Текст книги "Зов топи (СИ)"

Автор книги: Майя Зинченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 21 страниц)

– Может, в этот раз ему нужно больше времени? – развел руками лекарь. – Вдруг два года или три?

– А если… – Нивар гнал страшную мысль от себя подальше, но все равно озвучил ее. – Он сгинул совсем, как и змей?

– Чушь! – отмахнулся Ланс, наливая полную чашу меду и ставя перед другом. – Прислушайся, разве ты чувствуешь, будто сердце вынули из груди, будто ты безвозвратно осиротел или потерял самое дорогое? Я – нет.

– А я… – страж осушил чашу одним махом, с громким стуком уронил на стол и горестно покачал головой. – Не знаю.

– Уж позволь не поверить. Ты волнуешься за него, но точно знаешь, что он никуда не исчез.

– Я должен отправиться на его поиски.

– Хочешь нарушить приказ Рихарда? Разве он не назначил тебя главным, приказав заботиться обо всех нас?

– Уж вы-то в порядке, – раздраженно отмахнулся страж, тряхнув рыжей гривой, в которую успела вкрасться седина. – Старосты назначены, дозорные расставлены, каждый занят делом. Последний месяц я выслушивал бесконечное нытье и только. К Хозяину они бы не посмели с таким заявиться, а ко мне – пожалуйста, милости просим…

– Вижу, ты настроен серьезно. Откуда намерен начать поиски?

– Стоит обратить свой взор туда, где мы еще не искали. – Нивар в задумчивости замер, подперев щеку рукой. – Стражи исходили тропы, но вдруг Хозяин возродился в самом сердце болот? Есть место отдаленное, тихое, глухое… Черный омут, из которого с восходящей луной выходят чудовища.

– И которые сожрут тебя, как только представиться возможность, – иронично ответил Ланс. – Я понимаю, что тебе тревожно от того, что он не появился, но если он скрывается по своей воле…

– Я лишь хочу убедиться, что он цел и невредим! – перебил Нивар. – Что ему не нужна, да простит он мою самонадеянность, наша помощь!

– Но если он скрывается по своей воле, – упрямо повторил лекарь, – его можно понять. Оглянись вокруг! Все поголовно ждут чудес, хотят, чтобы кто-то накормил голодных, согрел замерзающих, вернул к жизни умерших. Вернись он сейчас, то стал бы королем или даже больше – богом, творящим чудеса.

– Ты тоже слышал эти разговоры? – проворчал нахмурившийся страж. – Мне они не нравятся.

– Хозяин освободил от змея не только нас и с этим нужно считаться. А правду о его сути знают лишь люди болот, для прочих враг повержен человеком – Рихардом, Безмолвным герцогом. Но где же великий герцог, вопрошают они? – Ланс развел руками. – Ведь он единственный достоин занять трон.

– Они присягнули Нико.

– Потому что выбора не было. Появись Хозяин, к нему бы пошли толпы паломников, умоляющих править ими, отдали бы ему всю власть, а когда бы он отказался – а я не сомневаюсь, что так бы и было, его бы возненавидели за то, что он посмел их отвергнуть.

– Плевать ему на их желания! – поморщился Нивар.

– И все же лучше, когда нет лишней напряженности. Мы договорились, что сейчас герцог восстанавливается от ран и никто не знает, где он. Никто – даже ты.

– Они догадываются, что он не обычный человек.

– И прежде ходили слухи, что он великий колдун, – признал Ланс. – А сейчас слухи превратились в уверенность. Но раньше Хозяина больше боялись, если судить по книге, что он нам оставил, ведь он так умело оберегал образ нелюдимого правителя, живущего в глуши, а теперь не столько бояться, сколько боготворят. И я считаю, что последнее намного страшнее. Никто не знает точно, как он победил морского змея, а недосказанность порождает причудливые слухи…

– Чего ты хочешь от меня? – вздохнул Нивар. – Чтобы я что-то предпринял? Или чтобы оставил все как есть?

– У тебя есть обязательства. Перед людьми, семьей. Твоя женщина только разродилась двойней.

– Я все равно пойду. Иначе мне не будет покоя.

– В таком случае, я с тобой, – Ланс подарил ему самую ироничную из своих улыбок и поспешно добавил в ответ на возможные возражения. – Неважно, насколько я умелый лекарь, меня всегда могут заменить ученики.

– Я уже и не помню дней, когда тебя не было рядом. А были ли вообще такие дни? – проворчал Нивар смиряясь и доливая обоим меда.

– Это место, о котором ты упоминал – омут, из которого с восходящей луной выходят чудовища, оно действительно существует? Я думал, это просто досужие слухи.

– Омут существует, но я не могу сказать, что ты найдешь его, если свернешь с тракта, пройдешь тысячу шагов точно на восток, держась слева от мшистых камней. Это место где-то в сердце топей, только оно само находит путника, когда тот обессилел, отчаялся и распрощался со всякой надеждой.

– Ты же там не бывал? – в голосе лекаря послышалось недоверие.

– Не доводилось.

– Не может быть все так ужасно, – Ланс покачал головой. – Кто-то же возвращался из тех мест, чтобы рассказать об омуте?

– Редко, только если вмешивался Хозяин. Как-то раз он прямо во время застолья вдруг оборвал речь на полуслове и обратился в туман. Вернулся поздней ночью с двумя чумазыми детишками на плечах. Так далеко зайти в топь и вернуться могут только малые дети. Они говорят, что Рихард является им в образе молчаливого путника в светлых одеждах. Мелькает то тут, то там и уводит из опасных мест.

– Я еще много не знаю о Вечной топи.

– Никто не знает о ней всего кроме Хозяина. Ты еще не передумал? Сейчас-то у тебя жизнь наладилась… – натолкнувшись на красноречивый взгляд друга, страж умолк.

Они выступили через несколько дней, раздав помощникам наставления, уладив начатые дела так тщательно, словно не собирались возвращаться. Нивар сердечно попрощался с семьей, но ни слезы родных, ни увещевания, не могли заставить его изменить решение.

* * *

Идти по летнему лесу в хорошую погоду одно удовольствие. Друзьям шагалось легко: они не стали брать ни теплой одежды, ни вяленого мяса, ни даже древесного угля и кремня, чтобы разжечь костер. Чем быстрее они станут «жалкими, потерявшими всякую надежду» как выразился Нивар, тем быстрее попадут к омуту. Ланс был уверен, что омут ему откроется раньше, чем Нивару, ведь он ниже, слабее и хромает. Великан свернул с проторенной тропы на звериную тропку, заросшую папоротником, уводящую вглубь леса. Деревья застенчиво шелестели, неразборчиво нашептывая привычную песню, олени безбоязненно провожали чужаков взглядом, солнечные лучи падали между ветвей широкими светлыми лентами, освещая грибы, цветы, птиц, просвечивая сквозь молодые листья, окрашивая их в нежно-зеленый цвет.

Через несколько дней вынужденной голодовки, изматывающей ходьбы, прерываемой коротким, беспокойным сном – друзья договорились будить друг друга как можно чаще, местность значительно изменилась. Лес измельчал. Липу, тополь, клен, ель заменили ольха и ива, но светлее не стало. Теперь небо всегда было затянуто тучами, лишая путников света солнца и звезд. Повсюду висела паутина, цепляясь за лицо и руки. Птицы исчезли, только раз Нивар заметил стаю ворон в небе.

Блуждая кругами по древнему болоту, с каждым шагом погружаясь по щиколотку в воду, полную жадных пиявок, дрожа от холода, друзья в тревоге прислушивались к пугающим шорохам. От голода чувства обострились. Ланс видел, как серебряным боком поблескивает рыба, издалека замечал огненно-красные ягоды, жирные шляпки грибов. Влажный запах мха, смешанный с грибницей, гниющими листьями был сладким и аппетитным. Лекарь неосознанно потянулся к ягодам, но Нивар строго прикрикнул на него, заставив вздрогнуть и выронить сорванное.

– Спасибо! – поблагодарил Ланс. – Ох, я почти не удержался. – Он виновато посмотрел на друга. – Давай пойдем отсюда. Здесь слишком часто я нахожу то орехи, то рыбу.

– Я даже видел малину, – вздохнул страж, подкатывая штаны. – Мне не показалось.

Одежда отсырела и неприятно липла к телу. От сырости и холода руки и ноги потеряли подвижность, казались деревянными. Неловко повернувшись, Ланс споткнулся и упал, полностью погрузившись в грязную воду. Недовольно фыркая, он тут же поднялся, не давая пиявкам впиться в лицо.

Друзья побрели дальше, ставя перед собой маленькие цели – перебраться через корягу, обойти подозрительно выглядящий провал, в котором сидело что-то жадное и голодное до горячей крови, добраться до кочки, поросшей ольхой, сделать привал. Во время кратковременного отдыха, когда можно было, наконец, немного обсохнуть, становилось еще хуже – в голове принимались крутиться мысли одна страшнее другой. Ланс не считал себя внушаемым человеком, он-то всякого навидался в жизни и был палачом именно благодаря своему умению оставаться хладнокровным, но глядя на серую бесконечную топь, с ее гниением, паутиной, чувствуя, как кишки сводит от голода, он начал падать духом.

«А если омут – это быль? Тогда мы сгнием в обычном болоте? – подумалось ему. – Или мы уже пришли, но здесь пусто. И Хозяина мы не найдем». – Ланс посмотрел на впавшего в оцепенение друга. – «Может статься, что Хозяин сам стал омутом. Растворился в нем и дремлет после трудов… И будет еще дремать лет десять, а то и сто. Зачем тогда мы здесь?»

– Я знаю, о чем ты думаешь, – проворчал Нивар, почувствовав его взгляд. – Мол, никого тут нет, мы просто увязнем в яме поглубже, захлебнемся грязью и пиявки медленно высосут из нас последние силы.

– Сейчас меня страшит совсем не это, – скривился Ланс.

– А что же?

– Ты только представь обратный путь из этой глуши, когда мы найдем Хозяина! Опять тащиться через все эти коряги и рытвины! А тот ров с можжевельником? Клянусь, мне никогда не перебраться через него снова.

Нивар невольно рассмеялся, хриплым, кашляющим смехом. Ланс улыбнулся. Они помолчали, собираясь с силами перед новым рывком. В сумерках болота менялись, затихали, в воздухе росло напряжение. Каждый вечер нечто с хлюпаньем выбиралось из воды, ползло, постукивая иголками и шурша чешуей. Иногда до них доносились звуки погони, крики боли, предсмертные хрипы жертв, но никогда они не видели ни охотника, ни добычу. Будь Нивар один, его бы уже застали врасплох и растерзали, но возможность спать по очереди, охраняя сон друг друга, их спасла.

Ланс сомкнул опухшие от укусов мошкары веки, представив, как греет пальцы у маленького костерка, сложенного из еловых веток. Воображение услужливо воткнуло вокруг костерка прутики с сочным мясом. Ланс мог поклясться, что чувствует дразнящий аромат жареного мяса и нежный вкус. Картина была столь реальна, что рот мгновенно наполнился слюной.

– Вот зараза! – раздраженно сплюнул лекарь.

– Отдохнул? – отозвался страж. – Пошли.

– Да, надо отвлечься, – согласился Ланс, с кряхтением поднимаясь на ноги и морщась от боли.

Отвлечься не получилось. Лекарь по-прежнему чуял запах жареного мяса, даже сильнее чем прежде. Он огляделся. Вдалеке, между чахлыми деревцами мелькнул огонек. Чем пристальней Ланс смотрел на него, тем ярче тот разгорался. К запаху мяса прибавился сладкий аромат пряной медовухи.

– Нивар! Смотри! – он показал в сторону огонька. – Костер!

Великан сощурившись, пригляделся, но чего не увидел.

– О чем ты говоришь? Где?

– Да вон же, смотри! – Ланс уже разглядел у костра лежанки и сухие одеяла как раз для двоих человек и в нетерпении кусал губы.

– У меня зрения лучше твоего, но я не вижу!

– Как можно не заметить огонь?! – раздраженно рявкнул Ланс, спрыгивая с кочки вброд. Его усталость как рукой сняло. – Пойдем, до него всего лишь сотня шагов!

Нивар хотел возразить, что приближаться к костру, который видит только один из них – дурная затея, как вдруг впереди показалась знакомая фигура. Она мелькнула на мгновение и скрылась в зарослях ивняка и снова показалась. У стража перехватило дыхание. Прыгнув в воду вслед за Лансом, он схватил друга за плечо.

– Хозяин! – Нивар не скрывал восторга. – Мы его нашли!

– Так вот чей это лагерь! – обрадовался лекарь, в нетерпении пританцовывая на месте. – Теперь-то все ясно!

– Скорей за ним! – великан бросился за герцогом.

День угасал, уступая ночи, но им ли было бояться непроглядной темени? Цель была близка, ничто не могло им помешать. Ланс едва поспевал за Ниваром. Широкая спина стража, маячащая впереди, кочки, поросшие кустами и мелкими искривленными деревцами, то и дело скрывали огонек костра, но лекарь был уверен, что совсем скоро окажется в уютном лагере. Он мог поклясться, что тоже видел Рихарда – тот ужинал, ожидая, когда страждущие путники присоединяться к нему.

Безмолвный герцог как будто не слышал хриплых криков Нивара, хотя тот звал его что есть мочи. Ни один, ни другой не замечали, что уже давно потеряли брод, погрузились в топь по пояс. Ноги увязали в мягком дне все глубже. В какой-то момент Ланс понял, что не может двинуться с места, а ведь до лагеря было уже рукой подать. Отблеск от костра, горящего на берегу, призывно манил, отражаясь в черной воде.

– Нивар! Помоги! – крикнул лекарь, но страж даже не обернулся. – Я застрял! Нивар!

Великан не слышал, все его внимание было поглощено герцогом, который в этот момент обернулся и дружелюбно помахал ему. Невольно сделав шаг вперед, он почувствовал, как внизу задрожал зыбкий пласт ила. Что-то там внутри сдвинулось, сжало ноги. Страж вдруг с головой провалился в воду, нелепо забив руками, пытаясь схватиться хоть за что-нибудь. Увязший в трясине Ланс не мог помочь другу. В отчаянии он бросил ему свой шест, но тот проплыл рядом. Сквозь взболтанную темную воду Нивар видел, как Рихард протягивает руку помощи, но коснуться ее никак не удается.

Опора уходила из-под ног, ил был слишком мягким – не оттолкнуться. На мгновенье страж осознал, что это и есть конец, к которому он шел все свою жизнь. Справедливый, закономерный конец всякого, кто связал свою жизнь с топью. С чего он взял, что была надежда на иной исход? Миг осознания неизбежности конца растянулся, позволяя прочувствовать каждую деталь – колющие в щеку стебли, лист на губах, холодную, режущую воду в горле и легких.

– НЕТ!

Мощный порыв ветра пронесся над топью, ломая ветви. Поверхность болота пришла в движение, увлекая Ланса вслед за Ниваром. От неожиданности лекарь наглотался воды. Неизвестная сила приподняла их и вышвырнула из болота на твердую землю.

– ПРОЧЬ! – повторил голос с силой, способной расколоть землю, но гнев был направлен не на друзей, а на тварь, расплывшуюся бесформенным пятном у их ног.

Навь, вечно ищущая, кем бы утолить голод, явившая им соблазнительные видения – уютного лагеря и Безмолвного герцога, поспешила убраться подальше. Там, где у жертв не было столь могущественной защиты.

Пытаясь отдышаться, Нивар приподнялся, встав на четвереньки. Он успел заметить как что-то белесое, как плоский червь, вытягивается в ленту над водой и растворяется в темноте. Великан содрогнулся, извергая потоки грязной воды из легких. Подле него жалобно стонал Ланс, неудачно упавший спиной на корягу. От удара у лекаря отнялись руки.

За ними наблюдала человекоподобная фигура, очень худая и высокая – намного выше Нивара. Болотные огоньки, налетевшие в изобилии, бестолково роились вокруг, освещая костлявые пальцы, обхватывающие причудливо изогнутый посох, увенчанный спиралью, как у молодого папоротника. Тело и лицо незнакомца были полностью скрыты под безупречно чистым плащом из мягкой желтой шерсти. От фигуры веяло силой, опасностью и обещанием того, что встречу с ней вы не забудете никогда. Ланс как завороженный не спускал глаз с черной тени, притаившейся в глубине капюшона, но меньше всего на свете он хотел бы увидеть, что именно скрывается за ней. Было жутко, но Вечная топь многолика и каждый ее посланник бесценен. Тем более что посланник явственно показал к ним свое доброе отношение.

– Благодарю! – прошептал страж, когда справился с кашлем и снова смог говорить. – Ты спас нас от страшной кончины.

Фигура в желтом не шевелилась. Оробевший Ланс подполз к Нивару поближе, предоставив тому самостоятельно вести беседу. От плаща шел сильный запах трухлявого дерева. Растения вокруг почернели и съежились, насекомые стремительно удирали прочь.

– Я встречусь с Хозяином? – несмело спросил страж.

Посланник топи обернулся к нему, медленно поднял руку и приложил указательный палец к тени под капюшоном, призывая к молчанию. Мгновение и он превратился в сгусток холодного тумана, который сразу же рассеялся, словно его и не было. Болотные огоньки исчезли вместе с ним, оставляя друзей в полной темноте. Воздух стал тяжелым, сладким, наполненным дремотой, вздохами, шепотом, нечеткими тенями. Ланс в изнеможении опустился на траву, Нивар рухнул рядом. Оба сразу же забылись беспокойным сном.

На рассвете, дрожа от холода, Нивар растолкал Ланса. Страж стучал зубами так сильно, что едва мог говорить. Они растерли друг дружку, чтоб хоть немного согреться.

– Это была навь? – спросил Ланс. – Лагерь мне привиделся? – он не пытался скрыть огорчения. – И Хозяин?

– Навь, – хриплым простуженным голосом подтвердил Нивар. – Морок – ее работа.

– Ты говоришь очень уверенно. Ты встречался с ней прежде?

– Нет, но навь бы высосала нас до остатка, ты уж не сомневайся… Не вмешайся Путник, тварь бы нас убила.

– Так мы пришли к омуту? – Ланс критически оглядел безрадостно выглядящую топь. – Это он и есть?

– Не знаю, но мы видели Путника. Это хороший знак, – в голосе Нивара не было уверенности.

Промасленный кожаный сверток, появившийся из ниоткуда, шлепнул стража по шее. При падении он развернулся: внутри лежали два живых, бьющих хвостами серебристых окуня, и большая пригоршня лещины.

– Дары болот, – прошептал страж, оборачиваясь с надеждой.

В десяти шагах от них между двух поросших лишайником кочек прямо на темной воде стоял Безмолвный герцог. Он был одет в наряд южан: в светлую просторную до пят рубаху с высоким воротом, широкий пояс, плотные перчатки с обрезанными пальцами. На голове красовался выцветший серый платок, перевязанный тонкой тесьмой. И хоть его одежда была необычна, прочее осталось неизменным – это был Рихард, встречи с которым друзья так упорно искали.

– Что случилось, друзья мои? – спросил с притворным удивлением. – Не по нраву подарки?

Он пошел к ним, мягко ступая босыми ногами по воде. Ланс, заворожено смотрел, как приближается герцог. Нивар на ощупь нашел орехи и сунул несколько лекарю в ладонь. Раздался треск ломаемой скорлупы. После стольких дней голодовки, орехи показались слаще меда.

– Какие же вы настырные… – вздохнул Рихард, опускаясь на край кочки рядом со стражем. – Почему не утонули? Закончить путь в этом чудном месте – достойный конец для всякого.

– Мы пытались, – честно ответил Нивар, не скрывая своей радости. – Не ели, не спали, неслись в темноте сломя голову. Чего же ты не дал нам умереть? Почему вмешался Путник?

– Из-за нави, – Рихард развел руками и недовольно поморщился. – Дать ей сожрать моих людей – слишком большая честь для нее. Но этим вы оторвали меня от дел и я недоволен.

– И в наказание ты хочешь, чтобы мы съели рыбу сырой? – догадался Ланс. – Можно хоть очистить от чешуи?

– Как пожелаешь, – смилостивился Рихард. – Навь основательно вами поживилась, поэтому пополните силы. – Он критически оглядел грязных измученных друзей. – Я даже польщен тем, что она заманила вас мною. Обещание посиделок у костра в моей компании – сложно противиться такому соблазну.

– Ты смеешься над нами, – невнятно проворчал Нивар, накинувшись на окуня.

– Почему ты не вернулся к нам после возрождения? – прямо спросил Ланс.

Рихард пожал плечами. Видно было, что он не хочет ничего объяснять.

– Дал бы знак, что жив. Нам бы этого хватило.

– Чтобы вы нашли меня и начали изводить своими мелочными проблемами, – он зажмурился, качая головой. – Ведете себя как малые дети. Я помог в трудный час, но пришла пора стать самостоятельными.

– Что это значит? – заволновался Нивар.

– Почему не начато строительство города? – вопросом на вопрос ответил Рихард. – Я оставил тебя за главного.

– Я не знал, захочешь ли ты…

– А разве мне в нем жить? Мой дом везде – это каждый камень, каждая капля. Разве вам не нужен город, куда будут вести все дороги, куда станут съезжаться торговые караваны, куда путники смогут прийти и поделиться новостями? Хотите жить прошлым? Ослабнуть, ютиться в маленьких поселках?

– Ты прав, нам нужен город, – согласился Нивар.

– Так постройте его! Сделайте таким, каким хотите. Назовите, как пожелаете. Я даю вам свободу жить так, как хочется без оглядки на мое одобрение.

– Ты нас оставляешь? – голос великана стал напряженным.

– Не навсегда. Когда город построят, я вернусь, обещаю. – Рихард ободряюще улыбнулся. – Интересно посмотреть, что у вас получится без моих указок. Но если ты ждешь, что в один из дней, я вдруг вернусь править как прежде… Этого больше не будет. Я решил, что людьми должен править человек. Такой как ты. И твои дети.

Рихард отвязал от пояса кожаный мешочек, развязал горловину и высыпал на ладонь кусочки янтаря, в которых застыла всякая всячина: рачки, мошки, жуки.

– Занятные камушки, – янтарь со стуком отправился обратно в мешочек, – подарок новому правителю Вечных топей. Это просто камешки, не жди от них чудес, но если захочешь, они смогут стать символом твоей власти. А ты, – Рихард сурово посмотрел на Ланса, – будь с ним рядом и удерживай от глупостей.

– Как репей, – пообещал лекарь.

– Хорошо. – Рихард сладко с наслаждением потянулся. – Значит, можно уходить. Дорога зовет.

Несмотря на нарочитое безразличие, Безмолвный герцог очень хотел знать, что творится на сердце у его друзей. Он чувствовал их тревогу, страх перед переменами, неопределенность будущего, но было что-то еще – горькое, ускользающее от него…

– Отчего загрустил? – Рихард заглянул в глаза великана.

– Прости, Хозяин, – голос стража дрогнул. – Это наша вина. Мы недостойные трусы. Это было испытание взросления, а мы его не прошли – бросили свой дом, впустили врага, позволив тому разрушить все, что нам было дорого, а сами спрятались в горах как крысы в норе, в ожидании спасения.

– Что ты несешь? Я сам приказал…

– В том-то и дело. Этот приказ мы были обязаны ослушаться. Нам было нужно проявить собственную волю, встретить вместе с тобой войско змея, не взирая на любые потери.

– Ты тоже так считаешь? – спросил герцог Ланса и получил в ответ быстрый уверенный кивок.

– Так думают все? – всерьез удивился Рихард. – Мои люди считают, что я не возвращаюсь к ним, потому что они струсили и не достойны такого правителя как я?! О… Какая же все это чушь! Я не бросал вас, не наказывал, – он кусал губы, подбирая слова. – Чтобы остановить змея, мне пришлось стать единым с тем, что дает ему силу. Я узнал тайны соленых вод и изменился. И я рад этому! Прежде моя сила убывала, стоило покинуть топь, теперь я не так сильно завишу от этого. Хочу побывать в далеких землях, увидеть, как к берегам пристают огромные корабли, груженные устрицами, как из песков проступают обтесанные ветрами храмовые камни, услышать песни и истории странников, несущих в себе мудрость всех встреченных народов, – его взгляд затуманился, в голосе появились мечтательные нотки, – хочу побывать там, где никогда не бывал. И когда придет час встретиться со змеем снова, в каком бы облике он не явился, я буду готов. – Широкая улыбка осветила лицо Рихарда. – В этот раз я найду его первым, с осторожностью и терпением взращу как редкий цветок. Моего бессмертного товарища не коснется боль, не коснется ужас гибели, ему не придется бежать от себя… – Он перевел дыхание. – Раньше я слышал только зов топи, а теперь слышу, как поют глубины холодного моря, шепчут раскаленные пески, влажные леса, ветряные горные перевалы. Они взывают ко мне, а я слушаю, слушаю… – голос Безмолвного герцога становился все тише, он замер, задумавшись, погрузившись в мир грез ведомых только ему.

– Когда так сильно манят далекие земли, путешествие может затянуться. Мы еще увидимся? – не выдержал долгого молчания Ланс.

– Обещаю вернуться и поделиться с вами всем пережитым, – тотчас отозвался Рихард. – Сядем у очага, до краев наполним медом кубки, и яркие воспоминания оживут перед нами в языках пламени, в тенях на стенах зала. Прошу только об одном: сделайте так, чтобы мне было куда возвращаться. Не как Хозяину, а как доброму другу.

Они поднялись, Рихард, с лица которого не сходила ободряющая улыбка, крепко обнял друзей. Нивар сомкнул огромные руки и не размыкал, пока Рихард не шепнул ему:

– А для тебя есть особое задание – стань достоин своего имени. – Великан отстранился и непонимающе посмотрел на герцога. – Посади дубовую рощу. Поверь, возрождаться в зыбкой топи не так приятно как в уютной колыбели между дубовых корней.

– Клянусь, это будут самые высокие и толстые дубы в мире, – с жаром пообещал Нивар.

– Не сомневаюсь, ты сдержишь слово. Я знаю, – обратился он к обоим, – что вы справитесь, у вас хватит сил. А теперь ступайте вслед за солнцем. Держитесь его и вскоре окажетесь дома. И больше не ищите меня подобным способом. Я сам приду, когда захочу.

– Ты не проводишь нас хотя бы до тропы? – спросил Ланс, пытаясь отдалить миг расставания.

– Я не собирался, но чем быстрее вы доберетесь домой, тем мне будет спокойнее, – рассмеялся Рихард и взял их за руки. – Держитесь.

Безмолвный герцог легко ступил с края кочки прямо в воду, увлекая друзей за собой. Они невольно напряглись, делая первый шаг, но Рихард без труда преодолел их сопротивление и в тоже мгновение они стояли на воде.

– О, я всегда мечтал попробовать… Невероятно! Словно земля! – восторгам Ланса не было предела.

– Шагай-шагай, – беззлобно проворчал Рихард. – Ходить по воде – особое искусство. Только не пытайся повторить в одиночку. Живо ко дну пойдешь.

– Я не настолько самонадеян, – счастливо рассмеялся Ланс, следя за стайкой мальков, укрывшихся в их тени.

Солнечные лучи ласково освещали топь, смущенно прикрывшую лик смерти полупрозрачной серебристой вуалью, променявшую серый могильный саван на пестрые цветы. Безмолвный герцог отвел друзей к тропе, ведущей в поселок, а сам остался сидеть на искривленной иве, склонившейся к самой воде. На сердце Рихарда было спокойно. Его ждали новые встречи, новые места, новые тайны. Впервые за долгое время скука, точащая изнутри, отступила. Где-то в темных морских глубинах, в каплях соленой воды, спал безымянный бессмертный и Рихард ждал его пробуждения.