Текст книги "Изучающий мрак (Дарвей)"

Автор книги: Майя Зинченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

  – Да. Там было пшеничное поле, окруженное тьмой. В его центре, в нескольких метрах над землей в потоках золотого света парил человек. Я пошевелился во сне, и мрак ожил. Словно зверь, почуявший добычу, он устремился в мою сторону. Тьма надвигалась, пожирая пшеницу. Та съеживалась и рассыпалась черным пеплом. Мне было очень страшно, что мрак доберется до меня, и я разделю участь пшеницы. В страхе за собственную жизнь, я приблизился к этому человеку и протянул руку в надежде. Он поднял меня к себе, не взирая на гневный вопль тьмы, и откинул капюшон, чтобы я мог увидеть его лицо.

  – И?..

  – Это были вы, Дарвей.

  – Хм... – монах был сбит с толку. – Не стоит предавать слишком большого значения снам.

  – Уверен, что он послан мне не случайно.

  – Тогда я рад, что не дал тьме сожрать тебя. Это обнадеживает.

  – Дарвей, я предлагаю вам свою дружбу, – волнуясь, сказал юноша. – Подождите, дайте мне сказать! Конечно, я понимаю, что вам, наверное, это кажется смешным – ведь я всего лишь недоучившийся маг, и вдруг вздумал набиваться в друзья такому человеку как вы. Но я серьезен и в самом деле желал бы стать вашим другом. Для меня это очень важно, и если будет необходимо я, не задумываясь, отдам за вас свою жизнь. Я не навязываюсь. – Клифф все больше запинался, и его лицо залилось краской. – Поймите, я говорю все это не потому, что оказался на дне, без денег и крыши над головой. Нет, в моих мыслях ничего такого...

   Дарвей в упор смотрел на парня, из последних сил сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Он не хотел ранить его чувства. Из красного Клифф быстро стал пунцовым. Он ожесточенно теребил рукав, словно тот был в состоянии ему помочь и наделить даром красноречия. Парню никак не удавалось закончить хоть одно предложение. Он все глубже погружался в трясину собственных слов.

   Наконец Клифф замолчал и бросил на монаха несмелый, полный страдания взгляд. В этот момент маг предстал перед Дарвеем совсем в ином виде. С его глаз словно спала густая серая пелена. Тело Клиффа – не более чем прозрачная невесомая оболочка, в середине которой мерцает теплый желтый свет, не отбрасывающий тени. В груди мага светило маленькое солнце.

   Монах удивленно моргнул, и тело его спутника снова обрело четкие контуры. Но отблеск света остался.

  – Ну, что вы молчите? – не выдержал Клифф.

  – Ты же сам просил дать тебе сказать, а я всего лишь выполняю твою просьбу, – спокойно ответил Дарвей.

   Солнце в груди мага стало тускнеть. С каждым мгновеньем оно становилось все меньше, грозя окончательно погаснуть. Вот оно уже не больше пламени свечи...

  – Ты сказал очень много, – Дарвей положил руку на плечо Клиффа. – Я скажу меньше: почту за честь.

  – Вы серьезно?

  – А как же иначе? Я начинаю новую жизнь. А чтобы она была лучше предыдущей, в ее начало нужно положить что-нибудь хорошее. – Дарвей ободряюще улыбнулся. – Ты случайно не помнишь, в какой стороне находится Таврос?

  – Он там, – маг махнул в направлении северо-запада.

  – Я так и думал. Если ничего не имеешь против мы пойдем туда.

  – А чем вас заинтересовал этот город? – юноша откинул непослушную прядь волос, упорно лезущую в глаза, и рассмеялся. – Я слышал, что он славен своими красавицами.

  – О, я рад, что ты настроен столь легкомысленно. Развлечься тоже не мешает. Если, конечно, знать меру и вовремя остановится. Но меня интересуют не юные девы, а книжные лавки Тавроса. Ценители редкостей со всех концов света съезжаются в этот город, чтобы отыскать нужную книгу. В этом отношении Таврос не уступает даже Габельну, куда я, по вполне понятным причинам, пока не могу поехать.

  – А что за книга вам нужна?

   Дарвей задумался и пожал плечами, не зная, что ответить.

  – Ну, хоть по какой теме?

  – История канов. Меня интересует вообще все, что связано с этим народом. Я займусь вплотную их изучением. Надеюсь, что в Тавросе мне удастся найти специалиста по канам.

  – Книжника? – понимающе кивнул Клифф. – Я встречал такого. В них нет ни капли магии, но по объему знаний, они заткнут за пояс ни один десяток волшебников. Страшные люди...

  – Почему страшные?

  – А вы не пробовали сказать им что-нибудь идущее в разрез с их убеждениями?

  – Я еще в своем уме, – уверенно ответил Дарвей. – Спорить с книжником – бесполезное занятие. Их невозможно переубедить. Это настоящие люди науки, – последнее слово он произнес с легким оттенком иронии. – Однако их польза для общества очевидна.

  – Вы изменились со времени нашей первой встречи, – заметил Клифф. – Город необъяснимым образом повлиял на вас.

  – В лучшую или худшую сторону?

  – Вы как будто все время к чему-то прислушиваетесь, – пояснил маг.

  – Если и так, то неосознанно. Теперь благодаря городу я получил новую головную боль. Пока я не разберусь с тем, что нового принесла мне эта встреча, о покое можно забыть. Но не будем о грустном...

   Они обогнули овраг и, пройдя сквозь молочный туман, доходивший до пояса, оказались на цветочной поляне. Солнце поднималось над горизонтом, освещая и прогревая землю своими лучами. Густая трава, из которой торчали головки репейника, мешала идти. Неожиданно прямо из-под ног выпорхнула возмущенная стайка скворцов, напугав Клиффа. Он вскрикнул и выругался, поняв, что это всего лишь птицы.

  – После той встречи с кабаном, я стал нервным.

  – Я заметил, – усмехнулся Дарвей. – Но не животных я опасаюсь в первую очередь. Меня больше страшат люди.

  – Знаете, я вот уже несколько дней мечтаю принять ванну и побриться, – признался Клифф.

  – Что тебе брить? – монах с задумчивым видом поскреб собственную щетину. – Вот я – это да, скоро стану похож на гнома. Ничего, как только придем в Таврос, первым делом найдем приличный трактир и помоемся. Горячая вода, мыло и прелестные банщицы, – он подмигнул магу.

  – Звучит отлично.

   Судьба была к ним милосердна, и путники прошли по заросшим лесом холмам без приключений. На них не нападали ни звери, ни люди, а родники попадались достаточно часто, чтобы не заставлять их страдать от жажды.

   Через пять дней друзья увидели башни Тавроса с красными флагами, развивающимися на верхушках.

  Дарвей, в новой куртке и плаще, гладковыбритый и подстриженный, казалось, помолодел лет на десять. В последнем магазине готового платья, где он приобрел пояс, стояло большое зеркало. Мужчина оценивающее окинул взглядом свое отражение и остался доволен. Он был похож на делового человека среднего достатка. Достаточно богатого, чтобы перед ним раскрывались двери лавок, но не настолько, чтобы стать объектом пристального внимания всего воровского мира Тавроса.

   Монах вышел на улицу и направился к скамейке. Облокотившись о спинку, он стал ленивым взглядом обозревать раскинувшуюся перед ним площадь. Дарвей всего раз бывал Тавросе да и то проездом. Но его это не смущало. Города империи мало отличаются друг от друга. Конечно, у каждого из них есть свои неповторимые особенности, но в любом крупном поселении обязательно будет ратуша с часами, храм, центральная площадь, казармы и базар.

   Люди спешили по своим делам, не обращая на Дарвея внимания. В это время года всегда много торговцев, и площадь была запружена их повозками. Людской гомон подобно морской волне нахлынул на монаха, грозя захлестнуть с головой. Две повозки, везущие ткани зацепились колесами и никак не могли разъехаться. Никто из владельцев не желал уступить другому, считая себя правым. Брань погонщиков грозила перерасти в драку.

   Стражник, в тени раскидистого клена несущий свою нелегкую службу, вздохнул. Несговорчивые торговцы перегородили собой один из въездов, и мешали движению. Он был обязан навести порядок.

   Поднявшись со скамейки, на которой он сидел рядом с Дарвеем, мужчина кинул изучающий взгляд на монаха, но так как тот не был похож на жулика, то стражник занялся погонщиками.

   Часы на башне защелкали и отбили двенадцать раз. Дверь лавки, одной из тех, чьи окна выходят на площадь, открылась. Дарвей, обойдя стороной кучку попрошаек, направился к ней. Над входом красовалась зеленая вывеска с надписью выложенной фигурными буквами: "Клевер".

   Стоило Дарвею переступить порог, как к нему тотчас подскочил продавец. Он был очень маленького роста, едва доставал монаху до пояса. Оказавшись после яркого солнца в полутемной лавке, Дарвей не сразу разглядел его. Продавцом оказался пожилой гном, на котором поверх обычной одежды был надет коричневый передник реставратора.

  – Добро пожаловать в торговый дом "Клевера", – радушно сказал продавец. – Хороший сегодня день – едва успел открыться, как пожаловал первый посетитель. О, но ваше лицо мне кажется знакомым...

  – Вряд ли, – покачал головой монах.

  – В таком случае, позвольте представиться – Боанос Клевер, владелец ряда книжных лавок в Тавросе и Лиде.

  – Очень приятно. Мне рекомендовали вас как знающего... – Дарвей чуть было не сказал человека, но вовремя остановился. – Знающего специалиста.

  – Отлично, отлично... – гном довольно потер руки и нацепил на нос маленькие очки без дужек. – Чем могу служить? У нас есть если не все, то очень многое.

  – Меня интересует, – монах бросил взгляд на витрины, под стеклом который лежали редкие старинные книги, – "История Ушедшего народа". У вас она есть?

   Гном удивленно моргнул.

  – Собрание историй о канах? Эта книга давно потеряна. Я знаю, что существовало всего несколько экземпляров в библиотеке Габельна, но все они сгорели сорок два года тому назад.

  – И даже более поздних копий не осталось?

  – Во всяком случае, у меня их нет.

  – А какая-нибудь заслуживающая доверия книга, которая бы рассказывала о канах?

  – Вас нужна не конкретная книга, а информация? – догадался Клевер. – Что же вы сразу не сказали...

   Гном протер очки замшей, и задумчиво посмотрел на посетителя.

  – Что именно вы хотите узнать?

  – Больше всего меня занимает их религия, философия. Но мне нужны правдивые сведенья, а не выдуманные истории, коими пестрят наши светские хроники.

  – Я помогу вам, но это будет дорого стоить.

  – За все нужно платить, – Дарвей с философским видом пожал плечами.

  – Пройдемте сюда, – гном прошел за прилавок и поманил его за собой. – Вот! – он открыл сейф в стене и достал из него коробку, в которой оказалась внушительного размера книга в толстом кожаном переплете. – Настоящая редкость – ей больше шестисот лет от роду. "Вне разума" почтенного Морбелиуса. Оригинал.

  – Что это за закорючки на обложке? – удивился Дарвей.

  – Эти "закорючки" – язык канов, – с легким оттенком недовольства отозвался продавец. – Будете брать?

  – Зачем мне книга, которую я не в состоянии прочесть? – проворчал монах. – Дайте мне что-нибудь на языке империи.

  – Вы же сами сказали, что вам нужны правдивые сведенья, – заметил гном. – Всякий перевод – это ложь. Иногда она маленькая, иногда большая – в зависимости от мастерства переводчика. Если вас не устраивает данный труд, то давайте посмотрим эту вещь...

   Клевер прошел к дальнему стеллажу и достал с самой нижней полки пачку тетрадок. Вынул одну из них и протянул монаху.

  – "Вне разума – изыскания моего мастера с комментариями", – прочитал тот на первой странице.

  – Этот заметки принадлежат последователю школы Морбелиуса – Грифину. В них вы найдете много интересных сведений о мировоззрение канов. В дополнении он приводит куски текстов религиозного характера, которых нет у Морбелиуса. И это копия.

   Дарвей полистал тетрадь. Она вся была исписана мелким каллиграфическим почерком. Кое-где попадались схематические рисунки.

  – Сколько стоит?

  – Двадцать золотых.

  – Хорошо, я возьму ее.

  – Вы не будете торговаться? – в голосе гнома послышалось разочарование. – На эти деньги можно безбедно жить несколько месяцев.

  – Книги – это не те вещи, на которых можно экономить, – просто ответил Дарвей, потянувшись за кошельком.

   Клевер поправил очки. В нем боролись два чувства: обыкновенная жадность и деловая хватка, которая настаивала, что новому клиенту нужно обязательно понравиться. Последняя победила.

  – Знаете, если вы такой ценитель книг, то вам – исключительно как ценителю, я сделаю скидку в пять монет, – выпалил гном и сам удивился своей щедрости.

  – Буду иметь это в виду, если мне в следующий раз еще что-нибудь понадобится, – серьезно ответил Дарвей. – Обязательно приду к вам.

  – Приходите. Если вам нужен специалист по древним языкам – и канском в том числе, обратитесь к мастеру Шефелду. Он отлично разбирается не только в языках, но и в сакральных надписях. Шефелд живет напротив монастыря, в доме под номером десять. Отыскать его легко.

  – Спасибо, я запомню. – Монах отсчитал положенные пятнадцать монет.

  – Подождите, я вам дам специальный пакет. Или лучше коробку?

  – Не надо, пакет вполне подойдет.

   Раскланявшись с гномом, и сунув покупку подмышку, Дарвей вышел из лавки. Теперь его путь лежал в таверну "Белый цветок", где они с Клиффом снимали комнату. Юноша ушедший прикупить себе приличный костюм все еще не вернулся.

   Монах пошел наверх, предусмотрительно захватив с собой кувшин с пивом. Если уж и дожидаться мага, то в приятной компании. Там он весьма недурно устроился на кровати, соорудив из нескольких одеял подобие трона. Сделав большой глоток холодного, горького напитка, Дарвей раскрыл тетрадь.

   В начале он не увидел ничего интересного. Вводное вступление было длинным и скучным. Монах пробежал глазами по строчкам, привыкая к незнакомому почерку.

  – Вот уж действительно – "Вне разума", – пробормотал он недовольно, пролистывая страницу за страницей.

   Автор подробно останавливался на описании ритуалов канов, их почитании культов предков и животного рода. Потом перешел к быту и влиянию суеверий на повседневную жизнь народа. Дарвей почерпнул из тетради немало интересных, но совершенно бесполезных сведений.

  – Слишком примитивно, – сказал он, пропуская добрых полсотни страниц. – И за что я заплатил такие огромные деньги?

   Вторая часть этого научного изыскания была посвящена более позднему периоду мировоззрения канов. Их философия была очень своеобразна, сочетая в себе не сочетаемые вещи: безграничный фатализм и внутреннюю борьбу души со злом.

   Их жизненный путь был предопределен от самого рождения, тело было лишь послушной марионеткой рока, и только душе предоставлялось право выбирать какую сторону принять – добра или зла. Причем в последствии от этого выбора зависло ее дальнейшая жизнь в следующем теле. Каны свято верили в реинкарнацию, считая, что те души, которые раз за разом будут выбирать путь добра, выполнят свой долг перед Создателем, и впоследствии будут вовсе лишены тел, и необходимости слепо следовать предназначению судьбы. А те же, кто последует на зов Пустынных Птиц – исчезнет навсегда.

  – Пустынные Птицы... Это уже интересней. "И поют они ложь, и чернеет сердце, покоряясь власти ничтожного праха. Подобно золотой пыли, подобно слову врага. И возжигают в душах желание повелевать другими".

  – Красиво, – прокомментировал Клифф, появляясь в комнате. – Что это?

  – Отрывок из заупокойной молитвы.

  – Хм... Какая-то она странная. Слишком мрачная для молитвы.

  – Слушай дальше: "Но не слышит душа твоя, согретая любовью и светом. Все проходит – ложь, ненависть, зависть, а любовь остается навсегда. О, Боже, не оставь верную душу, отринувшую прах земной, направь в страну покоя. Не отпуская ее сердца, даруй жизнь вечную в себе. Только верным правде виден свет истинный. Близкие солнца, далекие звезды меркнут в ее сиянии, сгорают пороки, а душа божья проходит, преград не зная".

  – Это каны такое написали? – уважительно спросил Клифф.

  – Если быть точным, то эльмиры. Канами их назвали те, что позже заняли их место.

  – То есть мы. Хорошо, я запомню.

  – Угадай, во сколько мне обошелся данный опус? – монах потряс тетрадью.

  – Даже предположить боюсь. Здесь все очень дорого, – сокрушенно покачал головой маг.

  – К такому выводу ты пришел после посещения лавок? – рассмеялся Дарвей.

  – О, да! Мне совестно, что я потратил столько денег. Пять золотых пришлось отдать только за сапоги – это же настоящий грабеж. А куртка? – Клифф опустился на кровать. – Обещаю, я все верну до последнего медика. Как только найду нормальную работу.

  – Не сомневаюсь. Но не мог же я оставить тебя в лохмотьях, а сам скрипеть новенькой кожей.

   По поводу денег вчера вечером у них произошел спор. Дарвей, обменявший у ювелира несколько сапфиров, располагал достаточно крупной суммой и пытался часть ее дать Клиффу, у которого не было ни гроша. Парень отказывался, заявив, что не имеет никакого права брать деньги, но Дарвей был очень настойчив.

   Наконец, после целого часа препирательств маг согласился с его доводами и взял монеты, но только с условием, что обязательно выплатит этот долг. Дарвей согласился. На самом деле, он не хотел унижать Клиффа и не желал, чтобы тот чувствовал себя ему обязанным. Но раз жизнь так распорядилась, что он сейчас богат и мог позволить себе любые траты, то почему бы не поделиться деньгами? Какой в них толк, если они лежат мертвым грузом, и ты ими не пользуешься? Возможно, завтра их не станет, или не станет тебя, и тогда обладание ими было лишено всякого смысла.

   Клифф допил его пиво и с довольным видом откинулся на кровать. Дарвей взглянул на него поверх тетради. На губах юноши играла улыбка.

  – Чему ты так радуешься?

  – О, я сыт, чист, молод и в относительной безопасности. Почему у меня должно быть дурное настроение?

  – Я просто так спросил... Видел в городе что-нибудь интересное?

  – Бродячих актеров на площади. Я немного постоял, посмотрел – они играли сценку о "Жадном купце". Кроме того, встретил занимательную троицу: служителей огня.

  – Жрецы гномов? – удивился Дарвей. – Что им здесь делать? Они никогда не покидают подземных городов.

  – Я раньше тоже так думал, но это были именно они. В синих до самых пят накидках, без бород. Они были одинаковы на первый взгляд, но все равно чем-то отличались. Не могу внятно объяснить.

  – Танцующий в пламени, Поющий в пламени и Смотрящий в пламя – все трое, – задумчиво сказал монах. – Раз они здесь, то наверняка по важному делу. Куда они направлялись?

  – Ну, я не знаю... – маг пожал плечами. – Воровка с обворожительной внешностью попыталась срезать мой кошелек, и я отвлекся. Когда обернулся, то их уже и след простыл.

  – Полагаю, кошелек на месте?

   Клифф только ухмыльнулся в ответ.

  – Вы собираетесь читать весь день? Не сомневаюсь, это интересно...

  – А ты хочешь предложить мне что-нибудь более стоящее? – с пониманием спросил Дарвей.

  – Пойдемте, посмотрим город. Нечего сидеть здесь запертым, когда за окном такая замечательная погода.

  – При чем здесь погода? По-моему тебе просто хочется немного побуянить, – сказал монах, закрывая тетрадь. – И ты предлагаешь мне составить тебе компанию.

  – Угадали. И, похоже, вы совсем не против.

  – После пережитого в копях, мне хочется не только пива, но и чего-нибудь покрепче.

   Друзья спустились вниз, но в "Белом цветке" было по-домашнему тихо, музыканты еще даже не собирались. Зал был практически пуст. Две полные краснощекие официантки деловито вытирали столы в ожидании посетителей.

  – Слишком рано, – констатировал Клифф.

  – Найдем другое место.

   Дарвей повел его в особый район синих фонарей, где увеселительные заведения работали круглосуточно. Завсегдатаи, попавшие в плен зеленого змея, не имели ни малейшего понятия об истинном времени суток, для них, что день, что ночь – все было едино. Деньги, как и выпивка, текли рекой.

   "Роковая красотка" не могла похвастаться особой культурной программой, но огневка – пятидесятиградусный напиток, подаваемый в маленьких пузатых чашках была отменной, а официантки симпатичными. Во всяком случае, после приема хотя бы двух порций огневки.

   Пятеро музыкантов сидели в углу и играли что-то на редкость легкомысленное. Пара огромных вышибал, чьи низкие лбы, и массивные выдающиеся подбородки наводили мысли о близком родстве с троллями, время от времени выносили пьяных клиентов на воздух освежиться, освобождая место остальным.

  – Ты уверен, что тебе стоит ее пить? – мягко спросил Дарвей, после того как юноша сделал заказ. – В твоем возрасте легко не рассчитать свои силы.

  – Магам это полезно, – уверенно сказал Клифф. – Встряска идет нам только на пользу.

  – Огневка коварна. На первый взгляд она мягкая, приятна на вкус, но ее нельзя увлекаться. Она сбивает с ног. Помнится, в канун Праздника Весны я тоже решил приятно провести время в теплой компании. По части выпивки я не отставал от друзей, мы веселились от души, и все было просто замечательно. Но потом я отключился, и очнулся только на следующие сутки. В загородном доме одного богатого ростовщика в ста километрах от столицы. Этого человека я даже не знал толком. Это был кошмар.

  – А что собственно кошмарного? – не понял Клифф.

  – Обещай, что никому не расскажешь.

   После того как парень заинтересованно кивнул, монах, понизив голос, продолжил:

  – Я лежал голый в его постели. И совершенно ничего не помнил.

  – Серьезно?! – Клифф ошеломлено посмотрел на Дарвея. – Нет, вы меня разыгрываете...

  – Но ведь ты почти поверил. Почему эта история для тебя неправдоподобна?

  – Потому, что вы ее главное действующее лицо. Я просто не могу представить, что бы вы вдруг настолько перестали контролировать ситуацию.

   Девушка в накрахмаленном переднике и сером платье, едва прикрывающем тело, принесла полный кувшин выпивки, чашки и нехитрую закуску. Опытным взглядом она оценила их обоих и более чем благосклонно улыбнулась монаху. Официантки всегда безошибочно угадывают состояние клиентов. Молодому и симпатичному Клиффу, она предпочла хмурого Дарвея, сразу раскусив у кого из них водятся деньги.

   Маг все понял и огорченно вздохнул. Налив полную чашку он осушил ее одним махом.

  – Учти, на себе я тебя не понесу, – предупредил его Дарвей, неспешно выпевая свою.

  – Ничего, я дойду сам. В конце концов, хочется забыть обо всем. Просто забыть, хоть ненадолго.

  – Тебя мучает предательство собственных наставников?

  – Признаться, я ожидал, что учитель вступиться за меня, – опустил голову Клифф. – А он не сказал ни слова. Просто стоял и смотрел, как меня били.

  – Значит, он не был настоящим учителем, – сказал Дарвей. – Забудь о нем и о прошлой жизни вообще.

  – Все что ни делается только к лучшему, – кивнул маг, щурясь. – Что-то музыканты слишком тихо играют... И за что им только платят? Бездельники.

   Огневка уже проникла в его кровь. Дарвей скептически хмыкнул в ответ и налил себе еще. Он тоже был не против забыть прошлое. Мысли об озерном городе никак не шли у него из головы. Что за свет идущий из груди Клиффа он видел? Неужели отблеск его души? Но ведь это невозможно. Никому не дано увидеть душу. О ней каждый слышал, но никто не видел.

   Теперь он сидит здесь сбитый с толку и вопреки своим привычкам накачивается алкоголем. Он пришел в этот город, чтобы получить знание, но в глубине сердца догадывается, что книги не дадут ответов на его вопросы. Хотя бы потому, что ничего подобного еще ни с кем не происходило. Его случай уникальный.

   Мысль о собственной уникальности заставила Дарвея отобрать у Клиффа кувшин и налить себе еще зеленоватого напитка. Маг мутными глазами уставился на монаха и кивнул, соглашаясь.

  – Определенно, так лучше... Огневка, ха! Почему не горит? Сейчас загорится.

   По пальцам мага пробежал язычок пламени. Он поднес руку к чашке в надежде пожечь ее содержимое.

  – Развлекаетесь? – хрипло спросил кто-то.

   Дарвей обернулся и сразу протрезвел. Перед ним, кутаясь в накидки, стояли трое служителей огня.

  – Можно присесть? – спросил один из них и, не дожидаясь приглашения сел рядом с монахом, благо длина лавки это позволяла.

   Клифф озадаченно уставился на них. Повернувшись к Дарвею, парень громко зашептал:

  – Это те самые, о которых я говорил. Честно, это они.

  – Я понял, – ответил монах, рассматривая незнакомцев.

   Да, это были жрецы огня. Только огонь гномы почитают за бога. Служители резко отличались от своих сородичей, они были безбородыми, с ярко-рыжими коротко стрижеными волосами и бледной кожей. Все трое были очень похожи друг на друга.

  – Мы братья, – ответил жрец, словно прочитав его мысли. – Вы позволите поговорить с вами?

  – Говорите, – милостиво разрешил монах. – Раз уж вы покинули свой подземный город, значит, вам нужно сказать мне что-то важное.

  – Но не здесь. Мы и так привлекаем слишком много внимания. Пойдемте.

  – С какой стати я должен куда-то идти? Вдруг у вас недобрые намеренья?

  – Мы следили за вами и знаем, что вы остановились в "Белом цветке". Если бы у нас, как вы полагаете, были недобрые намерения, то мы бы их уже проявили.

  – Дарвей, они нам что – угрожают? – заплетающимся языком спросил Клифф.

   Огневка сделала свое черное дело: маг был сильно пьян. Монах с сомнением взглянул на него, на служителей и поднялся. Заплатив хозяину за выпивку и заставив встать Клиффа, он вопросительно посмотрел на гномов.

  – Позвольте помочь... Дабы избежать лишних неудобств. – Служитель коснулся обеими руками висков юноши и тот мгновенно протрезвел.

  – Ничего себе... – ошеломленно пробормотал Клифф, выпрямляясь. – Какие у вас холодные пальцы.

   Он бросил робкий взгляд на целителя и стал поближе к Дарвею. Магу было не по себе.

   Дарвей удивился, но не подал виду. Конечно, о таинственных жрецах огня ходило немало слухов, им приписывали повеление стихиями, и, в отличие от магов, без ущерба для здоровья. То, что могли жрецы вытворять с пламенем, вообще не укладывалось ни в какие рамки. Но для Дарвея было в новинку, что их способности простираются так далеко.

  – Разум – это свет, свет – это пламя, а пламя – это мы, – пояснил гном, набрасывая капюшон.

   Монах успел заметить, что под накидкой у него не было ни куртки, ни рубашки, она была надета на голое тело. Служители были высокими как для гномов, где-то по плечо обычному человеку, но очень худыми.

   Гномы пошли вперед, не оглядываясь. На город опускались сумерки, и глубокая синева их плащей позволяла жрецам сливаться с тенями. Они свернули в тихий пустующий переулок и остановились перед маленькой деревянной дверью, без номера и даже дверной ручки. В довершении в этом странном здании не было ни одного окна.

   Жрец дотронулся до двери. Между его рукой и деревом промелькнула искра, и на поверхности вспыхнул солярный символ. Дверь задрожала и растаяла.

  – Иногда то, что мы видим – это только ложь, а истина скрыта от нас, – сказал жрец Дарвею.

  – Почем только иногда? – хмыкнул монах. – Всегда.

   Гном немного подумал и кивнул, соглашаясь с его словами.

   Внутри помещение оказалось очень просторным. Посреди большого зала стоял круглый стол и многочисленные стулья, с высокими спинками. На спинках были вырезан тот же солярный знак, что и на двери.

   Факелы на стенах вспыхнули сами собою, как только они только переступили порог.

  – Будьте нашими гостями, – сказали гномы одновременно.

  – Хорошо, что не пленниками, – проворчал Клифф, с опаской садясь на предложенный стул.

  – Нам нечем вас угостить. Сами мы почти не нуждаемся в пище, к тому же в городе относительно недавно.

  – Да, у нас было важное дело, и мы не могли сходить на рынок, – кивнул один их гномов и вытащил из-за пояса изящный кинжал.

  – Не пугайтесь... – Он с размаху воткнул его в центр стола. – Теперь наш разговор скрыт от любопытных ушей. Осторожность не помешает.

  – Что все это значит? – Дарвей невольно бросил взгляд в сторону двери. В голову настойчиво лезли мысли о бегстве.

  – Будем говорить откровенно. Мы пришли сюда для того, чтобы вас защитить.

  – Ну-ну...

  – Я – Смотрящий в пламя, самый старший из нас троих, поэтому мне и предстоит объясниться с вами.

  – Это было бы не лишним. Я совершенно не понимаю, чем моя скромная персона могла заинтересовать жрецов огня. Об опасности какого рода идет речь?

  – Вас хотят убить.

  – Хм... И кто?

  – Об этом позже. После того как вы получили сокровенный дар эльмиров, то стали многим неугодны.

  – Откуда вам известно об этом? – Дарвей незаметно нащупал под плащом рукоять ножа.

  – Это длинная история... – вздохнул жрец. – Когда бог говорит с нами – мы ему внемлем. И только. Некто достаточно могущественный позвал вас, и вы пришли в озерный город.

  – Постойте, я оказался в городе по инициативе Гаера, великого магистра.

  – Это была не его мысль и не его желание. Вы же лучше нас знаете, что по обычаю ордена должны были умереть. Неужели вы думаете, что ваша личная заслуга перед Гаером удержала бы его от убийства?

  – Это был риторический вопрос? В таком случае скажите, кому это я так сильно понадобился?

  – Тому, кто говорил с вами в городе. Вы были радушно приняты сущностью, что оставили после себя эльмиры. И эта... хм, сущность, перед уходом кое-что вам передала.

  – Нет-нет, я ничего не получал.

  – Не пытайтесь обмануть самого себя. А как же дар отличать реальность от иллюзий?! – воскликнул жрец. – Неужели, вы еще ни разу не воспользовались им?

   Дарвей вспомнил солнце в груди Клиффа и покачал головой.

  – Уберите оружие, – попросил гном. – Оно вам не понадобится. Мы пришли с миром.

   Смотрящий в пламя доброжелательно улыбнулся и показал пустые ладони. Дарвей колеблясь, стиснул рукоять, но затем отпустил ее.

  – Я не контролирую этот дар.

  – Дарвей, зачем вы вообще с ними разговариваете? – возмутился маг. – Мне не нравится, как они на вас смотрят. Прямо как на праздничный пирог.

  – Мы возлагаем на вас большие надежды, – мягко сказал Смотрящий. – Во время войны ваша помощь будет неоценима.

  – Какой еще войны?

  – С орками. Они собрали огромную армию. Эти твари уже вторглись в горы и уничтожили несколько наших поселков. Их жители... Те, кто выжил после боя, потом позавидовали мертвым. Орки весьма изобретательны, когда речь идет о пытках. В жестокости они не знают себе равных, – он нахмурился. – В их намеренья входит не только уничтожение нашего царства, но и порабощение людей. На этот раз это не пустые угрозы.

  – Как все запутано... Война с орками, город, какой-то подозрительный дар, и вы – жрецы, еще больше напустившие тумана. Похоже, что кто угодно разбирается в происходящем лучше меня.

  – Мы здесь как раз для того, чтобы помочь вам понять, что происходит.

  – Пока что у вас это получается из рук вон плохо, – заметил Дарвей.

   Неожиданно раздался сильный взрыв. Его мощь была такова, что стол, за которым они сидели, перевернулся. Светильники с шипением погасли. Монах упал на пол и пребольно ударился виском о спинку стула. Воздух наполнился удушливым вонючим дымом.