Текст книги "Любовница мафиози (ЛП)"

Автор книги: Мила Финелли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Мы с Люсией расстались, когда она была беременна Джулио. Она переехала в другое крыло, и у нас больше не было регулярного секса. Вместо этого я нашел mantenuta и оставил жену одну, как, видимо, хотела она.

Я не желал этого для нынешней беременности.

Кроме того, я не был уверен, что смогу оставить Франческу одну. Мне нужно было, чтобы она была рядом, наблюдала за всеми этими изменениями и присутствовала при рождении моего ребенка. Мне нужно было трахать ее и заставлять кончать, следить за тем, чтобы она была счастлива и здорова все девять месяцев.

Я бы обращался с ней как с королевой.

Она даже не догадывалась, какую финансовую выгоду получит, если родит мне здорового ребенка. За эти годы многие женщины умоляли меня трахнуть их без презерватива. но я всегда сопротивлялся. Я никогда не рисковал завести ребенка при случайном трахе.

Я не был уверен, почему я был так беспечен с Франческой. Трахать ее без презерватива было рискованно, и я это прекрасно понимал, но я не думал об этом, когда дело касалось ее киски. Скорее всего, потому что Франческа была для меня не просто случайным трахом. Она была мне небезразлична. На самом деле, я был совершенно счастлив держать ее здесь, в замке, до конца ее жизни.

Хотя она не была готова услышать это.

Я провел рукой по ее плоскому животу, положив ее туда, где рос мой ребенок. Cazzo (перев. с итал. черт), мне это нравилось. Она будет такой красивой, полной жизни. Полная моим ребенком.

После того, как я сковал нас наручниками прошлой ночью, я снял с нее футболку и лифчик, так что сейчас она была восхитительно обнажена передо мной, теплая и мягкая от сна. Я знал, что лучший способ сделать мою девочку счастливой – это доставлять ей оргазм. Франческа любила секс так же, как и я, и она мечтала о пошлом и темном. Точно так же, как и я.

Я провел пальцами между ее ног, раздвигая ее складочки, чтобы погладить ее половые губки. Она уже была мокрой для меня. Похоть закрутилась в моем животе, поэтому я закрыл глаза и глубоко дыша, стараясь оставаться нежным. Я нашел ее клитор и слегка погладил его, наслаждаясь ощущением ее тепла. Ее дыхание участилось, и я почувствовал, что она начинает проснулась.

Я продолжал поглаживать ее, пока ее бедра слегка не покачнулись в поисках. Потянув ее ногу на свою, я раздвинул ее пошире, чтобы обеспечить себе лучший доступ. Ее рука поднялась и обхватила мою голову. Я расстегнул наручники прошлой ночью, когда она заснула, поэтому теперь у меня были обе руки, чтобы доставить ей удовольствие.

Сохраняя молчание, я поцеловал ее горло и ущипнул ее клитор. Она вскрикнула от боли и застонала от удовольствия, когда я отпустил ее. Затем я ввел в нее два пальца, и ее стенки жадно втянули меня внутрь. Да, мне так сильно этого не хватало: ее тугая киска, обхватывающая мой член и требующая моей спермы.

Передвинув ее ногу, я приставил кончик к ее входу и вошел в нее. Я продвинулся примерно на половину, прежде чем встретил сопротивление, поэтому я дал ей мгновение, чтобы приспособиться, и мои пальцы вернулись к ее клитору. Когда она задвигала бедрами, требуя большего, я вошел до конца. Я пытался быть с ней нежным, трахать ее медленно, но она впилась ногтями в мою спину, грубо притягивая меня к себе. – Фаусто, пожалуйста.

Этот умоляющий голос окончательно довел меня. Я бросил попытки бороться с ней.

Я поднял ее на четвереньки и начал жестко насаживать на себя. Она вцепилась в простыни. – Боже, да. Сильнее. Блядь!

– Я сделаю тебе больно? – А с беременным женщинам можно быть грубыми в постели? Надо будет спросить у врача.

– Прекрати говорить и продолжай трахать меня.

Я застыл. Несмотря на то, что мои яйца кричали о разрядке, я не двигался. Нет, между нами все было не так. Все было совсем наоборот: я отдавал приказы, а Франческа их выполняла.

Она попыталась снова насадиться на мой член, но я удержал ее бедра и вышел. Как и ожидалось, она зарычала: – Что ты делаешь?

Я приподнял ее так, что ее спина встретилась с моей грудью, а ее колени оказались на кровати. Моя эрекция скользнула между ее бедер, близко к ее входу, но не внутрь. Я нежно вводил, дразня ее. – Я напоминаю тебе, в чьей постели ты сейчас находишься. Кто тебя трахает?

– Ты, подонок.

Она все еще была в ярости, но мне было все равно. Я изнурял ее наслаждением.

Я сжимал в каждой руке по груди, разминая их, затем перекатывал ее соски между кончиками пальцев. Мой кончик пальца коснулся входа в ее киску. – Кто?

– Я ненавижу тебя.

– Нет, это не так. Тебе бы хотелось, но это не так. И ты получишь мой член, если ответишь мне. – Я предоставил ей почувствовать толстую длину между ног.

– Разве это не приятно, малыш?

Она хныкнула, ее голова металась на моем плече.

– Я так хочу трахнуть тебя, – сказал я ей. – Я мечтаю трахнуть тебя, Франческа. Я никогда не хотел никого больше. Tu sei perfetta (перев. с итал. ты идеальна).

– Фаусто, пожалуйста. Трахни меня.

Я направил ее бедра так, чтобы войти в нее. Дрожь пробежала по моему телу, когда я глубоко вошел в нее, блаженство было таким сильным. Она рухнула мне на руки, а я выгнулся над ее спиной, терся и бился, возбуждаясь, как животное. Я не был таким диким, таким неуправляемым ни с одной другой женщиной. Я хотел ее, как наркотик, хотел проникнуть в нее как можно глубже.

– Вот так, – прорычал я ей в плечо. – Тебе это нравится? Это то, что тебе нужно?

– Боже, да. Еще, paparino.

От этого прозвища мои яйца напряглись, готовые излиться. – Ты такая чертовски сексуальная, берешь мой член, как лучшая женщина. Получаешь от меня сперму. Я собираюсь так хорошо позаботиться о тебе, моя грязная piccolina (перев. с итал. малыш).

Она хныкала, и я мог сказать, что она была уже близко. Мне нужно было, чтобы она кончила, потому что я не мог больше сдерживаться.

Слегка приподнявшись, я просунул пальцы между ее половинками и нашел там отверстие. Я обвел ее по кругу, слегка надавливая. Она вздрогнула, и кончик моего большого пальца скользнул внутрь. Ее тело закрылось, и ее киска прижалась ко мне, сжимая меня, когда она кончала.

Мой оргазм не заставил себя ждать, он нахлынул на меня, перехватив дыхание, когда сперма вырвалась из головки моего члена. Мы кончили вместе.

Когда все закончилось, я притянул ее ближе, так что она оказалась наполовину на мне. Я гладил ее по спине, пока мы пытались отдышаться, пот остывал на нашей коже. Я молчал, позволяя ей проанализировать все, что было у нее на уме.

– Ты ведь не собираешься меня отпускать? – наконец спросила она.

– Нет.

– Могу я вернуться в свою комнату?

– Нет. – Неважно, что я буду ублюдком, но я хотел, чтобы она была рядом со мной.

– Почему нет?

Я решил, что должен рассказать ей правду. – Как только Люсия забеременела Джулио, она переехала в другое крыло. Я так и не смог увидеть ее перемены, признаки того, что мой сын растет в ее теле. Я всегда жалел об этом. Она даже не пустила меня в родильный зал. – Я поцеловал ее волосы. – Я не хочу пропустить это в этот раз. И я хочу помогать тебе и заботиться о тебе.

– У тебя была любовница, когда твоя жена была беременна?

Я раздумывал, как ответить на этот вопрос. – Если ты спрашиваешь, буду ли я спать с другой женщиной, пока ты беременна моим ребенком, то ответ – нет.

– Тебе, черт побери, лучше бы этого не делать, но я не об этом спросила.

– Франческа, почти у каждого женатого мужчины в моем мире есть mantenuta (перев. с итал. любовница), особенно когда их жены беременны. Люсия знала об этом, так как была воспитана в нашей культуре. Это не было сюрпризом. —Я слегка рассмеялась. – Скорее всего, она почувствовала облегчение.

– Потому что?

Мы действительно обсуждали мой брак? Я не обсуждал, ни с кем. Это казалось чем-то нелепым, учитывая, что моя жена была мертва и никогда не могла поделиться своей версией событий.

Более того, какой в этом был смысл? Но как мать моего следующего ребенка, Франческа заслуживала знать. – Потому что я думаю, что напугал ее. Она была... нежной. Робкой. Подходящая итальянская жена для главы калабрийской мафии. Она никогда бы мне не отказала, но я не думаю, что ей нравилось то, что мы делали вместе в постели.

– Мне очень трудно в это поверить.

– Не стоит. Не все женщины такие, как ты. – Я погладил ее попку, затем переместил пальцы между ее ног, где мое семя смешалось с ее соками. Я играл с ней, проталкивая свою сперму обратно в ее киску. – Тебе это нужно. Ты хочешь этого, и чем пошлее, тем лучше. Нам нравятся одни и те же вещи.

– Вот почему я забеременела.

Она снова звучала подавленной, и я перевернул ее на спину, чтобы увидеть ее лицо. Отодвинув ее волосы, я заглянул ей в глаза. – Это не конец твоей жизни. Если ты не хочешь быть матерью, я пойму. У меня есть Зия и Джулио, и я могу нанять женщин в качестве няни для моего ребенка. Но я бы предпочел, чтобы ты осталась, и растила этого ребенка вместе со мной. Любить его или ее так же сильно, как я, и сделать здесь дом.

Она изучала меня, выражение ее лица было скептическим. – Пока ты не устанешь от меня и не начнешь спать с кем-то другим.

Я плюхнулся на спину и сделал жест свободной рукой. – Basta (перев. с итал. хватит), Франческа! Сколько можно повторять, что этого не произойдет?

– Одних слов недостаточно, теперь уже нет. Мне нужен какой-то контракт. Законное соглашение между нами, в котором прописано, что произойдет, если все пойдет не так. Тогда я подумаю о том, чтобы остаться.

– Тебе это нужно, чтобы чувствовать себя со мной в безопасности?

– Да. Разумеется, мы не собираемся жениться, поэтому мне нужна определенная безопасность на случай, если что-то случится в будущем. Для меня и ребенка.

– Хорошо.

Она посмотрела на меня. – Ты действительно согласен?

Я хмуро посмотрел на нее. —Ты сомневаешься в моих словах?

– Капо не отказывается от принятого решения, – произнесла она с плохим итальянским акцентом, закатив глаза.

В отместку я шлепнул ее по заднице. – Это должен был сказать я? Ты должна больше практиковаться, dolcezza (перев. с итал. дорогая). Говори как настоящая итальянка и произноси свою «р».

Она засмеялась, и мне было приятно видеть, что она расслабилась и больше не злится на меня. Я обхватил ее шею сзади и притянул ее рот к своему для долгого поцелуя.

В ответ она провела языком по моему рту, и я воспользовался этим, не торопясь отпускать ее. Когда мы оторвались друг от друга, я сказал: – Видишь, все выглядит лучше после хорошего сна и хорошего траха, да?

– Я все еще не рада этому, Фаусто.

– Allora (перев. с итал. тогда), позволь мне быть достаточно счастливым за нас обоих, пока я не смогу убедить тебя. – Я снова поцеловал ее. – Хорошо?

В ее глазах внезапно появились слезы, и я не знал, почему. Паника охватила меня, когда я изучал ее лицо. – Что я сказал? Франческа, малыш. Пожалуйста, я не нарочно заставил тебя плакать.

– Я ничего не могу поделать. Ты очень милый, а я не знаю, как с тобой обращаться, в то время как ты милый.

Мои мышцы расслабились, и я притянул ее к себе. – Тогда не волнуйся. Я снова стану stronzo (перев. с итал. мудаком).

– Хорошо, потому что к этому я точно привыкла.

Глава двадцать семь

Франческа

Когда я спустилась к завтраку, то застала Зию на кухне. Фаусто отправился в свой кабинет уже час назад, а Джулио, вероятно, еще спал.

– Buongiorno, la nipote (перев. с итал. доброе утро, племянница), – сказала она, одарив меня хитрой улыбкой.

Что означало это слово? Беременная любовница? Глупая девчонка, которая забыла о противозачаточных средствах и позволила королю мафии оплодотворить себя?

С Зией было трудно сказать. Хитрая старушка.

Я подошла и поцеловала ее в щеку. – Buongiorno, Zia.

Когда я попыталась сделать чашку эспрессо, она стукнула меня по руке. – La caf eina fa male al bambino (перев. с итал. кофеин вреден для ребенка).

– Ай, Зия. Мне нужен кофе. – Я показала на кофеварку эспрессо. – Per favore? – Я сложила руки вместе, как в молитве, и потрясла ими, умоляя. Я могу умереть, если она не даст мне кофе.

– Нет. Fausto’s bambino (перев. с итал. ребенок Фаусто). – Она показала на мой живот, как будто мне нужно было напоминание.

Морщась, я опустилась на стульчик. – Откуда ты знаешь? – Когда она нахмурилась, я вспомнила об итальянском, который изучала. – Come... sapere... bambino (перев. с итал. Откуда... известно... ребенке)? – «Sapere» – это глагол «знать», но от меня не ожидали, что я так скоро начну изменять глаголы.

Зия подошла ближе и приподняла мой подбородок одним из своих костлявых пальцев. Она наклоняла мое лицо то в одну, то в другую сторону. – La tua pelle bellissima (перев. с итал. у тебя красивая кожа). Когда она вернулась к плите, я воспользовалась приложением для перевода и выяснила, что «pelle» – это кожа. Хм.

Я все еще не могла поверить, что беременна. У меня будет ребенок. Ребенок Фаусто. Я чувствовала себя слишком молодой, чтобы стать матерью. Мне не было и девятнадцати. Я едва знала, как заботиться о себе, не говоря уже о ком-то другом.

Позволь мне быть достаточно счастливым за нас обоих, пока я не смогу убедить тебя.

Конечно, Фаусто был рад этому. Ему не нужно было делать самое трудное – растить, а потом выталкивать из своей вагины арбуз. Кроме того, у него были все деньги мира, чтобы нанять нянь, репетиторов и оплатить частные школы. Я могла бы оставить ребенка здесь, в Италии, и вернуться в Канаду.

Моя рука скользнула к животу. Могу ли я это сделать? Покинуть страну и оставить ребенка здесь, в Италии?

Я помню близнецов после смерти мамы, как они были растеряны и расстроены, какие кошмары и истерики снились им в течение нескольких месяцев после похорон. Папа ничем не мог помочь, поэтому я делала все возможное, чтобы обеспечить им покой и заботу. Чтобы убедиться, что они чувствуют себя любимыми.

Ответ на мою нынешнюю проблему был очевиден. Я не могла этого сделать. Я бы никогда не хотела, чтобы этот ребенок думал, что я его бросила. Что бы ни случилось с Фаусто, я буду растить этого ребенка.

Мне нужно было обдумать условия нашего соглашения. Когда он согласится и подпишет их, тогда я смогу немного расслабиться по поводу своего будущего.

Зия поставила передо мной два корнетти и сок и показала жестом, что я должна поесть.

Я был жутко голодной, поэтому не стала спорить.

Джулио вошел через заднюю дверь, насвистывая, одетый во вчерашнюю одежду. – Кто-то перепихнулся, – пробормотала я сквозь полный рот корнетто.

Он ухмыльнулся и полез целовать щеки Зии. Она начала что-то быстро говорить по-итальянски, явно злясь на него. Затем она жестом указала на меня. – Что она говорит? – спросила я.

Он обменялся несколькими словами с Зией, а затем сказал: – Она ругает меня за то, что я остался на всю ночь. Говорит, что ребенку нужен покой и стабильность в доме, а не мальчик, который гуляет на вечеринках и возвращается домой в любое время суток.

Мой желудок просел, а корнетто превратился в крошку во рту. Благодаря сперме Фаусто мои веселые вечеринки и ночные гулянки закончились.

Джулио сел рядом со мной. – Не смотри так грустно, la matrigna.

Зия захихикала, и я окинула его подозрительным взглядом. – Я даже боюсь спросить, но что это значит?

Его улыбка была игривой и лукавой. – Мачеха.

Я толкнула его плечом. – Отвали. Это даже не смешно.

– Он женится на тебе, Фрэнки. Попомни мои слова.

– Нет, не женится. Он сказал мне, что в его мире нет ничего необычного в том, что любовницы рожают детей.

Джулио поджал губы и что-то сказал Зии, которая несколько раз кивнула в ответ. – Что? – спросила я.

– Зия согласна со мной. В конце концов он женится на тебе.

Разве никто даже не подумал о том, чего я хочу? – Может быть, я не хочу выходить за него замуж. Может быть, я хочу забрать своего ребенка обратно в Торонто.

– Он никогда не позволит этому случиться, bella (перев. с итал. красивая).

Фаусто сказал то же самое, но, возможно, он передумает. Когда начнутся пеленки и ночные кормления, он, вероятно, будет рад избавиться от меня и ребенка. – Я ненавижу вас обоих.

– Нет, вовсе нет. Ты любишь нас обоих.

Я пила свой сок и старалась не реагировать. Любить Фаусто? Не может быть. Я не могла. Это было бы ужасно – любить его, когда он не любит меня в ответ. В конце концов, он заведет другую любовницу, и это убьет меня. Я была ревнивой. Я ни за что не смогла бы делить его с кем-то еще.

Ты ревнуешь, потому что любишь его.

Уф.

Зия подала эспрессо Джулио, и я с жадностью посмотрела на него. Здесь делают эспрессо без кофеина? Мне нужно как можно скорее это выяснить.

Вообще-то, я ничего не знала о беременности. Я должна была изучить все это как можно скорее. Существуют ли специальные витамины и назначения врача?

О, Господи. Я положила голову на руки. Как я допустила, чтобы это произошло?

– Кстати, как он воспринял новость?

Я посмотрела на Джулио. – Он в восторге.

Джулио усмехнулся. – Я так и знал. – Он обменялся словами с Зией, затем рассказал мне. – Зия тоже не удивлена. Она сказала, что с тобой он исправит ошибки своего прошлого.

Отлично. Как раз то, что я хотела.

Я так и не увидел ее изменений, признаков того, что мой сын растет в ее теле.

Трудно сочувствовать ему, когда он трахал другую женщину во время беременности Люсии.

Мой телефон засветился, и я увидела имя Джии на экране. Почему моя сестра звонит мне из Торонто в три тридцать утра – я посмотрела на время и посчитала? – Scusci (перев. с итал. извините), – сказала я и, встав, пролистала телефон, чтобы принять звонок. – Джиа? Почему ты так рано встала?

Когда я начала уходить, Зия вложила мне в руку недоеденный корнетто. – Для ребенка.

Я закатила глаза, но взяла пирожное. – Grazie (перев. с итал. спасибо), – сказала я ей и вышла на террасу. На ней уже был установлен каменный стол с зонтиком, отбрасывающим тень в утреннюю жару.

– Ты здесь, Фрэнки? – Джиа говорила тихо.

– Я здесь. Что происходит? Почему ты звонишь мне так поздно?

– Ты действительно являешься goomah (прим. от редакт. сленг. любовница мафиози) Фаусто Раваццани?

Внезапно у меня пропал аппетит. Я поставила корнетто на стол. – Как ты узнала?

– Папа сошел с ума. Я слышал, как он кричал об этом с дядей Реджи. Он в бешенстве. – Она сделала паузу. – Это действительно правда? Ты его любовница?

Теперь не было смысла лгать об этом. И я даже не сказала ей самого страшного. – Да, и приготовься, Джиа. Дальше будет хуже.

– О, Господи. Выкладывай.

– Я беременна.

– Ни хрена себе! Но прошло всего два месяца. Это было быстро.

Да, из-за глупой непорочности Фаусто. – Я забыла о своем уколе. Обычно врач звонит, чтобы напомнить мне о приеме, но я оставила свой телефон в Торонто. Из-за всего, что произошло, это просто вылетело у меня из головы.

– У тебя будет ребенок. Я с трудом могу в это поверить. Я стану тетей!

Услышав ее волнение, я зажала переносицу между большим и указательным пальцами. —Это нехорошо. Это просто кошмар.

– Фрэнки, если бы ты вышла замуж за его сына, то, скорее всего, у тебя все равно был бы ребенок. Так устроены эти дурацкие браки с мафией. Им нравится держать нас необразованными и беременными.

В моем горле застрял комок. Я не хотела такого будущего. Я хотела поступить в колледж и жить как обычная молодая девушка. Веселиться и ходить на вечеринки. Напиваться и знакомиться со случайными парнями. Мои глаза начали гореть, слезы собирались за веками. – Джиа, что мне делать?

– О, сестренка. Мне жаль. Он ведь не... не заставлял тебя?

– Определенно нет. Я хотела переспать с ним. Я просто не хотела забеременеть.

– Ну, и что он сказал по этому поводу?

– Он безумно счастлив. Видимо, здесь принято, чтобы у любовниц были дети. До сих пор никто и глазом не моргнул. – По крайней мере, Джулио и Зия – нет. Кто знал, что скажут остальные?

– Папа просто взбесится, если узнает о ребенке.

– Ты не можешь ему сказать. Пожалуйста, Джиа. Ты можешь сказать Эм, но больше никому об этом не говори.

– Не буду. Он уже взбешен, потому что ты, цитирую, «шлюха», спишь с мужчиной, за которым не замужем. Он кричал, что ты опозорила семью Манчини, что бы это, блядь, ни значило.

Я почти слышала, как он разглагольствует, называя меня разочарованием. – Мне жаль. Я знаю, что это может затронуть и тебя, и Эм, поскольку вы все еще не замужем и живете дома.

– Ты шутишь? Мне не нужен итальянский муж. Надеюсь, никто в этой дурацкой 'ндрине не захочет жениться на мне, как только придет время.

Я вздохнула и провела подушечкой пальца по краю каменного стола. – Я совсем запуталась в своей жизни.

– Ты сказала, что тебе там понравилось, так что, может быть, все будет не так уж плохо.

– Мне нравилось здесь, когда я рассматривала это как лето за границей. Теперь это вся моя жизнь.

– Ну, Эм скажет, что это судьба, но я скажу, что это дерьмовое везение. Мы найдем способ помочь тебе сбежать, если ты этого хочешь.

Вот если бы.

– Он бы попросту выследил меня. Этого не избежать, Джиджи, – сказала я, используя ее детское прозвище.

– Ну, ему лучше позаботиться о тебе, или я найму кого-нибудь, чтобы он надрал ему задницу.

Я засмеялась. – Понятно. Я обязательно передам ему. Люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, Фрэнки. Скоро поговорим, хорошо?

– Хорошо. Передавай привет Эм.

Когда я повесила трубку, то начала плакать, беззвучные слезы текли по моему лицу. Я скучала по своим сестрам. Этот кошмар был бы намного легче, если бы они были здесь, со мной.

Затем я вспомнила об условиях, которые мне нужно было написать для Фаусто. Я определенно добавила в список «привезти моих сестер в Сидерно».

Фаусто

Последующие несколько дней я посвятил обустройству для Франчески.

Она представила мне список вещей, которые ей были нужны прямо сейчас, например, акушер. Врач, по слухам, лучший в Калабрии, должен был принять ее со следующей недели. А пока они порекомендовали дородовые витамины, которые я попросил Марко купить в аптеке.

В список Франчески также входили здоровые продукты, пастеризованный сыр и эспрессо без кофеина. Удобная одежда и лосьон для живота. Книги о беременности и средства от утренней тошноты.

Я купил все это и поспешил с покупкой. Что бы ни понадобилось моей piccolina (перев. с итал. малыш), у нее это будет.

Казалось, она смирилась с фактом беременности. Я знал, что она работает над списком условий для нашего юридического соглашения, которое я должен был составить и подписать. Не было ничего, в чем я мог бы ей отказать, лишь бы она была счастлива.

Я с удовольствием ждал желаний и массажа спины. Чувствовать, как мой ребенок движется в ее утробе. Видеть, как увеличиваются ее грудь, готовясь к выделению молока.

Я был самым счастливым мужчиной в Италии.

Конечно, я спросил о сексе во время беременности, и врач заверил меня, что это абсолютно безопасно для ребенка. Поэтому я продолжал трахать свою красавицу каждую ночь в нашей постели, доставляя ей удовольствие.

Марко вошел в мой кабинет без стука. – Рав, ты захочешь это увидеть.

Я не отрывал глаз от своего ноутбука. – У твоей жены была одна из этих подушек для беременных? Там сказано, что они помогают заснуть.

Он взглянул через мое плечо на экран. – Не покупайте эту. Купите ту, которая обхватывает все тело. Она подходит с обеих сторон.

– Ах. – Я кликнул на ту, которую он рекомендовал. В отзывах его называли «Феррари» подушек для тела. Превосходно. Я добавил ее в корзину, затем посмотрел вверх.

– Что мне нужно посмотреть?

Он протянул флешку. – Это камера, которую мы установили у запасного VIP-выхода в клубе.

Мой желудок сжался в комок, я взяла маленькую флешку и вставил ее в свой ноутбук. Когда она открылась, я дважды щелкнула по видеофайлу, и он начал воспроизводиться.

– Перейдите на трехминутную отметку, – проинструктировал Марко.

Я переместил плеер вперед, пока не увидел, как Джулио выходит через заднюю дверь. За ним шел мужчина, тот самый, которого я видел, когда он трогал Джулио за спину. Как только дверь закрылась за ними, Джулио схватил другого мужчину и толкнул его к стене, а затем набросился на его рот с поцелуем.

Я застыл. Мой сын целовался с другим мужчиной.

– Che cazzo (перев. с итал. какого хрена)? – прошептал я. Кончики моих ушей горели, и я ударил кулаком по столу. И все же я не отрывал глаз от экрана. Я должен был знать.

Я не был гомофобом. Я видел мужчин вместе и раньше, и я был очень недоволен, когда последний гей из моей семьи был убит своим двоюродным братом.

Но мы не вмешивались в эти дела. В нашем мире мужчины считали гомосексуализм постыдным. Признаком слабости и позором для семьи.

И семья должна была разобраться с этим.

Может быть, я ошибался. Может быть, Джулио просто нравилось целовать других мужчин, но он по-прежнему трахал женщин.

Молясь, чтобы это было так, я продолжал наблюдать.

Когда мой сын опустился на колени, а его руки принялись расстегивать брюки мужчины, я закрыл ноутбук.

Ни Марко, ни я не разговаривали. Молчание многое сказало между нами. Мы оба понимали, как это плохо для 'ндрины и для меня лично.

Джулио должен был стать моим наследником. Чтобы взять на себя все после моей смерти. Он был моим единственным сыном, но он был геем. В нашей организации никогда не было гея на высоком посту. Это было бессмысленно. Другие мужчины никогда не уважали бы его в достаточной степени, чтобы эффективно командовать.

– Рав, мне жаль.

Я кивнул, но не мог говорить, так как мои мысли неслись вскачь. Как это произошло? Что я сделал не так? Все мои планы в отношении него теперь были разрушены. Это был лишь вопрос времени, когда кто-то узнает эту информацию и использует ее против него. Или против меня.

– Он долго держал это в секрете, – сказал мой двоюродный брат. – Может быть, это так и останется секретом.

– Ни в коем случае. В конце концов, кто-то всегда говорит. Бывший парень, бывший любовник. Кто-то.

Марко опустился в кресло напротив моего стола. – Больше никто не знает. Я уничтожил оригинал видеозаписи и снял камеру. У тебя единственная копия.

– Спасибо.

– Что ты намерен делать?

– Мы могли бы избавиться от солдата. Может быть, Джулио привлекает только этот конкретный мужчина.

Мой кузен поморщился. – Рав, ты же знаешь, что так не бывает.

Правда? Dio cane (прим. от. редакт. Традиционный способ поклясться богом, довольно распространенный на северо-северо-востоке Италии. перев. с итал. бог-собака, собачий бог), в данный момент я ничего не знал. Я чувствовал себя ошеломленным. – Как ты думаешь, он любит этого человека? – Марко поджал губы, колеблясь, и я ответил. – Cazzo Madre di Dio (перев. с итал. Чертова Матерь Божья)!

– Это не интрижка. У них все серьезно. Ну, по крайней мере, он не спит с кем попало.

– Да, да. Слава Богу за это.

– Я имел в виду, что он не рискует. Но ведь чем больше людей знает, тем опаснее для него.

Я взял телефон и написал сыну.

В МОЙ ОФИС. СРОЧНО.

– Что ты собираешься делать? – снова спросил Марко.

– Мне нужно поговорить с ним. Сказать ему, чтобы он отказался от этого мужчины. После того, как он женится и подарит мне внуков, тогда он сможет продолжить свои тайные дела.

– Ты действительно этого для него хочешь?

– А какой у меня другой выбор? – с шипением спросил я. – Убить его? Этого я тоже не могу сделать.

Марко поднял ладони. – Никто не предлагает этого. Но у тебя будет еще один ребенок. Если это будет мальчик, то Джулио сможет уехать. Жить жизнью вне ндрины...

– Нет, – огрызнулся я. – Я не отрекусь от своего сына и не заставлю его жить в изгнании. Он откажется от этого мужчины и женится.

Марко явно не одобрил это, но промолчал. Это было разумно, учитывая, что я уже принял решение, как это будет происходить. Отговаривать меня не будешь.

Джулио был дома, поэтому я не удивился, когда через несколько секунд раздался стук. Я велел ему войти, и тут в комнату вошел мой сын. Я до сих пор помню, как держала его в младенчестве, как его пухленькие пальчики обхватывали мои, когда он учился ходить. Именно я сообщил ему новость о его матери, утешал его и вытирал его слезы. Я подарил ему его первый пистолет и научил его стрелять из него. Я был там, чтобы принять его в Ндрангету. Все, что я делал последние восемнадцать лет, было для него.

Он должен был сделать это для меня.

– Садись, – рявкнул я и указал на свободное место рядом с Марко.

Мой кузен начал вставать, но я сказал ему остаться. Он часто был решающим голосом, когда мой характер брал верх.

Я сложил руки и постарался сохранить спокойствие. – Я спрошу тебя об этом один и только один раз. И я жду от тебя правды, Джулио.

Во взгляде моего сына промелькнул страх, но он постарался улыбнуться. – Конечно, папа. Я бы никогда не солгал тебе.

– Ты гей?

Он не двигался, казалось, даже не дышал, глядя на меня. Через несколько очень долгих секунд он сглотнул. – Ты бы не спрашивал, если бы не знал бы ответ.

– И все же я хочу услышать, как это говоришь ты. Мне в лицо.

Его подбородок поднялся, гордость и смелость Раваццани вырвались на поверхность. —Да, я гей.

Я снова стукнул кулаком по столу и закрыл глаза. Я знал это, но то, что он признался в этом, еще сильнее вонзило нож в мою грудь. – Как долго? – прохрипел я. – Как давно ты знаешь?

– С самого начала. Никогда не было времени, когда я не знал.

Невероятно. Он скрывал это от меня всю свою жизнь. Это ощущалось как предательство самого худшего рода, как будто все, что я до этого знал, было перевернуто с ног на голову. – Почему ты мне не сказал?

Глаза Джулио выпучились. – Ты шутишь? Потому что я знал, что ты так себя поведешь. Он жестом указал на меня.

– Если бы я знал, я мог бы защитить тебя. Я мог бы строить другие планы. Я бы никогда...

– Ты хочешь сказать, что отослал бы меня. Ты никогда не сделал бы меня своим наследником.

Да, это было именно то, что я хотел сказать.

Я ткнул пальцем в рабочий стол. – Ты не можешь винить меня за это. Ты знаешь, что происходит с геями в нашем мире. Я бы предпочел, чтобы ты был жив и находился в другом месте, чем здесь и погиб. Но теперь уже слишком поздно.

Его лицо потеряло цвет, но он не отвел взгляд. В его выражении лица поселилась покорность. – Что ты собираешься делать?

– Я не хочу для тебя такой жизни. Я хочу, чтобы ты был женат, чтобы у тебя были дети. Чем ты будешь заниматься, когда вырастишь детей и станешь капо, зависит только от тебя. Но сначала ты должен отказаться от этого мужчины и жениться.

– Или?

– Нет никакого или, Джулио, – огрызнулся я. – Ты выполнишь это для меня, как для отца и капо. Это прямой приказ.

Его лицо покраснело. – Почему я не могу тайно встречаться с ним? Женюсь и произведу насдеников, клянусь. Я хочу видеть его на стороне.

– Нет, абсолютно нет.

– Почему нет? – Джулио встал и провел руками по волосам. – У тебя была mantenuta(перев. с итал. любовница), когда ты был женат. Каждый женатый мужчина в 'ндрине делает...