Текст книги "История Одного Андрогина (СИ)"

Автор книги: Морган Роттен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)

«Может быть, Брюс рассказал что-то пикантное? Может быть, он понял?» – задавался вопросами Натаниэль. Неужели предметом его бед выступит четырехлетний ребенок, который увидел нечто лишнее и рассказал об этом своей маме? Или он вовсе не рассказывал и Натаниэль зря волновался?

В любом случае Натаниэль был не против развеяться. И одним вечером ему позвонила Рокси, которая как раз стала предлагать пойти на одну вечеринку. Натаниэль рассмотрел это предложение как шанс выбиться в люди, познакомиться с модным сообществом, и избежать хоть на один вечер прессинга Сабрины и атмосферы дома Вишесов. Они сократили зарплату Евы вдвое, по причине посещения Брюсом детского сада. С одной стороны это усложняло материальное положение Евы, но с другой стороны Натаниэль мог махнуть рукой на все это. Что он собственно и сделал.

Он оделся с иголочки: яркая разноцветная кофта, красная юбка с завышенной талией, высокие сапоги. Он нанес яркий макияж и зафиксировал пышную прическу. Все в стиле уходящих 80-ых. При этом, Натаниэль не скрывал намека на революцию в образе.

Придя по адресу, Натаниэль увидел большой двухэтажный дом, с виду вполне богатый. Во дворе был бассейн, в котором уже никто не купался по причине октября на улице. Все были внутри дома и, зайдя через огромные ворота, Натаниэль, подойдя к входной двери, стал ощущать вибрации и звуки, доходящие изнутри.

Он поправил прическу и прихорошился в последний раз, после чего позвонил в звонок. После нескольких секунд ожидания дверь открыл какой-то случайный, но крутой парень. Став в не менее крутую стойку, он соблазнительно посмотрел на Еву и сказал:

– Вау, малышка! Неужели ты сюда?

Натаниэль, пытаясь приспособиться к новой манере общения, также стал в не менее сексапильную стойку и сказал с некой наглостью:

– А то! Заждались уже!

– Проходи! – вежливо сказал тот, уступив проход.

Натаниэль уверенным шагом зашел внутрь дома и его взору открылась суетливая тусовка студентов под звуки диско и глэм-рока. Комнаты были огромными, повсюду была выпивка, а из людей вряд ли был кто-то старше 25-ти. В основном здесь были модники, некоторые настолько радикальные, что они выглядели словно педики. Но некоторые были скромнягами, словно серые мыши. И Натаниэлю понравилась не однообразность данного столпотворения.

Он ни разу не был на подобных мероприятиях, и он был в предвкушении. Натаниэль немного волновался и пытался как можно быстрее обосноваться.

– Ева! – окликнул его голос с осмотрительной площадки второго этажа.

Натаниэль поднял голову и увидел там Рокси, махавшую рукой. При ее виде, ему стало нечто легче.

– Поднимайся сюда! – сказала она.

Натаниэль поднялся по ступенькам на второй этаж и увидел перед собой небольшую компанию модных девушек, сидевших за столом. Комната, в которой они сидели, была что-то вроде проходной гостиной, от которой далее шли два коридора прямо и направо, ведущие в другие комнаты.

Две брюнетки и одна блондинка сидели на бордовом диване, позади которого стоял сервант. Именно сюда Рокси и привела Еву.

– Иди к нам! Присоединяйся! – говорила она Еве, – Вот, знакомься! Это Гвен, – показав на брюнетку слева, – это Шерон, – показав на вторую брюнетку, – а это Сара. – на блондинку.

– Очень приятно, девчонки! – сказал Натаниэль.

– А это, девочки, Ева! – сказала Рокси.

– Здравствуй, Ева! – сказали дамы в унисон.

– Присаживайся! – сказала Рокси, показав на кресло, стоявшее рядом с диваном, после чего сама села на другое кресло, напротив.

Диван вмещал лишь троих молодых леди. Даже таких стройных и красивых, которых Натаниэль молча окинул своим взглядом. Первая – Гвен, имела пышную редкую челку, а ее прическа была что-то вроде боба на среднюю длину волос. Гвен показалась Натаниэлю тихой и спокойной, уж точно не душой компании. Но вкус у нее был не плох. Вторая – Шерон, была более горячей брюнеткой, с черными бровями и глазами, и страстью к красному цвету. Он был у нее везде – на верху, внизу, на губах и даже нижнее белье ее было красным. Шерон показалась Натаниэлю раскрепощенной девушкой с темпераментом. Третья – Сара, больше всего задерживала на себе внимание Натаниэля. Она выглядела вполне состоявшейся, уверенной в себе молодой леди. Ее взгляд будто говорил: «Посмотришь на меня, и я тебя съем». У нее были длинные, до самой поясницы, белые пышные волосы, что делало ее невероятно эффектной барышней. Сара показалась Натаниэлю неприступной, но общительной, ведь она и завела разговор первой.

– Ну-с, Ева! Как дела? Рассказывай что-нибудь о себе! – сказала она.

Натаниэль нервничал в обществе его новых знакомых. Они казались ему сногсшибательными и любознательными, что угнетало его размышления. Он попытался сказать как всегда максимально кратко:

– С делами все хорошо! Учусь в одной группе с Рокси, в Сити Лондон!..

– Здесь все из Сити Лондон! – подметила Сара.

– Ах, да!.. – нелепо усмехаясь, сказал Натаниэль.

– Чем занимаешься? – спросила Сара.

– Да ничем! Разве что подрабатываю няней!

– Ты что, работаешь? Еще и няней! – однотипно сказали девушки почти в унисон.

– Да, а что? – спросил Натаниэль, глядя на их скривившиеся физиономии.

– Дети – это же ужасно! – сказала Сара.

– Почему? – спросил Натаниэль.

– Как «почему»? Это же дети! Они как звери! Они ужасны! Убирай за ними, ухаживай, а потом только хуже становится! – говорила Сара.

– Почему ты так говоришь? – недоумевал Натаниэль.

– У меня у самой младший брат! Сейчас ему 12 лет, но ума не больше чем на 8! Поверь, меня это совсем не вдохновляет!

– Все равно! Все не настолько ужасно, как ты описываешь! – подключилась к разговору Рокси.

– Кто бы говорил, Рокси! Не ты ли на свою младшую сестру мне все время жалуешься? Что она твою одежду тырит, а? – сказала Сара.

– В этом ты права! – сказала Рокси и затихла.

Над девушками повисла тишина, пока Шерон не сказала:

– Слушайте, девчонки! Почему бы нам уже не выпить?

– Отличная идея! – сказали все вслух, после чего Сара позвала проходящего мимо парня, и скомандовала ему принести выпить что-нибудь для компании пяти девушек.

– Нет, нет… – пытался возразить Натаниэль, говоря, что Ева не пьет.

Но после пристального взгляда Сары он понял, что отказаться не выйдет.

– Ты что, не пьешь? Почему? – спросила Шерон.

– Ну не то чтобы не пью. Просто… – мямлил Натаниэль.

– Запомни, девочка! Парни любят пьющих женщин! – сказала Сара, как отрезала, – У тебя вообще он есть? – добавила она.

– Нет.

– И никогда не было?

– Как сказать… – мялся Натаниэль.

– Не беспокойся! Все сидящие возле тебя – девственницы! Кроме меня, конечно! – сказала Сара, громко засмеявшись.

– Что? Да пошла ты! – сказала Шерон.

– А что? Я говорю не правду? – продолжала насмехаться Сара.

Среди девушек началась шуточная потасовка, которую перебил незнакомый мужской голос:

– Кхе… Извините! Ваша выпивка!

Девушки подняли свои головы и увидели четырех парней.

– Посмотрите, какие мальчики пришли! – игриво сказала Сара.

– Мы подумали, что таким красивым дамам будет скучно без таких обаятельных парней, как мы. Может, потанцуем? – сказал тот самый, которого две минуты назад Сара посылала за выпивкой, которую он и держал в своих руках.

– О! – пикантно сказали дамы, пересмотрев друг между другом.

– Я не против! – первой сказала Шерон и поднялась с места.

– Да. Отличная идея! Ева, пошли! – сказала Рокси, взяв за руку Натаниэля.

Гвен также присоединилась к компании молодых и интересных. Лишь Сара осталась в гордом одиночестве, вырвав бутылку виски из рук того парня.

У Натаниэля заколотилось сердце. Он был озадачен сложившейся ситуацией. Как такового выбора у него не имелось, он не мог рассчитывать на что-то другое, он пришел на вечеринку. Поэтому ему пришлось идти танцевать со всеми, по сути, не умея танцевать.

Его подхватил крепкий высокий брюнет, который казался уверенным в себе мачо-мэном. Поначалу он схватил Натаниэля так, будто они должны были танцевать вечно. Но, к счастью Натаниэля, заиграла быстрая и ритмичная музыка, с которой началась неразбериха. Все начали отдаляться друг от друга в плясках, и Натаниэль пользовался этим, пытаясь держаться от того парня как можно дальше. Он стал ловить взглядом Рокси, на которую и переключил свое внимание. В танце подойдя к ней поближе, он стал говорить:

– А почему Сара не танцует?

– Ты что! Ее же парень приревнует!

– Парень? А кто он?

– Он? Хозяин этого дома. Организатор вечеринки. Работает фотографом в Париже.

Натаниэля заинтересовал данный факт. Но столпотворение и вечно крутящийся рядом «дон жуан», пытавшийся соблазнить Еву, не давали Натаниэлю сосредоточиться на разговоре и вникнуть в его суть.

– А он здесь? – пытался поддерживать разговор Натаниэль.

– Пока нет. В конце вечера должен быть. – сказала Рокси, после чего начались волны налегания на спиртное.

Натаниэль лишь пригублял какое-то вино, и пытался думать о том, как ему не опьянеть. Он следил за тем, как тот брюнет выпасает крошку Еву. И с одной стороны ему это льстило. Но с другой стороны ему было неловко, и он не знал, чем все это может кончиться.

Все снова пошли танцевать и настойчивый кавалер не отходил от Евы. Натаниэль, к своему же удивлению, стал более раскрепощенным. Он стал чувствовать в себе прилив горячей крови. Был ли он пьян, или же ему просто захотелось отдохнуть? Он сам не понимал. В кураже своих движений он оказался наедине с тем парнем в спальной комнате на втором этаже.

В огне поцелуев они поднялись наверх и оказались одни. Натаниэля это не беспокоило. Он понимал, что делает что-то не то, но приключения его манили. Он хотел еще чуть-чуть. Он хотел насладиться поцелуями, после чего скажет «Стой!», или «Нет!». Но с каждой секундой ему было все сложнее с собой согласиться.

Он стал чувствовать чужую руку над своим коленом. Эта рука медленно двигалась в сторону бедра, поближе к трусикам. Натаниэль продолжал сливаться с партнером.

Через несколько секунд он стал чувствовать руку у себя под юбкой, и в этот момент в нем что-то резко щелкнуло, и, отдернув от себя чужую руку, он сказал:

– Нет! – резким голосом, чуть ли не подскочив с места.

Он вдруг почувствовал, как его разум стал говорить ему. Он понял, что еще хотя бы секунда, и этот ухажер мог бы узнать что-то лишнее, а личность Евы Адамс пала бы в грязь лицом.

– Но почему? Ведь нам так хорошо вместе! – сказал разочарованный умелец.

– Нет! Проблема во мне! Извини! – сказал Натаниэль, после чего пулей выбежал из комнаты.

Он пронесся через весь дом и бесцеремонно покинул его через центральные двери. Он даже не повернулся на клич Рокси, недоумевающей от увиденного.

«Черт подери!» – думал Натаниэль, – «Что со мной? Еще немного и мне бы был конец! Все коту под хвост! Нет, я должен быть фригиднее!»

Рассекая улицы ночного Лондона, Натаниэль пытался успокоиться, наводя себя на здравые мысли. Когда он пришел домой к Вишесам, он надеялся, что данный факт останется позади, и он больше не будет волноваться по подобным поводам. Но не тут-то было.

Зайдя к себе к комнату, Натаниэль заметил, что в гардеробном ящичке его вещи лежат по-другому, чем он их обычно слаживает. Он насторожился. Мысли заставили его оглянуться. Сабрина? Какой-то странный день выдался для Натаниэля. Он замечал странную активность хозяйки дома последним временем. Что-то было не так. Он подозревал, что она подозревает. Он открыл шкаф для профилактики. В нем не оказалось ни Брюса, ни тем более Сабрины. Окинув взглядом свою комнату, Натаниэль стал плениться разными мыслями, после чего подошел к двери и закрыл ее на щеколду, чего не делал раннее в доме Вишесов.

XVIII Глава

На следующий день Рокси говорила Еве, сидя на паре в университете:

– Что случилось вчера на вечеринке?

Натаниэль думал, что сказать, пока преподаватель что-то параллельно объяснял, не замечая перешептываний между ними.

– Я была не готова. – сказал Натаниэль.

– Что? – удивленно говорила Рокси, пытаясь сдерживаться, дабы не привлекать внимание преподавателя, – Я Сару и так еле уговорила, а ты меня так подставила!

– Не подставила! Я просто ушла с вечеринки! Почему это должно кого-то тревожить? И что в этом такого?

– Ничего. Только теперь все думают, что ты целка.

– Ну и что?

– «Ну и что»? – эмоционально, чуть ли не вскрикнув, сказала Рокси, но вовремя заметив собственную чрезмерную активность, успокоилась и прошептала как можно тише, – «Ну и что»? И это все? Разве тебя не волнует это?

– Нет. – невозмутимо сказал Натаниэль, не понимая эмоциональности Рокси.

Та стихла в своих непониманиях. Между ними настала тишина и голос преподавателя на этом фоне: «Это задание вы будете выполнять в паре…» – говорил он. Но Рокси не слушала этого старика, ровно как и Натаниэль, у которого тоже кое-что зудело в мозгу.

– Я должна познакомиться с тем фотографом! – шепнул он Рокси.

– С каким? – спросила та у Евы.

– С парнем Сары. Ты говорила он фотограф в Париже.

В это время преподаватель стал называть в разброс разные фамилии присутствующих студентов, что отвлекло Рокси на несколько секунд, после чего она продолжила, также забив уши Натаниэлю.

– Ах, Генрих! – сказала Рокси.

– Его зовут Генрих? – переспросил Натаниэль.

– Да. Но я не знаю, выйдет ли у тебя с ним познакомиться… Вообще, зачем он тебе?

– Для дела! А почему не выйдет?

– Сара тебе глотку порвет!

Натаниэль удивился на пару секунд, после чего продолжил разговор:

– И все же, мне надо с ним познакомиться!

Они с Рокси встретились взглядами, после чего Натаниэль услышал от преподавателя:

– Адамс! Вы в паре с Фитцгеральд!

– Что? – спросил Натаниэль, переключив свое внимание на преподавателя.

– Вы, Адамс в паре с леди Фитцгеральд! – повторил преподаватель.

– А как же я? – тут же подключилась Рокси.

– Извините, вы?..

– Салливан! Рокси Салливан!

– Ах, да! Вы, Салливан в паре с Джеймсом!

– Но… – пыталась что-то возразить Рокси.

– Чем вы слушали, когда я определял пары и задания? – окончил сцену преподаватель, оставив недоумевание Рокси при себе.

Натаниэль спокойно отреагировал на данный факт. Они с Рокси прослушали преподавателя и заслуженно оказались порознь парного задания. До этого они всегда все делали вместе. Для обоих это должно было стать чем-то новым. И если Рокси смущал ее новый прыщавый напарник, то для Натаниэля, наоборот, было интересно посотрудничать с Астрид Фитцгеральд – той самой мрачной девушкой, с которой никто не общался, но которая вызывала у Натаниэля скрытый интерес. Он так и не заговорил с ней больше чем за месяц обучения в университете. Теперь был повод.

– Какой ужас! Ева, ты поаккуратнее с этой Астрид! Она выглядит, словно покойник! – говорила Рокси.

В это время Астрид глянула в их сторону и также ровно с каменным лицом отвела свой взгляд в какую-то точку. Рокси напугал этот взгляд, и она сочувственно глянула на Еву.

Натаниэль же решил подойти к Астрид на перемене. Наконец-то он мог это сделать.

– Привет! – глуповато сказал он, – Меня зовут Ева! – не менее глупо продолжил, осознав потом, что Астрид и так знает ее имя.

Она помахала головой в ответ и молча смотрела на блондинку, которая, видимо, не знала, что сказать.

– Ну, что же, мы теперь в паре. – говорил Натаниэль, не зная, куда деть свои руки.

– Да. – наконец-то обронила слово могильная особа.

Натаниэль услышал ее голос, и он еще больше заинтересовался в ней. Астрид казалась ему харизматичной личностью, с темным, но очень большим внутренним миром. Словно ему было это знакомо.

– Может быть, попробуем сегодня? – сказал он, пытаясь хоть как-то свести мосты, – Только у меня дома вряд ли получиться… Это вообще не мой дом…

– Хорошо. – перебила Астрид заговорившуюся Еву, – Приходи сегодня в семь ко мне.

У Натаниэля ускорилось сердцебиение. Данная инициатива Астрид была для него неожиданностью. Он сегодня вечером дома у Астрид? Он посмотрел на ее лицо, которое, вдруг, растянулось в улыбке, и не мог сказать ничего другого, как:

– Отлично!

Астрид сказала ему адрес своего местожительства, и Натаниэль, собираясь к ней вечером, даже немного нервничал. Он действительно готовил тетради, учебники и клал все это в свою новомодную белую сумочку.

Он решил надеть длинную синюю кофту, которая облегала его по фигуре и создавала псевдоюбку. Под эту кофту он надел тонкие черные штаны, которые облегали его ноги словно леггинсы. Намазав свои губы красной помадой, он отправился в путь.

В пять минут восьмого он поднялся на четвертый этаж и позвонил в дверь квартиры 12. Через пару десятков секунд ее открыла сама Астрид. Бледная персона с черными губами и в черной одежде смотрела на Еву по ту сторону порога. Она сказала:

– Ну! Так и будешь стоять? – смотря на чуть остолбеневшую Еву.

– Ах, точно! – растормозившись сказал Натаниэль и улыбнулся, после чего переступил порог.

Зайдя в квартиру, он увидел тесный коридор, ведущий в гостиную. Он был длинным и имел по одной двери на каждую сторону. Слева была дверь в кухню, а справа – в комнату Астрид. Она сразу же завела туда Еву без излишних экскурсий по дому. Голос пожилой женщины, бабушки Астрид, пытался что-то сказать из кухонной комнаты, но Астрид быстро закрыла за собой дверь, даже не пытаясь выслушать.

В комнате играла песня группы Bathory – 13 Candles, что сразу же дало понять Натаниэлю, куда он попал. Он стал на месте и молча внимал атипичную, как ему казалось, комнату. Размерами она была приблизительно 3 на 5 метров, а ее стены были извешаны разного рода плакатами рок-групп, начиная от Розза Уильямса и заканчивая Venom.

Слева от двери была кровать, прямо – окно, справа – письменный стол с ящиками и настольной лампой, недалеко от стола – настенное зеркало. Около него были разные изображения пауков, летучих мышей, скелетов и всякой нечисти. Натаниэль понимал всю мрачность Астрид во внешнем виде.

– Падай на кровать! – сказала Астрид в порядке всех вещей.

Натаниэль скромно сел на кровать, положив сумку к себе на колени, и продолжал осматривать все вокруг. Астрид села рядом и гостеприимно посмотрела на Еву. Она уловила в ее взгляде небольшую растерянность и, сделав вид «Эврика!», пошла и выключила магнитофон, после чего сказала:

– Тебя, наверное, моя музыка раздражает.

– Не то, чтобы раздражает… – пытался связать какие-то слова Натаниэль.

– А что ты слушаешь? Какую музыку? – спросила Астрид, снова сев возле Евы, и в этот раз поближе.

– Не знаю. Может быть, Дэвид Боуи. – неуверенно говорил Натаниэль, вцепившись в свою сумку.

– Дэвид Боуи? Интересно. А что тебе в нем нравится?

– Не знаю. Он оригинальный. «Ziggy Stardust», «Space Oddity»… Его моя мама слушала.

– Мама?

– Да. – сказал Натаниэль и понял, что зря он начал говорить о маме, пытаясь тут же переключить разговор на другой канал, – А вообще, я вот принесла…

Натаниэль стал доставать из своей сумки учебники, но Астрид быстро его угомонила, сказав:

– Эй! Постой! Расслабься! Неужели ты настолько нудная? Давай, лучше, поговорим! – опрокинувшись назад на локти и оперев свою голову об стену, таким образом, оказавшись в положении полулежа.

Натаниэль и сам хотел получше узнать Астрид и довериться ей, но, почему-то, он напрягся в этот момент. И все же он сказал:

– Хорошо, давай! – улыбнувшись.

– Расскажи что-нибудь о себе! А то я уже месяц учусь в этом гнилом университете и мне не с кем поговорить! – сказала Астрид.

– А что рассказывать? Я обычная девчонка! Лучше ты расскажи о себе!

– Мне не интересно о себе! К тому же, мне кажется, ты не такая обычная девчонка, каковой кажешься!

– Ты тоже. И твоя фамилия, кстати. Откуда она у тебя такая странная?

– Странная? Мой дед был немцем. Поэтому странная. Хотя некоторые видят в ней связь с американским писателем Френсисом Фицджеральдом, к которому я на самом деле не имею ни малейшего отношения. Моя фамилия от деда.

– Вау! Так ты немка?

– Выходит, что да. Он был актером Берлинского цирка. Гастролировал по всей Европе. В 30-е годы бежал в британскую глушь, ибо его отец был евреем. Его сын – Юстас, женился на моей матери – британке, но спустя три года они разошлись. Мать уехала в Норвегию, чтобы прокармливать семью, меня и бабушку. Но все равно, я ее ненавижу!

– Почему?

– Она уехала туда и завела себе любовника. Обо мне совсем забыла. Он ей дороже, чем я. Поэтому и приезжает редко. Времени на меня мало. Лучше бы мы жили бедно, но вместе, чем порознь, но в достатке. Ненавижу ее старуху.

– Я тебя понимаю. – с грустью в голосе сказал Натаниэль, чувствуя все большее эмоциональное единение с Астрид.

– Правда?

– Конечно! Я тоже редко виделась со своей мамой!

– А кем она была?

– Давай не будем об этом!

– Почему?

– Просто.

– Тебе неприятно говорить о ней?

– Не то чтобы неприятно. Просто не хочу.

– Ясно. Тогда расскажи, чем увлекаешься?

– Не знаю.

– Слушай, что ты такая растерянная! Расслабься! Я тебя не укушу!

После этих слов они встретились своими взглядами и задержали их друг на друге. Они оба понимали, что между ними может быть что-то более откровенное, чем приятельские разговоры. Натаниэль хотел раскрепоститься, но не был уверен в реакции Астрид, которая не дала сказать ему в этот момент что-либо.

– Ладно. Давай, доставай, что ты там принесла! – сказала она Еве.

Натаниэль смотрел на Астрид и чувствовал в своей душе магнит. Он видел Астрид такой открытой и дружелюбной, какой он не ожидал ее увидеть или знать. Если Рокси была для него предметом его пользования и черпания светского опыта, то Астрид казалась ему губкой, которая впитает любой яд и не отвергнет. Ведь она была таким же непонятным человеком для всех. Астрид казалась Натаниэлю чуть ли не родной душой. И его сердце быстро забилось от волнения.

Он не знал, было ли это помрачение мгновения, или то, к чему все и должно было вести, но он хотел сказать. Он хотел сказать, кто он есть на самом деле. Пусть это навредит ему. А возможно это ему поможет. Но он засунул свою руку в сумочку и начал доставать тетради и учебники.

Астрид пристально смотрела на зажатую в себе блондинку и Натаниэль, подняв голову, заметил этот увлеченный взгляд, который вынудил его начать говорить:

– Знаешь, Астрид! – начал он издалека, – Когда я впервые тебя увидела, я бы и не подумала, что ты такой искренний человек. Но я все равно хотела с тобой познакомиться, но не решалась. – всучив ей в руки пару книг и несколько листов бумаги.

– Почему? Я такая страшная? – улыбаясь, говорила Астрид.

– Нет-нет! Я видела таких людей и раннее. И даже имела с ними дело. Но я плохо знакома с данным обществом, субкультурой. Мне нравятся необычные люди, не такие как все, с собственным (иным) мировоззрением и восприятием человека.

Астрид не отрывала свой взгляд от Евы, и с более серьезным лицом сказала:

– Хм… Знаешь, Ева! Ты можешь создавать первое впечатление гламурной дуры, но на самом деле, ты более глубокий человек. Ты мыслишь, в отличии от тех сучек. И это мне нравится. В этом мы с тобой похожи.

Натаниэль усмехнулся. Астрид продолжила:

– И каковы же твои представления о необычных людях?

– У таких людей иное мышление, не имеющее границ или стереотипов. У них иное отношение к людям, без ярлыков внешности, национальности, гендера…

– И я, по-твоему, необычный человек? – нетерпеливо сказала Астрид.

– Да. Я думаю, ты понимаешь многие вещи, не данные для понятия другим людям. И я надеюсь, ты поймешь меня.

– В смысле? Ты хочешь что-то мне сказать?

– Да. Но я не знаю, как это сказать! Я хочу быть с тобой откровенной. Я не могу быть такой все время, хоть кто-то должен знать. Я хочу доверять тебе, Астрид!

Астрид насторожилась и спросила:

– Ты уверена, что хочешь рассказать мне что-то важное?

– Если ты постараешься понять меня и никому не расскажешь! – сказал Натаниэль.

Астрид молча смотрела на Натаниэля в ожидании откровений. Она понимала, что человек решил открыться ей, увидев в ней родную душу и это еще больше расположило ее. Натаниэль нервничал и никак не решался начать.

– Я тебя слушаю! – сказала Астрид в ожидании.

Натаниэль, взяв побольше воздуху в себя, начал издалека, сказав:

– Посмотри на меня по внимательнее! – и повернул свое лицо так, что оно стало перед самым лицом Астрид.

Та уселась поудобнее, развернувшись к Натаниэлю, и рассматривая, сказала:

– И что?

– Смотри! Ничего не видишь?

– Ну-у… – с задумчивым видом, – Кожа у тебя замечательная, чистая. Ах, да! Я вижу шрам возле левого глаза. Он почти не виден, но если присмотреться…

– Нет! Смотри по-другому!

– Как? – сказала Астрид, немного удивившись и продолжив искать невидимое.

Она глазела на миловидную блондинку и не понимала, чего она от нее хочет. Она уже выдвигала версии о том, что Ева – лесбиянка, или даже ВИЧ-инфицированна, но все это было далеко от той истины, которую подразумевал Натаниэль. Он хотел, чтобы Астрид сама поняла, кто он есть на самом деле. И та, смотря на Натаниэля около двух минут, наконец-то, начала замечать в нем что-то нетипичное. Когда Натаниэль изогнул шею, то Астрид показалось, что она увидела кадык. И присмотревшись в лицо повнимательнее, она сказала с ошеломленным взглядом:

– Да, ну!

– Что?

– Ты парень?

Натаниэль пожал плечами.

– Гермафродит?

– Скорее! – кивая, говорил Натаниэль.

Они оба метались своими взглядами и на их лицах время от времени пробивались неясные улыбки. Астрид сказала:

– Но как? Неужели это правда? Я, конечно, встречала андрогинных людей, но чтобы на столько!..

– Андрогинных?

– Да, но ты…

– Андрогин?

Астрид не знала, что сказать в своем изумлении:

– Да. – произнесла она.

Они оба не знали, что говорить. Казалось, момент говорил сам за себя. Натаниэль, наперекор себе, открылся; Астрид была обескуражена. Она была восхищена своей новой знакомой, которая оказалась новым знакомым, или кем он был. Астрид ничуть не сомневалась в том, что Ева – гермафродит. И этот факт стал для нее самым удивительным в жизни. Двое фриков нашли друг друга. И Натаниэль не ошибся в своем выборе, почувствовав себя счастливым в эти минуты. Он был рад, что, наконец-то, нашел себе друга. Настоящего друга, которого у него никогда не было.

XIX Глава

Прошло несколько дней. За это время Натаниэль с Астрид сдружились невероятно крепко. Будто они дышали друг другом. Каждый день они проводили все свое свободное время вместе, гуляя или беседуя в комнате Астрид. В сереющих днях британской осени они гуляли за руки – черноволосая девушка-вамп и миловидная хрупкая блондинка, словно они знали друг друга много лет.

Однажды Рокси позвала Еву на очередную модную вечеринку, но к ее удивлению Ева отказалась, мотивируя это тем, что будет вечером у Астрид. Рокси ранил данный факт. Она не могла понять, как такая как Астрид и такая как Ева могут дружить. Рокси стало казаться, что Еве попросту надоели ее модные компании, а в особенности она сама. И ее задевали подобные мысли. Особенно ее ранил вид спины, которой Ева повернулась к ней и под руку с Астрид устремилась веселой походкой.

Лишь находясь дома у Астрид, Натаниэль чувствовал успокоение. Словно напряжение уходило от его затылка, растворяя притворство. И это вызывало в нем улыбку, спокойную и душевную. Он наконец-то не чувствовал себя одиноким. Он мог открыть любой укромный уголок своей души и быть уверенным, что Астрид примет его. Единственное, о чем не мог говорить – его мать. И Астрид не покидал интерес к данному «таракану» Натаниэля. Она спрашивала его:

– И, все-таки, расскажи о своей матери!

– Астрид, нет!

– Но почему? Мне интересно, кем она была? Почему ты не хочешь говорить о ней?

– Потому… Я еще не готов говорить о ней что-либо.

Астрид молча посмотрела на Натаниэля, словно поняла его и отстала, затем предложив:

– Пить хоть будем? – взяв в руку бутылку красного вина и активно демонстрируя ее.

Натаниэль улыбнулся. Они в миг же открыли бутылку и разлили по бокалам, став намного оживленнее. Перед тем как выпить, Астрид решила сказать тост. И придержав руку Натаниэля, она с проникающим взглядом сказала:

– Хочу выпить за то, чтобы искусство никогда не кончалось! Чтобы такие люди как ты, творили его! Хочу выпить за тебя, мой друг! Ведь ты неповторимый!

– Ой, не стоит, родная! Но спасибо! – нечто наигранно сказал Натаниэль, на самом деле питая искренние эмоции к словам Астрид, которая поняла данный жест Натаниэля.

Они выпили по бокалу, после чего налили по второму. Астрид, шутливым тоном, сказала:

– А он у тебя большой? – чувствуя, что пьянеет.

Натаниэль, пытаясь сфокусировать на ней свой взгляд, выглядел удивленным. И прикидываясь дурачком, сказал:

– Это ты о чем?

– Не делай вид, что ты ничего не понимаешь! Ты знаешь, о чем я!

– Уточни.

– О члене я твоем говорю! Большой он у тебя, или нет?

Они оба засмеялись в пьяном смехе, после чего Натаниэль сказал:

– Знаешь, когда я мастурбировал, то не беспокоился о члене.

Они снова засмеялись, и Астрид спросила:

– А о чем ты беспокоился, когда мастурбировал?

– О сиськах!

После данных слов они дико засмеялись, упав на кровать в конвульсиях веселья и судорогах челюсти. Астрид всем своим телом оказалась сверху Натаниэля. И это, поначалу, не стоило внимания двух пьяных друзей, которым было весело и смешно. Лишь через полминуты, когда они оба перестали смеяться, Астрид глянула ему в глаза и задержалась в его черных глубинах. Что-то задержало их взгляды в этот момент. Натаниэль смотрел в темно-зеленые глаза своей немецкой подруги и чувствовал успокоение. Но чем больше эти глаза засматривали ему в душу, тем больше он чувствовал нечто большее, некий магнетизм. Что-то платоническое почувствовали оба в этот момент. И Натаниэля передернуло. Он что-то хотел сказать, но при попытках открыть рот, тут же чувствовал себя безмолвной рыбой.

– А я его сейчас чувствую. – сказала Астрид соблазнительным тоном, продолжая смотреть в глаза Натаниэля.

Натаниэль и сам почувствовал его в этот момент. А еще, с каждой секундой, он все больше стал ощущать давление тела Астрид на своем. Ее лицо вдруг стало приближаться, и он уже чувствовал ее дыхание на себе. Он хотел сдвинуться с места и прекратить этот, как ему казалось, каламбур. Но он не мог. Он замер в ожидании. Он хотел прочувствовать момент, когда Астрид задержала свое лицо на пару сантиметров от его лица, и спустя несколько секунд лизнула его по губам так быстро и так нежно, словно котик лизнул молочко.

Натаниэль почувствовал что-то небывалое в этот момент. Словно что-то грандиозное образовалось в его теле, у него в штанах, под свитером, в сосках. Астрид снова лизнула его по губам, и снова, уже медленнее, после чего она задержала прикосновение своих губ, а после приоткрыла рот, стараясь сунуть свой язык в рот Натаниэля. И это было бомбой.

Первые несколько секунд Натаниэль не сопротивлялся, будучи под впечатлением. Он был словно парализован действиями Астрид, и это ему нравилось. Но когда он осознал, что у себя во рту чувствует язык своей лучшей подруги, то тут же включил логику и отодвинул Астрид от себя, схватив ее за плечи и сомкнув свой рот. Он сбросил ее с себя и выпрыгнул из-под нее, приняв вертикальное положение и сказав: