Текст книги "Секретный рейс"

Автор книги: Майк Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)

ЗАКОНОПОСЛУШНЫЙ ГРАЖДАНИН

Большая часть миров, живущих или живших когда–то добычей полезных ископаемых, где Дрифту случалось бывать, четко делилась на разные социальные пласты – да, «пласты», пожалуй, самое точное слово. Государственные чиновники и люди богатые, со связями и положением, жили на поверхности. Даже там, где у планеты не было пригодной для дыхания атмосферы, как, скажем, на Кармелле‑2, от герметично закупоренных особняков, атмоскребов и государственных офисных зданий в псевдоготическом стиле, соединенных сетью приподнятых над землей тротуаров, так и веяло запахом денег и власти.

Такие же герметичные багги и краулеры разъезжали от шлюза к шлюзу по поверхности планеты, облака пыли и грязи от шин и гусениц поднимались в… в диоксид углерода, или азот, или что там у них вместо воздуха. Дрифт толком не знал, да и не все ли равно; главное – дышать лучше не пробовать.

Под землей жили люди попроще. Когда выгребут все имеющиеся в этих местах полезные ископаемые, компания всегда может получить доход по второму разу: открыть шахту, расширить и продать застройщику, чтобы тот втиснул туда стандартный сборный дом. В таких местах, как Кармелла‑2, вся кора была основательно изрыта вширь и вглубь и представляла собой настоящие соты из тоннелей и пещер. Желающих поселиться там хватало, несмотря на то что такая обстановка кого угодно доведет до клаустрофобии, а электричество позарез необходимо не только для всяких там роскошеств, но и просто для выживания: положим, скандалы пятидесятилетней давности вокруг воздушной ренты – это дело прошлое, но если вдруг не сработают атмосферные заслонки или насосы выйдут из строя, обитатели шахты и задохнуться могут.

– И как только кто–то соглашается там жить? – проговорила Дженна, рассеянно теребя массивный металлический браслет, который всегда носила на правой руке.

Девушка кивнула в сторону маглифтовой платформы, уходящей вниз, на Подземную. Они стояли в ярко освещенном зале – гулком помещении размером чуть ли не с самолетный ангар – и разглядывали снующих взад–вперед людей: шахтеров, юститов, уборщиков, офисный персонал и других, чьи роли и функции определить было труднее.

– Не столь уж многие и соглашаются, – беззаботно ответил Дрифт.

Он слегка маялся с похмелья, но ему все еще кружил голову вчерашний успех, так что всерьез жалеть себя не получалось. Кроме того, они отхватили солидное вознаграждение: один Гидеон Ксант стоил пятьдесят тысяч долларов СШСА, пусть их долю и урезали, поскольку они работали совместно с юститами. Когда к одной из самых крупных шахт, доступных только для транспорта, подкатил рычащий трехосный автомобиль – его неумолкающий рев словно эхом отдавался в голове, – Дрифт все–таки поморщился.

– Но шахтерское дело не больно–то прибыльное, а если хочешь скопить денег, чтобы развязаться с этой жизнью, приходится экономить. Внизу жилье дешевое, вот и все.

– Дешевое и мрачное, – пробормотала Дженна.

Дрифт позволил себе улыбнуться. Дженна была очень скрытной, когда дело касалось ее прошлого, но Дрифт не сомневался, что родом она либо с Большого Франклина, где они ее подобрали, либо с планеты–сестры – Малого Франклина. Обеим планетам, чтобы стать обитаемыми, терраформирования понадобилось всего ничего, и населял их почти исключительно средний класс и выше, если не считать обслуживающего персонала – куда же состоятельным людям без него. Скорее всего, Дженна тоже была из богатой семьи, и Дрифт с невольным любопытством думал, почему она так здорово разбирается в технике – уровень образования тому причиной или подростковый бунт так проявился?

– Ты бы посмотрела, что еще ниже творится, – сказал он. – Там и света меньше, и воздух еще гаже. Там: одни теневики живут.

– Кто?

Дрифт усмехнулся. Ему нравилось знакомить Дженну с галактикой, его невольно забавляло то, что она так мало знает о некоторых сторонах жизни; похоже, новые голографические экраны на богатых планетах Соединенных Штатов Северной Америки сильно приукрашивают действительность, замалчивая многие неприглядные подробности.

– Ну, знаешь, люди, которые наскребают себе на пропитание из отвалов породы или таких жалких огрызков рудных жил, что горнодобывающие компании не хотят с ними связываться. – Он засунул пальцы под ремень пистолета, все больше увлекаясь разговором. – Нy, в общем, это такое место, где имен не называют и вопросов не задают, и если проснешься утром, то тебе уже, можно сказать, повезло – тут ведь надо еще с умом выбрать место, где уснуть. Вот где скрываются самые отпетые преступники, между прочим. Зато если утром все–таки проснешься, то можешь начать совершенно новую жизнь. – Он украдкой покосился на нее. – В этом отношении тут все равно что на «Кейко».

– Думаешь, у нас на борту тоже собрались отпетые преступники? – спросила Дженна с притворным ужасом.

– Я не в этом смысле, ты же знаешь, – улыбнулся Дрифт. – Хотя если понимать «отпетые» как «безнадежные», то про Михея, пожалуй, можно и так сказать – в этом деле он безнадежен абсолютно. – Он удовлетворенно вздохнул. – Нет, я о том, из–за чего в том числе так здорово жить в наше время. Всегда можно начать с чистого листа, и всегда где-нибудь да найдется компания, где никто не станет докапываться до твоего прошлого.

Дрифт подождал ответа, но Дженна только кивнула серьезно и, к некоторому его разочарованию, никакими историями из своей прошлой жизни делиться не стала. Правило «Кейко» – не расспрашивать других членов экипажа об их прошлом – оставалось неписаным только потому, что Дрифт был уверен: читать правила все равно поленятся, но он, по крайней мере, имел какое–то представление о том, что привело на корабль большинство его людей.

Конечно, Рурк по–прежнему оставалась загадкой, хоть и летала с ним дольше всех. Всего через какой–нибудь год после того, как стали работать вдвоем, они выкупили Цзя, тогда еще девочку подростка, из тюрьмы в Шанхае, на Старой Земле. Ее обвиняли в угоне шаттла с целью покататься, и Дрифт с Рурк сразу почувствовали, что такой несомненный природный талант грех оставлять гнить за решеткой. А что пришлось пустить в ход поддельные документы – так это просто стечение обстоятельств, как и то, что они помогли ей бежать из–под залога на следующий же день вместе с братом, который нанялся к ним в механики.

Апирана – бывший заключенный и бывший бандит, решивший покончить с прошлым. Дрифт иногда чувствовал некоторые угрызения совести из–за того, что нанял его в качестве мышечной силы на корабль, пользующийся сомнительной репутацией, но здоровяк–маори был ему только благодарен, и в конце концов капитан решил, что особенно переживать тут не о чем. Михей появился относительно недавно – всего года два назад. О службе в пограничной охране он почти не рассказывал, по Дрифт готов был поспорить на хорошие деньги, что лицо этого наемника красуется в какой–нибудь газете среди портретов дезертиров. А вот с Дженной было непонятно. Что могло заставить девушку из богатой семьи в двадцать с небольшим упиться в хлам, бросить уютный дом с пригодной для дыхания атмосферой и связаться с компанией беспутных авантюристов?

При других обстоятельствах Дрифт закрутил бы с ней роман и разговорил на раз, но, к своему удивлению, за эти месяцы он понял, что к Дженне его совсем не тянет, хоть она и симпатичная. Еще удивительнее, что и ее, кажется, тоже не тянуло к нему. Вместо этого он вдруг оказался в роли гида и наставника, и ему хотелось ее только… защищать.

Стареет, не иначе.

– Ну, – сказал Дрифт, когда стало ясно, что девушка не намерена признаваться, что же ее все–таки к ним привело, – мне пора. Смотри, чтобы Куай не спустил все деньги на запчасти, слышишь? Я не хочу его в город пускать, нам нужно только самое необходимое.

– Он говорит, все необходимо, – ответила Дженна, закатив глаза. – Не волнуйся, если он начнет выступать, я его просто побью.

– Молодчина, – рассмеялся Дрифт. Подавил в себе желание погладить ее по голове и вместо этого хлопнул по плечу. – Я буду на «Ионе» где–нибудь через час. Ну, до скорого.

– Не скучай, – усмехнулась Дженна и повернулась, чтобы уйти.

Ее ждал их бортинженер и, наверное, уже терял терпение. Не то чтобы Дрифта это особенно беспокоило; при всей ершистости Михея и заносчивости Цзя из всех недостатков членов их экипажа пассивная агрессивность Куая выводила из себя сильнее всего. Но дело свое парень знал неплохо, а значит, оно того стоило.

Дрифт глубоко вздохнул, стараясь вытряхнуть из головы похмельную муть, и направился к ближайшей пассажирской маглифтовой платформе весьма бодрой походкой. Пусть он сейчас небогат, но кое–какими ресурсами располагает, а значит, теперь не так сложно и по–настоящему разбогатеть.

О том, что разбогатеть он пытался последние двадцать лет и ничего существенного в долгосрочной перспективе эти попытки не принесли, думать не хотелось.

Платформа – истертый подошвами прямоугольник из металлических пластин – начала плавно спускаться в шахту; это был гораздо более прямой и быстрый путь, чем извилистые туннели, вырытые шахтерами, когда те отыскивали пласты породы.

Раздвижные двери сомкнулись над головой Дрифта, множество маленьких лампочек, вмонтированных в стены, освещали его и его попутчиков: двое юститов с ружьями на ремнях, чтобы можно было быстро выхватить оружие, но при этом рука оставалась свободной для висевшего на боку шокера, – должно быть, отправляются в подземный обход на смену; маленькая женщина в никабе – большой палец левой руки завис над пультом управления даталинзой, закрывающей левый глаз, иногда из–под никаба показываются брови – когда она тихонько прищелкивает языком и хмурится; стайка подростков, одетых в яркие шмотки – корпоративные логотипы так сверкают, что могут поспорить с лампочками на стенах, от плеча к плечу тянутся картинки и лозунги с микропроцессорами под прозрачной оболочкой; с полдюжины шахтеров, которых судьба загнала в какой–то дальний туннель, где все еще с ревом скребут породу машины; в углу – трое сурового вида мужчин, старающихся незаметно наблюдать за юститами и излучающих ауру, заставляющую даже подростков относиться к ним с уважением.

Дрифт стоял, опустив неподвижный взгляд в пол и усиленно напрягая слух. Маглифт шел почти бесшумно, и Дрифт рассчитывал не упустить кашель, бормотание, шепот или шорох движения – что угодно, означающее, что троица опознала в нем того, кто ухлопал Гидеона Ксанта на Дроунинг Бенд, а смотреть на них он избегал ровно по той же причине, по какой они избегали смотреть на юститов. К счастью, они, похоже, сами очень старались принять невинный вид, так что им было не до него.

Маглифт плавно подошел к остановке на Верхней Подземной, и предохранительные дверцы раздвинулись, открывая выход. Все, кроме шахтеров и той троицы, которую Дрифт отметил как потенциальную угрозу, вышли. Теперь свет падал только сзади, и люди отбрасывали вперед длинные тени. Дрифт принюхался и скривился. Наверху воздух тоже отдавал очищающими средствами, но все–таки был посвежее, чем здесь. Он набрал полные легкие, чтобы привыкнуть, и направился следом за удаляющимися юститами, которые ехали вместе с ним на платформе.

Верхняя Подземная была еще довольно приличным местом по меркам Кармеллы‑2, хоть и находилась не на поверхности. Здесь располагался один из последних подземных отделов Управления юстиции в этой части спутника; ниже патрули редели, и дожидаться их по вызову можно было не минуты, а дни. И все же темные закутки пока что встречались реже, чем островки света, в магазинах торговали почти свежими продуктами из тех систем, где имелись свои агромиры, и на юститов, за которыми шел Дрифт, местные жители разве что поглядывали мельком, а не таращились угрожающе и не разбегались, как тараканы по полу в ванной, когда включишь свет.

Сотрудники службы правопорядка свернули направо, в переулок, а потом, когда он обогнул угол вслед за ними, прошли в двойные зеркальные двери, похожие на маску на шлеме юстита. Дрифт не мог взять в толк, намеренно это сделано или нет, но, как бы то ни было, эта дверь напоминала ему поезд–призрак, на котором он катался в детстве: там в самом начале приходилось въезжать в раскрытый рот черепа. Он слегка замедлил шаг, подождал, пока створки перестанут раскачиваться – не пристало Икабоду Дрифту таскаться за юститами, как собачонке, он сам по себе, пусть все видят: когда захотел, тогда и вошел, – а потом толкнул правую створку и решительно шагнул вперед.

Таков был план, во всяком случае. Оказалось, дверь открывается туже, чем он рассчитывал по старой памяти, так что пришлось притормозить, чтобы не прилетело створкой по физиономии. Но все–таки он удержался на ногах, об пол той же физиономией не приложился и не толкнул от себя дверь, которая открывается на себя, так что решил все же засчитать себе победное очко.

– Капитан Дрифт, – поприветствовала его из–за стола офицер Морли. – Что, еще одну угрозу общественной безопасности успели устранить?

Добродушная насмешка в голосе еще и смягчалась легкой улыбкой. На юститов в целом произвело впечатление и то, с какой готовностью Дрифт согласился на роль живца, и тот вклад, который внесла в дело его команда, так что переговоры о вознаграждении прошли без обычных недоразумений и обид, как бывает, когда чиновник сомневается, не платит ли он одному преступнику за голову другого.

– Что ж мне, и не передохнуть теперь? – ответил Дрифт, развел руками в притворно извиняющемся жесте и выдал свою самую неотразимую улыбку.

Морли была симпатичная, несмотря на шрам, пересекающий левый висок, а некоторым юститам, похоже, давно требовался бездумный выплеск сексуальной энергии, и эта потребность доходила до грани патологии. А кто для этого лучший кандидат, как не капитан звездолета, который через неделю будет в другой системе? Никаких прочных связей, не такая уж большая вероятность, что кто–то узнает, и еще меньшая – что он в итоге окажется преступником, в общем, никаких сложностей, которыми могли грозить подобные развлечения с местными жителями. Дрифт, слава богу, пока еще способен с первого взгляда распознать тех, кто настроен скорее практически, чем романтически, так почему бы, раз уж они с представителями закона так здорово спелись, не устроить еще пару спевок для камерной сцены, так сказать…

– Я же знаю, с кем имею дело, – улыбнулась она ему в ответ. – Так зачем вы здесь, если не за деньгами?

Он удержался от комментариев по поводу ее внешности. Не хватало еще не в меру самонадеянным флиртом испортить хорошие деловые отношения с юститами. Вместо этого он небрежно склонился над столом и насмешливо–заговорщически понизил голос:

– Честно говоря, как раз за деньгами. Мне бы только взглянуть на досье, чтобы хоть знать, кого ловить.

– Ну что ж, давайте посмотрим, что мы можем вам предложить, снова улыбнулась Морли.

Она постучала но плексигласу в дюйм толщиной – это означало, что Дрифт должен подсоединить свой датапад к док–порту, – а потом, когда он так и сделал, провела пальцами по поверхности рабочего стола. Послышался негромкий щелчок, сигнализирующий, что считывание данных закончено, Дрифт забрал датапад и стал изучать варианты.

– А что–нибудь посолиднее? – спросил он, проглядев несколько.

Побег из–под залога, побег из–под залога, нападение с применением огнестрельного оружия, вымогательство… Он не особенно рассчитывал на еще одно такое же выгодное дельце, как с Ксантом, но с этими, похоже, будет больше возни, чем прибыли, пусть даже и возни–то немного. Имен в списке, конечно, хватало; для космических кораблей, благодаря двигателям Алькубьерре, позволяющим сжимать пространство и время, открылась лазейка в физических законах, и они могли теперь перемещаться быстрее света, а вот радиосигналы ускорить было нечем, так что новости человека опередить не могли.

Это означало, что человек, если уж под ним стало припекать, мог без проблем покинуть свою систему и спокойно рассчитывать на теплый прием в месте назначения, а представителям закона оставалось только отлавливать его уже постфактум. Чем сам Дрифт и пользовался не раз при случае.

– Вы верующий человек, капитан Дрифт?

Он прервался и взглянул на Морли. Улыбка с ее лица исчезла, она внимательно смотрела на него. Он решил, что честность тут лучше всего.

– Только когда покажется, что смерть на носу. А это имеет значение?

– Просто подумалось, – ответила она, постукивая пальцем у правого глаза. – В таком случае попробуйте разыскать Хавьера Мориту.

Озадаченный Дрифт ткнул пальцем в это имя и удивленно заморгал единственным настоящим глазом: над экраном поднялась голограмма и начала вращаться. Обычно, как и в тех досье, которые он только что просматривал, изображения были плоские, двумерные, а в таких подробностях показывали только тех, кто хорошо известен и против кого собрано достаточно документальных свидетельств. Помимо списка правонарушений, которые, похоже, в основном сводились к тому, чтобы заставить других совершать преступления ради него, из досье можно было понять, что Морита, по всей видимости, стал жертвой серьезной аварии, если судить по тому, сколько частей его тела заменили механическими протезами. Или же…

– Он из винтоголовых, – пробормотал Дрифт, потом поймал глазами плавающий текст и вдруг глотнул ртом воздух. – Погодите – винтоголовый логикатор?

Морли чуть пожала плечами. Выражение лица у нее было почти совершенно непроницаемое, с некоторым оттенком неловкости.

– Если ты священник, это еще не значит, что тебе можно призывать людей бунтовать против правительства или жечь чужие церкви. Даже если бог у тебя металлический и с мигалками.

– Они не утверждают, что бог – машина, просто считают, что люди должны стремиться стать как машины, – рассеянно пробормотал Дрифг.

Большинство людей никогда не стали бы ничем заменять части своего тела без необходимости. Другие хвастались «апгрейдами» как символами статуса или видели в этом просто эксперимент с собственным телом вроде татуировки или пирсинга. Но вот несколько десятков лет назад зародилось движение Универсального доступа: начиналось оно как кампания за доступность дешевых и надежных протезов для инвалидов или малоимущих жертв несчастных случаев, а потом превратилось в организацию, ратовавшую за кибернетическую замену человеческой плоти и крови, которые дефектны в самой своей основе. В народе эту организацию чаще называли киберкультом, хотя она и считалась светской.

Что–то такое почудилось Дрифту в словах Морли, и он снова посмотрел на нее.

– А, глаз? Да нет, я не из киберкульта. Мне его С-лучом выжгло, когда проходил врата Тангейзера.

На ее лице отразилось вежливое непонимание.

– Совсем не ценят классику в наши дни, – пробормотал Дрифг немного смущенно и смягчил свои слова улыбкой. – Спасибо за списки; надеюсь, скоро доставлю вам сюда пару человек, открывайте шире двери.

– Мои двери для вас всегда открыты, капитан, – ответила она весело, но в глазах сверкнула очень знакомая искорка, и не нужно быть шахтером с Кармеллы, чтобы догадаться – что–то тут под землей скрывается.

Одной половиной мозга он все еще сортировал досье, а другая тем временем прикидывала, как бы половчее намекнуть офицеру Морли на небольшой романчик, и размыш ляла о том, не захочет ли она прихватить на свидание свои наручники, и потому он не заметил, что рядом кто–то есть, пока не услышал покашливание. Он рефлекторным движением большого пальца выключил датапад и повернулся лицом к незнакомцу, тут же обнаружив, как еще кто–то заходит сзади. Да не один, а двое, и оба здоровенные – таких нетрудно разглядеть даже боковым зрением.

– Капитан Дрифт?

Перед ним стояла та самая маленькая женщина в никабе, из маглифта. Все та же даталинза на глазу – жаль, дисплей маловат, не разглядишь, что там, на полупрозрачном экране, тем более что в нем все отражается перевернутым. Оба глаза, и тот, что с линзой, и второй, открытый, смотрели на него изучающе.

– Да?

Дурак, вот дурак. По сторонам надо смотреть, кретин, а не о постельных развлечениях думать.

– Я хотела спросить, не зайдете ли вы выпить со мной и моим боссом? – осведомилась женщина.

Дрифт будто невзначай бросил взгляд через плечо и явственно разглядел блеск кибернетических устройств, красующихся на двух солидного размера мужчинах, стоящих сзади. Винтоголовые или просто киборги–головорезы. В любом случае, если принять во внимание те досье, которые ему только что передали, дело выглядит скверно. Можно бы ее и пристрелить, конечно, но тогда датапад придется бросить, чтобы схватить второй пистолет, а ее громилы слишком близко – воткнут нож в спину, он и повернуться к ним не успеет.

Он вздохнул.

– Разрешите кое–что уточнить? Это действительно надо понимать как приглашение?

Губ женщины под никабом видно не было, но у него осталось впечатление, что они досадливо поджались.

– Вы же вроде бы неглупый человек, капитан. Сами–то как думаете?