Текст книги "Сувенир с Мирассы (СИ)"
Автор книги: Марлона Брандеска
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 72 страниц)
Линна обалдело похлопала с экрана глазами:
– Куда надиктовывать?
– Можешь прямо сюда, в память моего консультанта. Вот только скажи мне сначала, какие лекарства Вайятху должен был принимал каждый день в обязательном порядке?
На несколько секунд лицо Линн представляло собой картину живой иллюстрации к выражению «женщина в прострации». Потом в глазах наметилось движение мысли, и она спросила:
– Какие лекарства?
Всевидящий, дай мне терпения! И побооольше! Потому что моё собственное, только что, в муках скончалось!!
– Линн, да проснись ты, наконец! Твой обожаемый зеленопузик каждый день принимал какие-то таблетки. Я должна знать, какие именно! Потому что, если их отсутствие сделает его невменяемым или агрессивным, то я развернусь и полечу обратно на Мирассу! К тебе!! И вручу твою посылку тебе же! Понятно?!
Линна как-то судорожно сглотнула и пожаловалась:
– Злюка ты, подруга… Ну, что ты взъелась? Я понятия ни о каких таблетках не имею! Да и откуда? Я же его ими не кормила!
– Да потому взъелась, трепетное создание, что ты всунула мне в руки абсолютно нежизнеспособное существо! И я теперь вынуждена не просто доставить его на другую планету, а ещё и заботиться о нём, Вограны знают сколько! Чем ты там думала, – не знаю и знать не хочу! Но, если ты не хочешь, чтобы твой лупоглазик, сразу по прибытию, попал в приют умалишённых, то начинай мне помогать! Во все свои слабые силы!
Линна захлюпала носом, потом попробовала меня разжалобить, потом обидеться, но, поняв, что я своего решения не изменю, смирилась.
– Ну, спрашивай, чего тебе надо, – тоскливо предложила она.
Тааак, что у нас там самое животрепещущее? О, вспомнила!
– Скажи, как будет: «Ты хочешь в туалет?»
Линна словно подавилась, но потом справилась с собой и покорно перевела:
– Че гало пуоро леи?
Тут неожиданно позади меня послышался шорох, оттуда выглянула зелёная мордочка и сказала:
– Шаим, куро!
Я даже без перевода поняла, что это означало. Линна оторопело уставилась на лягушонка, и вдруг, как будто у неё кнопку нажали, – залилась слезами! Ну, просто хоть в визоре показывай!
– Долло, маире леки! Курано пои самот оваро? – закурлыкала она.
У меня от удивления глаза на лоб полезли. Что, к диосам, это недоразумение с ней делает?! Такое чувство, что при одном его виде, у неё мозги отключаются… И включается непонятно что!
Заморыш отполз за меня, выглядывая одним глазом, и тоже что-то запричитал. Тоже мне, разлучённые навеки!
– Эй, Линна! Что он говорит-то? – забеспокоилась я, когда они прочирикали так уже минут пять.
– Ну, он говорит, что соскучился по дому. Что он жалеет, что расстроил меня, просит прощения. Очень хочет пить, долго голодал, и ему надо… эээээ, в туалет. А ты ему не позволяешь!
– Я?! Да я просто не знаю, как его спросить об этом! Скажи ему, что мы сейчас пойдём туда. И… Линн, ты не в курсе, он умеет пользоваться корабельными клозетами?
Ответом мне был оскорблённый взгляд подруги. Полюбовавшись на её гневную физиономию, я хмыкнула и встала, взяв заморыша за руку.
– Ладно, продолжай диктовать всё, что знаешь, мы скоро придём. Я надеюсь…
И мы с лягушонком, не торопясь, удалились. В дверях я не удержалась и, обернувшись, бросила взгляд на экран. Линна смотрела нам вслед с непередаваемым выражением. Как будто не она мне это чучело подсунула, а я у неё его отобрала! Ну, и где логика, к диосам?!
Сувенир 4
Выйдя за дверь, я сразу прибавила ходу, лягушонок не отставал. Впервые мы передвигались по кораблю в таком резвом темпе, что само за себя говорило о том, насколько заморышу приспичило… Доведя его до места, я открыла дверь и показала ему, что находится внутри. Потом, на всякий случай, решила продемонстрировать порядок действий: присела на стульчак, посидела, затем повернула блестящий вентиль, – открылся клапан и с шумом стекла вода.
Конструкция, в общем-то, была совершенно типичной для любого подобного места, практически, в любом доме и на любой планете Содружества. На Мирассе были вполне похожие кабинетики, только, конечно, с более шикарной отделкой и сантехника поизящнее. У меня на катере попроще, зато эффективность – 95 процентов! Всё-таки, это космос. Не приведи, Всевидящий, сломается что-нибудь – где ты тут мастера найдёшь?
Закончив наглядную демонстрацию, я вышла и попыталась завести заморыша внутрь. И тут это недоразумение опять переклинило. Как только я стала закрывать дверь, в надежде, что теперь-то он справится и без моей, гм, помощи, как он рванулся за мной следом, будто я собиралась бросить его на съедение каким-нибудь крокораусам!
Выскочив в коридор, он рухнул на колени и принялся снова отбивать лбом морзянку, чего-то истерически приговаривая. Когда у меня прошёл столбняк, вызванный такой странной реакцией на корабельный клозет, я присела на корточки, тронула его за плечо и спросила, по возможности, спокойно:
– Маугли, скажи мне, пожалуйста, почему ты не заходишь туда? Ты же писать хотел? Или чего там… Что стряслось?
Бормотание стало на тон выше и ещё быстрее.
– Ма-уг-ли! Ты же сам туда просился! Ну, вставай, вот так. Теперь иди… Ну, хорошо, вместе зайдём… Да где мы тут, к диосам, поместимся-то?! Это же тебе не линкор пассажирского флота! Так, ну, давай, садись… нет-нет-нет, садись, говорю!
Лягушонок покорно сел, наконец, на стульчак, но вид у него был совершенно несчастный: ни дать, ни взять, ожидал, что его пытать собираются! Помучившись ещё некоторое время, я поняла, что он ни за что на свете не станет использовать унитаз по его прямому назначению!
Подавив желание просто запереть упрямца там на пару часов и подождать, пока всё случится само собой, я встряхнулась и стала думать, что делать. У меня на катере был ещё один санузел, примыкающий к каюте. Но там почти такая же обстановка, так что вряд ли заморыша вдохновит замена белого стенового покрытия на золотисто-бежевое. И как теперь выкручиваться – я не представляла.
Пытаясь судорожно сообразить, как уговорить кикиморыша сделать свои дела туда, куда это делают все цивилизованные люди, я искала альтернативу унитазу, пока не дошла до полного маразма. И тут вспомнила, что у меня имеется специальное оборудование, предназначенное для естественных отправлений, если вдруг отключится искусственная гравитация. В невесомости все процессы протекают по-другому, и на этот случай есть специальный «приёмник». Пожалуй, это последний мой шанс, если уж не смогу уговорить лягушонка им воспользоваться – то всё, больше у меня идей нет…
Оставив заморыша биться там, где его накрыло, я рванула к лючку, за которым пряталось это приспособление, в просторечии именуемое «питоном», ещё с Вограны знают, каких времён. Оно довольно простое, но им, всё же, нужно уметь пользоваться.
Я достала шланг, выбрала подходящую насадку и позвала лягушонка. Он, натурально, подполз ко мне на четвереньках! Всевидящий, ну если он останется и дальше в такой позе, то меня даже это оборудование не спасёт!
– Маугли, вставай… вставай, да, да… Потихоньку, всё нормально… Сейчас я помогу тебе…
Приладить насадку оказалось не так-то просто, а главное – предполагалось, что это будет делать сам… эээ, участник процесса! Так что, зрелище, наверное, было умопомрачительное! Нацепив, наконец, всё, что требовалось, туда, куда было нужно, и закрепив, я с облегчением вздохнула. Как оказалось, рано.
Озадаченный лягушонок просто стоял и растерянно смотрел то на меня, то на приспособление, явно недоумевая, как теперь быть. Ну, – подумала я, – не обессудь… Сам напросился. И включила функцию автоматического отсоса. Подействовало, да ещё как! Но, смотреть без смеха на ошарашенное лицо кикиморыша было просто невозможно! Подождав, пока, по моим расчётам, все необходимые дела будут сделаны, я включила режим обмыва и обсушки. И всё это время лягушонок таращился вниз с самым обалделым видом. Впрочем, испытанное облегчение явно перевесило всё остальное, и в конце ему, как будто, даже начало нравиться! Я мысленно тоже облегчённо вздохнула, – ну, будем пользоваться «питоном»… Пока я не получу возможность исследовать, что же там у него в мозгах творится.
Похвалив кикиморыша за проделанные усилия, я освободила его от насадки и тут обнаружила, что процедура имела побочный эффект. То ли режим омывателя был выставлен слишком сильный, то ли это у заморыша от нервов случилось, но у нас в полный рост стояла проблема. Причём, стояла, в прямом смысле этого слова.
Я нервно сглотнула и быстренько напомнила себе, что для Вайятху это – обычное дело, судя по всему. Раз уж по нескольку раз на дню происходит. (Кстати, комбез его срочно в чистку кинуть надо! Может, ему вообще нельзя голым ходить?) Так что… Так что надо срочно решить эту небольшую… нет, вру, – очень большую! – проблему. Ну, поскольку ничего нового я придумать не успела, придётся идти проторенной дорожкой…
Сделав вид, что ничего особенного не произошло, я убрала шланг на место, одноразовую насадку спустила в утилизатор, вымыла руки и с радостной улыбкой повернулась к зелёному… ах, нет, извините, – уже сиреневому паршивцу, который скроил невинно-несчастную просительную мордочку. Ага, видели уже. Прямо без слов всё понятно.
И опять – стоило мне только коснуться его, как он просто расцвёл быстрыми всплесками кораллового, синего, бордового и оранжевого, вспыхивающими в такт его участившемуся дыханию. Потом вспышки стали удлиняться, сливаясь в волны, которые смешивались, сливались, разбегались и переходили одна в другую. Цветовая феерия захватила моё внимание полностью, и через пару минут я забыла обо всём, поглощённая фантастическим зрелищем, порождённым моими же усилиями. Желание сделать всё побыстрее тоже потерялось где-то в процессе, так что финальную точку я поставила очень не скоро…
Дождавшись, пока обессиленный лягушонок постепенно успокоится, и его кожа станет гладко-серой, я, напоследок, погладила его по плечу, и вдруг он прижался щекой к моей руке, а потом и вовсе потёрся об неё. Как будто сказал «спасибо».
Странно, но от этой незамысловатой, даже детской ласки у меня внутри что-то дрогнуло. Где-то там, где ничему дрожать, вообще-то, не полагалось. Я нахмурилась и руку убрала. Кажется, мне становилось понятным, от чего же у Линн крышу снесло. Теперь оставалось выяснить, от чего её снесло у заморыша…
Вспомнив про Линн, я вскочила на ноги. Всевидщий! Вот это мы отлучились… ненадолго! Не став ждать, пока кикиморыш придёт в себя, я побежала в рубку. И, понятное, дело, экран уже был тёмным. Отключилась… Ну, ожидаемо.
– Деона, что там с языком? – спросила я, возвращаясь к куче проблем, которые ещё не были решены.
– Около пятидесяти самых частоупотребимых фраз, и около двухсот слов. Конечно, это будут не речи Цицерона, но самые простые вещи назвать и сказать уже можно.
– Слава Всевидящему! Ну-ка, скажи мне, как будет: «Тебе понравилось?»
– Дословно, с правильными падежами, спряжением и родом перевести не смогу.
– А как сможешь?
– Ну, примерно так: «Ты это любить?»
– Ага, прямо до-Пространственные времена… Романтика и дикость. Ну, главное, чтоб он понимал… Так, как это будет?
– Че буно ларе.
– Че буно ларе?
– Рабуно ларе, сагите? – прозвучал у меня за спиной хриплый мальчишеский голос.
Я обернулась. В дверях стоял лягушонок, уже нормального цвета, зелёного (тьфу ты! Тоже нашла норму…) и застенчиво смотрел на меня.
– Что любить, госпожа? – перевела Деона.
Я широко улыбнулась. Ну, наконец-то! Мы возвращаемся к цивилизации! Никаких тебе наскальных рисунков и прочей экзотики! Мысленно я спросила у кибер-консультанта:
– Как сказать: «Нравится ли тебе рисовать?»
– Че буно раррели? – так же ответила Део, и я озвучила эту фразу.
Заморыш прекрасно понял даже ломаный вариант языка и ответил:
– Да, госпожа. Вайятху любить рисовать.
Я возликовала. Далее в течение получаса мы пытались поговорить. Выглядело это довольно… странно. Например, я спрашивала:
– Какой дом ты жить прежде? (Имея в виду, где он жил до дома мужа Линны).
– Не знать. Комната. Синяя. Там быть кровать, стол, пол мягко. Любить!
– Ты гулять улица?
– Что улица гулять? Вайятху не понимать.
– Улица. Деревья. Много вода. Птицы.
– Не знать. Не быть. Быть комната. Синяя.
– Пред синяя комната какой дом жить?
– Комната тоже. Зелёная. Блестеть. Красиво.
– Какой туалет Вайятху ходить ? (Весьма животрепещущая тема для меня, в свете последних событий).
– Маленькая комната. Стены жёлтые. Красиво!
– Вайятху сам ходить?
– Да. Любить.
Тут я впала в недоумение. А почему здесь-то такие проблемы?! Попыталась выяснить:
– Вайятху не хотеть ходить белый туалет тут?
– Нельзя, нельзя! Вайятху помнить! Всё-всё! Не быть непослушный! Вайятху всё делать что приказывать!
И заморыш попытался опять упасть лбом в пол. Экая незадача! Чего он там сделал в туалете, что так теперь перепугался? Так, попробуем зайти с другой стороны.
– Вайятху любить писать трубу?
– Да, да! Госпожа говорить, Вайятху слушаться! Трубу, пойти трубу!
Эх, жаль! Я уже размечталась… Ну, ладно, мы ещё вернёмся к этому вопросу.
Дальнейшие переговоры были столь же интересными и познавательными, сколь трудными и иногда просто ставящими в тупик! Когда, например, лягушонок совершенно серьёзно заявил, что НЕ любит заниматься сексом. И попросил не наказывать его за это, обещая исправиться! Я на это смогла только похлопать глазами и сказать, что не сержусь, и наказывать его не буду.
Всевидящий! Если этот, перманентно возбуждённый, кикиморыш НЕ любит заниматься сексом, то я – вообще ледяная луна!!! Или что, хозяева секс-марафоны на выносливость, что ли, для Вайятху устраивали?.. Ну и планетка! Ужас…
Через полчаса я выдохлась и предложила ему пойти на камбуз. Он охотно согласился и попросил пить. Точно, ещё Линна говорила об этом… а я забыла совсем. Когда мы вышли из рубки, обнаружилось, что ходить он предпочитает по-прежнему, держась за меня, и закрыв глаза. Я решила спросить, почему. Ответ был тоже умодробительный:
– Вайятху помнить нельзя смотреть. Много видеть плохо.
Стало быть, запрет… Интересно, зачем. Чтобы не запомнил дорогу на улицу? А какой смысл, если он даже не знает, что такое улица? Или чтобы не мог ориентироваться нигде, даже в доме? Бред, однако.
На камбузе я развлеклась тем, что дала ему попробовать несколько разных соков, и с удовольствием наблюдала за тем, как меняется выражение его мордочки, а заодно и цвет! В процессе дегустации он последовательно прошёл стадии от зелёного до нежно-розового, вызвав у меня непроизвольное хихиканье. Розовый кикиморыш смотрелся ещё более убийственно, чем зелёный!
Когда он напился, я сказала:
– Тэш много работать. Идти комната экраны. Ты хотеть идти туда?
Он с готовностью закивал и вскочил с пола.
– Вайятху идти госпожа когда звать! Любить быть.
Я недоверчиво подняла бровь. Когда это он, интересно, успел настолько полюбить быть со мной? Скорее всего, это старые установки, плюс страх потерять защиту и заботу. Ладно, с этим мы тоже поработаем… Ты у меня скоро будешь бегать по кораблю, как миленький!
Вернувшись в рубку, я снова подсунула ему планшет и села к экрану. Ну, я ещё с дорогой подругой не договорила…
Линн на вызовы упорно не отвечала, возможно, поиски раба докатились и до неё. Поэтому я пока настаивать не стала и углубилась в прорабатывание деталей плана по легализации заморыша на Второй планете, где жила сама. Помимо всего прочего, я ещё продолжала учиться на последнем курсе Университета, и работала внештатным консультантом при Доме отданных детей, так что свободного времени у меня, практически, не было. Как при таких условиях можно ещё и за Вайятху приглядывать, – я не представляла…
Ну, прежде всего, мне нужно будет другое жильё. В моей крошечной квартирке я одна помещалась с трудом, а уж вдвоём мы там вообще не выживем… Значит, требуем домик. Небольшой такой домик, с садом и оградой, чтобы недоразумение можно было выпускать на свежий воздух, не опасаясь того, что он потеряется где-нибудь.
Ещё мне нужен будет флайер. Да, да, нагловато, согласна, но Университет расположен в городе, и ехать туда по земле – сомнительное удовольствие. Конечно, есть общественные мобили, которые регулярно курсируют между городом и сателлитами, но где постоянные поездки – там постоянные встречи с одними и теми же людьми. А где встречи – там и разговоры, а где разговоры – там вопросы. А я в ближайший год, как минимум, не хочу никому объяснять, кто такой Вайятху, почему он так отличается от людей, и почему он ведёт себя, мягко говоря, странно…
Так что – флайер! Пусть не последней модели, но достаточно новый, чтобы его хватило на несколько лет. Что ещё? Кредит-карта, чтобы снабдить кикиморыша необходимыми вещами. Плюс консультации врачей, плюс масса анализов, плюс лекарства, наверняка… Уф! Это только то, что приходит на ум навскидку. А добавим туда непредвиденные обстоятельства. А ещё приплюсуем поддельные документы и медицинскую карту, которые мне придётся ему покупать… Н-да, Линн тоже попала, что приятно! Короче, список у меня получился не слишком длинный, но зато… объёмистый. В смысле требуемых вложений.
Закончив с планом, я забеспокоилась. Пора было уже и подруге проявиться, не лично же она бегает по поместью и ищет пропажу? Подумав, я решила оставить ей сообщение с просьбой перезвонить. Так хотя бы будет надежда, что она всё-таки свяжется со мной. Ночью, например…
– Деона, если будет вызов от Линн, зови меня, даже если я уже буду спать. Хорошо?
– Поняла, Тэш. Не беспокойся. Готовы результаты медицинских анализов. Показать?
– Конечно!
Я всё бросила и пересела поближе к экрану. Ну-ка, ну-ка… Так, скелет не слишком отличается от человеческого, разве что глазные впадины побольше. Ну, это и так видно. Нос… зубы… Вот и первое отличие – не тридцать два, а всего лишь двадцать четыре зуба. Хм, маловато… Что тут у нас? Ага, был перелом плечевой кости, неплохо сросся… М-да, почему кости рук и ног такие длинные? Явная диспропорция. И таз какой-то слишком узкий… То-то он так неуверенно ходит. Неудивительно… А это что? Какие-то странные наросты…Всевидящий! Да это же… это же зачаток хвоста!
Я схватилась за голову. Так Маугли должен был быть ещё и хвостатым?! Ну, неописуемо! Может, я вообще не там ищу? Может, он изначально был приматом, а потом его искусственно «дотянули» до гуманоида? Я, конечно, не слышала о таких успехах генетики, но, если потеоретизировать… Допустим, жили где-то обезьяны, или полуразумные приматы. Потом туда прилетели люди. И среди них – особо одарённый генетик, который принялся экспериментировать с генами местных обитателей и человека. И вот – то, что из этого получилось... Возможно? А, Вограны его знают! Я-то не генетик! Но вот в то, что природа могла так поиздеваться над своим творением, я не верю.
Сила тяжести на Мирассе почти адекватна земной, поэтому вряд ли там могли развиться такие… истощённые создания. Помнится, местная раса состояла из вполне себе рослых бугаёв, причём, полосатых. Значит, лягушонок мог быть привезён с планеты, на которой сила тяжести заметно меньше, но… И эта версия не объясняет всех странностей строения его тела!
Нееет, без генетика я не разберусь… Тут нужен специалист, не ниже преподавателя Университета. А ещё лучше – руководитель лаборатории, где подобные эксперименты проводятся. Только не над разумными расами. Короче, мне нужен практик. С долгой и обширной этой самой практикой! Потому что у меня тут, похоже, просто мозаика какая-то…
Я, конечно, изучала основы генетики в Университете, но, именно что, основы – то-есть, самые верхи! Какие-то очевидные вещи я вижу, но сколько в лягушонке такого, чего я не замечаю?! Всевидящий, как, оказывается, скучна и беспроблемна была моя жизнь до сих пор...
Следующий анализ – снимки внутренних органов. И опять такое же, необъяснимое чувство, что здесь что-то не так! Ну… как будто кто-то скомпоновал всё и немножко не рассчитал. К примеру, сердце – слишком большое для заморыша. Куда ему такой мотор?! С ним бегать надо, как антилопа, с утра и до вечера, а этот по коридору еле шуршит…
Теперь желудок. Оп-па! А что это за дрянь стоит посередине?! Всевидящий, да это же… Ну, точно, искусственная перегородка! Странно, что у него часть желудка не атрофировалась полностью до сих пор. Так, так, так… Лёгкие… Печень… Это же печень должна быть?! Эх, никакой уверенности… Ну, с другой стороны, если медблок ему жить разрешил, значит это ещё не самое худшее состояние… так, так… почки?.. Нет, не почки. Это прямо-таки почищи!!! И зачем, к диосам, они ему нужны, таких-то размеров?!.
Ещё полчаса тщательного изучения медицинских документов, распечаток и снимков (а кто виноват? Сама попросила), привели меня в состояние тягостного недоумения. Непонятным теперь было вовсе не то, почему заморыш так странно выглядел, а как он до сих пор ухитрялся выживать!
Анамнез медицинского блока по результатам диагностики был однозначным: «Субъект исследований является носителем более чем пятнадцати серьёзных заболеваний, и испытывает постоянные мучения. Непосредственной угрозы жизни в настоящий момент нет, но рекомендуется немедленно начать лечение». И список из 23 пунктов, как его надо лечить…
Я с сомнением посмотрела на этого «мучающегося» субъекта, который, самозабвенно чирикал что-то в блокноте, периодически морща нос от усердия. Что-то он не выглядел страдающим. Пожалуй, даже наоборот… Я опять вернулась к медицинским документам, пытаясь пробраться сквозь ворох сведений и отобрать самое главное.
Только глубокой ночью я отложила, наконец, пачки документов и погасила экран. Субъект моих изысканий давно уже мирно спал, привычно свернувшись клубочком и тихонько посапывая.
Я потёрла уставшие глаза, зажмурилась и сжала голову руками. Конечно, я не ахти какой специалист, но даже мне было понятно, что лягушонок был, по сути, искусственно созданным существом. Аналогов во Вселенной у него просто не было. Не могло быть!
Сувенир 5
Осознание масштабов свалившейся проблемы потрясло меня настолько, что я на некоторое время просто выпала в астрал. В пустой голове бродили какие-то неясные ассоциации. Что же это мне напоминало?.. Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что. То, чего не может быть… Именно! У меня в рубке спит без задних ног существо, которого не может быть, потому что не может быть никогда. Аномалия, причём искусственно созданная. Для чего – понятно. Как – ну, в самых общих чертах, тоже догадаться можно. Частностей я не знаю, да и знать не хочу, впрочем, узнавать всё равно придётся. И как лягушонок живёт – тоже, в общем-то, понятно. Тут задействован целый комплекс сдерживающих факторов, вот как та перегородка в желудке… Наверняка, и в мозгу тоже какие-нибудь подавители-стабилизаторы стоят. Вот мерзавцы… Это же надо было додуматься – так искалечить живое существо!
Когда я была маленькой, у меня был игрушечный вампасс, напоминающий немного панду с прародительницы Земли. Только расцветка, естественно, была другая. Так вот, он умел говорить некоторые фразы, различать базовые эмоции людей, плакать и изображать скуку и обиду. Он просил меня поиграть с ним, смеялся, если я его щекотала, и вообще вёл себя, почти как живой. Но он был всего лишь электронной игрушкой. Достаточно сложной, но не живой!
А здесь кому-то захотелось сделать себе из живого существа игрушку. И для этого из Вайятху создали подобие того медвежонка. Тоже милого, смешного, ласкового… Да ещё и сексом с ним заниматься можно, он ведь игрушка для взрослых! И делать с ним можно, что хочешь. Например, уничтожить, если игрушка сломалась…
М-да, на душе было исключительно мерзко после этих открытий. Как будто я, будучи в гостях в прекрасном дворце, случайно отворила неприметную дверь, а за ней оказалась гора грязи, нечистот, мусора и крыс… Бррррр! Ладно, на сегодня с меня достаточно. Я уже переполнена впечатлениями, не день, а какая-то эпопея. Всё-всё, пора идти спать!
Только непонятно: оставить лягушонка здесь или забрать с собой? Вроде, и будить не хочется, а, с другой стороны, вдруг проснётся, а меня нет… Дилемма. И класть его в каюте некуда, там одна кровать, довольно узкая. А, главное, нельзя забывать, что у него должно быть всё своё! Моё ему нельзя давать, ни в коем случае… Проблем с туалетом мне вполне хватит для ярких впечатлений на всю оставшуюся жизнь, особенно, если каждый раз концовка будет такая же!
Так, не надо отвлекаться, надо придумать, из чего сделать ему постель? Запасного матраса у меня нет. Спальной капсулы – тем более. Даже коврика нету! Прямо, хоть собственное одеяло ему стели… И тут меня осенило! Тряпки Линн! Там же целый контейнер с её одеждой! Прекрасно, вот из них и сделаем что-нибудь, вроде берлоги!
Я бодро вскочила и осторожно, стараясь не разбудить Вайятху, пробежала в багажный отсек, мысленно попросив Деону открыть его. Контейнер стоял, по-прежнему, открытый. Я совсем забыла про него, в связи с нежданным найдёнышем. Ну, пришёл и его черёд! Взобравшись на лесенку, начала вышвыривать из глубины всевозможные предметы туалета. Линн запихнула туда, похоже, целый гардероб, – всё, что она носила пару лет назад, включая наалоновое манто, всё было здесь! Я постепенно увлеклась перебором тряпок, вспоминая некоторые из вещей, которые видела на ней. Например, её первое бальное платье, – оно, действительно, нашлось в контейнере, и я с мстительным удовольствием подкинула его в кучу вещей, из которых планировала соорудить постель лягушонку. Туда же полетели несколько пар брюк, пальто, накидки, бархатные пиджаки разных цветов и несколько трикотажных блузонов.
Почти на самом дне я нашла два тонких шелковистых свитера из настоящей ангоры. Мммм, немыслимая роскошь! Некоторое время в моей душе боролись два зелёных земноводных: лягушонок и жаба. После короткой, но жестокой борьбы жаба победила за явным преимуществом, и я отложила свитера себе. Похоже, Линн даже не надевала их, а мне серо-голубой и бирюзовый идут, так что с удовольствием буду носить!
Взяв немаленькую охапку одежды, я понесла её в каюту. Свалила рядом с кроватью. Потом вернулась за второй партией. Разложила всё наподобие матраса, подоткнула, расправила, сверху накрыла одноразовым постельным бельём и пошла в рубку за заморышем.
Там было тихо, лягушонок спал праведным сном. Я осторожно подобрала с пола блокнот и, не удержавшись, решила посмотреть, что он там рисовал весь вечер. Первое же изображение привёло меня в некоторый шок. У Маугли оказался настоящий талант рисовальщика! По крайней мере, рисунки были выполнены вполне профессионально.
Их оказалось много – около пятидесяти, и на всех была изображена Линн. Линн в одежде, Линн без одежды, Линн смеющаяся, Линн сердитая, Линн задумчивая, заигрывающая, соблазняющая...
Лягушонку удалось очень точно передать выражение её лица, глаз, манеру держаться… В этих рисунках он как будто рассказывал всю историю их взаимоотношений. Вначале подруга выглядела просто дружелюбной, заинтересованной, а на последних страницах Линна представала уже охваченная страстью. Маугли изобразил её обнажённой. Даже не просто обнажённой, – Вайятху, с детской непосредственностью, выписал… эээ, некоторые анатомические подробности её тела непропорционально большими, как будто они поразили его. И сама Линн куда больше походила на хищницу, преследующую свою жертву, чем на нежную, заботливую опекуншу, которую я видела на экране. Хм, тут явно есть о чём подумать…
Положив блокнот на стол, присела на корточки и тронула кикиморыша за плечо. Он не шелохнулся, продолжая посапывать, и я заколебалась, – может, оставить его тут? Мысленно приказала Део держать открытыми двери в рубку и в каюту, на случай, если он, всё-таки, проснётся и пойдёт меня искать. Попросила вообще будить, если что-то будет не так, как должно быть, и ушла спать. Сил еле-еле хватило на то, чтобы принять короткий душ, а потом я упала на кровать и мгновенно отключилась.
Следующее утро для меня наступило уже через пять часов, когда в голове, прямо посередине какого-то сумбурного сна, прозвучал чёткий голос Деоны:
– Тэш, тебя вызывает Линна. Тэш, просыпайся, ты просила разбудить, когда она позвонит. Тэш!
С трудом разлепив глаза, я попыталась сфокусировать взгляд на экране.
– Сейчас, Део… Подержи вызов, мне надо одну минуту всего.
Я сползла с кровати и прошлёпала в санузел, где потратила целых две пригоршни холодной воды, чтобы проснуться. Ну, по крайней мере, воспринимать окружающее начала…
– Привет, Линн, – поздоровалась я, войдя в каюту.
Подруга тревожно смотрела с экрана. Выглядела она тоже не очень… презентабельно.
– Тэш, его ищут! Подняли на ноги сотрудников безопасности, Альдор просто по стенам бегает! Такой злой, нервный… Накричал на меня вчера. И спать не пришёл.
– Это нормально, – ответила я, усмехнувшись про себя. Ещё бы ему не бегать… – Меня никто не подозревает?
– Вроде, нет. Но они умеют складывать два и два. Скоро попытаются добраться и до тебя. Тебе надо срочно уходить в гипер!
Я медленно кивнула. Пожалуй, она права, как никогда.
– Уйду, прямо сейчас, только вот нам надо прояснить несколько вопросов.
– Давай тогда быстрее!
– Угу, первый: мне нужны деньги, причём много. Сама понимаешь, – медицина, жильё, обучение…
Линна помялась, а потом нехотя призналась:
– Я тебе уже положила на кредит-карту довольно большую сумму.
– Да? Когда это? У меня никаких сообщений о поступлениях не было!
– Потому что я стёрла его из памяти карты. Это было в последний день, когда мы заходили в кафе. Помнишь? Ну, когда ты отлучалась? Твоя сумка оставалась на стуле, вот я и… перевела, дождалась сигнала о поступлении и стёрла его. Видишь ли, я сделала отзываемый перевод… Подумала, что, если ты не согласишься мне помогать, то я смогу быстро забрать деньги обратно, и ты ничего не узнаешь, пока не вернёшься домой. А там всегда можно сказать, что я ошиблась…
Я только покачала головой. Линн, конечно, хитрая, но не умная! Как будто её муж не станет проверять счета! Но, к моему удивлению, подруга сообщила, что у неё есть тайный счёт, на котором лежат её собственные деньги, о которых Альдор ничего не знает. Вот оттуда она и взяла почти половину.
– Это папин подарок на свадьбу, – пояснила она. – На всякий случай… Мало ли что.
Я восхитилась предусмотрительностью её родителя. Старый хитрый лис! Как будто в воду глядел…
– И сколько ты перевела мне?
– Почти двести тысяч.
– Это в кродах?
– Ну, естественно! Не в миррах же…
Мирры были собственной валютой Мирассы, и в Содружестве, естественно, хождения не имели. Я облегчённо выдохнула. С одной проблемой разобрались. Двухсот тысяч должно хватить с лихвой на всё, и ещё остаться…
