Текст книги "Гусиная звезда (СИ)"

Автор книги: Марамак Квотчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

Квотчер Марамак
Гусиная звезда

Далеко от больших городов

Там где нет дорогих бутиков

Там другие люди живут

О которых совсем не поют

– изъ песни

–

–

планета Шан-Мрык, северный континент Янетакужмал

–

На стены жилого модуля со всей дури наваливался ветер, заставляя сооружение ощутимо вибрировать. Вьюга волочила тонны снега, которые сейчас собирались у восточных стен и намели сугробы высотой метра в три, а кое-где до самой крыши. Если прислушаться, то даже через мощные панели теплоизоляции слышен мягкий шорох сухого снега. Кому такая погодка может показаться не самой лучшей, но сидевшая внутри модуля дежурная смена ничуть не тяготилась. Если не выходить из помещений целыми месяцами, потом любая погода, просто потому что она есть, покажется идеальной! В обратную сторону тоже работает, наверни маршбросок километров на полста, и модуль-бытовка, довольно тесная и без особых удобств, становится идеальной. Как-грится, удобства на улице, а улицы ещё нет. В данном случае нет в прямом смысле, лагерь был развёрнут в чистом поле рядом с ледовой дорогой, до ближайшего посёлка – километров двадцать.

Сержант Никодим Белкин отхлебнул чаю из гранёного стакана, и в очередной раз хлопнул по кнопке на клавиатуре, подписаной смеха ради "любая клавиша". Если не хлопать – зазвенит сигнал. Сначала для оператора, потом и для всех... а потом любитель поспать бодро одевает тулуп и струячит на мороз, стоять на посту "по-старенькому". В штатном режиме, ясен пень, проще проверить камеры наблюдения, которыми истыканы все подходы к лагерю. Белкин, размяв слегка затёкшие от сидения конечности, нагнулся вперёд к экрану, и прощёлкал все тридцать камер. Как оно и было всегда, диверсантов нашлось мало – ноль целых ноль десятых. Зато камеры фиксировали моменты, когда к периметру приближались образцы местной фауны, сухо выражаясь; обычно это были белые сурки, которые здесь заменяли песцов, но иногда подваливали и медведи. Строго научно, сурки были не сурки, но в обиходе никто не собирался выдумывать новых названий для толстых плюх, так и погоняли сурками.

– Эй, Сурок! – крикнул Белкин на другую сторону операторской, – Слева пугач хреново пашет!

– Знаешь почему? – усмехнулся ещё один солдат, – Потому что пугач не плуг!

– Да чтоб мы без тебя делали, хренотросян фигов! – заржал Белкин, – Да не, правда позырьте.

Завернув трёхэтажным матом, Сурков переключился на камеры и убедился, что пугач – так себе. Молодой белый мишка подошёл к периметру на два шага, прежде чем автоматика среагировала и отогнала его ультразвуком. А пересекать периметр медведю никак нельзя, долбанёт током, и моментально в море.

– Я хрен знаю, чё там за дерьмо, – сделал компетентное заключение Сурков.

– Нутк и разберись, кто на инженерке-то?

Сурков каждый раз выглядел так, словно офигевал над задачей, но на самом деле, никуда не денется, сделает, подумал сержант. Потому как надёжный парень... и потому как бежать на мороз откачивать медведя – так себе развлекуха. Ограждение периметра бьёт не силой тока, а импульсами, которые вызывают нервно-паралитическое действие. Так что, если быстро реагировать – с высокой степенью вероятности можно откачать, если под удар попал не тот, кто надо. А уж медведи это точно не враги. Враги в Рейган-Форте сидят, это уж точно. Чтоб их подбросило и... Белкин молниеносно среагировал на зажёгшийся сигнал входящей связи. На экране появилась светловолосая женщина в сером форменном комбезе, капитан Чикина из штаба – если мне не изменяет склероз, подумал сержант.

– Товарищ капитан, седьмой пост слушает, – на самом деле, седьмой пост слушал и одновременно допивал чай.

– Привет Нико, – кивнула Чикина, – У вас всё нормально?

– Происшествий не было, – ни разу не соврав, ответил Белкин.

– Теперь будут, – усмехнулась капитан, но дальше посерьёзнела, – Пропала связь с группой геологоразведки. Мыс Перечный, южное побережье. От вас это триста сорок кэмэ. Сейчас – бери вертушку, поднимай своих ослов, тьфу, орлов... и дуйте туда.

– Понял, – почесал репу сержант, обдумывая вводные, и одновременно щёлкая клавиатурой, поднимая взвод по тревоге, – Координаты принял.

– Спутник даже не дёргай, – фыркнула Чикина. – Там такая снежная каша, видно только одно большое ничего.

– Кхм, товарищ Чикина, а предположения какие-то есть, что там могло стрястись?

– Предположения не помогут. На связь они выходили каждый день, так что, могло пройти больше суток с момента события. Правда, передатчик у них барахло, на это надежда. Главное, что я тебе точно скажу, так это – не учебная тревога. Людям может понадобится помощь, вплоть до... самого аварийного сценария, доступно?

– Вполне, – кивнул Белкин, – Через пять минут будем в воздухе. А эти... знают?

– Надеюсь, что нет, – вздохнула женщина, – Хотя не исключено, что они это и устроили. Место близкое к границе, сам знаешь, с этих уродов станется.

– Приступаем к выполнению! – встал от терминала сержант.

– Давай. И острожнее там, – подмигнула Чикина, и отключилась.

Насчёт пяти минут Белкин ни разу не шутил. Взвод, поднятый по тревоге, с грохотом сапог по досчатым мосткам бежал по туннелю, проложенному вдоль лагеря. Вываливать из казарм на открытое место – так себе идея, когда есть шанс получить ракету с беспилотника или ещё какой сюрприз. Даже вертушки здесь сидели в закрытом ангаре, и взлетали прямо из него – для этого укрытие пришлось делать очень большим, но оно того стоило. Так "вертухаи" не могли следить за перемещениями вертушек даже в ясную погоду. Что касается Белкина, так он рванул по "корридору" сразу к ангару, и не прогадал.

– Командир! – солдаты всунули ему в руки рюкзак и автомат.

– Ы! – только и крякнул задыхающийся от быстрого бега сержант, и показал на вертушку.

Взвод ввалился в машину с максимальной скоростью, какую только выжимали ноги – сказывались постоянные тренировки. В то время как последние солдаты прыгали в десантный отсек, створки люка уже закрывались, а "вертушка" раскручивала винты, махая лопастями. Белкин, устроившись на скамейке, поспешно вытащил из креплений на рюкзаке шлем, напялил на голову, и немедленно включил связь.

– Медик! К поисково-спасательной!

– Так точно, готово!

На самом деле, медик возился со своими баулами здесь же, в десантном отсеке, но куда проще связаться через радио, чем орать через гул двигателей. Пока люк не закрылся полностью, снаружи грохотало немилосердно. С закрытым отсеком сразу стало тише, а потом и давящий гул моторов стал всё более глухим – действовали резонансные глушители. Теперь можно было почти свободно говорить.

– Ну чё там, Нико? – спросил сидящий напротив Раков, – Опять мероприятия по повышению чего-нибудь?

– Во, – показал кукиш сержант, – Нет связи с геологами на южном берегу. В натуре, а не по учениям.

– Да ладно, опять повёлся! – заржал Раков, – Куда они там денутся, с подводной лодки?

– Надеюсь. – буркнул Белкин, опять щёлкнул радио, – Восьмой, я пехота! Координаты есть?

– Есть, есть, – хмыкнул пилот, – Давайте держитесь.

Тут он ни разу не приукрашивал. Вертушка, поднявшись с бетонного пола, рванула в снежную пургу, и порывы ветра ощущались теперь качаниями всего корпуса, зачастую далеко не плавными. Машину мотыляло, как носок по стиралке, в залепленные снегом иллюминаторы только и видно, что серую муть. Суука, подумал Белкин, только бы не пострадавших везти... с такой "каретой" число пострадавших вполне может увеличиться во время полёта. Да впрочем, откуда там пострадавшие? Скорее всего, ухитрились запороть передатчик, вот и весь сказ.

– Если это передатчик, морду набью, – пообещал Раков, пришедший к тем же выводам.

– Кому, передатчику?

– Да, передатчику йумора.

– Восьмой, как насчёт предварительной разведки? – сказал Белкин в шлем.

– Ща, там уже ковыряются, – зевнул пилот, – Сейчас вроде погодка должна улечься, на месте ветер раза в три слабее.

Пока вертушка двигалась на юго-запад, мотыляясь во вьюге, на полста километров восточнее лагеря на ледовой дороге остановилась крупногабаритная военная машина, крашеная в серо-белое камуфло. С хрустом промяв наледь на краю колеи, автомобиль какое-то время стоял неподвижно. Затем открылись створки на его плоской крыше, и подъёмник переместил в стартовое положение беспилотник. Окрестности огласились рёвом реактивного движка, и маленький самолёт, сорвавшись с пусковой установки, заложил маневр верх, в сыплющие снегом тучи. Этот аппарат перемещался гораздо быстрее вертолёта, и менее чем через десять минут уже сделал несколько кругов над лагерем геологоразведочной партии, обшаривая местность в разных диапазонах. К большому неудовольствию всех причастных, короткий зимний день закончился, так что, работать предстояло в темноте. У аварийных служб это могло бы вызвать затруднения, но "милиция", как называли местные военные формирования, имела на вооружении вполне годные средства для действия в ночное время.

Белкин, пытаясь не блевануть от кульбитов, которые выделывал вертолёт, опустил на глаза очки от шлема, и таким образом принялся просматривать картинку, полученную с беспилотника. Видео изрядно рябило и было искажено из-за обработки, но при некоторой практике, можно смотреть точно также, как и при дневной съёмке. Лагерь представлял из себя четыре жилблока, притащенные тягачами по снегу и поставленные крестом; в центре высилась куча барахла, рядом стояли два гусеничных вездехода. Включив увеличение картинки, сержант как следует выругался, потому как отчётливо увидел открытые двери жилблоков. Ясен пень, что без крайне веской причины никто не будет оставлять двери открытыми, когда на улице мороз под тридцатник.

– Видал? – спросил он у Ракова.

– Видал, – хмуро кивнул тот, – Хрень какая-то...

– Главное, не вижу света и людей, – заметил Белкин, – Восьмой! Скажи москитным, чтоб обследовали район вокруг.

– Нахрена?

– Похоже, в лагере никого нету. Надо начинать искать сразу, иначе потеряем время.

– Понял, – согласился пилот, – Но у него горючки маловато, много не налетает.

Беспилотник начал обследовать местность вокруг лагеря – вот следы гусениц, буровые установки... и нишиша более того. Так, решать задачи по мере поступления, сказал себе Белкин, и перестал ломать голову до поступления новых данных. Тем не менее, мысли лезли даже через дикую болтанку, точнее, она их подогревала. Если бы Лига не запретила ввоз на планету всего на свете, не пришлось бы рисковать жизнями, продираясь через вьюги на старинных вертолётах. Это ещё при том, что производственники прыгнули выше головы, наладив выпуск хотя бы такой техники. Некоторые реально не верили, что Ми-8 разработан в двадцатом веке! Но факт налицо, летает до сих пор. Иначе пёрлись бы сейчас на лыжах или собачьих упряжках.

– Садимся? – прервал раздумья вопрос в шлеме.

– Да. Только не вздумай садиться прямо туда, – уточнил сержант, – Хрен ещё знает, что там случилось. Садимся за сопкой.

Белкин выглянул в окно, пользуясь тепловизором шлема, и убедился, что погода более-менее устаканилась. Ветер всё ещё раскачивал машину, но по крайней мере, можно рассчитывать на безопасную посадку. Внизу проплывали однообразные холмы, засыпаные толстым слоем снега. Здесь он вроде бы таял летом, но один шиш, большую часть времени землю сковывало холодом. Вертушка, задрав нос, плавно сбросила скорость, и потихоньку опустилась на поверхность, поднимая целую тучу снега. Опытные пилоты не бросали машину куда попало, потому как знали, что наст может быть не столь надёжным, как кажется. Вертолёт буквально пробовал поверхность колёсами, и только если она оказывалась прочной, садился.

– На земле, – последовал доклад по форме.

– Нихрена подобного, Шан-Мрык не хочешь? – неизбежно прозвучала "шутка" с астрономической длиной бороды.

– Короче, я за дровами, остальным разойтись, – сказал Белкин, навьючиваясь рюкзаком, – Мы с Олегом на разведку, остальным – отойти от вертушки, осмотреть местность, проверить наличие всех поражающих факторов.

– Есть, – ответствовали солдаты без особого энтузиазма.

Поражающих факторов – дофига, так что, проверять придётся долго. Радиация, бактериология, химия, волновые воздействия... для начала. Белкин и Раков, привычными движениями приведя в боеготовность складные лыжи, в темпе потащились через сопку – благо, пологая. Забравшись наверх, по склону уже скатывались гораздо быстрее, так что, потратили не больше десяти минут. Бытовки лагеря маячили всё ближе, и сержант то и дело останавливался, осматривая их в оптику, но ничего нового не увидел. Раков на всякий случай держал наготове автомат, хотя все понимали, что на открытом снежном поле они как мишени. Главное, стрелять тут некому. Наверное, невовремя подумал Белкин.

На этот раз он не ошибся, ни стрелять, ни что-либо ещё делать тут было решительно некому. В лагере не нашлось никого, только в открытые двери модулей ветер наносил снег, и он же хоронил всякие следы произошедшего. Действуя осторожно, но быстро, солдаты осмотрели все четыре бытовки – пусто. Белкин практически обрадовался тому, что внутри обнаружились следы погрома, иначе это всё выглядело бы совсем подозрительно. Распотрошённые ящики намекали... осталось только понять, на что именно.

– Как у вас, пехота?

– Никого не нашли, – ответил сержант, – Пока оставайтесь на месте, тут делать нечего.

– Как не нашли? – не одуплился пилот.

– Это как нашли, только наоборот! – разъяснил Белкин.

– Сука такая, следам писец, – покачал головой Раков, пиная сапогом свежий снег.

– Да ты на дуб рухнул, чтоли?

Тот слегка пораскинул мыслями и кивнув, полез за инфракрасным фонариком. Вкупе с визором шлема достаточно мощный источник мог просвечивать неплотные среды – как раз снег, например. Таким образом, под ровным белым покрывалом сразу становились видны отпечатки следов. Как и опасался Белкин, следов вокруг бытовок было столько, что ничего не разберёшь. Недолго думая, он двинул вокруг территории, намереваясь отыскать следы, ведущие куда-либо в сторону. "Фигово" – настойчиво сообщала голова. В геологоразведочной партии дюжина рыл, причём, натурально рыл – доходягам там делать нечего. Итого, внезапное нападение животных отпадает. Взрыв или пожар, уничтоживший передатчик – тоже. Судя по беглому осмотру, радиостанция вообще осталась на месте и в полном здравии. Так какого?...

– Какого?! – крякнул Раков, водя фонариком по глади снега.

Обширная тропа из следов уходила в сторону побережья. Солдаты переглянулись и пожали плечами.

– Восьмой! – не стал ждать Белкин, – Обнаружил следы в сторону моря!

– Тя понял... – офигел "восьмой", – Сейчас прошмонаем там.

– Ты вот ещё на это посмотри, – сказал Раков.

Сержант посмотрел и слегка поёжился. Часть следов оказалась весьма странной, непохожей на обычные подошвы обуви. Собственно, следов от сапог там оказалось куда меньше, чем этих. Белкин ещё раз осмотрел горизонт в оптику, но увидел ещё один шиш. Сверху, невидимый среди низких облаков, прошёл беспилотник, словно стальной шар по столу прокатился. Белкин вызвал взвод и выслушал вполне ожидаемое, а именно, что всё чисто, никаких поражающих факторов не обнаружено. Пока пехота чесала тыковку, пытаясь придумать хотя бы версию, снова проклюнулась "вертушка".

– Там это... – нерешительно произнёс пилот, – Плавсредство.

– Лиговские? – рыкнул Белкин.

– Не похоже... Сейчас сброшу картинку.

Дёргаясь, камера постепенно приблизила точку на поверхности моря. Сержант несколько секунд не мог понять, что это такое вообще, потому как это было парусное судно. Не то чтобы фрегат с кучей мачт, а просто большая длинная лодка с косым парусом. Даже при фиговом качестве изображения было заметно, как сильный ветер треплет парус, а судёнышко козлит на волнах. Произнеся ряд междометий, Белкин не поленился проверить показания медицинской системы, которая контролировала, чтобы боец находился в твезвом уме. Индикаторы показывали "чисто", значит, скорее всего, глюки отменяются. Тем более, коллективные.

– Чё за черти? – задал животрепещущий вопрос Раков, – Колонисты?

– Развлекаются таким сплавом? – хмыкнул Белкин, – Там волнение баллов пять, вода ледяная. Представляешь себе этих, чтобы они таким занимались?

– Исключено, – согласился солдат, – Кто тогда? И чё делать будем?

– Сухары сушить, гааа... Восьмой, подбирай нас!

– А остальных?

– Остальных пока не надо, легче пойдёт.

– Чего задумал?

– В любой непонятной ситуации – стреляй маяком, – процитировал инструкции Белкин.

Знающим это всё объясняло, так что вопросов не последовало. Вертушка, поднявшись из-за сопки, притёрлась к земле рядом с лагерем, забрав двоих, и пошла в сторону от берега, набирая высоту. Преследовать плавсредство без особых указаний нельзя, потому как оно и так уже ушло за границу. Кроме того, единственное, что сейчас можно было сделать с лодкой – пустить на дно НУРСами, блоки коих исправно висели на бортах вертолёта. Ни высадиться, ни прицепить тросом не выйдет, болтанка из-за порывистого ветра делает такие попытки крайне чреватыми. А вот засандалить в лодку пулей-маяком, чтобы она оставалась в поле зрения – самое то. По крайней мере, обращаться с винтовкой тут умели, и в наличии она имелась. Вертолёт даже не пересекал координат границы, просто повернулся к цели боком, и из приоткрытой двери высунулся длиннющий ствол.

Предварительно Белкин изъял из ящика маяк, проверил его на годность, и загнал в затвор. В дверь тут же начало лопатить зарядами снега, так что, действовать следовало как можно быстрее. В оптике ловим цель, приближаем... Стабилизатор, кое-как справляясь, удерживал наведение, ведь вертолёт отнюдь не шёл ровно. Когда стрелок нажал на спуск, выстрела не последовало, только автоматика наведения отметила точку на картинке. И точка благополучно ухнула в воду. Лишь с пятой попытки Белкин посадил метку на корпус лодки, и тогда уже активировал спусковой механизм. Теперь оставалось помотылять прицел рядом с нужной точкой, и автоматика сама ловила те микросекунды, когда ось ствола упиралась в метку. Достаточно тупо, чтобы оказаться доступным любому пехотинцу – иначе попасть с вертолёта в лодку не представлялось бы никакой возможности. Отдачей крупнокалиберной винтовки сержанта запихнуло к другой стене салона, и дверь тут же закрыли. "Вертушка" развернулась к суше, подбирать взвод.

–

– Выше по инстанциям докладывали? – уточнил Бо Фу, щуря и без того китайские глаза.

– Неа, – хмыкнул Пронин, – Даже и не должен был. Хотя, даже если бы и должен был, не стал бы.

– Прямо так? – слегка удивился китаец.

– Прямо так, – кивнул капитан, – На девяносто девять процентов, это результат работы тех самых "инстанций", с.ка...

– Вы принимаете меры для возвращения ваших людей?

– Да, придётся делать вылазку на южный континент, – поморщился Пронин, – Да и хрен с ним, первый раз, чтоли.

Единственная пригодная для скрытого перехода подлодка находилась в Нижнеднищенске, и сейчас её должны были везти на тягачах по суше, перебрасывая на южный берег Янитакужмала. Благо, погода способствовала, снежные бураны над большей частью территории затрудняли работу спутников.

– Вообще, странно это, – потёр нос Бо Фу, – Они что, совсем с ума спятили, в пиратов играться?

– Возможно, – Пронин пораскинул мозгами, и поправился, – Невозможно. Если там и укурились до невменоса, то вряд ли осилили построить ладью и переплыть море. К тому же, наши ребята сказали, что обнаружены следы ммм... не совсем человеческие.

– Скитры! – испугался Бо Фу.

– Почти исключено. Скитры лишь частично теплокровные, в таком климате они могут работать только в скафандрах. Если у них есть скафандры – вряд ли они будут плавать под парусом, логично?

– Мао подери, вы опять про своих "зелёных человечков"?

– А есть версии получше? – осведомился Пронин, – Я ведь показывал косвенные доказательства.

– Косвенные, – не собирался сдаваться узкоглазый.

Доказательства действительно были косвенные, но набралось их уже слишком много. Официально всё было шито-крыто, Шан-Мрык разделили на сектора и предоставили колонистам осваивать местные ресурсы. Драконовские меры контроля, напоминавшие "зону", в Лиге не являлись чем-то из ряда вон, потому как государство больше всего боялось сепаратизма. Потерять колонию из-за атаки скитров или из-за голода – не боялось, а сепаратизма боялось. К тому же, здесь собирался крайне ненадёжный контингент из тех, кто так и не научился прогибаться под "общечеловеческие ценности". Самому контингенту это всё хоть и осточертело, но было понятно. Непонятно было, почему наглухо закрыты границы между секторами. Официально дело было в биологической угрозе, этим объясняли отсутствие потока колонистов в другие сектора. Капитан Пронин не сомневался в официальной версии, пока не поговорил как следует с научниками. Его собственная сестра была метеорологом и твёрдо заявила, что будь на юге какое-либо заражение, оно давно проявило бы себя на берегах Янитакужмала. "И главное – вообще", как обычно добавляли.

Собрав разрозненные части картинки, интересующиеся люди вроде Пронина пришли к интересным выводам. Походило на то, что на Шан-Мрыке существует развитая форма жизни, наверняка разумная. Этим объяснялись закрытые границы, а также регулярные обработки территорий некими "антидотами", которые подозрительно походили на бактериологическое оружие. Колонисты не имели доступа к информации с орбиты; точнее, официально – имели. Шарящие в космической съёмке сразу сказали, что поступающая картинка – редактированная, тобишь, лиговцы просто подменяли там куски, чтобы скрыть нечто. Из этого следовало сделать вывод, что та самая форма жизни достаточно развитая, чтобы оставлять следы, заметные из космоса. Были ещё несколько эпизодов, когда на побережье находили артефакты вроде обструганых досок. Пока ещё рано было поднимать бучу с разоблачениями, но Пронин таки был намерен довести дело до конца.

– Товарищ Бо, вы понимаете, что это может значить? – спросил русский, – Эти говнюки здесь занимаются геноцидом, и если это вскроется, угадайте, кто окажется виноват? И ещё хуже, если не вскроется.

– Но это в том случае, если они занимаются, – заметил Бо Фу.

– Само собой, – согласился Пронин, – Поэтому и необходимо проверить. Кстати, к чему я это всё...

– Китайский городовой! – закатил глаза китаец.

– Вот именно. Солярки надо, двести двадцать тонн.

– Ладно... – поморщился Бо Фу, – Будем вам солярка. А кто полезет?

– Инициатива трясёт инициатора, – хмыкнул Пронин, – Кто заварил кашу, тот и полезет.

Капитан переключился на карту и увидел точку, обозначавшую перемещения подлодки. Сейчас она лопатила по магистрали через мелкосопочник, удалившись от моря на сто с фигом километров. Там, через плотную пургу, огромный восемнадцатиосный тягач волок за собой соответствующих размеров трал, на котором стоял подводный корабль. Одна эта "тачка" схавает тонн двадцать топлива, и не поморщится. По крайней мере, это достаточно надёжно. Лиговские набросали в море буёв и думают, что ни одна лодка не пройдёт незамеченой. Хрен там, "когда надо, советские танки – летают!". Лодка двигалась с некоторым опережением графика, через восемь часов будет на месте. Пронин скрипнул зубами, подумав о геологах, которых уволокли неизвестно кто. При такой погоде очень вероятно, что "парусник" пойдёт на дно. Но сообщать лиговцам было бы бесполезно, им на колонистов чхать с высоты орбиты, в прямом смысле. Скорее даже, шансы на выживание у заложников резко уменьшатся, потому как они слишком много видели. Кроме того, посаженый на плавсредство маячок уверенно работал, показывая, что судно перемещается, а не даёт бульбулевского. Перехватывать его в штормовом море – так себе затея, и по рассчётам получалось, что подлодка сможет прибыть к берегу южного континента почти одновременно с "пиратами".

Капитан откинулся на стуле перед компьютером, протёр уставшие глаза. Да что там глаза, кажется, вся ряха лица устала уже пялиться в экран. По крайней мере, присутствовало небольшое чувство выполненного долга. Благодаря ряду мер, "благодетели" из Лиги, скорее всего, про инцидент не узнают. Поисковому отряду переданы карты, полученные в результате анализа тех снимков, что имелись в свободном доступе. Нашлись шарящие, которые сумели распознать редактированные места на картах, и автоматизировать их нахождение. Таким образом была получена карта, покрывавшая около девяноста процентов площади суши, и она должна была быть правильной. И главное, имелись точные сведения о расположении белых пятен, где может находиться что угодно. Оставалось всего-ничего, сплавать на другой континент и найти заложников.

–

Закончив с проверкой водолазных скафов, Никодим Белкин по погонялу Нико оглядел возящихся в трюме подлодки солдат. Возиться в тесном отсеке оказалось крайне неудобно, так что для приведения в боеготовность всего оборудования потребовались недюжинные усилия. Тусклые лампочки, кажущие свет из-за нагромождения труб по стенам, постоянно мигали, и иногда вообще гасли на некоторое время, когда падало напряжение в сети. Подлодка отнюдь не страдала избытком надёжности, собранная буквально "на коленке" по старинным чертежам, вдобавок, наскоро переработанным под текущие задачи. Торпедировать на Шан-Мрыке некого, поэтому количество торпед равнялось нулю, а вместо этого лодка несла десантный отсек. Мало кто мог полностью избавиться от мысли, что внизу – три километра океанской бездны, и на этом чуде техники есть приличный шанс никогда не всплыть. Однако, никто не жаловался, потому как это всё равно лучше, чем пилить пешкодралом. А тут ещё и не только технические детали, с.ка, подумал Белкин.

– Так, парни! – привлёк внимание сержант, – Вы не обижайтесь, но кто будет мухлевать, мы по этой хитрой рыжей морде... Всмысле, вы понимаете, что мы проводим эту операцию без ведома Лиги.

– Ужас, ужас! – изобразил ужас солдат, и заржал.

– Да. Если найдётся умник, который решит выслужится перед начальством, – продолжил Белкин, – И сдать нас, то настоятельно не рекомендую. Потому как получите не корзину печенья, а свинцовую пилюлю.

– Командир, идиотов нет, – осклабился Беня, светя золотым зубом.

– Есть, но не здесь, – поправил командир.

– Слушай Нико, а есть намёки, кто это мог быть? – спросил Раков, – Ну, скитры?

– Чувак, – покачал головой сержант, – Когда происходит какое-нибудь дерьмо, в первую очередь причиной будут люди, и уж только потом, возможно, всякие ящерицы. В любом случае, чтоб рука к волыне не тянулась! Огонь открывать только в самом крайнем случае.

– А что, есть соображения?

– Есть. Например представь себе, что Йодскол действительно населён разумными аборигенами. И уже несколько лет Лига пытается их тихо-мирно убить, применяя бактериологию и химию. Тебе бы понравилось?

Олег Раков показал по горлу, намекая, что ему бы "не очень" понравилось такое.

– Можно предположить, что аборигены смогли отследить штурмовики, – продолжил мысль сержант, – Это почти невероятно, но допустим. А откуда они взлетают?

– Из Рейган-Форте, – кивнул Раков.

– Вот и получается для них картина, что на северном континенте завелись какие-то черти, которые их травят с воздуха. Как итог – вылазка и захват языков. Логично?

– Логично, но геологам от этого не легче, – заметил Беня.

– Не легче. Но палить без разбору всё равно запрещаю, ясно?

– Куда уж яснее, – кисло покосился на ящики тот.

Из боевого оружия отряд брал только самый минимум, в то время как всякой пиротехники – изрядно. Белкин рассудил, что если обнаружится база Лиги – к ней не подкопаешься никак. А вот если там и правда аборигены на относительно низком уровне развития, то наверняка потребуется их припугнуть. ССВД прекрасно проделывает дырки в головах, но делает это слишком тихо, а тут как раз нужен максимальный шумовой эффект. Для этого в арсенале имелись сигнальные ракеты различных калибров – от патронной до подствольной. В наличии имелись также ультразвуковые "пугачи", но на них нельзя полностью рассчитывать, потому как неизвестно, подействуют ли они. Эти инструменты имели настройку на медведей и на человека, причём – разную, "медвежья музыка" для людей была просто неприятна, а вот мишки начисто теряли ориентацию в пространстве.

Открыв планшет, Белкин ещё раз окинул взглядом карту побережья Йодскола. Как раз рядом с той точкой, где сейчас находилась подлодка, на берегу краснела рамка, обозначавшая, что это место на спутниковой карте редактировано. "Надо прояснять" – припомнил мудрость сержант, и переключился на экипаж корабля. Спустя пол-часа субмарина подошла к берегу на расстояние в два километра. Из тёмной воды, которая по прежнему переваливалась тяжёлыми двухметровыми валами, осторожно высунулась труба перископа. Раздался характерный "чих", когда пневматика сдувала воду со стёкол приборов. Первое, что обнаружилось – относительно неплохая погода с переменной облачностью и отсутствием того шквального ветра, который сейчас гулял по Янитакужмалу. Берег, поднимавшийся вверх сложным рельефом взгорья, был покрыт снегом только частично. Температура повыше, но всё же ниже нуля, зима сейчас во всём полушарии планеты. На каменных плато явственно зеленели хвойные леса и...

– Сергеич, твою рать! – не выдержал Белкин, – Ты куда надо смотри, а потом будешь клювом щёлкать.

– А, извинтиляюсь, – кивнул подводник, и перевёл оптику на увеличение.

Разглядеть что-либо на берегу было не так просто, и не имеющий опыта человек наверняка бы счёл, что там ничего нет. Тем более, если искать нечто, похожее на населённый пункт; но здесь не было ни крашеных крыш, ни блестящих стёкол, ни торчащих столбов и фонарей. А вот деревянный форт различался вполне уверенно, хотя в цветовой гамме сливался с ландшафтом полностью. Единственное, что его выдавало – дымок, струившийся из-за частокола.

– Укрепление, – с облегчением вздохнул сержант, – Это уже легче.

– Грёбаное ничего... – отвесили челюсти солдаты, увидев картинку.

– Так... Направленную передачу на базу.

Белкин ещё подумал и дал прозвонку на маячок, который сам же вкатал в парусник. Соль в том, что устройство не маячило в эфире постоянно, так его наверняка бы запеленговали лиговские. "Жучок" откликался только на запросы, передатчик с подлодки слал импульсы только в нужном направлении – так и беспаливно, и батарея маяка не сядет. Отметка на карте показала, что "ладья" ещё в сорока километрах восточнее, но движется примерно в сторону форта.

– Высаживаемся, разведываем населённый пункт, – кивнул в сторону берега Белкин, – Далее по обстановке, как-грится... Может быть, удастся взять их тёплыми, когда будут выходить на берег.

– Выходить – кто? – был озвучен резонный вопрос.