Текст книги "Предупреждение"

Автор книги: Максим Дегтярев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

37

28.04, Манила, Земля

Долорес поставила перед собой две несовместимые задачи. Во-первых, она хотела завоевать расположение персонала клиники. Во-вторых, она хотела знать, что с ней делают. Медсестра была ласкова до тех пор, пока Долорес не начала задавать вопросы. Доктор Багатсинг имел больше терпения. Он разрешил Долорес рассмотреть этикетки препаратов, которые ей вводили. Этикетки выглядели как настоящие, названия лекарств упоминались в справочниках. Назначение их состояло в том, чтобы обеспечить нормальное созревание яйцеклеток. По мере объяснения взгляд медсестры становился все более злым, а улыбка на лице доктора Багатсинга все более натянутой. Поэтому вопрос, что они собираются делать с ее яйцеклетками, Долорес решила держать при себе.

Но как это выяснить самостоятельно?

Долорес не сомневалась, что медсестры следят за каждым ее шагом. За вентиляционной решеткой в ее палате что-то подозрительно поблескивало. Не камера ли? В коридоре камеры висели в открытую, робот-уборщик сновал туда-сюда весь день, а ночью стоял, словно охранник, у входа в стационар.

Все вещи Долорес были помещены в пакет, который был опечатан и заперт в шкафу в кабинете врача. Взамен ей выдали пижаму, халат, тапочки, туалетные принадлежности и расписку, что опечатанный пакет ей вернут перед выпиской.

В комнате медсестры был компьютерный терминал, которым можно было пользоваться с ее разрешения. Разрешив войти в сеть, медсестра усаживалась за свой терминал, на котором дублировалось изображение открытой страницы. Рядом обязательно присутствовала большая чашка с травяным чаем, но Долорес его никогда не предлагали.

Предполагалось, что Долорес, сидя напротив лицом к медсестре, не знает, что за ней подглядывают. Но Долорес придумала способ подтвердить закравшееся подозрение. Она нашла в сети страницу с безобидными снимками и отформатировала ее так, чтобы снимки располагались в виде длинного горизонтального ряда. Двигая снимки то справа налево, то слева направо, она проследила за движением глаз медсестры. Глаза дергались точно в соответствии с движением снимков. Но Долорес перестаралась, повторив эксперимент слишком много раз. Медсестра подняла глаза, их взгляды пересеклись. Оба поняли друг друга, но ничего не сказали.

Для писем "больной маме" у Долорес был заведен специальный почтовый ящик. Мама, то есть Эдвардс, жаловалась на боль в суставах, дочь обещала ее в скором времени навестить. Говорить о деле, даже шифруя сообщения, было в таких условиях невозможно. Но эта ситуация была предусмотрена. Они с Эдвардсом договорились, что слово "болезнь" в письме Долорес будет означать, что она нашла доказательства преступной деятельности. Слово "скука" должно говорить о том, что она на подозрении. "Диагноз" указывал, что персоналу стало известно, на кого работает Долорес. Фраза "жду с нетерпением нашей встречи" призывала Эдвардса вытаскивать Долорес из клиники любой ценой.

Сочиняя первое письмо, Долорес потратила много сил, чтобы избежать употребления кодовых слов, а они упорно просились на страницу. С другой стороны, о чем еще писать больной матери, когда сам находишься в медицинском учреждении?

Сегодняшнее письмо было вторым. Заменив "скучаю" на "тоскую", Долорес приготовилась его отправить. Как хорошо, что она забраковала слово "бессонница" в качестве кода для вызова подкрепления. Она пожаловалась маме на постоянную бессонницу и нажала кнопку "переслать".

В комнате ее ждал поднос с куриным бульоном, вареные овощи и сок. Пообедав, она вышла в сад, огороженный трехметровой стеной с датчиками движения. Скоро ее должны были вызвать на процедуры. За ней придет медсестра, у которой был ключ от лаборатории. Без ключа попасть туда было невозможно. Следовательно, нужно было раздобыть ключ.

Она была уверена, что во время вечерних процедур у нее проверили забор яйцеклеток. Чтобы не казаться слишком безразличной к происходящему, она задала несколько невинных вопросов, на которые Багатсинг ответил общими фразами. Затем она перевела разговор на свою маму и на свое волнение по поводу ее здоровья. Наверное, из-за этого у нее депрессия и плохой сон. Нельзя ли ей принять каких-нибудь таблеток?

Багатсинг, обрадованный тем, что забор материала прошел гладко, сказал, что "теперь ей все можно" и выдал горсть снотворного и антидепрессантов.

Находясь в положении, не слишком удобном для наблюдений, Долорес пыталась опереться на слух. Среди позвякивания стекла и металла, среди глухих хлопков дверцами шкафов она различила металлический лязг, которого не слышала раньше, и она запомнила этот звук.

Профессиональный опыт подсказывал Долорес, что в ванной комнате камер слежения не было. Она вскрыла капсулы со снотворным и высыпала их содержимое в конвертик, свернутый из туалетной бумаги. У пижамы не было карманов. Поэтому она еще утром умудрилась порезать палец страницей глянцевого журнала, за что получила пластырь. Теперь, с помощью этого пластыря, она закрепила конвертик под рубашкой.

В начале одиннадцатого она вошла в комнату дежурной медсестры и попросила разрешения попользоваться компьютером. Та, поворчав, что время позднее и пора спать, все-таки разрешила. Долорес посмотрела почту, почитала светские новости, ознакомилась с рецензиями на последние мелодрамы. Минут через десять она спросила, нельзя ли ей выпить того ароматного чаю, который медсестра пьет с таким аппетитным причмокиванием. Старая карга тяжело вздохнула и отправилась за второй чашкой. Она стояла спиной к столу всего три секунды, но Долорес этого хватило, чтобы высыпать снотворное в чашку.

Когда Долорес уходила в свою комнату, медсестра отчаянно терла себе глаза.

Получасом позже агент пошла посмотреть на дело своих рук. Медсестра спала, упираясь лбом в стол. Ключ-карта от лаборатории нашелся в кармане ее халата. Долорес отыскала еще один медицинский халат с шапочкой и переоделась.

Как она и рассчитывала, робот еще не заступил на свой пост. Доктор Батасинг уже давно должен был оказаться дома. Она покинула стационар и пересекла лестничную площадку, за которой был небольшой тамбур, оканчивавшийся металлической дверью. Эта дверь вела в лабораторию. По понятным причинам "испытуемых" поместили ближе к месту испытаний. Теперь это обстоятельство сыграло Долорес на руку.

Она без помех отрыла тяжелую дверь. Лаборатория состояла из нескольких смежных комнат. Долорес подождала, пока глаза не привыкнут к темноте. Дежурное освещение позволяло различать стены, двери и крупную мебель. Она начала исследование с процедурной – как с единственного помещения, где она уже бывала. Но вряд ли "материал" остался здесь, тем более что медсестра не раз выходила в соседнюю комнату. Последняя была больше, в ее центре располагался лабораторный стол с микроскопами и мониторами, вдоль стен стояли шкафы и холодильники.

Она попробовала отрыть холодильники, но у нее ничего не вышло. В то же время, щелчок одной из ручек показался ей очень знакомым, она была почти уверена, что она слышала этот звук, когда медсестра унесла "материал" в эту комнату.

Дверцы некоторых шкафов были не заперты. При их открытии в шкафах загорались лампы, освещавшие содержимое. Долорес увидела коробки с лекарствами, часть из которых она уже опробовала на себе. Как и следовало ожидать, самое интересное Багатсинг посадил под замок.

Останется ли "материал" здесь или его кому-нибудь передадут?

Если останется, то ее миссия закончена. Если передадут, то кому и когда?

Взяли сегодня, она единственная тут подопытная крыса, почему бы не передать, например, в тот же день?

Долорес прокралась в следующую комнату, которая в целом повторяла предыдущую. Единственное отличие состояло в том, что холодильники здесь не запирались. Внутри находились штативы с пробирками, предметные стекла в футлярах, разнокалиберные бутылочки и колбы. Емкости были снабжены ярлыками с кодом. Долорес сообразила, что каждый код означает какого-то пациента. Видимо, обычными пациентами Багатсинг не так дорожил как ею, раз не стал запирать холодильники с их "материалами".

В прерывистое гудение холодильников вплетался более тихий и равномерный гул. Кондиционер? Нет, вряд ли. Кондиционирование здесь центральное, гудеть должно где-то на чердаке. И ее осенило: компьютеры! Их не выключают на ночь. Она коснулась ближайшей клавиатуры, и экран засветился. К сожалению, без пароля компьютер не захотел выходить из режима ожидания.

Не очень удачный набег получился, подумала Долорес. Но возвращаться в палату без трофеев она не хотела. Не завтра так послезавтра ее отошлют домой. И что тогда? Искать еще одну клинику, куда ее возьмут для исследований?

Положа руку на сердце, двух экскурсий с нее более чем достаточно.

Щелкнул замок входной двери. В голове сразу мелькнуло:

"Трофей будет, но не обязательно у меня!"

Тихо переговариваясь, двое мужчин вошли в предыдущую комнату, загорелся свет. Долорес спрятался за лабораторным столом. У нее был путь к отступлению: у каждой комнаты (в том числе, и у этой) была дверь в общий коридор, по которому можно было добраться до главного входа в лабораторию. Если действовать тихо, она сможет уйти – правда, без какой-либо информации.

Судя по голосу, одним из мужчин был Багатсинг. Другой голос был ей незнаком. Она осторожно выглянула из-за стола. В пяти метрах был дверной проем, за которым, но чуть в стороне, находились доктор и его гость. Долорес оставила дверь открытой, но была ли она открыта раньше? Кажется, да. Во всяком случае, Багатсинг ничего не заподозрил.

Гость так и не появился в проеме.

Черт, экран компьютера!

Долорес приподнялась и в полусогнутом положении дотянулась до кнопки монитора. К счастью, он погас беззвучно.

– Вот здесь, – услышала она голос Багатсинга и знакомый металлический звук створки холодильника. Было слышно, что он что-то достает.

– Последний рейс, – сказал собеседник с сожалением.

– Знаю, нас предупредили.

– И обо мне забудьте.

– Разумеется. Куда вы сейчас?

– Доктор, вам лучше этого не знать.

– Может и так… Передавайте привет нашим друзьям. Как только возникнет необходимость, мы полностью к их услугам. Кстати, вы не знаете, из-за чего свернули программу?

– Нет, меня об этом не информируют. Я только доставляю материал.

– Тогда, счастливого пути. Пойдемте, я вас провожу.

– Опять через черный ход?

– Да, так будет лучше.

Свет погас, послышались удаляющиеся шаги, хлопнула входная дверь.

Долорес перевела дух. Она так и не увидела незнакомца. Но его должна записать камера, установленная перед входом в клинику.

Она обругала себя последними словами. Черный ход! Она это не предусмотрела. Шпионская видеокамера стояла только перед главным входом.

Теперь придется отслеживать всю округу. Как передать задание коллегам?

Очень просто. Вряд ли медсестра, перед тем как уснуть, заблокировала компьютер.

В стационаре она столкнулась с роботом, спешившим занять пост у входа.

– Пора спать, – сказал робот с повелительно интонацией.

– Уже бегу.

Долорес сделала вид, что входит в свою палату, потом изменила маршрут в пользу комнаты дежурной медсестры. Компьютер, уже вошедший в режим ожидания, потребовал пароль.

Везенье кончилось, подумала она.

Вернув на место ключ и вещи, она сполоснула чашку из-под чая, затем перелила остатки из той чашки, из которой пила сама – медсестра могла что-то заподозрить, увидев чистую посуду.

Наутро медсестра была словно с похмелья. В присутствии врача она силилась делать вид, что с ней все в порядке. Что-то заподозрив, Багатсинг поинтересовался, как ее самочувствие. Она ответила, что лучше не бывает.

Утренний осмотр прошел быстро. С аппетитом позавтракав, Долорес явилась в дежурную комнату и громко потребовала связь с внешним миром. Медсестра сжала виски одной рукой, другой вяло махнуло в сторону монитора. Ей было явно не до слежки за пациентами.

В письме маме Долорес трижды употребила слово "болезнь" и выразила желание пообщаться со старыми друзьями как можно скорее.

Через час ее "старая подруга" уже воевала с администрацией клиники за право встретиться с Долорес. В конце концов клиника уступила, и подруги, сидя в вестибюле, обсудили события прошлой ночи. Было принято решение прочесать прилегающие окрестности. Возможно, камера на какой-нибудь заправочной станции запечатлела Багатсинга в компании незнакомца. Вариантов была масса, главное – достать образцы аудиозаписи подозреваемых. Потом, по голосу, Долорес выберет нужного персонажа.

После обеда Багатсинг сказал, что вечером на следующий день ее отправляют домой.

38

28.04, рукав Персея

Они шли глубоким каньоном, оставшимся после того, как миллион лет назад большой метеорит ударил планету по касательной. Дно каньона укрывала замерзшая азотная река, поэтому расстояние до поверхности – 100-150 метров – было поддерживать не сложно. Труднее было держаться вдоль стены. Несмотря на то, что метеорит, согласно всем метеоритным традициям, бил по прямой, километровые стены каньона были очень неровными. Виной тому были приливные силы, вызываемые тяготением гигантской метрополии. Эти приливные силы поддерживали внутри маленькой планеты постоянную геологическую активность, которая, в свою очередь, вызвала постепенный, но не равномерный обвал стен. Ширины каньона хватало, чтобы лететь без помех, но план Шина состоял в том, чтобы укрыться от радара эолийца за непроницаемым километровым бруствером, поэтому жизненно важно было держаться непосредственно у склона. Они сделали основную ставку на то, что массивные Д-корабли не приспособлены к маневрам возле мелких планет. Эолиец шел по круговой орбите как по рельсам. Высота орбиты составляла 20 километров, орбитальная скорость – 2 километра в секунду, период обращения – 100 минут. Дополнительную опасность представляли посадочные капсулы, которые могли заметить их при помощи собственных радаров. Поэтому рывок против хода эолийского корабля отменялся, – на фоне большого азотного океана их заметили бы с капсул в два счета.

Шин не хотел уйти быстро, он хотел уйти незаметно. Он выбрал медленное – не более 200 километров в час – движение по каньону под тупым углом к направлению движения корабля. Короткодействующий локатор вырисовывал трехмерную картинку на лобовом стекле "Патруля". Находясь в полной темноте, Шин мог ориентироваться только по этому изображению. Пассивный сканер не фиксировал облучения чужим радаром. Это означало, что цель уйти скрытно достигнута. С другой стороны, они не имели никакой информации о месте нахождения противника.

Дагарцы рассчитывали лететь в таком режиме, пока эолийский корабль не окажется от них на расстоянии в треть дуги орбиты. Как только это условие будет выполнено, Шин включит форсаж и, прячась за планетой, поведет "Патруль" навстречу своим.

К сожалению, они не укладывались в график. Эолиец вот-вот должен был достигнуть точки, оптимальной для их скрытного старта, а они все еще находились не более чем в ста километрах от базы. С такого расстояния их старт заметят посадочные капсулы, они передадут координаты на корабль, тот, в свою очередь, начнет резкий набор высоты, и о скрытном движении можно будет забыть.

Шин увеличил высоту полета до 250 метров и вывел "Патруль" ближе к "фарватеру" каньона, который здесь уже порядком обмелел. Теперь ему удавалось держать скорость в пределах 200 – 250 километров в час. Чтобы компьютер успевал рисовать картинку, он увеличил эффективный радиус действия бортового радара до 700 метров. На принятие решения о том или ином маневре у него оставалось не более 10 секунд. Сол с замирание сердца следил, как на лобовом стекле из пустоты вырастают гигантские скалы. У Шина от напряжения на лбу выступил пот, но он по-прежнему не хотел доверить управление компьютеру.

Чтобы взбодрить себя, Сол принялся рассуждать о вариантах применения силы.

– Вряд ли они послали больше одной посадочного модуля. Если выпустить "Гарпун", он дойдет до базы незаметно, и только около нее включит активное наведение. Я настрою его так, чтобы в качестве цели он выбрал посадочный модуль. На приближение и ликвидацию уйдет не больше секунды. Они даже не успеют ничего сообщить на корабль.

– А Морель?

– А он все равно невезучий. Когда-нибудь ему должно не повезти окончательно.

– Ты циник.

– Зря мы так поступили, – сказал Сол как бы отвлеченно.

– С Морелем?

– Нет. С бортовым радаром. Мы поднялись и увеличили его мощность. Теперь отраженный скалами сигнал будет распространяться над каньоном. Хороший компьютер даже по отраженному сигналу вычислит источник.

– Да, но сигнал слабый. Через два километра его уже не отличишь от микроволнового фона.

Нехорошие предчувствия оправдались. Буквально на десятую долю секунды антирадар зафиксировал облучение на чужой частоте. Расстояние до источника установить не удалось. Занятый управлением, Шин не сразу обратил внимание на показания антирадара. Он снизил скорость и загнал "Патруль" в ледяную расщелину, прямо под нависающий склон. Радар он отключил совсем.

Приборы вновь подтвердили чужое присутствие. Сигнал чужого локатора отразился от поверхности и был зафиксирован их антирадаром. Стало быть, их облучали откуда-то сверху. На экранах застыла трехмерная модель окружающего ландшафта. Шин велел компьютеру на основе этой картинки смоделировать движение того луча, отражение которого они приняли. Компьютер подтвердил, что источник был прямо над ними, на высоте не более двух километров. На столь малом расстоянии рассеивающее покрытие "Патруля" было бесполезно.

Они снова приняли несколько отраженных сигналов. Теперь оказалось, что источника два и, кажется, они обшаривали каньон.

– Мы можем запеленговать их переговоры? – спросил Сол.

– Они общаются по нейтринному каналу сквозь толщу планеты. У нас есть нейтринные ловушки, но они подходят только для наших передатчиков. Не знаю, будут ли они ловить эолийские нейтринные пакеты.

Как и следовало ожидать, нейтринные ловушки молчали.

– Хотел навести по ним ракету, – и Сол вздохнул с сожалением.

– Это автоматы! – воскликнул Шин, изучив последние сведения об источниках сигналов.

– Почему ты так решил?

– По их ускорению. Только что один развернулся на восьмидесяти "же". Черт, снова пропал. Сколько у нас "Гарпунов"?

– Два. Неужели ты хочешь…

– Не уверен, что знаю, чего хочу. Прежде всего, потому, что не знаю, чего хотят они. Будут ли они стрелять, если нас обнаружат?

– Проверим?

– Боюсь, против двух беспилотников у нас нет шансов даже с "Гарпунами". Есть другая идея. Они знают, что наш корабль покрыт поглощающим составом. Они знают, что на малом расстоянии мы все-таки что-то отражаем. Но они не знают, сколько мы должны отражать. Они автоматы, их логика проста: если есть отражение от движущегося объекта, значит это мы. Короче говоря, выпускай один "Гарпун" куда-нибудь, куда нам не надо. Попробуем их отвлечь. Только уменьши ракете скорость и отключи взрыватель.

– Может, пусть рванет, если они приблизятся?

– Ладно, поставь таймер на полчаса.

Сол ввел параметры в боевой компьютер. Осталось только понять, как запустить ракету из тесной расщелины так, чтобы она не попала в стену. Шин принял решение:

– Рывок вперед, поднимаю морду, пуск вертикально и тут же назад.

– Можно, я за углом подожду?

– Есть и другой вариант. Ты вылезаешь наружу, снимаешь пусковую установку – благо она тут ничего не весит – относишь вперед метров на тридцать, ставишь вертикально, держишь, чтобы она не упала, а я жму на пуск.

– Долго.

– Тогда стисни зубы и терпи.

Первый же пуск оказался удачным. Ракета ушла на восток, в то время как им надо было на северо-запад. Компьютер вычислил в небе какое-то шевеленье. Кажется, беспилотники действительно погнались за "Гарпуном", который сейчас делал примерно километр в секунду. Шин досчитал до ста и осторожно вывел "Патруль" из расщелины.

– Время прятаться кончилось, – провозгласил он, – стартуем!

На четвертой минуте полета, когда планета была уже в двух тысячах километрах позади них, "Гарпун" сообщил, что собирается взорваться и что есть надежда захватить на тот свет еще кого-то. Судя по параметрам выбранной цели, это была не посадочная капсула и не Д-корабль. У Шина отлегло от сердца. В душе, он не хотел крови. Сол хотел, но лишь постольку, поскольку знал, что Шин этого не допустит. Но начатое нужно было закончить. Он приказал Солу пустить второй "Гарпун" к той точке, где взорвался первый. По дороге ракета должна была искать подходящую цель.

К сожалению, ее нашли первой. Оставшийся в живых беспилотник узнал обидчика и поразил ракету лазерным импульсом с расстояния в тысячу километров. Дагарцы ждали, что следующими будут они, и вопрос был лишь в том, чей лазер более дальнобойный. Но атаки не последовало. Беспилотник преследовал их минут десять, потом, как будто получив "отбой", развернулся и с тем же рвением помчался к своему кораблю.