Текст книги "Секретный рейс"

Автор книги: Майк Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

«ДАЛЕКАЯ ЗВЕЗДА»

Космопорт «Далекая звезда» занимал большой ровный участок земли, который, видимо, когда–то давным–давно был заливом или лагуной, а потом воду выкачали или отвели, и получилась суша. Сам порт был многоуровневый, окруженный изогнутыми стенами, которые делали его снаружи немного похожим на гигантский стадион и должны были гасить взрывную волну в случае катастрофы. Когда «Иона» завис над ним, Дрифт заметил, что стены служат еще одной цели: места для стоянки встроены в них, так что все это напоминает соты в каком–то гигантском улье или огромный винный погреб. В наушнике Дрифт слышал неумолкаемые переговоры – большим и малым судам давали разрешение на взлет или посадку в определенном секторе, и вся эта оживленная деятельность регулировалась так, чтобы не дать двум кораблям столкнуться в одной точке в воздухе.

– Какой огромный, – сказала Дженна, выглядывая в иллюминатор. – Даже на Большом Франклине ничего подобного нет.

– Здесь такие порты по всему континенту, – хмыкнула Цзя. – Дай на всех континентах вообще–то. Ну, вот в Африке, правда, негусто, зато у них там космолифт есть. – Она сверилась с данными на экране и включила внутреннюю связь. – О’кей, народ, идем на посадку. Надеюсь, клаустрофобией никто не страдает.

Через пару секунд «Иона» начал снижаться, вращаясь в воздухе: Цзя готовилась лететь задним ходом к указанному им отсеку – со всеми возможными предосторожностями, во всяком случае, Дрифту хотелось на это надеяться.

– А кофе тут при чем? – спросила Дженна, когда стены уже возвышались над ними.

– М–м–м? А, это условный знак у нас такой есть. Был, точнее, – поправился Дрифт. – Люди вроде нас с Алексом всегда его знали, и в тех портах, где мы чаще всего останавливались, тоже. Если тебя разыскивают и тебе нужно где–то отсидеться, идешь к знакомому – незнакомый–то тебе сроду убежище не предложит – и просишь помочь. Но в открытом эфире об этом распространяться ни к чему, вот, когда дозвонишься, и просишь налить тебе чего–нибудь после посадки. Все равно чего, лишь бы безалкогольного.

– И если тебе сказали, что нальют, значит, все в порядке? – спросила Дженна.

Дрифт улыбнулся и покачал головой.

– Нет. Только если сказали, что нальют чашку, стакан, кружку или еще что–нибудь, – вот тогда все в порядке. А если делают вид, что не расслышали, или отвечают как–нибудь иначе, даже если говорят, что попить дадут, но ни о какой посуде не упоминают, значит, или там небезопасно, или тебя видеть не хотят – скорее всего, и то и другое.

– Неплохая система, – заметила Цзя. – А недоразумений не случалось?

– В общем, нет, – ответил Дрифт. – Я же говорю, незнакомого все равно никто укрывать не станет, а знакомые все в курсе. Хорошо работало.

– А сейчас тоже так делают? – спросила Дженна.

Дрифт пожал плечами.

– Не уверен. Честно говоря, не знаю даже, где теперь все эти люди, кроме Алекса.

– Тихо все, – велела Цзя, зависая в воздухе для посадки, – сейчас будет самое сложное.

Посадочные площадки на «Далекой звезде» были разных размеров, и та, которую отвели им, на взгляд Дрифта, выглядела пугающе узкой. Цзя медленно развернулась задним ходом, что–то бормоча себе под нос по–китайски и рыская глазами от одного датчика к другому. Один раз у нее вырвался короткий поток ругательств вполголоса – когда кто–то ей возмущенно загудел, но, к радости и некоторому удивлению Дрифта, она сумела провести корабль к стоянке и посадить, не задев стен.

Не успел заглохнуть главный двигатель, как толстая стальная дверь стала опускаться, закрывая вход.

– Ну, а что, ничего же страшного, – неуверенно проговорила Дженна.

– Обычное дело, – успокоил ее Дрифт. – Двери нужны для защиты, на случай, если снаружи произойдет какая–нибудь авария или кто–то попытается влететь не на свое место, а для нас это к тому же означает, что никто нас не увидит и не догадается, кто мы такие.

Словно в ответ на его слова, хотя скорее просто потому, что темнота сгущалась по мере того, как дверь ползла вниз, – в отсеке загорелся свет.

– Серьезно, волноваться тут не о чем.

Он почувствовал, как по телу пробежала легкая дрожь облегчения. Наконец–то под ногами более или менее твердая земля, и не надо зависеть от других членов экипажа, от их летных или слайсерских умений. Разумеется, угроза над ним висит серьезная, но действовать в ближайшее время предстоит в сфере отношений с людьми, а в этом деле он мастер.

Коммуникатор пискнул.

– Внимание, «Поминки по Тамсину», это служба охраны «Далекой звезды». Отключите все двигатели и приготовьтесь к проверке через две минуты.

– Вас поняли, «Далекая звезда», – спокойно ответил Дрифт, – наши двигатели уже выключены, двери мы вам откроем. – Он поднялся из кресла и потянулся. – Ну, люди, идемте знакомиться с хозяевами.

– Хочешь сказать, поспать мне пока не светит? – проворчала Цзя.

– Пока нет, – сказал Дрифт. – Иди, позови своего брата, пусть спускается в грузовой отсек. Я хочу, чтобы все были на виду.

– Чтобы они нас перестреляли всех разом, – пробурчала Цзя, но все же стянула летные перчатки и направилась к выходу из кабины.

Дрифт поднял бровь, глядя на Дженну:

– Офицер компьютерной службы – вперед.

– Офицер? – Дженна хмыкнула, но повиновалась.

– Ну а что, черт побери, я так думаю, пора уже тебя повысить, – заявил Дрифт.

И Дженна пошла за ним вниз, в грузовой отсек, где перед их глазами предстали куски металлолома, те, что не улетели в океан, когда открылся бомбовый люк, и роющиеся в них Рурк с Михеем.

– Я подумала – надо бы проверить, вдруг там какой–нибудь жучок припрятан, – ответила Рурк на их молчаливый вопрос.

– Ничего? – спросил Дрифт, хотя и так был уверен – если бы что–нибудь нашли, он бы уже знал.

– Ничего, – хмыкнул Михей, – в остальных трех ящиках только лом. – Он шумно выдохнул через нос и оглянулся на Дрифта. – Так что, какая у нас легенда?

– Сейчас нас навестят инспекторы охраны во главе, как я подозреваю, с самим Александром Крузом, – сказал Дрифт.

Рурк потянулась к своему «Крусейдеру», и Дрифт дернулся.

– Я уверен, это лишнее.

Взгляд у Рурк был холодный. Она надвинула шляпу на глаза.

– Мне новые сюрпризы ни к чему, Икабод. Хочу послушать, что этот твой друг нам споет.

– Он мне не друг, я же сказал, – заметил Дрифт.

Рурк пожала плечами.

Тем более, ружье наготове не помешает.

– Нет, – сказал Дрифт и сам удивился суровости своего голоса. Краем глаза заметил, как Михей слегка напрягся. – Этот человек – мой должник. Они закрыли отсек – это стандартная практика, но, помимо всего прочего, это означает, что мы заперты за стальной дверью посреди его космопорта. Мы здесь благодаря его доброй воле и чувству чести, которые, вероятно, не так уж сильно перевешивают инстинкт самосохранения. – Он кивнул на безотказное ружье Рурк. – Давай не будем давать ему повод думать, что ради нас не стоит нарываться на неприятности.

Секунду–другую Рурк смотрела на него с ничего не выражающим лицом, потом моргнула и аккуратно прислонила оружие к стене.

– Хорошо.

Дрифт сдержал вздох облегчения и повернулся к вошедшим Чангам.

– Досмотр охраны, Куай.

– Хорошо, что мы уже избавились от нелегального оружия на борту, а? – хмыкнул Куай.

Дрифт на миг остановил на нем сердитый взгляд и тут увидел, как рядом упала тень из коридора. Через секунду показалась огромная фигура Апираны. Маори встал рядом с Чангами, возвышаясь над ними, как скала. Дрифт старался не смотреть на ручищи великана – он все еще почти как наяву чувствовал, как они сжимаются на его горле. Вместо этого он посмотрел Апиране в глаза, вернее, попытался: маори отвел взгляд и ссутулил плечи.

– Где мы? – пробурчал Апирана, засовывая руки в карманы летного костюма.

– В Атлантик–сиги, – ответил Дрифт и вздохнул немного свободнее.

С Апираной потом. Сейчас есть заботы поважнее. Он повернулся лицом к входу, услышав звонок, означающий, что кто–то снаружи запрашивает доступ.

Постарайтесь выглядеть не слишком подозрительно.

– Кто бы говорил, – протянула Цзя.

Дрифт на это ничего не ответил, подошел, набрал код, отступил назад и затаил дыхание. Замки открылись, снизу донесся стон погрузочной платформы, со стуком опустившейся на пол. В отсеке, обшитом изнутри металлом, чтобы магнитные двигатели на корабле могли работать и пилоту не приходилось управлять этим чудовищем на одних реактивных, было пусто: оно и понятно, от реактивных двигателей такой жар идет, что все равно бы все расплавилось.

Пусто, да – если не считать группы людей на нижней ступени платформы. Их было шестеро, все в строгой темно-синей форме, в руках небрежно держат электрошокеры, па поясах висят парализующие дубинки – очевидно, служба охраны. Дрифт бегло прошелся взглядом по их лицам – расслабленные и, пожалуй, немного скучающие, никаких признаков внезапной тревоги, которой он слегка опасался – это наверняка означало бы, что экипаж «Ионы» собираются выдать европейским властям.

И только один человек, стоявший чуть впереди остальных, расслабленным совсем не казался. Александр Круз ничем не походил на того подвижного, худого как щепка авантюриста, которого Дрифт знал десять лет назад, и странно было видеть его в высоких черных ботинках, в черных брюках и жесткой белой рубашке, – он, наверное, считал, что это самая подходящая униформа для владельца и начальника космопорта, – а еще страннее было видеть круглый живот и намечающийся второй подбородок. Его глаза встретились с глазами Дрифта, лицо чуть напряглось, но он шагнул вперед, оставив позади своих сопровождающих, и поднялся по платформе один. Дернул головой, показывая Дрифту, чтобы тот встал рядом с остальным экипажем. Дрифт подчинился – он и сам был рад убраться подальше от глаз, а если повезет, то и от ушей охраны.

Круз, очевидно, по–прежнему нс любил церемоний. Остановился шагах в десяти от нестройной шеренги Дрифтова экипажа, оглядел холодными темными глазами по очереди всю эту разношерстную компанию, составлявшую такой яркий контраст с его собственной командой, одетой в одинаковую форму. На Дрифте его взгляд едва задержался, хотя он тут же, без предисловий, обратился к нему:

– И как же тебя теперь называть?

– Икабод Дрифт меня вполне устроит, ровным голосом отозвался тот.

Что за имя такое? – хмыкнул Круз.

– Не такое известное, как то, прежнее, – сказал Дрифт. Хорошо выглядишь, заметил он, пытаясь перевести разговор на другое.

Александр Круз, хоть и прибавил в весе, двигался по-прежнему легко и свободно, и лицо у него было загорелое, как у человека, который не прячется от сравнительно мягкого солнца Старой Земли.

– А ты паршиво, – отрезал Круз, – хотя, если бы я только что сбросил ядерную бомбу где–нибудь на задворках Европы, я бы, пожалуй, тоже сейчас ракетным топливом гадил.

Дрифт подавил внезапную дрожь.

– Любопытное обвинение.

– Ты из меня дурачка–то не делай, если уж пользуешься тем, что я у тебя в долгу, – хмыкнул Круз. – О тебе лет десять не было ни слуху ни духу, если не больше. Я думал, тебя и в живых–то нет, – да и все так думали. Не просто же так ты на дно залег. И теперь, через столько лет, не показался бы на глаза никому, кто тебя знает, если бы не был в безвыходном положении. Корабль у тебя есть, удрать от неприятностей есть на чем, но ты, видимо, не рискуешь выходить па орбиту, боишься, что тебя схватят… а значит, тебя–то европейцы и разыскивают.

Дрифт пожал плечами – как можно равнодушнее. Этот парень всегда был умен, хоть и не всегда благоразумен по молодости, и незачем дальше злить его, отрицая очевидное.

– И об этом уже всем известно?

– Нет, – закатил глаза Круз, – поэтому моя команда осталась внизу и не участвует в этом разговоре – они–то тебе ничем не обязаны, и я не могу поручиться, что кто–нибудь из них не воспользуется случаем получить награду. Описание твоего корабля, само собой, имеется, но, поскольку сейчас в небе над Северной Америкой летает, пожалуй, несколько тысяч шаттлов класса «Кархародон», властям это не очень–то поможет. – Брови его хмуро нависли над глазами. – Не знаю уж, чем ты теперь зарабатываешь на жизнь, да и знать не хочу. У меня свой бизнес – легальный, учти. Бог свидетель, я перед тобой в долгу за Тантал, но ты отсюда уберешься в тот же час, как только СШСА снимет ограничения на вылет с континента. Ясно тебе?

– Более чем, – кивнул Дрифт. – Спасибо.

Владелец космопорта закусил губу.

– Ну ладно. Постарайтесь не привлекать к себе внимания: я‑то не настучу, но, если юститы явятся сюда с вопросами, просто выдам им журнал прибытия и не стану предупреждать тебя, что за тобой пришли, – ни к чему мне подставляться.

– Понял, – заверил его Дрифт.

Круз постоял еще секунду–другую, затем решительно кивнул.

– Ну, мне пора, космопортом кому–то управлять надо. Холодные глаза еще раз встретились с глазами Дрифта. – Прощайте, мистер Дрифт. Надеюсь никогда больше вас не видеть.

Он развернулся и вышел решительным шагом, не сказав больше ни слова, а Дрифт и его команда остались стоять.

– Так ты спас ему жизнь? – тихо спросила Дженна, когда Круз скрылся из вида.

– Спас, – подтвердил Дрифт.

– Зачем?

– Тогда казалось, что это неплохая идея, – хмыкнул Дрифт. – И, честно говоря, я подозревал, что это мне когда-нибудь сослужит службу. Это единственный космопорт, где мы можем спрятаться, и никто не будет задавать неприятных вопросов. – Он шумно выдохнул, стараясь привести в порядок мысли. – Ну ладно. Сесть мы сели, укрытие есть, но неизвестно, сколько у нас времени до того, как Алекс отдаст приказ о выступлении. Значит, когда придет время улетать, у нас уже должен быть четкий план, как прищучить Николаса Келсьера.

ПАРА СЛОВ ПЕРЕД БОЕМ

Секунду–другую стояла ошеломленная тишина, а затем поднялся гвалт. Дрифт подождал с минуту, потом вскинул руки и не стал до конца подавлять проскользнувшие в голосе интонации Габриэля Дрейка:

– Молчать!

Резкость тона подействовала: даже Тамара Рурк закрыла рот, хотя, судя по взгляду, который она бросила на него, скорее от удивления, чем от чего–либо еще. Он немного подождал в молчании просто чтобы убедиться, что все внимание сосредоточено на нем. Кому–то, пожалуй, такое ожидание действовало бы на нервы, но только не Икабоду Дрифту. Где бы он ни был, какое бы имя ни носил, для решения проблем он всегда пользовался одним и тем же орудием.

Словами.

– Насколько можно понять по этой реакции, все считают, что идти против Келсьера – не самое разумное решение, – начал он. – Позвольте мне изложить вам другой взгляд на этот вопрос: идти против Келсьера – это единственно возможное решение. У нас тут полный корабль ненужных свидетелей, тех, кому известно, что он собирался сбросить ядерную бомбу на Амстердам. Мы должны были погибнуть в этом взрыве, и все осталось бы чисто, но, когда он узнает, как все обернулось, он поймет, что мы живы, и начнет на нас охоту.

– На тебя он начнет охоту, – хмыкнул Куай, – он же тебя одного и знает! А мне стоит только выйти в эту дверь…

Дрифт с невеселой улыбкой покачал головой.

– Ты не понимаешь. Он нанял нас на эту работу – выбрал именно меня, потому что рассчитывал, что я ему доверюсь, или потому что у него был на меня компромат, но факт, что ему с какого–то перепугу понадобилось разнести этой бомбой Амстердам. Нужен был экипаж, который выполнит сложный заказ, доставит груз контрабандой и уложится в сроки. Он человек осмотрительный, значит, навел справки, а значит, он знает всех. Скорее всего, каждого поименно. И один раз он нас уже нашел.

– Нашел, когда мы и не скрывались! – возразила Цзя. – Почему бы не подождать, пока все затихнет?

– Потому что не затихнет, – рубанул Дрифт. – Ты не знаешь человека, который нас нанял. А я знаю. Когда он работал на европейцев и отдавал приказы таким, как мы с Михеем, он был очень осмотрительным, очень умным и очень, очень безжалостным. Тогда он работал в правительстве, был связан законами и правилами и бог знает чем еще, пусть даже и нарушал эти законы время от времени. Следишь за моей мыслью? А теперь представь себе, что такому человеку больше не нужно держать ответ ни перед кем, кроме собственной персоны, и спроси себя, станет ли он великодушнее.

Он оглянулся на Михея:

– Ты согласен?

– Он психопат, – сказал Михей, – и это главная причина, почему я ушел из пограничной охраны.

– Да ты что, неужто он послал тебя туда, где стреляют? – ехидно вставил Куай.

Михей зло посмотрел на механика.

–Можноподумать,тысамкогда–нибудьбралсязаоружие,мелюзга,—презрительноусмехнулсянаемник.—Думаешь,статслиден размышляют о высших целях? Ну да, им–то самим не воевать, но от ОВР такие приказы поступали, что…

Он умолк, качая головой.

– И вообще, Цзя – ты, и вдруг предлагаешь прятаться? – продолжал Дрифт, снова оборачиваясь к пилотессе. – Когда тебя кто–то в небе подрежет, ты грозишься им так вломить, что у них дети с синяками родятся. А когда кто–то пытается разнести тебя на атомы, будешь убегать и кричать: «Пожалуйста, сэр, не надо?»

– Это разные вещи, – проворчала Цзя.

Но Дрифт видел, что ее гордость задета. Он прошелся взглядом по лицам и остановился на Рурк.

– Тамара. Ты требовала крови. Я с тобой. – Он развел руками. – Ты еще не передумала?

– Это было до того, как я узнала твою историю, решительно заявила Рурк. – Почему я должна тебе доверять?

– Ты могла бы заметить, что мы работаем вместе уже восемь лет, и я до сих пор тебя не убил, и никого не убил, кто служил у меня в экипаже, и даже не бросил никого на верную смерть, выпалил Дрифт в ответ. – Ведь мог же я тогда и не возвращаться за тобой на Северус–прайм?

– Мог, – согласилась Рурк.

– А с Бенджамином тогда, на Янусе–три? Мы же его не бросили в беде?

– Он все равно умер.

– Да, мы не успели довезти его до больницы. Но мы хотя бы пытались ему помочь, – возразил Дрифт и опустил руки. – Слушай, я не говорю, что будет легко, но Келсьер ждет, что мы заляжем на дно. Он не готов к тому, что мы станем за ним охотиться.

– Может быть, и так, потому что это глупо, – сказал Куай. – Если у него достаточно ресурсов, чтобы выследить, где мы прячемся, значит, хватит и на то, чтобы обезопасить себя от одного небольшого корабля. Да и вообще, как мы его найдем–то?

– Может, Алекс знает, с чего начать, – предположил Дрифт.

С минуту все молчали.

– А Алексу откуда знать? – осторожно спросила Рурк.

– Алекс Круз был капитаном на «Руке мертвеца», – ответил Дрифт. – Главным моим соперником, пожалуй.

– Вот этот напыщенный индюк был мясником из Донсайда? – вырвалось у Апираны.

– Ты притащил нас в космопорт, которым владеет еще один бывший капер Келсьера? – словно не веря своим ушам, переспросила Рурк, перебив маори. – И откуда ты знаешь, что он нас не продаст?

– Во–первых, у меня не было выбора, – честно ответил Дрифт, – больше деваться все равно некуда. Во–вторых, он упертый баран с болезненно раздутым понятием о своей драгоценной чести, и он у меня в долгу. В-третьих, если бы он собирался пас наколоть, то не разговаривал бы так недружелюбно. Он не пытается нас тут удержать, чтобы подстроить ловушку, он хочет, чтобы мы убрались поскорее, пока не навлекли па него беду. Я намерен оказать ему такую любезность.

– Я тоже, – фыркнул Куай. – Цзя? Летим.

Пилотесса отвела глаза, но не шевельнулась.

– У тебя есть план, Куай? – настойчиво спросил Дрифт. – Ты уже знаешь, что делать дальше? Или просто подашься в Атлантик–сити, будешь бегать, искать, кому нужен механик?

– Все лучше, чем бегать за террористом, – ответил Куай.

– Цзя?

Его сестра неотрывно смотрела на Дрифта. Он видел на ее лице неуверенность, но у пилотессы «Ионы» характер всегда был огонь, не то что у брага. Дрифт не знал, есть ли в китайском языке точное соответствие слову «прощение», но, если есть, Цзя оно незнакомо.

– А ты как думаешь, сумеешь его найти? – спросила она Дрифта, не обращая внимания на брата.

– Сумею.

Дрифт намеренно умолчал о том, сколько времени на это уйдет, но по тому, как Цзя изогнула бровь, можно было предположить, что она и сама догадалась.

– Выясни, где он, пока нам не откроют выход из атмосферы, – сказала она, и придумай план, как до него добраться, иначе я найду, на чем отсюда смыться.

Только теперь она взглянула в глаза Куаю: механик сказал что–то резкое по–китайски – Дрифт смутно уловил что–то насчет сомнения в ее рассудке, – а Цзя ответила такой сердитой тирадой, что он даже не пытался ничего разобрать. Он махнул рукой на ссорящихся Чангов и перевел взгляд на Михея.

– Ну? – спросил он.

Голландец поморщился.

– Не нравится мне это.

– Дело хозяйское.

Дрифт старался подавить тягостное чувство. Он–то надеялся, что Михей будет с ним на сто процентов, но в том, что среди них оказался еще один человек, могущий засвидетельствовать беспощадность Келсьера, были свои минусы: тот по понятным причинам не хотел вставать старому мерзавцу поперек дороги.

– А тебе как будет спокойнее – высматривать Келсьера в прицел или оглядываться через плечо?

Михей моргнул.

– Ну…

– Риск себя окупит, – добавил Дрифт, чтобы придать своим доводам убедительности. – Он человек обеспеченный, и я намерен его обчистить. Все, что отнимем у него, поделим на семь частей, поровну. Не считая расходов.

– Поровну? – Михей поднял брови, но тут же снова нахмурился. – Деньгами ты мне голову не задуришь, имей в виду.

– Ты же его знаешь – во всяком случае, его репутацию, – не отступал Дрифт. – Знаешь, что он нас так или иначе в покое не оставит. Так уж лучше за деньги с его головорезами драться, чем просто так?

Михей снова поморщился, потом вздохнул и покачал головой. Кивнул в сторону Цзя и повысил голос, чтобы перекричать ссору:

– Ну ладно, но я с ней согласен. Если у тебя будут координаты и план к тому времени, как нам улетать, тогда я с тобой. А нет – попытаю счастья в одиночку.

Дрифт благодарно кивнул и с некоторым раздражением посмотрел на скандалящих Чангов. Он отлично понимал, что его авторитет капитана сейчас и так висит на волоске и совершенно ни к чему лишний раз злить Цзя, иначе она примкнет к брату просто назло. Поэтому он повернулся к трем оставшимся, кто по крайней мере формально еще входил в его экипаж.

– Дженна? – Он скривился: тут не нужно было притворяться, ему и в самом деле даже думать не хотелось, что будет, если она уйдет. – Я понимаю, ты с нами недавно, но…

– Мне больше некуда идти, – ответила она, не дав ему договорить. – Ты подобрал пьяную девчонку, взял ее на борт и дал ей работу, а не ограбил и не… что–нибудь похуже. – Она попыталась улыбнуться, но губы дрожали. – Только постарайся как–нибудь, чтобы меня не убили.

Дрифт улыбнулся – той самой успокаивающей улыбкой, которая столько раз убеждала недоверчивых торговцев в его честности.

– Об этом и думать нечего.

Перебранка на китайском стихла, и Куай стоял с хмурым лицом человека, проигравшего спор. Именно на это Дрифт, честно говоря, и рассчитывал: раз уж механик чувствует себя обязанным «присматривать» за младшей сестренкой, вряд ли он ее бросит, когда она ввязывается в опасное дело. Да, кстати об опасности…

Он повернулся к Апиране, стараясь не выдать неуверенности.

– Ты–то у нас довольно заметная фигура. Трудновато будет затеряться.

Апирана только кивнул – губы плотно сжаты, взгляд без всякого выражения. Дрифт подождал более внятной реакции, но не дождался.

Вернее, дождался – от Дженны.

– Ой, ради бога, вздохнула юная слайсерша. – Капитан, Апирана сожалеет, что сорвался, и хочет остаться в экипаже, иначе бы его уже не было на корабле.

Она обратилась к самому великану–маори – выражение лица у того моментально сменилось на ошарашенное.

– Апирана, капитан хочет, чтобы ты остался, иначе бы тебя уже не было на корабле, но ни один из вас не желает себя выдавать, пока не догадается, что у другого на уме, и у вас обоих это одинаково паршиво выходит!

Ошеломленное молчание, наступившее после этой вспышки, прервалось хихиканьем, и не чьим–нибудь, а Тамары Рурк. Дрифт сердито посмотрел на нее, затем коротко на Дженну, взял себя в руки и снова повернулся к Апиране.

– Хочешь остаться?

Губы маори зашевелились, словно в них застряли слова, и то единственное, что прорвалось, звучало смущенно:

– Да.

Дрифт почувствовал, что его слегка отпустило. Он и правда понятия не имел, что у великана на уме. Мысли Апираны обычно легко читались, а новый маори – непроницаемый, молчаливый – здорово его обескуражил. Но если он готов остаться, значит, ему не придется болтаться по Атлантик-сити, выделяясь в любой толпе, как гора…

– Отлично, – кивнул Дрифт, желая поставить точку, – ты человек надежный, я рад, что ты со мной. Но если ты еще раз вздумаешь мне угрожать, то действительно оставишь этот корабль, немедленно, где бы мы ни находились на тот момент. Ясно?

На этот раз голос Апираны звучал тверже:

– Да.

Дрифт задержал на нем взгляд еще на секунду, затем повернулся к Тамаре Рурк:

– Итак?

Рурк смотрела ему в глаза, взвешивающе, раздумчиво.

– Ты взялся за трудное дело, Икабод.

– Я могу это сделать. И сделаю! – Накопившаяся злость на Келсьера чуть заметно проскочила в голосе – и пусть. – Я не для того столько лет вкалывал, чтобы теперь все бросить и начать бегать и прятаться. Я заслужил свою репутацию, черт побери! Мы все заслужили, потому нам и дают работу! Если будем трястись, как бы никто не узнал, кто мы такие, то потеряем все! И к тому же, – добавил он, секунду помолчав, – на этот раз он меня достал по–настоящему.

– Похоже, ты опять выкрутился из трудного положения, во всяком случае, пока, – сказала Рурк. – Хорошо. Если у нас будут координаты и план к тому времени, как твой «друг» Алекс даст нам приказ отправляться, тогда я с тобой.

Дрифт попытался скрыть вздох невыразимого облегчения, готовый вырваться у него из груди. Может быть, это только отсрочка, но лучше призрак беды, которая может нагрянуть через пару дней, чем настоящая беда прямо сейчас.

– Рад, что договорились. Итак, вопросы?

– Да. Какого черта вообще кому–то втемяшилось взорвать Амстердам? – спросил Апирана. – Что он задумал, этот Келсьер?

– Он мне говорил, что европейцы уволили его за коррупцию, – признался Дрифт. – Но как–то так говорил, что я подумал – наверняка это просто прикрытие, на самом деле его перевели на какую–то секретную работу, – и, похоже, он этого и хотел.

– Двойной блеф, – кивнула Рурк. – Так ты думаешь, это месть? Но почему Амстердам?

– Я знаю, что одна группа голландских политиков выдвинула против него сразу кучу обвинений, – вмешался Михей, – может, в этом дело? Вообще–то уволили его года три назад, но, видимо, он из тех, кто обид не забывает.

– Я бы не удивился, если у старого мерзавца где–то припрятан список всех, кто ему когда–то насолил, – с ожесточением в голосе подтвердил Дрифт, – и, бог свидетель, он достаточно осторожен, чтобы подождать год–другой, пока все не будет тщательно спланировано, а потом уж действовать. К тому же вряд ли даже ему так легко обзавестись ядерной бомбой.

– Из–за увольнения разнести целый город? – недоверчиво переспросила Цзя. – Как–то чересчур, вам не кажется?

Михей поморщился.

– Я с ним никогда не встречался, но если судить по тем приказам, которые мы получали в пограничной охране, то могу сказать – Николас Келсьер «пропорциональностью реакции» особенно не заморачивается.

– Для него всегда на первом месте была эффективность, а на втором – действенность, – сказал Дрифт. – Сопутствующие потери его не очень–то беспокоили, лишь бы то, чего он хочет, было сделано – иначе бы Круз у него долго не проработал. Я вполне готов поверить, что Келсьер способен снести ядерным взрывом целый город, чтобы убрать двух–трех человек. Кроме того, если бы он действовал более избирательно, кто–нибудь, вероятно, стал бы допытываться, кто что–то имел против этих людей, и следы могли бы вывести на него.

– Так ты говоришь, у тебя есть план, как прижать этого типа? – спросил Куай, и в голосе его так и слышалось недоверие.

– Есть… наметки кое–какие, – ответил Дрифт и, к собственному изумлению, вдруг понял, что это чистая правда.

Он указал на Чангов, Михея и Апирану.

– Сначала главное: вы четверо идите и поспите. Мы все слишком долго были на взводе.

– Есть, капитан! – с благодарностью выкрикнула Цзя и развернулась к выходу. – Я буду у себя в каюте. И попробуйте кто–нибудь меня разбудить, если только не надо будет куда–то лететь, – лучше сразу прячьтесь.

Она моментально исчезла. Остальные трое повернулись следом, Апирана и Михей – усмехаясь, а Куай, кажется, все еще искал глазами что–нибудь подходящее, чтобы пнуть.

Дрифт обратился к Дженне:

Ты тоже устала, я знаю, но мне нужно, чтобы ты вышла в Спайн и посмотрела, нельзя ли как–нибудь сбить со следа поиски. Там уже должна быть сто одна теория о том, кто это сделал, от террористов до инопланетян, так что попробуй как–нибудь придать убедительности тем, в которых не фигурирует шаттл класса «Кархародон». А потом тоже придави подушку – думаю, ты нам еще понадобишься.

Дженна устало кивнула и направилась в кабину. Дрифт с Рурк остались вдвоем.

Рурк скрестила руки на груди:

– Ну? Должна сказать, я заинтригована – что там у тебя за план?

Дрифт секунду обдумывал ответ.

– Что ты знаешь о Человеке, который смеется?

Лицо Рурк стало совершенно непроницаемым даже в сравнении с обычным ее выражением.

– Человек, который смеется? Он же Маркус Холл?

– Если только второй такой пока не появился, – неловко пожал плечами Дрифт. – Он был с Келсьером в качестве личного сторожевого пса, когда тот выследил меня на Кармелле.

– Ты уверен?

– Он мне свой электат показал, – ответил Дрифт и помахал перед лицом рукой. – Или кто–то еще додумался сделать себе такой же, в точности совпадающий с описанием, или…

– На это никто бы не решился, – рассеянно проговорила Рурк, и взгляд у нее стал блуждающим.

Дрифт знал эту ее привычку и называл ее «режим планирования»: все ее органы чувств механически отмечали, нет ли где угрозы или жучка, пока мозг приступал к обдумыванию проблемы. Она рассеянно облизнула губы.

– Ну что ж, теперь хотя бы понятно, почему ты так испугался.

– Я не… – Дрифт увидел выражение ее лица и умолк. Ну ладно, испугался немного. Слушай, я не то чтобы не собирался другим о нем рассказывать, просто хотел сначала с тобой поговорить.

– И что ты надеялся узнать? – спросила Рурк, почесывая кончик носа. – Уверена, ты слышал все те же истории, что и я. Кое–что в них, разумеется, невозможно физически, но в любом случае это означает, что мы должны быть вдвойне осторожны и что у Келсьера в распоряжении имеются достаточно серьезные ресурсы. В каком–то смысле это может даже облегчить нам работу. Чем крупнее след, тем легче на него выйти. Если Келсьер в состоянии обзавестись ядерной бомбой и нанять Холла…

Дрифт неопределенно хмыкнул в знак согласия, но отметил про себя, что Рурк не ответила на его вопрос. К этому, вероятно, придется еще вернуться. А сейчас нужно разобраться с другой проблемой – с загадкой по имени Тамара Рурк. Она оставалась такой же непроницаемой, как обычно, но теперь он по крайней мере заметил трещинку в ее броне. Понадобилась ядерная бомба на борту, чтобы Рурк позволила себе открыться, и то совсем чуть–чуть. Люди и их характеры всегда чрезвычайно занимали Икабода Дрифта, потому–то он и научился так мастерски ими манипулировать при необходимости, и теперь его интерес к женщине, стоявшей напротив, вспыхнул с новой силой. Может быть, он даже забудет о том, что она сделала недавно, хотя это скорее зависит от того, насколько она сама готова к сотрудничеству в дальнейшем.