Текст книги "Секретный рейс"

Автор книги: Майк Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

ЗНАКОМЫЕ ИГРЫ

Прошлопочтицелыхтричаса,поканаконецпискнулзамок—иэтодалоРуркнеобходимыесекунды,чтобыприготовиться.Онабесшумноподняласьизкреславгостиной,перевеладыхание,рассчитав,чтостукоткрываемойи закрываемой двери заглушит этот слабый звук, – почти никто даже не подозревает, как хорошо слышен вздох, когда его не ожидаешь услышать, и встала так, чтобы от входа ее не было видно. Послышался шорох – кто–то вешал плащ, потом легкий стук – на столик в прихожей небрежно бросили что–то тяжелое, возможно, карту–ключ от дверей в здание и в саму квартиру, – и наступила тишина.

Вот тут–то очень многие и испортили бы все дело – в этот томительный момент, когда цель так близка, но пока недосягаема, а значит, еще рано начинать игру, лишние секунды ожидания особенно действуют на нервы. Кто–то другой выдал бы себя – невольно, случайным движением или звуком, или намеренно начав действовать раньше времени – так бывает, когда не выдерживаешь напряжения. Рурк не шевелилась и не дышала. Обнаружить ее присутствие невозможно, значит, нечего и паниковать. Что она там делает, эта женщина? Не важно, во всяком случае, для Рурк. Важно одно – Сисар не подошла еще на нужное расстояние, значит, Тамара Рурк будет ждать.

Пыхтение в прихожей, еле слышный скользящий звук, приглушенный стук – что–то упало на ковер. Рурк нахмурилась, и тут звук повторился. «Сапоги. Это она сапоги снимает. Так, а теперь куда пойдет?»

Это был первый непредсказуемый элемент ее плана, как бы она ни изображала перед Дженной, что все продумано. Дверь вела в прихожую под прямым углом к спальне и ванной с одной стороны и ко второй спальне, ныне кабинету, с другой. Чтобы попасть на кухню, Сисар должна пройти в гостиную, то есть выскочить, можно сказать, прямо на Рурк. На это у нее и был расчет. Конечно, денек у Анны–Марии Сисар сегодня наверняка выдался тяжелый, но все же вряд ли она так сразу ляжет спать, а в кабинет тем более вряд ли сейчас пойдет – она же только что с работы. Вот в ванную, правда, может завернуть, но это ненадолго. Нет, скорее всего, эта усталая женщина, живущая в последнее время в постоянном нервном напряжении, направится прямиком на кухню: сделать себе чашечку кофе, вероятно, с добавкой чего–нибудь алкогольного, а может, и поесть приготовить…

Тихие шаги в одних чулках по ковру, тень, внезапно выросшая в полосе света, ворвавшейся в комнату. Рурк заставила себя расслабиться и ждала – безмолвно, как темнота за дверью. Увидела перед собой затылок женщины («пять футов семь дюймов без каблуков, вес сто двадцать – сто двадцать пять фунтов, крашеная блондинка, натуральный цвет – каштановый, последний раз красилась неделю, максимум десять дней назад…»), увидела, как она сделала следующий шаг («боевыми искусствами, судя по мускулатуре на руках и ногах, вряд ли владеет, на левую ногу чуть–чуть прихрамывает – должно быть, мозоль натерла»), и нажала кнопку предохранителя на пистолете, который нашла в верхнем ящике прикроватной тумбочки. Щелчок получился довольно громкий.

– Не повышайте голос, пожалуйста, – твердо проговорила Рурк.

Демонстративно снимать пистолет с предохранителя пижонский жест, как в рекламных голограммах, зато звук ни с чем не спутаешь – его узнает всякий, кто имел дело с оружием. Сисар замерла на месте, чуть подняв руки с растопыренными пальцами.

– Вы из Свободных систем? – Голос у нее был хриплый и акцент заметный, во всяком случае, когда она волновалась.

– Вовсе нет, – ответила Рурк. – Я не желаю вам зла и прошу прощения за такое вторжение, но мое появление здесь должно остаться тайной, а эту тайну вряд ли удалось бы сохранить, если бы вы бросились на меня или начали кричать. Прошу вас, мисс Сисар, обернитесь.

Сисар осторожно повернулась к Рурк. По тонким линиям бровей было видно, что ее природный цвет волос действительно темно–каштановый, глаза зеленые, почти не подведенные, зато в темных кругах от недосыпа – их не мог до конца скрыть даже дорогой тональный крем, – скулы острые, щеки гладкие – должно быть, «Буст» уже колола пару раз, поскольку фасон одежды и солидный пост не вязались с таким молодым лицом. Значит, немного кокетства в ней есть.

Взгляд Сисар упал на ее собственный пистолет, который Рурк небрежно держала в руке, стволом в пол.

– Значит, вы не будете в меня стрелять?

– Мне просто нужно было привлечь ваше внимание, министр, – призналась Рурк, но пистолет не положила.

– Чего вы хотите?

Сисар подозрительно прищурилась, но Рурк понимала, какие мысли сейчас проносятся у нее в голове: если бы Рурк хотела ограбить квартиру или причинить какой–то вред ей самой, она бы уже это сделала… по крайней мере, насколько Рурк могла догадываться, о чем она думает. Обычно она предоставляла переговоры и манипуляции такого рода Дрифту – тот читал мысли с такой же легкостью, с какой она сама могла заметить отвлекающий маневр противника или спря– тайное оружие. Он полагался на нее, когда нужно было вытащить их из готовых неприятностей, а она полагалась на него, когда нужно было их предотвратить. Столько лет они проработали вместе, и все шло гладко – до сих пор как–то не верится, что он когда–то был…

К делу, Тамара.

– Я хочу вам помочь, – сказала она, видя, как Сисар нахмурилась. – Те, на кого я работаю, располагают сведениями об имени и местонахождении человека, который стоит за взрывом в Северном море.

У Сисар округлились глаза.

– Что?! Кто? Где? – Глаза снова сузились в щелочки. – Кто вы и на кого работаете?

Рурк подняла левую руку без перчатки. Так давно она не включала этот электат, что, когда показывала его Дрифту, даже сомневалась, появится ли что–нибудь на ладони, но выражение изумления с примесью ужаса на его лице немедленно убедило ее, что все работает. Сейчас она отдала тот же мысленный приказ и увидела, как удивленно вытягивается лицо женщины.

– ГРУ. – Ноздри Сисар раздулись от гнева. – И СШСА считают, что могут вот так запросто засылать своего агента ко мне в кабинет?

– При всем уважении, министр, на свете очень мало таких мест, куда нас еще не засылали за годы работы, – ровным голосом ответила Рурк. – Я ждала вас здесь, потому что мы не можем открыто вмешиваться в этот конфликт.

– Когда же это Галактическое разведывательное управление куда–то вмешивалось открыто? – фыркнула Сисар.

– Вот именно. – Рурк позволила себе легкую, суховатую усмешку. «А теперь забрасывай наживку, пока она еще сильнее не разозлилась». – Мы знаем, что человек, который послал эту бомбу, – бывший член вашего правительства.

– Не может быть! – отрезала Сисар.

– Николас Келсьер.

На лице Сисар отразилось замешательство.

– Келсьер? Я не… он был…

– Уволен, – договорила за нее Рурк, – за коррупцию. После того как присвоил огромную сумму денег, из которых теперь, насколько можно предположить, и профинансировал эту попытку мщения.

– Откуда вам это известно? – требовательно спросила Сисар.

Рурк постаралась, чтобы усмешка получилась как можно более самодовольной. Это ей не так–то легко далось.

Мы… вычислили корабль, с которого так неудачно сбросили бомбу. Судя по всему, капитан даже не знал, что именно ему поручили доставить к месту назначения, зато совершенно точно назвал имя человека, который его нанял: его бывший патрон, Николас Келсьер. Этот капитан был когда–то вашим капером.

– Капером? – Лицо Сисар стало непроницаемым. – Я не знаю, что вы имеете…

– Давайте не будем лукавить, министр, – резко сказала Рурк. – Неужели вы правда думаете, что ГРУ не в курсе этой истории с личным пиратским флотом Келсьера? Мы бы еще, пожалуй, поверили в неосведомленность какого–нибудь вашего младшего заместителя или, скажем, министра образования, но министр обороны? Вы, конечно, не имели отношения к ОВР, однако ваши министерства работали рука об руку.

Сисар отвела взгляд, чтобы не смотреть Рурк в глаза.

– Это было до того, как я пришла на работу в министерство.

– Нас это не интересует, – пренебрежительно махнула рукой Рурк. – Главное, что вы знаете, о чем речь. Теперь вы видите, насколько это щекотливая ситуация? У нас есть пират, человек, который, вполне вероятно, нападал и на наши суда так же, как и на суда ФАШ, и который, судя по навигационным журналам и другим сохранившимся данным, действительно был нанят Николасом Келсьером, чтобы доставить ядерную бомбу в Амстердам.

– В таком случае, со всем моим огромным уважением к вашему управлению, – сказала Сисар с некоторым сарказмом в голосе, – какое вам до этого дело?

Рурк глубоко вздохнула.

– Мы предполагаем, что Николас Келсьер получает часть своих доходов от сепаратистского движения Свободных систем, а возможно, и более тесно связан с ними, а это для нас гораздо важнее, чем какой–то пират.

Ну, давай. Проглоти эту ложь.

Они с Дрифтом долго и отчаянно спорили на эту тему. Электат ГРУ – единственное и довольно слабое доказательство того, что за ними стоят серьезные силы, да и это не убедит тех, кто имеет какой–то вес в СШСА, пойти им навстречу. От европейцев меньше всего можно ожидать, что они сразу же арестуют Дрифта, если всплывет его прежняя биография, так что им придется выложить как можно больше правдивой информации, чтобы скормить вместе с ней ложь, – вот только никто не поверит, что ГРУ станет швырять кость правительству другой страны просто так, не имея в этом деле никакого собственного интереса. В конце концов единственным подходящим козлом отпущения были выбраны Свободные системы.

Все колонизированные системы в галактике находились под управлением того или иного правительственного конгломерата Старой Земли – именно эти конгломераты устанавливали там законы и, самое главное, собирали налоги. Разумеется, эта имперская политика не могла не встретить сопротивления, и, когда некоторым системам надоело переводить солидный процент своего ВВП на Старую Землю, они начали устраивать у себя бостонские чаепития на свой местный лад. Рурк тоже сыграла скромную роль в серии событий, кульминацией которых было освобождение системы Янцзы от ига Краснозвездной Федерации, но вскоре, когда системы СШСА тоже начали бунтовать, ГРУ стало не до смеха.

К тому времени это превратилось в гигантский парад лицемерия галактического масштаба: каждый конгломерат всеми силами старался потихоньку укрепить свое влияние в собственных колониях, вслух поддерживая право всех прочих систем на отделение – в интересах демократии.

Некоторые из Свободных систем были зонами военного конфликта, во многих сами граждане воевали между собой и бомбили друг друга, когда не могли решить мирно, отделяться или нет. Нашлись, конечно же, и такие борцы за свободу, которые сообразили, что лучший способ «донести свою точку зрения» – удар по какой–нибудь значимой для правительства фигуре где–нибудь подальше от дома… и за последние несколько лет СШСА пришлось пережить несколько таких ударов.

– Сепаратисты?

Сисар не смогла или не захотела скрыть гримасу, исказившую ее губы. Первое, о чем она подумала, услышав, как за спиной снимают с предохранителя пистолет, были Свободные системы, и это уже кое о чем говорило.

– Так мы имеем основания полагать, продолжала врать Рурк. Если Келсьер действует как наемник, использует наворованное у государства, чтобы работать на кого–то еще, то он для нас такая же потенциальная угроза, как и для вас. Но и наши полномочия не безграничны. Мы не можем отправить против этого человека войска, даже в самом скромном количестве, основываясь на показаниях бывшего европейского пирата, да еще причастного к попытке сбросить бомбу на территории другого государства. У вас возможности шире.

– Так вот что вы предлагаете? – недоверчиво посмотрела на нее Сисар. – Чтобы я санкционировала военные действия против бывшего члена нашего правительства, основываясь на сведениях, полученных из вторых или третьих рук?

– Всего лишь небольшую точечную операцию, – заверила ее Рурк. – СШСА…

– СШСА не привыкать сначала стрелять, а потом выяснять правду, – процедила Сисар и насмешливо вскинула брови. – Итак? Я не исключаю, что вы записываете этот разговор, но мои слова так же легко опровергнуть, как и то, что ваше правительство организовало вторжение ко мне в дом. Предоставьте мне материалы наблюдений, предоставьте мне протоколы допросов – только крики вырежьте, пожалуйста, мне известно, как вы работаете, – наконец, этого вашего «капитана» предоставьте, собственной персоной, вместе с кораблем и записями в бортовом журнале. Тогда и только тогда я буду решать, следует ли нам предпринимать какие– то дальнейшие шаги.

Рурк почувствовала, как растет пустота в груди, но постаралась не обращать на это внимания. Они делали ставку на то, что Сисар не терпится себя проявить, рассчитывали, что после самой страшной террористической атаки на Европейское Содружество на памяти последних поколений она ухватится за возможность показать реальный результат.

– При всем уважении, министр, наше управление не может вот так просто…

– Ваше управление строит свою работу на лжи, на сомнительной информации и никого не уважает, – убежденно заявила Сисар. Слегка дрожащим пальцем – дрожащим, насколько Рурк могла судить, не столько от страха, сколько от гнева – она указала на дверь. – Положите мой пистолет и подите вон из моего дома. Можете не бояться, что я выстрелю вам в спину, – я слишком ценю свою карьеру и только ради нее оставлю без последствий эту плохо прикрытую попытку заставить нас делать за вас грязную работу. Если у вас есть веские доказательства чьей–то причастности к этой бомбардировке, ваше руководство может передать их нам по обычным каналам. А теперь убирайтесь.

Рурк подумывала, не поспорить ли еще, но решила, что смысла нет. Тут и Дрифт бы ничего не сделал, хотя не исключено, что он просто не допустил бы, чтобы разговор принял такой оборот. А может быть, та сеть вранья, которую она пыталась забросить, оказалась слишком ненадежной. Не говоря ни слова, она положила пистолет на столик и направилась к двери. Нажала кнопку рукой в перчатке, открыла. Вытащила пистолетную обойму из кармана пальто, бросила на коврик, коснулась пальцами шляпы – насмешливый прощальный салют министру обороны.

Не прошло и двадцати секунд, как она уже стояла у двери внизу (ее бывший инструктор когда–то говорил: только у двух типов людей хватает ума понять, что скатиться по перилам быстрее, чем спускаться по лестнице, – у детей и у тайных агентов). Распахнула ее и выбежала под струи воды: от бури с грозой остался лишь сильный дождь – такой может лить всю ночь не переставая, и потом еще полдня прихватить. Она поспешила на юго–восток, к ближайшему вокзалу, надеясь только на то, что Сисар не захочет связываться с кучей бумажной волокиты, чтобы добиться взыскания для агента ГРУ. На бегу включила коммуникатор.

– Говори.

Судя по голосу, Дрифт слегка оправился после того, что его выбило из колеи вчера, но зря болтать не расположен. Вот и хорошо – может быть, хоть на этот раз будет придерживаться нормального протокола связи.

– Ничего не вышло, – сказала Рурк, стараясь не задыхаться на бегу, и свернула за угол. – Теперь только на девочку вся надежда.

СТЕКЛЯННЫЙ ГОРОД

Большая Гроза была самым крупным спутником Перуна‑4, и, если смотреть па нее из космоса, она сверкала, словно усыпанная бриллиантами. Этот эффект создавали гигантские прозрачные биокупола, сконструированные для защиты человеческой популяции: они удерживали кислород и аккумулировали слабое излучение звезды Перун, помогая сохранять температуру на приемлемом уровне – совсем как теплицы на Старой Земле. Дрифту даже казалось странным, что столь утилитарные сооружения могут быть такими красивыми.

– Не понимаю, как это вас с Дженной не сцапали, когда вы садились на самолет из Европы, – сказал он Рурк, стоявшей в дверях кабины.

– Не так все просто, – отозвалась та. – СШСА сейчас с Европой в неплохих отношениях, да и я разговаривала вежливо. Такие инциденты требуют осторожного подхода: европейцам тоже не захочется публично признавать, что агент ГРУ запросто вломился в квартиру их министра. Так что они будут тонко намекать на дипломатическом языке, что чем–то недовольны, и пока ГРУ в этих намеках разберется, пока проведет внутреннее расследование и выяснит, не посылал ли туда кто–нибудь агента, похожего на меня по описанию, а потом пока еще европейцев убедят… – Она фыркнула. – Пожалуй, пара недель пройдет, прежде чем обе стороны закончат эти танцы и поймут, что я там была без всякого приказа.

– Как–то уж очень непродуктивно, – заметил Дрифт.

– Добро пожаловать в захватывающий мир межгалактического шпионажа, – сухо сказала Рурк. – Так всегда – куча времени пропадает зря, пока докопаются, что же произошло, а потом все надо делать впопыхах и, можно сказать, в панике.

Дрифту это было знакомо. К счастью, им пришлось ждать всего два дня, пока СШСА первыми из всех откроют небо над своей территорией и задержавшиеся на Земле звездолеты всей тучей рванут в космос, в том числе и шаттл класса «Кархародон», известный как «Поминки по Тамсину». Алекс Круз старательно избегал любых контактов с Дрифтом, но дверь их отсека поднялась уже через несколько минут после того, как сняли запрет на вылет, и это достаточно красноречиво говорило о том, чего хочет владелец космопорта: чтобы духу их тут не было. Они пробили атмосферу под предлогом полета к поясу астероидов за полезными ископаемыми, а сами свернули в другую сторону, туда, где на стоянке возле Марса их ждал «Кейко». Как только они оказались на борту, Цзя сразу проложила кратчайший курс к системе Перуна, и они стартовали так стремительно, будто за ними гналась целая стая церберов.

А потом – три с половиной недели ничегонеделанья, пока двигатель Алькубьерре искривлял для них пространство– время.

Вместо привычной скуки, какая бывает на любом корабле в транзите, на борту царило напряженное молчание. Семь человек, привыкшие жить в тени, чувствовали себя весьма неуютно из–за того, что теперь им пришлось из этой тени выйти. Дженна без конца возилась со своим наручным терминалом, Рурк с Михеем боролись на матах в грузовом отсеке, а Куай, после того как третий раз подряд в пух и прах разругался с сестрой, торчал безвылазно в полном одиночестве в машинном отделении. Когда они добрались до пункта назначения, Дрифту до того не терпелось приступить к делу, что было уже все равно, пусть их там хоть целый европейский флот поджидает, чтобы арестовать.

Никакого флота, конечно, не было, а значит, пришло время для очередного этапа их отчаянно дерзкой авантюры.

– Ты уверена, что эти пароли еще работают? – спросил Дрифт у Рурк, занеся палец над кнопкой.

– Когда–то работали, этого достаточно, – твердо сказала Рурк. – Это же пароль ГРУ. В СШСА я бы с ним соваться не рискнула, но в любую другую страну? – Она пожала плечами. Прокатит. Тем более что это не единственный кусочек пазла.

– Ну, была не была, – сказал Дрифт и включил передачу.

В конце концов, выбора не оставалось. Не прошло и полминуты, как коммуникатор ожил.

– Управление космопорта «Стеклянный Город», шаттл «Иона», вызываем вас, прием.

– Управление «Стеклянного Города», это «Иона», – решительно отозвался Дрифт, – прием.

– Шаттл «Иона», вы ввели правительственный идентификационный код СШСА. Подтвердите, пожалуйста, ваш идентификатор и цель прилета, прием.

– Управление, мы не можем об этом говорить по открытому каналу, – ответил Дрифт, – но ваша служба безопасности должна быть в курсе. Прошу инструкций, что делать дальше, прием.

Наступила пауза.

– Шаттл «Иона», вам разрешен вход в атмосферу для посадки в «Стеклянном Городе». Снижайтесь до тридцати тысяч миль и ожидайте сопровождения, прием.

– Вас понял, – доложил Дрифт и показал Рурк большой палец. – Конец связи. – Он оглянулся на Цзя. – Ты все слышала, давай снижайся.

– И без фокусов, – строго добавила Рурк. – И так нелегко будет кого–то убедить, что вы все работаете по контракту с ГРУ, не хватало еще, чтобы ты трюки начала выделывать над их столицей.

– Ладно–ладно, – пробормотала Цзя, направляя «Иону» туда, где сейчас формально находился низ, – дело хозяйское.

Дрифт шумно выдохнул и повернулся к Рурк вместе с креслом.

– Надо еще привыкнуть подчиняться твоим приказам. А ты точно уверена, что там это никому не покажется странным – всего один агент ГРУ, а с ним целая куча народу?

– Нет, не уверена, – ответила Рурк подчеркнуто терпеливо.

Надо признать, Дрифт в той или иной форме возвращался к этому вопросу с тех самых пор, как они начали разрабатывать план.

– Но это обычная практика. Галактика огромная, а ресурсы ограничены, так что агент, когда отправляется па длительное задание, часто вынужден подбирать себе команду из кого придется.

– Значит, вопрос только в том, знают об этом европейцы или нет? – спросила Дженна.

– В основном, – согласилась Рурк и поморщилась. – Будем надеяться, они отнесутся к моему несколько экстравагантному подбору сотрудников без предубеждения.

– Вали все на меня, – усмехнулся Дрифт. Во мне экстравагантность скорее заподозрят, чем в тебе.

Атмосфера на Большой Грозе была своя, непригодная для дыхания и разреженная – последнее означало, что большого сопротивления при снижении не будет. Цзя вела корабль вниз с минимальной турбулентностью, пока под ними не показался «Стеклянный Город», а затем выпустила тормозные ракеты, чтобы он завис в воздухе.

– Управление «Стеклянного Города», это «Иона», – передал Дрифт. – Мы остановились, ожидаем сопровождения, прием.

– «Иона», вас поняли, сопровождение сейчас будет.

– Босс, два боевых корабля идут на перехват, – доложила Цзя, не сумев скрыть легкой нервозности в голосе.

Дрифт ее не винил. Все его инстинкты восставали против того, чтобы сидеть и ждать, пока на них официально обратят внимание, но что же делать, жребий брошен. Теперь только смотреть, как игра пойдет.

– Шаттл «Иона», говорит «Эскорт‑1», – послышался новый голос. – Мы отправляем вам координаты посадки, держитесь, пожалуйста, все время между нами, прием.

– Вас понял, «Эскорт‑1», – ответил Дрифт, стараясь говорить спокойно. Координаты всплыли на экране, он передал их Цзя. – Идем за вами на посадку, прием.

Два блестящих серо–голубых европейских патрульных корабля провели их над Стеклянным Городом, мимо торгового космопорта к красным каменным холмам в северных пригородах. Здесь они разлетелись в стороны, и Цзя посадила «Иону» на площадку, украшенную кольцом из звезд – эмблемой Европейского Содружества.

– А теперь, – сказала Рурк, отцепляя от пояса маску–регенератор, – поглядим, не в ловушку ли мы влетели.

Они собрались в грузовом отсеке, в масках, с включенными коммуникаторами. Если бы на Грозе, при температуре ниже нуля, им предстояло пробыть долго, или если бы атмосфера здесь была отравлена или содержала корродирующие вещества, или если бы ее вообще не было – вот тогда экипажу пришлось бы влезать в скафандры с подогревом. А так – ну, померзнут немного, ничего. Правда, Дрифт не забыл застегнуть молнию на термокуртке, которую он носил в Старом Нью–Йорке.

– Запомните, – сказала Рурк, стоя возле пульта управления трапом, – говорить по возможности буду я, а вы ничего не выдумывайте и не поправляйте без крайней необходимости. Называем настоящие имена, предъявляем настоящие документы: нельзя, чтобы нас поймали на какой–нибудь фальшивке, так что, если вас будут расспрашивать, как и когда вы попали в экипаж, и все в таком духе, держитесь поближе к правде. Если у них возникнут хоть какие–то подозрения, нам конец.

– В общем, расслабьтесь и получайте удовольствие, – хмыкнул Михей, и Рурк повернула рычажок, чтобы опустить трап.

Как только трап пришел в горизонтальное положение, они начали спускаться – внизу их встречали. Дрифт насчитал полдюжины военных в пилотских скафандрах, с неприятно внушительного вида ружьями, и стволы хоть и не были направлены на команду «Ионы», но и не вскинуты церемониально на плечо. В центре этого не слишком тесного полукруга стояла женщина с тремя звездочками капитана Европейских вооруженных сил на плече.

Рурк не дала ей заговорить первой. Стянула перчатку и еще на ходу вскинула руку, видимо, включив мысленным приказом электат.

– Я агент Рурк из Галактического разведывательного управления Соединенных Штатов Северной Америки, а это моя команда. – Тон у нее был деловитый, почти скучающий – тон человека, который хочет поскорее покончить с необходимыми формальностями.

– Капитан Рыбак из сил обороны системы Перуна, – был ответ. – Мы получили сообщение от министра обороны, что нам следует вас ожидать.

Дрифт затаил дыхание. Вот сейчас и выяснится, сработал запасной план Дженны или нет.

Капитан Рыбак слегка кивнула головой в шлеме.

– Вам приказано оказать вам содействие в поимке террориста Николаса Келсьера. Входите, прошу вас.