Текст книги "Гусиная звезда (СИ)"

Автор книги: Марамак Квотчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

Развернув башни, "Кишечный" дал импульсы двигателями, разворачивая весь корпус на заданный курс. Траектория, которую посчитали нафигаторы, выводила к границе системы – условной сфере вокруг звезды, где гравитация ослабевала достаточно для перехода на межзвёздный полёт. На тот же курс выходили пунктиры кучи других кораблей – восемнадцать ТУШКанчиков плюс дюжина фрегатов типа "Пыльник"; вся группа должна была собраться вместе ещё до ухода от системы, чтобы затем действовать единым отрядом. Поскольку они попадали в первую волну атаки, забрасывать ихнюю "поганку" на орбиту газовой планеты предстояло другим.

– Это ухитриться надо, чтобы так отвертеться от груза! – ржал Макузь, проверяя скаф, – Готовы к гусю на куличи лететь, только бы не работать.

– Да, мы такие, – с серьёзным видом цокнула Хвойка.

Макузь, сильно пожилой уже грызь с седеющей пушниной, внимательно ослушал провожающих, которые набились в корридор возле шлюзовой камеры.

– Вы там главное это... – цокнул он.

– Чётко цокнул, дед. Коротко и по делу, – сообщил Ратыш, и грызи заржали как кони, болтаясь в невесомости.

На самом деле, бригаде с "поганки" было волнительно отправляться ремонтировать грузовой "рюкзак", когда происходят таки события, но белки чаще всего думали головой, а она подсказывала, что кто-то должен и этим заниматься. Гусень таки решил вопрос с тем, кто именно останется на корабле, очень вдумчиво, а именно просто ткнул пальцем, не глядя. Потому как выбирать тут не из чего, все грызи более-менее однородно убельчены опытом. В то время как бригада-пух пролетела шлюз и перебралась на свою "поганку", готовясь к отстыковке, к борту корабля подрулил фрег-заправщик, протянувший шланг и закачавший на борт дополнительно тридцать килотонн водорода. Тем не менее, даже после этого запас рабочего тела оставался не более трёх четвертей.

– Что с газом? – задал резонный вопрос Гусень, устроившись перед терминалом и решив ни с того ни с сего взять и выпить чаю.

– В группе должны быть четыре грузовика с газом, – ответила Лайса, посмотрев свои материалы, – После прибытия в систему Гусиной дозаправка до полной.

– Омойпух, – фыркнула Хвойка, тоже слышавшая это, – Получается, останутся только две несушки для атаки наземных целей?

– Нет, – спокойно цокнула Лайса, – Только мы. Пятый ТУШК несёт грузовой модуль со всяким барахлом для десанта.

– Отвойпух, – согласился с заявлением Хво Гусень, и грызи переслухнулись, сглотнувши.

Пожалуй, именно сейчас на них полностью навалилась серьёзность положения. Одно дело просто учавствовать в операции, другое – когда исход будет зависеть именно от них. Несколько моментов Гус и Хвойка раздумывали над тем, а не отказаться ли от такой чести, но всё же решили этого не делать.

– Попуху, – взяла себя в лапы грызуниха, – Напортачить там не так-то просто. А мы с тобой уже достаточно сожрали орехов, чтобы рискнуть своими хвостами, нет?

– Ну, зависимость от количества орехов не прямая, но да, – хихикнул Гусень, поглаживая шёлковую пушнину на рыжей лапке, – Главное, если что надо сделать, то надо сделать.

Следуя цокнутому, он твёрдой лапой втопил кнопку "пуск", когда "поганка" отошла в сторону от курса, чтобы не попасть под выхлоп. "Кишечный", оставляя за собой факелы плазмы, начал разгон к точке сбора группы.

–

Я возьму этот большой мир!

Каждый день, каждый его час!

– из песни

–

–

Звезда Гусиная, которая сверкала на экранах внешнего обзора зеленоватым светом, начала менять цвет. Как уж там в действительности происходило, мало кто понимал, потому как это голову сломать можно, да и незачем, собственно. Главное – знать атрибуты явления и иметь возможность просчитывать результаты, для практического применения этого хватит. На практике корабли перемещались в межзвёздном пространстве со сверхсветовой скоростью, и строго цокая, не должны были видеть свет звезды, находящейся прямо по курсу. Но почему-то видели и вовсю этим пользовались. Изменение принимаемого спектра свидетельствовало о приближении к границе так называемого гравитационного колодца, сформированного тяготением звезды; как следует из логики, граница эта захватывала все объекты, формировавшие собственно звёздную систему. В Гусиной, помимо обитаемой планеты, имелись ещё две кремниево-железные и три газовые с россыпью спутников, что далеко не есть аномалия. Как правило, в таких системах и находилась первичная жизнь.

Оперативная группа с Вишнёвой вошла в зону гравитационного колодца, причём с заранее рассчитаной стороны, чтобы оказаться как можно ближе к искомой планете. При выходе со сверхскорости корабли крайне быстро замедлялись до той относительной скорости, которую они набрали на разгоне; при обычных условиях их расплющило бы в блины от ускорения, но здесь действовала физика глубокого космоса, свободная от гравитации. Для стороннего наблюдателя казалось, что корабли массой по несколько лимонов тонн каждый просто появляются в пространстве, не утруждаясь никакими визуальными эффектами. На самом деле, были ещё загогулины со временем, но это дело межзёздных нафигаторов – впух, из головы долой, подумал Гусень, и вряд ли он один так подумал. Как только корабль зацепит гравитацией звезды, он возвращается в старое-доброе пространство, и учитывать всю эту шелуху совершенно незачем.

– Вышли? – уточнил грызь на общем канале.

– Ща... – последовали точные ответы, перемежаемые щёлканьем клавиш.

– Огузок от леща!

– Да, вышли. Нас утащило в сторону на полста лямов, – сообщил Ипфек, – Малая планета, которую проворонили зонды.

– Пуха се малая... – позырил на планету Гус, – Ладно, собираемся в строй!

"Малая", которую так и подписали на тактик-экране, имела диаметр в тысячу с пухом километров. Скорее всего, этот не сильно ровный шар представлял из себя смесь каменных обломков и льда из газов... а это уже кое-куда, потёр жадные лапы грызь, хихикая. Сначала же предстояло проверить все системы корабля, вернуться в строй группы, который разметало после межзвёздного броска, и наконец убедиться, что все остальные тоже благополучно вышли. На тэ с интервалами в несколько минут засветились зелёные отметки вышедших кораблей. Громоздкие ТУШКи с грузовыми модулями, тащившие запас топлива, артиллерийские корабли с длиннющими стволами орудий, и фрегаты поддержки. Всего – несколько, как обычно писали в ведомостях. Случайно подвернувшаяся на курсе Малая могла бы, теоретически, позволить пополнить запасы РТ. Лёд, покрывавший планетку, мог быть легко превращён в газ и забран обычным способом. Однако, поскольку разведка пропустила Малую, грызи не могли рассчитывать на случайности, и послали танкеры с готовым запасом. Корректировать планы предстояло разве что группе поддержки, потому как она получала возможность качать РТ и добывать ресурсы гораздо раньше, чем ожидалось. "Кишечный" же, дав ускорение на несколько минут, встал в строй группы. Ну, строй – громко цокнуто, потому как расстояние между кораблями превышало двести километров. Артиллеристам предстояло подходить вплотную к танкерам для заправки, а несушкам даже этого не требовалось, так как они шли во втором эшелоне, и могли подойти к планете по экономичной траектории.

А ударная группа начала ускорение немедленно, чтобы выполнить дозаправку уже после разгона, и таким образом оставить ещё больше РТ на маневрирование. Двенадцать ТУШК с артиллерийскими модулями – это приличная сила, учитывая то, что корабль в такой конфигурации имеет массу в три с половиной лимона тонн, а длина его достигает трёх километров, за счёт длиннющего главного орудия по оси корабля. Масса имеет значение, чем она больше – тем больше запасы РТ для маневрирования, мощнее орудия, а следовательно, больше дистанция прицельного огня. Конечно, оценивать корабли только по массе нельзя, однако именно этот показатель оставался первым в списках характеристик. На тактик-экране Гусень видел, как сквозь черноту космоса протягиваются струи выхлопов, светящие бледно-зелёным светом, и ударная группа уходит на разгон.

– Многовато притащили, – вздохнула Хвойка, хлебая чай из стакана, – Если там действительно три "вилки", на них хватило бы и трёх пушкарей.

Грызуниха как обычно сидела в кресле-ящике рядом со своим согрызяем, достаточно лапу протянуть, и готово – пушнина первого сорта. Сейчас она просто любовалась космическими гусями, хотя и была готова в любой момент перехватить любую оперативную задачу. Чиловые машины, объединённые в сеть с терминалами управления для операторов – полезная штука.

– В нулевых, лучше перебздеть, – цокнул Гус, – Во-первых, там может оказаться больше, чем три "вилки", а потери нам напух не сдались. Во-вторых, это стратегия. Скитры должны счесть, что эта дюжина пушек – весь наш действующий флот. Чтобы потом сюрприз вышел.

– С другой стороны, вполне вероятно, что можно было бы их просто напугать, – заметила Хво, – И обойтись вообще без стрельбы.

– Возможно. Но стоит ли рисковать своими, чтобы помочь чешуе?

– Нет, – покачала головой белка, – Сами напросились, теперь пусть кушают.

– Вот именно. Так, как будем нарезать? Есть предложение сейчас снизить скорость относительно Малой, и заправиться с неё до полного.

– Скорость допушнины какая, – показала на число Хво, – Нерационально. Скорее будет правильнее, если группа поддержки выйдет на орбиту Малой и заправит танкеры. Так мы их получим гораздо быстрее и именно тогда, когда нам понадобится.

– Похоже на то, – проверив параметры, согласился Гусень, и на всякий случай вспушился, – Кроме того, нафигаторы тут задумали сделать финт хвостом, всмысле, маневр вокруг Малой.

Даже такая мини-планета имела тяготение, и корабли могли осуществить гравитационный маневр, пользуясь оным. Выгода, правда, совсем небольшая, но если есть возможность – почему не сжадничать? Сроду никакая белка не упускала возможности сжадничать, и сейчас ничего не поменялось.

– Сто метров? – фыркнула Хвойка, посмотрев на то, что творили нафигаторы, – Ипфек, вы там жаб лижете, или куда?

– А что такого? – пожал ушами Ипфек, – Там вакуум.

– А если будет какой-нибудь выброс газа? И мы влетаем в этот фонтан на скорости пухти сколько километров в секунду, ты сечёшь?

– Да не будет там никакого выброса, – уверенно цокнул грызь, – Это планета-отморозок, всмысле, недра давно остыли. От излучений корабля тоже ничего не будет, это проверено. Зато не потратим десять процентов эр-тэ на смену вектора.

– Ты это эр-тэ как от себя отрываешь, впух! – захихикала Хвойка, – Как насчёт "Цыпи"?

"ЦЫпью" назывался ТУШК-165, вторая несушка помимо "Кишечного", которая несла на своём грузовом модуле дюжину пристыкованных челноков, и собственно десант для возможной наземной операции.

– Они не против, – сообщил Ипфек.

– Эээ впух... тогда ладно, – дала отмашку грызуниха, – Пыль с поверхности не взлетит от тяготения?

– Не успеет, даже если она там есть, мы посчитали.

– В пух, действуйте.

– Что, хвост жмыгает? – вопросил Гусень, и грызи заржали в голос.

Всё же проходить в ста метрах от планеты было волнительно, хотя все рассчёты показывали безопасность этого маневра. Пухов юморист Ипфек увеличил дистанцию до ста одного метра – совсем другое дело! Только убедившись, что нафигаторы не собираются устроить катастрофы, Гусень и Хвойка расслабились и продолжили любоваться космическими гусями. Спустя двадцать минут два корабля, двигаясь парралельно, прошли буквально по касательной к Малой, и минимальное расстояние действительно составило сто один метр. Вот после их пролёта с поверхности наверняка взлетела пыль и разреженые газы, но несушки прошли успешно, получив таки свои преимущества в экономии РТ. Теперь им предстояло подождать несколько часов, чтобы устроить разрыв с ударной группой. Тащиться сразу за артиллеристами – отличное приглашение для врага атаковать вспомогательные корабли, а так скитры не смогут обойти боевую группу и дотянуться до несушек.

– Послушаем, – философично цокнул Гус, нацепляя наушники.

Соль в том, что одним из действенных методов контроля являлась банальная прослушка, поэтому микрофоны, включённые в сеть, стояли во всех отсеках, где имелась атмосфера. Логика была простая, если что-то случается – чаще всего это сопровождается звуком. Что-то упало, потекло, закоротило – это неизбежно создаст шум, который уловит микрофон; ясен пух, нельзя постоянно сидеть и слушать, этим занимается автоматика. Акустические датчики – самые простые и при этом весьма эффективные для отслеживания побочных неисправностей. Обычно ух-контролем занимались операторы самого низкого уровня, потому как никаких особых навыков не требуется; однако, остальные тоже не отмахивались от этого, когда была возможность. Сейчас Гусень прослушал почти две сотни аудиофайлов, записаных автоматикой, и пару раз заржал, потому как слышал, как очередной космонавт споткнулся в люке и закручивает междометиями, на которые и среагировал микрофон. Несколько звуков вызвали у него сомнения в их природе, поэтому грызь переключился на видеонаблюдение и убедился, что там всё в пух. Закончив с прослушкой, он выделил записи в журнале и отправил в корзину. Теперь можно и чаю выпить, подумал грызь, и выполнил это намерение.

– Там уже готовят схему атаки, – между делом сообщила Хвойка.

– Рано, – зевнул Гус, – Какие новые данные они получили?

– Ну... Никаких, – хихикнула грызуниха.

– Вот именно. Так что, я – сурковать, остальным разойтись.

– Вот выпушень! – изобразила возмущение Хвойка, – Да ладно, я тоже пойду после разгона.

Гусень ничуть не шутил, когда угрожал пойти плющить морду. Внутри гравитационного колодца звезды физику не обманешь, и до планеты лететь ещё около двух недель. Точно также, если даже чешуя что-то запустит навстречу, ему никак не добраться быстро. Поэтому совершенно незачем тратить Дурь на то, чтобы сидеть на измене всю дорогу – Дурь понадобится во время операции. А пока можно вспушиться... уникальная возможность, да, хихикнул Гус. Вспушиться и действительно пойти подремать. При этом грызь не стал сразу влезать в каюту, а вышел в кольцевой корридор, опоясывавший жилой модуль, и перешёл на бег. Ему тут же пришлось уворачиваться от проходящих грызей, но в этом, собственно, немалая часть упражнения. Если бы дело происходило в докосмическую эру, ему и Хвойке полагалось уже ходить с палочкой, как старым перечницам, потому как их внуки уже пошли в школу. В нулевых, космонавты пользовались комплексом медицинских средств, который позволял бороться с последствиями облучения – несмотря на всю защиту, сколько-то всё равно схватишь. "Побочным" эффектом являлось продление жизни организма и замедление процесса старения. Во-первых же, Хвойка и Гусень совершили достаточно межзвёздных полётов, чтобы проявился эффект разницы времени между их кораблём и родной планетой. По этой причине ихняя дочка Тирита теперь была моложе родителей только на десять лет! Это подламывало голову, хотя имело и кучу плюсов...

– Расступись, пух-головы!! – крикнул Гусень, прыгая через группу грызей.

К удаче, прыгнул успешно, соударения белковых тел не случилось, сухо цокая, и Гус побежал дальше.

– Эй Гус! Эй ты выпушень! – цокнул Хомчин, заставив его остановиться, – Опять гусей топчешь?

– Ты по себе-то не суди, гусетопталка ходячая, – хмыкнул Гус, – Чего там у вас?

– Моники надо перенести, – пояснил Хомчин, переваливая по морде толстые щёки, – А то там навалили барахла, в шлюз не протиснешься. Пойдёшь?

– Ага, – зевнул тот, – Давай часов через десять.

– Ну цок, – хрюкнул грызь, и вшуршал в дверь каюты.

Можно и перенести, чтоб мозги не замыливались, подумал Гусень, продолжая беготню по корридору. Один пух, надо умотать несколько суток полёта, так почему бы не сделать это хоть с какой-то пользой.

–

Над заболоченой низиной стоял утренний туман, несло сырым свежаком, имеющим все признаки колотуна. Где-то в белой дымке монотонно орала местная болотная птица, похожая на выпь, судя по всему... Белкин неспеша набил песка в пустую жестянку из-под тушёнки, и со всего размаху запулил в туман.

– Да заткнись ты, пища! – напутствовал парень.

Банка прошелестала по камышам, бултыхнулась в воду, и "выпь" замолчала. Секунды на три. Потом снова разнеслись её позывные, и Белкин махнул рукой. Достала конечно, но не из автомата же её спугивать теперь. Таращась в тёмно-синее небо, на котором гасли с рассветом ещё видимые звёзды, капитан Никодим Белкин отмёл мысль о применении огнестрельного оружия, сухо выражаясь. Застава на южной границе лесной зоны считалась скрытой от врага, так нафиг надо лишний раз светиться. Кроме того, далековато вести патроны... в общем, птице повезло, пусть орёт дальше. Белкин запоздало подумал, что прямо сейчас выбросил в болото банку. Если как следует жадничать, то на любом волкенском базаре можно продать её по приличной цене, потому как местные понятия не имели об оловянных консервных банках, и блестящая ерундовина вызывала интерес. Однако, если подумать, то это и правда ерундовина и ничего больше, пользы от неё никакой, а следовательно, туда ей и дорога.

Никодим никогда не отличался любовью к торговле ради наживы, а уж здесь сразу появлялись нехорошие ассоциации с тем, чем занимались скитры. Ящеры не сидели на своём архипелаге, а активно налаживали контакты со степными племенами волкенов, и торговали. Местные получали как раз такие "сокровища", как консервные банки, и постепенно продавали захватчикам всё – и землю, и самих себя. Волкены не самые жадные и глупые существа, но их почти первобытный разум не мог противостоять отработанной машине скитровской цивилизации. Степняки занимались самоистреблением, причём добровольно и с песнями, и уже считали врагами не только людей, но и всех "лесных". Шляться по степям лично стало невозможно, человека видать за километры, а у волкенов ещё и отличное ночное зрение. "Лажово" – подумал Белкин, приминая сапогом болотную кочку, и поправился: "не то слово, насколько лажово". Рептилоиды, насадив жертв на крючок безобидной торговлей, теперь пустили в ход весь арсенал – наркотики, спиртное, азартные игры. Эти твари не упускали из вида и того, что если пустить дело на самотёк – можно осуществить естественный отбор и выработать у жертв иммунитет.

Последние сведения, полученные разведчиками из волкенов, вызывали у Нико ощутимый рвотный рефлекс. В доведённых "до кондиции" племенах рептилоиды начали практиковать покупку "фуражных особей". В самом прямом смысле – покупали подневольных волкенов, чтобы просто сожрать их! Само по себе это не укладывалось в башку, хотя из Центра подтвердили, что в "культуре" скитров есть заморочки на тему каннибализма, следовательно – это всё не на пустом месте. Рептилоиды без труда создавали искуственное состояние нехватки пищи, и от щедрот своих предлагали простое решение, продать одну особь в обмен на выживание остальных. Собственно, в этом вся суть капитализма, создание проблем с последующей продажей их решения. При этом, ясен пень, волкены продавали именно тех, кто был не согласен с существующей практикой, чем опять-таки играли на лапу скитрам.

Степнякам кирдык, дал сухую стратегическую оценку капитан. Сейчас уже надо думать о том, как помешать продолжению этой кампании на севере. В первую очередь, проводить политиформацию среди волкенов, показать им настоящие достижения науки и техники, а не блестящие цацки. Создавать армию, в конце концов, потому как скитры всё таки начнут стрелять, если не смогут взять обманом. Белкин работал с волкенами уже несколько лет и успел узнать, что у них есть хороший потенциал. Рептилоидам придётся очень сильно потратиться и поднапрячься, чтобы выковырять их с родных мест. Особенно, если поддержать их советниками и поставками эффективного вооружения. Таким способом можно растянуть резину на десятки лет, а за это время много чего может случиться...

– Товарищ капитан! – рыкнул из сумерек за спиной волкен, – Случилось! Там коробка разговаривает!

– Быстро учишься, Пкшен, – хлопнул волчару по плечу Белкин, шлёндая в блиндаж.

Подземное укрытие было долговременным и оттого оборудовалось со всеми удобствами, так что "блиндажом" называлось по привычке, тут даже помыться есть где. Протопав по деревянным ступенькам на четыре метра вниз, капитан прошёл в помещение радиостанции, тускло освещённое лампочками над приборными стойками. За столом сидела дежурная, такая же зверюга ростом более двух метров, только немного более изящного тушкосложения, нежели самцы. При работе волкены низко наклоняли головы, потому как иначе длинная морда мешала им смотреть вниз, на клавиатуру, отчего человеку казалось, что они нюхают стол.

– Есть данные, что у вас тут коробка разговаривает, – сказал Белкин.

– Это правда, – кивнула волкенша, – Получено сообщение по импульсу, кодированное. Мне выйти?

– Нет, – отмахнулся капитан, и пихнул её пальцем в бок, – Я уже говорил, что главные тут вы, сечёшь?

Серая развела лапами, а Белкин уселся перед экраном, достал из корзины дискету с дешифровалкой, засунул в машину. Щёлкнул флоп, в системном блоке загудело, затем на экране появилось собственно сообщение.

"Зафиксирован резкий рост активности сил скитров. В последние двое суток наблюдается беспрецедентный уровень перевозок по воздуху в районе архипелага Беендена. Кроме того, в полном объёме задействованы морские транспортные средства. Количество вылетов орбитальных челноков в двадцать раз превысило обычные показатели. При этом не зафиксировано прибытия в систему ни одного крупного корабля противника, что свидетельствует против версии о начале масштабной наземной операции. Предварительный анализ обстановки позволяет заключить, что действия противника соответствуют ситуации с прибытием в систему враждебного флота. О дальнейшем информация будет доведена по мере развития ситуации."

– Что это значит? – нерешительно спросила волкенша, глядя из-за плеча капитана.

– Следует надеяться на худшее, – ответил тот, – Придётся приостановить операции до выяснения. Возможно, чешуя решила начать массовую зачистку. Если транспорты с десантом только вошли в систему, мы не сможем их обнаружить ещё долго.

– Проклятье... – прошептала Телла, прижимая треугольные ухи.

– Есть также хорошая вероятность, что это просто ихние учения, – продолжил Белкин, – Ну и наконец есть шанс, что действительно что-то сдвинулось. Не хочу врать, Телла, но для нас это фиговенькая новость, в любом случае.

– И что же нам делать?

Нико помотал башкой, потому как волкенша выглядела донельзя расстроеной.

– Начать крутиться ещё быстрее, чем раньше, – ответил он, – Помнишь, "и никто не геройствует, потому как незачем. Спокойно жжём танки"?

Телла кивнула, фильм показывали мордному составу не так давно, а память у волкенов не рыбья.

– Вот так, – подытожил Белкин, – Давай сюда список текущих выходов в степь, будем думать головами.

–

По мере того, как корабли неслись, и не просто, а через пространство, их многочисленные сенсоры могли составить всё более подробную картину диспозиции у планеты Гусиная-три. Радиолокаторы ещё не доставали, но, как это обычно бывает, на каждый радар приходилось по телескопу, и оптика могла показать немало. Обращаясь вокруг планеты, вражеские корабли и станции неизбежно проходили по её диску, и здесь практически любая маскировка оказывалась бесполезной. На дистанции в сотни миллионов километров картинка не отличалась качеством... на самом деле, смотреть глазом вообще бесполезно, одна муть. Только числовая машина могла обработать данные и сделать картинку приемлемой по качеству, чем и пользовались. На экране долго мурыжились мутные кадры, на которых практически ничего нельзя различить, а потом выскакивала красная рамка, когда машина находила объекты, движущиеся на фоне планеты. Закончив перетаскивать очередную порцию барахлища, Гусень плюхнулся к экрану, и выпил чаю. Повернув башку, он захихикал, потому как Хво только поставила на место стакан. Поскольку грызуниха не выглядела занятой, он цокнул

– Ну как оно там?

– Ды... В норме. Я вот с вареньем фигачу, – с серьёзными видом ответила Хвойка, и грызи захихикали, – Кхм! Есть предположения, что чешуя нас вообще не увидела.

– Ну, если они действительно не поставили станций слежения на Малой, – пожал ушами Гус, – Что тупо с их стороны, тогда есть шанс, что не увидели. Увидят, когда начнём тормозить. Что с плотностью чешуи?

– Больше ожидаемой, но в рамках нормы, – сообщила белка, мотнув ухом, – Что скорее в пух, чем мимо. Чем больше выбьем кораблей сейчас, тем меньше придёт потом. Пока что данные такие, что на орбите пасётся четыре крейсера и четыре носителя, это из крупняка. Также там шесть штук эсминцев или мониторов, смотря как их обозвать. Есть все признаки строительства перегрузочной станции.

– А поддержка флота? Ремонтники, заправщики?

– Здесь, – щёлкнула когтем по экрану Хво, – Пузырь-четыре, малая газовая планета. Сейчас она находится на орбите недалеко от Гусиной-три, и мы поймали танкер, который прёт туда, судя по всему, порожняком. Значит, ихняя поддержка стоит там.

– Логично, – согласился Гус, – Предложухи?

– Ресек и Нурка предварительно решили отправить туда одну пушку и фреги. Нельзя упускать возможность и дать им спокойно уйти, но и задерживать основную операцию тоже нельзя. В остальном – в пух.

Согласно выработанной схеме, одинадцать оставшихся артиллерийских кораблей должны были разделиться на две группы и охватить планету с двух сторон. Таким образом у противника не будет возможности скрыться за ней, и тяжёлая артиллерия сможет использовать преимущество в дальности. Группы выходили на звёздную орбиту на расстоянии в сто двадцать тысяч километров от планеты, и таким образом, всё построение флота растягивалось на четверть миллиона километров. Арткораблям и нет нужды подходить ближе, ибо по рассчётам, с такого расстояния они смогут достать скитровский крейсер. Несушкам же следовало выверять свою траекторию таким образом, чтобы оказаться на месте как можно раньше, но при этом не попасть в досягаемость противника. При таких расстояниях сама планета с диаметром одинадцать тысяч километров уже не выглядела особо большим объектом.

Схема выглядела логичной, и грызи занялись следующим этапом – проработкой ответных действий противника. Для этого в тактическом симуляторе имелась даже специальная кнопка, и щёлкнув её, оператор видел диспозицию со стороны врага.

– Сало быть, на нас пруть одинадцать АК, – бубнил под нос Гусень, – Что тут можно сделать?

У Гусиной-три существовала массивная луна, что не удивительно. Спутники стабилизируют ось вращения планеты, отчего условия на ней становятся мягче, и возрастает шанс на возниковение жизни. В данном случае спутник имел не совсем правильную форму, но это не играет никакой роли. Один пух, за ним тоже можно спрятаться от обстрела. Зажать же луну с двух сторон не получится, потому как она мотыляется вокруг планеты, причём с весьма большой скоростью. Если скитры укроют флот за луной, то смогут как минимум обеспечить возможность отхода... или нет? К счастью, считать в уме не требовалось, в распоряжении были мощные числовые машины.

– Погрызец скитрёнку, – подытожил Гусень, прогнав сценарии на симуляторе.

– Точно? – повернула к нему уши Хвойка.

– Да. Пухи ведь будут заходить не в плоскости орбиты луны, а таки перпендикулярно. Так они смогут зачистить сначала луну, а потом и планету. С математикой шутки плохи, давно известно.

– Допустим, – кивнула грызуниха, – А уйти они смогут? У них для этого отличная позиция, вроде бы.

– Не смогут. У "вилки" номинально очень большое ускорение, пять с пухом единиц, но запас РТ гораздо меньше, чем у наших АК. Пухи в любом случае их догонят задолго до выхода из системы.

– Выслушит слишком гадко, тьфу, тоесть, гладко, – заметила Хво.

– Надеюсь, не только выслушит, а так оно и есть на самом деле, – цокнул Гусень.

В этом он ничуть не покривил пушой. Грызи были готовы грызть врага зубами и отдать свои жизни за правое дело, но только с той оговоркой, что это будет необходимо. Без надобности же они предпочли бы разделаться с чешуёй без лишних осложнений, и сейчас всё к тому шло. Без преувеличения сотни лет работы миллионов белокъ выливались в результат – как минимум, ясно видимое количественное превосходство флота, и была надежда, что даже после боя рептилоиды не поймут, насколько велико это превосходство. Что там цокать, если скитры строили свои "вилки" и прочий инвентарь по обычной финансовой схеме, с использованием денег! Это было совершенно негодно, потому как с такой точки слуха, необходимы инвестиции в астрономических объёмах, и при этом практически нет никакой прямой прибыли. Грызи без особого труда смогли наплевать на эту проблему, так что теперь дюжина тяжеленных арткораблей приближалась к планете, а ещё больше сейчас двигались к соседней звёздной системе.

Для отвлечения мозгов Хвойка, как и остальные грызи, периодически вспушалась и переводила взгляд на земляной ящик, в котором колосился лук, укроп и прочая зеленушка; там даже земляника созревала, в количестве нескольких ягод. Этот небольшой кусок Родины, взятый с собой в межзвёздную даль, чрезвычайно грел своим видом. Земъящики не могли быть слишком большими, потому как они накрывались прозрачными крышками и герметизировались, ведь в боевой обстановке из всех отсеков откачивали воздух. Если уж не хватало размаха – имелась теплица, в которой реально ростили продукты, а не просто так, для глаза – гогурцы и салат в столовке не переводились. Правда, теплица располагалась во внутренних частях вращающегося отсека, и там сила тяжести резко снижалась, так что, почувствовать себя в поле особо не получится. Хвойка с улыбкой на мордочке заметила, что по листьям петрушки ползает какая-то мельчайшая козявка, случайно попавшая в земъящик. Пуха се прокатился клопик, захихикала белка.

Негромкий сигнал от терминала сообщил о получении обновлений, и грызуниха неспеша посмотрела, почём там перья. Телескопы зафиксировали, что скитровские корабли на орбите включают двигатели и начинают маневрирование – причём, все сразу. Яркие плазменные следы отлично различались на фоне звёзд, и числовые машины в рабочем режиме рассчитывали параметры их траекторий. На фоне тёмной стороны планеты отмечались следы челноков, резко активизировавшихся в последние часы. Ну и что они творят, раздумывала Хвойка, и довольно быстро получила чёткий ответ: вражеский флот на полной тяге шёл к Пузырю. Хотят не позволить взять в клещи планету, вероятно.

– Движутся, – сообщил новость Гусень.

– Да ладно?... Как думаешь трясти теперь?

– Вообще-то, это не совсем наш песок, – заметил грызь, – Мы уже достаточно близко, чтобы начинать картографировать планету и отрабатывать по ней. Флот пусть ковыряет Нурка со своими выпушенями.