлений нежности.

– Привет, Рейф! Как съездил? – спросила Кэйлин, продолжая играть с собакой.

Рейф решил не выказывать недовольства по поводу того, что Кристофер сидел на его любимом кресле.

– Поездка прошла удачно. – Зачем рассказывать детям скучные подробности переговоров?

– А почему ты не спрашиваешь, где Тони? – насмешливо протянула Кэмрин. – Забыл о нем?

– Я как раз собирался спросить, где Тони, – рассердился Рейф, но его тут же охватили угрызения совести. Неужели он действительно забыл о Тони. Нет! Через секунду‑другую он и сам обязательно заметил бы отсутствие ребенка.

Странное чувство нереальности происходящего охватило его. Уже год длится это сумасшествие. Как тут не вспомнишь с тоской о его прежней беззаботной холостяцкой жизни!

– Сегодня приезжают новые соседи. – Трент снова улегся на пол. – Случайно не видел на улице фургона с мебелью?

– Нет. – Рейф заранее жалел людей, которые сняли в аренду или купили соседний дом, имевший общий двор с его домом. Шумные игры детей заставили прежних соседей, молодую пару, переехать в другой конец города.

– Где были вчера вечером и что делали? – заставил себя спросить Рейф. Ему была ненавистна роль надзирателя, которую возложили на него. И до чего же плохо он с ней справляется!

– Я была в гостях у друзей. Не волнуйся, вернулась домой до наступления комендантского часа, – ангельски улыбнувшись, произнесла Кэмрин.

– Очень хорошо, – пробормотал Рейф. – Ладно, я пошел наверх. Разберу вещи и переоденусь.

Зачем продолжать этот бессмысленный разговор?

ГЛАВА ВТОРАЯ

Перегруженный грузовик Холли свернул на подъездную дорожку. В этот момент во двор выскочил мальчик.

– Меня зовут Трент, – радостно сообщил он, едва она вылезла из машины. – Я живу за стеной, в другой половине дома. Если мой младший брат Тони начнет колотить в стену, вам будет очень хорошо слышно.

Казалось, мальчик был чрезвычайно доволен этим фактом. Интересно, часто ли братья колотят в общую стену, с опаской подумала Холли.

– Мы с Тони выучили азбуку Морзе. – У Трента восторженно засверкали глаза. – Не только SOS. Все буквы!

– Для этого действительно необходимо много практиковаться, – вежливо заметила Холли.

– Ага. Хотите, мы вас научим? Тогда можно будет переговариваться. Здорово, да? А как вас зовут?

– Холли.

– Можно мне так вас называть? Или миссис Холли?

– Просто Холли. – Что за невезение! Как говорится, от судьбы не уйдешь. И что, ей нужно теперь объяснять мальчишке, что она вовсе никакая не миссис, что мужа у нее не было, нет и, видимо, никогда не будет?

Холли с трудом заставила себя улыбнуться. Переезд утомил ее. Глаза слипались. От долгого сидения за баранкой болела спина. К тому же она проголодалась. Да и перспектива насильственно изучать азбуку Морзе отнюдь не прибавила ей бодрости.

Мальчик размахивал клюшкой для гольфа, словно мечом, и болтал без умолку. Холли слушала его рассеянно, и ему даже иногда приходилось по нескольку раз повторять свои вопросы. Слишком длинный и трудный день выдался ей сегодня! А все началось с разговора с дружелюбным агентом по торговле недвижимостью. Дама передала ей ключи от арендованной половины двухквартирного дома, и сообщила неприятную новость. Фургон с мебелью и другими вещами Холли прибудет только завтра.

– Сами знаете, какое движение, – оправдывалась она. – Совершенно невозможно гарантировать точное время прибытия.

Ну что скажешь в ответ? Все понятно, однако перспектива провести ночь в пустом доме не радовала. Видимо, придется отправиться в какой‑нибудь мотель поблизости.

– Смотрите, как я умею подсекать мяч, – не унимался ее новый знакомый. Он широко размахнулся и сильно ударил. Мяч взмыл свечой в небо, завис на мгновенье и стал стремительно опускаться… прямо в окно ее новой квартиры. Раздался печальный звон и осколки посыпались на землю.

– Не повезло, – расстроился мальчик. – Ветер дунул. И кто такие хрупкие стекла делает?

– У тебя сильный удар, Трент. – Холли тупо уставилась на разбитое окно. – Но точность еще немного хромает. Может быть, тебе все‑таки лучше записаться на курсы гольфа и ходить на специальную площадку?

– Да, Рейф тоже так говорит, – вздохнул мальчик.

– Трент, я слышал звон разбитого стекла, – раздался за спиной у Холли глубокий мужской голос. Она повернулась и увидела, что к ним приближается высокий темноволосый человек в джинсах и белой футболке.

– Ох‑ох. Это Рейф, – еле слышно прошептал Трент. – Я вас очень прошу, скажите, что это вы разбили окно, хорошо? – Он ловко всунул клюшку в руку Холли. – А пока вы будете разговаривать с ним, я сбегаю достану мяч.

Однако Рейф подошел к ним прежде, чем Трент успел исчезнуть. Он посмотрел на разбитое окно, мальчика и наконец на Холли с клюшкой в руке.

– Добро пожаловать! – произнес он. – Меня зовут Рейф Парадайс.

Холли поразило несоответствие его фамилии и мрачного тона, похожего на предупреждение у ворот ада. Скорее всего, ей мерещится всякая глупость после дальней дороги.

– Очень приятно, – кивнула она. – А меня – Холли Кейзел. Я из Мичигана.

– Ей нравится гольф! – поспешил вмешаться в разговор Трент. – И она отлично подсекает мяч! Знаешь, как она замечательно умеет бить. Жаль, ты поздно подошел. Только вот беда – ветер сильный.

– Дай‑ка мне передохнуть, Трент. Кого ты хочешь обмануть? Я прекрасно знаю, что это ты разбил окно. – Рейф взял клюшку из руки Холли. – Вам вставить стекло или дать деньги?

– Ты опять злишься на меня! – завопил Трент. – Да‑да, я вижу это по твоим глазам, ты всегда ненавидел меня! Я знаю, ты хочешь меня выгнать из дома! – Мальчик помчался по улице, продолжая орать во всю силу легких.

– Может быть, вам стоит догнать его? – в замешательстве спросила Холли. – Он не убежит?

– Нет, ему некуда бежать, и он прекрасно это знает. Если он отправится к матери, она просто‑напросто отправит его назад. Но, по‑моему, он направляется к Стинам. Это хорошие люди, и им уже не впервой успокаивать парня.

Они оба проследили, как мальчик подбежал к одному из домов по улице и позвонил в дверь. Появившаяся вскоре женщина улыбнулась, увидев на пороге маленького гостя, и впустила его в дом.

– Да, это Стины, – Рейф с облегчением кивнул. – Благослови их Бог. – Он переложил клюшку в другую руку. – Я хочу, чтобы Трент почувствовал ответственность за разбитое окно. Вы не против, если я заставлю его все лето стричь газон перед вашими окнами. Разумеется, все расходы по замене стекла я беру на себя.

– А можно задать вам вопрос? – нерешительно проговорила Холли, подняв голову. Мужчина возвышался над ней, как пожарная каланча. При ее росте 178 сантиметров такое случалось редко.

– Безусловно. – Темные глаза сверкнули. – Не стесняйтесь, задавайте любой вопрос.

– Трент – ваш сын?

– Нет. Мне лишь поручили опеку над ним. В результате чего светловолосый ребенок с голубыми глазами стал братом полуиндейца.

Холли сделалась пунцовой. Ее взгляд невольно остановился на его изношенных мокасинах. Рейф заметил это.

– Их сшил мой прапрадед вождь Сверкающая Молния, – почти свирепым тоном произнес он. – Есть у меня и костюм из кожи буйвола, однако сейчас август, и слишком жарко, чтобы его носить. Он хранится вместе с головным убором в вигваме на заднем дворе.

Холли окончательно смутилась. Похоже, она, сама того не ведая, оскорбила человека и его гордых предков!

– Я… я… мистер Парадайс, я вовсе не собиралась каким‑то образом умалять достоинство коренного населения Америки. Наверное, я что‑то не то сказала или сделала. Прошу прощения. Я не хотела быть бестактной. Мне очень жаль, если…

– Вы посмотрели на мои мокасины. С каких пор это стало преступлением?

– Взгляд тоже может оскорбить человека? – непонятно зачем продолжала упорствовать Холли.

– Не волнуйтесь, я всего лишь пошутил. Вернее, попытался пошутить, но, судя по вашей реакции, моя шутка не удалась.

Холли не знала, что и ответить.

– Я подумал, что раз мы с вами соседи, то можно обойтись без всяких формальностей. Тем более что мой Маленький Брат уже положил начало, разбив вам окно.

– Да, действительно… Знакомство наше оказалось весьма громким. – Холли улыбнулась.

Рейф посмотрел на нее, и вдруг у него в голове будто засверкал фейерверк. Невероятно! Ее улыбка проникла в самую глубину его сердца. И острое сексуальное желание внезапно охватило его. Почему? Как? Рейфа поразил столь неожиданный отклик собственного тела на улыбку женщины. Он не верил сказкам о любви с первого взгляда. Влечение, конечно, бывало. И неоднократно. Но чтобы так… вдруг… сразу… Ведь он видел эту женщину первый раз в жизни!

А сейчас в присутствии беззаботно улыбавшейся Холли он ведет себя как легко возбудимый подросток. И это в тридцать два года, когда период созревания остался далеко позади. Огорчительная, если не сказать – унизительная ситуация.

Рейф вспомнил сегодняшнюю беседу с Лорной Ларсон. Та буквально из кожи вон лезла, чтобы привлечь его внимание, но все напрасно, ей так и не удалось пробудить в нем чувственность. А теперь он стоял рядом с Холли, у которой и в мыслях не было соблазнять его, а джинсы стали болезненно тесными и почти не скрывали его возбуждения. Господи, хоть бы она ничего не заметила!

Она не заметила. Он с облегчением убедился, что она уныло смотрит на свою забитую вещами машину. Смех, да и только! Пока его сжигает желание, она размышляет о разгрузке багажа!

– Приятно было познакомиться с вами, Рейф. Но мне пора браться за дело.

Холли подошла к машине.

– Вам нужна помощь? – Рейф поплелся за девушкой, стараясь держаться чуть сзади и не попадаться ей на глаза, еще не ровен час заметит, что творится у него в брюках. Физический труд – это как раз то, что ему сейчас нужно.

– Конечно, нужна, – улыбнулась Холли и распахнула дверцы машины.

«Возьми себя в руки!» – скомандовал себе Рейф. Он вдруг догадался, почему Холли Кейзел даже не смотрит в его сторону: она наверняка замужем, счастлива и никто другой ей не нужен. И его неприличный вид показался ему еще более нелепым и постыдным.

Последнее время ему действительно не хватало женского общества. Вот неестественное воздержание и сыграло с ним злую шутку. От природы не скроешься. Пора менять образ жизни. Если он так начал реагировать на незнакомых женщин, значит, организм требует своего, и тут ничего не попишешь, придется возобновить свидания. Рейф попытался вспомнить, куда он кинул визитку Лорны Ларсон. В мусорный бачок на кухне? Или в ванной комнате?

– Трент сказал, что он живет здесь, – продолжила разговор Холли, потянувшись за полотняной сумкой со спальными принадлежностями.

– Да. Со своим младшим братом Тони. – Затаив дыхание, Рейф наблюдал, как натянулась ткань на джинсах девушки, обрисовав круглые крепкие ягодицы. Во рту сразу пересохло.

– Вы опекаете сразу двух мальчишек? – удивилась Холли. – Я хорошо знаю эту социальную программу. Дети живут некоторое время в чужой семье, набираясь житейского опыта, приобретая навыки общения и тому подобное.

У нее даже голос сексуальный, мечтательно подумал Рейф, чувствуя, что он не в силах оторвать глаз от своей новой знакомой. Мягкие, немного хрипловатые тона звучали успокаивающе и возбуждающе одновременно.

Он взглянул на ее руку, державшую сумку. На длинные изящные пальцы и ухоженные ногти, покрытые бледно‑розовым лаком. Она не носила ни обручального, ни свадебного кольца.

Он забыл, о чем они говорили.

– Я тоже была Большой Сестрой, когда жила в Энн‑Арбор, – услышал он голос Холли. – Здорово помогало отвлечься от учебы в медицинском колледже и забот по хозяйству. Моя Маленькая Сестра, Стефани, теперь уже выросла. Но мы решили поддерживать отношения.

Рейф перевел взгляд на черный медицинский саквояж. И она вроде бы упомянула медицинский колледж.

– Вы врач? – удивился он.

– А что, вы не можете в это поверить? Мне обидеться?

– Вы выглядите слишком молодой, чтобы быть доктором. И вдобавок слишком хорошенькой, – выпалил Рейф. Он схватил гору одежды на вешалках.

– При чем здесь хорошенькая или не хорошенькая? Какая разница? Главное, какой я врач, – сухо парировала Холли.

Они поднялись по ступеням к входной двери.

– Я не спорю. Безусловно, женщина может быть хорошим врачом, – попытался защититься Рейф. – Я только сказал, что вы слишком молодая и слишком хорошенькая, чтобы все время отдавать работе.

– Похоже на комплимент, но говорить спасибо не хочется, – хмыкнула Холли.

– Это вовсе не комплимент. Констатация факта. Я ничего не имею против женщин‑врачей. Моя младшая сестра учится на третьем курсе медицинской школы здесь, в Сиу‑Фолсе. И очень довольна.

– Она тоже молодая и хорошенькая?

– Спокойней, доктор, не заводитесь, – рассмеялся Рейф. – На оба вопроса ответ «да». Ева молодая, хорошенькая и очень способная.

Холли всунула ключ в замок и открыла дверь. Рейф вошел за ней в пустую квартиру и огляделся.

– Зеркальное отражение моей части дома. – Он тяжело вздохнул. – Но здесь гораздо аккуратнее и определенно тише.

– Это, должно быть, общая стена. – Холли поставила вещи на пол гостиной и перевела взгляд на длинную стену. – Трент говорил, что он и его брат собираются использовать ее для передачи мне посланий азбукой Морзе.

– А вы небось удивлялись, почему агент по торговле недвижимостью предложил вам такую низкую цену за эту прекрасную квартиру.

– Я арендовала квартиру с намерением позже купить собственную, – пояснила она.

– Разумно. – Он кивнул головой на ворох одежды в его руках. – Куда это положить?

Какие у нее огромные выразительные глаза и длинные ноги! И какая удивительно белая, нежная кожа! Понятно, почему его возбуждение и не думало проходить. Только бы она не заметила. И все‑таки обидно, он тут еле стоит, с ноги на ноги переминается а ей хоть быть что, даже и не взглянет в его сторону.

Рейф чуть слышно простонал.

– Ох, простите, – моментально отреагировала Холли. – Я болтаю, а вы тут с тяжестью стоите.

Она совершенно неправильно истолковала его стон. Когда‑нибудь он от души посмеется над собой, но сейчас ему было не до веселья!

– Наверное, одежду лучше всего отнести в мою спальню. – Холли повела его по узкой лестнице на второй этаж.

По другую сторону стены находилась его спальня. Рейф старался не думать о том, как близко друг к другу они теперь будут лежать по ночам. И в то же время так далеко. Он – в своей постели, она – в своей. Не дожидаясь указаний, он принялся развешивать вешалки с одеждой в большой шкаф‑купе.

– Спасибо! – воскликнула Холли.

– Еще рано благодарить. Там ведь полная машина. А когда придет остальной багаж?

– Судя по словам моего агента, миссис Йодер, можно надеяться, что завтра.

– Когда я слышу «можно надеяться», – Рейф потер подбородок, – то всегда предвижу самое худшее. Боюсь, что фургон появится в лучшем случае через неделю.

– Признаться, я подумала то же самое. К счастью, самое необходимое у меня с собой. Полотенца, белье, обувь, всякая кухонная утварь. Не так уж плохо для начала!

– Такому оптимизму можно только позавидовать! – покачал головой Рейф. Полная противоположность ему самому. В последнее время его отношение к жизни особенно праздничным не назовешь. А иногда и вовсе охватывают приступы хандры. – У вас нет ни кровати, ни стула, ни даже тарелок, а вы бодры и готовы лечить больных. Интересно, а в какой области медицины вы специализируетесь? И где вы собираетесь работать?

– Меня пригласил мистер Уидмарк, вам наверняка известно это имя. Начинаю с понедельника. Если фургон придет вовремя, у меня есть несколько дней, чтобы устроиться. Я психиатр.

– Психиатр? – опешил Рейф.

Нет ли у врачей этого профиля каких‑то тайных профессиональных ловушечных приемов, которые заставляют людей выдавать свои мысли? Рейфа бросило в дрожь.

Он явно не в восторге, услышав, кем я работаю, догадалась Холли, уже привыкшая к тому, что многие люди с опаской относятся к ее профессии.

– Не тревожьтесь, – поспешила она успокоить его, – я не анализирую каждое слово человека, с которым разговариваю. И не гоняюсь за возможными пациентами. Обещаю, что не буду пытаться насильно подвергнуть вас психотерапии.

Рейф снова посмотрел на руку Холли без кольца. Впрочем, не все замужние женщины носят кольца. Вполне вероятно, психиатр, далекий от условностей, отказывается от таких определяющих семейное положение символов?

– А когда муж присоединится к вам? – Ответ Холли мог огорчить его, но он все равно решил действовать напрямик.

– Я не замужем.

– Тогда ваш жених. Он переедет сюда вместе с вами?

– У меня нет жениха.

– А друг? Вы живете вместе или встречаетесь, преодолевая большие расстояния?

– И друга у меня нет. – Холли покачала головой. – Вы напоминаете мне мою мать. Она готова поджарить меня на вертеле, лишь бы выудить нужную ей информацию.

– Можете и меня поджарить, – предложил он с улыбкой.

– Лучше не буду. Когда я сказала, что работаю психиатром, вы занервничали. Наверно, испугались, что я поставлю вам диагноз, если начну задавать вопросы.

– Не нервничаю. Не женат. И у меня никого нет. – Рейф постарался предупредить возможные вопросы.

Холли подняла глаза и наконец разглядела своего будущего соседа. И тотчас проанализировала собственное поведение. Ответ на вопрос, почему она до сих пор оставалась невосприимчивой к его мужской притягательной силе, лежал на поверхности. Виной тому была не усталость от долгого сидения за рулем, а вполне очевидное предположение, что у такого видного мужчины обязательно имеется жена или подруга. Теперь же, узнав, что перед ней свободный человек, она непроизвольно включила свои «внутренние локаторы». Бабская натура, куда от нее денешься!

А что, хорош, ничего не скажешь! Густые черные волосы. Ультрамодная стрижка. Прямой нос и хорошо очерченный чувственный рот. Чисто выбритое лицо, загорелая кожа. Высокие скулы. И глаза… Боже, какие глаза! У Холли возникло чувство, будто они, словно магнит, притягивали ее. В них было что‑то манящее и опасное.

Холли отвела взгляд от его глаз и скользнула ниже, к широким плечам и мускулистым рукам, к ногам… О боже! Что это у него с брюками? Да он возбужден! В глазах у нее потемнело. Куда только девалась ее рассудительность? Нервирующее сочетание возбуждения и тревоги вызвало дрожь во всем теле. Она попыталась взять себя в руки, успокоиться, но жар медленно охватывал все тело. Сердце пустилось в бег. Ну что за глупости! Примитивная физическая реакция. И совершенно непривычная для нее. Она не принадлежала к тем женщинам, которые, едва взглянув на мужчину, начинают пускать слюни от вождения. Она человек здравомыслящий и логичный. Даже чересчур логичный, как считала ее семья.

Но в данный момент она напоминала себе смущенную школьницу, впервые столкнувшуюся с непонятным – сладким и в то же время пугающим! – чувством к представителю противоположного пола. Это ужасно!

– Мне… мне лучше пойти разгружать машину. – Голос выше обычного и прерывистое дыхание показались странными даже ей самой.

Рейф наклонил голову набок и с удивлением уставился на нее. Щеки у Холли пылали. Под небесно‑голубой тканью майки поднимались и опускались груди.

У Холли появилось чувство, будто он видит ее насквозь. И радуется смятению и тревоге, вызванным его неприличным видом. Наверное, думает, что она уже клюнула! Дура! Ведь она сама откровенно призналась, что у нее нет ни мужа, ни жениха, ни даже друга. Мол, такая одинокая и доступная! Вот он и размечтался о легкой добыче!

Холли выскочила из комнаты и бегом спустилась по лестнице. Когда Рейф догнал ее на улице, она вспыхнула от охватившей ее злобы. Ни одному мужчине еще не удавалось так легко пробить ее оборону. Один только взгляд – и она уже была готова сдаться без боя! Проклятый самец! В считанные мгновения превратил ее, уверенную в себе женщину, в дрожащего подростка!