Текст книги "Предупреждение"

Автор книги: Максим Дегтярев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

31

23.04 апреля, Земля

Флаер-такси был готов ждать не больше получаса. «Разговор может затянуться», – подумала Долорес. Она спросила, как быстро ее смогут отсюда забрать, если она отпустит машину. Бортовой компьютер ответил, что среднее время ожидания составит сорок пять минут. Долорес это не устраивало. Она осмотрела приборную панель, хотя уже знала, что нужно делать. Под панелью есть разъем, который положено закреплять винтами, но этого никто никогда не делает. Она протянула руку и, прежде чем комп успел возразить, выдернула разъем. Приборная панель погасла, двигатель заглох. «Будешь ждать, сколько надо», – сказала она с мстительной интонацией.

Весна сюда еще только подбиралась. Земля была сырой и холодной, черные ели взбирались друг за другом к заснеженным вершинам. Внизу расстилалась зеленая долина, в сизой дымке виднелся городок, в котором Долорес взяла такси. Она в впервые была в Альпах, но уже их полюбила.

Хлюпая по грязи, она добралась до каменистой дорожки, ведущей к небольшому двухэтажному шале. Хозяин был предупрежден о ее визите. Облокотившись о деревянные перила, он ждал ее на балконе.

Вероятно, ему сейчас за семьдесят, думала Долорес, глядя, как пожилой мужчина осторожно спускается по внешней лестнице на веранду первого этажа.

– Бойд Макмайер?

– Он самый. Надо будет сказать, чтобы привинчивали разъемы, – ответил Макмайер, кивком указав в сторону флаера.

– Разъемы? – переспросила Долорес и оглянулась на машину.

– Я совладелец таксомоторной компании. Точнее, старший партнер.

"Ноль – один", – подумала Долорес.

Прежде чем она успела еще что-то подумать, она уже сидела перед большим камином, в котором пылали дрова, и в руке у нее был бокал Мерло. Она не собиралась пить, но бокал было некуда поставить.

Ей не раз говорили, что во время допросов она слишком много жестикулирует. Долорес начисто отрицала эту привычку, но сейчас, с вином в руке, она не могла ничего толком сформулировать, потому что как только она начинала говорить, жидкость сразу грозила оказаться на полу.

Если вину все равно там быть, то пусть так и будет. С этой мыслью она поставил бокал на пол рядом с креслом. Получив свободу движения, она приступила к допросу, замаскированному под дружескую беседу.

– Вы ведь раньше жили на Приме? – спросила она.

– Не раньше, а в другой жизни. Восемнадцать лет уже прошло.

– Почему вернулись?

Он улыбнулся ровным рядом искусственных зубов.

– Это слишком общий вопрос. И вы не сказали, что вас сюда привело. Какое дело вы расследуете?

– На Приме у вас была торговая компания, "Прима-Брокер". Среди ваших сотрудников был некто Дин Олафсен, бывший офицер ДАГАРа. Этот человек нас крайне интересует.

– Имя мне знакомо. Но как я сказал, прошло уже восемнадцать лет. Многое стерлось из памяти. Да, вероятно, он у меня работал. Но я не могу помнить всех своих подчиненных.

– Понятно. А чем именно торговала ваша компания?

– Правильнее было бы сказать, что мы оказывали посреднические услуги. Через нас шло все, чем можно было заинтересовать Эол. В основном это были биологические материалы с других планет. Кажется, они строили генетическое древо Вселенной, или что-то вроде этого.

– Медицинские цели тоже преследовались?

– Да, но это уже не относилось к торговле. Вы ведь о ней спросили? Был обмен информацией, связанной с лечением генных и хромосомных болезней. Наши медицинские организации предоставляли им генетический материал для исследований. Часть этого материала проходила через нас. Но мы осуществляли только доставку. То есть в данном случае мы выступали, скорее, как транспортная компания.

– И, кажется, это вас подвело…

– Да, было бы странно, если бы вы об этом не знали. Но, послушайте. Я ведь был простым перевозчиком. Мне сказали, где взять контейнер и кому его передать. Я не имел ни малейшего представления, что в нем. Фирма-заказчик оказалась подставной, и из нас сделали крайних. Слава богу, справедливость восторжествовала.

– А что было в контейнере?

– Не помню уже. Какие-то человеческие ткани. Кстати, ничего незаконного в этой перевозке не было. Просто документы не были оформлены должным образом.

– Если не было ничего незаконного, почему поставщик спрятался за подставной фирмой?

– Тысяча причин может быть. Налоги, например. Или им дали грант на собственные исследования, а они, воспользовавшись благотворительной программой, перекинули работу на эолийцев, забрав деньги от гранта себе. Честно говоря, медицина для меня – темный лес. Не надо было связываться.

– Вас что, никто не консультировал? У вас не было партнеров?

– Самое смешное, что был, и он был медик. Но в тот момент он отсутствовал, и я взял заказ без его одобрения.

– Как звали партнера?

– Доктор Хопкинс… что, вы его знаете?

Имя прозвучало настолько неожиданно, что Долорес не успела взять себя в руки, и выражение лица ее выдало. А ведь ей было известно, что Хопкинс учился медицине на Приме.

Она скроила очаровательную улыбку, в которой, кстати говоря, ей следовало бы поупражняться. Например, на мне.

– Возможно, я знаю, о ком вы говорите, – сказала она.

– В самом деле? Давно о нем ничего не слышал. Кажется, он тоже переехал. Если вы собираетесь с ним побеседовать, передавайте привет.

– Обязательно передам. У вас остались какие-нибудь документы, связанные с работой "Прима-Брокер"?

– Только почетный диплом за развитие там чего-то… В то время сотрудничество с Эолом только начиналось, и нас поощрили. Даже от налогов избавили на два года. Правда, документов взамен требовали столько, что зарплата дополнительного бухгалтера съела всю экономию на налогах. Ну, это обычное дело, вы же понимаете…

Она понимала, что Макмайер не сказал и десятой доли того, что знает. Но упоминание Хопкинса означало, что к "Центру репродукции человека" ей следует обязательно вернуться.

О своем прошлом до "Прима-Брокер" Макмайер отвечал уклончиво.

– Мои слова могут быть использованы против меня, – улыбнулся он, – а почему вы не хотите сказать мне, зачем вам Олафсен?

Долорес спряталась за тайну следствия. Макмайер ответил, что для его молчания есть оправдание получше – старческий склероз. Следующие полчаса не принесли Долорес никакой новой информации. Она отказалась остаться на обед, хотя запах домашнего сыра показался ей восхитительным.

Вежливый хозяин помог ей завести выведенный из строя флаер.

32

25.04, рукав Персея

Морель никогда не путешествовал на деформационном корабле, тем более пиратском. Поэтому, перед Д-переходом он мысленно готовил себя к ситуации, когда на том берегу он соберется не весь. Но, похоже, все обошлось. Сквозь туман ясно обозначился рюкзак, готовый упасть на него с багажной полки. Корабль начал торможение, рюкзак упал, но выручили руки. Заодно, он выяснил, что руки в порядке.

Водно-волновой душ избавил его от чувства дурноты. Его поселили рядом с медицинским отсеком, в котором нашлась чистая одежда. Переодевшись в синий хирургический скраб, он направился в рубку.

– Фу ты, напугал, – сказал пират, исполнявший роль второго пилота.

– Как дела, док? – спросил Командор, быстро гася несколько экранов.

– Нормально. Где мы?

– Взгляни в окно. Не узнаешь?

Морель был хорошим астрофизиком, но это не значило, что он мог определить расположение звезд, находясь в любой точке галактики. На самом деле, этого не мог никто. Было ясно, что они не рядом с Энно, и не рядом с Землею. До ядра галактики тоже, видимо, было прилично. Яркая звезда несимметричной формы сверкала на левом экране. До нее было, вероятно, несколько миллиардов километров. Рядом он заметил еще одну звезду, очень тусклую.

Сложная звездная система, но таких тысячи.

– Нет. Сдаюсь.

– Рано сдаешься. Так ты далеко не улетишь. Но у тебя будет время разобраться.

"Меня отпускают!" – мелькнуло в голове.

– Да, – сказал Командор, – можешь расслабиться. Но ты должен понять, что мы не можем позволить тебе позвонить в полицию, как только ты окажешься на свободе.

– Я не буду, клянусь!

– Конечно, не будешь. Мы об этот позаботимся. Ты получишь "Фэлкон" с полным баком и координаты планеты. Правда, она не совсем обитаема, но ты разберешься. У тебя полная свобода действий. Согласен?

– У меня есть выбор?

– В принципе, ты можешь остаться с нами. Но надо будет предупредить об этом Эдвардса. Я обещал ему тебя отпустить.

– А обитаемые планеты здесь есть?

– Выяснишь сам. Ну, как, летишь или остаешься?

– Лечу.

– Как скажешь. Пойдем, покажу тебе твой аппарат. Он не такой комфортный как этот. Забыл спросить, ты пилотировать умеешь?

– С "Фэлконом" справлюсь.

Какое счастье, что поначалу он специализировался в планетологии. А планетолог должен уметь управлять небольшим кораблем.

Они дошли до аварийных стыковочных узлов. Две автономные спасательные капсулы были заменены "Фэлконами".

– Твой левый, – сказал Командор.

Морель осмотрел корабль. Обычный, четырехместный, ресурс 14 суток, патрульная комплектация, но без оружия. И, похоже, без связи.

– Извини, я предупреждал, – сказал Командор.

– Но как я…

– Все еще можешь остаться.

– Я пошел за вещами, – буркнул Морель и направился к своей каюте.

Перед стартом Командор протянул ему листочек бумаги с какими-то каракулями.

– Это текущие координаты планеты. Введешь в навигатор вручную. Сейчас в нем пусто.

– Спасибо, – Морель сгреб листок и полез в "Фэлкон".

– Да, не за что.

Командор захлопнул люк стыковочного узла.

Они смотрели, как удаляется крошечный, по сравнению со «Спрутом», «Фэлкон».

"Есть захват цели", – сообщил автонаводчик.

– Ну, я готов, – сказал второй пилот.

– Подожди, я думаю, – ответил Командор. Его взгляд скользнул с фронтального экрана на экран системы наведения. Меняющиеся цифры отсчитывали дальность до цели.

– Думай быстрее. Похоже, рядом еще кто-то есть.

– Кто?

Радар не мог ответить на этот вопрос. Он даже не был уверен, что это корабль. На мгновение сканер зафиксировал источник электромагнитного поля, затем быстро прошел поток нейтрино, медленно затухали гравитационные волны очень специальной конфигурации.

– Он идет в режиме стэлс? – спросил Командор.

– Непонятно.

– Включай защитное поле, я буду готовить корабль к прыжку.

По кораблю прокатилась волна аварийной сирены.

Морель поручил бортовому компьютеру оценить физические характеристики основного источника гравитационного поля. Он имел в виду ближайшую звезду. К счастью, ее было видно невооруженным взглядом. Сканер гравитационного поля обнаружил необычную волну.

Еще один деформационный корабль? – удивился он. "Спрут" пока еще никуда не делся, это было ясно из показаний радара. Он продолжил собирать данные для навигатора. Общая гравитационная картина говорила о том, что он находится в тройной звездной системе. Та несимметричная звезда, которую он заметил со "Спрута", была на самом деле двойной. Более тяжелый партнер высасывал пылающее вещество из своего соседа. Вокруг них на приличном удалении крутились темно-оранжевый карлик и несколько газовых гигантов. Сомнительно, чтобы здесь были обитаемы планеты. Морель решил держать курс по тем координатам, что дал ему Командор.

Как и следовало ожидать, звездный справочник в навигаторе был совершенно пуст. Связь работала только на прием.

Морель вспомнил про радар. Если сканировать с определенной периодичностью, то таким образом можно передать сообщение. Но у принимающей стороны должен быть антирадар. Кажется, на гражданские корабли его не ставят.

Что этот план ему напоминает?

Сигнал из галактики NGC 1275. Примитивный, периодический сигнал, отправленный наудачу.

Пассивный сканер принял сильный пучок электромагнитного излучения. Источник пучка был на том месте, где только что находился "Спрут". Рош включил задний экран и увидел, как на фоне незнакомых звезд растекается слабое свечение. Экран радара расцветал мелкими блестками.

"Нас всех кончат", – вспомнились ему слова Красноглазого.

Он выключил радар. Гравитационный сканер по-прежнему показывал координаты источника той странной гравитационной волны. Похоже, источник находится "по ту сторону" осколков "Спрута". Если Морель будет прятаться за осколками, атакующий корабль его не заметит. Он остановил разгон и перешел на ручное управление. Выступивший на лбу пот начал разъедать глаза.

"А если это полиция, – подумал он, – может, я зря убегаю?".

Но в эфире был только шум. Полиция послала бы предупреждение. Правда, он не знает на какой волне. На приемнике было несколько предустановленных частот. На всех было молчание. Нет, это не полиция.

Прошло три часа. Осколки "Спрута" должны были уже рассеяться. Если бы его хотели и могли убить, то уже это сделали бы. Он снова взял курс на неизвестную планету.

Сутки разгона сменились столь же длительным торможением. К этому времени грави-сканер обнаружил несколько новых планет, но все они были газовыми гигантами. Рош не расстроился: сканер был слабым, а пригодные для обитания планеты могли оказаться на другой стороне планетной системы.

Ему ничего не оставалось, как начать исследование системы с ближайшей планеты. Не зря же Командор дал ее координаты. Или зря?

Он уже знал, что планета является тяжелым газовым гигантом. Мимо такой он бы не промахнулся и без помощи Командора. У планеты было несколько спутников, и он вышел на орбиту самого крупного – его диаметр составлял почти четыре тысячи километров. Тем временем на частотах радиопередач прибавилось шума. Морель догадался, что переговоры ведутся по закрытому каналу. Но, по крайней мере, это означало, что здесь есть кто-то живой. На втором витке вокруг спутника он услышал:

– Кто-то сюда задницу тащит.

– Я думал, это ты.

– Больше так не думай.

– Тогда переходи на закрытый.

Членораздельная речь сменилась волнообразным шумом. До Мореля не сразу дошло, что речь шла о нем. Он обозвал говоривших задницами, и это был максимум из того, что было в его силах.

Рация снова проснулась:

– "Фэлкон", ответьте!

Морель повторил ругательство.

– "Фэлкон", вы меня слышите? У вас не в порядке рация? Включите бортовые огни, если вы меня слышите.

Бортовые огни! Морель о них даже не подумал. Он включил мигалку и габариты.

– "Фэлкон", вижу вас в оптику. Договоримся так. Вы сейчас выключаете габариты. Я буду задавать вопросы. Если ответ "да", мигайте габаритами два раза. Если "нет" – три раза. Если вопрос непонятен – один раз. "Фэлкон", вам ясно?

Рош выключил огни, потом мигнул ими два раза.

– Отлично! У вас есть неисправности, кроме рации?

Рош мигнул три раза.

– У вас есть на борту сумасшедшие, которым не терпится пострелять?

"Господи, – подумал Рош, – мне встретится когда-нибудь человек мирной профессии?"

Он снова ответил отрицательно.

– "Фэлкон", я иду к вам на стыковку. Сохраняйте траекторию. Вам ясно?

Куда ж яснее!

Через десять минут радар показал, что впереди по курсу идет "Патруль – 1010", корабль специального и разведывательного назначения. Разведчик развернулся к нему носом и начал притормаживать, целясь носовым стыковочным узлом в носовой (и единственный) стыковочный узел "Фэлкона". Морель сел за управление, чтобы выровнять продольную ось корабля. Тут же пришел окрик:

– "Фэлкон", девочка, не дергайся. Ты только сделаешь себе больно. Я сам попаду.

Другой голос громко заржал.

Надо было признать, стыковка прошла как по маслу. Морель нажал кнопку открытия люка, пригладил свой хирургический наряд и поплыл в носовой шлюз.

– Врача вызывали? – спросил он человека в темно-синем форменном комбинезоне.

– Да, док, – сказал человек задумчиво, – нам только вас не хватало.

33

26.04, Земля

У Долорес ушло два дня на то, чтобы получить новое имя и соответсвующие документы. Вообще-то она думала, что в их организации подобные вопросы решаются быстрее. У нее был особый график, и она не имела права опаздывать.

Конечно, эти два дня прошли не бесплодно. Их хакеру удалось взломать базу данных филиала "Центра репродукции человека" в Маниле – это бы их единственный филиал на Земле. Как Долорес и ожидала, в базе данных она числилась как "нежелательный пациент", без подробностей. Кроме имени, здесь был ее визуальный и генетический портрет, и вдобавок – отпечатки пальцев. Имя Долорес решила не трогать (оно могло фигурировать в других файлах), но все остальное они заменили. К сожалению, база данных не содержала ничего, касающегося тех исследований, которыми интересовалась Долорес.

Она позвонила в Манилу, и там подтвердили, что хотя в целом они программу выполнили, они готовы пойти навстречу бедной девушке, которой не на что вернуться на свой родной Энно.

Доктор Багатсинг проверил документы, потом осуществил "личный досмотр" – иного названия Долорес не подобрала, потому что с ней обращались совсем не так вежливо, как тогда, когда она считалась богатой клиенткой.

– Кем вы хотели устроиться работать? – спросил он. – Инструктором по аэробике?

– В охранное агентство, куда берут женщин-телохранителей.

– О, как!

Ей показалось, или он действительно отдернул руки?

– Да, вот так.

– И что же у вас не получилось?

– Босс положил на меня глаз. Мне это не понравилось. Ему тоже. Особенно, когда я вывихнула ему плечо. Они настучали в другие агентства, и теперь меня никуда не берут на работу. А тут еще мама заболела… В общем, надо возвращаться.

– Не знаю, хватит ли вам на билет. Мы продержим вас не больше недели. За это вы получите семьсот марок.

– Разве вы платите не тысячу?

– Программа приостановлена. Мы и так сделали вам уступку. Прошу понять меня правильно.

На всякий случай он откатился от нее в кресле.

После первичных процедур ей дали переодеться в больничную одежду. Комлог и прочие средства личной связи были отправлены в сейф. В холле был видеофон без доступа в сеть, которым можно было пользоваться бесплатно, но только с разрешения медсестры. Выход за пределы клиники был воспрещен, посещения тоже.

Перед тем как расстаться со своими вещами Долорес успела проглотить несколько капсул без маркировки. Но это были не те капсулы, что она использовала на Парацельсе.

Долорес подписала договор, и ее проводили в маленькую одноместную палату.

Буду воспринимать это как дважды оплачиваемый отпуск, подумала она.

34

27.04, Ск25-5

Главный диспетчер противометеоритного контроля Тонго показался Гору Говарду очень вежливым человеком. Когда Говард сделал запрос по поводу специфических гравитационных волн, которые могли быть зафиксированы спутниками ЦПМК, Тонго ответил, что «нет проблем». Их сканеры работают во всех диапазонах гравитационных волн, а уж такие редкие, как те, о которых спрашивал знаменитый ученый, должны были остаться в базе данных навсегда. Говард обрадовался ответу и принялся ждать.

Прошло двое суток, Тонго молчал. Говард повторил просьбу, добавив, что дело срочное. 23-его Тонго ответил, снова очень вежливо, что в первой половине марта ни одна волна нужной конфигурации не была зафиксирована. Видимо, Тонго был сам удивлен этому результату, иначе бы не тянул с ответом.

Гор просмотрел в сети все сообщения о перемещениях Д-кораблей в районе Энно. Оказалось, что 14-ого марта на терминал прибыл экспериментальный "Радиус-Т", и он до сих пор находится там из-за неполадок. Значит, хотя бы один пакет волн сканеры должны были обнаружить. Но не обнаружили.

Тонго предположил, что с 1-ого по 15-е марта сканеры по какой-то причине бездействовали. Либо в самой базе данных произошел сбой.

24-ого апреля Говард сообщил мне обо всех этих проблемах.

Я вспомнил, как Эдвардс после первого нападения на меня предположил, что у контрабандистов есть информатор в противометеоритном контроле. Этот информатор мог предупредить Бланеца о том, что полиции известно о взрыве неопознанного корабля рядом с его развалюхой-"Гольфстримом". Ответ Тонга, в свою очередь, позволял допустить, что некто из его конторы стер данные о гравитационных волнах. Этот некто работает на людей, которые мешают нам найти Клемма. То есть на людей, которые, по нашему предположению, могу стоять за тем первым нападением на меня, Бланеца и "Гольфстрим".

Два информатора, работающих на разные группировки, или один?

Два информатора на один противометеоритный контроль это слишком много.

Один информатор, работающий на две группировки, это слишком сложно.

Я задал Эдвардсу два вопроса. Он написал:

"Ты прав, «Гольфстрим» был застрахован. В контейнерах было небольшое количество дешевого синтетического наркотика и тряпье, не представляющее никакой ценности. Я думаю, весь перелет «Гольфстрима» был задуман Доком как проверка надежности этого канала доставки. Я попрошу полицию Ск-25-5 задержать Дока до нашего приезда.

Эдвардс"

Поэтому, вместо того чтобы выковыривать ДНК из ухоженных эолийских тел, я стыковал челнок с перроном космопорта планеты Ск-25-5.

Транспорт до терминала отсюда ходит не часто. Поэтому на перроне толпились люди, желающие захватить освободившийся челнок. Каким образом здесь соблюдается очередь, я не знаю. Когда я выходил, дверь в шлюз уже тянули на себя. Человек, собиравшийся занять мое место в челноке, все-таки дал мне выйти и юркнул в шлюзовую камеру. Я тоже спешил, и наши глаза встретились лишь на мгновение. Секунду спустя я вспомнил это круглое, желтовато-серое лицо и узковатые глаза с припухшими веками. Это был техник с терминала Хторга – тот самый, который мечтал о домике с парой белых роботов.

Я попытался удержать дверь, но было поздно. Замки лязгнули, завыли компрессоры, выкачивающие воздух из шлюза. Ничего, подумал я, баки челнока почти пусты, далеко он не уйдет.

На бегу я связался с местной полицией и от имени Интерпола приказал задержать покидавший космопорт челнок. Путь к полицейскому участку отложился в моей памяти весьма смутно. Я дважды спросил дорогу, прежде чем очутился в знакомом зеленом коридоре, перед бронированной дверью с надписью "Полиция. Участок 01".

Я нажал на кнопку звонка, дверь медленно открылась. Капитан Задван вышел лично меня поприветствовать.

– Извини, твой люкс занят. Могу показать другие номера.

– Ты посадил Дока в мою камеру? Ты обещал ее не занимать, но я тебя прощаю. Мне нужно срочно с ним поговорить.

– Не выйдет, – он растопырил руки, преграждая мне дорогу, – ты не адвокат и не священник. Стой тут пока не прибудет Эдвардс.

– Но он там один? С ними никого нет?

– Один. Док любит обедать в одиночестве.

– А кто принес ему еду?

Я не стал выслушать ответ. Задван отлетел к стене, туда же отправился его сержант. Два поворота, и дверь в камеру была предо мной. Она была приоткрыта, и через щель неслись неясные, сиплые звуки. Я распахнул дверь.

Зрелище было кошмарным. Док извивался, прижатый к койке рукой робота. Свободной клешней робот впихивал ему в рот куски хлеба. Я видел, как длинный механический палец входит в его горло, проталкивая очередной кусок буквально до бронхов. Лицо Дока было пунцовым, вены вздулись, из уголка рта сочилась кровь от выломанных зубов.

К счастью даже у тюремных роботов есть главный рубильник на спине. Я выключил робота, стащил Дока с кровати и применил к нему прием Геймлиха. В этот момент в камеру влетел Задван и, угрожая мне бластером, велел отпустить пациента. В ответ я подобрал такие слова, что он быстро изменил свое мнение и велел вызвать врача. Док потихоньку начал дышать, остальное доделал прибежавший доктор.

Через час мне разрешили его навестить. Задван не рискнул отправлять его в лазарет, и после оказания помощи Док остался в камере. Он лежал на койке, бледный и недвижный как труп. Его глаза, практически не моргая, смотрели в потолок. Я пододвинул стул к койке и сел.

– Твои дела очень плохи, Док. Твои легкомысленные действия пробудили к жизни силы столь разрушительные, что грешники в аду перестали завидовать живым. По крайней мере, некоторым из них.

Он повернул голову мою сторону. Белки его глаз покрылись сеткой лопнувших сосудов. В уголке рта остался комочек спекшейся крови.

– Ты это о себе? – прошепелявил он. У него недоставало нескольких передних зубов.

– Вроде того. Рассказывай.

– Откуда начинать?

– Детство можешь опустить. Я верю, оно было несчастным.

– Жаль. Я бы с удовольствием рассказал.

– В другой раз. Скажи, как так получилось, что ты приказал стрелять в своего человека? Я понимаю, меня тебе заказали. Но Бланец работал на тебя. Что, нельзя было подождать, пока мы не причалим?

– Нельзя. Мне приказали убрать тебя так, чтобы ничего нельзя было найти, ни вещей, ни останков. Ты не должен был лететь на "Гольфстриме", а Бланец не должен был брать товар и пассажиров. Предполагалось, что ты полетишь челноком. Бланец должен был лететь пустым. Но он решил подработать за моей спиной и взял на борт какое-то дерьмо. Я не имею в виду тебя. Тебя он взял для прикрытия, трус. Когда ты сел в "Гольфстрим" было поздно что-либо менять.

– Ты знаешь, каким будет следующий вопрос. Кто меня заказал?

– Умничаешь, да? Тогда ты должен знать, каким будет ответ. Я не знаю.

– То есть ты принимаешь заказ на убийство неизвестно от кого? Даже когда заказываешь травлю тараканов, спрашивают документы.

– Не хочешь, не верь.

Он снова уставился в потолок. Я решил смягчиться:

– Ладно, положим, верю. Как вы друг на друга вышли? Тебя кто-то свел с заказчиком?

– Нет, все было по-другому. Я не знал, что все кончится… тем, чем кончилось. Сначала была совершенно безобидная просьба. Я не знаю, кто дал ему мой адрес. Но просьба была плевая. Доставить трех человек на корабль мимо патруля и таможни…

– Что?!

На его лице мелькнул испуг.

– Что, я и этого не должен был делать?

– Нет. Но рассказывай подробно. Письмо от того типа осталось?

– Нет, я уничтожил все письма, когда выяснилось, что ты жив. В общем, как я сказал, надо было переправить какого-то мужика и его баб на большой корабль. Я написал, что сейчас мне не на чем везти. Он ответил, что пришлет денег на небольшую посудину – ее я потом заберу в качестве оплаты. В феврале пришли деньги, я купил "Фэлкон". В марте, числа десятого, мой пилот забрал пассажиров и доставил их за орбиту терминала. Там был корабль, очень большой, типа "Д", наверное. Они пристыковались, пассажиры вышли. Мой человек вернулся сюда. А тебе что за интерес в той истории?

– Я ищу заказчика, забыл? Он как-нибудь подписывался?

– Да, гад был с пафосом. Назвал себя "Оракул".

– Он что-нибудь тебе предсказал?

– Что я буду богатым и счастливым, если выполню еще одну его просьбу. Насчет тебя. Ну, дальше ты знаешь.

– Он хорошо заплатил?

– Сто кило плюс пушка. Она болталась на орбите в контейнере с маяком, он сказал, как и где ее можно забрать. Да, чуть не забыл. Мы ждали еще одного комика, Говард его фамилия, кажется. Он должен был прибыть сюда, на планету. Инструкции относительно него должны были прийти после того, как мы разберемся с тобой.

– Оракул сильно обиделся, что ты провалил дело?

– Он не сказал. Не было ни одного письма. Потом он написал, что мы будем в расчете, если мой человек подчистит базу данных противометеоритного контроля.

– Когда это было?

– В последних числах марта.

В те дни Говард приезжал на Энно, чтобы разыскать Клемма. Уже тогда Оракул предположил, что Говарду понадобятся сведения о Д-кораблях в окрестностях Энно. Но на то он и Оракул. Я спросил:

– Твой пилот как-нибудь описал корабль, на который он доставил пассажиров?

– Нет, сказал только, что это был дефекационный… или как его… корабль. А тебе он сильно нужен?

По его голосу я понял, что вопрос был задан не из любопытства. Я склонился над его ухом.

– Док, я скажу, что ТЕБЕ очень нужно. Тебе очень нужно оказаться мне полезным. Тебе очень нужно сделать для меня что-нибудь прекрасное. Написать стихи, например, нарисовать картину, сочинить симфонию… Что ты умеешь, Док? Я не прошу тебя бегать за меня в прачечную, мое белье я бы тебе не доверил. Что тебе по силам, а?

Он отклонил голову и посмотрел на меня совсем не как человек, собирающийся посвятить мне поэму.

– Не удивительно, что Оракул хотел тебя грохнуть.

– А тебя удивляет, что я до сих пор жив?

– Это тоже. Короче, Ленни сделал снимок того корабля. Его предупредили, чтоб он не вздумал делать что-либо подобное, но надо знать Ленни… отличный был парень. Как этому пню Бланецу удалось его завалить, ума не приложу. В общем, Ленни снял тот корабль. Он был только с габаритными огнями, но Ленни нашел способ. И показал мне снимок.

Он неожиданно замолчал.

– Ты не закончил рассказывать.

– Закончил. Я запомнил изображение. Больше рассказывать нечего.

– А где снимок?

– У Ленни. Где ж ему еще быть? Он со своего коммуникатора мне показывал.

Ни Ленни, ни его коммуникатора уже нельзя было найти. Единственное свидетельство осталось в голове Дока.

Эдвардс позвонил мне на комлог. Он уже глушил двигатели возле космопорта. Я вышел из камеры и пару минут с ним разговаривал. Потому вернулся, чтобы выслушать смутное описание корабля на снимке. Через пять минут вошел Эдвардс, в руках у него было устройство, напоминающее сварочный агрегат.

– Что это у него? – насторожился Док. Я ответил:

– Ты знаешь, что современная наука позволяет извлекать воспоминания из мозга в виде визуальных образов. В руках агента Эдвардса такая специальная штука для извлечения воспоминаний. Прибор сейчас находится на стадии испытаний. Вон тот длинный штырь с проводом вставляется в левую височную долю…

Эдвардс поставил аппарат рядом с койкой и начал разматывать провод, размахивая острым жалом перед носом контрабандиста.

– Я попробую отыскать снимок, – сказал последний.

Это оказалось не очень сложно. Файл находился в почте Дока. Эдвардс рассмотрел снимок и сказал.

– Все ясно. Это "Спрут" Командора.