Текст книги "Рыцари Гирты (СИ)"

Автор книги: Михаил Фиреон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 40 страниц)

Она открыла ящик стола, достала из него конверт с длинным ригельным ключом и вручила его наследнику Фолькарта.

– Не подведите меня Рейн – сказала она ему, пронзительно и страшно глядя в глаза – вы поняли это?

– Да! – вдохновенно и взволнованно ответил граф, принимая у нее ключ и лаская пальцы ее руки – я сделаю все, что вы от меня потребуете, моя леди!

– Аристарх – когда граф выбежал из кабинета, уже своим обычным громким и требовательным тоном, обратилась герцогиня к барону Визре, что как и все другие мужчины тоже уже был при оружии, мече из черной стали, и в ярких красных, покрытых блестящим лаком, доспехах – вы с нами?

– Конечно! – ответил он весело и возбужденно, кладя руку на эфес.

Пришла Регина Тинвег, принесла защитный жилет, надела на плечи герцогине.

– Тогда пойдемте – когда все было готово, властно приказала принцесса своей свите.

Они покинули кабинет и спустились на второй этаж. На галерее их догнали Фарканто и рыжая Лиза, которая взволнованно сообщила, что сделала все, как ее и просили. Обнажив для смелости мечи, все вместе они направились по коридору второго этажа в сторону приемной Герцога. Во главе отряда шел Борис Дорс, рядом шагала принцесса Вероника в надетом поверх ее нарядной светло-голубой мании с морозными письменами, современном легком доспехе и накинутом на плечи поверх него подаренном ей на охоте лесными землевладельцами медвежьем плаще. Короткими приказами она снимала караулы гвардейцев и пажей на лестницах приказывала им идти к арсеналу вниз. Взволнованные пожаром и происшествиями в городе, насельники, служащие и гости, кто еще не решился покинуть герцогский дворец, видя ее вооруженный отряд, без лишних разговоров уходили с его пути, закрывали двери комнат, переходили на другие этажи. Кто-то побежал в сторону герцогской приемной, по-видимому сообщить о случившемся, но принцесса молча указала на него пальцем, на что Фарканто без промедления вскинул пистолет и сразил бегущего в шею одним метким выстрелом.

Впереди была дверь герцогской канцелярии, просторного зала с высокими окнами на обе стороны дворца. Здесь как всегда приятно пахло высоким государственным ведомством: вощеной кожей удобных рабочих кресел, сургучом, свежей типографской краской и ароматным деревом. Как всегда стояли столы с зелеными суконными подкладками под локти, телефонными аппаратами, прозрачными панелями, как ручная пластинка барона Визры и автоматическими пишущими машинками. В будние дни за этими оборудованными самым лучшим техническими средствами местами, под светом мягких электрических ламп дневного света сидели, несли свою службу секретари и представители администрации герцогства, что представляли к докладам Вильмонту Булле сводки о происходящем в городе и на подведомственных ему землях, отправляли по инстанциям его оперативные распоряжения. Но когда Борис Дорс первым распахнул дверь и вошел, держа наготове меч, он был несколько насторожен тем, что сейчас кресла секретарей и стулья посетителей были пусты. Обычно в таких случаях на дверях вывешивали объявление о том, что сегодня приема нет, но никаких объявлений сегодня не было. Как не было в соседних комнатах и ожидающих приема постоянно посещающих Герцога по тому, или иному важному государственному делу должностных лиц, и беспрерывно курсирующих между ведомствами, канцелярией и бухгалтерией курьеров, младших секретарей, бухгалтеров и прочих сотрудников администрации герцогства.

Пустыми стояли все пять столов у окон. Телефоны на них заливались впивающимся в голову страшным, бесконечным треском, казалось бы вот-вот готовые разорваться и лопнуть от натуги в напрасном ожидании, когда кто-нибудь возьмет их. Пусто было и рабочее место доброжелательного пожилого кавалера с железным прутком в редкой седой косе, что следил за тем, чтобы посетители не входили с оружием в герцогский кабинет. И только за одним, шестым столом, сидела, словно поджидая принцессу, маркиза и их свиту красивая и злая женщина с черными длинными волосами, желтыми глазами и в широкополой черной с серой, похожей на магический узор, вышивкой одежде: Рита Фалька, секретарь и наперсница Вильмонта Конрада Булле, герцога Гирты.

– Брысь отсюда! – грозно загремел на нее Корн, схватившись за меч, и она, не сказав ни слова, злобно сверкнув глазами, исчезла за дверью в противоположном конце зала, что вела на парадную лестницу.

Быстро и неумолимо прошествовав мимо столов секретарей с надрывающимися от звона телефонами до двери кабинета украшенной двумя блестящими латунными табличками: «Булле В. К.» и «Вход только по вызову», рывком распахнув ее, маркиз Борис Дорс решительно шагнул вперед и с мечом наперевес бросился на сидящего за столом, читающего какую-то бумагу с чашкой чая в руке, ничуть не заинтересованного пожаром в ратуше за окнами, Герцога.

Похоже, глушащая все звуки снаружи, специально сконструированная так, чтоб шум и суета канцелярии не мешали спокойно вести работу в кабинете дверь и приглушенный стенами непрерывный треск телефонов, сыграли с Вильмонтом Булле злую шутку. Он не услышал того, как вооруженный отряд, грохоча по паркету и задевая латами и ножнами мечей за углы и мебель, вошел в соседний зал и слишком поздно спохватился, когда стремительно ворвавшийся в комнату маркиз бросился к нему, занося готовый для атаки острый меч. Герцог уронил чашечку с чаем и попытался вскочить с кресла, вскинуть руку, но не успел – длинный меч маркиза, со всей силы ударившего с плеча переломил ему запястье и разбил ему голову выше скулы. Герцог молча откинулся боком на стол, упал и с грохотом опрокинул кресло.

Вошедшие следом соратники маркиза замерли, впечатленные быстротой свершившегося убийства.

– Вильмонт Булле сын Волчицы убит! – подняв тяжелый взгляд от мертвого тела, сжав зубы, торжественно и грозно провозгласила принцесса Вероника.

– Как я понимаю, писать, «неустановленными лицами»? – по привычке поправив очки обратным кончиком своего химического пера, уточнил столичный юрист.

– Верно – обводя алчным взглядом герцогский кабинет, ответила ему герцогиня.

На другой стороне канцелярии хлопнула дверь, загремели предупредительные голоса. Капитан герцогской стражи Габриэль Форнолле, что до этого был рядом с ратушей, занимался помощью пожарным, явился во дворец. Властно отстранив ладонью Корна, не обращая внимания на его угрожающую позу и обнаженный меч, сделав жест сопровождающим его гвардейцам остаться в стороне, но подошел к дверям кабинета.

– Значит сэр Вильмонт мертв. Так, моя леди? – приложив руку к груди, покорно склонил голову, при этом внимательно глядя на нее и маркиза, уточнил он у принцессы Вероники.

– Как видите! – ответила она, с вызовом глядя в глаза капитану. Ее голос стал яростным и ледяным, пальцы сжались в кулак, рука тряслась, как будто только и ждала малейшего повода выхватить нож и вонзить его в лицо рыцарю. Но капитан учтиво приложил руку к груди и с поклоном отошел на шаг назад, выражая полную готовность к служению.

– Погодите, так это же морф. Похоже, все не так просто… – разочарованно констатировал барон Визра, что зашел за стол, присел на корточки и теперь примерялся к телу через свою прозрачную пластинку в руке.

Фарканто и Корн потянули за ноги, вытащили из-за стола тело Вильмонта Булле с переломанной рукой и расколотой головой, из которой вместо мозга на толстый зеленый ковер вываливались бесцветно-серые жирные куски, пахнущие как какое-то неприятное, ядовитое растение, и положили его посреди кабинета. Все в мрачной нерешительности смотрели на фальшивого Герцога и каждому в голову начинали закрадываться самые дурные мысли. За ними как-то никто не обратил внимание, что все телефоны в канцелярии внезапно затихли.

Художник Гармазон, внезапно спохватившись, запоздало достал из поясной сумки свой прибор для рисования и тоже было навелся на убитого, чтоб запечатлеть его, но пластинка в его руке осталась черной, не выдала никакого изображения. То же случилось и с аппаратом юного барона, что пожелал еще раз запечатлеть мертвого Герцога и точно таким же прибором столичного юриста, что встал над телом, фиксируя повреждения и смерть.

Все нерешительно переглянулись.

– Стабилизаторы – учтиво продемонстрировал он свои часы с маятниками принцессе Веронике капитан Форнолле – это тоже был ваш приказ, станциям на глушение, моя леди?

– Кто отдал приказ? Ты? – требовательно и зло бросила принцесса рыжей Лизе, которая уже достала свой портсигар с выдавленной на крышке головой лисы, и снова закурила.

– Нет, не я – пожала плечами, возразила она, совершенно не реагируя на ненависть герцогини. С силой выдыхая дым тугой сизой струей, постукивая указательным пальцем, стряхивая пепел прямо на ковер, отвернулась куда-то к стене, подумала немного и разъяснила – Гирта Башня, объект одиннадцать…

– Гирта Башня?

– Башня барона Тсурбы… наверное… – медленно уточнила рыжая Лиза, вращая глазами, словно все ее внимание было занято какой-то сложной умственной деятельностью – так записано в протоколе перехвата. Просто Гирта Башня объект одиннадцать, и у нее высший приоритет… К этому объекту у меня недостаточно доступа. Даже к информации о том, что это такое и что вообще он здесь есть…

– Вот же «Гирта Башня». И номер телефона тысяча сто одиннадцать – указал в заметках герцога на листе под стеклом стола, юный барон Визра – просто позвоните им туда, что у них там случилось.

Рыжая Лиза первой сорвала трубку электромеханического телефона, чей толстый, экранированный кабель опускался на пол от герцогского стола и через массивную розетку уходил куда-то в стену, несколько раз нетерпеливо нажала на рычажок в ожидании длинного гудка, чтобы начать набирать номер абонента.

– Алло? – потребовала она, выждав паузу – коммутатор? Меня слышно?

Но телефон молчал. В динамике шипел, с каждой секундой, по мере того, как затихали стабилизаторы, все усиливающийся, поначалу едва различимый ухом, но с каждой минутой все набирающий силу, мертвый сухой треск. И когда он уже стал невыносим, в трубке громко щелкнуло, и сигнал полностью исчез. Автоматический предохранитель разомкнул цепь, чтобы она не сгорела. Только остался едва слышный шепот наведенных, похожих на уже знакомое «Йек-ти», электростатических помех, что под действием искажения пространства и времени, рождался в проводящих элементах аппарата, даже когда тот был отключен от сети.

Послушали трубку, убедились что линия выключена, и маркиз Борис Дорс и юный барон Визра.

Все вышли из кабинета в канцелярию. В коридоре загремели шаги. Хлопнула дверь. Вошел один из гвардейских кавалеров, доложил, что едет граф Прицци, что большой конный отряд уже под стенами дворца и еще больше людей коменданта заходят на Соборную площадь со стороны Счетной палаты и входят в парк через открытые ворота. Что они все при оружии и готовы в любой момент пойти на штурм, но вначале граф желает видеть леди-герцогиню.

Борис Дорс подошел к окну, сел на широкий подоконник и в мрачной, обреченной угрюмостью уставился на убегающую в сторону Собора Последних Дней аллею. И вправду. Между аккуратных, начинающих желтеть к осени деревьев черным мрачными силуэтами мчались закованные в латы верховые, а в ворота герцогского парка, с площади, кажущимся отсюда, из окон, бесконечным красно-черно-серо-лиловым потоком вливались пешие вооруженные люди со знаменами Лилового клуба и квартальной самообороны Гирты. Немногочисленные по сравнению с армией графа Прицци кавалеры дворцовой стражи не противились им, опускали оружие, пожимали плечами, отходили с их пути.

– Приехали на ипсомобилях – констатировал барон Визра. Он вернулся с парадной лестницы, смежного с герцогской канцелярией, просторного холла в центре дворца, где два лестничных марша облицованные торжественным темно-серым мрамором, украшенные колоннами, цветами в горшках, витражами и мягкими, обтянутыми пурпурным и лиловым бархатом скамейками, сливались в один перед просторным, отражающим свет высоких окон зеркалом. Двери внизу были предупредительно закрыты, но в высоких окнах первого этажа уже мелькали серые шлемы и заглядывающие в помещение яростные, готовые к драке усатые и бородатые лица гарцующих перед фасадом верховых.

– Обратно в Малый дворец? – поморщился уточнил Фарканто, глядя в окно на все пребывающее через главные ворота парка ко дворцу воинство, проверил свой жезл-револьвер – там можно держать оборону.

– Оборона бессмысленна – отворачиваясь от окна, мрачно ответил Борис Дорс, взял за руку принцессу Веронику, рывком отвел ее в сторону, к противоположному окну с видом на обрыв, крыши и улицы Гирты, сжал ее пальцы, требовательно заглянул в лицо и тихо, с угрозой спросил.

– Вы понимаете, что это значит, моя леди?

– Да, понимаю – глядя на него пронзительными, горящими болезненным возбуждением, глазами, кладя вторую руку поверх его ладони и утвердительно пожимая ее, с готовностью ответила герцогиня.

– Тогда пойдемте – сказал он ей. В его глазах горел зловещий и торжественный огонь. Лицо исказила непреклонная жестокая улыбка готового совершить безнаказанное и вероломное злодеяние убийцы. Он хотел сказать множество слов, начать ругаться, оправдываться, грозить, но сдержался и только и выговорил – послушаем что скажет Август. А если вам не понравится, у меня есть чем ему ответить.

– Да, Борис – согласилась принцесса отрешенно и бросила быстрый взгляд в окно, словно ее уже занимали какие-то совсем иные мысли.

Они отошли от окна.

Отстранившись от маркиза, принцесса Вероника прошлась по канцелярии. Подошла к зеркалу, оправила волосы, ворот мантии, золотую заколку и лапы медвежьего плаща у себя на груди и приняв повелительный и собранный вид, взяв Бориса Дорса под локоть, сделав остальным жест следовать за ней, направилась в сторону Малого дворца, предварительно сказав одному из гвардейских кавалеров, чтобы поспешил сообщить графу о том, что она также желает говорить с ним.

Все последовали за ней. Только вызванный из лазарета лейб-медик доктор Фонт и столичный юрист с тремя гвардейцами дворцовой стражи остались в кабинете Герцога, проверить тело, составить протокол и окончательно зафиксировать и оформить его смерть.

На обратном до Малого дворца принцессу и маркиза встретил Пескин в сопровождении вооруженных людей. Фарканто, Корн и остальные мужчины шагнули вперед, прикрывая герцогиню, взялись за пистолеты и мечи. На напряженных лицах читалась страшная решительная готовность броситься в атаку. Напасть с любым раскладом и, либо победить, либо принять свою смерть. Рыжая Лиза оскалилась, стряхнула ладонью. Контуры предметов колыхнулись, на миг прошли черной волной и как будто потеряли свою резкость. Коридор перегородил невидимый, но непреодолимый для любых быстродвижущихся снарядов и потоков интенсивного излучения барьер.

– Сэр Август ждет вас, моя леди! – ничуть не смутился этих грозных взглядов и жестов, важно и как всегда по-солдатски браво поклонился принцессе Веронике и маркизу Дорсу Пескин.

– Вот как! Уже ждет меня в моем собственном кабинете? – громко и неприязненно бросила ему принцесса, отстраняя Корна с мечом, выходя к начальнику штаба и стряхивая со своего локтя руку маркиза – что ж Вольфганг, ведите.

– Пойдемте! – ничуть не смутился, отсалютовал ладонью от груди начальник штаба. Принцесса Вероника снова схватила за руку Бориса Дорса и сделала своим людям жест убрать мечи.

Они прошли до западной лестницы, где их встретил барон Марк Тинвег. Миновали галерею через окна который видели во дворе плоские крыши тех самых лиловых ипсомобилей, о которых говорил барон Визра и два десятка спешенных верховых. Прошли холл второго этажа, где на мягких скамейках и мраморных ступенях лестницы стояли вооруженные люди графа, среди которых не было ни одного из числа пажеского караула, либо гвардейцев герцогской стражи Гирты. Видели сидящих у стены на скамейке понуро склонивших головы безоружных капитана Галько, графа Рейн Тинкалу, Парикмахера, Еву и еще двое молодых рыцарей. У юного капитана и графа были разбиты лица. Лейтенант Вальтер Кирка, сложив руки с закатанными рукавами на груди, надзирал за ними, рядом с ним, боком на стуле сидела, с мрачной злорадной ненавистью и нескрываемым отвращением глядела на принцессу Веронику облаченная в свою нарядную красную мантию, лакированные сапожки и легкий, почти такой же как у самой герцогини доспех Регина Тинвег. Следуя приглашению Пескина, оставив в коридоре свиту, принцесса и маркиз вошли в аудиторию, ту самую, где в ночь фестиваля проходил торжественный банкет. Здесь были раскрыты все окна, через них тянуло запахами осенних листьев, морского ветра, пожара и дыма. Столы уже отодвинули к окнам, на одном из них, спиной к горящей ратуше, сидел сам военный комендант. Рядом с ним в кресле с высокой спинкой, которое во время приема занимала принцесса Вероника, расположилась Мария Прицци. По правую руку от графа стоял облаченный в латный доспех майор Вритте, по левую князь Мунзе. В стороне от всех, у окна застыла, неподвижно глядя на пожар за окном, дочь графа, Эмилия. Борис Дорс сжал кулак, презрительно улыбнулся и опустил руку в поясную сумку, но за его спиной встал вошедший следом барон Марк Тинвег. Маркиз напрягся, но принцесса предупредительно коснулась раскрытой ладонью его руки, как будто отстраняя ее назад и предостерегая от задуманного им действия.

Граф Прицци же повел плечом, живописным жестом оправляя выбившиеся длинные волосы из косы, поправил на носу очки в тонкой роговой оправе, отвлекся от какой-то книжки, которую держал в руке и сделал предупредительный жест.

– Приветствую вас, моя леди – встал со стола и учтиво поклонился он внимательно глядящей на него герцогине. Подошел к ней и с поклоном протянул руку, взял ее пальцы в свои, и поцеловал их.

– В городе мятеж – неторопливо и веско доложил граф – и я прибыл к вам, Вероника, чтобы оказать вам содействие в его подавлении, как единственной законной наследнице нашего ныне покойного Герцога.

– Благодарю вас Август – холодно и сдержанно ответила герцогиня.

– Ситуация сложная – продолжил граф – я полагаю вы уже знакомы с диспозицией и сложившимся в городе положением. В соответствии с объявленным вами черным сигналом тревоги Калибровочные Преобразователи выставлены на ноль и введены в режим глушения вплоть до того момента, пока сюда не прибудет компетентная группа для предотвращения угрозы объявленной вами полномасштабной инопланарной интервенции. Как вам известно, регион сорок семь, именуемый герцогством Гирта находится в ведомстве сенатора и почетного члена Совета Конфедерации Альтаира Парталле, и именно он будет реагировать на ваш вызов. Вы понимаете, какие это может иметь последствия, моя леди?

– Прекрасно понимаю – непреклонно глядя ему в глаза, ответила герцогиня – и раз вы здесь, чтобы оказать мне содействие, как от военного коменданта Гирты, я жду вашей оценки сложившегося положения и предложений к действиям.

– Объявить сэра Вильмонта мертвым на весь мир до его смерти было удачным ходом – продолжил, кивнул граф – но это был всего лишь морф. И вы не первые, кто пытался покончить с ним, но большинству людей эта информация неизвестна. Так что сейчас нам следует как можно скорее официально и широко объявить о его кончине и привести к присяге вам старшин города, вассалов и землевладельцев, пока мятежники не объявили что на самом деле он жив и не успели предъявить к этому какие-либо веские аргументы. Далее нам следует как можно быстрее вернуть контроль над северной Гиртой и остановить продвижение идущий на город с востока армии Георга Ринья. По окончании этих действий мы объявим о том, что порядок в герцогстве восстановлен, а Совет Конфедерации становится перед фактом, что людей, готовых поддерживать предыдущую вашей администрацию на территории герцогства больше нет, и теперь им придется иметь дело с вами, как с новой законной леди-герцогиней.

– Тогда я жду ваши условия партии – спокойно выслушав его до конца, ответила принцесса Вероника.

– Я становлюсь канцлером – невозмутимо ответил граф Прицци – по личным причинам сэр Вильмонт отказывался вводить эту должность, и мне видится, что поскольку я фактически и так выполняю ее функции, стоит закрепить этот факт юридически со всеми обязанностями и привилегиями.

– Разумное требование – согласилась герцогиня.

– Далее – невозмутимо продолжил граф – сэр Дуглас Тальпасто желает служить вам в качестве маршала. Сейчас эта должность вакантна и мне видится, что он достоин должности маршала Гирты. Также нам потребуется генерал армии. Мэтр Симон Вритте, ваш верный слуга и мой друг и соратник на данный момент лучше всех подходит на это место.

– Я готова подтвердить эти назначения – согласилась принцесса Вероника, немигающими глазами глядя на графа, ожидая от него дальнейших требований.

– Этот список – продемонстрировал комендант лиловую папку, что лежала на столе рядом с локтем Марии Прицци – в нем имена тех, кто на данный момент за свои заслуги перед герцогством имеет право на более высокие должности и титулы, чем те, на которых сейчас состоит. Эти люди служат вам верой и правдой, и вы знаете их. Мой верный племянник, Марк – граф указал ладонью на барона Тинвега, что стоял у двери, держал в руке нацеленный в спину Бориса Дорса пистолет – и Дитрих – он обернулся к князю Мунзе – также в этом списке.

– Я рассмотрю его и, в случае согласия с вашими рекомендациями, готова одобрить эти повышения – все также холодно ответила герцогиня. По всему было видно, что она ждет самого главного и последнего вопроса, который граф предусмотрительно оставил на самый конец.

– И остается один последний пункт – граф замер. Его внезапно ставший жестоким и непреклонным взгляд остановился на маркизе. Ему не надо было ни угроз, ни разъяснений. Он знал всю правду, и все это время только выжидал, чтоб задать этот вопрос, нанести этот последний и свой самый сокрушительный удар в самый ответственный и страшный момент – каким вы видите статус Бориса, моя леди?

Принцесса Вероника бросила быстрый взгляд на маркиза и тут же отвела его. На секунду по ее лицу прошла судорога, она сжала зубы. Ее глаза, до этого непроницаемые и властно-неподвижные, наполнились страхом и бессильной ннавистью, казалось, вот-вот из них польются слезы отчаяния и унижения, что сейчас она скажет, что это Борис Дорс убил Герцога, что это он повинен в смерти сына графа, что он собирался убить и его самого, когда будет подходящий момент: сдаст маркиза чтобы удержать в руках власть, чтобы остаться Герцогиней и дальше править Гиртой. Ведь власть и деньги не знают не дружбы, ни заповедей, ни добродетелей и только еще большие власть и деньги могут пересилить их. Борис Дорс замер: он знал, что сопротивление бесполезно, и что даже взорви он гранату сейчас, он сделает только хуже всем. Ведь если принцесса и граф нашли общий язык, даже ценой предательства его жизни, мятеж будет подавлен, а порядок восстановлен, а убей он сейчас их, к власти придут уже совсем другие люди, что победив, тут же приступят к кровавому дележу герцогства в междоусобной войне, которая обернется еще большими бедами и горем для его земли. Он не подал виду, не убрал руку с чеки гранаты, чтобы никто не подумал, что он сдался, только бросил быстрый взгляд на стыдливо отвернувшуюся от него герцогиню. Он хотел улыбнуться ей презрительно и страшно, как он умел, но в последний момент подумал, что, ни она, ни граф, ни остальные собравшиеся в этом зале низменные предатели и злодеи не достойны даже его гримасы и просто выпрямил спину, чтобы принять достойный вид и не горбиться под тяжестью тяготящего его плечи доспеха.

Но внезапно принцесса схватила его под локоть и, отчаянно вскинув голову, сделав шаг вперед, с яростью потащив нареченного за собой, с вызовом объявила графу.

– Борис мой муж и теперь он Герцог Гирты! И это мое условие в этой партии, Август, первое, последнее и единственное!

Барон Тинвег в недоумении пожал плечами, посмотрел на коменданта, демонстрируя пистолетом вопрос, стрелять ли ему в маркиза, но граф не ответил ничего, обернулся к Марии Прицци, словно спрашивая ее мнения. Она же, подняла голову от папки с именами, которую просматривала, держа перо в руке, откинула с плеча косу и ответила, кивнула на Бориса Дорса и принцессу Веронику.

– Если хочешь, убей обоих. Ты же сам знаешь, что без него от нее будет только хуже и нам и всей Гирте.

Неспешно, словно в раздумьях, граф подошел к ней, галантно взял за ладонь и заглянул в ее неподвижные глаза, что как будто светились изнутри, отливая лиловым светом.

– Ты знаешь мое мнение – кивнул ей граф Прицци.

– Ты мужчина, ты и решай! – лаская пальцами его твердую, многократно перебитую ладонь, пожала плечами, подняла к нему лицо ответила она ему с улыбкой.

– Марк – все еще держа ее руку в своей руке, обратился граф к барону Тинвегу – зовите всех и чтобы быстро. А вас, Борис, поздравляю, надеюсь, у вас нет вопросов и претензий? Если есть, оставьте при себе, у нас мало времени. И постарайтесь не разочаровать леди Веронику, она в вас верит.

Барон Тинвег пожал плечами, убрал в поясную сумку пистолет, распахнул двери зала, обвел взглядом собравшихся за ними людей и громко объявил о том, что леди-герцогиня требует всех к себе.

Не прошло и десяти секунд как помещение наполнилось вооруженными людьми. Граф Прицци подвинул принцессе стул. И обратился к подошедшей к ней рыжей Лизе.

– С Центром контакт есть? – спросил он ее без всяких предисловий.

– Тишина – убедившись, что с герцогиней все в порядке, ответила она, взглядом зажгла еще одну папиросу, затянулась дымом и пояснила – в соответствии с кодом «черный» в рамках трансментальной безопасности, все исходящие из региона контакты игнорируются.

– Должен признать, что на этот раз вы обыграли меня, моя леди – с поклоном, уважительно улыбнулся граф, обращаясь к герцогине.

Та вскинула голову, отвернулась к окну и гордо промолчала в ответ. На ее лице снова было то усталое исступленное и неподвижное выражение, с каким она отдыхала в одиночестве после совещаний и напряженных рабочих смен. Граф кивнул, обратился к стоящему рядом маркизу.

– Борис, пойдемте. Вы нужны мне.

В зал принесли карты, начали раскладывать на столах. Все как на многократно отрепетированных штабных учениях. Два стола сдвинули углом и поставили к ним удобный стул, который как начальник штаба занял Пескин. Ему принесли журналы и множество папок, положили на стол ведомость, в которую он тут же начал делать пометки о имеющихся в распоряжении подразделениях и командирах частей.

Мария Прицци уступила герцогине кресло и отошла к подоконнику. Принцессе подвинули сбоку стол и поставили письменный прибор. Регина Тинвег принесла из кабинета печати и бумагу с водяными знаками, какую использовали для написания приказов в администрации герцогства. Приказала кухне заварить кофе и сделать бутерброды для штабных служащих и офицеров. Привели капитана Галько и Рейна Тинкалу. Оба вопросительно уставились на герцогиню.

– Там была машина с червями! – бросился к принцессе растерянный граф, протянул руки – это было… С вами все в порядке, моя леди?

– Рейн, прекратите – строго одернул его за плечо граф Прицци и разъяснил – леди-герцогиня занята управлением герцогством. Когда до вас дойдет очередь, вам тоже будет дело.

По приказу командора Лилового клуба в аудиторию вызвали сына графа Гамотти, что с другими рыцарями при регалиях, оружии и со своими людьми тоже явился во дворец.

– Эрик, вы с нами?

– Служу Гирте! – бросив быстрый взгляд на сидящую во главе штаба благосклонно кивнувшую ему в знак приветствия герцогиню, с достоинством и готовностью поклонился, ответил рыцарь.

Граф одобрительно кивнул ему в ответ.

– А вы, Фенкот? – уставил взгляд на еще одного, уже немолодого полного старшину, которого по приказу графа также позвали наверх.

– Сэр Прицци… Август… – попытался тот – ну вы же понимаете…

– Нет. Не понимаю – прервал сбивчивые объяснения, ответил тот и распорядился барону Тинвегу – Марк, выведите сэра Фенкота вон и проведите наглядную разъяснительную работу для всех так, чтобы те, кто еще не понял, уяснил себе, что дело серьезное и отсидеться и урвать себе кусок на пустом месте, не выйдет. Чтобы все четко знали, что у меня либо служат законной власти нашей светлейшей леди-герцогини, либо с позором лежат в земле.

Барон Тинвег с готовностью кивнул и сделал жест своим рыцарям. Те заломили старшине руки и, несмотря на жалобные протесты и оправдания выпроводили дезертира из аудитории и повели вниз.

– Прибыл посланник от сэра Дугласа – когда граф выслушал доклад от примчавшегося от Старого моста вестового, обратился к командиру Пескин – они скоро подъедут.

– Очень хорошо – рассудил граф Прицци и бросил взгляд за высокое окно, где за кронами деревьев парка со страшным, от которого поморщились и обернулись даже бывалые рыцари, треском поднялась туча зловещих багровых искр. Рухнули часть стены и подточенная пламенем крыша. Черный дым особенно густо и стремительно повалил в серое пасмурное небо. Но граф Прицци лишь мельком обернулся на звук и теперь уже снова был занят картой города и окрестностей разложенной на столе.

– Значит северная Гирта опять под врагом. И восток – покачал головой, быстро прочел записку, которую принес оруженосец, задумчиво обратился он к Пескину. Тот кивнул и пояснил.

– Сэр Кристоф с дружиной держат перекресток Булле и Рыцарей, мост и набережную пока еще совместно с людьми сэра Биргера. Но, я полагаю, на северном берегу уже догадались, что мы не за них, и могут атаковать в любую минуту, либо задействовать артиллерию…

– Да – согласился граф Прицци и рассудил – будет плохо, если они сразу начнут стрелять зажигательными или химическими. Так Вольфганг, пишите, семафор Гирта Центральная Гирте Гамотти: отставить военные действия, обстоятельства изменились, от моего имени предложение еще раз договориться. Будем торговаться с ними. Если согласятся, скажите Марии, она поможет с этим. Далее. Гирта Центральная, Этне семафор – сверяясь с картой, разглаживая ее на столе, распорядился граф, сосредоточенно крутя на пальцах карандаш – у них там малокалиберная автоматическая артиллерия на башнях. Приказ: привести в готовность, открыть предупредительный огонь по колонне Ринья, в случае отказа отступить – стрелять на поражение. Динтра – обратился он к рыжей Лизе – передайте им код на разрешение использования расширенной номенклатуры выстрелов. Вероника – потребовал он от принцессы – сейчас от вас нужен манифест для публичного распространения с вашей личной печатью и подписью с требованием присяги вам, как законной герцогине Гирты. Кто не приедет сегодня, того завтра снимем с должности и лишим титула. Придумайте и оформите так, чтобы было красиво. Тиргофф, найдите коней, организуйте типографию и фельдъегерскую, чтобы были готовы развезти приказы, которые мы подготовим по районным управлениями, квартальным и старшинам. Симон, быстро соберите батальонную группу, езжайте к воротам Гончаров, атакуйте авангард Ринья, Вольфганг выдаст вам планы для штурма, они у нас были. Раскет – к Инженерному. Поднимите самооборону восточных кварталов, займите позицию у Пришествия, по возможности и необходимости помогите мэтру Вритте. Галько вы хотели быть героем, хотели служить леди Веронике? Езжайте в свой квартал, Вольфганг напишет вам приказ и назначение на командование, поднимайте дружину и к Старому мосту в усиление Кристофу. Марк – заметив вернувшегося, самодовольно утирающего окровавленные руки смоченным «Черными Дубами» платком, придирчиво оглядывающего, не испачкан ли нагрудник доспеха, барона Тинвега, обратился к нему граф Прицци – для вас отдельное поручение. В доме Депутатов Роффе собирали учредительный совет, готовят манифест, их охраняют люди Биргера. Быстро езжайте туда, атакуйте их с Кристофом без предупреждения всеми силами, разоружите или вытесните, чтобы на южном берегу их не было. Всех участников заседания под арест. Нескольких, любых, как зачинщиков бунта, повесить. По возможности Загатту и Першина. Их банку должна вся Гирта. Потом поедете по самим банкам. Вероника, выдайте ему список счетов к аресту, который вы готовили с вашим аудитором. Будут сопротивляться или тянуть время, убедите их, как вы умеете.