Текст книги "От Симона Боливара до Эрнесто Че Гевары. Заметки о Латиноамериканской революции"

Автор книги: Михаил Колесов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 33 страниц)

Впервые независимость была провозглашена на острове Гаити. Александр Сабес Петион (1770–1818) – гаитянский военный и политический деятель, служил во французской колониальной армии (1802 г), принял участие в восстание против французских войск (1803 г.) в Порт–о–Пренсе (столица Гаити) и в 1807 г. был провозглашен первым президентом независимого государства Гаити. Была принята республиканская Конституция. В дальнейшем он помогал Симону Боливару в его освободительной войне.

Идейным вдохновителем освободительной войны в Латинской Америке стал Франциско де Миранда (1750–1816). Он родился в Каракасе в семье плантатора, служил капитаном венесуэльского ополчения в Африке и на Антильских островах. Участвовал на стороне Джорджа Вашингтона в борьбе североамериканских колоний за независимость. Был знаком с Томасом Джефферсоном и Александром Гамильтоном. Затем путешествовал по Европе. Участвовал во Французской революции в звании генерал–майора французской повстанческой армии, в битве при Вельми и при взятии Антверпена был заместителем главнокомандующего французской армии. Его имя выгравировано на Триумфальной арке в Париже. Но как «жирондист» был вынужден покинуть Францию и в 1798 г. поселился в Лондоне, где основал Великое Американское Собрание («Лаутаро») – масонскую ложу. В 1805 г. прибыл в Северную Америку, затем переехал на Гаити, где принял участие в неудавшейся попытке военной экспедиции в Венесуэлу. В 1808 г. вновь вернулся в Лондон, где издавал газету «Эль коломбиано» («Колумбиец»). В 1810 г. осуществил военную экспедицию в Венесуэлу (при поддержке Боливара) и был провозглашен Отцом и Избавителем Родины. С 5 июля 1811 г. – возглавил Исполнительный Триумвират (Военный Совет) провозглашенной республики Венесуэла. Он провел ряд антифеодальных реформ и пообещал отменить рабство. С 1812 г. был провозглашен Директором и Генералиссимусом. Попал в плен к роялистам и после четырехлетнего заточения в тюрьме умер в Каракасе 14 июля 1816 г.

Город Буэнос – Айрес возник в 20‑е годы XVII в. Вскоре он получил ранг генерал–капитанства и стал независим от Парагвая, которому был подчинен. В 1777 г. город становится столицей испанского вице–королевства. 25 июня 1806 г. английская эскадра высадила войска в Буэнос – Айресе. Испанский вице–король бежал. Но англичане потерпели поражение от креолов–повстанцев («гаучо-с») и вынуждены были покинуть Рои де Ал Плата в июле 1807 г. В 1809 г. был назначен новый вице–король, который предпринял репрессивные меры против повстанцев. 25 мая 1810 г. в Буэнос – Айресе произошла «революция» и была создана Правительственная («Расширенная») хунта во главе с Мариано Морено, которая была смещена Первым Триумвиратом, изгнавшим Морено (умер по пути в Лондон 4 марта 1811 г.).

Известный аргентинский писатель Доминго Фаустино Сармьенто (1811–1888) в своей книге «Цивилизация и варварство» (1845 г.) так описывает аргентинскую «революцию 1810 года»:

«До 1810 года в Аргентинской Республике было два различных общества, соперничающих и несовместимых, две различные цивилизации: одна – испанская, европейская, просвещенная, другая – варварская, американская, почти индейская. Революция в городах послужила толчком к тому, чтобы эти два различных способа бытия одного народа столкнулись друг с другом, сошлись в поединке и, после долгих лет борьбы, один поглотил другой».

«В 1810 г. Буэнос – Айрес наводняют революционеры, взращенные идеями самого разного направления – антииспанскими, французскими и европейскими. …Развитие торговли способствовало проникновению европейского духа и основных идей, которыми жила Европа; корабли, частенько заходившие в эти воды, привозили отовсюду книги и известия о политических событиях во всем мире. Заметьте, что Испания не имела другого торгового города на Атлантическом побережье. Война с англичанами ускорила движение мысли в сторону эмансипации и пробудила чувство собственной значимости. Буэнос – Айрес, малютка, побеждающий великана, возгордившись, считает себя героем и отваживается на ещё большее. Движимый чувством самодовольства, с беспримерной отвагой начинает он революцию, распространяет её повсюду, считая, что это великое дело предначертано ему осуществить Всевышним. «Общественный договор» переходит из рук в руки… Буэнос – Айрес считает себя продолжением Европы, и если не признает открыто, что по духу и устремлениям он французский и североамериканский город, то отрицает свои испанские корни… С революцией наступает время сражений и воинских доблестей, побед и поражений, мятежей и бунтов».

Книга Сармьенто, ставшая известной под своим кратким именем «Факундо», посвящена описанию гражданской войны в Аргентине, активным участником которой он был сам. Вместе с тем книга содержит общие политические сентенции, очень точно характеризующие ситуацию, складывавшуюся в Латинской Америке как следствие бескомпромиссной борьбы за независимость.

«Нет смысла останавливаться на характере, задачах и целях Войны за независимость, – пишет Сармьенто. – Всюду в Америке эти войны были одинаковы и порождены единым источником, а именно: развитием европейских идей. …Однако …важно отметить, что революция – если исключить такое ее внешнее достижение, как независимость от Короля – была близкой и понятной только аргентинским городам, для пампы[27]27
  Пампа – равнинная лесостепь, среда обитания аргентинских «гаучос» – скотоводов.


[Закрыть] же она осталась чужеродным и незначительным событием.

…Для пампы революция стала камнем преткновения. Подчиняться Королю было приятно, ибо это было подчинение власти. …Свобода, ответственность власти – все вопросы, которые намеривалась разрешить революция, были чужды образу жизни пампы, её потребностям».

Сармьенто отмечает общую тенденцию освободительных «революций» XIX века «Когда в любой стране начинается революция, сначала там вступают в борьбу два противоположных лагеря: революционный и консервативный; у нас враждующие партии получили названия патриотической и роялисткой. Естественно, победившая партия разделяется на фракции умеренную и радикальную – на тех, кто хотел бы довести революцию до конца, и тех, кто хотел бы удержать ее в определенных границах. Характерно для революций и то, что партия, потерпевшая поначалу поражение, реорганизуется и побеждает благодаря расколу, который происходит в лагере победивших. Но когда в ходе революции одна из сил, выступивших в её поддержку, немедленно отказывается и образует третью группировку, она ведет себя одинаково враждебно по отношению как к одному, так и к другому лагерю, но и эта отколовшаяся группа оказывается неоднородной. Общество, в котором возникла эта сила, до тех пор не знало о её существовании, и только революция способствовала ее появлению и развитию».

Эти замечания исключительно верны не только для Латинской Америки, но и относительно революции вообще как политического феномена.

«Как и все гражданские войны, в которых глубоко враждуют партии, расходящиеся между собой в образовании, верованиях и целях, война в Аргентинской Республике велась долго и упорно, до тех пор, пока одна из сторон не победила, – продолжает Сармьенто. – Революционная война в Аргентине была двоякого рода: во–первых, это была война приобщенных к европейской культуре городов против испанцев с целью добиться большего простора для развития; во–вторых, это была война каудильо против городов за освобождение от всякого гражданского подчинения и открытие пути развития своих склонностей и ненависти к цивилизации. Города побеждают испанцев, а пампа побеждает города. Вот разъяснение секрета аргентинской революции, первый выстрел которой прозвучал в 1810 году, а последний еще впереди».

В битве против англичан (1806 г.) отличился капитан кавалерии Хосе Хервасио Артигас (1764–1859), креол из Монтевидео, который после этого занялся подготовкой военного мятежа против испанцев в Уругвае («Клич Асенсио»). В 1811 г. его войска осадили Монтевидео, но вынуждены были отступить на Север, так как правительство Буэнос – Айреса (Расширенная хунта) не оказало ему поддержки. В декабре 1811 г. Второй Триумвират в Буэнос – Айресе во главе с Хосе де Сан Мартином созвал Генеральную Учредительную ассамблею для обсуждения проекта сохранения единства бывшего вице–королевства Рио де Ла Плата. Артигас выступил против этого проекта за федерализм («Инструкции 13‑го года»), республиканскую форму правления и полную независимость от Испании.

Вот как об этом пишет Сармьенто: «Монтонера,[28]28
  *«Монтонера» («монтонерос») – повстанческое партизанское движение в горах («монтаньяс»).


[Закрыть] какой в первые дни Республики появилась она под командованием Артигаса, уже обладала той звериной жестокостью, духом терроризма, которые бессмертному бандиту, скотоводу из провинции Буэнос – Айрес суждено было превратить в узаконенную систему, приспособленную для образованного общества, и от лица страдающей от стыда Америки выставить её на обозрение всей Европе».

Аристократ Сармьенто так объясняет успех таких людей «из народа», как Артигас: «Честолюбие лежит в основе характера почти каждого крупного исторического деятеля; эгоизм – это пружина, движущая сила, которая приводит в действие все великие деяния».

Однако через сто лет после этих событий Эдуардо Галеано считает иначе: «На юге континента Хосе Артигас взялся за проведение аграрной революции. Этот народный предводитель, столь гнусно оклеветанный и представленный в ложном свете официальными историками, в 1811–1820 гг. возглавил народные массы… Артигас хотел заложить экономические, социальные и политические основы новой нации в границах старого вице–королевства Рио де Ла Плата. Он был самым выдающимся и проницательным из федералистских руководителей, боровшихся против губительного централизма города–порта Буэнос – Айреса».

10 января 1815 г. в битве при Гуайябо войска правительства Буэнос – Айреса потерпели поражение от объединенных сил уругвайских провинций («Да здравствует Артигас и Федерация!») и правительство пало. Федеральная Ассамблея (заседавшая в Уругвае) одобрила проект Артигаса «Временный регламент Восточной провинции 1815 года». 9 июля 1816 г. была провозглашена Республика, но в августе 1816 г. началось одновременное наступление португальских войск и войск Буэнос – Айреса против Артигаса. В январе 1817 г. португальские войска заняли Монтевидео (сопротивление партизанских отрядов «тупамарос»). 7 февраля 1820 г. в битве при Каньяда де Сенеда войска Буэнос – Айреса потерпели поражение. Был заключен федеральный договор, и было принято «Аграрное законодательство 1815 г.», провозглашавшее «свободу людей на свободной земле».

Но олигархия, поддержанная иностранной интервенцией, объявила недействительными документы аграрной реформы. После своего поражения Артигас с отрядом «гаучос» перебрался в Парагвай, который в 1813 г. получил независимость (Хосе Гаспар Родригес де Франсия (1766–1840) – первый президент–диктатор Парагвая). Здесь 23 сентября 1859 г. в одиночестве после долгих и тягостных лет жизни в изгнании Артигас умер как признанный «Защитник Свободных Народов»

«С 1820 г. до конца века под дулами ружей сгонялись с земли неимущие патриоты, которых одарила аграрная реформа, – пишет Галеано. – И осталась у них только «землица для собственной могилы».

Но Сармьенто в середине XIX века считал иначе: «В 1820 году начинается устроение общества в соответствии с новыми идеями, которыми оно пропитано и нововведения продолжаются до тех пор, пока во главе правительства не встанет Ривадавиа. …Ривадавиа приезжает из Европы, более того – ввозит с собой Европу, презирая её. Тогда говорили, Буэнос – Айрес – а значит, Аргентинская Республика – осуществит то, что не сумела сделать республиканская Франция, чего не желает английская аристократия и о чём тоскует страдающая от деспотизма Европа».

Бернардо О`Хиггинс Рильке (1778–1843) – внебрачный сын генерал–лейтенанта испанской армии. Получил среднее образование в Лиме, затем в Лондоне, где встретился с Франциско де Мирандой и вошел в его «Великую Американскую Лигу». По пути в Испанию попал в плен к англичанам, бежал из тюрьмы на Гибралтаре и добрался до Кадиса. В 1802 г. получил наследство от отца и прибыл в Вальпараисо (Чили). В 1810 г. креольское правительство Чили возглавил Хуан Мартинес де Росас. В 1811 г. был созван первый Национальный Конгресс, депутатом которого был избран О`Хиггинс. Хосе Мигель Каррера возглавил Триумвират, отправил в ссылку Х. Мартинеса де Росас и распустил Конгресс. В январе 1813 г. в Чили высадились роялистские войска, сформированные в вице–королевстве Перу. Для защиты Сантьяго (столица Чили) О`Хиггинс был назначен главнокомандующим армии. 1 октября 1814 г. войска роялистов нанесли поражение отряду О`Хиггинса под Ранкагуа и захватили Сантьяго. О`Хиггинс ушёл через границу в Аргентину, где присоединился к военной экспедиции в Перу Хосе де Сан – Мартина (Андская армия). 14 февраля 1817 г. армия совершила переход через Анды и в битве при Чакабуко нанесла поражение королевским войскам. 14 февраля армия Сан – Мартина вошла в Сантьяго. Была провозглашена независимость Чили. О`Хиггинс провозглашен Верховным правителем страны. В марте 1818 г. произошло вторжение в Чили армии из Перу, республиканцы потерпели поражение в сражении у Канча – Райады. Но 5 апреля при поддержке чилийского ополчения под командованием Мануэля Родригеса армия О`Хиггинса одержала победу в сражении с роялистами у реки Майпу. В августе 1820 г. О`Хиггинс создал флотилию каперных кораблей, которая отправилась к берегам Перу для уничтожения испанских кораблей. В 1822 г. О`Хиггинс созвал Учредительное собрание и провозгласил «Великую либеральную хартию» и подписал союзные договоры с Колумбией, Перу и Объединенными провинциями Рио де Ла Платы. Была принята новая Конституция Чили и проведены реформы. Под давлением феодальной оппозиции 28 января 1823 г. О`Хиггинс объявил о своей отставке и уединился в имении в Монтальване, где сам занимался обработкой земли. 23 октября 1843 г. он умер от сердечного приступа.

Хосе де Сан – Мартин (1770–1850) – сын помощника испанского наместника. Получил образование в Испании. После этого служил в испанской армии (в Африке). Вступил в Общество «Лаутаро» (Франциско Миранда). Сражался против наполеоновских войск в Испании (Севилья), командовал партизанским движением, освобождал Мадрид, получил звание подполковника. В Лондоне встретился с Мануэлем Морено. В январе 1812 г. прибыл в Буэнос – Айрес, где возглавил полк конных гренадеров и создал «Ложу Лаутаро». В октябре поднял восстание и организовал второй Триумвират. В феврале 1813 г. при Сан Лоренцо были разгромлены испанские войска, вторгшиеся из Монтевидео (Уругвай). В июле 1813 г. Генеральный Учредительный Конгресс не провозгласил независимость Аргентины, но направил войска в Горное Перу против роялистских войск, назначив главнокомандующим Северной Армии Хосе де Сан – Мартина, который использовал растущее партизанское движение в Андах («гаучо Сальты») во главе с Мартином Гуэмесом, назначенным подполковником Северной армии. Затем Х. де Сан – Мартин в качестве губернатора провинции Куйо формирует «Андскую армию» для вторжения в Перу. Но он отказывается подчинить её правительству Буэнос – Айреса, которое ведет гражданскую войну против «федералистов» (Артигаса) и заключает договор об установлении в стране правления испанского принца. За этим последовала отставка Сан – Мартина и восстание в его поддержку населения Куйо. В ответ Сан – Мартин принял решение об освобождения рабов для пополнения своей армии. 15 апреля произошло бегство Верховного правителя из Буэнос – Айреса. 9 июля 1816 г. Генеральный Конгресс в Тукумане провозгласил независимость Объединенных провинций Рио де Ла Платы. Правительство возглавил Хуан Мартин де Пуэйрредон. В 1816–1817 гг. Мануэль Родригес (по приказу Сан – Мартина) возглавил партизанское движение в Чили («монтонерос»). Летом 1817 г. «Андская армия» перешла через Анды и в феврале вступила в Сантьяго де Чили. Сан – Мартин отказался от поста Верховного правителя. В 1818 г. после сражения при Майпу роялистские войска отступили в Перу. В 1819 г. было достигнуто соглашение между Аргентиной и Чили о совместном направлении армии в Перу. 26 марта 1820 г. был провозглашен «Манифест» Сан – Мартина об его отказе участвовать в братоубийственных войнах и о солидарности с борьбой провинций. По договору («Ранкагуа») экспедиционный корпус Сан – Мартина был преобразован в «Освободительную армию Перу». 7 сентября 1820 г. его армия высадилась в Перу в поддержку восстания креолов под руководством Хосе Бернандо Торе Тагле. В 1814 г. в Куско произошел вооруженный мятеж, руководимый касиком Матео Гарсиа Пумакагуа и Хосе Ангуло. 12 июля 1821 г. «Освободительная армия» вступила в Лиму. Сан – Мартин стал Президентом и обратился за помощью к Боливару (бои с испанскими войсками продолжались в горах). 6 июля 1822 г. был подписан договор о Союзе и Конфедерации между Перу и Колумбией. Сан – Мартин и Боливар встретились 26 июля в Гуайякиле. 20 сентября на Ассамблее Перу Сан – Мартин сложил с себя полномочия и вернулся в Аргентину (г. Мендоса), затем уехал во Францию. Умер в забвении и одиночестве.

«С копьем или с мачете, но именно обездоленные сражались на заре XIX в. против испанского господства на просторах Америки. Независимость их не вознаградила; не сбылись надежды тех, кто проливал свою кровь. С приходом мирного времени снова началась пора бед и страданий. Хозяева земли и крупные торговцы увеличивали свое богатство, а народные массы все более беднели», – пишет Галеано.

Одним из выдающихся лидеров освободительного движения в Латинской Америке стал Симон Боливар (1783–1830). Сын крупного испанского аристократа родился в Каракасе (Венесуэла). Домашнее воспитание получил в духе идей Руссо. В 1799 г. побывал в Испании, где женился. В 1803 г. вернулся в Венесуэлу, но вскоре (после смерти жены) вновь приехал в Европу (Франция). В Риме на холме Монте – Сакро он дал клятву: «Клянусь моей честью и жизнью, что рука моя не устанет разить врагов и душа моя не обретет покоя до тех пор, пока я не разорву цепи, которыми Испания опутала мою родину». Вместе с Александром Гумбольдтом поднялся на вулкан Везувий. Затем посетил Голландию, Германию. В 1807 г. вернулся в Каракас. Выполняя дипломатическую миссию в Лондоне, познакомился с Мирандой. В 1812 г. эмигрировал в Новую Гранаду (Картахена). Здесь стал начальником укрепленного района Барранкас. В 1813 г. произошло успешное наступление против роялистов и вторжение в Венесуэлу. 7 августа войска Бливара вступили в Каракас. Боливар был провозглашен «Освободителем» и Президентом «Второй Республики». В сентябре 1814 г., после распада «Второй республики», он вернулся в Новую Гранаду. 9 мая 1815 г. он отплыл на о. Ямайку, где написал послание «Ответ одного южноамериканца господину с этого острова» (6 сентября 1815 г.). «Немыслимо, хотя и заманчиво сделать весь Новый Свет единой нацией, в которой одной нитью были бы связаны все части друг с другом и образовали бы одно целое. Все наши области имеют одно происхождение, один язык, одни и те же традиции и религию и, следовательно, должны были бы иметь единое правительство, которое объединяло бы в конфедерацию различные государства, по мере их образования». В январе 1816 г. он прибыл на о. Гаити. Здесь при поддержке президента Александра Петиона он принял решение развернуть борьбу за независимость на всем континенте, освободить рабов и провести социальные реформы. Отсюда им были предприняты две военные экспедиции в Венесуэлу. Для привлечения на свою сторону «льянерос» (партизанское движение в горных районах и в долине реки Ориноко) Боливар 3 сентября 1817 г. издал закон, дававший право на конфискацию имущества роялистов. Затем последовало взятие Ангостуры и создание Национального Конгресса.

В своей известной «Речи в Ангостуре» Боливар сказал: «Отделившись от испанской монархии, Америка стала походить на Римскую империю, когда эта огромная глыба распалась в древнем мире. Из её осколков образовались независимые государства в соответствии с создавшимися условиями и интересами каждого из них». Однако Боливар отмечал, что «отделение» от Испании не привело к созданию независимых государств. «Следует вспомнить, что наш Народ не является ни европейским, ни североамериканским; он скорее являет собою смешение африканцев и американцев, нежели потомство европейцев. Но даже сама Испания перестает относиться к Европе по своей африканской крови, по своим учреждениям и своему характеру. …Законы должны быть рождены тем Народом, который им подчиняется… Наша рождающаяся Республика со всеми ее моральными ценностями будет не в силах покончить с этим хаосом, если мы не сплотим народ в единое целое, не создадим целостной формы правления и целостного законодательства, не добьёмся единства национального духа. Единство, Единство, единство – вот наш девиз. …В жилах наших Граждан течет разная кровь, так смешаем же её, чтобы объединить; наша Конституция разделила власти – так примирим же их, чтобы объединить. Наши законы суть жалкие остатки всякого рода деспотизма, старого и нового, – так пусть же это мрачное здание рухнет, рассыплется, а на его обломках мы возведём храм Справедливости». Только так, был убеждён он, можно «поменять зависимость на свободу».

Америке, был возмущён Боливар, было отказано даже в праве иметь свою собственную тиранию. Тиранию, оказалось, выгоднее было насаждать воспитанием, чем силой. «Рабство – дитя мрака, невежественный народ – слепое орудие собственной погибели, властолюбие и интриганство во вред используют легковерие и неискушенность, а также легко овладевают людьми, не имеющими никаких политических, экономических или юридических знаний». Мало уметь сказать «нет» тирании, нужно уметь обращаться со свободой. Иначе человек, воспитанный в тирании, поспешит заменить её новой тиранией. «Если испорченный народ добьется свободы, он очень скоро опять её потеряет, ибо напрасны старания убедить его в том, что …господство законов гораздо сильнее, чем господство тиранов…» Боливар предупреждал о том, что нельзя быть уверенным, что «народ, сбросивший, наконец, цепи рабства, не поддастся всем соблазнам приобретений свободы и, подобно Икару не лишится своих крыльев и не упадет в пропасть». Народы сами возрождают тиранию. Народам Латинской Америки надлежит, прежде всего, воспринять, усвоить сам дух свободы и привить его, сообразуясь с собственной реальностью.

5 февраля 1819 г. Национальный конгресс провозгласил Боливара Президентом и Главнокомандующим. Переход через Анды, битва при Бояка и вступление в Боготу. Провозглашение республики Колумбия, взятие Каракаса. В ноябре 1821 г. к федерации присоединилась Панама и затем Санто – Доминго. Но в 1822 г. новый гаитянский правитель Хуан Педро Байерс аннексировал Санто – Доминго (вторая половина острова). В мае 1821 г. Боливар направил Антонио Хосе де Сукре на помощь восставшим в Гуайякиле, которые одерживали победу над роялистами и присоединили свою провинцию к Колумбии. 2 мая 1822 г. Боливар сформировал свои политические принципы: абсолютизм, республика и самоопределение, – отметив, что Испания не смогла объединить покоренные ею народы. В 1822 г. Боливар подписал Договор о Союзе и Конфедерации с Перу (Сан – Мартин) и Чили (О`Хиггинс), в 1823 г. – с Мексикой. В 1823 г. войска Антонио де Сукре (посланные Боливаром) подавили мятеж в Перу самопровозглашенного президента Хосе де ла Рива – Агуэро, вступившего в сговор с роялистами. 1 сентября 1823 г. Боливар вступил в Лиму и принял все полномочия власти. В 1824 г. войска маршала Сукре нанесли поражение испанским войскам. После битвы при Айякучо 9 декабря 1824 г. была провозглашена Республика Боливия (бывшее Горное Перу). 7 декабря 1824 г. Симон Боливар в качестве Президента Перу был приглашен на Панамский Конгресс с целью создания Конфедерации (Колумбии, Чили, Мексики, Рио де ла Платы, Гватемалы). Но в 1825 г. в своей «Инструкции Панамскому конгрессу» он выступил против участия США в этом Конгрессе и отстаивал идею военного союза (против США, которые в 1813 г. предприняли попытку военного захвата территории Мексики и оккупировали полуостров Флорида). «Я думаю, что Америке лучше объявить о своей приверженности Корану, чем принять устройство, существующее в Соединенных Штатах, будь оно даже лучшим в мире», – писал он тогда в одном из своих писем. «Соединенные штаты, кажется, назначены провидением, чтобы насадить в Латинской Америке нищету во имя свободы. …Заключив однажды союз с сильным, слабый тем самым навсегда делается его должником. Нельзя забывать о том, что наши опекуны в юности делаются нашими хозяевами по достижении зрелости…» Еще в своей «Речи в Ангостуре» он предупреждал: «Поскольку мы народ не европейский и не североамериканский, то я весьма далек от мысли сочетать положение и природу обоих государств, столь отличающихся друг от друга, – англо – американского и американо–испанского».

В своих размышлениях по поводу Панамского конгресса» в 1824 г. Боливар писал: «Теперь, по прошествии 15 лет борьбы, полной жертв и лишений во имя свободы Америки, настала пора для того чтобы те взаимные интересы и отношения, которые связывают между собой американские республики, бывшие испанскими колониями, создали прочную основу, которая бы увековечила, если такое возможно, пребывание у власти этих правительств. Учредить подобную систему и укрепить мощь этого политического органа должна такая высшая власть, которая бы направляла единообразие их принципов и, более того, именем своим могла бы усмирить наши волнения и бури. Наиболее достойным воплощением столь авторитетной власти может стать лишь ассамблея полномочных представителей от каждой из наших республик, объединившихся под знаменем победы, которую мы с оружием в руках одержали в борьбе против испанского владычества». В «Пожизненной Конституции Боливара» (для Боливии) была заложена идея Андской Федерации: Боливия, Перу, Колумбия.

В свое время Боливар мечтал: «Может быть, в один прекрасный день мы созовём там державный конгресс представителей республик, королевств и империй, чтобы обсуждать важнейшие вопросы войны и мира с нациями трех других частей света. Такого рода объединение, возможно, будет создано когда–нибудь, в счастливую эпоху нашего возрождения».

«Свобода Нового Света есть надежда всего человечества», – сказал он в июне 1824 г.

Исходным плацдармом для всемирного объединения Боливар видел Великую Колумбию: «Я думаю о будущих поколениях, и моё воображение переносится в грядущие века…Я вижу нашу Родину на троне Свободы со скипетром Справедливости, увенчанную Славой и представляющую старому миру величие нового». «Но великий день Америки еще не настал. Мы изгнали наших угнетателей, мы разбили скрижали с их тираническими заповедями и установили действительно справедливые законы; но нам предстоит еще заложить основу общественного устройства, которое позволило бы сделать Новый свет нацией республик…»

15 июля 1826 г. Ассамблея Конфедерации в Панаме подписала текст о Союзе, Лиге и Постоянной Конфедерации. Боливар выразил свое несогласие с решениями Конгресса и тогда написал: «Панамский конгресс, который мог бы оказаться превосходным органом, будь он более действенным, напоминает мне теперь того безумного грека, который, стоя на скале, пытался управлять проплывавшими мимо кораблями. Власть конгресса окажется не более чем тенью, а его декреты – простыми рекомендациями».

В 1826 г. колумбийские войска вынуждены были покинуть Перу. В 1828 г. перуанская армия вторглась в Боливию. Сукре отрекся от власти и покинул страну. Этому последовали выступления против Боливара в Колумбии и Венесуэле. В апреле–июне 1828 г. Учредительное собрание Боливии отменило «Пожизненную Конституцию». В сентябре произошло покушение на Боливара. В январе 1829 г. перуанская армия атаковала Гуаякиль с моря. Из федерации вышла Великая Колумбия, и затем Эквадор. Боливар тогда заметил: «…Ничто не может быть отвратительнее, чем поведение наших граждан нашего континента. И очень горько, ибо никто не в состоянии излечить сразу целый мир». «Я не надеюсь на оздоровление моей родины. …Для меня все потеряно навсегда, а моя родина и мои друзья исчезли во мраке бедствий». Осознав свое поражение от бывших сподвижников по борьбе, он писал в письме маршалу Сукре: «…Много новых тиранов вознесётся над моей могилой, это будут новые Суллы и новые Марии, которые развяжут кровавые гражданские войны». Маршал Сукре был предательски убит в горах Колумбии в 1830 г. «Убийство Сукре, – написал Боливар, – кладет самое черное и несмываемое пятно на всю историю Нового Света…»

Симон Боливар отрекся от власти 17 декабря 1830 г. «Во–первых, нам не дано управлять Америкой; во–вторых, тот, кто служит революции, пашет море; в-третьих, единственное, что можно сделать по отношению к Америке, – это эмигрировать из неё; в-четвертых, эта страна неизбежно попадёт в руки разнузданных толп, которые незаметно для себя передадут её во власть разномастных тиранов; в-пятых, когда мы будем сгорать в огне собственных жестокостей и преступлений, европейцы не удостоят нас чести нового завоевания; в-шестых, если возможно допустить, чтобы какая–то часть света вновь впала в первобытный хаос, то это будет Америка на последнем этапе её истории».

Симон Боливар умер нищим и больным, раздав все свое имущество соратникам. «Я пожертвовал собственным здоровьем и благополучием для того, чтобы завоевать свободу и счастье для моей родины. Я сделал ради неё всё, что мог, но не добился цели», – сказал он перед смертью.

Доминго Фаустино Сармьенто в свое время считал, что «Боливар – это всё ещё легенда, сочинённая на основе достоверных фактов, подлинный Боливар остаётся пока неизвестным миру, и вполне возможно, когда эту легенду переведут на родной язык героя, он предстанет ещё более необыкновенным и величественным».

Более чем через полвека после смерти Боливара кубинец Хосе Марти скажет: «Боливар вечно пребывает в небе нашей Америки, …он еще не снял своих походных сапог, ибо не все дела ещё завершены и Америка ждёт его». «Из поколения в поколение, пока жива Америка, имя Боливара будет находить отклик в самых честных и мужественных сердцах».

Леопольдо Сеа пишет: «Испанская Америка стала грандиозной жертвой политической демагогии и мелких амбиций. Десятки лет кряду ей предстояло метаться между крайностями и искать пути выбора между прошлым, которое отвергалось как рабское, и будущим, которое было ей чуждым. Надежда Освободителя [Боливара] на благоразумие была отброшена и забыта. Его преемники имели дело с взбунтовавшейся, неукротимой действительностью». Народы Америки были научены только тому, чтобы жить в зависимости и рабстве. «Деспотизм прошлого продолжал тяготеть над народами, полагающими, что они обрели свободу. Истоки зла коренились в испанском прошлом, в самой Испании».