Текст книги "Досточтимый Беда — ритор, агиограф, проповедник"

Автор книги: Мария Ненарокова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

«Похвальная речь» о Бенедикте была бы неполной без рассказа о его «обычаях». Поскольку в части жизнеописания, посвященной «второму времени», Беда говорит в основном о пользе, которую его герой принес монастырю и Церкви, о его постоянных и долгих отлучках из монастыря, то можно сказать, что в этот период жизни основным «обычаем» Бенедикта были путешествия. С приходом старости весь строй жизни героя изменился. У него появились новые «обычаи», которые могли быть полезны и читателю. По мнению Беды, они столь значительны для читателя, что «и не должно это скрывать» (с. 722). Бенедикт «для того, чтобы умерить тягость долгой ночи» (с. 722) – просил читать ему такой отрывок из Св. Писания (например, историю Иова), «который мог бы принести утешение больному и поднять его из отчаяния, чтобы он думал радостно о высших вещах» (с. 722). Таким образом, терпение Бенедикта подкреплялось примерами святых и праведных людей. Поскольку у него не было сил молиться, он сделал так, что братия приходили и семь раз в сутки, ночью и днем, и вычитывали или пели положенное правило, разбившись на два полухора, «и он мог вступать в пение вместе с ними, насколько он был на это способен и, таким образом, выполнять с их помощью то, что он не имел силы исполнить в одиночестве» (с. 722). В изображении Беды Бенедикт несет самый важный подвиг монаха, выполняя монашеское правило.

Кончина Бенедикта также изображается Бедой как образец для подражания. Братия собралась в монастырской церкви, молилась и пела псалмы. Сам Бенедикт находился в своей келье в окружении ближайших учеников. Пресвитер читал ему Евангелие для облегчения его страданий; «в качестве напутствия» (с. 723) умирающий причастился.

...и так эта святая душа, испытанная и усовершенная жгучей болью долгого, но спасительного страдания, покинув земное горнило плоти, излетела к славе Вечного блаженства (с. 723).

Знамение, которое Беда приводит после описания кончины Бенедикта (совпадение времени его смерти с пением 82-го псалма), относится к «мнению об усопшем», которое является необходимым элементом «третьего времени» похвалы. Поскольку в псалме говорится, что все враги Церкви Христовой будут побеждены Самим Господом (с. 724), подобное необыкновенное совпадение было расценено как свидетельство его «победного вступления «в Небесное Царство» без препятствий или задержки от злых духов» (с. 723), что безусловно считалось знаком святости для средневекового читателя.

Жизнеописание Бенедикта заканчивается упоминанием места его погребения и срока его настоятельства. Беда не возвращается к началу жизни своего героя, не указывает срока его пресвитерства, хотя этот факт немаловажен, с его точки зрения, в случае Эостервине. Отправная точка в жизни Бенедикта – основание монастыря и начало настоятельства в нем.

В жизнеописании Бенедикта нет компактной характеристики героя, но элементы, которые могли бы составить ее, рассыпаны по всему повествованию. В самом начале повествования Беда приводит выражение, характеризующее Бенедикта в наиболее общем смысле: «благочестивый раб Христов» (с. 713). Практическим воплощением этого качества является отношение Бенедикта к делу всей его жизни, к монастырю: «с тем же благочестием, с которым он возвел «монастырь», он, усердный, управлял им» (с. 713). Заботливость, усердие, тщание, согласно Беде, являются главными чертами характера Бенедикта от юности, когда он предстает перед читателем как «юноша, от природы склонный к благому» (с. 714), до старости. Так, монашеские обеты Бенедикт выполняет «с тщанием» (с. 715). Когда Бенедикт становится настоятелем монастыря, заботливость и тщание выражаются в двух взаимодополняющих характеристиках: «благочестивый покупатель» (с. 717) и «неутомимый попечитель» (с. 717), раскрывающих образ Бенедикта – созидателя монастыря.

Насколько Бенедикт был «усерден» в материальном созидании монастыря, настолько он «усерден» и в духовном укреплении братии. Беда называет своего героя «усердным» (с. 722), когда тот увещает братию твердо придерживаться данного им устава. В рассказе о «третьем времени» жизни героя появляются показатели духовного уровня Бенедикта: «досточтимый, преподобный» (с. 722), раскрывающие качество его духовного подвига; «благоразумный» (с. 722), так как Бенедикт придумал, как исполнять прежнее молитвенное правило и в болезни.

Сцена кончины Бенедикта содержит характеристики, подводящие итог его жизни. Поскольку жизнь подвижника проходит от начала до конца в борьбе со страстями, Беда не счел возможным писать ранее о своем герое подобным образом. Однако оценки могут быть вынесены при конце жизни героя. Бенедикт предстает перед читателем как «победитель грехов и доблестный подвижник» (с. 723), «немощный «телом», но сильный духом» (с. 723), «эта святая душа» (с. 723). Последняя характеристика, которую дает Беда своему герою, фактически возвращает нас к началу повествования: «исповедник» (с. 723) – является одним из двух возможных путей реализации «рабства Христова» (с. 723).

Причина такой растянутости характеристики во времени может заключаться в том, что герой Беды проходит разные стадии жизни: юноша, монах, настоятель, старец. По своей направленности герой не изменяется: он выбрал свой путь, когда ему было двадцать пять лет, и до самой смерти шел по нему, совершенствуясь в подвигах, но не ища ничего другого. Каждому жизненному этапу у Беды соответствуют свои характеристики. Дважды Бенедикт получает оценку со стороны: как монаха его характеризует папа Виталиан (с. 715), как настоятеля – король Эгфрид (с. 718), как уже говорилось выше.

В жизнеописании Бенедикта схема «похвальной речи» соблюдена полностью, хотя особое внимание обращено на «третье время». Можно предположить, что, с одной стороны, наставления Бенедикта, его привычка к молитвенному правилу, повседневная жизнь, выбор преемника, смертный час поучительны для читателя, составляют большую ценность для общины, которую Бенедикт основал. С другой, Беда знал о юности и большей части деятельной жизни Бенедикта со слов братии, сам же он мог быть свидетелем встречи Бенедикта и Сигфрида, навещать Бенедикта и слушать его беседы, даже присутствовать при его кончине.

Кеолфрид, сначала приор Бенедикта в Ярроу, после смерти первого настоятеля возглавил оба монастыря. Если первая часть «Жизнеописания» рассказывает в основном о Бенедикте, то вторая посвящена Кеолфриду. Его история также составлена по схеме похвальной речи. В отличие от рассказа о Бенедикте, где «первое» и «второе» времена освещены с разной степенью подробности, биография Кеолфрида почти не содержит упоминания о «первом времени». То немногое, что Беда сообщает нам о юности Кеолфрида, состоит в том, что он был спутником и соратником Бенедикта Бископа с момента основания монастыря. Поскольку этот факт повторяется Бедой трижды (с. 718, 723, 724), это самый важный элемент рассказа о «первом времени». Об образовании Кеолфрида известно, что он сопровождал Бенедикта в Рим «по необходимости учиться и ради поклонения «святыням»» (с. 718). Еще раз тема юности, «первого времени», возникает в эпизоде раздумий Кеолфрида, уже пожилого человека. Он решает сложить с себя обязанности настоятеля и снова посетить гробницы блаженных апостолов в Риме, где он «юношей» (с. 726) был с Бенедиктом.

«Второе время» жизни Кеолфрида описано компактно. Место характеристики «внешности», необходимого элемента похвалы герою, у Беды занимает перечисление качеств характера:

...Кеолфрид, муж во всем трудолюбивый, острого ума, неленивый в деятельности, зрелый духом, горящий ревностной верой ... (с. 724).

Фактически в описании характера Кеолфрида повторяются указания на те же черты, которые были присущи Бенедикту. Как уже говорилось, Кеолфрида призвала к Бенедикту общность добродетелей, а не кровное родство. Если Бенедикт описывается как «sedulus», то его ученик как «industrius». Оба прилагательных имеют значение «прилежный, деятельный, ревностный, усердный». О Бенедикте говорится «разумный, рассудительный, мудрый»; в характеристике Кеолфрида этому соответствует «зрелый духом», иными словами, имеющий духовную мудрость, и «острый, изобретательный», направляющий ум на решение внешних задач. Неоднократно упоминающемуся благочестию Бенедикта соответствует «ревностная вера», которой «пылает» Кеолфрид.

«Деяния» Кеолфрида, его заслуги перед монастырем составляют длинный перечень, но из него нельзя понять, когда эти «деяния» были совершены. Беда указывает сроки наместничества (семь лет) и настоятельства (двадцать восемь лет) Кеолфрида. Деятельность героя характеризуется с точки зрения строительства монастыря и увеличения запасов церковной утвари. Особо Беда отмечает внимание Кеолфрида к библиотекам монастырей:

Он удвоил количество книг в обоих монастырях с ревностью, равной той, которую проявил Бенедикт при их основании (с. 725).

Умножение собрания монастырских библиотек для Беды является столь же важным «деянием», сколь и увеличение монастырских земель и получение грамоты о монастырских привилегиях. Таким образом, в своих «деяниях» Кеолфрид продолжает «труды благочестия» (с. 725) Бенедикта.

Говоря об «обычаях» Кеолфрида, Беда в первую очередь отмечает, что Кеолфрид неукоснительно соблюдал монастырский устав, «который для себя, равно как и его отец Бенедикт, заботливо составил из опыта древних» (с. 725). Беда отмечает удивительное усердие Кеолфрида в молитве и псалмопении, характеризуя его как монаха; его мудрость в наказании грешников и поощрении слабых, что говорит о нем как о настоятеле; его аскетические подвиги также заслуживают упоминания: «необыкновенное воздержание от еды и питья и презрение к одежде» (с. 725). Последняя черта роднит Кеолфрида с Эостервине, хотя как настоятель Кеолфрид был более суров.

Беда провел рядом с Кеолфридом всю жизнь, начиная с семи лет; но в жизнеописании Кеолфрида нет никаких указаний на близкое знакомство между автором и его героем. Как и в рассказе о Бенедикте, Беда обращает особое внимание на «третье время», когда Кеолфрид «стал стар и достиг полноты дней» (с. 725).

В изображении Беды Кеолфрид в старости менее хрестоматией. Облик его приобретает конкретные черты. Когда «помехи последнего возраста» (с. 725), старости, начинают мешать ему управлять монастырем и назидать братию, Кеолфрид не сразу решается на какие-то перемены, «многое долго обдумывая сам с собой» (с. 725). Наконец он принял решение сложить с себя обязанности настоятеля потому, что это было бы лучшим выходом для всех:

Эта договоренность дала бы ему па время передышку от забот мира сего и свободу насладиться покоем и уединением, а также дала бы возможность братии под деятельным водительством молодого человека, которого они бы избрали как настоятеля, совершеннее следовать по пути жизни, предписанному их уставом (с. 726).

Кеолфрид сообщил о своем решении братии и стал готовиться к отъезду. Объясняя быстроту, с которой Кеолфрид отправился в путешествие, Беда раскрывает две особенности, имеющие отношение к личности Кеолфрида, а не к требованиям риторической схемы. У Кеолфрида был широкий круг общения; Беда выделяет «друзей» (с. 726) и «мужей знатнейших» (с. 726): «все его почитали» (с. 726). Он не оповестил ни тех, ни других об отъезде из страха, что они могли бы задержать его, не желая расставаться с другом и наставником. Другое свидетельство Беды указывает на личную нестяжательность Кеолфрида:

Не хотел он также и получать деньги, за которые он не был бы в состоянии сразу вознаградить дарителей, потому что имел обыкновение всегда давать за предложенный ему дар столько же ценностей немедленно или немного времени спустя (с. 726).

В жизнеописании Бенедикта приводятся оценки людей, соприкасавшихся с ним как с монахом (папа Виталиан) или с настоятелем (король Эгфрид). Личность Кеолфрида также оценивается не только автором. Беда приводит часть исторического документа – рекомендательного письма, адресованного папе Григорию II, новым настоятелем Веармута и Ярроу, Хвэтбертом. Хвэтберт отмечает заслуги Кеолфрида как настоятеля: «настоятель, и воспитатель, и учитель наш духовный в свободе и мире, монастырской тишине» (с. 727–728), «трудился более сорока лет, постоянно заботясь о монастырях, вверенных ему как настоятелю» (с. 728). Хотя письмо к папе Римскому является официальным документом, Хвэтберт добавляет несколько слов о духовных качествах Кеолфрида: «благочестивый, набожный» (с. 728), отправившийся на склоне лет «странствовать ради Христа» (с. 728), то есть предпринявший высочайший подвиг (с точки зрения кельтской традиции) отказа от близких (в данном случае, от учеников, друзей), от положения в обществе, даже от родины, побуждаемый «несравненной любовью к добродетели» (с. 728). Беда позволяет читателю вынести собственное суждение о Кеолфриде-настоятеле и пастыре. Эта характеристика «со стороны» подтверждается Бедой в описании похорон Кеолфрида, которого оплакивали не только его спутники, но и местные жители, в оценке которых Кеолфрид оказывается «старцем, достойным почтения» (с. 729).

Подводя итог жизни Кеолфрида, Беда гораздо более детально разделяет ее на отдельные периоды, охватывая, впрочем, время только с основания Веармута: «с первого времени» (с. 729). В течение сорока трех лет со времени основания монастыря Кеолфрид, как пишет Беда, был рядом с Бенедиктом как его «неразлучный спутник, сотрудник и учитель устава и монашеской жизни» (с. 729).

Интересно, что рассказ о Кеолфриде продолжается после того, как Беда дал ему оценку как настоятелю. Сложив с себя обязанности общественного служения, Кеолфрид смог полностью посвятить себя исполнению молитвенного правила и уделять внимание собственной духовной жизни:

с того дня, как он отправился в путь из своего монастыря до дня своей смерти он заботился о том, чтобы прочитывать псалтырь от начала до конца дважды в день, ... каждый день после того, как была пропета литургия, он делал приношение жертвы Господу (с. 729–730).

Беда придерживается, таким образом, плана рассказа о «третьем времени», который сложился у него, когда он писал о Бенедикте. Если Бенедикта от настоятельских обязанностей фактически освободила болезнь, то Кеолфрид сложил их с себя сам.

Последний настоятель Веармута и Ярроу, Хвэтберт, был избран через несколько дней после отъезда Кеолфрида в Рим. К моменту кончины Кеолфрида, которым завершается «Жизнеописание отцов настоятелей», он исполнял свои обязанности не более трех месяцев, поэтому у Беды не было материала для того, чтобы создать его жизнеописание по трехчастной схеме похвальной речи. Беда сообщает много подробностей о «первом времени» его жизни. О происхождении Хвэтберта не говорится ничего; его родными, рассказ о которых имеет значение, как для Беды, так и для читателя, становятся члены общины: Хвэтберт жил «с самого раннего детства в том же монастыре» (с. 727). Подчеркивая этот факт, Беда указывает на верность общины уставу св. Бенедикта и послушание основателю и первому настоятелю монастыря, который завещал братии выбирать настоятеля из своей среды и по общему совету (с. 721–722).

Хвэтберт был весьма образованным человеком. Сначала он учился в родном монастыре: «он был научен не только соблюдать порядок устава, но и приложил силы к серьезному изучению искусства письма, пения, чтения и преподавания» (с. 727). Образование свое Хвэтберт завершил в Риме «и пробыл там долгое время, узнав, списав, привезя с собой домой все, что он считал необходимым для себя» (с. 727). Согласно Беде, «первое время» рассказа о Хвэтберте включает в себя отрезок его жизни до избрания главой монастыря. Сюда же входят и двенадцать лет его пресвитерского служения (с. 727).

«Второе время» жизни Хвэтберта начинается с его избрания настоятелем сразу после отъезда Кеолфрида, по словам Беды, «немедленно» (с. 727). Первый шаг Хвэтберта состоял в получении благословения Кеолфрида, поэтому он с несколькими спутниками отправился на поиски прежнего настоятеля. Найдя его,

они сообщили ему, кого выбрали настоятелем; Кеолфрид ответил: «Благодарение Богу» и подтвердил их выбор ... (с. 727).

Поскольку срок настоятельства Хвэтберта был краток, когда Беда создавал «Жизнеописание», читатель узнает очень мало о «втором времени» жизни Хвэтберта. Однако с точки зрения обязанностей настоятеля, Хвэтберт начинает с самого важного: он «восстановил ... бесчисленное количество монастырских привилегий» (с. 728). Особо отмечает Беда одно «деяние» своего героя, которое тот совершил «прежде всего» (с. 728). Оно было «всем приятно и принято с благодарностью» (с. 728). Это было разрешение обрести мощи настоятелей Эостервине и Сигфрида, которые были затем положены в одну раку и помещены внутри церкви св. Петра, напротив раки с мощами Бенедикта Бископа (с. 728). Обретение мощей в VIII в. было равносильно официальному признанию святости Бенедикта Бископа, Эостервине и Сигфрида. Монастырь, таким образом, обретал небесных покровителей в лице своих первых настоятелей; одного этого «деяния» было достаточно для Хвэтберта, чтобы со славой войти в историю монастыря.

С образами главных героев связана проблема возраста. Читатель видит героев на протяжении почти всей их жизни, в начале «Жизнеописания» молодыми, в конце старыми. Так, Бенедикт предстает перед нами как «юноша» (с. 714), полный сил, способный пуститься в путь «с величайшей поспешностью» (с. 715). Хвэтберт, которого мы также видим молодым, принимается за исполнение обязанностей настоятеля «с юношеским ... усердием» (с. 728). Молодость – время активного действия, поэтому, когда человек, в изображении Беды, теряет активность, он видит, что он «уже стар и достиг полноты дней» (с. 726).

Если активность, быстрота и усердие молодости, по мысли Беды, не требуют обширных комментариев, так как дела героев говорят сами за себя, то о старости Беда говорит много.

Старость, в противовес юности, воспринимается как время покоя и созерцания; герой, «перед смертью освобожденный на некоторое время от забот мира сего, свободнее мог насладиться миром и уединением» (с. 726). Это время физической немощи, когда человек «видит, что немощи преклонного возраста сделали его неспособным поддерживать дольше, словом или делом, необходимую духовную высоту в тех, кто ему подчинен» (с. 725–726). Под «немощами преклонного возраста» Беда понимает, в первую очередь, болезни. Герой мужественно переносит «телесную немощь» (с. 722), «тяготу немощи» (с. 722), сопровождающуюся приступами боли (с. 721). Бенедикт, как и Сигфрид, чувствует приближение смерти, «изнуренный длительной болезнью» (с. 722).

Беда рисует картину крайней физической слабости своих героев, контрастирующей с их активной молодостью. Бенедикт и Сигфрид так ослабели незадолго до их кончины, что братиям пришлось нести Сигфрида в келью Бенедикта на носилках, о чем уже упоминалось выше. Больных поместили так близко друг к другу, что их головы покоились на одной подушке.

В старости, однако, также возможны подвиги. Согласно Беде, столь тяжелая болезнь была попущена героям для того, чтобы они стяжали терпение и смирение, «чтобы совершеннее проявилась в них сила Христова» (с. 722). Эта неполная цитата из II послания к Коринфянам св. ап. Павла (II Кор 12:9) должна была помочь читателям вспомнить, что христианину необходимо «благодушествовать» в скорби.

Для Беды не существует постепенного перехода от юности через зрелость к старости. Его герои пребывают только в двух состояниях, причем смена их внезапна. Они либо молоды и полны сил, либо стары и немощны, являясь некой иллюстрацией стиха из Псалтыри: «... мы теряем лета наши, как звук. Дней наших семьдесят лет, а при большой крепости восемьдесят лет; и самая лучшая пора их – труд и болезнь, ибо проходит быстро, и мы летим» (Пс 89:9–10).

Жизненный путь христианина описывается как «последование Христу». Поэтому Бенедикт Бископ называется «благочестивый раб Христов» (с. 713), а один из членов общины, Вит-мер – «достойный почтения раб Христов» (с. 728). Память о страданиях Христа укрепляет умирающих. Так, умирающему Бенедикту в течение нескольких суток вплоть до кончины читают Евангелие. С другой стороны, и повседневная жизнь христианина должна была иметь своим основанием книги Нового Завета. Во время прощания с братией Кеолфрид

попрощался со всеми в последний раз, побуждая их к сохранению взаимной любви и исправлению обидчиков, как предписано Евангелием ... (с. 726).

В течение всей жизни поведение героев определяется Евангелием, но юность и старость, ориентируясь на один и тот же идеал, требуют разных моделей поведения. Эти модели, образцы герои находят не только в Св. Писании, но и в истории Церкви, в житиях святых. Для Бенедикта Бископа таким образцом был, скорее всего, св. Бенедикт Нурсийский. Вероятно, Бенедикт получил имя этого святого, приняв монашество на Лерине, и стремился подражать ему всю жизнь. Даже основание Ярроу находит параллель в житии св. Бенедикта, возглавившего монастырь, который состоял из нескольких домов. Беда показывает, что Бенедикт был верным последователем своего святого, приводя цитату из «Диалогов» св. Григория Великого, – слова, «которыми тот прославил жизнь соименного ему отца» (с. 713). Свои действия по управлению монастырем Бенедикт также сверял с действиями почитаемых им святых, как свидетельствует Беда. Когда Бенедикт решил назначить помощников – со-настоятелей в Веармут и Ярроу, биограф объясняет, что этот шаг не был самоволием настоятеля: точно так же поступили некогда св. ап. Петр, назначивший двух епископов управлять вместо него церковью, и св. Бенедикт, назначивший двенадцать наместников по числу домов своего монастыря.

Старость с ее болезнями и немощами требует совсем других образцов. В этот период жизни лучшим чтением становится история Иова, которого Беда называет «пример терпения, Иов» (с. 722). Св. ап. Павел также мог быть примером перенесения болезней и скорбей, о чем говорилось выше.

В «Жизнеописании» есть персонажи, имена которых Беда сохранил для нас, но их участие в описываемых событиях минимально или незначительно. Большей частью эти персонажи не имеют жизнеописаний, хотя бы и кратких. Однако Беда дает им характеристики. Среди качеств, отмеченных автором, на первый план выступает образованность персонажа, которая напрямую связана с начитанностью в Св. Писании. Так, Феодор Тарсийский, новопоставленный архиепископ, описывается как «муж, одаренный светской и церковной ученостью» (с. 715). Вторым качеством является свободное знание латыни и греческого. Личность Феодора косвенно раскрывается и в характеристике его спутника Адриана – «муж, столь же деятельный и благоразумный» (с. 715). Феодор характеризуется и с точки зрения своего служения: «учитель истины» (с. 715). Феодор и Адриан не участвуют в жизни монастыря, поэтому их имена больше не встречаются в тексте «Жизнеописаний». Их характеристики относятся по своему содержанию ко «второму времени» похвальной речи.

Беда сохраняет для нас имя донатора монастыря, Витмера. Он был, вероятно, приближенным короля Альдфрида и за верную службу был награжден десятью фамилиями земли, которые он и передал монастырю, когда стал членом общины. В характеристике Витмера на первый план выходят его возраст и благочестие («престарелый и благочестивый» (с. 725)), и только затем образование – «хорошо образованный во всех областях светского знания так же, как и в Св. Писании» (с. 725) Упоминая о смерти Витмера, Беда отзывается о нем как о «достойным почтения» (с. 728). В характеристике Витмера преобладают элементы «третьего времени» похвальной речи, ибо он поступил в монастырь в преклонных годах, когда от деятельной жизни человек переходит к созерцанию.

В характеристики королей обязательно входит указание на области, которыми они правили: «Экберт, король кантийцев» (с. 715), «король западных саксов по имени Кенвалх» (с. 716). Король Альдфрид, известный своей ученостью, называется «ученейший в Св. Писании» (с. 725) и «славный» (с. 725). Альдфрид характеризуется подробнее других королей, так как он имел отношение к делам монастыря, утверждая грамоту его привилегий. Напротив, Осреди, правивший Нортумбрией в 705–719 годах, не только не имеет характеристики, но даже не называется королем, поскольку в историю Англии он вошел как «дурной» король, прославившись буйным нравом, нарушением законов и ущемлением прав монастырей (о чем говорилось в примечании 33). Судя по тому, что Хвэт-берту пришлось не подтверждать, но возвращать права Веармута и Ярроу, монастырь также терпел притеснения со стороны Осреди, недостойного, с точки зрения Беды, называться королем.

Иногда в одном придаточном предложении Беда умещает всю жизнь человека к моменту рассказа о нем:

В то время Экберт, король кантийцев, послал из Британии в Рим мужа по имени Вигхард, избранного на архиепископское служение; он был воспитан в Каптии учениками папы Григория, приехавшими из Рима; он был сведущ во всех тонкостях церковного устроения ... (с. 715).

Среди персонажей второго плана регент Веармута Иоанн занимает особое положение. Беда не дает ему никакой характеристики в собственном смысле этого слова, но рассказывает историю его приезда в Англию. Иоанн был канонархом собора св. Петра и настоятелем монастыря св. Мартина (S. Martino post Petrem)[400]400
  Levison W. England and the Continent in the eighth century. Oxford, 1973. P. 16n.


[Закрыть] в Риме. По благословению папы Агафона он приехал в Веармут и стал «учителем монастыря» (с. 717), преподавая братии пение и церковную службу по римскому обычаю, и записал большую часть своих поучений. Оценка его деятельности не дается прямо, но тот факт, что его записи «ради памяти «о нем»» (с. 717) хранились в монастырской библиотеке, говорит об уважении и признательности к нему самому и о высоком качестве его поучений.

Жизнь главных героев и героев второго плана проходит на фоне жизни групп людей, которые в «Жизнеописании» играют роль хора в античной драме. Почти ни одно действие героев не остается без свидетелей. Похороны Кеолфрида происходили

в присутствии большого стечения народа, которые пришли и пели псалмы – не только англы, которые выехали вместе с ним, но также монахи из монастыря и жители города (с. 730).

Среди свидетелей жизни главных героев мы видим, в основном, монастырскую братию, но и на гораздо более высоком уровне иерархии присутствуют безымянные зрители: грамоту о привилегиях монастыря подтверждают «присутствующие епископы» (с. 725), которые собрались вместе с королем Альдфридом «в синоде» (с. 725).

Король Эгфрид, герой второго плана, имеющий и имя, и характеристику, в изображении Беды проявляет милосердие, милость. Бенедикт, рассказывая ему о своих путешествиях и планах на будущее, «снискал у короля милость задушевной дружбы» (с. 716). Король может быть «обрадован» (с. 718). Однако эмоции, которые автор позволяет испытывать королю, довольно сдержанные.

Иное дело безымянные «братия», которые у Беды могут выступать как «все» (с. 722) или «монастырь» (с. 722). Им позволено испытывать сильные чувства и громко выражать их. Особенно часто братия скорбят или плачут. Так, когда незадолго до своей кончины Бенедикт и Сигфрид пожелали увидаться, зрелище, с точки зрения присутствующих, было столь трогательно, что оно характеризуется как «способное вызвать слезы» (с. 723). Когда братия узнала о приближающейся кончине Бенедикта, они, «погруженные в бдение среди ночной тьмы, молились и пели псалмы, облегчая скорбь, которую они испытывали от ухода их духовного отца, постоянным славословием Богу» (с. 723). Особенно подробно Беда описывает эмоции братии, когда Кеолфрид объявляет о своем намерении уехать в Рим. Его решение было встречено противодействием братии, которая «со слезами и рыданиями» (с. 726) умоляла его остаться. Когда же он настоял на своем, его провожали со слезами. Вся братия шла в процессии, «и здесь рыдания всех присутствующих прерывали пение литаний» (с. 726). Последнее целование Кеолфрид дал членам общины «среди слез» (с. 726). Возвратившись в монастырь, братия «поручили Господу себя и свои заботы со слезами и молитвами» (с. 726). Общее настроение братии выразил Хвэтберт в рекомендательном письме к папе Григорию И, которое было вручено Кеолфриду:

«Кеолфрид» покинул нас не без величайшей нашей боли, скорби, стенаний и пролития слез ... (с. 728).

На похоронах Кеолфрида рыдали все присутствующие: и его спутники, и местные жители, «расстроенные, в слезах и стенаниях, из-за того, что столь достойный старец лишился награды в виде исполнения своего желания» (с. 729), хотя они и не знали усопшего лично.

Чувство удовольствия, радости также присуще братии, но в гораздо меньшей степени. Так, назначение Кеолфрида было встречено с горячим одобрением: «и все из обоих монастырей благосклонно («faventes») отнеслись к нему» (с. 723), где «faventes» может передавать довольно широкий спектр выражения чувств – от одобрения до рукоплесканий. С такой же единодушной реакцией братия, описанные как «все», встретили обретение мощей Бенедикта, Эостервине и Сигфрида. «Все» испытывали благодарность и удовольствие. По сравнению с проявлениями скорби герои из толпы чувствуют радость гораздо реже и выражают свое горе гораздо более активно и шумно, чем чувство противоположное.

Мир «Жизнеописания» подобен иконе, в центре которой помещены величественные и неподвижные фигуры главных героев, принадлежащие вечности. Чем ближе к краям этой иконы, тем более подвижными и живыми становятся персонажи. У краев иконы они сливаются в группы людей, лица которых не видны. Различить их можно только по одежде. Таким образом, перед нами отражение восприятия мира по Дионисию Ареопагиту, с неподвижной вечностью и живой и изменчивой повседневностью[401]401
  Дионисий Ареопагит. Мистическое богословие. С. 72–73. М., 1993.


[Закрыть].

В образах пяти главных героев, о которых рассказывает Беда, реализовался определенный тип личности – идеальный настоятель. Согласно Беде, это человек, сведущий в Св. Писании, добродетельный, твердо держащийся монастырского устава. Он обучен пению, чтению, письму, «учению», то есть, способен совершать службу и проповедовать. Перед тем как стать настоятелем, он некоторое время несет служение пресвитера, то есть уже имеет опыт в решении различных вопросов духовной жизни братии. Он знаком и с монастырскими послушаниями, выполнял некоторые из них или был занят на всех, так как в качестве настоятеля он должен будет управлять монастырем не только с духовной, но и с экономической точки зрения. На протяжении всей своей жизни он должен быть смиренен и кроток в обращении. В обязанности настоятеля входит наказание грешников и подбадривание слабых. В отношениях с внешним миром необходимо отстаивать привилегии монастыря и защищать его от вмешательства извне. Настоятель должен собирать в монастыре святыни, иконы, книги, а также все необходимое для церковных служб, заботиться о расширении монастырских владений. В преклонном возрасте основным занятием настоятеля является увещание и воодушевление братии, укрепление ее в соблюдении устава. Когда болезни и старческая немощь начнут мешать ему исполнять свои обязанности, настоятель должен, в соответствии с уставом, собрать всех членов общины и на общем совете избрать себе преемника. Освободившись от попечения о земном, герой получает возможность вплоть до своего смертного часа думать только о состоянии своей души, исполняя молитвенное правило и вычитывая псалтырь. Почувствовав приближение смерти, герой причащается и достойно переходит в мир иной, где его ждет награда за праведно прожитую жизнь.