Текст книги "Дочь клана"

Автор книги: Морган Хауэлл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

38

Дар торопливо шагала к стене, окружающей гарнизон. Севрен говорил с ней о сложившемся положении дел.

– Время на вашей стороне, – сказал он, – но это ненадолго. Король – человек трусливый, поэтому он держит в Тайбене не свои войска, а своих полководцев. Под рукой у него королевская гвардия да еще несколько шилдронов пехоты. Этого недостаточно, чтобы совладать с твоими орками. Королю нужно собрать больше войск.

– Севрен, это не твоя борьба.

– В этой борьбе всего две стороны, а вернуться в Тайбен я не могу.

– Ты можешь не вставать ни на ту, ни на другую сторону и просто уйти.

– На своих двоих? Ну нет, я свой выбор сделал. Я ваш, если ты пожелаешь взять меня.

– Мне пригодились бы твои советы. Я мало понимаю в войне.

Севрен мрачно усмехнулся.

– А я слишком много понимаю. Ты должна понять: гарнизон был выстроен как клетка, а не как укрепление. Там нет колодца с пресной водой, там мало продовольствия. При осаде жажда и голод в гарнизоне помогут атакующим.

– А скоро начнется атака? – спросила Дар.

– Есть пехотный полк, который может добраться сюда ближе к полудню. Конные отряды доберутся быстрее. Их хватит, чтобы запереть вас в гарнизоне до тех пор, пока не соберется достаточно солдат для настоящей осады.

– Значит, нам надо бежать.

– Король не позволит вам уйти просто так. Вместо того чтобы бежать, закрепите позицию на холме. Орки лучше всего сражаются лицом к лицу с врагами. Им больше подойдет самый простой путь ведения боя.

Дар вздохнула.

– Я хотела спасти королеву, а не затевать войну.

– Вы сумеете победить, если орки будут сражаться с преимуществом для них.

Севрен стал разъяснять Дар тактику. Он жестами изображал воюющие войска. Дар пыталась, как могла, следить за его объяснениями, но ей трудно было думать о войне отвлеченно. Она слишком хорошо была знакома с жестокостью боя, чтобы представлять людей и орков фигурами в игре. Может быть, для королей война и была игрой, но они могли наблюдать за сражениями со стороны, пребывая в безопасности, пока другие проливали кровь. Кроме того, к услугам королей имелись полководцы, руководившие ходом сражений. А к услугам Дар был один-единственный гвардеец. Орки в военной стратегии разбирались и того хуже.

Но несмотря на все опасения, Дар была готова начать отдавать приказы к тому времени, когда орки добрались до гарнизона. Первым делом она велела им остановиться перед воротами.

– Мы задержимся здесь ровно настолько, чтобы подготовиться к походу. Все сыновья, у кого есть колпаки старшинства, пусть придут поговорить со мной, – она обернулась к Зна-яту, – принеси мою одежду уркзиммути для королевы, а потом присоединяйся к сыновьям в колпаках, – затем она сказала Ковоку: – Твоя помощь мне тоже понадобится.

Ковок-ма поклонился ей.

– Хай, Мать.

Дар была готова войти в ворота, когда Севрен положил руку ей на плечо.

– Нужно выставить часовых, – тихо сказал он.

Дар поспешно исправила свою оплошность. Затем она велела оркам отнести королеву в пустую казарму и приказала развести огонь в очаге. Когда в казарме стало теплее, сюда стали собираться вооруженные орки. Среди них оказался Гарга-ток. С тех пор как Дар видела его в последний раз, бахрома на краю его колпака пополнилась новыми ушами убитых врагов. Когда собрались все орки, наделенные колпаками старшинства, Дар обратилась к королеве:

– Великая Мать, есть ли у тебя слова для этих сыновей?

– Слушайте мудрость Даргу-ят, – проговорила Мут Маук и добрела до очага, чтобы согреть дрожащие руки.

Взгляды всех собравшихся обратились к Дар. В первое мгновение она ужасно смутилась. Но все складывалось так, что она вынуждена была говорить.

– Вашавоки будут сражаться с нами. Если мы останемся здесь, положение для нас будет невыгодное. Лучше встать на вершине холма. Скажите, чтобы сыновья, которые пойдут за вами, поспешили. Когда мы выступим в поход, с нами пойдут матери-вашавоки. Относитесь к ним с почтением.

Сыновья, облаченные в колпаки старшинства, удалились. Остались Зна-ят и Ковок-ма.

– Зна-ят, – сказала Дар, – оставайся рядом с Мут Маук и делай все, о чем она тебя попросит. Ковок-ма, пойдем со мной.

Дар зашагала к казарме, где держали женщин.

– Помнишь, как я напугалась, когда впервые увидела тебя? – спросила она.

– Хай, – ответил Ковок-ма.

– Эти матери тоже сильно испугаются. Некоторые – очень сильно. Я хочу, чтобы они поняли, что ты добрый.

– Ты до сих пор считаешь меня добрым? – спросил Ковок-ма, – ты не сердишься?

– Ты поступил как подобает, послушавшись свою мутури. Мне грустно, но я не сержусь.

– Мне тоже грустно.

Дар остановилась перед женской казармой.

– Давай порадуем этих матерей.

Дар отодвинула засов, открыла дверь и вошла в казарму. Ковок-ма вошел следом за ней. Увидев его, женщины сразу притихли. Дар обратилась к женщинам громким голосом:

– Все солдаты ушли. Теперь в лагере командуют орки.

Женщины ответили на ее слова приглушенным ропотом.

– Теперь у вас есть выбор, – продолжала Дар, – у каждой из вас на лбу клеймо, а это значит, что вы – собственность короля. Вы можете бежать к королю, чтобы он сделал с вами, что пожелает, либо вы можете послушать меня. Я давно узнала о том, что орки почитают женщин и защищают их. Скоро орки покинут этот лагерь. Если вы пойдете с ними, вы будете в безопасности и обретете свободу.

Женщины взволнованно загомонили. Одна из них выкрикнула:

– Откуда нам знать, что орки не сожрут нас?

Дар крикнула в ответ:

– Все эти россказни – ложь! Кто из вас выжил после сражений этим летом?

– Я, – отозвалась одна женщина.

– Расскажи остальным, как все было, – попросила Дар.

– Солдаты бросили нас умирать. Всех моих подруг убили.

Однако спор не умолкал. Наконец Дар крикнула:

– Можете оставаться здесь и ждать, когда явятся солдаты, а можете сейчас, уйти со мной.

Затем она вывела Ковока из казармы и стала ждать. Вышли примерно с десяток женщин, в том числе и та, которая пережила летнюю кампанию. Дар ждала, что выйдут и другие, но остальные предпочли остаться.

Когда Дар поняла, что сумеет спасти только этих немногих женщин, она схватила Ковока за руку.

– Это Ковок-ма, – проговорила она пылко, – он говорит на нашем языке. Он добрый и ласковый. Он позаботится о вас, – она обратилась к Ковоку: – Оставайся с этими матерями и оберегай их, – и добавила по-оркски: – Каф та сат терт, реефат пи Тави Ки («Глядя на них, вспоминай Маленькую Птичку»).

Ковок-ма поклонился ей.

– Ма ло, – ответил он. («Так и сделаю».)

Рано утром Дар вывела орков из гарнизона. В выборе направления ей помогала странная пара советников – Севрен и Гарга-ток. Оба предпочли высокий холм, с вершины которого хорошо просматривалась дорога, ведущая к Тайбену. День выдался солнечный, но холодный северный ветер заставлял Дар кутаться в плащ. Плащ был ей слишком велик. До этого утра он принадлежал гарнизонному офицеру. На груди темнело свежее пятно крови, но плащ был теплый, а на горных дорогах лежал снег.

Дар шла во главе строя. Рядом несли на носилках королеву. Ее сопровождали Зна-ят, Гарга-ток и Севрен, а с ними – еще дюжина орков-ветеранов, закаленных в боях. Остальные орки шли так, как привыкли ходить в королевских походах – ровно выстроенными шилдронами. В середине колонны разместили женщин, одетых в солдатские плащи. За ними присматривал Ковок-ма.

В это же время на дороге, ведущей к Тайбену, появилось соединение пехоты. Городские ворота распахнулись, и оттуда выехали гвардейцы-кавалеристы в сопровождении двух шилдронов пехоты. Вскоре они соединились с движущимися к городу пехотинцами. Это войско показалось Дар не таким уж маленьким. Сначала она думала, что враги нападут немедленно, но, похоже, они этого делать не собирались. Солдаты медленно следовали за орками. Дар велела прибавить шагу, и расстояние между орками и людским войском начало расти. Это обрадовало Дар – но ненадолго. Вскоре люди короля изменили направление и двинулись дальше стремительным маршем. Севрен тоже заметил этот маневр. Дар увидела, что он встревожен. И спросила:

– Что случилось?

– Я – полный дурак, – сказал Севрен, – они не станут биться с нами на холме. Они собрались занять проход к горам, отрезать нам дорогу. Нам следует атаковать до того, как они займут эту позицию.

Послышался голос сидящей на носилках королевы:

– Грунат дати? («Сражаться сегодня?»)

– Да, Великая Мать, – ответила Дар по-оркски, – этот сын-вашавоки искушен в искусстве боя. Он говорит, что было бы мудро для нас убить вашавоки, когда они не будут готовы дать нам бой.

– Сыновья не должны давать советы матерям, – ответила королева на родном наречии, – больше никто сегодня не будет убивать. Произойдет нечто более важное.

Дар не могла не повиноваться королеве, хотя засомневалась в том, в здравом ли рассудке Мут Маук.

«Эта битва решит нашу судьбу. Что может быть важнее?»

Дар ничего не приходило на ум. Даже если королева не бредила, ее решение с точки зрения стратегии выглядело ужасно. Дар поневоле вспомнила слова мерданта Тига, а он говорил, что орки проигрывают сражения из-за того, что им недостает сообразительности.

– Что только что сказала королева? – спросил Севрен.

– Мы пойдем на вершину холма, – ответила Дар, – сегодня боя не будет.

– Это страшная глупость! – воскликнул Севрен, – это войско мы можем одолеть, но скоро они получат подкрепление. Проход к горам узкий, и враги, закрепись там, получат более выгодную позицию. Ты Сосновую лощину помнишь?

– Помню, но королева все решила, – дар добавила шепотом: – Тебе еще не поздно уйти.

– Лучше я останусь с тобой.

– Значит, ты глупец.

Севрен печально улыбнулся.

– Это мне уже говорили.

Орки взошли на вершину холма за пару часов до полудня. Разложив на земле камни, они обозначили «Объятия Мут ла», а затем поставили внутри круга свои тростниковые шалаши. В лагере воцарилась мирная обстановка. Некоторые из сыновей собрали хвороста, и женщины принялись готовить скудный завтрак. Несколько орков встали дозором, а остальные забрались в свои шалаши. Мут Маук, невзирая на холод, предпочла остаться на солнце.

Но у Дар настроение было далеко не мирное. Спокойное поведение орков выглядело полной противоположностью тому, как вела себя королевская рать. Стоя на вершине холма, Дар видела, как это войско готовится к бою. Сначала армия двигалась по дороге на север. Но прежде чем она скрылась из виду, на дороге появилась кавалерия, скачущая с юга. Эти отряды тоже направились к проходу к горам. Дар догадывалась, что вскоре они соединятся с основным войском.

Глядя на умелые действия королевских войск, Дар чувствовала обреченность. Она не сомневалась, что дорога к дому будет полита кровью, что с каждой минутой надежда на благополучный исход тает. Дар чувствовала, что орки должны атаковать немедленно, и решила подойти к королеве и убедить ей в том, что необходимо действовать. Мут Маук все еще сидела рядом с шалашом. Королеву знобило, ее мучила одышка, но она улыбалась.

– Давно не сидела я под взором золотого ока Мут ла, давно не чувствовала ее дыхания, – сказала она.

– У тебя будет для этого много дней, – сказала Дар, – тебе стоит укрыться от ветра и холода.

– Разве Мут ла посылала тебе видения о том, что мне осталось прожить еще много дней?

– Тва, тетушка.

– Я так и думала, – сказала королева, – поэтому уж лучше я наслажусь этим днем.

Дар низко поклонилась королеве.

– Мут Маук, у меня тревожные мысли. Можно мне поделиться ими с тобой?

– Прошу, говори.

– Я думаю, мы сегодня же должны отправиться домой. Мы встретимся в бою с вашавоки, но сейчас их меньше, чем будет потом.

– Это не важно, – ответила королева.

– Прости меня за дерзость, Мут Маук, но как же это может быть не важно? Ты наша Великая Мать. Мут ла послала меня, чтобы я отвела тебя домой. Эти вашавоки будут пытаться остановить нас.

– И почему же мне нужно вернуться домой?

Этот вопрос ошеломил Дар. Она не сразу ответила.

– Яд отравил тебя. Ты больна. Ты нуждаешься в исцелении.

– Даргу, много зим я пила целительные снадобья, – заметив озадаченность Дар, королева улыбнулась, – черный Вашавоки каждый вечер добавлял снадобья в мою еду.

– Тва. Это была отрава.

– Черный Вашавоки отравил меня давным-давно. С тех пор он давал мне противоядие, чтобы я могла жить. Это снадобье затуманивало мой рассудок, но помогало мне оставаться живой, – Мут Маук посмотрела Дар прямо в глаза, – хай, Даргу. Я скоро умру. Думаю, это случится сегодня.

Дар охватило чувство вины и отчаяния.

– Значит, это я принесла тебе смерть! – Она упала на колени перед королевой, слезы заволокли ее глаза, – у меня все горит в груди! Я не знала. Прошу тебя, прости меня!

– Тут нечего прощать. Я сама решила умереть.

Испуг, тоска, смятение – все это Дар вложила в одно-единственное слово.

– Почему?

– Не я сейчас важна, – ответила ей королева, – до того, как я стала Мут Маук, я звалась Зета-ят. Когда я получила Фатму от предыдущей королевы, я стала Мут Маук. Важна Фатма, а не я. Это дух уркзиммути. Я жила только для того, чтобы Фатма не была утрачена, чтобы я могла передать ее тебе.

– Но почему Фатму должна получить я?

– Потому что тебя избрала Мут ла. Помнишь, как ты узрела меня в видении? Когда я спрашивала, где ты, я спрашивала, где та мать, которая воспримет от меня Фатму.

– Тва! Тва! Не может быть, чтобы это была я.

– Даргу-ят, это ты. Это должна быть ты. Ты здесь единственная мать-уркзиммути, а я умираю. Такова воля Мут ла, такова цель твоей жизни, – дрожащими руками Мут Маук утерла слезы со щек Дар, – сядь рядом со мной. Пусть красота творений Мут ла успокоит твою грудь.

– Мут Маук, я не готова.

– К жизни никто не бывает готов. Мы просто рождаемся и начинаем жить. Когда ты станешь Мут Маук, слушайся своего сердца.

– Так говорил Веласа-па.

Мут Маук улыбнулась.

– Мут ла тоже так говорит.

И королева подставила лицо солнцу.

39

Когда солнце начало садиться, Мут Маук попросила орков собраться. Пригласили также Севрена и женщин, хотя они и не понимали оркской речи. Орки сели кольцом вокруг королевы. Она встала, опираясь на плечо Дар. Мут Маук начала с рассказа о том, как в клане Ят родился младенец, наделенный Фатмой. Она рассказала о том, как Фатма передавалась от одной Великой Матери к другой, и назвала всех поименно. Перечень она закончила своим именем.

– Фатма – это дар Мут ла уркзиммути, – сказала Мут Маук, – мать, обретающая этот дух, ближе всех к Мут ла. Ее слова мудры, им нужно повиноваться.

– Хай, Мут Маук, – зором произнесли орки.

– Скоро Мут ла заключит меня в объятия, – сказала королева, – она послала другую мать, чтобы она получила дар Фатмы. Эта мать – Даргу-ят.

Дар ожидала, что орки возропщут, но их лица были торжественны, и они встретили слова королевы молча. Дар знала, что нужно делать дальше. Она сбросила плащ и встала перед Мут Mayк, обнажив грудь. Королева положила руки ей на грудь.

– Пусть Фатма перейдет к Даргу-ят.

Руки королевы были теплыми и становились все теплее. Дар думала, что это прикосновение просто ритуальное, но ощущение у нее возникло иное – это было не просто касание. Тепло превратилось в преображающую силу, которая распространилась по всему ее телу. Дар слышат тихие голоса, шелестящие словно листва, которую шевелит легкий ветерок. Она огляделась по сторонам, но сидящие по кругу орки сохраняли благоговейное молчание. Шелест зазвучал громче, и Дар поняла, что не звуки, а отголоски воспоминаний звучат у нее в голове. Но вот воспоминания угасли, снова воцарилась полная тишина. Дар чувствовала себя иначе, она понимала, что стала иной. Мир остался прежним, но теперь она смотрела на него другими глазами – новыми и древними одновременно. Дар, который она получила, был выше мудрости, выше власти. Это была любовь. Дар смотрела на окружавших ее орков и знала, что они – ее дети. Она любила их как мать – как их Великая Мать.

Прежняя королева сняла корону и возложила ее на голову Дар.

– Мое время истекло, – проговорила она. Ее ноги подкосились, она опустилась на землю.

Все орки тут же встали и низко поклонились Дар.

– Тава, Мут Маук! – поприветствовали они ее и, не сказав больше ни слова, удалились в свои шалаши.

Остались только Севрен и женщины. Женщины стояли разрозненной толпой и ничего не понимали. Но вот Ковок-ма что-то негромко сказал им. Тогда они тоже ушли. Дар ничего этого не замечала. Ее единственной заботой была прежняя королева.

– Тетушка, я отведу тебя к целительнице. Ты поправишься.

– Того, кто мертв, исцелить нельзя.

– Пожалуйста, не говори так. Ты жива.

– Мой дух ушел из меня вместе с Фатмой, а дух – это и есть жизнь. Может быть, только она живущая Мут Маук.

– Кто-нибудь скажет мне… – Дар не договорила и огляделась по сторонам, – куда все подевались?

– Они ушли, потому что говорить с мертвыми – неестественно.

– Ты не мертва. И я не покину тебя.

– Тва, Мут Маук. Это я тебя покину.

Королева доказала, что ее слова верны. Она умерла незадолго до полуночи. Дар разбудила несколько орков и велела им приготовить погребальный костер. Затем она удалилась в свой шалаш. Она уже чувствовала одиночество властительницы. Жизнь всех, кто окружал ее, зависела от ее мудрости. Она не хотела взваливать на себя эту ношу, но и не могла этого избежать. Дар была наделена Фатмой и осознавала свой долг. Но все же ей не хотелось приказывать своим сыновьям идти в бой, потому что она знала, что многие погибнут, даже в случае победы. Кроме того, она чувствовала, что сражаться не стоит.

«Но как же тогда они попадут домой?» – гадала Дар. Казалось, это можно сделать только сразившись с войском короля.

В конце концов Дар решила поговорить с Севреном. «Он сражался за короля. Он сможет дать мне совет», – решила она.

Севрена она нашла около тлеющего костра. Он спал, завернувшись в плащ. Дар разбудила его. Севрен сонно заморгал, протер глаза.

– Чего желаете, ваше величество? – спросил он без тени насмешки.

– Значит, ты знаешь, что я теперь королева.

– Да, нам сказал этот зеленоглазый малый. Прими мои поздравления.

– Я этого не хотела. И никак не ожидала, – дар тяжело вздохнула, – мне нужно знать, как сразиться с королем.

– Это совсем не просто. Число воинов и позиции – на стороне королевского войска. Оркам лучше всего удаются лобовые атаки, тогда их мощь дает им преимущество.

– И как же мне быть?

– Пробиваться через ущелье в горы и смириться с потерями.

– Но почему это лучший выход?

– Твои воины – орки. Ты должна использовать их силу.

– А в чем сила воинов короля? – спросила Дар.

– Они будут драться умно. Они будут пользоваться холмами и лощинами, скалами и лесами, чтобы быстро нападать и так же быстро отступать, но они будут избегать большой битвы. Если ты не сможешь разбить их наголову, они будут снова и снова наносить удары.

– Значит, мне следует добиваться решающей битвы?

– Да.

– Но какой в этом смысл? – вздохнула Дар, – ты всего лишь гвардеец, а так много понимаешь в военном искусстве. Почему же полководцы короля должны быть глупее тебя? Если мы станем делать то, чего от нас ожидают, мы обречены.

– Ты не сумеешь изменить орков. Они такие, какие есть.

Дар запрокинула голову и стала задумчиво смотреть на звездное небо. Прошло немало времени, прежде чем она заговорила вновь.

– Ты прав, Севрен. Орков не изменить. Такова их суть, – и тут Дар улыбнулась – впервые после коронации, – но суть их королевы изменилась.

Дар уснула. Благодаря какой-то особой милости она проснулась отдохнувшей и свежей. Покидая свой шалаш, она знала, что самая трудная из ее задач – первая. Дар созвала орков.

– Я размышляла о том, почему Мут ла сделала меня королевой, – сказала Дар, – теперь я это знаю. Это случилось потому, что я понимаю, как думают вашавоки. Они думают не так, как мы.

Орки жестами выразили согласие. Дар продолжала:

– Когда мы говорим, у наших слов есть смысл, они выражают то, что мы знаем. А вашавоки часто произносят слова, лишенные смысла. Эти слова они называют «ложь». Они знают, что уркзиммути не умеют лгать.

Дар приготовилась к самому трудному.

– Сегодня вам придется совершить такое, в чем мало смысла, что противно вашей сути. Сегодня мы нарушим древние обычаи. Мы не положим нашу умершую мать на погребальный костер. Мы отнесем ее тело к вашавоки и скажем, что она жива.

Орки взволнованно зароптали. Дар слышала в их голосах изумление, озабоченность и даже гнев.

«Скоро я узнаю, воистину ли я королева», – думала она, ожидая, когда орки притихнут, но сама при этом ощущала странное спокойствие.

Жизнь стала очень простой. Ей предстояло объяснить оркам свой план – так ясно, как она только могла, – а потом оставалось только ждать, чтобы затем узнать свою и их судьбу. Больше она ничего поделать не могла.

Король Крегант в тревоге ходил туда-сюда по тронному залу, когда туда вошел гвардеец.

– Какие вести? – спросил король.

– Орки спустились с холма, сир.

– Они направились к ущелью?

– Нет. К городу.

Крегант развернулся и устремил гневный взор на Человека Королевы.

– Генерал Таркум, ты говорил, что они обратятся в бегство. А теперь они вознамерились атаковать!

– Ваше величество, у страхолюдин нет никаких средств для атаки.

– Тогда почему они направляются сюда? Это какая-то уловка?

Таркум сохранял спокойствие.

– Они неспособны на уловки.

Слово взял маг:

– Их королеве стало хуже без моего зелья. Они понимают, что ей нужно мое целительство.

– Наверное, это так и есть, – кивнул Таркум, – мне известны их суеверия. Если королева умирает, а рядом с ней нет другой страхолюдной сучки, королевский род прерывается.

– Вот почему мы держали ее взаперти, – добавил маг, – чтобы она была у нас в руках.

– Ну а теперь у нас ее нет, – буркнул король, – и поэтому я потерял свое страхолюдное войско!

– Орки вернут свою королеву и поручат ее моим заботам, – сказал Отар, – они будут и впредь повиноваться нам.

Креганту очень хотелось спросить Отара, почему его драгоценные кости не предупредили его о побеге королевы орков, но стоило ему взглянуть на мага, как он сразу струсил. Вместо этого он спросил:

– Кто помог королеве бежать? Она не могла обойтись без чьей-то помощи.

– На королевской кухне работает клейменая девка, – сказал Отар, – я чувствую, что с ней что-то не так.

Крегант развернулся к гвардейцу.

– Узнай, кто она такая, и приведи ее.

Гвардеец на миг растерялся, но все же сказал:

– Сир, я знаю, кто она такая. Ее зовут Дар. Как раз перед тем, как пропала королева, мердант приходил и искал ее.

– Ладно, разыщи эту Дар, если она еще здесь, – приказал король, – пусть ее пытают, а ты принеси мне ее признание.

Гвардеец ушел. Король принялся снова расхаживать по тронному залу. Все утро приходили вести. Никто не мог разыскать Дар. Гвардеец по имени Севрен дезертировал. Орки определенно направлялись к городу.

Король предпринял все, что только мог. Он отдал приказ схватить и казнить Дар и Севрена. Он отослал гонцов с приказом для войска, ушедшего к горам, вернуться в Тайбен. Сделав это, он стал ждать более добрых вестей. Вскоре после полудня он получил кое-какие вести: орки возвратились в гарнизон, а к городу теперь направлялся только маленький отряд. Король отправил самого зоркого гвардейца на городскую стену, чтобы он следил за приближением орков и сразу обо всем ему докладывал.

Гвардеец в скором времени вернулся. Он едва дышал после быстрого бега.

– У ворот – семеро невооруженных страхолюдин. Шестеро несут носилки, на носилках лежит их королева. Один из них держит в руке ветку дерева.

– Это знак перемирия у страхолюдин, – сообщил генерал Таркум.

Гвардеец продолжал:

– У страхолюдины с веткой – пленники. Гвардеец и девчонка. Девчонка плачет, скулит, умоляет страхолюдину о пощаде.

– А страхолюдине чего надо? – осведомился король.

– Он хочет переговоров с вами.

– Со мной? Какая неслыханная наглость! – Крегант обернулся и устремил взгляд на генерала Таркума, – ты – Человек Королевы. Ступай поговори со страхолюдиной, но припрячь поблизости солдат. Если что-то пойдет не так, всех перебить и схватить королеву.