Текст книги "Александрийская поэзия"

Автор книги: Мария Грабарь-Пассек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

380Краем владеют и сами в подгорьях селятся рядом;

Башни из бревен построив, живут в деревянных жилищах,

356[В крепко сколоченных башнях, «моссинами» их называя,

Да и сами они от моссин получили прозванье]

Этих людей миновав и у острова с берегом гладким

Бросивши якорь, любыми уловками птиц отгоните

Наглых, которые остров пустынный 357бессчетною стаей

Заполонили. На острове том в честь Ареса воздвигнут

Храм из камней; уходя на войну, Антиопа с Отрерой

Этот построили храм, амазонок могучих царицы.

Там из соленого моря придет несказанная помощь

К вам, и я потому советую, дружески мысля,

390Бросить там якоря. Но надо ли вновь погрешать мне,

Полностью все в прорицанье одно за другим излагая?

Дальше, за островом тем и за брегом, лежащим напротив,

Племя филиров живет; за филирами выше – макроны;

А за макронами вновь племена – им числа нет – бехиров;

Неподалеку от них сапиры свой век провождают;

С ними смежны бизиры, а к тем обитают всех ближе

Бранелюбивые колхи. 358Но вы свой путь совершайте

На корабле, пока не войдете в глубокую бухту.

Там на твердой земле Китеидской, из гор амарантов

400В море из дальней дали по всей долине Киркейской 359

Фазис воды несет, что водоворотами вьются.

К устью этой реки подгоняя корабль, вы узрите

Город Эита китейского, башни и рощу Ареса.

Сумрак всегда в ней царит. Здесь руно на самой вершине

Дуба висит, и чудище-змей ужасного вида

Все озирает кругом, зоркий сторож, и глаз его наглых

Сладкий сон никогда ни днем не смыкает, ни ночью».

Так он сказал. Услыхав, преисполнились путники страхом.

Долгое время они бессловесными были. И молвил,

410Много спустя, герой Эзонид, пред бедой растерявшись:

«Старец, свой сказ ты довел до плаванья нашего граней,

Знак нам явил, чтобы мы, на него полагаясь, проплыли

В Понт между пагубных скал. Но нам, в этот раз избежавшим

Скал, судьбой суждено ль в грядущем вернуться в Элладу,

Я бы с охотой большой от тебя узнал и об этом.

Как тут быть, как снова пройти мне по морю столько?

Я – новичок, новички и друзья! А колхидская Эя

Где-то на самом краю лежит и Понта и суши!»

Так он молвил. Старик же в ответ сказал ему вот что:

420«Сын мой, только лишь ты проскользнешь чрез опасные скалы,

Духом воспрянь! Вождем будет бог по дороге из Эи

Вспять. А в Эю вождей вообще у вас будет довольно!

Но не забудьте, друзья, о помощи хитрой Киприды, —

Произойдет от нее завершение подвигов славных!

Больше же мне ни о чем вопросов не задавайте».

Так Финей говорил. А недолго спустя воротились,

Быстро с эфира слетев, сыны фракийца Борея,

Резвой ступили ногой на порог. И тотчас же герои

С мест повскакали своих, увидевши их появленье.

430Зет по желанью друзей, хоть еще от усталости тяжко

Переводил он дыханье, поведал, насколько далеко

Гарпий прогнали и как их убить помешала Ирида,

Клятву какую дала, благомысля, как чудища скрылись,

Полные страха, в глубинах огромной пещеры Диктейской.

Радостно весть эту приняли все товарищи в доме,

Ею обрадован был и Финей. Тут слово такое

Сын Эзона ему сказал, благомыслия полон:

«Видно, один из богов, о Финей, был так озабочен

Злым несчастьем твоим, что сюда нас привел издалека,

440Чтобы Борея могли сыновья оказать тебе помощь.

Если же еще и глазам твоим свет он вернет, – то, я знаю,

Буду я этому рад, как если б вернулся в отчизну».

Так он сказал. Но с грустью в ответ ему старец промолвил:

«Зренья уж мне не вернуть, Эзонид, к тому не найдется

Средств никаких: навсегда мои выжжены очи пустые!

Вместо того божество в скором времени смерть мне дарует,

И, умерев, я причастным соделаюсь радостям всяким».

Так друг с другом они вперебивку вели разговоры.

Тут же, немного спустя, средь беседы их, рано поднявшись,

Эос взошла, и к Финею живущие окрест сбираться

450Начали, те, что и раньше при дня появленье стекались

Вечно к нему, принося для него от еды своей долю.

Им без различья старик, как бы ни был беден пришедший,

Ревностно всем прорицал, и очень многих избавил

Он предсказаньем от бед. Потому его и кормили.

Вместе с ними пришел и Парэбий, самый желанный

Старцу. И рад был узреть он в доме дружину героев,

Ибо и раньше Финей предрекал, что, в путь из Эллады

К граду Эита пустившись, дружина мужей наилучших

460Здесь причал корабля в земле Тиниде привяжет

И что гарпий отгонит она, Зевесом насланных.

Всех, что пришли, отпустил от себя, успокоив их умным

Словом, старик, одному лишь Парэбию дал повеленье

Тут же при нем и остаться с героями. Вскоре, однако,

Он и его отпустил, наказав, чтоб овец своих лучших

Он бы к нему пригнал. А когда из чертога тот вышел,

С кроткой он речью такою к героям-гребцам обратился:

«Други, конечно, не все без изъятия люди преступны,

И услуги не все забывают. Вот этот, к примеру,

470Муж по природе таков, а пришел, чтоб судьбу свою сведать.

После того как он много страдал и мучился много,

Стала его все сильней и чем дальше, тем только страшнее,

Бедность гнести. И со дня ему на день все хуже и хуже

Делалось, и передышки в лишениях не было вовсе.

Злое это терпел воздаянье он за отцовский

Тягостный грех. Однажды, в горах вырубая деревья,

Гамадриады 360одной он презрел неотступную просьбу:

Нимфа молила его и склоняла жалостной речью,

Чтоб не рубил он ствола ее сверстника дуба, где долго

480Жизнь она провождала. Но он, неразумьем объятый,

Дуб тот срубил, уступая мятежному юности пылу.

И потому-то его в грядущем долей убогой

Вместе с детьми покарала она. А я, распознавши

Грех тот, и сыну велел, как пришел он, чтоб тиниадской

Нимфе алтарь он воздвиг и принес искупления жертву,

Слезно ее умоляя, чтоб отчий удел его минул.

Он же меня, когда кары, ниспосланной богом, избегнул,

Не позабыл, не презрел. С трудом, вопреки его воле,

Я отсылаю его, ибо хочет он быть при страдальце».

490Агенорид так сказал. А тем временем тот подошел к ним,

Двух приведя из отары овец. Язон тут поднялся,

Следом Борея сыны, повинуясь приказу Финея,

И Аполлона призвав, прорицателя-бога, заклали

Жертву на алтаре, когда день уж к закату склонялся.

Вслед за тем молодежь приготовила пир изобильный,

Вдоволь попировав, возлегли одни близ причалов

Судна, другие все вместе в дому у Финея заснули,

А поутру поднялись ежегодные ветры, что дуют

Сразу по всей земле по такому Зевса приказу.

500Молвь идет: у болот близ Пенея когда-то Кирена

Некая овчьи стада пасла средь людей древле живших.

Ей по душе было девство и чистое ложе. Однако

Феб Аполлон при реке ее, пасшую стадо, похитил,

Из Гемонии 361унес и вручил ее нимфам туземным,

В Ливии что обитают у самых высот Миртосийских.

Фебу она родила Аристея. 362Его именуют Ловчим и

Пастухом обладатели нив – гемонийцы.

Нимфу ту возлюбивши, ее долговечной соделал

И охотницей бог Аполлон, а ребенка малюткой

510Взял от нее и унес, чтоб возрос он в пещере Хирона.

Вот почему, лишь он вырос, его поженили богини

Музы, и врачевать научив и давать прорицанья,

И пастухом своих стад его сделали, сколько пасется

Их и на Фтии лугах афамантских, и Отриса окрест

Высей, и вдоль реки Апидана священных потоков.

В пору, когда с небес острова Минойские 363начал

Сириус жечь и лекарств у живущих не было долго,

Вняв Дальновержца реченью, они его пригласили,

Дабы помог им от голода он. По отцову наказу

520Фтию покинул сын и на Кеосе зажил, собравши

Для заселенья его паррасийцев, Ликаона внуков.

Там высокий алтарь он воздвиг в честь Зевса Икмея, 364

Жертвы, как должно, заклал среди гор, ублажая светило

Сириус и самого Зевеса Кронида, чьей волей

Ветры годичные землю своим охлаждают дыханьем

Сорок дней напролет. И ныне жрецы совершают

Пред восхождением Пса на острове Кеосе жертвы.

Так вот об этом поется. Герои меж тем у Финея

Мешкали, не отплывая. Без счета старцу подарки

530Каждый день приносили с великим усердьем тинейцы.

После, желая почтить двенадцать блаженных, воздвигли

На побережье морском алтарь и, на нем возложивши

Жертвы, взошли на корабль они быстрый, чтоб взяться за весла.

Робкую взять не забыли они и голубку с собою:

Нес упавшую в страхе Евфем, ее подхвативший.

Тут и причалы двойные они от земли отрешили.

В путь отплывая дальнейший, не скрылись они от Афины.

Тотчас ступила она ногами на полую тучу

(Туча легка, но все же богиню грузную носит);

540К морю помчалась в путь, ко гребцам благомысленна сердцем.

Словно как тот, для кого средь скитаний вдали от отчизны

(Место на место менять дерзаем мы, люди, нередко)

Нет далекой страны и пути все лежат пред очами,

Дом вспоминает родной, между тем как пред ним пролегает

Влажный путь иль сухой, и странник, с волнением в сердце,

Жадные очи свои то туда, то сюда устремляет, —

Так и Зевесова дщерь, с быстротою вниз устремившись,

На неприветливый брег Тинесский ногою ступила.

Чуть лишь герои вошли в пролив извилистый, узкий,

550Чьи с обеих сторон замыкались скалами теснины,

И круговая волна ударила снизу бегущий

Быстро корабль, а они все дальше плыли со страхом,

В уши меж тем уже бил им скал сшибавшихся грохот

И отвечал ему гулом волной омываемый берег,

Тотчас же с места Евфем, голубку державший в деснице,

Поднялся тут, чтоб на нос корабельный вступить, а герои Тифиса,

Агния сына, послушные слову, за весла

Дружно взялись, чтоб потом через скалы промчаться, на мощность

Рук полагаясь. И вот, миновав излуки пролива,

560Видят они, как в последний миг расступилися скалы.

Дух захватило у всех. Голубку, чтоб мчалась свободно,

Тут выпускает Евфем. А прочие все напряженно,

Головы вверх подняв, наблюдали. Меж скал полетела

Птица, они же опять, не помедлив, друг другу навстречу

Вдруг устремились, сошлись, загремели, и, бурно волнуясь,

Море воздвиглось, как туча, и гул пробежал по пучине

Страшный, и вкруг весь эфир преисполнился сильного шума;

Недра полых пещер у подножья скал ноздреватых

Звук издали глухой под прибоем моря, на брег же

570Белой пены клочья с кипящей волны ниспадали.

Сразу теченьем корабль завертело. Отрезали скалы

Перья хвоста у голубки, сама же она невредимо

Их миновала. Гребцы вскричали громко, а Тифис

Голосом зычным велел на весла налечь, ибо скалы

Вновь расступилися. Трепет напал на гребцов, когда снова

Их корабль понесло на волне, побежавшей обратно,

Прямо меж скал. Сильнейший тут всех охватил без изъятья

Страх. Ведь над их головой неизбывная гибель нависла.

Понт широкий уже там и сям проглядывать начал,

580Но неожиданно тут волна большая воздвиглась

Прямо пред ними, нависнув, подобно крутому утесу.

Головы все отклонили, увидев ее. Показалось,

Что, обрушившись, весь корабль залить она может.

Тифис ее упредил, приказавши греблю ослабить,

Что угружала корабль, и под киль вся волна излилася,

Вверх с кормовой стороны корабль подняв и отбросив

Вдаль от скал, и на гребне ее он долго носился.

Кликнул клич тут Евфем, обойдя всех друзей, чтоб на весла,

Сколько есть сил, они налегли. И с криками стали

590Воду герои взметать. Но на сколько двигали весла

Судно вперед, на столько же вспять его относило

Дважды. В могучих руках, словно луки, весла сгибались.

Вдруг огромная вновь на корабль волна налетела,

И, наподобье катка, покатился он неудержимо,

Жадной влеком волной к глубокому морю. Но между

Скалами водоворот задержал его. Скалы гудели,

Мчась с обеих сторон, а он стоял, неподвижен…

Тут от крепкой скалы корабль отторгла Афина

Левой рукой, а правой вперед его протолкнула.

600Он же, схож с окрыленной стрелой, приподнявшись, помчался.

Только украшенный край кормы все же срезали скалы

В миг, когда сшиблись друг с другом. Меж тем богиня Афина,

Чуть лишь корабль невредимо проплыл, на Олимп воротилась,

Что же до скал, то они, сойдясь почти что вплотную,

Сразу же укоренились. Блаженные боги решили,

Чтобы случилося так, если кто проплывет между ними.

Тут-то герои вздохнули легко, свободны от страха

Хладного в сердце; воздух и гладь созерцая морскую,

Что простиралася вдаль, они мыслили, что из Аида

610Вышли; первым средь них говорить начал Тифис и молвил:

«Чаю, что с помощью лишь самого корабля мы остались

Целы! И вряд ли другой кто причинен здесь больше Афины.

Это она корабль напитала божественной силой,

Гвозди когда вбивал в него Арг. Не ему быть разбитым!

Да, Эзонид, царя твоего повеленья так сильно,

Коль между скал нам бог пробежать разрешил невредимо,

Не опасайся теперь. Агеноровым сыном Финеем

Предречено, что в грядущем твой подвиг легче свершится».

Молвил он так и тотчас вперед по открытому морю

620Бег корабля он к Вифинской земле направил. Язон же

С мягкой речью такой в свой черед к нему обратился:

«Тифис, зачем среди скорби ты этим меня утешаешь?

Я погрешил, я навлек беду непоправную, злую.

Надо было бы мне, получив от царя приказанье,

Этот поход отклонить немедля, если бы даже

Было мне суждено на части разрубленным сгибнуть!

Ныне же страх необъятный и невыносимые скорби

Я терплю и страшусь и дороги ужасной, которой

По морю надо плыть, и дня, когда нам на сушу

630Надо будет сходить. Враги везде ведь таятся!

День лишь минует, – всю ночь я в стонах без сна провождаю,

С тех самых пор, как ради меня вы ко мне собралися.

Думаю все об одном, о другом… Говорить тебе можно, —

Только тебе и забот, что о собственной жизни! А я же —

Я о себе нисколько не думаю, но иль об этом,

Или о том, о тебе, о товарищах, мысля со страхом,

Как бы в землю Эллады мне в целости всех вас доставить».

Так он сказал, испытуя друзей. А они отвечали

Смелою речью ему. И тотчас взвеселил его сердце

640Их ободряющий крик, и, решимости полный, он молвил:

«В доблести вашей, друзья, почерпаю я новую смелость!

А потому, даже если бы нам чрез Аида пучины

Плыть пришлось, не поддамся я робости, были бы только

Неколебимы в трудах среди ужасов вы. Но надеюсь:

После того, как прошли Симплегады мы, – ужасам новым

Впредь таким не бывать, если путь дальнейший, конечно,

Будем мы совершать согласно Финея советам».

Молвил он так, а потом, прекратив разговоры такие,

Сразу герои взялись за гребли труд неустанный,

650Быстротекущую Ребу-реку и утесы Колоны,

И невдолге вслед за тем и Черный мыс миновали,

После же вскоре прошли Филлеиды устье, где раньше

Дипсак 365приветил в чертогах своих Афамантова сына,

Из Орхомена когда, оседлавши овна, бежал он.

Нимфой был Дипсак рожден луговой. Ему не по сердцу

Дерзость была, но охотно при водах родителя жил он

С матерью вместе своей, и пас он стада на луговьях.

Вскоре святыню его и широкой реки прибережье

Издалека увидав и с глубоким течением Кальпу, 366

660Мимо они пронеслись, и днем, и безветренной ночью

Веслами неутомимо свою продолжая работу.

Как работяги-быки, что в полях, увлажненных дождями,

Борозды день-деньской ведут, и струится обильный

Пот с их боков и загривков, глаза же скошены набок,

Ибо гнетет их ярмо, и с шумом дыханье сухое

Рвется у них изо рта непрерывно, и так неустанно

Трудятся тяжко они, упираясь копытами в землю, —

Так и герои влеклись по волнам, налегая на весла.

В час, когда солнца лучи не сияют еще, но ослабла

670Тьма, и хоть ночь не ушла, но уже пробивается бледный

Свет, – называют его те, что скинули сон, предрассветным, —

В час этот в гавань они Тиниады пустынной приплыли,

Вышли затем, завершив свой труд многотяжкий, на сушу.

Им же Латоны сын, что из Ликин вспять возвращался

К гипербореям, к народу, числом неисчетному, сразу

Зримым вдруг стал. С двух сторон по ланитам его золотые

Кудри, как гроздья лозы, волновались при быстром движенье;

В левой руке он держал серебряный лук, за спиною ж,

С плеч спускаясь, простерт был колчан. Под пятой Аполлона

680Вздрогнула острова твердь, и волна набежала на берег.

Всех увидавших объял несказанный ужас. Не смели

Прямо на бога глядеть, в его дивные очи, но долу,

В землю глаза опустив, стояли. По воздуху к морю

Мимо прошел он, от них в отдаленье. И молвил не сразу

Слово такое Орфей, к героям-друзьям обращаясь:

«Именем Феба назвать заревого 367сей остров священный

Следует нам, ибо бог на заре прошел перед нами,

Всем нам являя себя. В честь его совершим мы, что можно, —

Жертвенник соорудим у прибрежья. А если в грядущем

690В землю Гемонии нам безопасный возврат он дарует,

Бедра рогатых коз на алтарь тогда мы возложим.

Милость его я велю снискать возлияньем и туком.

Милостив будь, о явившийся, милостив буди, владыка!»

Так он сказал, и немедля они из каменьев сложили

Жертвенник и обходить стали остров, разведать желая,

Не попадется ли где навстречу им лань иль лесная

Козочка, – звери, каких немало в чащах бывает.

Дал Летоид им добычу большую. Они же убитых

Бедра, туком двойным обвернув, их сожгли благочестно

700На алтаре, Аполлону хвалу вознося заревому,

И вкруг пылающих жертв в большом завились хороводе,

Иепэану прекрасному, Фебу Иепэану Песню запев.

Вместе с ними и доблестный отпрыск Эагра

Звонкую начал песнь под звуки бистонской форминги,

Как в минувшие дни под хребтом скалистым Парнаса

Чудище он поразил дельфийское меткой стрелою —

Феб, тогда еще отрок нагой, еще гордый кудрями.

(Смилуйся, царь! Всегда у тебя нестрижены кудри

И невредимы всегда, – так должно быть! Только Латона,

710Кеем рожденная, милой рукой может к ним прикасаться.)

И ободряли его тогда рожденные Плистом

Все корикийские нимфы, 368«ией» восклицая, «спаситель»!

С этой поры тот дивный призыв неотъемлем от Феба.

После ж того, как воспели его хоровой они песнью,

При возлияниях чистых все поклялись, что друг другу

Будут впредь и всегда помогать, пребывая в согласье,

И прикоснулися к жертвам руками. Стоит там и ныне Храм

Согласья благого, который они и воздвигли

Сами тогда, воздавая почет преславной богине.

720Но лишь в третий раз появилось солнце и сильный

Вдруг повеял Зефир, как крутой они бросили остров,

Вскоре же после отплытья Сангария 369устье минули

И увидали мужей мариандян цветущую землю,

Воды Лика 370реки и болото Антемоиса.

Так они плыли вперед. Под ветра дыханьем канаты

И корабельные снасти качались при плаванье быстром.

А на заре, когда за ночь утих, успокоился ветер,

В гавань они вошли Ахеронтского мыса с охотой.

Кверху воздвигся тот мыс крутым и высоким утесом,

730В море как будто глядясь в Вифинское. Скалы же мыса

Гладкие вглубь вкоренились, и море их моет, а окрест

Волны, катясь одна за другой, шумят. На мысу же

Ряд платанов растет, над кручей ветви раскинув.

Скатом от мыса того спускаясь в сторону суши,

Вбок долина идет, а в ней – пещера Аида,

Лесом и скалами скрыта; все время оттуда морозный

Валит пар, поднимаясь из недр холодных и страшных,

И замерзает всегда, в кристалл превращаясь блестящий,

Тающий, солнце когда достигает часа полудня.

740И никогда тишины не бывает у страшного мыса,

Но у подножья его непрестанно плещутся волны

И наверху трепещет листва от пещерного ветра.

Там как раз и реки Ахеронта находится устье,

Что, прорываясь сквозь мыс, впадает в море с востока,

Сверху же воды его ведет, как русло, долина.

(Реку «Спасеньем судов» в поколеньях грядущих назвали

Мужи мегарцы из Нисы, 371когда населить захотели

Край мариандян они. Ведь она спасла их однажды

Вместе с судами, когда налетела злобная буря.)

750Тут немедля гребцы к Ахеронтской скале повернули

Носом корабль и пристали к земле при ветре упавшем.

Их прибытье от Лика, властителя этого края,

И мариандян мужей не укрылось надолго, – прибытье

Тех, кто Амика убил и о ком уж молва говорила.

Вот потому и союз заключили с ними туземцы,

А Полидевка они, словно бога какого, встречали

И собирались к нему отовсюду: ведь многие годы

Войны вели непрестанно они против бебриков буйных.

Вот потому-то они, собравшись в городе вместе,

760Весь этот день провели как друзья в чертогах у Лика,

Пышный сладили пир и беседой свой дух услаждали.

Тут Эзонид поведал царю о роде героев,

Каждого имя назвал, рассказал и о Пелия воле,

Так же о женах лемносских, об их радушном приеме,

Вспомнил, что с Кизиком гости в стране долионов свершили,

Как и в Мизиду приплыли они и на Киос, где против

Воли их всех был покинут Геракл. И про Главка оракул

Он рассказал, и о том, как Амик и бебрики пали,

О прорицаньях Финея сказал и о злой его доле;

770Как от Черных ушли они скал, и на острове встречен

Ими был Летоид. Словам по порядку внимая,

Душу Лик услаждал; о Геракле покинутом только

Он сожалел, и с речью такой ко всем обратился:

«О, сколь великого мужа лишились вы помощи, други,

В длинном и трудном походе к Эиту! Я знаю Геракла!

Здесь, в чертогах Даскила, отца моего, я героя

Видел воочию: он сюда из пределов Азийских

Пеший в то время пришел, Ипполиты войнолюбивой

Пояс неся, а меня он нашел первым пухом обросшим.

780Был погребаем тогда мой брат Приол, что в сраженье

Пал от мизийцев руки, – его еще и поныне

Не перестал весь народ оплакивать в жалобных песнях,

Тут Геракл низложил, состязаясь в бое кулачном,

Тития мощного, что среди юношей всех выдавался

Силою и красотой, – изо рта ему выбил он зубы.

Мало того, он мизийцев отцу подчинил и фригийцев,

Тех, что поля населяют, поля, пограничные с нами.

Он же вместе с землей покорил и вифинское племя

Вплоть до устьев Ребы-реки и утесов Колоны,

790И пафлагонцы затем подчинились, Пелопово племя,

Сами (их земли вокруг обтекает Биллей 372темноводный).

Ныне ж меня беззаконье Амика и бебриков сила,

Ибо далеко Геракл пребывает, владений лишили,

Много отторгнув земли – до тех мест, где предел полагает

Гипий, глубоко текущий в травистых и влажных низинах.

Все же чрез вас понесли наказанье они, и скажу я,

Что не без воли богов против бебриков дело Ареса

Начал в тот день Тиндарид и смерти предал Амика.

Если какую за то я могу воздать благодарность,

800С радостью все я воздам, как в обычае это у слабых,

Коим другие, сильнейшие, помощь внезапно окажут.

С вами со всеми в путь заодно пуститься подвигну

Сына я своего, Даскила. Ведь если он будет

Спутником вам, то везде вы отыщете гостеприимцев

На побережье морском вплоть до устья реки Фермодонта.

Для Тиндаридов же я наверху Ахеронтского мыса

Храм высокий воздвигну. И на море все мореходы,

Издали видя его, поклоняться им станут в грядущем.

Сверх того, как богам, я еще отведу им пред градом

810Тучные нивы в надел на равнине, для пашни удобной».

Так весь день на пиру они развлекались беседой,

А на заре к кораблю вновь направились шагом поспешным.

Также и Лик вместе с ними пошел, чтоб даров неисчетных

Груз донести. И сына в поход он из дома отправил.

Абантиада же тут настигла судьба роковая,

Идмона, что наделен прорицанья был даром. Но все же

Дар его не сберег, – суждено ему было погибнуть!

Там в низине лежал у реки, тростниками поросшей,

В иле бедра свои прохлаждая и грузное чрево,

820Вепрь белозубый; пред ним, перед злым чудовищем, нимфы,

Здешних жилицы болот, трепетали, а люди о вепре

Даже не знали. Один пребывал он в болоте широком.

Шел той порою к реке, богатой тиною вязкой,

Сын Абанта с холма. Кабан – кто знает откуда, —

Выпрыгнув из тростников, в бедро ударил внезапно

Идмона, жилы ему перервав и кость раздробивши.

Громко вскричав, тот упал. На крик пораженного громким

Криком друзья отвечали. Пелей тут в страшилище кинул,

Хоть и напрасно, копье, а кабан, что уже по болоту

830Вспять отбегал, на Пелея понесся. Но Ид его ранил:

Зверь на копье напоролся, зубами заскрежетавши.

Там, где упал он, его на земле и оставили, друг же

При издыханье последнем к ладье отнесен был друзьями

Скорбными, и на руках товарищей скоро скончался.

Тут задержались они, и о плаванье думать забыли,

Но, огорченья полны, погребению предали тело.

Плакали горестно целых три дня и лишь на четвертый

Пышно его погребли, и с ними его погребали

Весь мариандян народ и Лик, и в числе неисчетном,

840Как подобает над мертвым, овец погребальных заклали.

В той стране и курган был над мужем над этим насыпан,

Есть примета на нем для потомков: из дикой оливы

Там корабельной каток поставлен, – и зеленеет

Листьями близ Ахеронтского мыса… А что, если должен

С помощью муз и еще вот о чем я открыто поведать?

Идмона чтить приказал беотийцам, а также нисейцам,

Как градодержца, сам Аполлон в словах непреложных

И заложить, где обрубок стоит старинной маслины,

Город; 373до нынешних дней Эолида Идмона славят

850Боголюбивого там, Агаместора дав ему имя.

Кто же другой еще умер? Курган ведь насыпали снова

Руки друзей в честь еще одного опочившего друга, —

Видим и ныне мы две могилы умерших героев! Тифис,

Агния сын, как молва идет, там скончался. 374

Плыть ему дальше судьба не дала – вдали от отчизны

Быстро его усыпила болезнь, покуда дружина

Тело Абантова сына земле навсегда предавала.

Всех ужасная скорбь объяла при этом злосчастье.

После того как он погребен был с Идмоном рядом,

860В полном отчаянье все у берега моря простерлись

И, с головою себя закутав в одежды, про пищу

И про питье позабыли они, но печалью снедали

Душу, ибо теперь на возврат исчезла надежда.

Мешкали б дольше они, предаваясь безудержной скорби,

Если б Анкею в грудь не вложила огромную смелость

Гера, ему, что у вод Имбрасских Астипалеей

Был рожден Посейдону и редким украшен уменьем

Править ладьей. Подошед к Пелею, вот что он молвил:

«Друг Эакид, хорошо ль, в небрежении подвиг оставив,

870Здесь, в чужеземном краю, вековать? Не за то, что искусен

В деле воинском я, из Парфении в плаванье это

Взял меня Эзонид, но за то, что в делах корабельных

Я знаток. Потому за корабль пусть страха не будет!

Ведь и другие найдутся мужи, что опытны в том же,

Можем любого из них на корму поставить, – не бросит

Плаванья он. Поскорее об этом и прочим поведай,

Всех побуди ты к тому, чтоб о подвиге вспомнили снова».

Так он сказал, у того же от радости сердце взыграло.

И невдолге средь друзей промолвил он слово такое:

880«Дивные! Скорбь мы зачем понапрасну пустую питаем?

Так погибли они, как им суждено это было.

Но ведь в дружине у нас и другие кормчие, други,

Есть в немалом числе! Потому не замедлим с отъездом!

Прочь отриньте тоску и скорее восстаньте для дела!»

Сын же Эзона ответил ему, безнадежности полный:

«Друг Эакид, где же ныне все кормчие эти таятся?

Все, чьим искусством мы раньше гордились, теперь предаются

Скорби сильнее меня, поникнув и очи потупив.

Столь же злую судьбу, как усопших судьба, я провижу;

890Если не будет пути нам к Эита свирепого граду

Или обратным путем не удастся в Элладу вернуться,

Скалы вновь миновав, то в этой стране нас бесславно

Злая смерть похоронит, до старости втуне доживших».

Молвил он. Тут Анкей, не помедлив, дает обещанье

Быстрый корабль вести, – под наитьем он действовал бога.

После него Эргин, и Евфем, и Навплий поднялись,

Править все возжелав кораблем. Но не допустили

Их до того, – большинство за Анкея свой подало голос.

Ранней зарей на двенадцатый день на корабль они сели,

900Ибо мощный Зефир, попутный ветер, повеял.

Быстро они Ахеронт минули, налегши на весла,

И, положась на Зефир, паруса распустивши по ветру,

Быстро на всех парусах при спокойной мчались погоде.

Скоро доплыли они до устьев реки Каллихора,

Где, как преданье гласит, нисеец, отпрыск Зевеса, 375

В дни, когда индов покинув, избрал он для жительства Фивы,

Оргии ввел и затем хоровод пред пещерой устроил,

В коей он проводил святые суровые ночи.

С этой поры именуют реку Каллихором соседи,

910Что обитают кругом, пещеру ж «Уютом пастушьим».

Дальше Сфенела курган узрели они Акторида,

Что, из отважных боев с амазонками вспять возвращаясь,

Был на пути (ибо вышел в поход он вместе с Гераклом)

Ранен стрелою и умер в том крае у брега морского.

Много отплыть не успели они: пустила на землю

Тут Ферсефона сама Акторида плачевную душу,

Что умоляла хотя бы на миг дать ей сверстников видеть.

Встал на кургана венце герой и смотрел на корабль он,

С виду таков, каким на войну он пошел, – красногривый

920Шлем с четырьмя гребнями сверкал вкруг чела его ярко.

Миг – и сгинул герой в непроглядный мрак. Изумились

Все, лишь завидев его. Пристать велел прорицатель Мопс

Ампикид и смягчить возлиянием душу героя.

Парус в единый миг закрепив и причалы закинув

На берег, спешно они занялись курганом Сфенела;

Стали творить возлиянья и жечь в честь умершего жертвы.

Там же, воздвигнув алтарь кораблей охранителю Фебу,

Сверх возлияний ему овец заклали, – Орфей же

Лиру ему посвятил, и «Лирой» то место зовется. 376

930После того на корабль взошли они вновь, ибо ветер

Их понуждал, и, парус подняв, его растянули

С помощью шкотов с обеих сторон, и ладья понеслася

По морю быстро, как быстрый по воздуху сокол несется, —

Крылья дыханью ветра отдав, он их не колеблет

Взмахом, но на распростертых парит среди высей небесных.

Мимо Парфения 377струй, что тут изливаются в море,

Мимо тишайшей реки, пронеслись, где дочерь Латоны

В час, когда всходит она в небеса, окончив охоту,

Тело свое прохлаждает в водах прекраснотекущих.

940Целую ночь неустанно вперед и вперед они плыли,

Мимо Сезама проплыв, и скал крутых Эритинских, 378

И Кробиала, и Кромны, и рощ прибережных Китора.

Утром, в лучах восходящего солнца, они обогнули

Мыс Карамбис и шли вдоль длинного брега на веслах

Целый тот день напролет и всю ночь, что за ним наступила.

Там в Ассирийской земле 379вслед за тем они вышли на берег.

Дщерь Асопа Зевес поселил тут Синопу, и девство

Ей даровал сохранить, своим обещаньем обманут.

С нею в любви сочетаться хотел он и дал обещанье

950То даровать ей, чего всей душою она пожелает.

И, хитроумья полна, испросила себе она девство.

Так же и Аполлона она обманула, который

С ней сочетаться хотел, и Галиса, бога речного.

Но и никто из смертных не сжал ее в сладких объятьях.

Славного там Деимаха 380сыны, рожденного в Трикке,

Жили: Деилеонт вместе с Флогием и Автоликом,

Здесь пребывая с тех пор, как от них Геракл удалился.

Только лишь сонм увидали героев они наилучших,

Вышли навстречу к ним, и свои имена им открыли,

960И, не желая впредь в чужом краю оставаться,

Все взошли на корабль, ибо ветер Аргест 381тут повеял.

Вместе затем уносимые вдаль его быстрым дыханьем,

Галис они за собой оставили, рядом текущий

Ирис, а также земли Ассирийской луга заливные,

В тот же день обогнув мыс и гавань в стране амазонок.

Там зашедшую вдаль Ареса дщерь, Меланиппу,

Ей засаду устроив, Геракл полонил и, как выкуп,

Пояс ему пестроцветный сама Ипполита вручила

За родную сестру, и ее невредимой вернул он.

970В гавани там у мыса, близ устьев реки Фермодонта

Встали они на причал, ибо волны поднялись в море.

С той рекой ни одна не сходна река, ибо столько

Ни от одной по земле рукавов не идет, отделяясь:

Если мы русла считать по пальцам станем, не хватит

До ста всего четырех; а исток лишь один настоящий;

На материк он воды несет, свергаясь с вершины

Гор крутых, – говорят, что зовут «Амазонскими» горы. 382

Павший оттуда поток, в ширину разливаясь, встречает

Кручи холмов пред собой, – потому его путь и извилист.

980Вечно туда и сюда он мечется в поисках, где бы