Текст книги "Гусиная звезда (СИ)"

Автор книги: Марамак Квотчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

– Идут на нас! – сообщил Ратыш.

– В защиту, – подтвердил Шлифек, заранее включив соответствующую программу.

Похоже, тысяч с пятнадцати чешуя начала палить из оборонительных лазеров – всё равно нет подходящих целей, а так есть шанс попасть в сенсоры. АК развернул башни, затратив на это менее пяти секунд, и из соплов рванули потоки раскалённого газа с абразивной приправой. Оставшиеся три штурмовика выпустили каждый по шесть ракет.

– Приготовиться к удару! – цокнул Шлифек, реально вцепившись в кресло.

Ускорение чувствовалось как вращение, потому как корабль натурально вращался, наплетая вокруг себя завесу из отдельных "хвостов" плазмы. Сейчас механизм подачи ввалил в поток весь остающийся абразив, потому как не время экономить. В завесе вспыхнуло несколько раз, ослепляя на время сенсоры, а затем сидящие в БИЦ реально почувствовали удар – не слишком сильный, но учитывая массу корабля в четыре лимона тонн и аммортизацию – изрядный. С одной стороны – не в пух, с другой же – если команда вообще почувствовала удар, значит, повреждения не смертельные. А вполне могли бы быть, подумал Шлифек, отходя от сотрясения. Восемнадцати ракет достаточно, чтобы сначала пробить завесу взрывами, а потом достать до корабля. Но это только в том случае, если пускать ракеты точно по программе, рассчитав сложную геометрию завесы, состоящей из нескольких слоёв один за другим. Скитры этого добиться не смогли, и пускали ракеты без всякого разбора, потому как у них уже не оставалось времени.

– Попадание кинетикой во вторую башню, – сообщила Фира, – Пока отключена.

– Кинетикой?! – не понял кто-то.

– Ракета, – пояснил Шлифек, – И слава пуху, что не целая.

– Левая сторона корпуса поражена близким ядерным взрывом, – продолжила грызуниха, – Выбиты сенсорные посты один-два и три-один. На третьей башне повреждения орудия и соплов. Центральный отсек в норме!

Последнее заявление было встречено плохо скрываемым энтузиазмом, ведь это означало, что легко отделались. Даже ужаснувшись тому, что на корабле выбиты две башни, Шлифек не мог не признать, что могло быть и хуже. Ядерный взрыв в семь килотонн, а именно столько обычно бывает у скитров в ракетах, если случится прямо на корпусе, однозначно уничтожит корабль. А башни на базе заменить не такая уж проблема... Общий канал наполнился звуком трясущихся ушей, образно цокая, и смехом, само собой. Шлифек и сам захихикал, как последняя белочь, ведь они только что выжили. Не выжили бы – не ржали, логика железная! Вдобавок закрадывалась мысль о том, что для команды АК боевые действия окончены на ближайшие месяцы. Теперь только валить неспеша на ремонт.

– Поздравляю с удачей, двести шестой! – цокнуло с "Кисти", – Помощь требуется?

– Пока нет, – ответил Шлифек, – Если что, молчать не будем.

Повреждённый двести шестой неспеша начал выходить на высокую орбиту вокруг Пузыря, светя выхлопом только из двух групп соплов на двух башнях. Запущенный дрон показал внешний вид на корабль, и хотя космонавты были готовы к этому теоретически, реальная картина произвела сильное впечатление. Поджареная сторона корпуса блестела металлом, с которого снесло всё покрытие. Толстые крышки спасли сенсорные модули, которые были не активны, но которые не успели спрятаться – сожгло начисто. Оплавленные сопла пострадавшей башни прогнулись внутрь, начисто лишая возможность задействовать двигатели. Во второй башне справа от орудия зияла огромная рваная дыра от попадания ракеты. Смятая завесой в кусок металла, она сработала только как кинетический снаряд. Хотя, думается, содержимое боеголовки всё равно размазало по башне, фон там сейчас превышал норму в тысячу раз. От удара сбило все настройки орудия и движков, так что, с этим придётся повозиться основательно.

– Впух! – фыркнула Фира, явно вдарив лапой по столу, – Ещё десять секунд, и этих говнюков сбили бы! Вот же повезло...

– Да сними зелёную! – заржал Шлифек, имея вслуху, чтобы грызуниха сняла с шеи Жабу.

Как ни крути гуся, а гузка сзади... всмысле, как ни крути, а повреждения одного корабля взамен уничтоженого флота противника – это более чем приемлемый результат. Фактически, первый этап операции был успешно завершён – пространство системы перешло под контроль грызей. На "Кисти" штабные операторы утёрли уши, потому как они вспотели от напряжения. Однако, эти пропушёнки не собирались расслабляться и теперь.

– Группе два-два, добить "вилки"! – цокнула Нурка, – Постарайтесь снести орудия и движки! Два-один, обездвижить носители и танкер! Мелочь – уничтожить!

– Зачем? – повернул к ней ухо Ресек.

– Мелочь зачем? У нас нет возможности с ней возиться, а на каком-нибудь буксире, не дай пух, найдётся лишняя ракета.

– Да нет, обездвиживать зачем? У нас точно также нет никакой возможности захватить повреждённые корабли.

– Захватить – нет, – кивнула грызуниха, – Но цокни мне, есть ли у тебя подробная схема "вилки"? На фрегах поддержки есть зонды, они смогут доставить к обломкам аппаратуру. Если обломки будут мелкие, толку ноль, но если разбить корабль на две-три части, мы вполне можем получить точную схему. В конце концов, там тысячи тонн ценного материала, ресурсеры потом распилят.

– Какая жадная белка! – сделал удивлённую морду Ресек, и жадные белки заржали.

От Пузыря не сумел уйти ни один скитровский корабль. Два скоростных аппарата были перехвачены котанками с фрегов. Носители, как они не виляли и не пытались закрываться выхлопами, в конечном счёте получили по хвостам и остались без двигателей. Скитрам будет лучше, если найдутся силы догнать и захватить их, в противном случае, неуправляемые корабли уйдут в межзвёздное пространство, только отнюдь не на сверхскорости. Танкер с пробитой задницей остался на орбите Пузыря, и хотя он имел мощное оборонительное вооружение, его пока оставили в покое, так как он нисколько не мешал. Также жадные белки не стали уничтожать недостроенную заправочную станцию, авось потом пригодится. И всё же, тёмная сторона газовой планеты ещё долго расчерчивалась огненными следами от падающих в атмосферу обломков.

–

Несушки, в том числе ТУШК-450 "Кишечный", просто продолжили движение по своим траекториям. Если бы у Пузыря что-то пошло не так, им стоило бы подумать, но флот чешуи благополучно прекратил существование. Гусиная-три осталась полностью открытой для атаки, и десятки операторов на "Кишечном" занимались тем, что готовили к бою котанки и боевые блоки. Вспушившись на всякий случай, Хвойка загрузила программу шифровки и отослала в радиоэфир сообщение для чешуи с ожидаемым содержимым – безоговорочная капитуляция или немедленный сокрушительный удар по колонии. Как и в прошлый раз, рептилоиды даже в такой ситуации не снизошли до переговоров, и честно цокнуть, мало кто из грызей расстроился. Переговоры помогли бы чешуе тянуть время, а это мимо пуха.

– Точно, зенитки, – цокнул Гусень, просматривая картинки с телескопов.

На фоне широкой полосы прибоя следы от тяжёлой техники выглядели очень заметно. Если смотреть в горизонт, то кажется, что их заметает водой, а на самом деле, колеи различались очень легко. Получив массив данных, программа даже могла с высокой точностью определить, каков был вес проехавшей техники, чтобы не путать пусковые установки с грузовиками. Легко прослеживалось, что у скитров имелась одна военная база на полуострове, откуда в угрожаемый период и выехали "зенитки", рассредотачиваться по позициям.

– Вот это – фуфлыжня, – показала на кадр Хвойка.

– Да? Вслуху чего? – почесал ухи грызь.

– Расставлены пусковые установки, но нет ТЗМ-ок, заправщиков, ремонтки. К тому же, настоящие ПУ у них стоят с закрытыми крышками контейнеров, а эти с открытыми. Это муляжи.

– Ну да, немного похоже, – заржал Гус, глядя на "фотку", где мелкие фигурки скитров крепили "зенитку" растяжками, чтоб ветром не сдуло.

– Не знаю, чем они думают, – фыркнула Хвойка.

На каждой из несушек было по восемь телескопов на основном модуле и ещё четыре – на боевой сборке. Учитывая автоматизацию обработки данных, двадцать четыре достаточно мощных телескопа успели прошерстить полуостров вдоль и поперёк, отследив ровным счётом все дороги и составив подробную карту целей. Острова вообще проблемы не представляли, так как имели малую площадь и почти никакой древесной растительности, какая могла бы скрыть значительные объекты. К большой удаче, скитры не успели, или не захотели запускать в океан планеты подлодки, иначе задача резко бы осложнилась. Найти ракетоносец на глубине в километр куда сложнее, а пулять он сможет точно также, по всей планете. Однако военно-морской флот требует достаточно массивной инфраструктуры, которую тоже сложно спрятать, и можно было утверждать с высокой степенью вероятности, что океан пустой. Вспушившись, Гусень перешёл к программам для котанков, от которых зависело непосредственное выполнение задач.

Котанк ШКТ-11 представлял из себя бронированый шар диаметром менее пяти метров и массой в двести тонн, на оси коего находился один двигатель, "сверху", если цокать условно – часть шара вращалась, представляя собой орудийную башню с атомным лазером. По бокам и "снизу", на противоположной стороне от башни – узлы подвески, они же используются для стыковки с носителем. Основной комплекс сенсоров располагался на башне рядом с пушкой, но при необходимости ничто не мешало пристыковать дополнительные. Управлялся этот шарик вектором тяги из сопла, и благодаря этому мог выписывать любые кренделя, какие только потребует обстановка. Причём, маневренность котанка в разы превосходила таковую у скитровских ударных машин, по простой причине того, что котанки были беспилотными. Грызи не видели никакой выгоды в наличии там пилота, когда его отсутствие давало столько пользы. Благодаря своему ускорению котанки могли выходить из конуса поражения гораздо дольше, как следствие – их атака на артиллерийские корабли становилась гораздо опаснее. Носители котанков являлись не менее мощной ударной силой, чем арткоры с крупным калибром.

Ещё одной технологией, которая повышала боевые качества котанков, было использование железа в качестве рабочего тела для двигателей. На самом деле, подходил любой металл, просто железа в космических объектах больше всего, потому и система заправки ориентировалась на него. Ёмкость с металлическим порошком, в отличие от сжатого или химически связанного газа, гораздо лучше переносила повреждения. Отсутствие на машине громоздкого бака, выдерживающего давление, плюс оборудование – всё это повышало энерговооружённость и поднимало живучесть на совершенно другой уровень. При попадании кинетического снаряда в бак с РТ аппарат, как правило, разрывало в клочья, либо ударная волна внутри корпуса давала такую контузию механизмов, что боеспособность падала в ноль. ШКТ-11 оставался функциональным с огромными оторванными кусками корпуса, и пока работал термоядерный реактор, котанк мог маневрировать, а значит – влепиться в цель, сработав как тяжеленный снаряд.

Сейчас Гусень, Хвойка, и все остальные операторы копались в логистике доставки бомб, сухо цокая. Тобишь – сколько выделить на каждую цель, как построить схему атаки, и всё такое. Для этого требовалось просмотреть много информации, поэтому к работе подключили операторов со второй несушки, двигавшейся к планете. Скрываться не от кого, один пух факелы выхлопа направлены почти на планету и видны чуть ли не простым глазом, так что, данные перебрасывали по обычным каналам. Размяв лапы и испив ничто иное, как чай, грызи взялись за конфигурацию атакующих групп. Они сотни раз делали это на учениях-ухомотаниях, и теперь лишь изредка вспоминали, что это будет первый раз, когда бомбы полетят по реальным целям.

– Да тебе чего, ошейник с шипами подарить, чтоли?! – цокнула Хво, позырив на то, что творит Гус.

Грызи скатились в смех, потому как он решил использовать минимальное число котанков. Противодействия на орбите не ожидается, следовательно, ничто не помешает котанкам сбрасывать столько бомб, сколько надо. Точнее, помешает лишь время прохода над целью, иначе можно бомбить вообще прямо с корабля. По подсчётам выходило, что всего имеется сто шесть целей, из них тридцать семь – установки ПРО. Это принципиально, потому как после их подавления на остальные цели будет потрачено ровно по одной бомбе. Согласно базе данных, сверенной с полученными снимками, скитровская мобильная установка имела восемь ракет, стационарная – восемнадцать. Недолго думая, определили по дюжине бомб на первую и две дюжины – на вторую. Суммарно получалось пятьсот четыре на "зенитки" двести шестнадцать – на стационары, всего семьсот двадцать. Вместе с остальными – семьсот восемьдесят девять. И это учитывая, что запас бомб всего – семьсот сорок, включая сорок штук с термоядерными боеголовками. Правда, было ещё сто двадцать модифицированных торпед "конус".

– Если бросать вместе с залпом бомб, может сработать, – показала по схеме Хвойка, – Тогда можно уменьшить количество минимум вдвое.

– Мы не знаем, насколько точно бьют ихние ракеты, – цокнул Гусень, – Поэтому придётся рассчитывать на исчерпание боезапаса.

– Электромагнитная завеса, пух-голова, – фыркнула белка, – Подрываешь в ионосфере, на фоне пятна радар увидит одно большое ничего. Пока эффект сойдёт на нет, бомбы уже долетят.

– Так это нужно рассчитать точно, – почесал уши грызь.

– Ничего, не развалишься, – хихикнула Хво.

– Не развалюсь, – подтвердил Гус, – А остаться без боеприпасов это не в пух. Поддержка нам конечно сделает ещё, но пока сделают, пока доставят – минимум три недели. А тут важен фактор времени, чтобы сразу установить наземную зону контроля. И важно, чтобы мы могли поддерживать в любое время.

Теоретически, схема выглядела просто: залп из шести бомб одна за другой летели к цели, и когда ПРО пускала первую ракету и та уже находилась на пол-пути, позади летящих бомб взрывалась термоядерка, ослепляя оптику и радары. Занавес... На самом же деле, цели стояли слишком близко друг от друга, и взрывы заденут свои же бомбы. Следовательно, пришлось растягивать схему атаки по времени, чтобы одновременно обрабатывались цели только на разных концах плацдарма. В конце концов получилось, потребуются сорок шесть котанков для атаки на ПРО и ещё семь на всё остальное. При этом они навьючивались подвесами, как ишаки – по шесть кинетических бомб плюс "конус". За трату торпед душила Жаба, зато это давало дополнительные шансы на успех. Одно дело, когда позади очереди летит бомба – противник может и догадаться, к чему это, и принять меры. "Конус" же, даже после модификации под наземку, стартует на ускорении в двадцать единиц, тобишь, окажется на месте крайне быстро после запуска с котанка.

Кроме того, требовалось обеспечить точное наведение на цели. Мобильные установки вполне могут поменять позицию, и для этого на котанки, нацеленые на них, вешались дополнительные сенсорные модули. Ясен пух, что при планировании атаки это оборудование заранее нагрузили на корабль, так что теперь оставалось только запустить команды по системе, и объёмистые бочонки занимали свои места на узлах подвески. Эти модули включали в себя телескоп и направленный высокочастотный излучатель, который увеличивал дальность действия радара. На другие узлы крепились бомбы по шесть штук в пачке, скреплённые держателями; автоматика могла соединять эти кольца в любой конфигурации. На третий узел стыковался стандартный держатель для "конуса". У тех котанков, которые должны были бомбить стационарную ПРО, торпеда крепилась снизу, а по бокам – две пачки бомб. Остальные вообще несли по три пачки, потому как шли в самую последнюю очередь и должны были проутюжить уже незащищённые объекты, определённые как военные арсеналы и заводы.

Грызи действовали творчески, но не от балды, потому как имелась разработанная методика. В данном случае требовалось отбросить противника в докосмическую эру, чтобы он длительное время не имел никакой возможности навредить. Для этого уничтожались производства, шахты, буровые вышки и так далее, энергетика, коммуникации, средства связи. Здесь задача кардинально облегчалась тем, что колония находилась на раннем этапе развития. Кое-что чешуя успела построить, но все эти объекты настолько выделялись на рельефе, что не заметить их может лишь глухой. Когда техническая часть операции стала ясна, и модуль-несушка приготовил котанки к старту, Гусень и Хвойка взяли на себя труд обсудить с "Цыпью" общий план операции: всмысле, надо было подумать, что делать после подавления ПРО, потому как это не самоцель.

– План вот такой, – сообщил Олыш с "Цыпи", мотнув ухом. – У нас есть челноки планерного типа, тобишь, которые могут летать в атмосфере. Когда защита чешуи будет уничтожена, мы с них сбросим зонды в океан, создадим зону контроля вокруг островов и полуострова, чтоб никакая лоханка не прошла под водой. Большого флота у них нет, а отдельные субмарины будем отсекать этой сетью и уничтожать точечными ударами. С суши – высадка десанта, чтобы...

Грызь показал линию на карте, которая отсекала узкий полуостров от континента.

–...понятно, да? Десант в основном будет состоять из БМК и носителей зондов, чтобы создать полосу контроля. Если там объявятся значительные силы – бить с орбиты, для этого придётся держать в готовности челноки, но это нас не сильно напряжёт.

– Чисто цокнуто, – цокнула Хвойка, – Что должно получиться в итоге?

– Загон для чешуи. Сомневаюсь, чтобы нам удалось быстро убрать их с планеты, следовательно – надо надёжно отсечь, чтоб не расползались. Есть ещё несколько объектов в других частях планеты, было бы в пух уничтожить их сразу, термоядом.

– Это необходимо? – поморщила уши Хво.

– Да. Тем более, эти базы наверняка используются против местных. Не хотите лишних разрушений – сделайте всё красиво, только это могу посоветовать.

– Ладно, – кивнула грызуниха, пометив себе, чтоб не забыть, – Когда начнёте высадку?

– Как только получим от вас отмашку о чистоте, – резонно ответил Олыш, – У нас всё готово.

– Тогда, с пухом, и гусиной удачи всем, – цокнула обычную фразу Хвойка, подумала, и скатилась в смех.

–

"Кишечный" и "Цыпь" тормозили относительно планеты, выбрасывая вперёд по траектории выхлопы из всех двигателей. Если погода стояла ясная, светящиеся следы на фоне звёздного неба можно увидеть даже невооружённым глазом. Когда относительная скорость составляла сорок километров в секунду, "Кишечный" выключил двигатели. По двум поясам вокруг модуля-несушки открылись полста лёгких крышек, и в пространство начали отстреливаться котанки, по шесть штук сразу. Скорость запуска поддерживали не на максимуме, потому как ударным машинам следовало подходить к цели волнами и по определённой схеме. Сначала механизмы подачи вытаскивали котанки на пусковые установки и выбрасывали их в пространство, а через несколько секунд круглые аппараты включали собственные двигатели и стремительно уносились вперёд, волоча на себе весь подвешеный арсенал. Запускались четырьмя группами: первая для атаки мобильных установок, вторая – стационарных, третья – промышленных объектов, четвёртая – для страховки, когда что-то пойдёт не по плану. Всего было запущено семьдесят пять котанков, и теперь они пошли к планете; курс при этом был нацелен не в диск Гусиной-три, потому как сама планета двигалась по своей орбите, и чтобы попасть в неё, нужно "стрелять" с упреждением. Выпустив ударные группы, носитель снова включил двигатели на одну единицу тяги. Предполагалось выйти на орбиту планеты, не слишком притираясь к ней, на всякий случай.

Скитрам не повезло с погодой, над плацдармом было безоблачное небо, да ещё и с сильным ветром, который исключал возможность поставить завесу. Время атаки было рассчитано на восход солнца, потому как в это время наиболее длинные тени, увеличивающие заметность объектов. В самом авангарде шли два котанка, несшие сразу по два модуля сенсоров – они оказались на низкой орбите раньше других и передавали последние точные данные. Переданные на бомберы координаты цеплялись уже их телескопами, и хотя установки ПРО выглядели как точки, этого хватало. На схеме одна машина за другой сообщала о захвате целей. Подождав опоздавших, Гусень плюнул и заменил их машинами из резерва, разбираться некогда. Вся атака на ПРО растягивалась по времени на десять минут, так что, тут особо не расслабишься.

– Хвойка-пуш, радиосигналы на наших частотах, источник – станция скитров.

– Поздно, животные, – мрачно ответила Хвойка, – Расшифруйте всё равно.

– Эм... Такая-то должность, запрашивает переговоров с командованием беличьего флота, конец цитаты.

– Ну как я и цокнула, поздно.

Лапы грызунихи летали над клавой, и щёлканье клавиш сливалось в сплошной звук. Покосившись на согрызяйку, Гусень усмехнулся и ощутил радость оттого, что она именно его согрызяйка. С такой белкой да медка хлебнуть, как-грится.

– Пуск.

Котанк "бросал" бомбы в прямом смысле "через задницу". Развернувшись двигателем вперёд по курсу, он отпускал боеприпас, а затем включал движок, замедляясь относительно планеты; бомба таким образом улетала вперёд по траектории. Щёлк – срабатывали запоры, кольцо держателя расходилось, и металлическая чушка в полтонны отправлялась к цели. На тактик-экране от группы котанков к поверхности потянулись кучи траекторий.

– Запуск ракет со стационаров, – сообщил контроль сенсоров, – Двадцать в залпе.

– Впух! – хлопнула по столу Хво, – У них есть ракеты для обстрела орбиты!

– Не обязательно, – поправил Гусень, – Завеса.

Чешуя не могла не видеть группировку на своих радарах и в оптику, двадцать ракет это слишком хлипкий залп по такой групповой цели. Здесь он полностью угадал, ракеты не вышли на орбиту, а разбросали множество блоков, разлетевшихся во все стороны от носителей.

– Сенсы, анализ, – напомнил Гус, – Что это такое, абразив?

– Секунду... Нет, это зонды. Что-то около тысячи штук на каждую ракету, микрозонды. Похоже, забивают радары... Да, точно.

– Фуф, – выдохнул грызь.

Абразив мог бы быть опасен, а вот средства радио-электронной борьбы – нет. Котанкам вообще не требовались радары для наведения, так что, чешуя больше мешала себе, чем грызям. Впрочем, если скитры забивали эфир, значит, их ракеты ПРО имели и оптическое наведение.

– Без изменений, – подтвердила Хво.

Бомбы начали одна за другой входить в атмосферу, окутываясь светящимися коконами плазмы. Издалека, с телескопов носителя, это выглядело как множество оранжевых игл, втыкающихся в планету. Наглядная демонстрация термина "точечный удар", хихикнула Хвойка. Грызуниха слегка поёживалась, когда представляла себя на месте чешуи, на которую сейчас падает такая щедрая россыпь подарков. Впрочем, и сомнений она не испытывала, потому как каждый заслуженно оказался на своём месте, а не где-то ещё.

– Залп с поверхности!

Тяжёлые ракеты вышли из шахт в стационарных базах, более лёгкие выпустили мобильные установки. Спустя полторы секунды, когда ракеты уже поднялись на несколько километров, на высоте девяноста километров начали рваться термоядерные "конусы" прикрытия. Бошки самонаведения ослепли от мощных вспышек, радиоэфир полностью упал, не позволяя наводиться с поверхности. Вся туча скитровских постановщиков помех, разбросаных в атмосфере над плацдармом, сгорела от электромагнитной наводки после первого же взрыва. С земли это выглядело как ослепительные вспышки в зените, но тепловое излучение доходило до земли уже ослабленным настолько, что не могло вызвать серьёзных повреждений. Не стоило затевать весь этот балаган затем, чтобы сжечь территорию целиком! По рассчётам, взрывы даже не разрушат озоновый слой, скорее усилят его за счёт ионизации воздуха. Через пару секунд после вспышки первые бомбы из очереди долетали до поверхности, прошив толщу прозрачного воздуха и оставляя за собой неясные серые трассы.

Очнувшиеся после подавления радары скитров категорически опаздывали. Рептилоиды давно доказали, что способны упорно сражаться, и здесь исключения не случилось. Чешуя отбивалась грамотно и слажено, достигая почти максимума возможной эффективности. Неизвестные командиры скитров успели перестроить схему огня, чтобы постараться сохранить хотя бы часть установок ПРО, пожертвовав остальными. Несколько ракет, промахнувшиеся мимо бомб, тут же нацелились на торпеды на низкой орбите, и даже попали в них. Но остановить такой град бомб, который устроили грызи, имеющимися средствами было невозможно ни в теории, ни на практике.

Прошив атмосферу, КОБ-500 ударила в грунт в десяти метрах от борта самоходной установки ПРО; огромная кинетическая энергия разом выплеснулась в тепловую, и взрыв по мощности превосходил любую химическую начинку, если её сбросить с самолёта. Одной ударной волны было передостаточно, чтобы размолоть относительно слабозащищённую и крупногабаритную машину вдребезги. Искорёженный многотонный остов вылетел из облака взрыва, как консервная банка, и кувыркаясь, отлетел на сотни метров. Земля тропического острова подлетела, как мука в решете, и слабеющая ударная волна подняла пылевую тучу, всколыхнула пальмы, повыносила окна в строениях на несколько километров вокруг. Тем рептилоидам, которым не повезло находиться слишком близко, уже стало совсем пофигу на дальнейшее.

Такие же подарки прилетели по стационарным батареям, снося радары, разрушая шахты и бункеры сейсмическим ударом. Зачастую бомба взрывалась, не долетев до земли, и тогда в грунт ударял град меньших обломков, вызывая эффект коврового покрытия территории. В атмосфере произошли несколько ядерных взрывов, когда ракеты ПРО таки попали в бомбы, либо, повреждённые, сдетонировали случайно. Огнённый град накрыл промышленные объекты, определённые для атаки, и громоздкие бетонные корпуса превратились в плоские развалины. Взлетели на воздух все постройки космопортов и укрытия, в которых могли стоять челноки и авиатехника. Бомбы снесли самые заметные высокие вышки, чтобы нарушить связь. Архипелаг и полуостров дрожали от ударов, но в целом, большая часть территории оказывалась мало затронутой бомбардировкой – это обеспечивало сохранность первичной среды, а также выживание основной массе гражданских, если у них есть хоть капля мозгов.

Вот персоналу военных баз на севере никакого шанса не оставили. Объекты были сочтены скитрами незначительными, поэтому никакой ПРО у них не имелось. На космопорт и базу патрульных сил при нём спикировал боевой блок с термоядерной БЧ, и рванув на высоте в километр, в прямом смысле стёр объект с лица земли. Северный континент в очередной раз за последние несколько лет испытал на себе термояд, теперь уже не скитровский, а беличий. К сожалению, приходилось мыслить категориями большой войны, когда нет времени заниматься отдельными объектами. Громадные грибы, медленно затухающие и поднимающиеся выше всяких облаков, отлично просматривались из космоса, заставляя Хвойку поёживаться. Хорошо хоть, не будет радиации, этот боевой блок работает очень чисто. На последнем этапе котанки, перед тем как выходить на траекторию возвращения к носителю, разошлись широким фронтом и прочесали орбиту, снося с неё спутники связи. Для поражения мелких незащищённых целей их лазеры вполне годились, и обломки скитровских аппаратов просыпались в атмосферу метеорными дождями. "Кишечный" занимал позицию и готовился к приёму котанков, а в это время команда усиленно обрабатывала поступающие данные.

– Потрачено! – сообщил Гусень официальную формулировку, когда сам убедился в этом, – Передайте на "Цыпь", что плацдарм очищен.

– А теперь – игра с мячиками, – дополнила Хвойка.

Принимать котанки не так просто, как хотелось бы, и здесь требовалась организованная работа всей команды. Из модуля-несушки выдвинулись приёмные фермы с захватами, которые в прямом смысле выстреливали магнитные ловушки на тросах, но всё же аппарат надо подвести хотя бы на двести метров, чтобы он попал в зону действия этих механизмов. Плюс вся возня с телеметрией самого котанка, чтобы не косячило управление и силовая установка. Это ещё повезло, что запускалось меньше половины ШКТ, иначе аврал становился вообще чреватым.

Пока "Кишечный" топтал этих сферических гусей, второй носитель вышел на менее высокую орбиту планеты, и запустил челноки. Четыре аппарата самолётного типа, тобишь с крыльями, способные на горизонтальный полёт в атмосфере, и четыре "ракеты", приземляющиеся вертикально. Первая группа, загруженая зондами слежения за океаном, начала снижение с таким рассчётом, чтобы челноки подошли к плацдарму с разных сторон. Сначала – спуск по баллистической траектории, когда наваливается перегрузка и нос аппарата окутывается ярким покрывалом плазмы, затем – снижение скорости и переход на аэродинамический полёт. Откровенно цокнуть, маневр весьма рискованный, и если бы это была давняя колония скитров, следовало бы подойти гораздо более серъёзно. Найдись на земле хотя бы противосамолётная батарея, и грузовой челнок стал бы лёгкой мишенью. Но чешуя не успела как следует окопаться здесь, и вряд ли в первую очередь озаботилась средствами ПВО. В итоге челноки беспрепядственно прошли над акваторией вдоль плацдарма, выполнив свою задачу. Правда, пилоты не цокнули бы, что это оказалось просто, потому как следовало сбрасывать зонды из грузового отсека, а его крышки находятся сверху, а не снизу. Поэтому груз был закреплён, а в нужный момент грызь из экипажа, облачённый в скаф, отцеплял очередной зонд, и как следует держался, потому как челнок делал "горку", резко уходя вниз. Под действием инерции незакреплённый зонд вылетал вверх из грузового отсека, что и требовалось. Пролетев несколько километров в свободном падении, металлический бочонок выпускал парашют, чтобы не разбиться о воду, и спокойно бултыхался в океан. Уже через минуту после сброса на "Цыпи" начинали получать данные. Периметр морской блокады вокруг колонии замкнулся; теперь, попробуй чешуя пройти под водой, с орбиты немедленно прилетит КОБ, и на глубинах до пятиста метров у цели не будет шансов уцелеть.

Вторая группа челноков приземлялась недалеко друг от друга, на расстоянии в полста метров. В степи, где тёплый ветер колыхал сухие травы, и паслись стада местных копытных, раздался громовой рёв с неба. На столбах оранжевого пламени с высоты спустились три ракетоподобных аппарата, расставив посадочные опоры, и утонули в тучах поднятой выхлопом пыли. С откинутых стапелей, лязгая гусеницами, скатились боевые машины – танки ДЛС ("Драматическая Луговая Собачка"), волочившие за собой прицепы с припасами. Четыре танка откатились в сторону, подождали, пока челноки уйдут в небо, и занялись делом. В первую очередь – покатались кругами, сминая гусеницами горящую траву, чтобы не распространять пожар. Опустив грунтовые ножи, танки занялись расчисткой посадочной площадки и рытьём укрытий для прицепов. Следующими рейсами челноков были доставлены средства ПРО, на случай, если чешуе придёт в голову применить ядерный удар или что-то в этом роде; затем – носители беспилотных зондов. Эти громоздкие машины несли операторов и системы управления, а также целую стаю мелких дронов; разлетевшись по территории, беспилотники создали полосу контроля, отрезавшую полуостров от остальной суши. Плоский рельеф позволял танкам простреливать всю эту полосу, так что, любая группа, рискнувшая пойти на север, будет уничтожена. Последними заходами челноки привезли мобильные энергоблоки и синтезаторы топлива, потому как остальная техника работала на старых добрых турбинах на химическом топливе, запихивать термоядерный реактор в танк сочли нерациональным.