Текст книги "Тени забытой шестой (СИ)"
Автор книги: Маргарита Дорогожицкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 33 страниц)
– Ваша святость, вы как?.. Насилу откачали…
Я согнулась пополам в истерическом хохоте. Нашли кого спасать!..
Славный город Льем раскинулся над морем, угнездившись домами и улочками прямо на скалах. Дымнай катил свои волны стремительно, однако его русло уходило в толщу горных пород, шумя водами где-то под городом и изрыгаясь в море под чутким надзором жителей. Неприступный с моря, ощетинившийся высоченной крепостной стеной с суши, Льем был городом-мечтой, олицетворением свободы духа, а поэтому здесь не жаловали Святой Престол. В придорожной таверне белобрысый очкарик-инквизитор Лючиано превратился в одноглазого моряка Хаврона.
Грязно-серая повязка на глазу, косынка на волосах, завязанная на пиратский манер, выпяченная вперед челюсть и нордаримский говорок сразу же выдавали во мне северного морского волка, одного из многих, которые стекались в Льем в поисках удачи.
Я шла по набережной, щурясь от яркого солнца и его бликов на воде. Близость моря всегда меня нервировала, но сейчас она сделалась невыносимой. Обманчивое спокойствие морской глади раздражало, как и резкие крики чаек, людской гомон, поскрипывания кораблей на причале, толкотня. Я ускорила шаг, на секунду вдруг поддавшись панике, что могу их потерять из виду. Они шли медленно, Антон подстраивался под тяжелую переваливающуюся поступь жены. Юля несла свой живот вперед с важной гордостью, напомнив мне пузатые корабли восточных торговцев. Я догнала парочку и пошла за ними, прекрасно понимая, что совершаю глупость, но будучи не в силах устоять перед искушением.
Антон был в черном, потерянный и несчастный. Очевидно, известия о моей безвременной кончине уже достигли Льема. Но я до сих пор не знала, что случилось с завещанием. Если этот подлючий деятель Кысей успел его перехватить, то за жизнь брата и ломаного гроша не дадут.
– Анжи, давай поднимемся к Лавандовой площади?.. – предложила Юля, останавливаясь возле уходящей вверх улочки.
Он резко мотнул головой.
– Нет.
– Но почему?.. Там такой чудесный аромат…
– Именно поэтому!.. – судорожно сглотнул он. – Любимый запах Хриз…
Я скривилась. Не любимый, а самый дешевый и стойкий, чтобы отбить ту вонь, которая сопровождала нас в путешествиях.
Юля погладила его по руке.
– Прости, Анжи… Я не знала, не подумала… Давай тогда просто выйдем в море на бригантине?
Антон ничего ей не ответил, выглядывая что-то в безбрежной морской дали.
– Анжи?..
– Нет. Тебе нельзя.
– Но почему?.. Я прекрасно себя чувствую! А тебе тоже надо отвлечься и…
– Нет, – он подхватил ее под руку. – Пошли. И никаких тайных вылазок на верфь, поняла? Без тебя обойдутся.
– Но…
– Лекарь сказал – не волноваться!
– А я и не волнуюсь!.. Ну Анжи!..
Он потащил свое пузатое сокровище прочь, торопливо, как будто бежал от кого-то. И я знала, от кого. Орден когниматов очень не любил терять обещанную прибыль, и несчастное выражение на лице отца Васуария было тому ярким подтверждением.
Я сплюнула на землю, грязно выругалась и пошатывающейся походкой направилась к церковнику. Но он меня не видел. Опустив взгляд в пол, казначей торопливо шагал по улице вместе с Джемми Вислоухим. Последний вполголоса что-то говорил, а отец Васуарий молча слушал, изредка вставляя оправдания. До меня долетали обрывки фраз.
– Кинули нас!.. Убытки… кто… возмещать?..
– Но золото… ее брат знает!..
– И где?.. Где, я вас спрашиваю?..
– Наследство… Тиффано… обещал!..
– Нашли кому верить!..
Тут я с Джемми Вислоухим была согласна. Верить Кысею Тиффано не стоило ни при каких обстоятельствах. Я поправила повязку на глазу и в два шага догнала когниматов, вклинившись между ними и обняв их за плечи развязным жестом.
– Ну что, братцы-котики, не ждали?.. – ласково пропела я у них над ухом.
Мы сидели в кабинете Вислоухого, верховного подскарбия ордена и самого ловкого малого на всем Солнечном берегу. Когниматы были единственной церковной властью в Льеме, да если так подумать, то пожалуй вообще единственной властью в городе, которая хоть что-то из себя представляла. Осторожный и дальновидный орден избрал Льем в качестве своей столицы, поэтому надо ли говорить, что его обитель по роскоши убранства ничуть не уступала резиденции Папы и, кстати говоря, превосходила ее по защищенности. Еще бы, ведь в свое время, когда я попыталась разузнать о здешней сокровищнице, только разузнать!.. как на следующий день ко мне пожаловали молчаливые братья ордена. И кормить бы мне рыб где-нибудь между Базрой и Керекешем, если бы не имя магистра Солмира… Мара старика так давно не появлялась, что я почти забыла про нее. А сейчас вредный старикашка сидел с нами за столом, между казначеем и Вислоухим. Последняя из моих постоянных мар…
– Да, меня убили, – сказала я, с наслаждением стаскивая косынку и распуская волосы. – Но я восстала из мертвых.
– Но как вам удалось всех обмануть?.. Я же… видел…
– Это не фокус! – резко оборвала я отца Васуария. – Я в самом деле умерла! Меня взорвал этот паскуда Тиффано! Вы хоть представляете, каково это?.. Когда твое тело разрывает на куски, трещат кости, лопаются сосуды, испаряются глаза?..
Я демонстративно потерла повязку на глазу.
– Ну ничего, скоро будет как новенький, – пробормотала я себе под нос, а потом повысила голос. – Хорошо хоть, что тело не сожгли! Не знаю, сколько бы собирала плоть из пепла, знаете ли, возрождение – крайне муторное занятие…
На лицах церковников читалось изумление пополам с недоверием. Магистр Солмир что-то вычерчивал, уткнувшись носом в бумаги, словно прилежный школяр. Меня так и подмывало встать и заглянуть ему через плечо.
– Цветочек, ты утверждаешь, что… – Джемми Вислоухий промокнул вспотевшую лысину платком и откашлялся. – Что была мертвой? И ожила?
Я кивнула и вновь почесала глаз под повязкой. Отец Васуарий позеленел, должно быть, представил, как у меня из обугленной глазницы вырастает новый глаз.
– Чешется, – сообщила я. – Хотите взглянуть?
Казначей отчаянно замотал головой, но подскарбий ордена явно пребывал в сомнениях.
– Нет, я все же покажу… – решила я. – Раз не верите.
И стала разматывать тряпку, плавно и размеренно, не переставая говорить таким же медленным, монотонным голосом, укачивающим сознание моих собеседников и подготавливающим внушение.
– Шестая… я… смогла победить колдунов. Шестая… я… смогла остановить черную лихорадку. Шестая… я… смогла восстать из мертвых. Шестая… я… смогу спасти и вас…
Грязная тряпка мягко легла на стол, а взгляду смятенных церковников предстал… свиной глаз, искусно прилепленный поверх моего собственного. Он держался на кровоточащем лоскутке кожи, тоже свиной, и был карим и неподвижным. Отец Васуарий не выдержал и вывернул содержимое своего желудка на ковер. Джемми Вислоухий судорожно сглотнул.
– Эмм…
– Да что ж такое… – пробормотала я, заправляя глаз обратно. – Постоянно вываливается, не прирос еще как следует. Потрогать хотите?
Я сделала попытку ухватить верховного подскарбия за руку, но тот проворно отпрянул. Его большие оттопыренные уши, из-за которых он и получил свою кличку, прижались к черепу.
– Довольно, Цветочек! Хватит нас… эээ… пугать!
Я пожала плечами и стала наматывать повязку обратно на голову.
– Экие вы… пугливые. Мне нужна команда смельчаков, способных отправиться со мной к проклятому золоту, а вы глазика испугались… Тьфу!..
Упоминание золота возымело чудесное действие. Церковники переглянулись между собой, отец Васуарий вытер рот и выпрямился на стуле, сцепив зубы. Вот за эту любовь к наживе я и любила когниматов. Когда твой противник или союзник предсказуем, куда легче управляться с остальными картами в руке.
– Говори. Мы тебя слушаем.
– А что говорить? Мне нужен корабль, команда и… полные трюмы пороха.
– Что? – слегка оторопел Джемми Вислоухий. – А порох-то зачем?
Я перегнулась через стол, почти легла грудью на него и заглянула в лицо подскарбию, бросив мимолетный взгляд в бумажки магистра. В них были… чертежи какой-то странной штуковины. Механический котел для душ?
– А порох – это для Ордена Пяти, – подмигнула я Джемми и приложила окровавленный палец к губам. – Только тсс!.. Мы же не хотим с ними делиться?
– Цветочек, да ты с ума сошла! Ты хоть представляешь, что такое порох, а?
– Прекрасно представляю, – ответила я, охрипнув от бесконечных споров.
– Одна малейшая искра…
– Вот только не надо мне тут про искры!..
– … и корабль взлетит на воздух!..
– Ша!.. – стукнула я кулаком по столу, потеряв последнее терпение. – Или так, или никак!..
– Это сумасшедший риск! Орден не будет вкладывать деньги в заведомо гиблое дело!
– Ах так? Кстати, а что вы сделали с моим завещанием, а? Почему Антон до сих пор не вступил в права наследования?
Джемми запнулся на полуслове и бросил быстрый взгляд на отца Васуария. Так я и думала!.. Сговорились! Пошли на поводу у Кысея!
– Да я вас ославлю на весь преступный мир! Я доверила вам ни много, ни мало – свою последнюю волю, а вы!.. Хваленая надежная репутация когниматов лопнет, как мыльный пузырь!
Отец Васуарий откашлялся.
– Я действовал исключительно в интересах вашего брата…
– Надо же!.. А что именно было в его интересах? Лишиться титула и земель?
– Фрон Тиффано убедил меня, что Орден Пяти собирается взяться за вашего брата…
– Фрон Тиффано – убийца! Его подослал ко мне Орден!.. Скоро они поймут, что я жива, и тогда можете попрощаться с золотом!..
– Но…
– Довольно! Непосредственно перед отплытием я объявлю о своем чудесном возрождении и отрекусь от титула и земель в пользу брата. Вы же!.. – я угрожающе помотала пальцем у них перед носом. – Вы все засвидетельствуете и позаботитесь, чтобы Антон свое получил. Между прочим, это и в ваших интересах. Мне же не надо напоминать, кто его жена?
Отец Васуарий нахмурился и непонимающе посмотрел на верховного подскарбия. Тот скривился, но промолчал.
– Вот и договорились, – подытожила я. – И помните, что я свои обещания держу. Даже смерть мне в этом не помеха.
Обсуждая детали предстоящей экспедиции, я узнала от когниматов еще кое-что интересное. Оказалось, что на верфи моего брата построили удивительный корабль, который был оснащен паровой машиной и мог плыть против ветра. Глупость какая-то… Как это вообще возможно? Еще б сказали, что и экипажи могут ездить без лошадей. Но капитаном «Синеглазого Ангела» был старый морской волчара Кинтаро, поэтому не следовало вот так сразу отбрасывать этот вариант. Да и моя сиятельная невестка была хорошо известна своей страстью к порядку и правильности во всем. Верфь под ее чутким руководством процветала и выпустить корыто просто бы не смогла. У девчонки бы истерика случилась, увидь она хоть одну криво вколоченную эмм… мачту?.. или что там вколачивают на корабле? Я досадливо встряхнула головой и толкнула дверь в таверну «Морской поросенок», где капитан Кинтаро любил пропустить кружку-другую льемского рома. От когниматов мне стало известно, что «Синеглазый Ангел» (это ж надо было придумать такое дурацкое название!) уже успешно выдержал свое первое плавание через Окорчемский пролив и теперь в его команду требуется навигатор, чтобы отправиться еще дальше… к новым землям в Дальнем Свете. Да уж… что Кыся, что его воспитанница – оба с прибабахом, не сидится им на попе ровно, все тянет в море.
Я плюхнулась на лавку и с вызывающим стуком поставила полную кружку на стол перед капитаном.
– Занято, – буркнул Кинтаро, не отрывая взгляда от хорошенькой певички, что старательно выводила балладу о проклятии Мертвых земель.
– Навигатор нужен? – развязным тоном спросила я.
Капитан наконец соизволил повернуть ко мне голову.
– Ты-то? – с сомнением оглядел он мою физиономию. – Одноглазый?
Я ухмыльнулась и полезла за пазуху.
– Слышь, капитан, я с картами ловко управляюсь.
Я расстелила перед ним карту, которую утащила из замка. Крестиком на ней было отмечено то место, где по утверждению Искры находился остров с Источником.
– А еще я знаю, где искать проклятое золото… – понизила я голос до заговорщического шепота.
Капитан изменился в лице. Глаза превратились в две колючки, которые пронзили меня насквозь, а потом он схватил меня за шиворот и дернул к себе через стол, перевернув кружки.
– Ты кто такой? – прорычал он мне в лицо.
– Цветочек умерла, так что теперь будешь звать меня Ягодкой… – осклабилась я в ответ.
Он отпустил меня и отпрянул.
– Ты?!? Не может быть!..
– Не ори! – приказала я, усаживаясь на место. – На нас смотрят. Улыбнись, капитан. Все только начинается. Я – твой новый навигатор. Ягодка Хаврон. Нас ждут великие дела.
– Ты думаешь, это смешно? – кипятился Кинтаро.
– А ты, капитан, наверное думаешь, мне было смешно умирать? – резко ответила я, с ожесточением почесывая глаз под повязкой. – У меня в руках были все карты! Я собиралась стать императрицей и завоевать весь мир! Я сотворила чудо, излечив город от черной лихорадки, а эти неблагодарные скоты… Меня убили! Подло! Взорвав на собственной свадьбе! Но я вернулась с того света!
Я дернула с глаза опостылевшую повязку. На какой-то жуткий миг почудилось, что все так и было, что я собрала себя по кусочкам, что мое тело мне больше не принадлежит, слепленное из обрывков других существ, что свиной глаз заменил мой собственный, что подбородок обрастает щетиной, что выдуманная личина становится пугающе реальной…
– Что с твоим лицом? – побледнел капитан.
– Последствия взрыва, – коротко ответила я. – Если ты еще не понял, капитан, то я – проклятая Шестая. Колдунья и чудотворница в одном лице… даже если это лицо мне больше не принадлежит. Я восстану из пепла столько раз, сколько потребуется, чтобы выполнить то, что должна.
Слова звучали так странно, как будто их тоже говорила не я. Кинтаро долго смотрел на меня, потом медленно покачал головой.
– Я ни за что туда не вернусь. Ты даже не представляешь, о чем просишь.
– Я не прошу, – жестко ответила я. – Мы отправимся на остров за наследством моей прапрабабки, хочешь ты того или нет. Иначе скоро здесь объявится Орден Пяти и утопит этот город в крови, как собирался сделать это с Винденом.
Капитан поежился и отодвинул от себя карту.
– Ты его не найдешь. Остров… Он плавучий. Твои координаты бесполезны.
– То есть? – нахмурилась я.
Так и знала, что сверхмозглая дура схитрила!
Взгляд капитана затуманился, он смотрел мимо меня, на лице не было ни единой кровиночки.
– Плавучий остров, который образовался после извержения вулкана. Лава застыла в воде, взяв в плен «Горбуна», и превратилась в пемзу. Цветочек, там страшно… У меня команда посходила с ума…
– Ягодка. Называй меня теперь так. Ягодка Хаврон.
– Ягодка так Ягодка, – обреченно махнул он рукой. – Ты можешь плавать в Южном море целые месяцы напролет, но так и не найти этот остров.
Я задумалась. Искра мне не солгала, она просто по моему обыкновению умолчала о важной подробности. Скорее всего, названные ею координаты были верными, в тот момент, когда она их называла, остров действительно был в этой точке. Но где он теперь? И где будет, когда мы выйдем в море?
– Так, капитан, выкладывай все. Расскажи, как вы нашли остров.
– Я не хочу это вспоминать.
– Придется.
Я быстро вытащила из капитана подробности того злосчастного путешествия и надолго задумалась, развозя грязные потеки по столу.
– Значит, карту видела и запомнила только княжна?
– Прошу тебя, оставь девочку в покое. Ей же скоро рожать, твоего племянника между прочим! И она ничего не помнит после той… той ночи на «Маковее», когда ее выбросило на берег.
– Ну это она так говорит.
– Послушай, Анджей извелся весь, когда узнал о том, что произошло. Хотел мчаться в Винден, искать тебя, потому что не поверил, что ты мертва.
– Правильно, – кивнула я. – Мой братик знает, что смерть меня не остановит.
– Поговори с ним, раз мне не веришь, он тебе скажет тоже самое. Лиля ничего не помнит. Оставь эту бесполезную затею.
– Говоришь, остров вас сам нашел? Потому что к вам попала карта?
– Потому что у нас на борту была крыса! Лех!
– Крысенок-поваренок… – задумчиво пробормотала я.
"И взмыли в небо стрекозы,
Чтоб славу Единому вознести
На крыльях золотых…"
Слова баллады неожиданно проникли в сознание и направили мысли в иную сторону. Что подразумевалось под стрекозами? Мертвые земли. Неприкаянный. Моя сумасшедшая прапрабабка. Она сорвала вознесение. Что-то сделала с этими стрекозами. Знать бы еще, что они вообще такое. Свела с ума жителей Нежа. Похитила Источник. А золото? Откуда оно? Я всегда думала, что она награбила его в своих походах, но что если это Источник был сделан из золота? Хм… Этот драгоценный металл имел высокую плотность, поэтому размеры Источника не могли быть большими. Итак, Хризолит Проклятая сковырнула золотую… эмм… скажем, золотую ванночку, погрузила на корабль и… Я подвинула к себе карту и провела пальцем по Дымнаю, который брал свой исток в Мертвых землях. Шестая на корабле отправила Источник вниз по течению, избрав кратчайший путь, чтобы потом пересечь Южное море и через Окорчемский пролив… вот здесь… взять курс на Норвштайн. По крайней мере, я бы поступила так. А что в это время делал Неприкаянный? Если предположить, что он, как и Искра, привязан к Источнику, то он должен был последовать за кораблем и не удаляться от него далеко.
– Капитан, – позвала я Кинтаро, – а расскажи-ка мне о всех пиратских главарях, которые орудуют в Южном море. Нет ли среди них кого-нибудь по кличке Неприкаянный?
Несколько часов подряд я слушала байки, небылицы и легенды Южного моря. Здесь была и та история о спящей Изабелле, которую мне как-то рассказывал Кысей, были и странные причудливые побасенки о Поваренке, в истинности которых капитан ничуть не сомневался, хотя никто самого Поваренка не видел, только призрачные очертания его корабля. Покопавшись в памяти, Кинтаро вспомнил еще одну легенду, почти забытую за давностью лет, однако относящуюся ко временам Синей войны. Тут я вся обратилась в слух.
– Синий пятикнижник был юношей с длинной стеклянной бородой, разумеется, синей, от чего его так и прозвали. Его еще называли живым мертвецом, потому что вместо глаз у него была пустота, которая вспыхивала, когда он злился. Он пиратствовал в Южном море, пустым взглядом жег корабли, убивал людей. О его жестокости ходили слухи, одни страшнее других. Он мучил своих пленников и сводил их с ума, выпивая их жизнь и записывая ее в огромную книгу. Переплет той книги был сделан из человеческой кожи, страницы сплетены из волос, а буквы читались как взад, так и вперед, ибо написаны они были тоже человеческой кровью и потом. Те безрассудные смельчаки, которые пытались выкрасть книгу, не могли устоять перед любопытством и не заглянуть в нее. Но стоило им открыть книгу, как на шестой странице падали они замертво, отравленные трупным ядом. Была у пятикнижника страшная соляная тюрьма, откуда никто не возвращался. На побережье, недалеко от Казарии, где приливные морские волны воюют с водами впадающей Тибры, где скалы коварны и непредсказуемы, где солнце становится фиолетовым в соляных испарениях, висели клетки. В них сидели несчастные пленники. Во время приливов у них над водой оставалась только голова. Когда приходили морские волны, пленники могли опустить руку вниз и выловить мелкую рыбешку или черепаху, тем и продлить себе жизнь, а когда приходили пресные воды Тибры, то они смывали соль с тел страдальцев и утоляли их жажду. Но соль рано или поздно одерживала победу, превращая пленников в ужасные соляные статуи. Раз в шесть недель Синий пятикнижник приходил на это кладбище живых мертвецов и брал соль для своих чернил, ведь всем известно, что если кто-то хочет вывести пятна крови, то нужна соль. Поэтому в книге не один слой текста, а много, но никто не знает, сколько. Еще говорят, что пятикнижник все время что-то искал, поэтому и пытал своих пленников, но что это было, тоже никто не знал. Награбленных сокровищ у него накопилось столько, что золотыми монетками можно было замостить все морское дно; его тайных знаний не уместили бы все библиотеки мира; перед его кораблями дрожали владыки и склонялись купцы. Может, он искал соль? Другую соль, которая бы вернула ему вкус к жизни, ибо та, что осыпалась с тел замученных пленников, была горькой и ядовитой, как змеиная слюна…
– Так, стоп, – оборвала я капитана. – Он же не мог ходить на корабле один? У него была команда?
– Наверное, – пожал плечами Кинтаро. – Ведь кто ж еще мог сложить истории про него, как не его подручные? А потом он исчез. Никто не знал, куда, но говорят, что он обещал вернуться.
– Когда? Или тоже никто не знал? – не удержалась я от подколки.
Капитан серьезно покачал головой.
– Не когда, а куда, – поправил он меня.
– В смысле?
– Он обещал вернуться в наши сны, чтобы плавать и пиратствовать уже там.
Ну что ж… Картина вырисовывалась занимательная. Свихнувшийся искусственный разум Неприкаянного завладел сознаниями моряков, сделал из них пиратов и пустился во все тяжкие. Вряд ли Неприкаянный искал Источник, поскольку был к нему привязан, очевидно, он искал способ освободиться от него. Нашел? Ну раз исчез с горизонта, значит, да, однако что-то подсказывало мне, что далеко он все равно не рискнул бы удалиться. А еще он оставил там охрану – Поваренка. В этой легенде меня больше всего смущала соль. Почему опять она? Очевидно, что Неприкаянный был не так ограничен, как Искра, раз мог убивать и мучить людей. Или же с него слетел поводок во время сорвавшегося вознесения? Но соль была тем общим знаменателем, который связывал Искру и Неприкаянного. Почему же я не догадалась прихватить с собой несколько горстей соли из замка? Силой или слабостью была она для него? Скорее, все же силой, раз он мучил людей и засаливал их в собственных страданиях. А что, если он искал именно соль из Соляного замка? Но зачем пытать людей? Что они могли ему сказать? Указать дорогу к замку? Хотя… Если долго пытать человека, то можно свести его с ума, толкнуть за черту и превратить в колдуна. Меня прошиб озноб. А ведь чем-то похожим занимался колдун, истязавший меня и других несчастных в своих подвалах. Но то чудовище мертво, как и его жертвы… Они все мертвы. Кстати, а возможно ли в принципе убить то, что никогда не было живым? Как уничтожить Неприкаянный искусственный разум? А что, если он и в самом деле вернулся, как обещал? Вошел в наши сны, скачет, подобно блохе, от одного сознания к другому, заражая людей и превращая их в колдунов? И снова передо мной встало такое очевидное и заманчивое решение – покончить со всем и сразу. Ведь если не останется ни Единого разума, то Неприкаянный сдохнет с голода, как и карманный божок наших забытых предков, в которого некому будет верить…
– Вы хотите взорвать остров? – пораженно спросил меня пороховых дел мастер Дуду Гватмалини.
Невероятно смуглый, словно почерневший от своего занятия, мастер работал на когниматов, так как светским властям разрешения на использование пороха выдавались Святым Престолом крайне неохотно. У Дуду была заячья губа, и, чтобы скрыть это, он отпустил усы. Однако зубы все равно виднелись между усами, особенно когда он говорил.
– Да, – твердо заявила я. – Рассчитайте мне количество пороха, необходимое на то, чтобы взорвать остров площадью примерно в полтора акра.
– Эмм… – он начал нервно жевать ус, из-за чего казалось, что волосы у него растут прямо изо рта.
– И прекратите жевать ус, – раздраженно добавила я.
Он поспешно выплюнул ус и в нерешительности взглянул на Джемми Вислоухого. Тот кивнул.
– Делай, как она… как Ягодка говорит.
– Но это невозможно! – воскликнул мастер. – Во-первых, у меня попросту нет нужного количества, а во-вторых…
– Давайте решать задачи постепенно, – перебила я. – Сколько пороха нужно?
– Послушайте, если вы думаете, что все так просто, то ошибаетесь…
– Хватит юлить!
– Да хвост мне в задницу, если это так! – разозлился мастер. – Пойдемте, я покажу.
– Что покажете?
Пороховая мастерская оказалась крайне вонючим местом. Мастер, несмотря на все мои понукания и поторапливания, счел нужным прочесть мне лекцию по производству пороха. Три основные составляющие – уголь, сера и селитра – должны быть измельчены, каждый в отдельности, следом смешаны в строгих пропорциях, причем с добавлением воды, чтобы избежать случайного взрыва, а потом высушены, но уже в гранулированном виде.
– Так вот… – Дуду остановился напротив выгребной ямы, накрытой поддоном, на котором выступала белесая изморозь. – Величина этих гранул и определяет силу взрыва.
– Отлично, – глухо пробормотала я, уткнувшись носом в рукав, чтобы не задохнуться от вони. – Так сделайте их самыми большими, чтоб наверняка.
Пороховых дел мастер тяжко вздохнул и покачал головой.
– Чем крупнее зерно, тем больше нужно пространства для взрывной камеры. Грубо говоря, вы можете сделать крупные зерна для одного большого запала, или много мелких запалов, наполненных мелкозернистым порохом.
Я прищурилась. Смрад от выгребной ямы выедал глаза и не давал сосредоточиться.
– А если же делать крупный запал, то нужно будет отлить такую камеру, которая по размерам будет превосходить колокол на соборе Святой Софии в столице княжества в десятки раз.
– Так отлейте!
– Однако размеры и вес такой пушки, – невозмутимо продолжал Дуду, – будут настолько чудовищны, что ни один корабль не сможет принять ее на борт. Он просто потонет под тяжестью.
– Вот как? – разъярилась я, задыхаясь и кашляя ядовитой слюной. – А зачем вообще запал? Не морочьте мне голову! Наполните полные трюмы бочонками с порохом, а я на месте сама разберусь, куда и как взрывать.
– Допустим. Но и это еще не все сложности, – продолжал Дуду, кивая на поддон. – Селитра. Вызревает.
– Вы меня здесь маринуете, чтобы она и на мне начала вызревать? – скрипнула я зубами.
– Ее мало. Серы и угля в достатке, а селитры вечно не хватает.
– Так купите.
– Как бы вам объяснить… – замялся мастер. – Селитра образовывается на стенах и полах уборных и хлевов, на голубятнях, но в малых количествах, поэтому…
– Послушайте! – разозлилась я. – У вас что, совсем воображения нет? Взрывами выдуло? Соль!
– Что соль?
– Легенда о Синем пятикнижнике. Льем – морской город. Эту легенду многие знают и помнят, а еще больше из них поверят в ожившее чудовище из нее. Пустите слух, что Неприкая… в смысле, пятикнижник вернулся в наши сны, и единственный способ избавиться от него – собрать его соленый пот, который выступает там, где нечисто, чтоб очистить его в священном огне веры.
Пороховых дел мастер смотрел на меня недоверчиво, на лице верховного подскарбия тоже было написано сомнение. Я сдернула повязку и зло зыркнула на них мертвым глазом.
– Или мне подкрепить слухи? Замариновать кого-нибудь в селитре?
Время стремительно утекало сквозь пальцы. Я была занята, распуская слухи и подтверждая их своими выходками. Горящие фосфорным цветом голуби в ночном небе смотрелись красиво и жутко; на местном кладбище, где хоронили бродяг и преступников, опять пришлось прибегнуть к фосфору, закутавшись в простынку; а на большом скотном дворе, откуда поставляли парную телятину ко столу самого адмирал-губернатора Льема, я за ночь соорудила клетку из ржавых прутьев и подбросила в нее полуразложившийся труп, измазанный в селитре. Слухи стремительно ширились и обрастали страшными подробностями уже без моего вмешательства. Испуганные жители вычищали многолетние выгребные ямы, соскабливали со стен и полов драгоценную селитру и тащили в обитель когниматов, откуда она поступала к Дуду. Его пороховая мастерская работала днем и ночью, заполняя бочонки с порохом, но дело все равно продвигалось недостаточно быстро.
Работу паровой машины мне объяснял ее изобретатель Сальвадор Малсар, которому меня представили как опытного навигатора Ягодку Хаврона. Капитану я запретила пугать команду раньше времени. Разыграть карту со своим чудесным возрождением из мертвых я собиралась непосредственно перед отплытием, уже стоя на борту «Синеглазого Ангела».
– То есть, она абсолютно бесполезна, – подытожила я в конце пламенной речи Малсара.
Он запнулся и уставился на меня с изумленно-оскорбленным видом старой девы, обнаружившей босяка у себя под кроватью.
– Да ты с дуба рухнул, Ягодка? Тьфу! С ее помощью корабль может идти против ветра!
– Для работы гребного винта нужен пар. Для производства пара нужен уголь. Много угля, верно?
– Все дело в цилиндрах, – сконфузился Малсар. – Я уже прикинул, как сделать расширение пара постепенным за счет системы цилиндров и…
– Мы говорим о том, что сделано сейчас, – жестко оборвала я его. – Сейчас угля нужны полные трюмы.
– Но мы везли специи, которые занимают не так много места, и окупают наш…
– А сейчас мы повезем не специи, а кое-что другое. Поэтому убирай свою паровую машину к демонам кощачьим. Мне нужна каждая свободная пядь в трюме.
– А ты кто вообще такой? Чего раскомандовался? Каптайн, это что за фрукт такой?
Кинтаро тяжело вздохнул и нехотя ответил:
– Когниматы. Сейчас они всем заправляют. Верфь по уши в долгах, а они…
– И что? Он не похож на ихнего брата.
– Я вообще-то здесь, – раздраженно напомнила я о своем присутствии. – Когниматы командуют парадом, а я… командую когниматами. Секретное задание, на которое отправится «Синеглазый Ангел», слишком серьезно, чтобы рисковать и делать ставку на твою прожорливую паровую машину.
– Какое еще секретное задание? Я не подписывался на…
– Ты подписался на все ровно в тот момент, когда на борт «Маковея» ступила сиятельная княжна! Хватит мне нервы мотать, делай, что велено!
Малсар побледнел и нервно сглотнул, капитан помрачнел пуще прежнего, но промолчал. Как бы не устроили мне бунт прежде, чем выйдем в море…
– Да не боись! – хлопнула я по плечам обоих и приобняла их. – Наше дело правое. Я бы сказал, святое дело, потому что от всех, слышь, капитан, от всех напастей нас защитит заступница Милагрос. Святой Престол даровал мне величайшую милость, я привез реликвию этой святой, ту самую, что освятила собор в Зевастале, излечила от недуга старца Ирехея, накормила голодающих в Асаде и поразила ударом молнии змеиного колдуна…
Я врала так вдохновенно, как никогда в жизни, словно заранее знала, что, когда и кому сказать. Хотя реликвия заступницы Милагрос у меня действительно имелась, ведь перед тем, как сдаться в руки имперских властей, я отправила ее посылкой брату и велела хранить до моего возвращения. Плотник Малсар недоверчиво скинул мою руку с плеча, оглядел меня с ног до головы, задержал взгляд на пиратской повязке и порванном рукаве рубахи и спросил:
– Ты-то? А с чего тебе такая милость?
– А с того, – перешла я на шепот, – что я считаюсь самым лучшим охотником на колдунов. И команде «Синеглазого Ангела» поручено найти и уничтожить…
