Текст книги "Гусиная звезда (СИ)"

Автор книги: Марамак Квотчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

– Грызаные куличи... – мотнула ушами Хво, увидев мегатонны информации с телескопов, лившиеся в сеть.

– Точно цокнуто, белка, – хихикнул Гус, – Сейчас за салатом схожу, и тоже воткнусь в разборку.

По всему жилику ощущалось оживление, потому как теперь было чем заняться, кроме как наблюдать за маневрами эскадры. Предстояло создать подробную оперативную карту планеты, чтобы имелась возможность по ней работать. Размяв лапы и головы, грызи приступили к этому практически с удовольствием.

–

Рептилоиды не сидели на своих куцых хвостах, в переносном смысле, и обнаружили подходящий флот раньше, чем тот включил двигатели для торможения. Один из фрегов был командирован для уничтожения станции слежения, замеченой в стороне от курса. Выглядело так, что даже наблюдая значительно превосходящие силы, скитровские командиры не собирались ни сдаваться, ни бросаться в самоубийственную встречную атаку. Газовая планета находилась сейчас близко к Гусиной-три, и весь флот чешуи начал разгон по направлению к ней. Вероятно, план заключался в том, чтобы ударить по одной из групп, когда те будут брать в клещи планету. Но на самом деле, хитрые маневры могли возыметь успех только в том случае, если бы грызи полностью отключили головы. Скрыть свой маневр скитры не могли, и наблюдая это, ТУШКи повернули к Пузырю, намереваясь сделать там всё тоже самое – обойти двумя группами, не оставляя врагу возможности укрываться за планетой. Вне всякого сомнения, когда "клещи" захлопнутся, скитры пойдут на сближение с одной из групп на самой полной тяге, стараясь подобраться ближе для нанесения хоть какого-то ущерба. Но это только усугубит их положение, потому как в этом случае они будут под огнём обеих групп, а не одной.

Короче цокая, арткоры шли к Пузырю, а несушки, продолжая отставать, двигались к основной цели. Планета уже виднелась в оптике как маленькая голубая капля, а не просто точка на фоне звёзд. Философично потаращившись на эту картину, грызи возвращались к оперативным задачам. Сейчас чешуя в панической спешке будет расставлять средства ПРО, если они у неё вообще есть, и вот тут-то внимательность при обработке данных может здорово помочь. Тем более, что Гусиная – почти полностью дикий мир, и следы тяжёлой техники реально выделить на изображениях с телескопов, тем самым определив позиции "зениток". Гусень, если честно, делал это без фанатизма, потому как знал по опыту, полученному на учениях, что найти всё не получится. Да и смысла особого нет, ПРО начнёт светить радарами, чтобы сбить бомбы, и тем себя полностью демаскирует. Тем более, все данные говорили о том, что скитры находятся в отвратительной позиции. Колония скучилась на длинном узком полуострове и архипелаге островов, по большому счёту, хватит одной тяжёлой термоядерной боеголовки, чтобы смести там всё в океан. У Гусеня возникало огромное искушение именно так и сделать! Но нет.

– Что у них вообще может быть? – раздумывала вслух Хвойка, – Мобильные комплексы ПРО?

– Скорее всего, – кивнул Гус, – Пока мы не увидели признаков, что они строили бункеры. За такое время следы остались бы в любом случае, ну или тут мастера маскировки невиданного уровня.

– Следы... Вон слухни, – фыркнула грызуниха, выводя на экран очередной кадр.

– Неслабо у кого-то бомбануло, – поёжился грызь.

Воронка на месте взрыва термоядки накрывала большую часть бывшего города, и далеко от неё протянулись лучи разлетевшегося грунта. Остовы сооружений, сметённых ударной волной, только с помощью машинного анализа угадывались под слоем снега.

– Бывшая колония гуманов, – пояснила Хво, – Кстати, довольно странная. Почему они построили её на северном континенте, а не в более мягких климатических условиях?

– Пух знает, – резонно ответил Гус, – Спустимся, там и узнаем. Гуманов вообще видно?

– Нет, – покачала головой грызуниха, – На месте всех городов – такая же история, а больше никаких следов не замечено. Если только часть их ушла в лесную зону к аборигенам.

– Не было печали, купила жаба порося, – пробормотал себе под нос грызь, и захихикал.

Смех с мехом, но предстояло всё это разгребать, и не кому-то и в перспективе, а лично и прямо сейчас. Несушки двигались к планете, хавая десятки километров за каждую секунду, и пока выжидали. Арткоры же совершили маневр на несколько часов тяги, выходя к Пузырю, и там расстояние сокращалось ещё быстрее. Пузырь представлял из себя весьма небольшую газовую планетку, лишь в два раза больше по диаметру, чем Гусиная-три, и к удаче, вообще не имел спутников, за которыми можно спрятаться. В оптике Пузырь выглядел, как ему и полагалось, тобишь как шар из газа. Если смотреть сильно издали, он кажется жёлтым из-за света звезды, но на самом деле, облачность имеет обычный цвет всех оттенков серого и белого. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что на орбите Пузыря скитры строят заправочную станцию, там же находились два корабля класса фрегата и один тяжёлый заправщик. "Вилки" уже давно вышли бы на его орбиту, но их задерживали "мониторы", которые проходили по базе как "толстолобик".

В данном случае грызи дали название не только ради смеха, этот корабль отличался тем, что едва не половина его состояла из модуля защиты. Обладая высокой защищённостью, этот цилиндрический аппарат длиной пятьсот метров, похожий на короткий болт с круглой шляпой, расплачивался малым ускорением и относительно слабым вооружением, на нём имелось одно орудие по оси корабля. По крайней мере, такие сведения существовали в базе данных, а на практике – пух его знает, как некоторые выражаются. Сколько бы там не было брони и активной защиты, вряд ли попадания из тяжёлых орудий ему сильно понравятся, подумал Гусень. Он знал, какие показатели энергии у снарядов тех пушек, какими оснащены сейчас арткоры, и в своих выводах был твёрдо уверен. Позырив на время, которое программа отвела на завершение маневра ударных групп, грызь зевнул, почесал за шёлковым ушком согрызяйку, и устроился в ящике, в очередной раз подремать.

–

Центр управления операцией, находившийся на арткоре "Кисть", также не сидел на хвостах, и даже не топтал гусей. Перед тем, как открыть огонь на поражение, в эфир были переданы сообщения для скитров, кодированные уже известным образом – тобишь, только полный осёл мог их пропустить и не понять значения. В сообщениях указывались причины прибытия грызьего флота и ставилось требование немедленно начать эвакуацию из системы. Как и предсказывали ксенологи по скитрам, послания остались без ответа. Грызи же не собирались повторять дважды, и две группы по шесть АК начали ускорение, снижая скорость относительно Пузыря и занимая позицию с двух сторон от газовой планеты. Телескопы автоматически вели цели, очерчивая их красными рамками, а цели пока не дёргались, видимо, ожидая дальнейших маневров грызей.

Увидев на экране число в двести тысяч километров, Шлифек протянул лапу и переключился на общий канал связи.

– Ша! Управление имеет цокнуть пару слов. Входим в зону контакта с противником. Боевая тревога! Готовность номер один!

В кольцевом корридоре жилого отсека массово завозились, вылезая из сидельных ящиков перед терминалами. Пользуясь уже установленной невесомостью, космонавты, мотая пуховыми хвостами и подруливая ими в воздухе, прыгали от стенки до стенки в направлении шахт с капсулами БИЦ. Ясен пух, что просыпалась опять рожь, перемешиваясь со смехом и линялым пухом от шкур. Но смех, как известно, с мехом, а боевая задача – по расписанию, так что, бугогашечки ничуть не помешали мордному составу шустро разобрать из шкафов скафандры, залезть в них, и набиться в Боевые Информационные Центры. Как уже было цокнуто, в БИЦ весьма тесно, и без привычки даже сесть на своё место не так просто – это как ходить по автобусу в скафандре. Однако, лучше перебздеть – подумал Шлифек, и включил общий канал уже со своего места в БИЦ:

– Откачка атмосферы пять минут! Кто не спрятался,я не виноват.

– Откачка... – цокнула Фира, – Думаешь, можем огрести?

– К счастью, мне об этом думать не надо, – резонно ответил грызь, – Положено.

– На положено хвост положено, – захихикала грызуниха.

Расстояние продолжало уменьшаться, а скитровские корабли всё ещё торчали на орбите Пузыря, выстроившись тремя группами – крейсера, мониторы, носители. Получается, придётся работать одной группе, вторая сможет присоединиться гораздо позднее. Чешуя выбрала тактику прижаться "спиной" к планете – ну да ладно.

– Активность на носителях! – сообщил оператор сенсоров, – Запускают... м... для обычных АКИ слишком крупные. Похоже, штурмовики. По тридцать две штуки с двух носителей, ещё с двух идут АКИ в количестве сто двадцать штук с каждого.

Шлифек внимательно посмотрел, как симулятор просчитывает траектории вражеских ударных групп, направленные на перехват АК. Скитровской мелочи даже при ускорении около пяти единиц предстояло разгоняться более получаса, чтобы выйти на рубеж атаки, а давать им такую пухову тучу времени грызи не собирались. На этом этапе следовало точно определить, когда следует прекращать маневр и открывать огонь.

– "Вилки" начали ускорение, выходят на полную тягу в пять с половиной единиц, – продолжил валить новости контроль сенсоров, – Похоже, уже начали стрельбу.

Шлифек позырил на расстояние – сто двадцать пять тысяч. Совсем одурели, чтоли? Однако он вспомнил, что корабли идут к противнику боком, резко увеличивая проекцию, и скитры наверняка просчитали, что есть шанс на попадание. Сейчас четыре "вилки" выпустили из двух орудий каждый по длинной очереди плазменных зарядов, разогнанных более чем до тысячи километров в секунду. Феерическая скорость, однако математика сказала, что даже так снаряды будут лететь дольше, чем полторы минуты. Шлифек молчал как рыба, потому как его действий не требовалось, команды на случай обстрела были отданы заранее, и сейчас их исполняла автоматика под приглядом операторов. По две башни на всех кораблях группы повернулись соплами к противнику, даже не снижая тяги. Изменившийся вектор ускорения потащил всех в БИЦ в сторону, но космонавты, не будь дураками, заранее пристегнулись к креслам. Шестёрка АК почти полностью синхронно начала разворачиваться курсом на врага, и одновременно плазменные выхлопы повёрнутых в сторону соплов, расходясь конусами, выбросили в пространство завесу. Даже чистый водород, пусть и при крайне низкой плотности, становится как бетонная стенка, если влетать в него на скорости тысячи километров в секунду. Но сопла ТУШКанов выбрасывали не просто плазму, а значительно повысили её плотность, плюс вбрасывали в поток частицы абразива. Микроскопическая пылинка весом в тысячные доли грамма могла пробить тонкий корпус ракеты, влепившись в него на такой скорости, либо, в данном случае – внести дисбаланс и разрушить плазменный снаряд. Механизмы подачи абразива сейчас щёлкали, "загрязняя" выхлоп частицами. Запаса этой абразивной пыли хватит достаточно долго, на практике – несколько десятков залпов скитров уйдут в эту защиту.

Если смотреть в оптике, то корабли оставили за собой фигурно изогнутые хвосты медленно гаснущего газа, разворачиваясь на боевой курс. Шлифек отметил, что работает и программа по определению приоритетной цели. Локаторы АК достаточно быстро определили, что скитры сосредоточили огонь на одном корабле, и два соседа ставили завесу перед ним, а не перед собой; остальные просто экономили абразив. Несмотря на дистанцию, номинально запредельную для прицельного огня из этих орудий, залп получился внушительный, ведь фигачили не только "вилки", но и шесть "толстолобиков". Атакованый АК мог бы попробовать выйти из конуса поражения, но операторы и программа общим решением сочли лучшим продолжать маневр и закрыться завесой. Рассеивание залпа было огромное, тем более, вражеские корабли стреляли при работающих движках, что дополнительно снижало точность. Однако, ясен пух, приближающееся на тактик-экране облако снарядов отнюдь не оставляло равнодушными грызей. Ровным счётом все знали, что даже одиночного попадания достаточно для тяжёлых повреждений.

Впрочем, если кто и любовался этими плазменными гусями, то не старшие операторы кораблей. Как только корабли завершат разворот и стабилизируются на новом курсе – можно открывать ответный огонь. И, в отличие от скитров, дальности главного калибра грызей хватит для уверенного поражения целей. Прицельная метка медленно ползла к отметкам целей, пока поворачивалась ось корабля, и если не иметь привычки, то можно все когти обгрызть за это время. Непривычных тут почти не имелось, все проходили такие упражнения на учениях-ухомотаниях, так что, сие не становилось неожиданностью.

– Тяга ноль. Энергию на главный калибр, – цокнул Шлифек, хотя это была не команда, а констатация факта.

– Унитарный – заряжено, – сообщила Фира.

– Контакт снарядов с завесой, – цокнул локаторщик.

В чёрном пространстве мигнули вспышки, едва различимые на дистанции. За время подлёта снарядов завеса значительно удалилась от кораблей, так что, вспышки показались совсем слабыми и не опасными. Но это только показалось.

– До трети прошло, – слегка сдавленно оповестил Ратыш, – Попаданий нет.

– Усилить завесу на следующем залпе! – отдал команду Шлифек, сам занимаясь главным калибром.

Головной корабль группы, "Кисть", определял приоритетные цели и передавал данные остальным. Таким образом обеспечивался один из основных принципов огневого контакта – фокусировка. Лучше сразу выбить одну цель и ослабить огонь врага, нежели нанести повреждения десяти разным целям. Неудивительно, что первыми под раздачу попали скитровские крейсера – они и опаснее, и крупнее. Вдобавок, "вилки" сейчас рвались вперёд на полной тяге, и в этом режиме не могли задействовать свои плазменные щиты – их просто снесло бы ускорением. Это была большая ошибка чешуи... Штаб с "Кисти" распределил по одному крейсеру на каждый АК, два других атаковали мониторы.

– Заряд девяносто... сто, – цокнула Фира.

Это тоже были комменты вслух, потому как никто не давил на гашетку после этих слов. Когда имеют значение доли секунды, глупо доверять спуск орудия лапе. Команда на открытие огня отдавалась заранее, и как только стабилизатор пушки делал своё дело и прицеливание завершалось, происходил выстрел. Масса снаряда калибром ноль семь метра составляла более двадцати тонн, разгонялся он в стволе длиной полтора километра и достигал скорости в триста километров в секунду, поэтому отдача орудия ГК даже ощущалась собственным хвостом, если сильно прислушаться к ощущениям.

– Выстрел! – цокнул Шлифек, – Унитарный – заряжай!

Орудия ТУШК работали по более хитрой схеме, нежели классические ускорители, и дело не заканчивалось тем, что снаряд покидал стол. Вслед за ним огромный ускоритель начинал гнать поток ионов, работая фактически как атомный лазер огромной мощности. Скорость частиц в луче была близка к световой, поэтому задняя часть снаряда, для того и рассчитанная, испарялась в луче частиц и создавала огромную тягу, увеличивая скорость. Самого луча в оптике не видно, зато яркая "комета" с длинным огненным хвостом, набирающая скорость – явный признак работы луч-кинетического орудия. Индуцированное потоком энергии магнитное поле дополнительно сжимало снаряд, чтобы тот не расплющился в блин от ускорения во многие тысячи единиц. Таким образом, снаряд продолжал ускоряться до тех пор, пока это позволял фокус луча – а луч бил на сорок тысяч, на минуточку. К этому рубежу скорость снаряда увеличивалась до полутора тысяч километров в секунду, тобишь, столько же, сколько у скитровских плазменных зарядов, но с массой примерно в тысячу раз больше. Поскольку это слишком много даже на самый защищённый корабль, на конечном этапе траектории снаряд разделялся, создавая конус поражающих элементов.

Помимо всего этого, ЛКО ещё и корректировало полёт снаряда до самого последнего момента, направляя луч по краю; дисбаланс реактивной тяги менял вектор, и "пуля" поворачивала. На считанные доли градуса, но на таких дистанциях и точность требуется соответствующая. После выгорания хвостовой части снаряд превращался в сферу, потому как такая форма позволяла сохранить целостность ещё на несколько секунд. Луч, с огромной дистанции уже сильно дрожащий, чиркал по краю сферы, придавая последние корректирующие импульсы; шар полетел к цели свободно только на последних десяти тысячах, когда шансы на попадание куда больше.

Скитры не проворонили залп, да и очень трудно не заметить "кометы", ярко искрящие в пространстве. "Вилки", не снижая тяги, пошли на разворот, стараясь уйти из конуса поражения. Мимо, с корректируемым снарядом это не работало. Напротив, проекция крейсера с борта гораздо больше, и шансов словить попадание соответственно. Слышимо, чешуя не слишком утруждала себя изучением данных по вероятному противнику, мельком отметил Шлифек, пырючись на экран. Пусть теперь расплачиваются, ушлёпины. В ста тысячах километров снаряд, у которого просело магнитное поле, разлетелся на части под действием внутренней температуры, создав облако поражающих элементов в форме узких конусов, похожих на шипы. К этому времени он был уже достаточно точно нацелен, и через секунду облако накрыло цель. Три "вилки" исчезли в ярчайших вспышках, и тут уже следовало среагировать.

– Цель один четыре! – цокнул Шлифек, – Оценить результат попадания!

Требовалось время, чтобы получить точные данные о степени повреждения целей, и не стоило сидеть ждать. Два АК произвели следующий выстрел по уцелевшему крейсеру одновременно, на всякий случай. Могла быть случайность, а могло быть и так, что этот обладает какими-либо неучтёнными свойствами. Главные калибры снова запульнули каждый по "комете".

– Цель выведена из строя, – сообщила Фира, – Фрагментация, вращение.

Даже Шлифек слегка поёжился. Сухая справка означала, что попавшие в крейсер поражающие элементы, имевшие скорость в полторы тысячи того самого, заметно разорвали его конструкцию. "Вилка" массой в полтора лимона тонн кувыркалась в пространстве, как листок в потоках воздуха! Обломки сейчас широким шлейфом летели к Пузырю, чтобы сгореть в его атмосфере. Газовой планете вообще досталось, потому как все пролетевшие мимо целей "шипы" попали именно в неё, и в густых серых облаках вспыхивали целые россыпи огней. Однако, командам АК некогда было на это любоваться, они знали, что лучше потом позырить в записи, чем сейчас огрести плазмой. И орудия главного калибра продолжили работать, посылая один снаряд за другим, теперь уже по мониторам.

"Толстолобики" не ждали покорно своей участи, а постарались отразить удар. Одни выпустили по подлетающим снарядам очереди "дроби", мелких плазменных зарядов, которые скитры использовали против небронированых целей вроде торпед. Малюсенькая, в пару граммов дробина пробивала навылет истребители и ракеты, но здесь был не аппарат с тонкой обшивкой, а многотонный сверхпрочный шар. Дробины попортили целостность сферы и откололи куски, попадая в неё десятками, но не смогли остановить. В плоские лбы мониторов влепилось по несколько поражающих элементов, и разлёт обломков получился феерический. Два "толстолобика" попробовали сбить снаряд на самом подлёте с помощью обычной очереди плазмы. Противокорабельные заряды смогли разломать шар, но было поздно, его обломки всё равно влепили в цель, вызывая страшенные взрывы, на несколько секунд закрывавшие корабль ослепительной вспышкой. Огненные линии мелких разлетающихся обломков расчерчивали пространство характерным узором.

Слишком везучая "вилка" была окучена уже во втором залпе, и теперь шесть АК сосредоточили огонь на шести мониторах, потому как они могли достать грызей своими плазменными пушками. Целая пухова туча скитровской мелочи из истребителей и штурмовиков всё ещё тянула на полном ускорении в пять единиц, и до выхода на рубеж атаки этим бедолагам оставалось ещё пятнадцать минут. Орудия АК при этом делали по выстрелу в минуту, так что, мониторам уже ничего бы не помогло. После первого попадания цель начинала вращаться, и если к моменту прилёта второго залпа ей не удавалось восстановить ориентацию – корабль разрывало в клочья. Поражающие элементы врезались в баки рабочего тела, и от выросшего давления те взрывались, уничтожая конструкции ударной волной. На десять скитровских кораблей с плазменными пушками было потрачено всего шесть залпов, после чего ни один из них уже не вёл огня.

– Переключиться на мелочь! – цокнул Шлифек, – Вали торпедоносцы!

Он успел подумать, что чешуя ещё раз сыграла в лопуха. Группы ударных машин ушли слишком далеко от линии огня между флотами, и не могли прикрыть своих. А истребители как раз могли бы и закидать снаряды ГК своими ядерными ракетами, создав заслон хотя бы на какое-то время. Ну нет так нет, пожал ушами грызь, но стоит иметь это вслуху. Всё равно, сейчас навстречу АК неслось двести пятьдесят истребителей и шестьдесят четыре торпедоносца, весьма приличная группировка.

– Ускорение хвостом вперёд! – прозвучала команда от штаба эскадры, – Полная тяга!

Шлифек опять пожал ушами, и стал выполнять. Башни на ТУШКах повернулись соплами вперёд и дали полную мощность. Капсулы БИЦ также поворачивались, чтобы перегрузка была прямая, а не обратная. Две с половиной единицы вниз – это тяжело, но столько же вниз головой – опасно для здоровья. Космонавтов вжало в кресла, в то время как двигатели набирали мощность. С одной стороны понятно, теперь мелочи лететь до рубежа атаки в два раза дольше. С другой – реакторы не резиновые и не смогут обеспечить полностью и двигатели, и главный калибр сразу. Сейчас бы выпустить навстречу мелочи котанки, но стратегический план подразумевал не использовать их, чтобы сбить врага с толку. Позырив на схему нафигации, Шлифек понял замысел. Вторая группа АК, которая заходила с другой стороны от Пузыря, уже давно сменила курс и теперь быстро приближалась, пользуясь гравитационным маневром у планеты. Они на ходу расстреляли два носителя, не успевших убраться, и добили мониторы, какие показались ещё опасными.

– Заряжай все разрывными, – пробубнил Шлифек, придавленный перегрузкой.

– Угу, – ответила Фира, не забыв похихикать, неслушая ни на какую перегрузку.

Через десять минут вторая группа вышла из-за планеты и оказалась в досягаемости от целей. Снаряды полетели мимо обломков "вилок", устремляясь к растянутым строям торпедоносцев.

– Половину башен на завесу! – прозвучала команда из штаба.

Шлифек попытался хлопнуть себя по лбу, но поднимать лапу было тяжело. Ясен пух, нужно закрыться от собственных разрывных, иначе они могут наделать дел. Двигатели снизили тягу до одной единицы, давая остаток энергии для зарядки орудий, и приготовились переходить в режим постановки завесы. На этом месте чешуя выкинула фортель, а именно – торпедоносцы выпустили залп. По ранним данным, ихним торпедам никак не хватило бы дальности, и это означало, что данные оказались устаревшими. Схема зарябила от целого роя отметок, которые быстро отлетели от строя торпедоносцев и понеслись к целям. Шестьдесят четыре торпеды в залпе, по десять с пухом на каждый корабль – это уже довольно серьёзно. Тем более, рой торпед был нацелен не равномерно, а по двум АК, и залп оказался не единственным. Подлётное время составляло не более пяти минут, и за этот период произошло множество отдельных событий. Дальняя группа АК, выйдя на позицию, открыла огонь разрывными – не по торпедам, а по носителям. Если информация верна, то у таких штурмовиков есть и ракеты ближнего боя, и их нельзя подпускать близко.

Разрывной снаряд для луч-кинетической пушки имел такое же устройство, как и "бронебойный", только поражающие элементы в тысячу раз мельче, и соответственно, их в тысячу раз больше. Шип размером с мелкую земляничину, попадая на скорости в полторы тысячи километров в секунду, взрывал материал цели и прожигал малозащищённые аппараты насквозь. Наводчики на АК корректировали стрельбу так, чтобы пролетевшие мимо шипы могли ещё попасть по торпедному рою, но в качестве главной цели выбрали штурмовики. По виду они походили на скитровские же истребители, только раза в три больше – острая треугольная форма, подразумевающая аэродинамику, и далеко не лучшая для космоса. Вражеские истребители развернулись и выпустили навстречу снарядам ракеты с ядерными боеголовками, но это лишь заставляло сферы рассыпаться на шипы чуть пораньше и не имело большого эффекта.

Первая же группа приготовилась отбиваться по серьёзному, и для начала дала залп разрывными из главных калибров. Здесь не следовало жадничать, били по роям торпед, устраняя наибольшую угрозу. После залпа ГК корабли сбросили тягу и повернули башни пушками вперёд. Теперь, помимо основного орудия, стреляли орудия башен, каковых по четыре штуки на каждом ТУШК. У них значительно меньше мощность, но для создания плотности огня это более чем годно.

– Ратыш, траеки!! – поторопил Шлифек, глядя на то, как приближаются рои.

Операторам сенсоров нужно было успеть рассчитать траектории, чтобы точно знать, куда нацелены торпеды, ибо это принципиально. Шлифек при этом не просто ждал ответа, а уже слепил две программы действий на оба возможных случая – не в одну морду, само собой, а с помощью всей информационной сети. Теперь ему оставалось только щёлкнуть по одной из кнопок на экране. Соль в том, что практика с передачей команд голосом здесь не годится, пока будешь цокать – уже станет поздно.

– Чисто! – сообщил Ратыш максимально коротко.

Это означало, что торпеды не могут быстро перенацелиться на корабль, а сейчас идут на другие цели. Шлифек задействовал соответствующий вариант, и теперь АК открыл огонь из пяти орудий сразу. Двое, которые находились под обстрелом, сразу уходили в оборону, готовясь к выбросу завесы с полной мощностью, но одновременно продолжали стрелять из главных калибров. Остальные четыре АК из этой группы плюс шесть штук из второй выдавали по пятьдесят снарядов в залпе, в то время как количество торпед равнялось ста двадцати восьми. Просчитав этот расклад, автоматика сменила режим прицеливания, и била не по рою в целом, а по каждой торпеде в отдельности. У торпед есть самонаведение, но они не способны сами уклоняться от выстрелов по ним, а передача данных через носители имеет слишком большую задержку. К тому же, скитры запускали свои подарки с максимального расстояния, и это была ошибка. Не имея запаса хода для маневра, торпеды разошлись недалеко друг от друга, и теперь каждое облако поражающих элементов имело все шансы окучить более одной торпеды. Вторая группа переключилась на рои – как раз один их залп долетит вовремя, ещё три – с другой стороны, и считай, дело сделано.

На экране отметки меняли цвет – сначала на фиолетовый, когда фиксировалось попадание, потом исчезали, по мере того, как система точно определяла факт уничтожения. Каждый залп АК выбивал минимум по пять торпед, и двух полных залпов хватило, чтобы снести первую волну. Словив хотя бы один шип из тех тысяч, что разлетались по траектории, торпеда получала повреждения, несовместимые с боеспособностью, и летела дальше простым куском металла. Чтобы эти куски случайно не угодили в цель, атакованные корабли дали ускорение в сторону, уходя из зоны поражения. На расстоянии в пятнадцать тысяч километров вспыхнул ослепительный шар термоядерного взрыва, когда одна из торпед почему-то решила сдетонировать. Тем не менее, из двух волн уцелели целых три торпеды, вышедшие на заключительный этап траектории, а ведь попадания одной будет достаточно, чтобы угробить корабль. ТУШКи расцвели плотными хвостами выхлопа, расшвыривая из спиралью навстречу торпедам. Сейчас двигатели давали минимум тяги, они просто выбрасывали как можно больше массы для создания завесы. Несколько тонн абразивных частиц создали достаточно плотное облако, всего на пару секунд, прежде чем оно потеряло плотность, но этого хватило. Множественные столкновения с частицами пробили головные части торпед и сбили их с траектории. Лишь одна рванула в завесе, оказавшись в двадцати километрах от цели, но это не могло причинить заметного ущерба. Корабль лишь обдало волной раскалённого газа, когда вещество самой завесы разлетелось от взрыва.

Грызи выдохнули много воздуха, но тут же продолжили работу, потому как она не была окончена. Шестьдесят четыре торпедоносца и двести сорок истребителей отстанут от торпедных роёв отнюдь не так сильно, как того хотелось бы. А по информации, на каждом АКИ – минимум по три ракеты с ядерной БЧ. Тоже далеко не подарок, мягко цокая. Подпускать их близко крайне чревато, поэтому следовало сосредоточиться на том, чтобы выбить их раньше. Заряжай-стреляй, подумал умную мысль Шлифек, и глянул на экран, где отображалась информация по пушкам. Артиллеристы не жевали хвосты, и перешли на подкалиберные снаряды – так можно увеличить скорострельность раза в три, а главного калибра – во все десять раз. Поскольку масса снаряда меньше и облако поражающих элементов тоже, шансов убить цель меньше, но, как показал рассчёт, всего лишь на двадцать процентов. Теперь можно было сносить за каждый условный залп по двадцать целей, теоретически. На практике получалось вдвое меньше, но учитывая, что огонь вели все двенадцать АК, скитрам не позавидуешь.

Ихние истребители были пилотируемыми, что давало ограничения на ускорение, да и вообще, в лёгкой машине всё оборудование для пилота занимает слишком много массы. Помогло же им это просто никак, если АКИ оказывался в конусе разлёта шипов, то его могло спасти лишь везение. Часто шипы разлетались не равномерно, оставляя прорехи, либо косячило наведение снаряда, и цель успевала уйти из конуса поражения. Но лавина снарядов, накрывшая строй АКИ, была слишком плотной, и шипы уничтожали одну машину за другой, пробивая двигатели, взрывая баки рабочего тела, разрывая корпуса на части.

– Проблемы с третьим орудием, пока вне игры, – сообщила Фира.

– Пух с ним, – отмахнулся Шлифек, – Главное, чтоб своими же шипами пушки не попортить.

Их АК находился вне линии огня второй группы, а вот "Кисть" вынуждено отворачивал пушки, когда прилетал очередной залп. Бронированый корпус тяжёлого корабля шипы не пробивали ни в какую, но вот если "повезёт" поймать точно в ствол – пушка накроется большим пушистым хвостом. Проблемы с пушками и необходимость маневрировать немного снизили интенсивность огня, но скитрам хватило и оставшегося. Вся армада истребителей перестала существовать, и по траектории теперь летели только остывающие обломки, которые через несколько суток упадут в звезду. АК принялись за последние цели, торпедоносцы, не меняя режима огня, только задав детонацию разрывного снаряда поближе к цели, чтоб та не успела уйти. Эти оказались более защищёнными и могли выдержать несколько попаданий шипов. Но когда прилетал плотный сноп, делавший из торпедоносца решето, его разносило в клочья. Чешуя опять таки не собиралась сдаваться без боя, и выпускала ядерные ракеты в качестве заградительного огня. Когда им удавалось зацепить снаряд вспышкой, тот сгорал или сбивался с траектории, но это получилось лишь в одном случае из пяти. Ракет же у скитров было куда меньше, чем снарядов в магазине артиллерийского модуля. Красных отметок на схеме становилось всё меньше, но ударные машины продолжали рваться вперёд на полной тяге. Пискнул сигнал индюкаторов облучения.