Текст книги "Тени забытой шестой (СИ)"
Автор книги: Маргарита Дорогожицкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 33 страниц)
Несколько ошеломленный известием о том, что стал спасителем веры и героем молитв, я не сразу нашелся, что ответить.
– Хриз была в глыбе синего льда, когда я увидел ее в храме… Это был сгоревший собор Нежа… Ну или… он лишь казался храмом… Сложно объяснить. Реальность там менялась, стоило подумать о ней, как… Как будто возводишь замок из песка, только вместо песка… материя, а строишь все силой веры…
Меня обожгла догадка. Если за меня молились… если моя вера подпитывалась верой других людей… то я… действительно творил чудеса!
– Синий лед… – задумчиво протянул отец Георг. – А я, отец Павел, обращал ваше внимание на упоминание синей птицы счастья, высеченной изо льда, под куполом Нежского собора. А вы! Безосновательные гипотезы! Мракобесие! Я думаю, синий лед – это и есть Источник. Он не тает, верно, Кысей?
– Не тает… – подтвердил я.
Мои люди уже в нетерпении перетаптывались, а Хриз, казалось, весила больше упитанного теленка. На острове становилось все более неуютно.
– Еще скажите, что Искру вы тоже нашли, – устало заметил глава Ордена. – Какая уже разница… конец один.
– А вот и нашел! – запальчиво возразил старик. – Подпольная она, понимаете! Та первая Шестая создала ее в тайне от Совета, недаром были эти странные накладные в архивах! Да я по крупицам собирал историю темных веков! Все оставляет свой след, надо только уметь его выделить и распознать! А в замке все подтвердилось! Я смог… смог с ней пообщаться… через третьих лиц, разумеется, потому что символ… подавляет мыслепередачу…
– Избавьте меня от ваших бредней.
– Отец Георг, – оборвал я старика, – пойдемте. Нам пора на корабль. Еще предстоит…
– Я останусь, Кысей! Это дело всей моей жизни. Искра… я смогу ее доработать. Урезанный вариант искусственного разума, но если синий лед… даже если сильно насыщен солью… мы сможем снарядить экспедицию… У нее должны были остаться все данные!.. Тогда мы можем попытаться…
Бедняга так разволновался, что начал бредить. Хотя может в его словах и скрывалась крупица истины, но сейчас было не время и не место для научных дискуссий.
– Пойдемте, наставник! – нетерпящим возражений тоном приказал я. – Велька, помоги отцу Георгу. Он идет с нами.
– Мальчик мой!.. Я хочу остаться!
– А я не хочу, чтоб вы оставались. Я и так слишком много потерял.
Отец Георг всю дорогу бубнил что-то себе под нос, периодически порывался вернуться к Источнику, но Велька крепко поддерживал его за локоть и тащил за собой. Однако выйдя к знакомой бухте, мы осознали всю сложность нашего положения. Орден оставил на своем корабле охрану, а «Синеглазого Ангела»… затопил. Теперь это гордое судно с дерзким изобретением человеческого разума – паровой машиной – покоилось вместе с «Горбуном» на дне морском. Был небольшой шанс, что не тронули нашу бригантину, пришвартованную в бухте с другой стороны острова, но я в это слабо верил. На моем корабле оставалась команда, которая едва ли бы стала ждать нас полтора месяца, а именно столько прошло с момента высадки. Мы отплыли в июле, а сейчас уже было начало сентября. На коротком военном совете было решено брать корабль Ордена приступом, но тут вмешался отец Георг.
– Я смогу все устроить, Кысей. Капитан корабля меня знает, потому что я один из отцов Ордена. Он выполнит мои распоряжения, но взамен…
– Нет, – отрезал я. – Я вас на острове не оставлю и не просите, отец Георг. Вас тянет к Источнику, как и прочих, только у них жажда золота, а у вас своя жажда. Жажда знаний.
Он понурился и вздохнул.
– Ничего ты не понимаешь, Кысей. Я же знал, что Шестая жива. Знал, что ты устроил этот фальшивый взрыв, хотя и не знал, как. Ты по уши в нее влюбился, и я боялся, что ты погубишь себя… Я изменил текст молитвы вознесения, чтобы у тебя был шанс… И ты им воспользовался. Я понимаю, как тебе тяжело потерять ее после всего… Но бога ради! Зачем ты тащишь эту дохлятину? Она мертва и успела окоченеть!
Я возмущенно уставился на него.
– Хриз жива! Она дышит! А то, что такая холодная, так это у нее уже бывало… после приступа. Но она проснется…
Он сокрушенно покачал головой и на мгновение заронил сомнение в моей душе.
– Я люблю ее! – воскликнул я. – Я спас ее! Спасал сотни, тысячи раз в разных временах и мирах, я видел это, понимаете? Она меня ни разу не узнала, но продолжала ненавидеть. Пусть так, но она проснется. Пусть не будет меня помнить, пусть будет люто ненавидеть, мне все равно. Я ее не отпущу. Вновь завоюю и…
– Хорошо, – устало махнул он рукой. – Поступай, как знаешь. Упрям, как осел. Весь в отца. Но обещай мне одно, Кысей. Сразу же по возвращению в порт ты меня отпустишь. Я хочу вернуться сюда.
– Знаете, наставник, вы тоже… упрямы. Не буду говорить, как кто.
Отец Георг со скорбным видом сообщил капитану фрегата «Мирный», что отцы Ордена Пяти приняли добровольное отшельничество на острове, однако обстоятельства требуют, чтобы формальности были улажены, поэтому кому-то надо вернуться на большую землю и принять все бремя власти на себя. Капитан осторожно поинтересовался, что с папскими гвардейцами, на что получил ответ, что они задействованы в возведении монастыря, который станет новым оплотом веры Единого и святым местом. На том и порешили. Оголтелый сброд, в который превратились обе команды, моя и Хриз, был размещен с некоторым трудом, ибо фрегат решительно не вмещал всех. Однако некоторые из команды были совсем не прочь остаться, несмотря на мои увещевания. Отцу Георгу и мне пришлось пообещать, что в спасательную экспедицию на остров их непременно возьмут членами экипажа.
За те полтора месяца, которые протекли для нас в несколько часов, остров успел сильно удалиться от Золотого берега, поэтому по прикидками капитана в Льем мы должны были прибыть через неделю. Это при попутном ветре и благоприятной погоде. Не мешкая более ни минуты, мы снялись с якоря и отправились в обратную дорогу.
Отец Георг уступил мне свою каюту, довольно теплую и уютную, перебравшись, согласно своему новому положению, в каюту отца Павла. Чем дальше мы отдалялись от острова, тем больше яснели умы и глаза людей, избавляясь от жуткого наваждения. Я помнил предупреждения Антона о том, что Источник усиливал жажду каждого, кто находился поблизости, и благословлял небеса за то, что моей единственной жаждой, моей одержимостью была Хриз. Увы, она так и не вышла из своего жуткого ледяного кошмара, хотя температура ее тела понемногу возвращалась в норму. Я укутывал ее, согревал горячей морской водой в бутылках, нагретой на солнце, целовал, шептал, что люблю, молился… Мой двойной символ бесконечности исчез, оставив после себя почти незаметные белые следы на груди, какие бывают после обморожения. Отец Георг смотрел на меня с большим сочувствием, мы много говорили. Он рассказал об Искре в Соляном замке, поведал такое, что у меня в голове не укладывалось.
– Наставник, неужели и вы тоже?.. Вы не верите в Единого? Думаете, что он выдумка наших чокнутых предков?
Отец Георг грустно улыбнулся.
– Я верю, Кысей, верю, но не так, как ты. Думаю, что каждый человек в душе верит в свою версию Единого. И попытку наших предков удержать расползающуюся веру в одном образе не считаю такой уж глупой затеей.
– Но начало всего сущего… Что это, если не бог?
– Знаешь, Кысей, я думаю, что бог… Он несоизмеримо большее, чем мы можем себе вообразить. Он играет. Играет и учится, а мы ему в этом помогаем, ибо это и было целью творения. Единый изменяется в соответствие с тем, как меняются наши представления о нем. Он изменяет мир, чтобы тот соответствовал тем представлениям о нем, которые мы в состоянии себе вообразить. Но Единый есть… в каждом из нас, тут ты прав. Мы все… это Единый. Я непременно вернусь к Источнику.
– Там ничего не осталось. Синий лед… его осколки… я все взорвал.
– Есть место на земле, где синего льда очень много, – хитро улыбнулся мне наставник. – Правда, оно находится там, куда добраться очень непросто. Едва ли это случится при мне, стар я уже. Но организовать экспедицию, установить контакт с Искрой, построить на острове новый храм – все это я обязан успеть. Как бы я хотел, чтобы ты возглавил Орден…
Я отрицательно покачал головой.
– Нет. Я хочу забрать Хриз и уплыть с ней далеко… В Дальний свет, подальше от Святого Престола, уж простите, наставник.
Он тяжело вздохнул:
– Так я и думал… Сейчас начнется грызня за церковную власть, грабеж и захват, появятся дутые пророки и липовые святые, но… Это все мелочи. Вознесение состоялось. Это главное. Знаешь, я берег его, когда ты отказался, но теперь… Если вдруг и в самом деле случится чудо, и Хриз проснется…
Он достал знакомый пузырек с грибным эликсиром и протянул мне.
– Этим Хриз не разбудишь… – не согласился я, отодвигая его руку.
– Это не для нее, а для тебя. Кысей, ты хоть понимаешь, на что себя обрекаешь, если она и в самом деле проснется?
– Она проснется. Она обещала вернуться ко мне, а Хриз обещание держит.
– Едва ли ты будешь с ней счастлив… – вздохнул старик и упрямо подвинул ко мне склянку. – Так пусть у вас хотя бы будут дети. Кто знает, может, она переключит свое внимание на них и будет тебя меньше донимать?.. Да и миру нужны Шестые…
ГЛАВА 20. Хризокола?
Бытие без цели, без желаний, без смысла… Осознание себя в густом киселе вероятности, которая безжалостно выталкивает разум в пространство и время, приговаривая:
– Живи, живи…
Я захрипела, захлебываясь воздухом, что неумолимо наполнял мои легкие, засушенные и сморщенные. Кровь растекалась по венам, горячая, густая, застоявшаяся… Тело надувалось мучительными толчками, возвращаясь к жизни, полной боли и страданий. Плоть отделялась от плоти, трещали кости, скрипели закостеневшие суставы… после долго, почти трупного окоченения. Я открыла глаза, ослепленная невыносимо ярким сумраком. Хотела закричать, но воздуха не хватило. Надо мной склонилась жуткая бородатая рожа с безумными глазами.
– Слава Единому, пришла в себя! – и полезла целоваться.
Из последних сил я выкинула вперед кулак и попала. Бородач охнул от боли и схватился за нос.
– Хриз!.. – простонал он, пуская кровавые сопли. – Это же я… Ты опять меня забыла?..
Я забилась в угол кровати и лихорадочно пыталась вспомнить, кто я вообще такая и где нахожусь. В мыслях у меня царила удручающая пустота. Я словно плавала в ней, бултыхаясь и норовя удержаться на поверхности осознания собственного существования. Все время казалось, что если отвлекусь хотя бы на секунду, то потеряю себя, растворюсь и исчезну в вечном забвении. Полутемная комната без окон. Узкая кровать. Скромная обстановка. Письменный стол с грудой книг. Бордель? Если и бордель, то какой-то совсем захудалый. Зачем в борделе книги? Бородатый тип назвал меня Хриз. Это мое имя?..
– Ты кто? – хрипло спросила я.
Он молча вытирал кровь из разбитого носа.
– Кысей, – вздохнул он. – Твой муж.
Я тяжело сглотнула и посмотрела на свои руки. Кольца на них не было. Врет. Он проследил за моим взглядом и ухмыльнулся. Совершенно жуткий сумасшедший оскал. В груди неприятно заныло, а в животе забурчало.
– Кольцо ты потеряла. Тебя еле спасли. Ты пролежала без чувств уже… – он задумался, как бы половчее соврать, – уже больше трех суток. Хриз, скажи мне… сколько тебе лет?
Вопрос меня озадачил. Я заволновалась. Почему он спрашивает? Он что, не знает? Сколько мне лет?.. А если я?.. Я провела рукой по волосам, собирая их в хвост, и ужаснулась. Седая! Я седая! Старуха?!?
– Дай мне зеркало!.. – потребовала я.
Он покачал головой.
– Что последнее ты помнишь?
– Дай зеркало! – взвизгнула я и угрожающе отбросила одеяло в сторону. – Немедленно!
Он с интересом за мной наблюдал, не выказывая никакого беспокойства.
– Ответь на вопрос. Тогда дам.
На мне была тонкая сорочка, бесстыдно задранная до живота. Ужас охватил меня. Почему я раздета? Точно бордель! Или еще хуже… Логово извращенца-насильника. Все тело ныло и болело, хотя синяков не было. Значит, я не сопротивлялась. Почему? Потому что он меня опоил! Затащил к себе, опоил и взял силой. Возможно, не один раз. Ненависть придала силы, и я с диким ревом бросилась на него, целясь головой ему в живот.
Он ловко уклонился и поймал меня за волосы. Я царапалась и визжала, плевалась и брыкалась, звала на помощь, но он, не моргнув глазом, отшвырнул меня обратно на постель.
– Хриз, прекрати! Или свяжу!
Я перекатилась по постели, свалилась на пол, схватила тяжелый ночной горшок, замахнулась и… Вот демон!
– Теперь придется тебя купать… – с удивительным спокойствием заявил бородач. – Если не прекратишь драться, свяжу. Веди себя прилично, ты же не бродяжка подзаборная все-таки… Или ты этого тоже не помнишь?
Я взяла себя в руки. Бородатый тип был не один. У него имелись сообщники. Один из них, с козлиной бородкой и запавшими глазами, притащил лохань. В нее налили теплой воды, щедро положили кусок дешевого мыла. Бородач явно был за главного. Он отослал своего прихвостня прочь, а сам остался стоять у двери, сложив руки на груди и глядя на меня.
– Выйди! – потребовала я.
– Поверь, тебе нечего стесняться. Мы давно… женаты.
Врет и не краснеет. Я скрипнула зубами, стянула сорочку и плюхнулась в лохань, погрузившись в воду с головой. Горячая ванна была так приятна измученным костям, что я пропустила маневр похитителя. Он оказался рядом и схватил меня за волосы.
– С ума сошла? А ну выныривай! Не вздумай мне тут утопиться!
В его глазах плескался страх. Интересно, чего он испугался?..
– Где мое зеркало? – потребовала я, отталкивая его руку.
Он неохотно протянул мне маленькое зеркальце. Я заглянула в него, а оттуда на меня выглянуло абсолютно чужое лицо. От неожиданности я охнула, проводя пальцами по щекам, губам, носу… Слава богу, хотя бы не старуха, морщин нет, но красавицей меня не назовешь: кожа покрасневшая, обветренная, темные круги под бесцветными глазами… Уродина!.. Не плакать!.. В глазах стояли слезы, но я упрямо вглядывалась в незнакомое отражение и пыталась поймать хоть какой-то проблеск воспоминаний, но тщетно. Хорошо же меня этот мерзавец опоил, что всю память отшибло!
– Хриз… – его голос вдруг дрогнул. – Ты что?.. Ты вообще ничего не помнишь?..
Его притворное сочувствие меня не обмануло. Он обрадовался. Я чуяла затаенное облегчение, когда он расспрашивал меня, а потом громоздил одну ложь на другую, думая, что я поверю. Может, память я и потеряла, но мозги мне не отшибло. Он назвал меня Хризоколой Тиффано. Заявил, что спас меня из ледяной проруби, что я сильно пострадала, поэтому долго лежала в беспамятстве, на грани между жизнью и смертью. Потом начал рассказывать, как мы познакомились, при этом имел наглость заявить, что это я в него влюбилась с первого взгляда и настырно домогалась, хотя он был в сане инквизитора. Курам на смех!.. Но я послушно делала вид, что верю, кивала и охала в нужных местах.
– Я богата? – в лоб спросила я его, когда он соловьем разливался о нашем первом появлении на балу бургомистра в каком-то богом забытом городишке.
Он осекся, замялся.
– Эмм… Уже нет.
– Ах, уже нет… Понятно.
– Я все объясню…
Он пустился в какие-то путаные объяснения, из которых следовало, что я промотала все свое состояние, а то, что у меня еще оставалось, отдала брату.
– Ах у меня еще и брат имеется?
– Ну да… Антон. Его ты тоже забыла?
Я неопределенно пожала плечами. Держу пари, скоро объявится еще один проходимец, который назовет себя моим братом и будет вымогать деньги. Суть происходящего постепенно прояснялась. Мерзавцы охотились за моим состоянием. Я знатная и богатая наследница, иначе и быть не может. Чего они добиваются? Я разглядывала простыню. Следов крови не было. Интересно, я была девственницей? Мерзавец меня обесчестил и теперь будет угрожать моим родителям позором?
– А родители?
– Что родители? – опять сбился он. – Чьи родители?
– Мои родители. Кто они?
– Их… эмм… нет.
– Да? – несколько удивилась я. – А где они?
– Полагаю, мертвы. Ну да… Давно мертвы. Вы с братом остались одни.
– Одни в целом мире?.. Как трогательно…
– Хриз, прекрати ерничать!
Я склонила голову набок и посмотрела на него с прищуром.
– Расскажи мне о нашей первой брачной ночи.
Его это почему-то разозлило.
– Ты только что очухалась, но уже неймется, да?
Я нахмурилась. Странная реакция. Он на что намекает?
– Я всего лишь хочу понять, наш брак консумирован, или я все еще девственница?
Он удивился и покраснел, и мне почему-то сделалось тревожно.
– Ты это нарочно? Девственница… ага. Очень смешно, Хриз!
И он с таким пылом описал, как я его бедненького преследовала, шантажировала и в конце концов затащила в койку, что я несколько растерялась. Выставить меня совратительницей целомудренного мальчика! Это ж додуматься надо. Богатая у него фантазия, однако… Все перевернул с ног на голову.
– Но я тоже тебя полюбил, Хриз… – великодушно простил он мне свое растление. – И мы будем вместе. Пусть ты меня не помнишь, но я все сделаю…
– Пусть я ничего и не помню, но с ума не сошла. С какой стати мне, богатой наследнице, выходить замуж за нищего оборванца и урода? – фыркнула я, разозленная его самодовольством. – Ты на себя в зеркало давно смотрел? Чудище лохматое!
Он озадаченно провел ладонью по своем лицу и просиял.
– Ах, да. Тебе же не нравится. Я постригусь и побреюсь, не волнуйся.
– Меня больше волнует, когда будет обед!..
Голодное бурчание в моем животе было красноречивей любых слов.
План-минимум я составила. Первое. Подкрепиться, а то меня до сих пор качало от слабости. Ну или это качало пол, что маловероятно. Второе. Обмануть бдительность моего так называемого супруга и сбежать. Дверь была закрыта на ключ, окон не было. Я покрутилась возле замка, подергала ручку. Почему-то казалось, что будь у меня шпилька, я бы смогла поддеть язычок и взломать замок… Хм… Странно. Откуда у богатой наследницы такие навыки? Я обыскала всю комнату, но кроме книг и письменных принадлежностей ничего не нашла. А если использовать перо?.. Но тут пол ушел из-под ног, я ухватилась за стену и потрясла головой. Что ж такое! Лучше прилечь. Еще и тошнит… просто наизнанку выворачивает… А если?!? Если я беременна? Может, я вовсе не богатая наследница, а авантюристка и воровка, соблазнившая какого-нибудь аристократа и забеременевшая от него, чтобы шантажировать, вот тот и поручил меня похитить и убить. Но зачем тогда этот нелепый спектакль с лже-мужем?.. А если не убить? Если от меня решили избавиться другим способом? Силой выдали замуж, чтобы прикрыть грешок того богатея? Кем бы ни был этот Тиффано, но один его вид вызывал у меня беспричинную злость. Я свернулась на постели клубком и закрыла глаза.
Запах наваристого куриного бульона проник в сознание и вырвал меня из болезненной дремы.
– Что?.. Где?.. – вскочила я на постели, выставляя вперед кулаки.
– Твой обед, – улыбнулся мой похититель.
Я оторопело смотрела на него и не верила своим глазам. Он чудесным образом преобразился, как будто скинул уродливую маску из колючей бороды. Красивое, слегка удлиненное лицо, прямой нос, волевой подбородок, чувственные губы, ослепительная улыбка… И глаза, карие и лучащиеся… самодовольством! Мерзавец знал, что красив, и пользовался этим. Да, теперь я верила, что могла бы клюнуть на эту смазливую мордашку и широкий разворот плеч.
– Бульон остынет, – продолжал он ухмыляться, словно кот при виде застывшей от ужаса мышки. – Насмотришься еще на меня, успеешь.
И протянул руку погладить меня по щеке. Ох, как бы я хотела врезать и сломать этому козлу нос, чтоб не кичился своей красотой, но пришлось стерпеть его лицемерную нежность. Я даже нашла в себе силы улыбнуться в ответ. Пусть думает, что мышка попалась в его лапы. Я набросилась на еду. Мне нужны силы. И тяжелый поднос, на котором принесли обед.
– А что это за толстая книга? – спросила я, указывая обглоданной куриной косточкой на стол. – Какие-то летописи?
– Где? – обернулся он.
– Ну та, в золотом тиснении. Я тут ее полистала, но ничего не поняла…
Он встал и подошел к столу, неосторожно повернувшись ко мне спиной. Я схватила поднос и с силой обрушила его на голову мерзавца. Тиффано рухнул как подкошенный. Обыскав его, я нашла ключ и бросилась к двери. Осторожно открыла ее и выглянула. Узкий полутемный коридор тянулся и уходил наверх лестницей. Были в нем и другие двери. Постоялый двор? Но мой крик о помощи, помнится, остался без ответа. Та еще дыра, очевидно. Я осторожно прикрыла за собой дверь, заперла ее на ключ и двинулась к лестнице. Не спешить. Свобода уже близко.
Шарахнувшись в темный закуток, я переждала двух здоровяков, которые прошли мимо по коридору. Их вид мне не понравился, и я решила не рисковать и не попадаться им на глаза. Второй этаж был копией первого. Коридор со множеством дверей, еще одна лестница наверх. Темнота и духота испытывали мое терпение, и оно вконец мне изменило. Я ринулась вперед, не разбирая дороги, чувствуя, что еще немного – и задохнусь.
Промчавшись мимо ошарашенных бандитов, оттолкнув с дороги какого-то старикашку, который пытался меня остановить, сбив с ног высокого дылду, я с ноги вышибла последнюю дверь и вылетела наружу. Солнце ударило в глаза. Я стояла на палубе корабля в окружении пиратов, а везде, куда не кинь взгляд, простиралась морская гладь. Бежать было некуда…
Меня вежливо, но настойчиво препроводили обратно в каюту. Пришедший в себя Тиффано, потирая шишку на голове, мрачно пожурил меня:
– Если ты хотела прогуляться по палубе, так бы и сказала. Драться зачем? Что за дурная привычка, чуть что – сразу руки распускать?
– Где мы?..
– На корабле.
Ну да, глупый вопрос и не менее бесполезный ответ на него.
– Я имела в виду, куда мы плывем?
– Возвращаемся в Льем.
Возвращаемся… в Льем?.. Коварная память услужливо подсказала, что это город на Золотом берегу, пристанище пиратов и авантюристов. Почему это я знаю, демон раздери, а свое имя вспомнить не могу! Даже собственное лицо кажется мне чужим! Как будто в общей картине мироустройства есть все, кроме меня самой. Эдакая чудовищная дыра, в которую меня засасывает, а я отчаянно пытаюсь зацепиться хоть за что-нибудь, выстраивая версии, одна нелепей другой.
– Возвращаемся откуда?
– С острова. С проклятого острова.
– Что мы там делали?
– Спасали мир.
Я тяжело сглотнула, пытаясь справиться с подкатившей к горлу тошнотой. Все ясно, я оказалась в руках психа.
– Спасли?
Он кивнул, его лицо сохраняло мрачную торжественность.
– Хриз, ты всегда держишь обещания. Ты пообещала брату спасти мир и спасла. Я всего лишь немного помог тебе.
– Вот как… – протянула я, чтобы хоть что-то сказать и нарушить зловещую тишину.
Я заперта на корабле в открытом море. Бежать некуда. Меня похитил сумасшедший. Хуже не придумаешь.
– Я выполнил еще одно твое обещание, – гордо продолжал он тем временем. – Я уничтожил Орден Пяти.
Я застонала и упала на подушку. Он не какой-нибудь безобидный псих, он еще и маньяк, совершивший ритуальные убийства!
– Нет, ты не радуйся, отцы Ордена живы. Пока живы…
Он взял заложников!
– Я оставил их на острове. Когда вернемся в Льем, я отправлю за ними корабль, но Орден Пяти уже никогда не станет прежним. Его назовут в твою честь. Орденом Шестой, как ты и хотела. Отец Георг мне пообещал.
Одержимый! Он одержимый!
– Я считаю, это вполне справедливо, ведь твоя предшественница, первая Шестая, заслужила того, чтобы о ней помнили. Жертвы ее потомков должны быть почтены хотя бы так.
Он и меня захочет принести в жертву!
– Но одно обещание ты так и не сдержала, – с укором заявил он, прямо-таки лучась фальшивой любовью. – Ты его помнишь?
Я ничего не ответила, спрятав голову под подушкой. Как же меня угораздило попасть в этот жуткий кошмар?.. Неужели я была так глупа и слепа, что не заметила безумия в глазах этого смазливого красавчика и позволила затащить себя на корабль? Или он все-таки меня опоил? Да, наверняка второе, потому что… ну не могла я быть такой идиоткой!
– Ты обещала вернуться ко мне и любить меня до конца жизни! – провозгласил он.
Я тихо всхлипнула. Меня душил истерический смех пополам с рвотными позывами.
– Но раз ты не помнишь, то придется… – угрожающе начал Тиффано.
– Помню, – поспешно заявила я, высунувшись из-под одеяла.
Не хватало еще, чтоб он решил принести меня в жертву нашей любви прямо здесь и сейчас. Нужно выиграть время, что-нибудь придумать. Поднять бунт на корабле, захватить власть, раскрыть людям глаза на то, что ими командует опасный безумец. Одним словом, дожить до возвращения в Льем…
– Не помнишь, – не поверил мне Тиффано. – Вот поэтому я хочу, чтоб мы обвенчались еще раз. Ты дашь новые клятвы любить меня.
Ага, щас!.. Бегу и падаю!..
– Конечно… – слабым голосом ответила я.
– А потом мы отправимся в Дальний свет, – продолжал бредить этот фанатик. – Перед отплытием ты наверняка захочешь повидать брата…
А если у меня все-таки есть брат? Вдруг он сможет вырвать меня из рук безумца? Надежда вспыхнула с новой силой. Я села на кровати и яростно закивала головой.
– Хочу! Хочу повидать брата! Я так по нему соскучилась.
Тиффано нахмурился.
– Ты ж его не помнишь?
– А я вспомню! Вспомню, как увижу!
– Хриз, ты аж зеленая. Тебя тошнит? – заботливо поинтересовался он, заталкивая меня обратно в кровать и поправляя одеяльце. – На море опять начинается небольшое волнение. Потерпи. Постарайся уснуть. Через пару дней уже будем в Льеме. Обещаю, ты увидишь брата и его жену…
– Жену? – тупо переспросила я, послушно сворачиваясь в клубок на постели.
С чего мне оставлять братцу свое состояние? Скорее всего, тот силой отобрал его, ради своей женушки. Что там бормотал этот псих? Что я пообещала брату спасти мир? Так вот из-за кого я оказалась в лапах чокнутого извращенца! Бессмысленно рассчитывать на помощь такой семейки.
– Да, Юля на сносях. Интересно, вдруг уже родила? Представляешь, ты сможешь перед отплытием увидеть своего племянника. Разве это не чудесно?
– Племянника?.. – полузадушено проскрипела я из-под подушки. – Сколько еще у меня родственников?.. Огласи весь список сразу.
– Ну… Только они. Ты не волнуйся, все будет хорошо. Главное, что у тебя есть я. И я тебя люблю. Вспомнишь ты меня или нет, неважно. Ты меня полюбишь. Мы будем жить долго и счастливо.
От жизнерадостной угрозы в его голосе мороз пошел по коже. Любить я никого не желала, больше всего на свете мне сейчас хотелось кого-нибудь убить. Или хотя бы расквасить чей-то нос. Вместо этого я стерпела от безумного красавчика целомудренный поцелуй в лоб и даже слабо скривилась в ответ в жалком подобии улыбки.
В полной растерянности я сидела на кровати, поджав ноги. Часы показывали час ночи, но на мою потрепанную честь фанатик покушаться явно не собирался. Не то чтобы очень хотелось, но… За ужином он пожелал мне спокойной ночи и ушел. Я не поверила и на всякий случай подготовилась, стянув за трапезой вилку, удачный удар который мог навсегда лишить кое-кого мужественности. Я подождала еще часик, но глаза слипались. А если он ждет, пока я засну, чтобы подкрасться и застать врасплох? Хм… Нелогично как-то. Уж проще опять мне что-то подсыпать или подлить в еду. В четыре часа утра я не выдержала и легла спать. Будь что будет. Снявши голову, по волосам не плачут. Ведь мне же точно не о чем плакать?.. Или есть?..
Тиффано разбудил меня рано утром, отвратительно свежий и бодрый.
– Вставай, соня, – ласково пропел он над ухом. – Перед завтраком прогуляемся с тобой по палубе. Погода хорошая, качки нет. Солнышко, красота.
Я мрачно моргала, щурясь на него спросонья. Прогуляться, безусловно, надо. Присмотреться к команде. Понять, кто тут что из себя представляет. Но глухое раздражение при виде незамутненной жизнерадостности этого психа росло и грозило выплеснуться. Вечером я выяснила, что до сих пор девственница. Это привело меня в полное замешательство и вдребезги разбило все мои версии, но я решила не обнаруживать перед Тиффано своего знания. Что-то подсказывало мне, что безумцу не стоит перечить, иначе можно привести его в бешенство. Но как же хотелось стереть с этой смазливой мордашки самоуверенную ухмылку! Я выдавила нечто, похожее на улыбку, и он почему-то вздрогнул:
– Плохо спала? – озабоченно спросил он. – Ну ничего. Свежий воздух перед завтраком творит чудеса. Одевайся, умывайся, я жду тебя на палубе. Ты же хочешь узнать про нашу первую ночь?
– А она была? – брякнула я, не стерпев подобной наглости.
– Ну разумеется, – лучезарно улыбнулся он, и я на мгновение невольно залюбовалась им.
– Тогда почему я осталась девственницей? – рявкнула я, прогоняя наваждение.
– Какие глупости!.. – отмахнулся он.
Невероятно! Он настолько безумен, что даже не замечает очевидных противоречий в своих бредовых фантазиях.
– Девственница! – стукнула я кулаком по постели. – Я проверила! Рассказать как? Рассказать, куда надо засунуть палец? И как глубоко?
Он вдруг покраснел и опустил взгляд, словно засмущался, потом пробормотал:
– Кажется, я перестарался с эликсиром. Ну да… Регенерация местного действия, поэтому… Понимаешь, Хриз, это все грибной эликсир. Он… эмм… восстановил тебе… эмм… девственную плеву… потому что лечит и регенерирует ткани организма, а будучи применен местно, ну так сказать напрямую в… эмм… понимаешь, ты не могла иметь детей, но я тебя вылечил, вот.
Я смотрела на него, не веря своим глазам. Этот псих тут же на ходу сочинил нелепейшее из всех возможных объяснение, чтобы вписать его в свою картину мира. И это вместо того, чтобы честно признаться в мужском бессилии! Нет, этот псих ни за что не отступит от безумного бреда, более того, он так истово в него верит, что это уже похоже на… на колдовское наваждение… Господи, я в лапах колдуна!
– Я понимаю, тебе сложно в это поверить, – вдруг сказал он виновато. – Если бы ты все вспомнила, то стало бы легче… наверное. Но я не хочу. Не хочу, чтобы ты вспоминала.
– Почему?
– Слишком много боли в твоем прошлом. Боли, грязи и безумия. Иногда лучше начать с чистого листа. Во всех смыслах этого слова.
И тут до меня дошло. Никакого эликсира не было, просто он заказал в борделе операцию по восстановлению девственности! Я откуда-то знала, что такие делают. Даже примерно знала, как. Меня передернуло от отвращения. Извращенец!
Я выказала желание завтракать и обедать в кают-компании, Тиффано не возражал. Мне надо было понять, что за команда собралась на «Мирном». К моему удивлению, оказалось, что корабль принадлежит Ордену Пяти, а старикашка, с виду настоящий божий одуванчик, здесь всем заправляет как Шестой. К нему все относились крайне почтительно, а Тиффано называл его наставником. Получив свободу передвижений, после обеда я улучила момент, когда отец Георг вышел на палубу погреть на солнышке свои кости, и пристроилась поблизости.
