Текст книги "Сувенир с Мирассы (СИ)"
Автор книги: Марлона Брандеска
сообщить о нарушении
Текущая страница: 57 (всего у книги 72 страниц)
Правда, долго предаваться безделью мне не дали: прилетела Лавиния. Я обрадовалась подруге, но, увидев вблизи её лицо, встревожилась не на шутку: ГИО-красавица выглядела совершенно измученной.
– Лави, что с тобой? – с изумлением спросила я, разглядев синие тени под глазами и запавшие щёки. – Ты что, голодом себя морила?!
– Нет, что ты… Ничего подобного. Просто думала… и не спала. Опять. Третью ночь подряд.
– Почему?! Что-то случилось?
– Ничего особо страшного, но… я волнуюсь. Дело в том, что сегодня в наших с Наимом комнатах появилась его мать и попросила меня съехать.
– Что?! – Моему изумлению не было предела. – Но почему?!
– Не знаю, никаких здравых причин она не привела, только повторяла, что мне лучше побыстрее освободить эти покои.
Я напряжённо уставилась на бледную златовласку.
– А Наим? Ты так его и не видела… – скорее, утверждая, чем спрашивая, сказала я.
– Да, – Лави вздохнула. – И не видела, и не говорила… Его вифон постоянно отключен или занят. Видимо, он не желает общаться со мной.
– Всевидящий, да почему же?! Разве ты его чем-то обидела?
– Нет, конечно… Ничего подобного.
– Но тогда почему?!
Лавиния пожала плечами.
– Не уверена, но мне кажется, это решение не Наима, а его матери. Помнишь, я говорила, что она пытается прибрать весь дворец к рукам? Ну вот, наверное, она решила, что я – неподходящая кандидатура… ни для чего. – Златовласка запнулась всего на долю секунды, но я поняла, насколько далека она даже от того вымученного спокойствия, которое пыталась показать. – И, пока Наим занят, его мать просто хочет выжить меня из дворца. Знаешь – с глаз долой, из сердца вон.
– Ерунда какая-то… – пробормотала я. – Кто дал ей право решать за императора?! Или… или она уверена, что сын поддержит её?
Лави снова покачала головой.
– Не знаю. Я собрала вещи и приехала сюда… Мало ли, что будет дальше, лучше мне быть поближе к вам.
– А Эктор? Что с ним, ты не знаешь?
– Нет. Но надеюсь, что он останется при Карии. Знаешь, у этой девушки, несмотря на кажущуюся хрупкость и лень, упрямства – как у десяти маа. Думаю, она и собственную мать переупрямит, если та решит избавиться от брата так же, как и от меня.
– Хорошо бы… – я сидела, расстроено закусив губу. – А на коронацию тебя пригласили?
– А как же, – Лавиния вынула из сумочки такое же устройство-приглашение, какими осчастливили нас. – Вот оно.
– Значит, мы полетим все вместе прямо отсюда. Это здорово! – Я говорила радостно и бодро, как только могла. – Кстати, Маугли позвали тоже, представляешь? Я уж решила, что если на похороны не пригласили, то и коронации ему не видать, как своих ушей, ан нет…
Продолжая болтать всякую чепуху, я взяла Лавинию под руку и повела в дом. Слава Всевидящему, ей было куда пойти, кроме резиденции своего принца. Но самоуправство матери Наима меня очень неприятно царапало. С чего вдруг она повела себя так грубо? Насколько я помнила родительницу наследника, она производила впечатление вполне здравомыслящей и умной особы. Да и Лавинию она воспринимала вполне благожелательно. Откуда вдруг такая неприязнь? Загадки множились, а ответов всё не было и не было. И что-то мне подсказывало: когда мы узнаем ответы, они нам совсем не понравятся…
Эдор и Маугли, конечно, удивились появлению Лавинии, но быстро сориентировались и постарались окружить ГИО-девушку заботой и вниманием, не упоминая обстоятельств, из-за которых ей пришлось прилететь к нам. Впрочем, возможно, Маугли до конца и не понял, что произошло, а стратегу номер один слова были не нужны.
Что касается слуг, то тут возникли проблемы, потому что горничные решительно не одобрили намерение Лавинии остаться ночевать у нас. Всевидящий знает, почему их не смущало, например, что мы с Маугли спим в одной спальне, зато желание златовласки занять спальню рядом с Эдоровой вызвало настоящий переполох в курятнике. В конце концов, стратегу пришлось уступить: нежданную гостью положили в самой дальней комнате, в противоположном конце коридора от спальни мачо. На этом Мария, победно оглядев всех участников диспута, удалилась в свой полуподвал. На мой ироничный взгляд стратег только закатил глаза и пожал плечами.
Вскоре нам доставили заказанные доспехи, то есть, коронационные костюмы, и весь оставшийся день мы учились передвигаться, не сшибая ничего по пути, потом ещё дольше учились садиться, не превращаясь в подобие прозрачного смятого колокольчика, и вставать так, чтобы самое верхнее, жёсткое платье не «выстреливало», как пружина. Когда дело дошло до танцев, я взбунтовалась и заявила, что танцевать не буду даже под страхом навечного отлучения от мирасского двора! Хватит с них и того, что я приду в этом смехотворном одеянии. Почему-то ГИО-стратег сдался и оставил меня в покое, а вот они с Лавинией ещё долго тренировали различные па на террасе. И получалось у них совершенно замечательно.
Следующий день не принёс ничего нового, кроме известия, что Линна летит на Мирассу. Я только пожала плечами: если у неё не было приглашения от кого-то из местных жителей, она могла разве что описывать круги вокруг планеты. А организовать ей срочное разрешение не взялся никто. Эдор вообще отмахнулся от своей невесты после того, как трижды попытался внятно объяснить ей, в какой ситуации мы находимся. Линн ничего не желала понимать, особенно после того, как увидела меня экране стационарного вифона. Каюсь, – я не знала, с кем говорит мачо, иначе ни за что не стала бы ходить мимо него. Но… сделанного было не вернуть, Линна попыталась закатить жениху истерику, и Эдор попросту отключился, посоветовав ей больше думать о ребёнке, чем обо мне.
А в остальном день прошёл тихо, если не считать постоянной подготовки к коронации. Лавиния сама вызвала мастеров по макияжу и причёскам, причём ещё долго уламывала их. В результате, эти кудесники посетили нас аж за семь часов до назначенного времени, а именно – в шесть утра! Сначала я порывалась зарычать, но прикинув, сколько работы им предстоит, умолкла и преисполнилась благодарности: они взялись подготовить всех нас, включая мужчин. И всё это в ударном темпе! Пока одного причёсывали, другому делали макияж, и так без передышки.
За два часа до начала коронации мы были полностью готовы. Слава Всевидящему, на этот раз не понадобилось утягивать все волосы на затылок. Причёска, хоть и была сложной, но головной боли не вызывала. Наспех получив вознаграждение и благодарности, мастера умчались к следующему клиенту, а мы начали одеваться. Опять-таки, хорошо, что в доме было полно слуг, без них костюмы бы так просто не сдались! Но всего лишь через полчаса кряхтений и тихой ругани мы, уже одетые, собрались в гостиной.
Зрелище было, конечно, душераздирающее: в наших с Лави причёсках присутствовали декоративные элементы, наподобие подвесок, которые болтались и раскачивались, как только мы чуть-чуть двигали головой. А бедные мужчины вынуждены были держать головы неестественно прямо, потому что сгибать шею не позволял жёсткий воротник. Короче – мрак и ужас. Я начала подозревать придворных модельеров в скрытом садизме.
Когда за нами прилетел флайер с императорской эмблемой на боку, мне на секунду показалось, что сейчас нас отвезут не во дворец, а куда-нибудь в совсем другое место… Но предчувствия не оправдались: мы вышли из машины на плиты уже знакомого двора огромного замка-цитадели. Повторилась процедура с гвардейцами и «обнюхиванием», потом вход, через одну из арок, на этот раз – с толпой других приглашённых. Я искоса рассматривала фигуры придворных в таких же странных костюмах, и с облегчением поняла, что мы смотрелись не хуже, чем остальные.
Собственно, толпой нашествие гостей нельзя было назвать, – те же одеяния не позволяли толпиться, требуя простора, поэтому аристократы просто медленно двигались, делая вид, что гуляют и вовсе не торопятся под своды арки, подсвеченной дымно-алым. Цвет этот тоже вызвал у меня неприятные ассоциации: вход в замок походил на чью-то окровавленную разверстую пасть. Я сделала несколько дыхательных упражнений, чтобы усмирить чересчур буйное воображение, и уже более-менее спокойной вошла внутрь.
На этот раз не было никаких узких лестниц и чёрных ходов: мы попали сразу же в огромный зал, чем-то напоминающий колоссальные культовые сооружения тамгов, ну, или древние кафедральные соборы Земли, со множеством стрельчатых арок, теряющихся где-то в высоте. Почти всё пространство впереди было заполнено людьми, стоящими полукругом перед пустой площадкой-возвышением, на котором одиноко красовалось золотое кресло (действительно, золотое, – так утверждала программа праздника). На его сидении, на специальной подушке, лежала императорская корона – тоже чистое золото, восемь изумрудов, и т. д. и т. п.
Мы с некоторым трудом пробрались в небольшое огороженное пространство слева от площадки, где должны были размещаться «высокие гости». Стульев нам, как и всем прочим, не полагалось, поэтому мы встали позади тех, кто пришёл раньше. Пересчитав головы, я пришла к выводу, что здесь уже присутствовали все те тридцать три человека, что провожали предыдущего императора в последний путь. Видимо, никому не удалось отвертеться. И знакомая дама из серого паланкина обнаружилась в первом ряду. Церемониальное платье смотрелось на её могучей фигуре особенно экзотично…
Я продолжала бездумно скользить взглядом по рядам людей впереди и вокруг, поэтому пропустила момент, когда на площадке появился какой-то человек. Точнее было бы сказать – старец, потому что это был глубокий старик, передвигавшийся только благодаря специальному аппарату, поддерживающему его в вертикальном положении. Сам дедуля, видимо, ногами уже двигать не мог, но ещё шустро управлял своим транспортным средством руками, нажимая какие-то кнопки и рычаги.
Подъехав к краю возвышения, он неожиданно громким фальцетом прокричал:
– Внимание! Внимание! Внимание! Его высочество Наим Великолепный!
И тут же позади старичка откуда-то взялся принц, собственной персоной. Он шагнул к ветхому аристократу и встал рядом. Я впилась в наследника глазами, пытаясь прочесть на его лице, как он прожил эти дни. Но ничего не смогла понять, потому что более каменной физиономии не удавалось сделать даже господину Скроссу, известному мастеру в сокрытии эмоций. Единственное, что бросалось в глаза – это бледность принца, которую не смог скрыть даже лёгкий грим. Кинув быстрый взгляд на Лавинию, я поняла, что она тоже пыталась понять, о чём думал в эти минуты её подопечный, и похоже, тоже безрезультатно.
Аристократическая толпа, разразившаяся, было, вздохами, вскриками, гулом и прочим шумом, утихла.
– Именем народа Мирассы, всех подданных императорского дома, создавшего нас, взрастившего нас и заботящегося о нас, я предлагаю эту корону наследнику великой династии. Готов ли ты принять её? – продребезжал старик.
– Готов, – коротко ответил принц.
– Будешь ли ты заботиться о нас?
– Да.
– Станешь ли нашим щитом и мечом?
– Да.
– Нашим хлебом и водой?
– Да.
– Станешь ли соблюдать законы?
– Да.
– Умрёшь ли за нас?
– Да.
Старик подъехал к золотому креслу и нажал на какие-то кнопки, в результате чего поддерживающий его аппарат слегка опустился, давая дедуле возможность взять корону.
– Именем великой империи. Правь нами так, чтобы память о тебе осталась в веках.
Наим преклонил одно колено, аристократическая окаменелость надела золотой обод на его голову и тут же отъехала в сторону, давая всем возможность рассмотреть коронованного императора. Новоиспечённый самодержец торжественно уселся на золотой стул и замер, как статуя.
Внезапно позади Наима по краю площадки стали проявляться фигуры в синем. Я вздрогнула: оказывается, на возвышении стояло не менее тридцати гвардейцев! Всегда молчаливые, бессменные охранники вдруг заговорили: как по команде, коротко и слаженно трижды прокричали что-то и отсалютовали императору, вскинув правую руку, сжатую в кулак, к левому плечу.
Тут же клич подхватили аристократы, но на свой манер: в толпе начали раздаваться приветственные возгласы, крики, даже аплодисменты. Наим, посидев так ещё с минуту, быстро наклонил голову, обозначая вежливый кивок, и… растворился в воздухе! Следом за ним, один за другим, так же исчезли гвардейцы. Шумящая толпа начала поворачиваться к выходу.
– И это всё? – недоверчиво спросила я Лавинию. – Так быстро?!
– Да, – рассеянно ответила она, покусывая губу. – А зачем тянуть? Всё, что требовалось – чтобы кто-то надел на него корону.
– А кто был этот дедуля?
– Самый старый аристократ империи. Кажется, ему уже исполнилось сто пятнадцать лет.
– Надо же! Неплохо сохранился, – восхитилась я. – И куда теперь?
А теперь, как оказалось, все приглашённые перетекали из коронационного зала в остальные дворцовые помещения, подготовленные для развлечений. Мы вышли следом за всеми, не принимая участия в весёлых разговорах и взрывах смеха, то и дело раздававшихся отовсюду. Когда я вспоминала, что всего два дня назад эта толпа искренне скорбела над телом умершего властителя, происходящее ещё больше напоминало какую-то фантасмагорию. Воистину, надо было родиться и умереть здесь, чтобы не замечать вокруг ничего странного.
Мы не стали уходить вглубь лабиринта залов, выбрав небольшое проходное помещение, позволявшее видеть развлекающихся гостей, но обеспечивающее хотя бы видимость уединения. Настроение, Всевидящий знает почему, было отвратительным. Лавиния молчала, Маугли насторожённо оглядывался, один стратег казался невозмутимым. Расположившись, хоть и с трудом, креслах, мы сидели, думая каждый о своём. Проклятые костюмы старательно отравляли жизнь.
– Когда мы сможем уйти? – осведомилась я негромко, разглядывая прогуливающиеся пары сквозь стоящую колом золотистую юбку верхнего платья.
– Не раньше, чем через пять часов, – ответил Эдор, наклоняясь всем корпусом вперед, чтобы взять бокал с лимонадом.
– Кто-нибудь видел Эктора? – спросила Лави, выныривая из своих дум.
– Я, мельком, – ответил мачо, разглядывая янтарную жидкость в бокале. – Они были в числе родственников императора, с другой стороны сцены.
Златовласка кивнула и снова ушла в себя.
– Давайте не будем привлекать внимания своими мрачными физиономиями, – сказал стратег, всем корпусом поворачиваясь к нам. – Мы на празднике, помните об этом… Лави, прошу тебя. – ГИО-девушка тут же подняла голову и улыбнулась. – Не расслабляйтесь, друзья мои, еще не время…
Насколько он оказался прав, выяснилось уже очень скоро. Всего лишь через час, когда я стояла у стены одной из танцевальных зал, ожидая, когда закончится музыка, и Эдор с Лавинией покинут шеренгу танцующих, возле меня материализовался гвардеец в синем. Не удержавшись, я шарахнулась от него в сторону, и в результате, чуть не налетела на вторую фигуру, возникшую с другой стороны.
– С-сагите Ва-айберссс… – прошипел первый, наклоняясь ко мне. – Император ж-шшдёт васссс…
– Что? – поразилась я. – Меня? Император?!
– Да… Это сссрочшшно… Пож-шшшалуйссста, не медлите…
Я беспомощно оглянулась, но не увидела ни Эдора, ни Лави, ни Маугли, который перед этим отошёл за новой порцией напитков, – в зале было очень душно, несмотря на размеры.
– Хорошо, идёмте, – решившись, ответила я.
И так, будто под конвоем, меня сопроводили через несколько залов, потом по лестницам, ведущим вниз, потом по совершенно не праздничным коридорам, в которые, похоже, гостей замка никогда не пускали, – эти проходы были, скорее, функциональными, а не помпезными или декоративными. Спускаясь всё ниже, мы дошли до ничем не примечательной двери, без каких бы то ни было опознавательных знаков. Гвардеец приложил к пластине замка что-то, вроде бляшки, и перед нами открылся проход.
Войдя, я обнаружила, что попала в комнату, напоминающую кабинет. По крайней мере, именно на него она была похожа количеством экранов на стенах, рабочими панелями, какими-то приборами, и огромным, просто-таки безразмерным столом, за которым и сидел новый император Мирассы.
Выглядел он ещё более бледным, чем во время коронации, под глазами набрякли мешки, и лоб прорезали неожиданные морщины. Честное слово, было такое впечатление, что последний час принц прожил целых десять лет!
– Ваше величество, – опомнившись, я присела в положенном книксене, опустив голову и недоумевая, зачем я понадобилась Наиму. Если ему плохо, разумнее было бы позвать врачей, ну, или Лави, на худой конец…
– Встаньте, Тэш. Прошу вас, давайте без церемоний, на них просто нет времени. Садитесь сюда.
Новоиспечённый самодержец указал рукой на кресло, стоящее напротив. Я послушно подошла и села. Теперь, когда нас разделял только стол, я смогла разглядеть ещё и капельки пота, выступившие над его верхней губой.
«Всевидящий… да он, похоже, заболел!» – ахнула я про себя, с тревогой вглядываясь в императора.
И в этот самый момент с креслом что-то случилось: из боков спинки выдвинулись какие-то конструкции, которые, мгновенно соединившись, плотно прижали меня к твёрдой поверхности, безжалостно комкая и ломая золотую сеточку верхнего платья. Я и рта раскрыть не успела, как оказалась буквально пришпиленной, не в состоянии двинуться. Дёрнувшись раз, другой, я подняла глаза на принца… простите, императора, бесстрастно наблюдавшего за мной.
– Что это значит, нир Наим? – как можно холоднее спросила я.
Понятно, что раз меня приковали, разговор пойдёт не о любви.
– Это? Вынужденная предосторожность, Тэш. Причём, исключительно для вашей же пользы.
– Спасибо за заботу, но я бы предпочла оставаться свободной и понимать, что происходит, нир Наим.
– Мы придём к этому… возможно. Но пока я вынужден оставить вас так, потому что не доверяю вашей реакции. Как вы там, руками ни до чего не дотягиваетесь?.. Ну и отлично. Вифон забери. И сумку, – бросил он подошедшему гвардейцу.
Я передёрнулась от отвращения, ощутив, как холодные руки шарят по телу.
– Наверное, это прозвучит глупо, но я себе иначе представляла вас после коронации, нир Наим, – язвительно заметила я, провожая взглядом сумочку с Деоной, которую урод в синем балахоне положил на край стола.
– Вероятно, – безразлично ответил император, прикрывая глаза. – Полагаю, прежде всего, нам следует всё-таки познакомиться, Тэш.
– А мы не знакомы? – поразилась я.
– Нет. Во всяком случае, вы со мной. Да и я видел вас только мельком. Разрешите представиться. Меня зовут Лемир Грасс.
Сувенир 67
Каюсь: в первую секунду мне показалось, что я банально ослышалась.
– Что, простите?.. – переспросила, разом нарушая все границы субординации и этикета.
– Лемир Грасс, – не открывая глаз, ответил император. – Вы наверняка слышали обо мне.
Вот тут в моих мозгах произошёл настоящий обвал, похоронивший на некоторое время всё, в том числе и здравый смысл. Какие-то дикие предположения замелькали одно за другим, пока я не уцепилась за мысль о возможном сумасшествии.
Всевидящий, да ведь Наима, наверное, опоили или накачали чем-нибудь, ясно же видно, что он болен! Возможно, у него галлюцинации или того хуже, бред! Та-ак, похоже, надо быстро вспоминать правила поведения с пациентами при обострении у них психических расстройств…
– Простите, Ваше величество, – неуверенно начала я. – Мне кажется… вы нездоровы. Может, следовало бы пригласить доктора?..
Император сухо усмехнулся.
– Я действительно болен, но к помешательству, как вы наверняка решили, это не имеет никакого отношения.
Он, наконец, открыл глаза и посмотрел на меня. В камнях, вмурованных в стены замка, было больше жизни, чем в этом взгляде!
– Тем не менее, мне совершенно необходимо поговорить с вами. И, пока вы сомневаетесь и решаете, стоит ли мне верить, я, пожалуй, начну излагать дело, которое заставило меня пригласить вас сюда в разгар бала. Времени, как я уже говорил, у нас очень мало.
– Вы куда-то торопитесь? – съязвила я, не удержавшись.
– Некоторым образом, да, – невыразительно ответил помешавшийся самодержец, – поскольку я умираю.
Тут я вторично вытаращилась на него, напрочь позабыв про этикет и даже элементарную вежливость.
– Умираете? И поэтому вы позвали меня… – тут я выразительно оглядела свои путы, – поговорить?!
– Вы удивительно верно обрисовали ситуацию, – ответил император и сделал знак.
Откуда-то сзади подошёл гвардеец и поставил на стол перед Наимом стакан с голубоватой жидкостью. Сделав пару глотков, монарх продолжил:
– Я бы хотел показать вам кое-что, чтобы вы поняли: речь не идёт о шутке или розыгрыше. Всё очень и очень серьёзно, Тэш.
Я неуверенно пожала плечами. Больше всего в этот момент меня занимал вопрос: где, Плорад их сожри, врачи, которые должны денно и нощно охранять здоровье первого лица Мирассы?! Ну, не может же быть, чтобы никто не был в курсе того, что происходит с императором!
Дав себе слово при любой возможности попытаться сбежать, я сосредоточилась на Наиме, старательно повторяя про себя первое правило общения с сумасшедшим: никогда не спорить с больным.
Самодержец тем временем поправил безразмерный плед, которым были накрыты его ноги, и набрал команду на кибере. Большие экраны на стенах засветились, на них замелькали какие-то лица, и вдруг я почувствовала, как моё сердце пропустило удар: на одном из мониторов появилось изображение Эдора и Лавинии, стоящих около стола с напитками. На первый взгляд, они казались беззаботно беседующими, но я достаточно хорошо знала их, чтобы понять: ГИО-изменённые сильно встревожены.
– Это ваши спутники, не так ли? – равнодушно спросил неузнаваемый император. – Кстати, ищут вас… Не хотите позвонить им и успокоить?
– Предлагаете соврать, что у меня всё прекрасно?
– Именно, – ничуть не смутившись, ответил сумасшедший. – Так будет проще.
– Проще кому, вам? – процедила я сквозь зубы. – Чтобы потом и их схватить?
– «Хватать» пока никто никого не собирается, если вы, конечно, не начнёте делать глупости. Но мне хотелось бы знать, что и они не станут ничего предпринимать. Именно поэтому я предлагаю вам позвонить и сообщить, что вы приглашены для беседы… нет, не мной, а, скажем, матерью Наима.
Я невольно вздрогнула. Этот ненормальный уже и родственников воспринимает через искажения бреда?! Ох, как плохо…
– Впрочем, чтобы помочь вам быстрее решиться, я покажу ещё кое-что.
Изображение Эдора и Лавинии отдалилось, опустившись куда-то вниз, и стало видно, что они стоят посреди довольно большого количества людей.
– Смотрите, – предложил император и ткнул в клавиатуру.
Вокруг моих друзей начали появляться тусклые синие точки. Я поняла, что зал буквально нашпигован гвардейцами!
Наклонившись чуть вперёд, венценосный психопат сказал негромко:
– Внимание. Приготовиться!
Синие точки начали стягиваться к ничего не подозревающим ГИО-людям.
– Нет! Пожалуйста, не надо! – я выпалила это прежде, чем сама успела сообразить, что говорю. – Не надо их трогать! Я позвоню… позвоню… только руки освободите…
– Вот и прекрасно, – тем же равнодушным тоном заметил незнакомец, в которого превратился Наим, и скомандовал. – Отбой, рассредоточиться. Наблюдайте.
Я напряжённо следила за тем, как точки цвета индиго расползались от моих друзей. Сердце то замирало, то ускорялось так, что я начинала задыхаться. Всевидящий! Что сделали с милым, простым принцем? Что за монстр сидел теперь напротив меня, с невероятной лёгкостью шантажируя и угрожая жизни тех, кого ещё вчера считал друзьями?!
В мои беспорядочные мысли снова вклинился бесцветный голос:
– Скажите вашему приятелю, что вы пошли на встречу вместе с этим…
Император поморщился, словно отхлебнул несвежего лимонада.
– С кем? – тихо спросила я, отчаянно молясь, чтобы мои подозрения не оправдались. Что угодно, только не он…
– С Вайятху, – обронил император.
Сердце упало куда-то вниз и, кажется, совсем остановилось.
– А… где он? – почти прошептала я.
– Не беспокойтесь, он в порядке.
– А если они с Эдором потом встретятся? Случайно?.. – пересилив себя, спросила я.
– Об этом можете не беспокоиться. Меры уже приняты. Впрочем, смотрите сами…
Изображение на одном из экранов изменилось, и я увидела Маугли. Он лежал неподвижно под прозрачным колпаком кабины, напоминающей медицинский модуль. Глаза лягушонка были закрыты, словно он спал.
Я судорожно скомкала ткань платья, сжав руки в кулаки и пытаясь совладать с ужасом, затопившим меня с головой.
– Что вы с ним сделали?! – спросила, не слыша саму себя.
– Пока ничего, – равнодушно ответил император. – Но я могу в любой момент вернуть его в исходное состояние сексуального раба. Кстати, вы неплохо с ним поработали, надо признать. Но ничего непоправимого, уверяю вас. Всего один, ну, два сеанса – и он забудет, что когда-либо знал вас.
Неужели мне только что казалось, что хуже уже быть не может? Я ошибалась. Может, особенно, когда паника начинает рвать сердце на клочки в буквальном смысле этого слова.
– Что вы хотите?.. – Я не узнала свой собственный голос. Какое-то сдавленное хриплое карканье… – Что вам нужно?!
– Отличный вопрос. К концу нашей беседы я хотел бы заключить с вами сделку, Тэш.
– Какую сделку?!
– Не совсем обычную. Я уже говорил, что умираю. И передо мною стоит выбор: уйти тихо или хлопнуть на прощанье дверью так, что сотрясётся вся планета, а, может, и весь человеческий мир. И мой выбор напрямую зависит от вас.
Я уставилась на него во все глаза, отчаянно пытаясь уловить хоть каплю фальши в его лице, тоне, словах… Тщетно! Невозможно, невероятно, но Наим действительно верил в ту чушь, которую излагал мне! Он всерьёз считал себя Лемиром Грассом, умершим несколько столетий назад, и, надо сказать, играл эту роль просто блестяще! Найти в наше время настолько жестокого человека, – причём, бессмысленно жестокого! – было просто нереально. Или он всё-таки находился под воздействием какой-то дряни, вызывавшей у него бредовое состояние?! Может, это было частью местного ритуала коронации – опаивание императора, чтобы он в беспамятстве убил кого-нибудь из своих друзей?! Поддержал, так сказать, традиции основателя семьи?!.
– Тэш, вы меня слышите?
Холодный, невыразительный голос резал слух, не хуже кинжала.
Я с трудом заставила себя собраться. Не время плакать, только не сейчас! Вдох-выдох… вдох-выдох…
– Да. Вы говорили о выборе. Но что я могу сделать? Каким образом ваше решение зависит от меня?..
– Я объясню. Но, прежде чем мы перейдём к этому вопросу, позвоните, пожалуйста. Если ваши знакомые заподозрят неладное или предпримут какие-то действия, мне придётся нейтрализовывать и их. Не хотелось бы дополнительных осложнений.
Подавив желание напомнить, что одним из этих «осложнений» была его любимая девушка, я ответила:
– Хорошо, дайте вифон… – Непослушный голос срывался и сипел.
– Пожалуй, вам не помешало бы выпить, – пробормотал коронованный садист и велел кому-то. – Стакан вина.
Передо мной появилась рука гвардейца с высоким бокалом, наполненным пурпурно-красной жидкостью, в который была предусмотрительно вставлена длинная соломинка. Похоже, мне не собирались давать даже призрачного шанса на освобождение.
Вряд ли имело смысл травить меня, если я и так была беспомощна, а вот злить психованного самодержца лишний раз не хотелось, поэтому покорно сделала глоток вина. Вкуса не почувствовала совершенно, словно язык онемел, но желудок окатило теплом. Как ни странно, это действительно помогло мне собраться. Чувства слегка притупились, давая возможность начать, наконец, трезво мыслить. Сделав ещё пару глотков, я глубоко вздохнула и сказала:
– Спасибо.
Император вяло кивнул:
– Теперь вы готовы звонить?
– Да.
Тут же один из гвардейцев взял со стола мой вифон, нажал кнопку вызова и поднял аппаратик к моему лицу – так, как его обычно держат во время разговора. А правитель притушил свет, заметив, что в полутьме мне будет проще общаться.
Я постаралась отогнать все лишние мысли, сосредоточившись на тех словах, которые должна была сказать Эдору, поэтому, когда на экране появился встревоженный стратег, я быстро и довольно связно выдала ему заготовленную речь о внезапном приглашении на беседу к матери Наима, да ещё и вместе с Маугли. Мачо, конечно, удивился, но правды не заподозрил. Да и кто бы мог вообразить такое?! Стратег только попросил меня быть осторожной и попытаться узнать, как там новоиспечённый император, заметив, что Лави совсем загрустила. Я пообещала сделать всё, что смогу, и торопливо попрощалась.
Гвардеец нажал на кнопку отключения, а я перевела дух. Кажется, мне это удалось: стратег ничего не понял.
– Они не станут больше искать нас, – сообщила я психопату, медленно отхлёбывавшему своё голубоватое питьё.
– Прекрасно, – отозвался он, как ни в чём не бывало, породив во мне очередную волну жесточайшего когнитивного диссонанса. – Теперь мы можем перейти к сути. Итак, я, Лемир Грасс, проживший более пятисот лет, умираю. Не впервые, но на этот раз, к сожалению, необратимо. Я рискнул всем, что имел, и… проиграл. Теперь на кону вопрос моей посмертной репутации. Именно об этом будет наш разговор.
Я вытаращилась на безумца, пытаясь найти какой-то смысл в его бреде.
– Простите, но… Я не совсем понимаю вас. Лемир Грасс давным-давно мёртв. Никто не в состоянии прожить пятьсот лет, ни одно живое существо, это… ерунда какая-то!
– Разумеется, если вы живёте в одном и том же теле. Но кто сказал, что этих тел не может быть несколько?
– Несколько?..
– Да. Два, три, четыре… Столько, сколько вам нужно. И представьте, что вы можете менять их, переходя из тела в тело, по мере надобности.
– Простите ещё раз… Но я никогда не слышала ни о чём подобном. Вы описываете что-то невозможное.
– Для вас, – отрезал сумасшедший. – Но не для меня. Технология, позволяющая делать ментальный слепок сознания, существовала ещё в те времена, когда я командовал пятью объединёнными армиями. Конечно, она была очень далека от совершенства, чертовски опасна и не давала стабильных результатов, но уже была! И с тех пор я приложил массу усилий, чтобы довести её до нынешнего уровня безопасности и безотказности.
Я почувствовала, что по спине поползли ледяные мурашки. Если он говорил правду, то и всё остальное становилось реальностью. А это значило… Это значило, что передо мной на самом деле сидел Лемир Грасс, в теле своего сына и наследника!
От последней мысли меня замутило. Кажется, каннибализм мог быть куда более изощрённым и отвратительным, чем мне представлялось до сих пор…
– А… что с Наимом? – спросила я, поднимая глаза на бледное до серости лицо кадавра.
– С Наимом? Ничего. Его просто нет, – ответил оживший монстр. – Он не был важен. Мне нужно было тело, нормально сформировавшееся, без дефектов физических или умственных. Точнее, матрица, идеально подготовленная для принятия моего сознания.
