Текст книги "Пугачев Победитель"

Автор книги: Михаил Первухин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)

нооть.

Курганов и Осколков вышли из кабинета генерала, и v двери до них донесся резкий голос Потемкина:

Надо благодарить Фон-Брандта! Из-за этого | | цюго колпака мы на три дня опоздали с выступлением. Была такая благоприятная для исполнения м .меченной операции погода, а теперь...

Дверь захлопнулась, и наши знакомцы уже не читали, что еще говорил Потемкин.

225

Вечером в апартаментах дома Свиньиных при све– '. сальных свечек шла небольшая офицерская по-

Н 11VI ичеи-победительпойка, в которой приняли участие и Потемкин с Архаровым.

Кто-то из молодых офицеров зарайского полка довольно искусно бренчал на хозяйских клавикордах, другой сыграл несколько пьесок на флейте. Пили чай из огромного пузатого самовара, начадившего на весь дом, пили пунш. Бывавшие раньше в походах офицеры вспоминали боевые случаи. Старый усач майор Гребешков, выслужившийся из сдаточных при Минихе, громко говорил:

С русским солдатом можно завоевать весь свет. Ему надо только приказать, и он все сделает. Я сам тянул солдатскую лямку. Я знаю солдата. Вы можете мне верить. За умелым и храбрым командиром русский солдат к черту на рога полезет!

Кто-то предложил выпить за генерала Потемкина, но Потемкин тоном легкого упрека сказал:

Первый тост – здравие ее императорского величества, великой государыни нашей Екатерины Алексеевны! Виват!

Остальные нестройным хором откликнулись:

Виват!

Петр Иванович Курганов, выпив два стакана горячего пунша, почувствовал, что его разморило. Покинув зал, в котором сидели другие офицеры, он отыскал в одной из комнат лежавший прямо на полу сафьяновый тюфячок, на котором раньше, должно быть, спала кякял** нибудь из дворовых девушек. Он стащил этот тюфячок в угол, вместо подушки подложил под конец тюфячка несколько толстых книг, прилег, закрыв голову снятым с себя камзолом, и почти тотчас заснул.

Сколько времени спал он – потом не мог сказать. Проснулся, потому что кто-то, крепко схватив его за плечо, кричал у него над ухом:

Вставай, Петя! Проснись же, ради всех святых!

Что... что такое?—с трудом раскрывая глаза, пробормотал Курганов и приподнялся на своем тюфячке.

Пугачевцы! Понимаешь? Сейчас начинается сра– | мне! – кричал ему в лицо бледный Володя Осколков.

Шутишь, что ли? – сердито ответил Курганов.– II ш гсбе с пьяных глаз приснились пугачевцы?

Ах, господи! Да очнись же ты! Говорят тебе, ■ паление начинается! Счастье еще наше, что ротмистр I | шин с несколькими своими людьми успел проско-

сюда и предупредить генерала. Иначе здесь бог

имн'т что вышло бы. Эти мерзавцы каким-то образом у-итрились зайти к нам в тыл. Не понимаю, как наша мружтша прозевала?

Курганов вскочил и напялил на себя сырой еще

II in л У него побаливала голова от выпитого вечером пунша, руки и ноги ломило, глаза болели.

Пугачевцы? В тылу? Не может быть! – пробор– м<| * ал он.– Как же так?

Прошли ночью каким-то оврагом. Если бы Лев– тип и Лихачев не проскользнули мимо них, они могли ом нас шапкой накрыть.

Нздор! Такой большой отряд нельзя шапкой (рыть! Не трусь, Володя!

Да я вовсе не трушу! – обиженно отозвался п. I н нов.– Поскачем к нашей дружине.

Они выбежали на обширный двор усадьбы, куда

• у мгле запоздавшего рассвета суматошно выска-

и и пи пи из дому офицеры, брали коней и галопом in I. к своим частям. Зловеще рокотали отсыревши. .драбаны, визгливо, захлебываясь и срываясь,

mi а тревогу кавалерийская труба. С грохотом

дли со двора стоявшие ночью под навесами

I Уин и нолубатареи, и канониры торопливо раздува-

||| пи мревшие фитили. Тревожно ржали кони. Ме-

м mi I по двору какой-то босоногий старик, допыты– «нч. I. v встречных:

Где же мой барин Николай Палыч? Владычица

пресвятая богородица! Да где же это мой барин Николай Палыч?

Где-то, как будто совсем близко, рявкнуло орудие.

«Вот оно, начинается!»—подумал Курганов.

Не прошло и получаса с того момента, когда раздались первые выстрелы, как генерал Потемкин пришел к убеждению, что оставаться дольше не занятых позициях ему нельзя: сельцо Свиньино лежало в неглубокой котловине, с двух сторон охваченной пологими холмами, и незаметно подошедшие ночью пугачевцы успели занять вершины этих холмов и поставить на них свои пушки. Попытки потемкинской артиллерии сбить неприятеля с холмов не удались. Стрельба пугачевцев была беспорядочной, но очень упорной. Действиями их артиллерии руководил явно знающий свое дело человек. Снаряды ложились там, где только пытались построиться зарайцы или томцы, с неумолимой регулярностью. По приказанию Потемкина, кое-как выстроившийся под прикрытием уже полуразгромленной деревенской церкви первый батальон Зарайского полка двинулся в атаку, но, пройдя бегом шагов двести, был осыпан картечью из нескольких орудий сразу, смешался и бросился назад И тогда через пролом между двух пологих холмов с востока в ложбину продавилась черная бесформенная масса, казавшаяся полчищем огромных насекомых. Это была пехота Пугачева, сплошь состоявшая из вооруженных дубинами, цепами и вилами крестьян, которых гнали в бой лучше их вооруженные мятежники. За спиной у этих шли башкиры. За спиной у башкир была пугачевская конница, а за нею – пушки, которые время от времени, когда наступавшие приостанавливались, стреляли в них.

Два раза батареи Потемкина загоняли эту орущую массу мятежников обратно в пролом, расстреливая атакующих почти в упор. Особенно удачно действовала батарея, расположившаяся у церковной ограды. Но когда началась третья атака, подбитая меткими вы– г грелами пугачевских пушек колокольня церкви вдруг пшсосилась набок и рухнула, завалив батарею своими обломками. В довершение несчастья взорвался зарядный ящик, и при этом пострадали три орудия второй батареи. Огонь со стороны потемкинских солдат заменю ослабел, а в пролом между двух холмов снова и I шливалась копошащаяся черная масса атакующих. П •• верхушек холмов продолжали лететь и с прежней точностью падать в ложбину снаряды пугачевцев. ('«• п.цо пылало, несмотря на проливной дождь, в не– • | ольких местах.

Князь Петр Иванович Курганов, присоединивший-

и I своей дружине, как во сне наблюдал картину Пои. Кму раньше приходилось не раз читать описании сражений и слышать рассказы участников, но ю, что сейчас происходило на его глазах, совершении расходилось с его представлениями о ведении Пои Где стройные ряды вымуштрованных солдат,

по знаку командира идут мерным шагом

м a iaicy на такие же стройные ряды неприятельских солдат? Где развевающиеся знамена и красиво скачущие мощной массой всадники с блестящими палаши м и в руках?

II чом сражении не было и намека на стройность.

I I la tax у Курганова едва выстроившиеся тремя | и | и томцы дрогнули, потому что в середину каре 1 и , щ два или три снаряда и рассыпались, укрываясь hi начавшими гореть избами. Один из эскадронов Ншмутцев кинулся, было, в атаку, но неведомо поче– му да ичсо не доходя до холмов, свернул и понесся пом вдоль занятых пугачевской артиллерией холмом

"Неужели бахмутцы струсили? – подумал Курганом Какой позор!»

Н гго в|)смя он увидел, что из другого пролома меж Яшмой но фланг бахмутцам несется лавина вооружении мигами всадников на низкорослых лохматых х Кахмутцам с трудом удалось увернуться от стычки с башкирской конницей, и они ушли под прикрытие еще поддерживавших огонь батарей.

До этого момента дворянская дружина стояла в бездействии.

Теперь наш черед, господа! – крикнул Бор-Ра– менский.– Надо выручать своих. Покажем-ка этим халатникам себя!

Дружина сорвалась с места и ринулась на зарвавшийся и отдалившийся от своих отряд конных башкир.

Словно во сне, Курганов скакал на своем плохо выезженном коне, что-то кричал и махал саблей. Два раза он сталкивался с оборванными всадниками. Одного из них ударил своей саблей. Ударил неловко, как-то вкось, и сам удивился, что башкир свернулся с седла. Лохматый конь раненого степняка взвился на дыбы и ускакал. Второй башкир ткнул Курганова своей пикой, но подвернувшийся Володя Осколков вовремя перерубил пику саблей и сшиб башкира ударом эфеса с коня. Потом все смешалось. Откуда-то словно из-под земли выросла черная стена людей, с ревом мчавшихся в ложбину. Замелькали цепы и дубины. Яростно вопивший бородач в изорванном азяме подскочил сбоку и размахнулся цепом, норовя ударить Курганова по голове.

Врешь, не уйдешь! – кричал он.

Но раньше, чем страшный цеп обрушился на голову Курганова, кто-то свалил бородача выстрелом из пистолета. «Да это Юрочка Лихачев! – подумал Курганов.– Как это он здесь оказался?» И опять замелькали странные, фантастические лица.

Опомнился Петр Иванович уже выезжая из Свинь– ина. Рядом с ним ехал Юрочка Лихачев с окровавленным лицом. Тут же скакали незнакомые Курганову гусары.

Что случилось? – хриплым голосом спросил Курганов у Лихачева.

Скверная штука! – ответил вместо Лихачева тип,ехавший Левшин.– Бой проигран!

Отступаем? – испугался Курганов.

Левшин улыбнулся и ответил:

Не столько отступаем, сколько улепетываем!

Но как же так?

Зарайцы, подлецы, частью разбежались, частью ие|»шли на сторону мятежников. Томцы оказались Пи нее стойкими, и их двум батальонам, кажется, удп (ось вырваться.

А генерал?

Потемкин опасно ранен. Архаров убит. Оторвало Итону ядром. Да бог с ними. Гораздо хуже, что из

вашей артиллерии едва удалось спасти семь

орудий!

Но это же ужасно!

Ничего не поделаешь! Потемкин сам-таки вино-

«

й I порядочно. Сторожевая служба велась небрежно, мл почти не охранялся. Пугачевцы, действительно,

и нас, как воробьев, шапкой накрыть, господа

§орпшме С Михельсоном им такие штуки не удаются.

Л наша дружина?

Поминай, как звали! – засмеялся злобно Лев-

МИн

Недь нас же было полтораста человек. Капитан И г Гнменский...

Пор Раменский убит. Многие перебиты.

Господи, господи! – простонал Курганов.

Иплонтерство – хорошо! – продолжал сердито

он Но, господа, за всякое дело надо браться

JP". ни Поенное ремесло тоже требует и знаний, и ним in Нм же полезли в бой, как дети в уличную Д|"< ну, и получили по первое число. Ничего, учи– ti* | п надо драться. За битого двух и трех небитых

Куда же мы теперь? – спросил Курганов.

Куда? – засмеялся невесело Левшин.– Первым А** I подальше от мятежников, а потом постараемся пробраться в Казань. Михельсон отправил меня со служебным поручением к фон Брандту. В вашу кашу я влип только по случаю.

Жалкие остатки разбитого отряда Павла Сергеевича Потемкина отступали, вернее, бежали по направлению к Казани по той самой дороге, по которой пришли в Свиньино. Пехота пугачевцев не преследовала отступавших. За ними гнались только небольшие конные отряды башкир, которые рассыпались, как только уцелевшие полевые орудия открывали по ним огонь или когда уже оправившиеся бахмутцы и гусары Левшина бросались на них в атаку.

Верст за шесть до Казани преследование прекратилось.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

В

есть о поражении отряда генерала Потемкина » бою под Свиньиным произвела на казанцев ошеломляющее впечатление. Сначала никто не хотел мерить рассказам добравшихся до города беглецов, норным из которых был обезумевший от ужаса Филь– | и. ггерь молодого Курганова. Филька влетел в Казань па ч i,ей-то чужой загнанной им лошади, которая пала ' | лее у городской заставы. Скатившийся с нее | уидрем Филька был арестован часовыми, отправлен и I шцелярию военного губернатора, генерала фон Ьр.щдта, и допрошен. Допрос дал немного: Филька ■и I 1л из Свиньина в самом начале сражения, но уПнрлсдал, что пугачевцы всех перебили. Уверял, M i па его глазах какой-то казак сначала проткнул ни! нй барина Петра Иваныча, а потом саблей снес • му голову. Тот же самый казак зарубил, как кур– ппм л, молодого барчука Осколкова, и генерала По– n'Mi и на, и других генералов, и чуть не зарубил его, фнлысу, да за Фильку вступилась мать Пресвятая погородица.

«Гон Брандт распорядился Фильку задержать, а его

известить, предупредить, что верить Фильке

и. | ледует, что он явно со страху потерял голову. Л, и прочем, все в руке божьей...

Hi и д за Филькой стали прибывать и другие бег-

которые в общем подтверждали показания

'I'ii и. Час спустя после появления первых беглецов, I ■ in I огорых были и некоторые уцелевшие дружин-

и город на рысях влетела окруженная казаками

' | | I , и которой был привезен опасно раненый Павел

Сергеевич Потемкин. У него была перебита ударом дубины правая рука, прострелено левое бедро и, кроме того, он был серьезно контужен в голову. Только усилием воли ему удавалось заставить себя не терять сознание.

Немедленно по его прибытии в губернском доме был собран военный совет. Изнемогавший от потери крови и от боли Потемкин, с трудом произнося слова, официально передал все свои полномочия фон Бранд– ту и заявил, что он вынужден немедленно выехать из Казани в Петербург для донесения государыне о случившемся.

То, что случилось,– сказал он угрюмо,– должно послужить нам, господа, уроком. Моя вина велика, нельзя относиться к происходящему так легко, как все мы относились до сей поры. Борьбу с мятежниками мы вели кое-как, спустя рукава, словно и в самом деле речь идет не о страшном восстании народном, а о буйстве пьяной толпы на масленичном гулянии, для разгона которой достаточно послать на площадь пожарную команду да десяток солдат с алебардами. О своем грехе я доложу самой государыне, и если ее величеству будет угодно подвергнуть меня самому суровому наказанию, то и сие наказание я приму, как вполне заслуженное.

Сожалею, что меня не убили. Но ежели богу угодно было сохранить мне, недостойному, жизнь, то почему я превращен в калеку, который, вероятно, надолго будет лишен возможности снова стать в ряды защитников государыни и отечества от этих злодеев хотя бы простым солдатом?

Потемкин замолчал и затем продолжил еще более глухим голосом:

Вас же, государи мои, прошу помнить: речь идет о самом существовании государства Российского. Как ни больно сознаваться, но это так. Нам нечего бояться внешнего врага, с ним мы справлялись, как справлялись наши предки, спасшие Россию от татар, от

нмовцев и от поляков. Бороться с внешним врагом nui научил император Петр Алексеевич, который по– ft< цил великого воителя Карла XII. Но бороться I 'I внутренним врагом, увы, мы еще не научились, ибо I сейчас враг внутренний в нас же самих. Емелька был I пи не страшен, ежели бы каждый из нас, россиян, понимал, что есть его долг перед отечеством. Мы отдали великое государство, но многие ли из нас nui кивают все значение этого государства? Многие ли

; мают, что мы связаны всем нашим существовани-

I им с этим государством?

Говоривший обвел тоскливым взором окружающих.

[ II махнул слабо левой рукой и, морщась от боли,

ни шчил:

Дай вам бог счастья. Отстаивайте Россию. По– Ннштг не Емелька, вечно пьяный беглый казак, похаб– I ник и охальник, живодер и злодей, ведет борьбу • Геи спей. Он, Емелька, только слепое орудие. За его I I никой стоит сам сатана. То, что ныне творится, есть [ Пунт всего темного, всего злого, всего дикого и разру– : inn I.'hi,ного, что таится в народе, против того, что мы ни и,таем государством.

Прощайте же, государи мои! А ежели суждено мне L умереть от ранений, то.„ не поминайте лихом!

Ординарцы помогли генералу выйти из дворца, El I" | ими в карету, где находился врач, сопровож– «йшний Потемкина, и карета покатилась, покидая И и щ кь,

Государи мои! – обратился фон Брандт к во– | никому совету. – Приняв на себя все права и обя-

и только что покинувшего нас генерала Пав-

•м Сергеевича, в качестве вашего общего начальни– м открываю заседание. Приступим к суждению К ф юм что нам в данных обстоятельствах надлежит ЛрЛДть.

tin., ание началось. Четверть часа спустя в зал

Н ден только что прибывший ротмистр Левшин,

I IHi' I < 'п сообщил собравшимся, что хотя отряд Потемкина и потерпел жестокое поражение, но все же добрая половина людей и семь орудий спасены и уже втягиваются в город.

* * *

Князь Петр Иванович Курганов добрался до дома Лихачева, где остановились его родители, совершенно измученный. У него еще хватило сил слезть с коня и пройти, шатаясь, до столовой, где он упал на подставленный ему дворецким стул и несколько минут оставался в полуобморочном состоянии. Очнулся он, когда вышедшая с заплаканными глазами из комнаты больной дочери старая княгиня принялась натирать ему виски уксусом.

Какой ужас! Какой ужас!—бормотал он и, закрыв лицо руками, зарыдал.

Ну, будет же! Будет! – растерянно говорил старик-отец, похлопывая его по рукам и гладя по голове, как малого ребенка.– Так бог хотел, на все его святая воля... Вот ты цел и невредим, а бедный Володя Осколков погиб..

Володя тоже уцелел,– отозвался Петр Иванович.– Мы вместе с ним въехали в город. Меня спас Юрочка Лихачев, а Володю выхватил из свалки левшинский ротмистр Сорокин. Володя на радостях подарил Сорокину свои золотые часы.

И молодой человек начал рассказывать обо всех событиях этого рокового утра.

Что же теперь будешь делать, Петя? – спросил старый князь.

Подумав, Петр Иванович ответил твердо:

Затея с дворянской дружиной была нелепостью, отец. Левшин безусловно прав: это не шуточная драка на кулаках, где лежачего не бьют. Это—страшная вой на гражданская. Для нее нужны солдаты. Самые обыкновенные солдаты, готовые, не мудрствуя, не своевольничая, выполнять приказы своих офицеров. Дер-

. >i ать в руках ружье я, слава богу, умею. Запишусь рядовым в какой-нибудь из наших полков. Буду драться.

Под силу ли тебе будет, Петя? – засомневался

I арик.

Очень тяжело. Да что делать? Вот я нагляделся нк нашу дружину. Задумано вроде неплохо, а на деле – ничего. Когда мы пошли в атаку, получилась каша, шишая бестолочь. А левшинские гусары как ножом ра ■ | >< чали толпу и выскочили, почти без потерь. Почему пи ал разница? Потому что там—умение, а у нас – I щи.ко желание. С одним желанием без умения много не сделаешь. Тут и с умением-то нелегко. У нашего к играла некоторое умение было, а вот провалился. А Михельсон не проваливается, он великий мастер

го дела. Теперь вопрос ребром: либо нам надо

научиться вести борьбу, либо мы все погибнем. Бог милостив..

Нет, отец. Бог слишком долго был к нам мило-

i n к Теперь он гневен и грозен. Костя Левшин тоже интриг, на Россию идет снова проклятое смутное прем л. Емелька, этот самозванный «Петр Федоро– нпч" тот же самый Лже-Дмитрий.

Отрепьеву наши заграничные недруги помогали.

У Левшина имеются сведения от взятых им в п и it пугачевцев: в логовище Емельки на какой-то iinrci е уже несколько недель сидят, вернее, до выступ-

Jh'hm i сидели, какие-то иностранные посланцы. Всей III ш члерией заведует польский шляхтич, дельный Кфпцср. Сегодня их пушки работали неплохо. Сразу ми ша опытная рука. Да и действиями их кавалерии |*V t иодил, говорят, француз или швед. Но это только ttit'iH ю. Наконец теперь Пугачев начинает сманивать il гене на службу попавших ему в плен офицеров.

Г с ними расправа была короткая: присягни или

h i им. И многие отказывались присягнуть, не вели-

йм ни ука помереть без мучений! А теперь Пугачев н нищих офицеров сначала голодом морит, потом слегка пытает, а уж после и предлагает: служи мне, внакладе не будешь, а если не хочешь служить, то мы из тебя всю кровь по капле выточим; прежде, чем помрешь, жизнь свою проклянешь. Ну, и сдаются.

Плохие слуги будут. Из-под палки...

Не все! Попадаются, ведь, и такие, которым после первого шага все пути отрезаны.

Помолчав немного, Петр Иванович продолжил:

У меня есть еще другой план. Это относится к работе Левшина. Он говорит, что теперь исключительное значение принимает партизанская война. Пусть против Емельки действует регулярная армия, но необходимы и небольшие, действующие совершенно самостоятельно отряды, состоящие из людей, обрекших себя на смерть. Я может быть упрошу Левшина взять меня в свой отряд. Кстати, Юрочка Лихачев с ним и, представь, всего за несколько недель сделался заправским партизаном. Сорокин– это лихой вахмистр Левшина, отчаянный рубака и головорез,– говорит, что барчук Лихачев не хуже Митрохина орудует. А Митрохин – это очень ловкий парень. Думаю, через несколько недель и я буду не хуже Митрохина-

Слабая улыбка мелькнула на устах Петра Ивановича.

Чего ты? – спросил старый князь.

Анемподист докладывал тебе, отец, что Юрочк;; Лихачев сманил с собой нашу Ксюшку?

Князь небрежно махнул рукой:

На здоровье. Все равно, крепостные расползлись...

Представь себе, Ксюшка уже начинает делаться настоящей амазонкой. Нет, право! Они уже выучили ее палить из пистолета и из карабина. Обучают рубить саблей. Ничего идет. Сегодня она на моих глазах несколько насевших на Лихачева пугачевцев разогнала, двоих зарубила... Юрочка ею увлечен. Он уже говорил со мной насчет ее выкупа.

Какие теперь выкупы?! – болезненно поморщил– | I князь. – Может быть, завтра и мы сами рабами V мелкой степной сволочи станем. Пускай берет свою |С( юшку. Я хоть сейчас ей вольную напишу.

Они замолчали. Петр Иванович полулежал в кресле думая о своем. Потом спросил у отца, как здоровье Лг.п'ы. Лицо старого князя потемнело.

Шприхворт отчаивается. Одна надежда на ми– /нм'ть божью. Прошлой ночью ей было совсем плохо...

И это время появился Иванцов и засыпал Петра Имдиовича вопросами. Он ужасался и вновь жадно расспрашивал, поминутно перебивая повествование I и I iji восклицаниями:

– Но как же это так? Сплоховали, что ли? А у нас | г улсе говорят, что все погубила измена. Будто какой– I» О.чтальон целиком перешел на сторону Емельки, иоргбив всех своих офицеров, и обратил оружие про-

iiiii своих. с

– Этого не было, то есть не было перехода целого пктнльона на сторону пугачевцев, но многие, бежавшие из Свиньина, утверждают, что все солдаты, завинченные пугачевцами, согласились присягнуть ему. Ди медь так и раньше бывало. Даже гренадеры мос– i..ни кого полка бригадира Карра от присяги Емельке IIк yi юнились. Чему же удивляться?

Кроме того, говорят, появилась какая-то домо-

Жанна д'Арк, которая, будто бы прорвав-

сквозь подходивших к Свиньину мятежников

• риском для собственной жизни, предупредила Павла (^рпенича Потемкина о готовящемся нападении, а по– Iмм приняла участие в сражении и проявила чудеса «риПрости.

lb'гр Иванович рассмеялся:

Это наша-то Ксюшка, которую сманил Юрочка Чп iMi'B, попадает в спасительницы армии? Все это hi inp, Михаил Михайлович, но Ксюшка, бывшая наша

Ни швейка, действительно партизанствует, и очень

•и ivpuo.

Простая деревенская девка?

Наша крепостная. Отец хочет дать ей вольную™

Жаль-жаль! – покачал головой натур-философ.– Впрочем, ведь и французская героиня была не из дворянок, а простая пастушка из Дом-Рэми. Будучи во Франции, я имел удовольствие посетить сие место. Однако, полагаю, что у французских женщин иной характер, наши едва ли способны на столь героические действия. Но, между прочим, здесь уже поговари вают о необходимости создания дамского батальона, который примет участие в защите Казани от поганца Емельки и его оборванцев. Некоторые дамы уже запи сываются.

Готов биться о заклад,– вмешался старый князь,– что эта затея пришла в голову Курловской Анне Игнатьевне!

Изволили угадать, ваше сиятельство. Анна Игнатьевна уже успела представиться в полном вооружении генералу фон Брандту.

Что же?! Ей это, пожалуй, к лицу... Драчунья она! Даже с мужем разошлась из-за рукоприкладства, то есть, собственно говоря, не она с ним рассталась, а он от нее сбежал. Ведь она его форменным образом била.

Ну, затею с женской дружиной я бы не одобрил,– задумчиво вымолвил Петр Иванович.– Не это нужно... А если Анна Игнатьевна сможет, пусть берется и за ружье. Такое время.»

История нас учит,– наставительно произнес натур-философ,– что во дни междоусобных распрей или великих войн и женщины способны приходить в весьма воинственное настроение. Когда польский король Стефан Баторий осадил Псков, многие псковитянки приняли весьма ревностное участие в защите родного города.

Полчаса спустя к беседовавшим присоединился Шприхворт, который приехал к больной КНЛЖН6 Агате. Он сообщил, что пугачевцы, задержавшиеся в Свиньи

Н< после разгрома отряда Потемкина, по какой-то еще и. итвестной причине собрались и ушли из Свиньина пи восток. Ушли так поспешно, что даже не все ш пятые у Потемкина пушки увезли с собой и не всех Пленных увели. Человек до полутораста солдат, пря– пшшихся по огородам и погребам, после ухода пуга– чгицев вышли из своих убежищ, откопали два орудия in под обломков колокольни и пришли в Казань. По их словам, в Свиньине осталось еще три совершенно in порченные пушки. Значит, пугачевцы захватили тплько двенадцать орудий, да и на эти у них зарядов очень мало.

– Ну, радоваться особенно нечему,—сказал Петр Иванович.– У них и своя артиллерия уже достаточна сильна Десятью или двенадцатью пушками больше – 1>нтница не столь велика. А вот ежели они отступили, Ti> 'то, конечно, нам сильно на руку. Авось начальство •ик-пользуется этим временем и успеет сделать, что надо, для защиты Казани.

К вечеру уже успевший отоспаться и прийти в себя ми'юдой князь Курганов отправился на поиски Левшина и Лихачева. Лихачева он не нашел, но с Левши– м ы м встретился у подъезда губернаторского дома. П'.гмистр шел в местные драгунские казармы к своим су с ирам, которые временно там разместились, и пред– |" кил Петру Ивановичу сопровождать его. По пути | нязь изложил Левшину свое желание поступить и левшинский отряд.

Взять—возьму,– ответил Левшин,– но помни, князь, дело не шуточное. Это не в бирюльки играть. Я на тебя буду смотреть решительно так же, как на Любого другого рядового. Даже больше, на первых Пирах, извини, ты для меня ниже того же Митрохина, in творя уже о Сорокине.

Ничего! Я понимаю. Наконец, если Лихачев мог Пить тебе полезным...

С Лихачевым мне-таки пришлось порядочно почудиться,– признался Левшин.—Я не сумел сразу от-

носиться к нему надлежащим образом, потому что не верил в твердость его намерений и думал, что это ему скоро надоест и он от меня отстанет. Но теперь из него действительно начинает делаться порядочный партизан, и мне было бы жалко с ним расстаться. Но ты новый человек. Я к тебе по долгу совести буду должен применить все правила, выработанные опытом с тем же Лихачевым. Смотри сам, идти или нет.

Иду!

Выдержишь ли?

Клянусь тебе, что выдержу!

Еще раз, смотри, говорю! Может статься и так, что пребывание в моем отряде станет для тебя невыносимым, но покинуть его не будет возможности.

Не маленький, понимаю...

Понимаешь ли, голубчик? Вот, послушай, в каких передрягах приходится бывать нам, партизанам. Три недели назад, после одной стычки у нас на руках оказались двое раненых, а нам приходилось утекать. Раненые стесняли. Ну, и вот мы, было, решили прикончить их. Понимаешь? Своих же собственных товарищей.

Не может быть!

В партизанской войне все может быть, голубчик!

И вы их., убили?

К счастью, нет. Совершенно случайно нашлась возможность сдать их на руки к верным людям. Но ведь это было счастливой случайностью, а могло выйти иначе...

Петр Иванович сцепил зубы, потом вымолвил решительно:

Назвался груздем – полезай в кузов. Я твердо решил, а там будь, что будет. Я твой, на жизнь и на смерть!

На жизнь и на смерть! – подтвердил Левшин.

Они добрались до драгунской казармы, где у ворот

их встретил вахмистр Сорокин, с околачивавшимися на улице в свободный час земляками-драгунами.

Вот тебе, Сорокин, новый рекрут! – пошутил .4 ишин, кивая в сторону Петра Ивановича.– Придет– I I его здорово вымуштровать.

Ничего, вымуштруем! – весело откликнулся вахмистр.– Через мои руки, вашбродь, сколько барчуков прошло, и все в люди вышли.

Кстати,– обратился Левшин к князю,– ты уж и шипи, голубчик, для тебя у нас в отряде место есть, м для твоего Фильки нету!

Буду обходиться и без Фильки!

Лихачеву я тоже поставил условие. Ксюшку Пусть берет. Хотя мне это и не очень нравится, но она нам может пригодиться, как разведчица, девка и туда пролезет, куда нашему брату хода нет. А вот своего пцысу в отряд да еще какого-нибудь из слуг– дудки, не до них будет.»

– А Петька-казачок?—поинтересовался Курганов.

Петька – ловкий парнишка! – вмешался Сорокин.– Шустрый больно. Нам очень подходит. Кабы мм I но было побольше таких парнишек верных подо– прать, вовсе доброе дело было бы.

Левшин подтвердил, что Петька, любимый казачок In ачева, в самом деле приносит партизанскому от– рлду большую пользу, но в подробности не стал нкпдить. Да и Курганову было не до расспросов, отряд Пеишина рассчитывал покинуть Казань на рассвете, и таким образом для сборов у Петра Ивановича остами юсь всего несколько часов. О том же, чтобы отряду ш держаться в Казани, не могло быть и речи: со дня на день полчища Пугачева могли подступить к городу, нп пожить его, и тогда выбираться из Казани было бы УН с трудно. Оставаться же в осажденном городе li мшин не желал.

Гарнизон здесь достаточно силен,– сказал он.– M m отряд в несколько десятков человек, конечно, мог пи принести и здесь некоторую пользу в случае осады, но гораздо большую пользу мы принесем, действуя но своему, в тылу у мятежников, как самостоятельные

партизаны. Имею на сей счет точные инструкции от Михельсона.

Утром следующего дня партизанский отряд Левши– на, едва отдохнувший после суточного пребывания в Казани, но пополнившийся на несколько человек, а главное, запасшийся амуницией и боеприпасами из местных цейхгаузов, покинул город, который лихорадочно готовился к обороне против показавшихся уже в окрестностях пугачевцев.

По дороге, где проходил отряд Левшина, тянулась бесконечной вереницей толпа беглецов, большая часть которых после поражения отряда Потемкина потеряла веру в возможность отсидеться в Казани и стремилась в Москву.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

С

о времени отбытия Петра Курганова с Левшиным прошло четыре дня.

Казань горела, как гигантский костер. Пожар начался с лесного склада богатого купца– | гарообрядца Гаврилова, принадлежавшего к таинет– I" иному «Пафнутиеву согласию». Склад загорелся сра– iv в нескольких местах, огонь разлился потоком, н пожар пошел полыхать, пожирая одно здание за другим. Ветром гнало огненные потоки к твердыне города, Кремлю.

Выехавшая тушить пожар местная команда оказались бессильной: ручные насосы чуть ли не петровских иремен были кем-то испорчены, и в бочках не было поды. Да если бы и все было исправно, все равно I нравиться с разгулявшейся стихией было невозможно Вихрем разносило огонь по всему городу. Загорелся огромный спиртовый склад, на волжских пристанях горели бунты пеньки и бесконечные ряды огромных почек с древесной смолой, пылали горы сухой рогожи...

В том, что пожар был следствием поджога, сомне– ипи не было. Часовые соляных складов изловили и гут же расстреляли двух пьяных бурлаков, под– • щдывавших огонь под штабель казенных дров воз– 'н' квартиры смотрителя. На сенном рынке торговцы поймали и бросили в огонь поджигавшую навесы | v инцую девку Мотьку. Наконец, даже в Кремле пили арестованы какие-то подростки, пытавшиеся поджечь цейхгауз. По приказанию фон Брандта эти поджигатели были сейчас же повешены на месте преступления.