Текст книги "Река Джима"

Автор книги: Майкл Фрэнсис Флинн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

– Здесь ужасно сухо. Не желаешь немного лосьона? Жара вряд ли пойдет на пользу твоей коже.

– Могу представить, – ответила Мéарана. – Здесь жарче, чем снаружи.

Водитель такси только села в свое кресло и, услышав последнее замечание, хрипло рассмеялась.

– Один золотой четвертак, – сказала она, – за вас двоих.

Мéарана хотела достать деньги из кошеля на поясе, но дама Теффна ладонью накрыла ее руку:

– Па’дон, дорогая. – И сказала водителю: – Двадцать миним в венешанхайских дукатах либо три десятых от глади-ольского векселя.

Водитель скорчила гримасу.

– Я повезу вас себе в убыток, дамочки. Слишком мало валюты, чтобы поездка окупилась. Половина дуката. Векселями брать не буду.

– Половину дуката! Моя дорогая, это чрезмерно высоко. Возможно, тридцать пять миним.

Водитель призадумалась.

– Можете пройтись пешком, – изрекла она.

Теффна вздохнула.

– О, превосходно. Сорок. По рукам.

– Сорок с каждого, – добавила водитель.

Англетаранка рассмеялась.

– Ладно.

Такси оторвалось от обочины и направилось на восток.

– Так вы пришли поглядеть на заморского бика, да? – спросила водитель, пытаясь втянуть их в разговор. – Он правда такой красавец, как говорили по новостям? Неудивительно, что все хотят его «навестить». Говорят, у Дикарей выводители семени больше, чем у других биков. Это так?

– Не знаю, – ответила Мéарана. – Я пришла поговорить с ним по делу.

– Поговорить по делу, – задумалась водитель. – Так это называется в вашем мире? А откуда вы, если можно узнать?

– Дангчао, – сказала арфистка.

– Англетар, – произнесла женщина в борке.

– Никогда о таких не слышала. И где вы держите своих биков?

– Прости, – не поняла Мéарана, – ты имела в виду мужчин?

– Это галактическое слово? Похоже, что да.

– На Англетаре мы держим их в клубах, – ответила дама Теффна.

– Мы своих нигде не держим, – объяснила Мéарана.

Дама Теффна обернулась к ней:

– О, но вы не можете просто отпускать их, дорогая. Вы должны понимать различные обязанности полов. Мужчины говорят о боге и политике, иногда убивают друг друга, обычно из-за тех же разговоров. Женщины всех кормят и посмеиваются над мужчинами. Вот почему мы носим борке – чтобы они не видели, как мы смеемся.

Отважный Ход почти не зависел от туристической отрасли. Поэтому возле отеля их не приветствовал целый рой слуг и Мéарана с Теффной остались в полнейшем одиночестве. Мéарана повернулась к другой женщине и процедила сквозь зубы:

– Донован, ты растерял остатки разума?

Англетаранка каким-то образом исхитрилась показать всю глубину уязвленной гордости, не открыв при этом ни единой части тела. Все дело в позе и тоне.

– Что, во имя Земли, ты такое говоришь?

– Что за «во имя Земли»? Кто вообще так говорит? Зачем прятаться под этим… этим шатром? Это ведь самый очевидный способ маскировки.

– По-моему, слишком очевидный, не думаешь? – сказала дама. – Ты считаешь их такими тупыми, что они не догадались бы заглянуть под капюшон?

С этими словами дама приподняла вуаль борке.

Лицо, бесспорно, женское: щеки полные и округлые, лоб высокий и гладкий, брови вразлет. И хотя рот был чуть шире, а подбородок более волевым, чем обычно у женщин, разнообразие расселившегося по Спиральному Рукаву человечества вполне объясняло подобные вариации. Мéарана едва не извинилась.

Вот только это было лицо Донована. Будь у него сестра, именно так она бы и выглядела. Или, точнее, будь у него сумасшедшая старая тетка, живущая на чердаке. С самодовольной ухмылкой Фудира Теффна ждала, что скажет арфистка.

Мéарана закрыла глаза, глубоко и медленно вдохнула.

– Во всяком случае, я сэкономила пять «баксов». А что, если бы они заглянули в «подвал»?

– Что обычно находишь в подвале? – спросила дама, вновь опустив вуаль. – Старые ржавые инструменты.

Дама Теффна дважды проверила комнату на наличие подслушивающих устройств.

– Вряд ли власти особо интересуются Теффной, – сказала она, – так что в комнате, скорее всего, нет «жучков», но я бы предпочла знать, что предосторожности оказались ненужными, чем наоборот.

Номер был одноместным, вполне уютным по меркам непритязательных путешественников, прибывших с деловым визитом. В нем были кровать, стол с монитором и голостойка. За столом – удобный стул и кресло с изогнутой спинкой. Копия местной священной книги.

Мéарана дождалась окончания проверки и выпалила:

– Как у тебя получилось?

Теффна присела на кровать.

– Ты оставила след, дорогая. Я проверила, кто заказывал билеты, и…

– Нет. В смысле… это. – Она указала на ее лицо. – Если бы я не знала Донована, никогда бы не заметила сходства.

– Ох! Они с Фудиром передали мне контроль. Что им еще оставалось делать?

– Но… Кто ты?

– Они называют меня Шелковистым Голосом. Называй меня «донна», если нравится. Так себя величают женщины с Англетара, и титул отлично подойдет на случай, если ты ошибешься.

– Итак, как ты… – Арфистка снова махнула рукой.

– Ох!.. – Донна коснулась центра лба. – Я живу в темечке, комнатушке размером с миндалину – гипоталамусе. Я контролирую эндокринную систему, регулирую базисные установки и эмоции, отвечаю за рост и половую идентификацию, управляю температурой тела, помогаю в восстановлении тканей и генерации энергии. Я – медсестра.

– Отвечаешь за половую идентификацию, – повторила Мéарана.

Донна знакомо развела руками.

– Те, кто разрезал мозг Донована, считали, что агенту может пригодиться соблазнительная сторона. Сладенькая. Вот они и получили меня.

– Ты кажешься соблазнительнее Донована, – согласилась Мéарана.

– Даже четвертый тиран Гладиолы соблазнительнее Донована. Я не имею в виду половую привлекательность. По различным причинам тут я не слишком хороша. Я о том, что умела твоя мать. Убеждать людей, заставлять их действовать по своим планам.

– По-моему, твое лицо выглядит решительным и даже красивым.

– Моя дорогая, подобное говорят женщине, когда не могут придумать лучших комплиментов. Есть такой энзим, который превращает тестостерон в эстрадиол. Некоторые жировые ткани могут изменяться, но кости остаются прежними. Удержать немного влаги, и надбровные дуги скрываются, а брови поднимаются. Кадык сглаживается из-за смещения угла хряща. Яички… полагаю, втягиваются – подходящий термин; но они никуда не исчезают. Слушай, ты и впрямь хочешь все это знать? У меня ушло несколько дней на подтягивание, разбухание и уплотнение, и это больно, даже очень.

– И вот ты здесь. Я так полагаю, ты прочла историю о Флоте Сокровищ.

– «…и Флот отбыл, – процитировала Теффна, – заполненный разнообразными чудесами Содружества; в его кораблях спали переселенцы, несущие надежду всех истинных сынов Терры. Они проложили курс к Ригель Рану и далекой Калифорнии. И хотя верный народ Содружества ждал и ждал, о них более не слышали; и в конечном итоге Содружество кануло в лету». Но когда это написали на Мире Фрисинга, Содружество давно было мертво. Почему ты думаешь, что это не просто легенда?

– Потому что ты была готова сдаться, а теперь ты здесь.

Донна пересекла комнату и принялась вертеть в руках предметы с туалетного столика.

– Думаешь, это единственная причина, почему я пришла?

– Разве нет?

– Думаешь, этот Флот Сокровищ вообще существовал?

– Это не важно.

Донна удивленно оглянулась.

– Почему?

– Важно, что в него верила моя мать и отправилась на его поиски. Помнишь сообщение, которое Софвари оставил на Арфалуне? Мы найдем ее на этом пути, есть ли в конце сокровище или нет.

– Если ты отыщешь ее, это не будет само по себе сокровищем?

Замечание удивило арфистку. Но возможно, Шелковистый Голос иначе смотрела на происходящее, чем Донован.

– Думаю… думаю, они нашли секретную дорогу в месте под названием Калифорния и надеялись создать там безопасную гавань – колонию на Окраине, подальше от зоны обитания предтеч, откуда они смогли бы нанести им удар с тыла.

– И эта секретная дорога привела их в Глушь? Во имя богов, девочка! Неудивительно, что этот район назвали Глушью! Что может быть более диким, чем подобные предположения?

– Но если Флот там… неудивительно, что мать отправилась на его поиски. А если там остались технологии старого Содружества? Нечто, способное уберечь нас от Конфедерации?

Старшая женщина вздохнула:

– Как оно уберегло старое Содружество? Слишком много надежды возложено на легенды.

Но Мéарана оставалась непреклонной.

– Разве легенда могла обмануть мою мать? Она не глупа. Должно быть, она знала нечто еще. Там есть что-то еще. Потерянная колония – покинутая, распавшаяся или вымершая, и это… – Она достала медальон. – Они как-то связаны.

– А еще Дикарь, Теодорк Нагараян.

– Да. Он знает, откуда медальоны, и завтра расскажет мне.

Донна рассмеялась, и Мéарана услышала в ее смехе отголосок Донована.

– Он ничего тебе не расскажет. Твоя мать не была глупой? Так он тоже.

– Но он сказал…

– Сказал, чтобы ты возвращалась завтра. Но он преследует свою цель. Он обдумывает, как отсрочить неизбежное. Значит, он не рассказал, куда дел поясок. Они отложили казнь в надежде узнать. Теодорк говорит тебе, будто знает, откуда твой медальон. Возможно, ты способна его освободить или отсрочить казнь. Он не знает, как спастись, но не знает, что ты не можешь ему помочь, так что игра стоит свеч. Не сомневаюсь, что то же самое он провернул с журналистками с Алабастера и Самдея. Он будет оттягивать день своей смерти так долго, как только сможет. Он будет пытаться дать повод каждому, с кем вступает в контакт, отвести от его шеи топор.

Дикарь – умный прохвост. Пусть его напускная варварская простота не вводит тебя в заблуждение.

– Тогда нужно спасти его.

– Да? И зачем?

– Потому что он знает нечто, нужное нам. Потому что быть мужчиной – не преступление.

– Здесь – преступление.

Мéарана взглянула на поддельную женщину и склонила голову набок.

Донна пожала плечами.

– А я не говорила, что я не преступница.

Мéарана уперлась локтями в стол и опустила подбородок на ладони.

– Итак, как нам вызволить его? Охрана не кажется особо сильной. Дикарь может одолеть сержанта и просто выйти через парадную дверь.

Старшая женщина посмотрела в потолок.

– И как ты планируешь вывезти его с планеты? Может, купить билеты на небесный паром до Чарующей луны?

– Ты говоришь точь-в-точь как Донован. Не нужно сарказма. Билли может взять корабль в аренду, прибыть в назначенную точку и вывезти нас. А потом…

– Потом восемь дней ползти до «Путевой станции» – а полиция станции просто возьмет и проигнорирует наши бегляцкие задницы? Не думаю.

– На самом деле я думала увезти его на законных основаниях, – ответила Мéарана. – Может, я смогу воспользоваться карточкой Своры. Ведь так Грейстрок увез тебя с Нового Эрена.

– У тебя довольно широкое понимание законности. И хотя я уважаю гибкость мышления, помни, что ты – не Щен. Не знаю, передаст ли суд матриархов Дикаря полномочному представителю с расходной карточкой.

– У тебя тоже есть карточка. Может, если мы оба…

– Дама Теффна не имеет карточки, особенно такой, где бы она указывалась как Донован-буиг с Иеговы.

– О!

– Да, дорогая. «О». Что тебе нужно, так это «карточка освобождения из тюрем».

– Что?

– Нотариально заверенный ордер Лиги, выданный Гончим.

Мéарана понурилась.

– И где мне его достать? Даже если Грейстрок еще на Юберге…

– Он там.

– …быстрому челну потребуются недели, чтобы достичь Сигги О’Хары и поставить сообщение в очередь на Круг, и еще недели, чтобы о’харане доставили на быстром челне ответ.

– Дай подумать.

– И это – предполагая, что Грейстрок получит сообщение и ответит на него.

– Я сказала – дай подумать!

Донна прошлась по скромной комнатушке, присела на кровать и, закрыв глаза, умолкла. Мéарана услышала, как женщина что-то бормочет себе под нос, и снова узнала тон Донована. Арфистка поднялась и, на цыпочках дойдя до окна, отдернула занавеску.

Солнце садилось за отель, отбрасывая на Бодитаун длинные тени, словно ночь наступала колоннами, подобно армии. Городок не отличался крупными размерами. Меньше Йенлуши, куда меньше Прбвеншвая, возможно, даже не больше Приш-дада, но не настолько хрупким, как Пришдад и Йенлуши; его здания были устойчивыми, невысокими, с внутренними двориками. Здесь во множестве росли деревья, по крайней мере вдоль извилистых улочек и в нескольких парках, видимых из окна, хотя их становилось меньше по направлению к красному зареву горизонта, где дома уступали место степям и оборонительным бастионам против «дурных».

– Но мы не осмелимся привлекать к себе внимание, – услышала Мéарана голос Донована. – У нас он только один.

Отвернувшись от окна, арфистка увидела, как дама Тефф-на встала с кровати и подошла к монитору на столе.

– У тебя что-то есть? – спросила она.

Теффна достала из кошеля карманный накопитель и вставила его в разъем.

– Пока я изменяла личность на Сигги О’Харе, – сказала женщина, – я отправила через Круг сообщение для Грейстрока. К слову, он получил послание с Кàунтусульфалýги. В последний раз Софвари выходил на связь с колледжем мудрецов примерно через восемь недель после того, как бан Бриджит исчезла. Он находился на Ампаяме и намеревался отправиться в коридор Гансу, чтобы собрать образцы из Глуши. Насколько им известно, он так и не вернулся.

– Тогда нужно немедленно лететь к Ампаяму!

– Не спеши. Дела нужно делать по очереди. В коридоре Гансу не один мир. Грейстрок пока не может покинуть Юберг, но он отправил Маленького Хью на Ампаям, чтобы разузнать все. Еще он прислал мне ордер.

– Ордер! Так мы можем вызволить Теодорка из тюрьмы!

– Мы можем… вот только ордер не на имя Теодорка На-гараяна. Мне придется внести кое-какие изменения, которые Серый вряд ли одобрит. Но если дело выгорит, мы успеем убраться отсюда, прежде чем бумаги дойдут до Своры. Станции Круга тут нет.

– Мы сможем приготовить все к завтрашнему дню? Я немедленно назначу встречу.

Дама Теффна покачала головой.

– Не знаю. Прошло много лет с тех пор, как я практиковала такое. Ордер Лиги – не самая простая бумага, в которую можно внести правки, а это мир, где я не могу рассчитывать на помощь Братства.

Мéарана прежде не видела у Донована столь противоречивых чувств.

– Я понимаю. Если тебя поймают…

– Если тебя поймают. Я не могу предъявить ордер. По карточке я Донован, помнишь? Вот почему я беспокоюсь. Если ты предоставишь его, а он не пройдет проверку, тебя упекут в тюрьму для женщин. Все пошло не так. Вагосана! Все не так!

Арфистка вдруг догадалась.

– Донна… На чье имя выписан ордер?

Не проронив ни слова, дама Теффна повернула экран так, чтобы Мéарана увидела его. Она подалась вперед.

Ордер был выдан на то, чтобы «арестовать личность под именем Донован-буиг с Иеговы и передать его под стражу Гончего Грейстрока либо его ГЦена».

Мéарана заглянула Доновану в глаза. Сейчас, как ни удивительно, они были спокойными. Сейчас, как ни удивительно, все части Донована посмотрели на нее в ответ.

– Это…

– Я пообещала Зорбе, что присмотрю за тобой, – пробормотала Теффна. – Мне пришлось догнать тебя и спуститься вместе с тобой на Отважный Ход. Пришлось посетить с тобой тюрьму. Пришлось находиться достаточно близко на тот случай, если «дурные» придут в поисках крови для баков клонирования. Рама-Рама!

Она ударила по столешнице.

– Что, если одна из тех тарка девис навредит тебе? И что тогда я скажу дяде Зорбе?

Мéарана потянулась к ней, но донна вздрогнула, поэтому арфистка лишь мягко коснулась экрана.

– Это твоя «карточка для свободного выхода из тюрьмы». На случай, если ты попадешься…

– Я бы как-нибудь сообщила тебе, где найти Донована, и ты бы применила все влияние Своры, чтобы вытащить меня.

– Поэтому, если ты переделаешь его, чтобы вытащить Те-одорка…

– Грейстрок второго не пришлет. Он и так зашел слишком далеко. Свора не дает их по первой же просьбе.

Арфистка покачала головой.

– Ты не можешь так рисковать. Мы найдем подсказки о происхождении медальона где-нибудь еще.

– Конечно. Но где? Мы можем скитаться по Лафронтере годами, прежде чем наткнемся на них. Да и, – продолжая говорить, она ввела команду, ибо мастерство Фудира в подделывании документов не требовало молчания Шелковистого, – Нагараян заслуживает спасения.

Мéарана склонила голову.

– Заслуживает? И чем?

– Из-за пьяного спора он осуществил рейд за трусиками против целой планеты. Такие, как он, самоотверженны в безнадежных поисках.

Они сидели в уличном кафе, полосатый брезентовый навес защищал их от палящего полуденного солнца. Вентиляторы неспешно гоняли горячий воздух. Белые плетеные кресла, столики и другая мебель словно от рождения были ветхими и выгоревшими на солнце. Дама Теффна была в белом борке, Мéарана – в более подходящем одеянии. Она запрограммировала всякнаряд на бело-голубой комбинезон с прошитыми карманами и эполетами. Не форма, определенно не форма Щена, но намекающая на официальный статус. Ни знаков, ни нашивок. Это было бы чересчур. Свора, как выразился Фудир, «метнет в нее книгой», если она переступит черту между «специальным представителем» и «самозванной Гончей».

– Но, – заметила дама Теффна, – отважняне могут и не знать полномочий «специального представителя». Действуй так, будто звание означает больше, чем на самом деле. Действуй как истинный чиновник. Будь уверенной, но пытайся лгать не больше, чем нужно. Свора действительно хочет узнать, куда направлялась бан Бриджит, прежде чем… Поэтому не будет ложью сказать, что Своре нужен Нагараян как важный свидетель.

– Донна, – сказала Мéарана, – я знаю, как действовать.

Она покачала головой.

– Хотела бы я сама отправиться туда. Если они заметят подделку…

– Еще одна причина, почему ты не должна. Донна, я ценю риск, на который ты пошла ради меня.

Дама Теффна взяла свой кофе, и чашечка скрылась под вуалью.

– Какой риск? – спросила она, поставив ее на стол. – Если моя работа не пройдет проверку, поймают только тебя. Это самая сложная часть, знаешь ли. Рисковать собой – дело нехитрое. А вот рисковать другими – это тяжело. На когда у тебя назначена встреча?

Мéарана взглянула на Салон Правосудия на противоположной стороне улицы. Массивное трехэтажное здание, центральный купол и два крыла. В одном сидели маршалы-обвинители, второе предназначалось для полиции и лабораторий.

– Не хотелось бы опоздать.

– Знаю.

– Судье Трайзе известно о причинах встречи?

– Я просто сказала, что это дело Своры.

– Хорошо. Хорошо. Это поможет создать атмосферу важности. «Нужно знать» и прочее.

– Я не дура. – Резким движением она полезла в карман и достала часы в дибольдском стиле. – Пора.

– Они показывают метрическое время?

Ди Больд и прочие Старые Планеты славились тем, что пользовались собственным древним додека-времяисчислени-ем, несмотря на то что это нередко приводило к расхождениям с другими мирами Лиги.

– Все три. Доде-время, таранское время и местное время планетарной сети. – Арфистка имела в виду спутниковую систему, которая транслировала стандартное время в районе Отважного Хода. – Прекрати волноваться. Со мной все будет хорошо.

Судья Трайза Доррайенфер была статной изящной женщиной в элегантных, ниспадающих волнами темно-синих одеяниях, с золотым филигранным обручем в волосах. Ее кабинет представлял собой большую комнату на первом этаже северного крыла, прилегающую к внутреннему дворику. Все здесь было из гипса, пластика или металла, за исключением стола и кресла, сделанных из дерева, завезенного из лесистого северо-восточного региона Куинфера. В углу стояла стойка с катушками, которые Мéарана приняла за книги по праву. Из небольшого фонтанчика била струйка воды, чуть освежая воздух.

Судья обошла стол и взяла протянутую руку Мéараны в свои.

– Добро пожаловать в мои покои, арфистка Мéарана, – произнесла она и провела ее к паре бесформенных тюков, которые, к удивлению арфистки, оказались креслами. Когда она опустилась на указанный тюк, он тут же принял формы ее тела.

– О, до чего удобные, ваша светлость!

– Пожалуйста. Зови меня Трайза. Ты никогда раньше не видела умникл-кресел?

– Только слышала. Удивительно найти их здесь…

– Других таких может не быть на всем Отважном Ходе. Их привезли с Валентности, где они – последний писк моды. Умниклы, как мне сказали, – это частицы размером с микрон, которые используют ту же технологию, что и всякнаряд. Ты же в костюме из всякнаряда, верно?

Теперь Мéарана раскусила судью. Она была рождена в достатке, и в ней чувствовалось не только изящество, приличествующее ее классу, но и тщеславие. Первыми же фразами она косвенно намекнула на свое богатство – «других таких может не быть на всем Отважном Ходе» – и поставила Мéарану на место. Конечно, всякнаряд – тоже недешевое удовольствие, но гардероб на все случаи жизни могли позволить себе только настоящие богачи.

– Да, конечно, – сказала она судье, пальцем проведя по рукаву. – Туда, куда я направляюсь, важно путешествовать налегке. В моем поместье на Дангчао…

– Дангчао принадлежит Ди Больду, верно? – поинтересовалась судья. – Всегда задавалась вопросом, могла ли существовать древняя связь между вашим миром и нашим.

Мéарана в этом сомневалась, но ей не вызволить Нагарая-на, споря с судьей о демографии.

– На самом деле я мало знаю об эре миграции. По Периферии странствует ученый-валлах, собирающий факты, которые помогут ответить на этот вопрос. Полагаю, он мог остановиться на Чарующей луне, чтобы взять мазки с внутренних сторон щек.

– Этот? Все думали, он спятил. Где-то за десять или двенадцать недель до его прибытия одна женщина расспрашивала насчет него. Она была маршалом Лиги, так что, когда этот валлах-бик объявился здесь, мы подумали, что она хотела взять его под стражу для его же безопасности.

– Маршал Лиги – Гончая? Вы встречались с ней?

– Я? – Трайза рассмеялась. – Я обычный чиновник. Мы нечасто видим здесь Гончих, так что все только и говорили о ней. Были разговоры насчет встречи. Но она останавливалась в гнезде Адмантин, на северном плато, а «дурные» разрушили монорельсовую линию с гор. Так что… чем я могу помочь, госпожа арфистка?

Мéарана протянула ей карманный накопитель и печатную копию ордера.

– Гончий Грейстрок подал запрос взять под стражу вашего заключенного.

Судья даже не взглянула на копию.

– Дай угадаю. Дикарь, Нагараян. Ты посещала его два дня назад.

Мéарана не удивилась. У Бодиции не было разведки, но это не означало, что они не могли узнать, куда она ходила.

– Да, – ответила Мéарана. – Нам, то есть Своре, он нужен в качестве важного свидетеля по одному делу.

Судья вздохнула и взяла копию ордера.

– И что это за дело, могу я узнать?

– Ах, это ужасно…

Судья скривилась.

– Только без таинственности.

– Они и мне всего не рассказывают, – ответила Мéарана. – Ордер пришел на Сигги О’Хару, а я как раз шла той дорогой.

Донован часто говорил, что правда – лучший вид лжи, и сейчас она поняла, что старик имел в виду.

– Так Свора теперь использует арфисток?

Мéарана пожала плечами.

– Вы знаете, как сильно рассеяна Свора. Для небольших поручений они часто используют помощников. Я оказалась в нужном месте, и у меня имеется определенное преимущество.

– Действительно. И чем же арфистка предпочтительнее для Своры?

– Моя мать – Гончая. Вы почти встретились с ней, когда она была здесь.

Судья вжалась в кресло-тюфяк.

– Дело касается ее?

– Да, но вы понимаете, что больше я вам рассказать ничего не могу.

Пусть дело останется расплывчатым, сказала себе арфистка. Бан Бриджит прибывает на Отважный Ход с расспросами о Софвари. Позже появляется сам Софвари. Потом возникает Дикарь – очевидно, по иному поводу. Вскоре после него приходит дочь бан Бриджит с ордером от Грейстрока и требует этого самого Дикаря. Грейстрок не мог знать о заключении Нагараяна, когда готовил ордер. А это значит, что Свора действительно собиралась поймать его до того, как он оказался на Отважном Ходе. Возможно, Дикарь нарочно позволил себя арестовать, чтобы спастись от Гончих, но слишком поздно понял, что попал из огня да в полымя.

Судья Трайза поднялась из кресла.

– Нам не хочется этого делать. Мы подадим дурной пример остальным бикам, и они решат, будто могут спуститься сюда и избежать наказания.

Мéарана тоже встала. Судья не будет оспаривать ордер. Никто не начинает отказы с таких возражений. Но ей нужно оправдать свое согласие. Арфистка проследовала за ней к столу и села в кресло для подчиненных.

– Я освобожу Нагараяна, но при одном условии, а именно: когда Свора закончит с ним, его вернут сюда для исполнения изначального приговора.

Это означало, что гнездо Бодиции действительно собиралось казнить мужчину за то, что он мужчина. Мéарана не колеблясь согласилась. В первую очередь ей требовалось заполучить его. Позже она решит, что с ним делать.

Трайза посмотрела на арфистку:

– Ты сможешь удержать его? Если его перевод означает побег, это не поможет ни Своре, ни гнезду.

Мéарана освободила голову от мыслей, как учила ее мать, и выпрямила спину, позволив вместо себя говорить глазам. «Пусть увидят в твоих глазах убийцу», – советовал ей Нага-раян.

– Моя мать – Гончая, – сказала она через некоторое время. – Она кое-чему меня обучила, и я знаю, что это вас убедит. На Чарующей луне меня ждут люди, а между планетой и «Путевой станцией» куда он сбежит?

И все это спокойным, равнодушным голосом. Без сарказма, без открытой угрозы. Но с толикой снисходительности, чтобы убедить в своей правоте.

Судья опустила глаза и пробормотала, что не хотела сказать, будто Свора может отправить на задание кого-то недостаточно квалифицированного.

Она вставила накопитель в комп.

– Понадобится это предписание для главного тюремщика в… – она замерла, отсоединила накопитель и вставила снова, – …в тюрьме, и еще нужно подписать ра… – судья во второй раз отсоединила накопитель, – …расписку.

– Конечно.

Мéарана не смотрела на неуклюжие попытки включить устройство. Донован предупреждал, что внесенные изменения могут не пройти проверку на подлинность.

С третьего раза данные загрузились, и арфистка усилием воли не выдала облегчения. Судья сверила поля на экране с соответствующими полями на бумажной копии, поджала губы, со слабым вздохом раздражения добавила оговорку насчет возвращения заключенного, когда в нем больше не будет необходимости. То же она написала на бумажной копии, и Мéарана поставила свои инициалы и дату.

«Дай ей то, чего она захочет, – советовал Донован, – если только она отдаст нам Дикаря».

– Хотелось бы мне знать, чем он может вам помочь, – сказала судья Трайза, передав арфистке подписанный ордер и бланк освобождения.

Мéарана взяла бумаги, накопитель и пожала судье руку.

– Нет. Не хотите, – заверила она женщину. – В этом деле уже есть один мертвец и один пропавший без вести. Чем меньше вы знаете, тем лучше.

Пускай звучит загадочно, пускай звучит смертоносно. Пускай звучит так, чтобы судья Трайза Доррайенфер из гнезда Бодиции не захотела расспрашивать дальше.

В челноке до Чарующей луны Теодорк Нагараян сидел между арфисткой Мéараной и дамой Теффной бинт Ховард. Он был в наручниках – прощальный подарок из тюрьмы Джосанг – и скалился в ответ на взгляды других пассажиров. Многие местные были недовольны отсрочкой смертного приговора. Как и журналисты с Алабастера и Самдея.

– Мы столько пролетели, – жаловалась в отеле Йвана, – но так и не получили сюжета.

Но Нагараяна все устраивало. Пусть лучше Новски горюет о его везении, чем радуется неудаче. Он толкнул Мéарану локтем, когда челнок перешел в свободное падение:

– Я знал, что ты вернешься, детка. Просто не могла допустить смерти такого красавчика.

– Пожалуйста, – сказала Мéарана, – не заставляй меня менять решение.