Текст книги "Любовница мафиози (ЛП)"

Автор книги: Мила Финелли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Глава одиннадцать

Франческа

Мы услышали вертолет раньше, чем увидели его.

– Я не могу в это поверить, – пробормотал Джулио, когда шикарный черный вертолет приблизился к яхте.

– Кто это?

Но даже когда я задала этот вопрос, я знала. Я знала.

Он был здесь, хотя по какой причине, я не могла сказать. Мы с Джулио не сделали ничего плохого, и я не пыталась сбежать.

– Пойдем. – Джулио встал и протянул руку, чтобы помочь мне подняться. Мы пошли к вертолетной площадке и ждали, пока вертолет приземлится.

Фаусто вышел первым, весь такой загорелый итальянский красавец, но потом повернулся, чтобы помочь выбраться другой гостье. Катарина.

Несмотря на все мои усилия не поддаваться влиянию, мой желудок болезненно сжался. У меня возникло чувство, что этот узел – ревность, что было абсолютно неприемлемо.

Вранье.

Катарина, одетая в марлевый прозрачный халат, прижалась к его руке, когда они подошли. Фаусто был одет в свой обычный костюм. Неужели этот человек никогда не носил ничего другого? Я не видела его глаз за солнцезащитными очками, но чувствовала на себе его пристальный взгляд.

– Ciao! (перев. с итал. привет!) радостно воскликнула Катарина, наклоняясь, чтобы поцеловать меня в щеку. – Надеюсь, ты не возражаешь, что мы пришли присоединиться к вам.

Джулио хмуро посмотрел на своего отца, ничего не сказав, поэтому я заставила себя улыбнуться другой женщине. – Вовсе нет. Не похоже, что яхта недостаточно большая для всех.

Джулио попросил отца сказать хоть слово, и они отошли в сторону и начали быстро говорить по-итальянски. Я могла сказать, что Джулио был зол, но выражение лица Фаусто было нечитаемым.

– Я ненавижу, когда они так делают, – сказала Катарина. – Пойдем возьмем напитки и посидим у бассейна.

Она прошла через яхту, как будто была здесь уже сотни раз, что я и предполагала. Все члены экипажа, казалось, знали ее, когда она махала им рукой. Я последовала за ней, не понимая, почему она мне не нравится, ведь она не сделала мне абсолютно ничего плохого. Я поклялась, что сегодня буду с ней ладить, даже если не смогу перестать думать о том, что она в постели с Раваццани.

Когда мы подошли к бассейну, она смахнула с себя накидку, обнажив тело, за которое убили бы миланских моделей. Длинные конечности, плоский живот, никакого целлюлита или лишнего жира. Ела ли она хоть один углевод с момента полового созревания?

Перестань быть такой мелочной. Что с тобой не так?

– Твой купальник великолепен. – Я жестом указала на ее черный цельный купальник с вырезами по бокам.

– Спасибо. Это «La Perla». Подарок от Фаусто.

Из-за кислого привкуса во рту мне было трудно говорить. – Как мило.

– Твое тоже хорошее. С простым бикини никогда не ошибешься. Давай возьмем напитки. Алекс делает лучшую маргариту.

Алекс? Я растянулась на шезлонге и постаралась не чувствовать себя скованной. В конце концов, у меня впереди могут быть годы общения с Катариной. Подавленная этой мыслью, я повернула лицо к солнцу и притворилась, что я одна.

Через несколько минут Джулио вернулся и снова занял кресло рядом со мной. – Ciao, Катарина. Come va? (перев. с итал. Как дела?)

– Хорошо. А что насчет тебя, Джулио? Ты сегодня хорошо себя ведешь? – Она ухмыльнулась, как будто у нее есть секрет, но ее внимание было отвлечено, когда прибыл член экипажа для заказ напитков.

Джулио нахмурился и уставился на воду, поэтому я подтолкнула его ногой. Когда он посмотрел на меня, я послала ему вопросительный взгляд. Он наклонился ко мне и тихо сказал: – Мой отец беспокоился, что я воспользуюсь тобой здесь. Что я предвкушаю брачную ночь.

Моя челюсть упала. – Ты, наверное, шутишь.

– Я бы хотел, чтобы это было так.

– О, вы оба очаровательны, – сказала Катарина, указывая на меня и Джулио. – Я не могу дождаться свадьбы. Я уже выбрала себе платье.

Тошнотворное чувство вернулось в желудок, и я потянулась за своим стаканом май-тай. В этот момент краем глаза я заметила движение, и весь воздух стремительно покинул мои легкие.

Одетый только в маленькие белые плавки, Фаусто шел к нам, впервые демонстрируя все свое невероятное тело. Мышцы скакали по худощавой раме, покрытой золотистой кожей, а широкие плечи возвышались над широкой грудью, украшенной идеальным количеством темных волос. Живот был подтянут, ноги длинные. Он двигался грациозно, уверенно, король всех окружающих, выпуклость между его ног увеличивалась с каждым шагом.

Я. Была. Покойником.

Это было слишком. Сердце колотилось так, будто я только что пробежала дистанцию, и, слава Богу, я уже сидела. Как назло, я переместилась на шезлонге, чувствуя прилив жара, который не имел ничего общего с солнцем. Клянусь, его взгляд упал на мою грудь, и когда я посмотрела вниз, то поняла, почему. Мои соски проступали сквозь тонкую ткань моего костюма. Я сглотнула и сосредоточилась на своем напитке.

– Вот ты где, —ворковала Катарина, обращаясь к Фаусто. – Я как раз говорила Фрэнки и Джулио, какие они очаровательные.

Он опустился на свободный шезлонг, рот был плоским и жестким.

Катарина схватила со стола лосьон для загара и переползла на его кресло. —Позволь мне намазать твою спину кремом, малыш.

Фаусто не стал спорить, а просто наклонился вперед и освободил для нее место позади себя. Я готова поклясться, что он смотрел прямо на меня все время, пока Катарина смазывала его тело лосьоном, а ее руки втирали его в кожу, как будто это было спасительное противоядие. Зависть заползла мне в горло. Мне пришлось перевести взгляд в другое место, иначе я рисковала сказать или сделать что-то очень глупое.

– Я иду купаться, – объявил Джулио, затем отошел к борту яхты и нырнул в воду.

Прекрасно. Мы еще даже не поженились, а он уже бросил меня.

Подожди, уже? О чем я только думала? Я бы никогда не вышла замуж за Джулио. Я бы сбежала из Италии и никогда больше не увидела бы Раваццани.

Закрыв глаза, я наклонила лицо к солнцу и попыталась отгородиться от всего остального в моей жизни. Я находилась на прекрасном судне в самом красивом месте в мире.

Кто знал, когда еще представится такая возможность, когда я покину Сидерно?

– Франческа, – позвал Раваццани. – Когда ты в последний раз мазалась кремом?

Первые слова, которые он сказал мне сегодня, были о моем загаре? – Я в полном порядке, – сказала я, не открывая глаз.

– Это было не то, о чем я спрашивал.

Я подняла солнцезащитные очки, чтобы пригвоздить его раздраженным взглядом. —Почему тебя это волнует?

Очевидно, это был неправильный ответ, потому что его лицо потемнело, а тело стало неподвижным. Даже Катарина выглядела потрясенной. – Мне не все равно, – сказал он. –Потому что я не хочу, чтобы ты обгорела к свадьбе.

Все внутри меня хотело кричать и бросать в него вещи, но я бы проиграла в любой драке с этим человеком – пока что. Поэтому я опустила солнцезащитные очки на место и снова закрыла глаза. —Тебе не нужно об этом беспокоиться.

– Делай, что я говорю или...

Он не закончил, потому что появились сотрудники экипажа с нашими напитками – маргарита для Катарины, Джулио и меня, белое вино для Раваццани. Я проигнорировала вторую пока Катарина болтала, хотя я заметила, что его ответы ограничивались одним-двумя словами. Почему она терпела его? Он не может быть настолько хорош в постели.

Пожалуйста. Ты же знаешь, что он бог в постели.

Ух. Я не могла начать представлять это, не здесь. Никогда.

Джулио наконец вернулся и встряхнулся, как собака, обрушив на меня поток воды. Я вскрикнула, холодные капли застали меня врасплох, и попыталась оттолкнуть его. – Ах ты, крысеныш!

Катарина захихикала. – Видишь? Мило, – сказала она и обняла Раваццани за плечи.

Я ненавидела смотреть на них вместе. У меня не было никаких претензий к нему – и я определенно ненавидела его за то, что он заманил меня в ловушку в Италии – но я хотела отбросить руки Катарины от его тела. Как, черт возьми, это имело хоть какой-то смысл?

Стоя, я в ответ толкнула Джулио за борт яхты. Он с плеском упал в воду и поднялся на поверхность, отплевываясь. Я ухмыльнулась, глядя на него. – Вот что ты сейчас получил.

Он ухмыльнулся. – Поплавай со мной еще раз.

– Хорошо, но сначала пообещай больше не тянуть меня под воду.

– Te lo prometto (перев. с итал. я тебе обещаю).

Я пронеслась к концу площадки и прыгнула в воду.

Я совершил ошибку, взяв с собой Катарину.

Чтобы это выглядело как светская прогулка, я попросил мою mantenuta (перев. с итал. содержанку) пойти со мной. Я не видел ее с ночи в замке, а она всегда любила яхту . Однако по выражению лица Франчески было ясно, что Катарина ей не нравится.

Может быть, ревность?

Это казалось маловероятным, учитывая то, что Франческа меня недолюбливала. Скорее, привычка Катарины никогда не понимать, когда нужно помолчать, не понравилась Франческе. Но я заметил, как напряглись соски Франчески, когда я вышел на палубу в плавках. Я мог ей не нравиться, но я ее возбуждал.

Что-то изменилось между нами в ту ночь, когда она пыталась сбежать. Я прочитал похоть в ее глазах, увидел румянец на ее щеках. Она практически задыхалась, когда наставила на меня пистолет. Мои разговоры о трахе у стены возбудили ее еще больше.

Она не была невинной, и мои подозрения относительно нее оказывались верными на каждом шагу. У меня было чувство, что эта девушка любит грубость. Так же, как и я.

И я умирал от желания выяснить это.

Как бы я ни пытался убедить себя в обратном, я сгорал от желания обладать ею, оставить ее себе. Два дня я избегал ее, и это не помогло. Я был так же одержим, так же отчаянно хотел обладать ею, как и раньше. Я не мог ни на чем сосредоточиться. Мои дни проходили в просмотре видео с ней на винодельне, в конюшне. Даже с этими чертовыми ягнятами.

В общем, я был в полной заднице.

Она должна была быть для моего сына, женщина, которая родит следующее поколение правителей Раваццани. Поэтому я надеялся, что, увидев их сегодня вместе, я изменю свое мнение. Что это убедит меня держаться от нее подальше и придерживаться моего первоначального плана женить ее на Джулио. Избавит меня от этой постыдной тяги к девушке, которая достаточно молода, чтобы называться моей дочерью.

И тут я увидел ее в этом крошечном бикини.

Cristo santo (перев. с итал. черт возьми), ее тело было невероятным. Мягкие округлые изгибы кремовой кожи и попка, которую так и хотелось укусить. Маленькие треугольники ее лифа едва прикрывали ее великолепные сиськи, и я хотел только одного – содрать эту ткань и пососать ее соски. Однако у нее было нечто гораздо большее, чем ее тело. Ее бесстрашие, то, как она противостояла мне, возбуждало меня. Я хотел контролировать ее, заставить ее умолять меня.

Катарина прижалась к моей спине, возвращая мое внимание. – Ты хочешь пойти и трахнуть меня? Прямо и по делу. Это было то, что мне нравилось в ней больше всего.

Хотел ли я трахнуть Катарину? Когда я смотрел, как Франческа плещется в воде с Джулио, я знал ответ. – Нет.

– Тогда ты не возражаешь, если я пойду поплаваю?

– Конечно, нет. Развлекайся.

Я достал свой телефон и притворился, что работаю, пока они втроем плавали в воде. Катарина в основном делала селфи с края платформы для своих социальных сетей, а Джулио и Франческа смеялись, играя вместе. Эти двое не воспринимали друг друга не как влюбленные. Они вели себя как брат и сестра, если честно. Они смеялись и дразнились, сохраняя при этом уважительную дистанцию.

Это не имело смысла. Разве он не хотел ее трахнуть? Именно поэтому я приказал подготовить вертолет и присоединиться к ним сегодня, потому что я не мог смириться с мыслью, что они могут трахаться. Но они поддерживали между собой дружеское настроение, он шутил с ней как брат, а не как возлюбленный.

Ты одержим ею.

Слова Джулио, сказанные ранее, преследовали меня. Сначала Марко, теперь мой сын. Все они видели, что эта девушка делает со мной. Она выворачивала меня наизнанку. С тех пор, как я поймал ее, когда она перелезала через стену, я преследовал ее.

Ощущения не проходили. С каждой минутой тяга становилась все более сильной, преследуя каждую мою мысль наяву. И мои сны тоже. Я мечтал гоняться за ней по виноградникам, пока не поймаю ее, прижму к грубой земле и оттрахаю до бесчувствия.

Что-то нужно было сделать, и я знал, что я должен сделать.

Я должен был оставить ее у себя.

Она отказывалась от роли mantenuta (перев. с итал. любовницы), но я ее приводил в чувства. Она все равно не была заинтересована в браке. В статусе моей любовницы, я мог преподнести ей весь мир на блюдечке. Деньги, путешествия, машины... все, что она захочет. В моем мире это было желанное положение, власть и престиж. Не так много, как у жены, конечно, но она была бы неприкасаемой, когда я обеспечивал ей свою защиту. А когда она мне надоедала, я отправлял ее обратно в Торонто или туда, куда пожелает ее сексуальная задница. Я бы купил ей дом или квартиру в любой точке мира.

Было много других женщин – итальянских дочерей ‘ндрины, – на которых Джулио мог бы жениться. Манчини бы это не понравилось, но он не посмел бы перечить мне. Я был слишком могущественным и мог делать с Франческой все, что хотел, без всякого наказания. Она ведь не была девственницей.

Я смотрел на ее сочную попку, когда она ныряла под воду, и облизывал губы. Мне не терпелось пошлепать по этой попке. Смотреть, как она подпрыгивает, когда я трахаю ее сзади.

Мой член начал увеличиваться в плавках. Я не мог получить эрекцию прямо в данный момент. Поднявшись, я решил пойти сделать несколько телефонных звонков на другой конец лодки. Уединение там облегчало работу, а если бы я дольше изучал Франческу, то, скорее всего, наделал бы глупостей.

Когда я закончил свои звонки, уже начало смеркаться. Я решил забрать Катарину и вернуться на вертолете в замок. После того, как я переоделся в свой костюм, я пересек салон и увидел Франческу, выходящую из туалета. Она поправила верх костюма, показав мне почти целый шар плоти, и вожделение собралась в моем паху.

– Подожди, – рявкнул я, когда она направилась к бассейну.

Вскинув руку к груди, она повернулась ко мне лицом. – Черт. Ты напугал меня до смерти.

Этот грязный рот. Большинство итальянок не ругались так, как женщины в других странах, и я не был уверен, нравится мне это или нет. Я остановился на своем месте, держась в тени, где никто из посторонних не смог бы нас увидеть. – Иди сюда.

Она бросила взгляд через плечо. – Почему?

– Потому что я так сказал, monella (перев. с итал. паршивка).

– Я не думаю, что мы должны быть здесь одни.

Интересный выбор. Она беспокоилась о том, что может причинить боль Джулио? Я сомневаюсь. – Не заставляй меня повторяться.

Она закусила губу, и я почти видел, как ее мозг обдумывает это. Несмотря на ее нерешительность, ее соски снова напряглись, выдавая ее. В то время как большинство женщин испытывали бы страх, Франческа была другой. Ее тянуло ко мне, несмотря на страх – хотя, возможно, она ненавидела себя за это.

Я бы изменил это. Скоро она будет умолять меня трахнуть ее и вылизать ее киску. Сосать мой член и глотать мою сперму. Между нами не будет стыда, не будет пределов для разврата, который я покажу ей. И она будет наслаждаться каждой минутой.

Она откинула плечи назад и, не боясь, направилась ко мне. Ее груди подпрыгивали при каждом шаге, бедра покачивались, и я едва мог дышать. Когда она выгнула бровь в вызове, и у меня зачесались руки от желания перекинуть ее через колени и отшлепать ее дерзкую задницу.

Но это еще придет. Пока же я должен был действовать осторожно.

Она смотрела на меня большими круглыми глазами, ее грудь вздымалась и опадала с силой ее вдохов. Капелька воды скатилась по ее виску, и я большим пальцем осторожно смахнул влагу с ее нежной кожи. – Тебе нравится моя яхта, dolcezza (перев. с итал. милая)?

Ее горло сжалось, когда она сглотнула. – Я хочу сказать, что ненавижу ее, но я бы солгала.

Мне нравилось предполагать, что она говорит и обо мне. – Хорошо. Ты будешь проводить здесь много времени.

– Ты все еще не понимаешь, Раваццани. Я не останусь.

Я шагнул вперед, сокращая расстояние между нами, и она начала отступать. Я продолжал движение, пока ее позвоночник не соприкоснулся с дубовыми панелями, затем я уперся руками по обе стороны от ее головы. – Фаусто.

Ее брови опустились, когда она искала мое лицо. – Что?

– Когда мы будем одни, я хочу, чтобы ты называла меня Фаусто.

– Я не должен. Ты... ну, это было бы не... – Она хмыкнула. – Мы не должны быть одни.

Я сбил ее с толку. Отлично. – Но мы будем. Часто.

– Нет, не будем. Мы не должны оставаться одни сейчас. Они будут задаваться вопросом, где мы.

– Мне безразлично. – Я окинул взглядом ее потрясающие черты лица, опустился к ее губам. Они были пухлыми и влажными от ее слюны, умоляя попробовать их на вкус. Я должен был продержаться еще немного.

– Я уверена, что Катарина будет рада это услышать, – прошептала она.

Это было то напоминание, в котором я нуждался. Я был бессердечным ублюдком, но и справедливым. – Я планирую решить эту проблему всего за несколько минут.

– Ты собираешься убить ее? – шипела Франческа.

Я покачал головой, разочаровавшись в ее мнении обо мне. Конечно, я не демонстрировал ей многое другое, но это скоро изменится. – Нет, но я принял решение, что она мне больше не нужна.

Я наблюдал за тем, как она пытается уловить смысл моих слов, в ее чертах проступили растерянность и беспокойство. – Почему?

Теперь она задавала правильные вопросы.

– Потому что я хочу кого-то другого. – Я наклонил голову ближе и прильнул губами к ее уху. – И одно ты должна знать, Франческа, – я всегда получаю то, что хочу.

Ее дыхание сбилось, когда я отодвинулся от стены. – Buona sera, monella (перев с итал. доброго вечера, паршивка).

Оставив ее там, я направился к бассейну. Джулио и Катарина смотрели что-то на ее телефоне и смеялись. – Катарина, andiamo (перев. с итал. пойдем). Мы должны идти.

Они оба посмотрели вверх, и взгляд Джулио метнулся за мной. Я предположил, что Франческа снова появилась на палубе, и Джулио заметил, что мы вместе были внутри. Мне нужно будет поговорить с сыном дома.

Катарина собрала свои вещи и поцеловала Джулио в щеки. – Не забудь меня отметить, – сказала она и подошла ко мне. – Все в порядке?

– Мне нужно вернуться.

– Пока, Фрэнки, – сказала Катарина девушке, стоявшей позади меня.

Я не сводила глаз с сына. – В мой кабинет, когда вернешься. – Он кивнул, видимо, понимая, что я хочу ему сказать. Предупредит ли он Франческу? Я надеялся, что да. Это еще больше усложнило бы задачу завоевать ее... а я любил сложные задачи, когда дело касалось этой девушки.

Вскоре мы уже сидели в вертолете, направляясь обратно в мое поместье. Катарина была подозрительно тихой. Я понял, что лучший способ делать это прямо, без двусмысленностей. – Это между нами? Все кончено.

Катарина не выглядела удивленной. – Это ведь она, не так ли?

Это было не ее дело, и она знала меня достаточно хорошо, чтобы не ожидать ответа. – Я достану тебе недвижимость в Портофино, которую ты хотела.

– И бриллиантовый браслет.

Я кивнул. – Я желаю тебе всего наилучшего, Катарина. Если тебе понадобится помощь, только попроси.

– Спасибо, Фаусто. – Она играла с завязками на своей накидке. – Хочешь, я пососу твой член в последний раз?

Эта идея меня нисколько не искушала. – Нет, в этом нет необходимости.

Она вздохнула. – Боже, я буду скучать по тебе. Ну, мне будет не хватать твоего большого члена.

Мои губы скривились, но я ничего не сказал. Я не буду скучать по ней, и мы оба это знали.

– Надеюсь, она готова. Ты не тот мужчина, с которым могут справиться большинство женщин.

Франческа была сильной, возможно, даже сильнее, чем она думала. Она сможет справиться со мной. И было бы забавно научить ее этому.

Глава двенадцать

Франческа

Мы с Джулио наблюдали за заходом солнца, пока яхта шла обратно к Сидерно. Мы оба молчали, погрузившись в свои мысли.

И ты должна знать одну вещь, Франческа, что я всегда получаю то, что хочу.

Говорил ли мне Фаусто, что хочет меня? Это, конечно, подразумевалось, когда он загнал меня в угол у стены и прижал к себе своим телом. В тот момент я не чувствовала страха. Ну, может быть, немного, но не потому, что я думала, что он причинит мне боль. Я боялась своей реакции на него, того, как возбуждение пульсировало у меня между ног при одном его взгляде. Мои соски наливались кровью каждый раз, когда он оказывался на расстоянии пятидесяти футов, словно подавая какое-то предупреждение.

Только я не хотела убегать от него. Далеко от него.

Я думала о его руке на моем горле, о тепле и силе его тела, когда он окружал меня, и мне хотелось большего. Я хотела утонуть в его темноте... и это пугало меня.

Я была сильной женщиной. Независимой. У меня были планы на будущее, например, поступить в колледж и найти нормального, безопасного мужчину, чтобы выйти замуж. Того, кто не занимается наркотиками и не вымогает деньги у других. Которого не застрелят на улице его враги. Господи, первая жена Фаусто – мать Джулио – была застрелена на пляже.

Я не хотел такой жизни.

Я не хотела, чтобы меня связывали с этими людьми. Я была хорошим человеком, тем, кто верил в добро и зло. Мой отец был преступником, да, но мои сестры и я не были. Мы заслуживали лучшего.

Но я не совсем хорошая, не так ли?

Правда. Днем я брала на себя родительскую роль, присматривая за сестрами-близнецами. Но ночью я уходила из дома, чтобы найти себе развлечение. Чтобы найти парня и лишиться девственности.

Видимо, в душе я была бунтаркой, поэтому меня нельзя было держать в итальянской крепости, как покорную и тихую пленницу. Я должна была найти выход.

–Он попытается соблазнить тебя.

Слова Джулио испугали меня. – Что?

– Мой отец. Он собирается попытаться соблазнить тебя.

Мурашки пробежали по задней поверхности моих бедер. – Откуда ты это знаешь? Он что-то сказал?

Джулио поднял плечо. – Нет, но я могу сказать.

– Это полный бред. Я должна была выйти за тебя.

– Уже нет. Вот почему он хочет поговорить со мной, как только мы вернемся.

О, Боже. Как помолвленная женщина я с трудом сопротивлялась Фаусто. Что произошло, если помолвка была расторгнута? – Ты должен сказать ему нет.

Джулио хмыкнул и сложил руки за головой, закрыв глаза. – Никто не говорит моему отцу нет.

– Я говорю, и ты должен противостоять ему. Скажи ему, что ты хочешь жениться на мне.

Он прищурился на меня. – С чего бы мне это делать? Я не хочу на тебе жениться.

– Джулио, пожалуйста. Ты должен помочь мне. Я не могу связываться с твоим отцом. Это было бы хуже, чем жениться на тебе – без обид.

– Не обижаюсь, но ты сумасшедшая, если думаешь, что я могу остановить его.

– Разве ты не можешь убедить его, что мы безумно любим друг друга

– Он никогда в это не поверит, а я не люблю врать своему отцу. – Я опустила солнцезащитные очки и бросила на него пристальный взгляд, на что он кивнул. – Именно. Одной лжи достаточно, поверь мне.

– Тогда помоги мне сбежать.

Джулио сел и повернулся ко мне лицом, выражение его лица было любопытным. – Почему? Ты можешь найти гораздо худшее, чем мой отец. Тебе нравится поместье и замок... и он будет относиться к тебе с уважением.

Да, но он также поглотит меня. Я бы потеряла себя в Фаусто Раваццани. – Я не могу. Пожалуйста, Джулио.

– Тебе придется разобраться с ним самой. Если он тебе не нужен, скажи ему. Он примет это. Он разумный человек.

Я думала о человеке, который накачал меня наркотиками и запер в темнице. Капо, который хладнокровно убил двух человек. Разумно? Ха! Вряд ли.

Я сжала губы и уставилась на воду. Очевидно, я не могла рассчитывать на Джулио. Он был слишком заинтересован в спасении себя. Я должна была сделать это сама.

– Не пытайся сбежать, Фрэнки, – сказал Джулио, снова откидываясь на спинку кресла. – Это только усугубит ситуацию.

– Да? Посмотрим.

– Ты ведь не скажешь ему, правду? Обо мне?

– Боже, нет. – Я потянулась и взяла его за руку. – Даже если бы это был мой единственный способ спастись, я бы не сделала этого с тобой. Я знаю, что случится, если все узнают.

Он нежно поцеловал тыльную сторону моей руки. – Grazie, bella (перев. с итал. спасибо, красавица). Я очень благодарен.

– Наверное, это глупо с моей стороны. Я должна шантажировать тебя, чтобы ты мне помог.

– Ты не хочешь этого делать. Прежде всего, я – Раваццани. Не многие осмелятся шантажировать члена моей семьи.

Угроза висела между нами, пока я наконец не сказала: – Если бы я это сделала, полагаю, меня бы тоже отвели в темницу и застрелили.

Он повернул голову в мою сторону. – Что?

– Меня бы убили в семейной темнице... как тех двух мужчин прошлой ночью.

Тело Джулио расслабилось. – Он не убил их. Он ранил каждого из них в ногу. Они хромают, но будут жить.

Я выпустила вздох, о котором даже не подозревала. Хотя мое облегчение не имело смысла. Никто не поднимался до положения Фаусто, не убивая достаточного количества людей. Просто если он не убил этих двух человек, это не значит, что он никогда не убьет кого-то еще.

– Кстати, откуда ты узнала? Даже я не знал, что они привели Серджио и Рокко к моему отцу.

– Я увидела, как они вошли в подземелье, и проследила за ними.

Брови Джулио взлетели вверх. – Ты следила за Фаусто? Ma sei pazza (перев. с итал. ты сумасшедшая)?

– Нет, я не сумасшедшая. Но я не смогла удержаться.

– Bella (перев. с итал. красавица), если ты собираешься остаться с моим отцом, ты должна научиться не вмешиваться в дела 'ндрины.

– Эй? Ты слушаешь? Я не хочу оставаться с твоим отцом.

– Это будет не так уж плохо. Ты можешь делить его с Катариной. У нее будут понедельники, среды и пятницы, а у тебя...

Я толкнула его в плечо. Сильно. – Даже не думай об этом. Он, вероятно, настолько самодоволен, что ему понравится эта идея.

Джулио засмеялся. – У меня такое чувство, что ты будешь той, кто сломает его, Фрэнки.

Я могла только на это надеяться.

Потому что в противном случае он мог сломать меня... а я не могла этого допустить.

Фаусто

В ожидании я не сводил глаз с часов. Работа отвлекла меня на весь вечер, но было уже поздно, и чувство тревоги поселилось в моем желудке. Джулио и Франческа уже должны были вернуться.

Неужели я ошибся? Чувствовал ли он к ней романтическую привязанность? Я должен был действовать осторожно. Интуиция подсказывала мне, что Джулио не думает о Франческе в таком ключе, но существовала небольшая вероятность того, что я неправильно оценил ситуацию.

Я фыркнул, глядя на темные виноградники. Я не ошибался в ситуациях с четырнадцати лет, и именно поэтому я так долго оставался в живых. Нет, все говорило о том, что эти двое не привлекают друг друга, и ей нравлюсь я.

Скоро я это выясню.

Как раз когда я собирался идти в душ, я услышал, как «Ferrari» Джулио въезжает в гараж. В моем нутре заклокотало от предвкушения. Я не мог видеть их из своих окон, но я мог слышать их смех, когда они входили внутрь, а затем хлопнула входная дверь.

Джулио сразу же пришел ко мне. Он был хорошим сыном, и я чертовски гордился им. Он следовал указаниям и придерживался своего слова. Он никогда не подводил меня, за исключением той ночи. Я надеялся, что он усвоил урок. Братство должно быть на первом месте, всегда.

Он опустился на стул напротив моего стола, и я тоже сел. – Хорошо провели время?

Его губы дернулись. – Ты собираешься спросить, так спроси, папа.

Он был умным мальчиком, мой сын. – Прежде чем я это сделаю, я хочу убедиться, что ты не привязан к ней. Что ты не затаишь обиду.

– Никаких обид. Никакой привязанности. Я женюсь на ней, потому что ты так приказал.

– Она тебе не нужна. – Это казалось мне непостижимым, но я должен был действовать. Я должен был убедиться.

Он пожал плечами, как будто для него это не имело никакого значения. – Я бы женился на ней, но у меня нет к ней таких чувств.

Все было так, как я и предполагал – Хорошо. Я найду тебе другую жену. Итальянку, которая не доставит тебе хлопот. Которая знает эту жизнь.

– Как скажешь, отец. Мы закончили? Мне нужно отлучиться ненадолго.

Это казалось слишком простым. – Ты не будешь возражать, если я возьму ее в качестве своей mantenuta (перев. с итал. содержанки)?

Одна сторона его рта приподнялась. – Нет, я не буду возражать, но не думаю, что она согласится.

– Посмотрим.

– Она очень упряма и все еще хочет сбежать. Не думаю, что она согласится.

– Я знаю обо всем этом – и опять же, посмотрим.

Сын встал и засунул руки в карманы. Казалось, он обдумывает свои следующие слова. – Allora (перев. с итал. тогда)... только не обижай ее, папа. Она хороший человек, с добрым сердцем. Она в стране, где почти не говорит на языке, и по сути является здесь пленницей. Будь терпелив с ней.

Часть меня хотела наброситься на него – я никогда в жизни не обижал женщин, – но я понимал. У моего сына тоже было доброе сердце. Когда ему было шесть лет, он спас детеныша птицы и поддерживал в нем жизнь, пока существо не выздоровело настолько, что смогло улететь. В школе-интернате он сражался, защищая детей, которые не могли защитить себя сами. Это было логично, что он будет присматривать и за Франческой.

– Я не обижу ее. Она в безопасности со мной, sul mio onore (перев. с итал. честное слово). – Я редко клялся своей честью, поэтому он знал, насколько серьезно я к этому отношусь.

Он кивнул и повернулся, чтобы идти к двери. – О, я слышал, что она подглядывала за тобой в подземелье той ночью. Должно быть, это было шоком.

– Она рассказала тебе?

– Да. Она думала, что ты убил Серджио и Рокко.

– Я знаю.

Его брови полезли на лоб. – Ты не сказал ей правду?

– Зачем мне это делать, если ложь служит моим целям?

Ты хочешь, чтобы она испугалась. —Вместо ответа я отпил вина, чтобы скрыть улыбку. Джулио провел рукой по челюсти. – Я не знаю, восхищаться тобой или жалеть тебя.

– Ни то, ни другое. Я разберусь с Франческой.

Джулио поднял ладони. – Я не буду вмешиваться. Если тебе ничего не нужно, я пойду в клуб.

– Иди. Будь осторожен, figlio mio (перев. с итал. сын мой).

– Увидимся утром. – Он исчез за дверью.

Теперь, когда я остался один, предвкушение затопило мои вены, как наркотик. Как бы я ни хотел ждать, я не мог.

Мне нужно было увидеть ее. Сейчас.

Допив вино, я осторожно поставил бокал на стол и вышел из кабинета. В доме было тихо, пока я шел в крыло напротив своего собственного. Что я найду, когда войду в комнату Франчески? Принимала ли она душ? Расслабляется в ванне? Мой член дернулся от фантазии увидеть ее влажную и мыльную золотистую кожу, прикоснуться к мягким и упругим изгибам.

Я не стал стучать. Она сказала бы мне убираться, и я не отказался бы от встречи с ней. Распахнув дверь, я остановился на месте.

Франческа сидела на кровати, скрестив руки, и смотрела на меня.

О, да. Мне очень нравился ее дух. Ее будет нелегко завоевать, но в конце концов победа будет сладкой. —Уже ждешь меня?