Текст книги "Последыш. Книги I и II (СИ)"

Автор книги: Макс Мах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 31 страниц)

Игорь кивнул, прощаясь, и выбежал под дождь. Там действительно было холодно, но, во-первых, Бармин не хотел терять едва ли не врожденную закалку отрока Ингвара, а во-вторых, он подозревал, что перерождение, – или как там еще назвать факт переселения души из одного тела в другое, – наградило его могучим иммунитетом. Впрочем, иммунитет мог снова же принадлежать именно Ингвару. Он ведь не заболел и не умер, когда всех остальных «прибрала лихоманка». Тема, к слову, интересная, и вопрос – небанальный. Но проверить иммунитет можно только опытным путем.

«Что ж, посмотрим!» – кивнул он мысленно и побежал.

Бежалось легко. В общем-то, как обычно. И время он показал примерно такое же, как и в другие дни. Успел вовремя вернуться в замок, принять душ и побриться, и вышел к завтраку во всей красе: в рубашке с галстуком и в застегнутом на все пуговицы пиджаке.

– Доброе утро, дамы! Полковник! Капитан! – поклонился он присутствующим, получил в ответ положенные по этикету слова, и занял свое место за столом.

Капитан Кондратий Тимофеевич Взолмня[39]39
  В 14 веке в Москве был такой тысяцкий Василий Вельяминович (Вениаминович) Взолмня.


[Закрыть], на самом деле, являлся полутысяцким княжеской дружины, то есть на «старые деньги» комбат. Однако в подчинении у него были не солдаты регулярной армии, – таковая в империи тоже существовала, – а бойцы княжеской охраны, телохранители Анны Георгиевны и расквартированные в Стругах Красных и Гдове княжеские дружинники, имевшие на вооружении даже гранатометы, базуки и минометы. Взолмня, судя по всему, был не только военным профессионалом, но и происходил из вассального Кемским дворянского рода, – так что свое место за столом занимал по праву, – но к обедам в замке присоединился только на третий день после появления здесь Игоря.

Надо сказать, что кормили в Надозерье замечательно: очень вкусно, разнообразно и с фантазией. Повар все время придумывал что-нибудь новенькое, находя рецепты то в польской, то в итальянской, а то и вовсе в шотландской кухне. А с тех пор, как в доме появился Эрик, на столе стало появляться гораздо больше мясных и высококалорийных блюд. Об этом ему, как бы вскользь, поведала кузина Ольга, объяснив, что женщины в их семье традиционно едят немного и соблюдают строгую диету, а Михаил Семенович, будучи иудеем, не ест свинину и не мешает молочное с мясным. Так что до сих пор ел «за двоих» один лишь капитан Взломня, но Игорь превосходил его и комплекцией, и аппетитом.

– Поэтому раньше на стол подавалось больше овощных и рыбных блюд, – закончила Ольга свой краткий экскурс в пищевые привычки домочадцев. – Но вы же, Ингвар, крупный мужчина. Вас салатом из одуванчиков не накормишь. Вам мясо нужно. В промышленных количествах.

«Издевается? – усмехнулся мысленно Бармин. – Пусть тешится!»

– Да, – сказал он вслух. – Мясо мне нравится больше, чем трава.

– Одуванчик – это цветок.

– Они растут у вас зимой? – притворно удивился Игорь.

– Нет, разумеется, – хладнокровно объяснила Ольга. – Это я для примера взяла.

– Понятно! – На самом деле, суть разговора была не вполне понятна, поскольку не ясно было, что именно хотела сказать ему кузина. Или это был просто поток сознания?

Однако, в одном она была права, завтрак сегодня, – как вчера, позавчера и поза-позавчера, – был не только вкусным, но также сытным и обильным. Картофельные оладьи со сметаной, салат с курятиной, пирог с омлетом и решёткой из бекона, пончики с кленовой глазурью… Игорь наелся так, что лень было отправляться на уроки, но он, разумеется, пошел и не пожалел. Дело в том, что учитель его из-за непогоды в замок прибыть не смог, а Ольга была занята какими-то своими неотложными делами, – одни боги ведают, чем уж таким важным и срочным она там занималась, – и Бармин оказался предоставлен самому себе, что означало самостоятельную, а значит, бесконтрольную работу в библиотеке. А между тем, его недаром в свое время называли книжным червем. Игорь любил и умел работать с источниками, и за прошедшие дни достаточно хорошо разобрался в принципах каталогизации. А, узнав, как все это работает, стал искать информацию не только касательно своей семьи, но и по другим интересующим его вопросам. Искал и, на удивление быстро, нашел кое-что весьма любопытное. Но главное сокровище он обнаружил как раз накануне. Только почитать не успел. Зато сегодня, имея время и свободу действий, Бармин забрался в дальнюю часть библиотеки, сел там за стол и стал читать.

Книга называлась «Обнаружение и Толкование Дара: Три века исследований». И, если верить тому, что писал профессор Львов, к слову сказать, действительный член Императорской Академии Наук, проблема детекции магического Дара объективными – читай, научно-техническими, – методами до сих пор не была решена. То есть, различного рода медицинские теории, что не странно, имели место быть. Проводились анатомические и электрофизиологические исследования Центральной Нервной Системы магически одаренных людей. Рассматривались все возможные для науки XX века гипотезы: электрохимическая, биофизическая, молекулярная и даже атомарная, но, увы, результатов, как не без горечи отмечал автор монографии, набралось пока совсем мало. Объяснить это можно было только одним способом из двух: или «магическое действие» – пресловутые арканы, – имеет не физический, а так сказать, метафизический характер, или магическая энергия является одиннадцатым видом энергии и современными методами исследования не фиксируется. Это предположение подводило, среди прочего, итог трехвековым поискам способа находить одаренных людей и оценивать их талант в каких-либо более или менее ясно формулируемых единицах измерения, как температуру воздуха, например, или атмосферное давление. Написал же Львов об этом всего три года назад. То есть, возможно, несколько раньше, – но вряд ли намного, – книга-то была издана именно в 1980 году. То есть, времени с тех пор прошло немного, и, скорее всего, ничего с тех пор коренным образом не изменилось: Дар, как и раньше, – сто или двести лет назад, – обнаруживался только по внешним проявлениям. Создал человек файербол или водяной шарик, значит, маг. А до тех пор, пока никому ничего не доказал, считаешься неодаренным. Впрочем, как ни мало в мире «истинных магов», кое-кто из них все-таки способен почувствовать чужой Дар в момент колдовства. Правда, обычно на относительно небольшом расстоянии. Известный максимум – тысяча триста метров. Но при всем при том, метод этот ненадежный и срабатывает не всегда.

Между тем, магический Дар со времен седой старины является важным ресурсом и немалой ценностью. Понятно поэтому, отчего при среднем количестве одаренных в две сотых процента, среди дворян маги составляют одну пятую от их общей численности, а среди титулованных аристократов и того больше. Точных данных никто не знает, – ибо о таком не принято говорить, – но Львов высказывал предположение, что в старых имперских родах количество носителей Дара доходит до тридцати процентов, и большинство из этих магов относятся к, так называемым, высокоранговым. Всего этих рангов около двадцати, – различия коренятся в способах оценки, – но, в любом случае, сила мага определяется исключительно по тому, какими способностями он обладает, то есть тем, какую магию он способен порождать. Игорь взял для примера десятый ранг. Открыл оценочную таблицу, приведенную в конце книги, прочел список требований и с интересом узнал, что легко прошел бы квалификационный экзамен. Споткнулся он только на тринадцатом ранге, чтобы получить который, надо было уметь левитировать и открывать порталы. Ни того, ни другого Бармин делать не умел, зато мог бросать огненную стрелу на расстояние до километра, а может быть, и дальше, разбивая при этом в щебень гранитные скалы, а это был уже пятнадцатый ранг. В общем, он понял принцип оценки, но полученную информацию следовало еще хорошенько обдумать, так как в этом вопросе для Игоря многое оставалось непонятным. Слишком много темных мест, а многое другое вызывает в лучшем случае, недоумение, а в худшем – недоверие. А значит, надо читать другие книги, раз уж посоветоваться пока не с кем. Впрочем, с этим утверждением, как вскоре выяснилось он явно поспешил.

2. Двадцать седьмого марта1983 года

Воскресенье началось с «нежданчика». За завтраком княгиня сообщила Игорю, что в полдень он должен быть готов к приему визитеров.

– Встреча официальная, так что одеться нужно соответственно, – сказала она сухо.

– Могу я узнать, кто приедет? – поинтересовался Игорь, уловив некую ноту напряженности в голосе и во взгляде бабушки. Ольга тоже выглядела встревоженной, но, судя по всему, изо всех сил старалась держать лицо.

– Разумеется, – ответила княгиня.

«К нам едет ревизор!» – усмехнулся про себя Бармин, оценивая напряжение, скопившееся в столовой.

– К нам едет твоя сестра.

«Значит, все-таки ревизор…»

– Прошу прощения, – сказал он вслух, – разве у меня есть сестра?

– В каком-то смысле, – скривила губы бабушка.

«О! Да тут шекспировская драма вырисовывается! Уж не та ли это Варвара Зигвардовна – неудавшаяся графиня Менгден?»

– В каком именно смысле? – переспросил Игорь. – Двоюродная, сводная, единокровная…

– Родная.

«Упс!»

– Она Менгден? – форменным образом обалдел Бармин. – Родная? Это значит, что у нас общие родители? Как это вообще возможно?!

– Вот ее и спросишь! – с открытым раздражением предложила Ольга.

– Родная, – подтвердила между тем княгиня Кемская. – Дочь твоего отца и твоей матери. Старше тебя на шесть лет.

«Старшая сестра. Значит, родилась до мятежа… Чудны дела твои, господи!»

– Но она не Менгден, – уточнила Ольга. – И никогда ею не будет. Она Глинская.

– По мужу? – Бармин пытался понять, в чем причина подразумеваемого конфликта.

– Она не замужем, – ответила бабушка. – Глинская она, потому что в свое время князь Нестор Глинский объявил ее своей нареченной. Поэтому в ссылку с вами она не поехала. Осталась с Глинскими в Ковно, а Нестор ее позже удочерил, поскольку жениться на маленьком ребенке не мог и не хотел. Владеет теперь Медницким замком, но живет, где-когда.

«Значит, – сообразил наконец Игорь, – она хотела вернуть себе фамилию, но ей не дали. Или потому что, она по закону Глинская, или потому что Константин уперся. Сейчас, при Иване, могло бы выгореть, но объявился я».

Что было в этом случае важнее, его пол или фамилия, которую он унаследовал после амнистии, Бармин, разумеется, не знал. Однако догадывался, что у Глинских ему не рады, поскольку само его существование нарушает чьи-то там планы.

«Действительно, Шекспир!»

– Так она мне сестра или нет? – решил он все-таки уточнить.

– Технически, – подтвердила Ольга. – По крови она вам сестра.

– И при этом визит официальный?

– Официальная причина – личное знакомство, – внесла коррективы княгиня.

– То есть, визит все-таки неофициальный?

– Так тоже можно трактовать, – согласилась Ольга.

– Раз неофициальный, никаких костюмов и галстуков! – решил Игорь. – Встречу ее по-семейному в домашнем.

– Варвара может воспринять это, как оскорбление…

– Но это будет не моя проблема? – снова уточнил Бармин.

– Я бы не рекомендовала, – поморщилась княгиня. – Твоя сестра, Ингвар, умеет создавать проблемы. Причем, не себе, а другим.

– В чем может состоять конкретно моя проблема?

– Например, в отсутствии способностей к магии, – неохотно предположила княгиня-бабушка.

«Вот даже как! Ну, слава богам, мы все-таки заговорили о магии…»

– А у меня этой способности нет? – решил он уточнить позицию бабушки и кузины.

– Скорее всего, нет, – подтвердила княгиня.

– А у вас? – спросил он тогда. – У вас есть Дар?

– Да, – подтвердила Ольга и добавила, словно, он должен был знать, о чем идет речь:

– Официально, у меня восьмой ранг.

– А у вас? – повернулся он к княгине Кемской.

– У меня одиннадцатый, но я лет пятнадцать уже не проходила квалификационного экзамена.

«Восьмой и одиннадцатый, а возможно, и выше, – отметил Игорь. – Совсем неплохо!»

– А у меня, значит, Дара нет. Почему?

– Твоих отца и мать подвергли гражданской казни, – объяснила Ольга, – а, значит, лишили магии. Такова процедура. Получается, ты происходишь от неодаренных людей. В большинстве случаев, это означает отсутствие Дара. А, если говорить, о «казненных», то это – приговор.

«Но у меня-то Дар как раз есть! Впрочем… Возможно, его и не было до тех пор, пока я не связался с „горячими камнями“. Или был, но спал, а камни его разбудили. Или это переселение душ так на меня подействовало?»

– Отсутствие Дара может повлиять на мое право наследования? – Вот, на самом деле, о чем сейчас шла речь.

– Да, к сожалению, – Княгиня раздраженно дернула губой и потянулась за сигаретами. – Это уравнивает вас с сестрой в правах…

«Ага, ага… – сообразил Игорь. – То есть, в этом случае нас ожидает тяжба со всеми осложнениями. Суды, адвокаты… А ничего так развитие сюжета!»

– Я понял, – кивнул он. – Как ее кстати зовут?

– Барбара, – едва ли не выплюнула Ольга. – Так ее назвали родители. Но у Глинских она стала Варварой.

«Боги! – Игорь уже начал забывать, что вырос в мире победивших монотеистических религий. – А этой-то что за интерес собачиться с моей сестрой? Или тоже хочет стать графиней? Старовата конечно, но я бы ее… не стал сбрасывать со счетов. В постели она великолепна, если это, конечно, не фантазия, а объективная реальность, данная мне в сновидениях».

Игорь представил Ольгу в своей постели и решил, что она не худший кандидат в любовницы или даже в жены. Впрочем, про жен в этом мире он пока ничего не знал, но, исходя из знаний истории, подозревал, что главными факторами при выборе невесты являются не красота или ум девушки, не говоря уже о ее душевных качествах. Приданное, семейные связи, знатность рода и магический Дар – вот что, наверняка, перевешивает все другие соображения. А он про Ольгу ничего путного пока не узнал. Род знатный – по отцу она Мстиславская, а это Гедиминовичи. Королевская кровь и прочая аристократическая херня, а вот какое у нее приданое, Игорь не знал, как не знал и того, отчего она живет с его бабушкой. Размышления над этими немаловажными вопросами, слава богам, несколько умерили острый приступ половой депривации[40]40
  Депривация – сокращение либо полное лишение возможности удовлетворять основные потребности – психофизиологические, либо социальные.


[Закрыть]. Бармин успокоился и продолжил небезынтересный для него разговор, из которого, впрочем, ничего нового так и не узнал.

* * *

Гости заявились только в половине первого. Во множественном числе, поскольку было их ровным счетом пять. Сама Варвара, ее подруга княжна Елена Збаражская, два служилых мага в наеме и «молчавший в тряпочку» семейный адвокат семьи Глинских. Прилетели они, к слову сказать, на конвертоплане. Более современном и изящном, чем тот, на котором Игоря вывозили со Шпицбергена. Но зато этот был меньше размером. Охраны в нем, во всяком случае, оказалось совсем немного. Всего четыре телохранителя, оставшихся ждать своих хозяев в фойе, как это и предписывал протокол подобного рода встреч.

Игорь вышел к гостям, как и грозился, одетый по-домашнему: в джинсах, черной футболке и расстегнутом твидовом пиджаке с декоративными заплатами на локтях. Впрочем, никто – ни гости, ни хозяева, – не обратили на это внимания. Во всяком случае, не показали вида, что их это интересует.

Пока шли взаимные представления, Игорь рассматривал визитеров, но, в первую очередь, интересовался своей сестрой. Самое смешное, – а может быть, наоборот, самое грустное, – что они с ней были на удивление похожи, на сколько, вообще, могут быть похожи брат и сестра, родившиеся с разницей в шесть лет. Тем не менее, фамильное сходство, хочешь ты того или нет, было, что называется, налицо. У обоих светло-русые волосы и серые глаза. Опять же, размеры. Варвара уступала конечно Игорю в росте и весе, – еще бы не уступить при его-то метре девяносто с гаком и ста десяти килограммах костей и мышц, – но все равно являлась крупной женщиной, что не мешало ей быть красивой. Интересная женщина, привлекательная, сильная. Черты лица тоньше, изящнее, чем у Игоря, но отрицать сходства было бы глупо. То есть, надо быть полностью отмороженным, чтобы не признавать очевидного. И тем не менее, первой в атаку бросилась именно Варвара:

– Доверяй, но проверяй, – сказала она, сохраняя на лице полную бесстрастность, – не правда ли?

– Ваше право, госпожа Глинская, – так же спокойно ответила ей княгиня Кемская.

– Дмитрий Никанорович, – обернулась Варвара к одному из своих магов, – ваш выход, маэстро!

Сухощавый мужчина, представившийся при знакомстве, доктором медицины Казначеевым, подошел к Игорю и протянул к нему руку:

– Вы позволите?

– Не позволю, – без ажитации ответил Игорь. – Извольте обратиться ко мне, господин доктор, как того требует этикет. Тогда и решим, позволю я вам себя осмотреть или нет. Как считаете, госпожа Глинская?

– Но… – мужчина обернулся к своей нанимательнице, но та и сама уже поняла, что перегибать палку не стоит. Могут вышвырнуть за порог и будут в своем праве, а когда потом удастся снова подступиться к «любимому братику»? Ее конечно покоробило «алаверды» Игоря, но делать нечего, сама виновата. Поджала губы и кивнула своему магу, мол, дозволяю.

Увидев это, Казначеев вздохнул с облегчением. Судя по всему, ему самому было неловко, все-таки интеллигентный человек.

– Ваше Сиятельство, – вежливо обратился он к Игорю, – вы позволите вас осмотреть?

– Валяйте! – усмехнулся Бармин и посмотрел Варваре в глаза.

Смотрел глаза в глаза, – по принципу, кто кого пересмотрит, – пока она сама не отвела взгляда, а значит, он оказался круче, чем она предполагала.

«Один – ноль, в мою пользу».

Между тем, доктор Казначеев обнюхивал Игоря со всех сторон, – руки, шею, лицо, – и только что не лизал, хотя, возможно, и лизнул бы, но, вероятно побоялся последствий. Все-таки Игорь тот еще лось. Русский богатырь, ну или викинг, если на то пошло: рост, вес, косая сажень в плечах. А действо с вынюхивание, пасами и бормотанием каких-то магических формул продолжалось минут десять, но закончилось тем, чем и должно было закончиться.

– Я подтверждаю, Ваше Сиятельство, – обернулся маг к Варваре Глинской, – что господин граф является вашим родным братом. Родство по крови первой степени. Для сомнений нет места.

– Значит, ты действительно Ингвар, – кивнула женщина, соглашаясь. – Я рада. Если позволишь, я бы хотела проверить заодно твой Дар. Во избежание недоразумений в будущем.

– Ингвар рос на острове, – вмешалась княгиня Кемская. – Он не проходил специального обучения. Что он может вам показать, если его этому никто не учил?

– О, это не проблема, – злорадно улыбнулась в ответ Варвара. – Профессор Ребров умеет вызвать проявления магии даже у маленьких детей. Правда ведь, Виктор Афанасьевич?

«Так, – сообразил Игорь. – Казначеев специалист по биологии. Кровь, гены… Что-нибудь в этом роде только без электронных микроскопов. А этот хрен с горы, значит, учитель. Обучает магии и умеет провоцировать ее „выброс“».

Что-то такое он читал уже в одной из книг. Но, как хорошо уже знал Бармин, с ним у Реброва ничего не получится. Игорь еще на острове пытался – и не раз – воспользоваться формулами, изложенными в книгах по магии, но тогда у него ничего не вышло. Продолжил затем здесь, в замке, но уже с другими книгами. Однако сколько ни пробовал, классическая магия ему не давалась. Впрочем, пустяки. Сам-то он колдовать мог, не мог только объяснить, как это у него получается.

«Ладно, – решил Игорь. – Пусть пробует. Тем нагляднее будет урок шакалам!»

В нем в этот момент боролись два противоположных чувства. С одной стороны, чем дольше он находился рядом с сестрой, – имея в виду физическую близость, тем меньше ему хотелось с ней ссорится. Единственный по-настоящему родной человек, как ни как. Но, с другой стороны, чем дальше, тем больше ему хотелось попросту свернуть этой суке шею. Так она его достала своим отношением, что просто мочи нет.

– Варвара, – он снова смотрел ей глаза в глаза, – ты уверена, что хочешь этого? Поссориться легко, помириться куда сложнее. Неужели тебе так хочется стать графиней Менгден?

– О! – усмехнулась она в ответ. – Смотрите-ка, валаамова ослица заговорила! Боишься, узнаю, что ты пуст?

– Не боюсь, – покачал он головой. – Боюсь, что ты не простишь мне, если попадешь впросак. А ты попадешь, это я тебе обещаю.

– Значит, тебе нечего боятся, – отмахнулась от его слов женщина. – Я на убогих не обижаюсь, да и тебе, чтобы меня обидеть, надо быть кем-то другим. Приступайте, Виктор Афанасьевич!

Следующие полчаса Игорь терпеливо выполнял задания профессора Реброва, но, как и следовало ожидать, все впустую. Не мог он колдовать по общепринятым рецептам, и сам это знал лучше других.

– Абсолютное отсутствие Дара, – сообщил Ребров, закончив свои попытки вызвать хотя бы какой-нибудь магический отклик. – Прошу прощения, Ваше Сиятельство, – поклонился он Игорю, – но у вас нет магических способностей.

– Это окончательно? – тут же спросила Варвара.

– Да, Ваше Сиятельство.

– Мы оспорим это свидетельство! – возразила княгиня Кемская.

– Хотите сказать, я смошенничал? – начал наливаться краской профессор.

– Хочу сказать, профессор, что ваша квалификация вызывает у меня большие сомнения, – вмешался Игорь, останавливая жестом готовую ринуться в бой бабушку. – Ну-ка скажи, Варвара, ты же обученный маг, не так ли?

– Так, – уже во всю улыбалась сестра.

– Какой у тебя ранг?

– Тебе-то что с того?

– А летать умеешь? Сможешь повторить? – спросил Игорь и начал подниматься в воздух.

Он почти три недели пробовал так и этак, но никак не мог наколдовать эффект, сходный с классической левитацией. Но буквально позавчера, – вот ведь, как все удачно сложилось, – это у него наконец получилось. Летал он пока невысоко и недолго, но в экзаменационном листе на двенадцатый ранг ничего не говорилось ни о высоте, ни о длительности, ни о дальности полета. А по факту, левитация – вот она, и значит, возможно, он смог бы пройти квалификационный экзамен на двенадцатый ранг прямо сейчас.

– Что скажете, профессор? – спросил, поднявшись метра на два вверх, благо высота потолков позволяла.

– Скажу, что этого не может быть! – вскричал Ребров, совершенно уничтоженный увиденным. Он был раздавлен, оскорблен и унижен, и не понимал, как это возможно.

– Заберите назад свои слова о том, что у меня нет Дара, или я сделаю с вами еще что-нибудь невозможное. Поджарю, например.

Игорь вытянул правую руку вперед и раскрыл ладонь. Над ней сразу же возник огонек свечи. Повисел немного. Собрался в шар и начал потрескивать, от набиравшего силу внутреннего жара.

– Если брошу, успеете поднять щит?

– Не надо бросать! – поднял профессор руки, словно сдаваясь под гнетом неопровержимых фактов.

– Ну, и ладно тогда, – Игорь погасил огонь и создал вместо него водяной шарик.

– Итак, – предложил он профессору. – Давайте! Я жду ваших извинений и признания, что вы оказались неспособны увидеть во мне мага.

Профессор молчал, молчали и все остальные. И тогда, Бармин, неожиданно для самого себя разозлившийся на ни в чем не повинного мага, швырнул в него пол-литра дистиллированной воды. Причем, кинул с силой, которую явно не рассчитал. Гнев, что называется, застил глаза. В результате водяной снаряд не только промочил Реброва до нитки, но и снес его метра на три назад, бросив на спину и пару раз перевернув на паркете…

Шоу Бармина произвело на присутствующих сильный эффект. Причем, сразу на всех. Он этого не планировал. Собирался всего лишь продемонстрировать свой потенциал. Да и то, скорее, вынужденно, – визит сестры ускорил события, – чем умышленно. Игорь просто не знал заранее, – не мог знать, – что у него сорвет крышу всего лишь от неправильно подобранных слов и неуместных замечаний. Но все когда-нибудь случается впервые, и, стоило Варваре показать зубы, как Бармин сходу сорвался с резьбы. Он от себя такого не ожидал. Не знал, что способен на такой, моментом вспыхнувший гнев, на такую едва ли не берсерковскую ярость. Еще скажите, спасибо, что вообще не впал в какое-нибудь долбаное боевое безумие! С его-то силой, – что физической, что магической, – всех бы мог на ноль перемножить. Но удержался, и слава богам! Можно сказать, отделались легким испугом: один слегка помятый и до нитки промокший профессор – это малая цена, за мир в доме. А то, что после его демонстрации, примирение сторон стало не только возможным, но, пожалуй, даже неизбежным, это к гадалке не ходи. Надо только воспользоваться моментом и правильно расставить акценты.

– Все! Все! – поднял он руку в успокаивающем жесте. – Отбой тревоги! Воевать не будем.

Он оглядел случайным образом возникшую мизансцену, хмыкнул мысленно – «Талант не пропьешь», – посмотрел на своих и на чужих, и продолжил воспитательный момент:

– Я так понимаю, что теперь никто не станет оспаривать мое старшинство в клане Менгденов?

– Чем командовать собрался, Ингвар? – встрепенулась Варвара. – Клан, как политическое единство уничтожен больше двадцати лет назад. Его нет.

– У нас на Груманте в таких случаях говорили, были бы кости, а мясо нарастет. Семьи Менгденов существуют, род жив. Так что, never say die[41]41
  Never say die (анг.) – Невешай нос! Не отчаивайся! Но соль шутки в том, что Бармин помнит восьмой студийный альбом британской рок-группы Black Sabbath, выпущенный в 1978 году, который так и назывался: «Never say die».


[Закрыть], сестра.

– Ты серьезно? – сейчас она выглядела несколько растерянной. У нее поубавилось решительности, да и наглость куда-то подевалась.

– Вполне, – подтвердил Игорь свою мысль. – И ты мне в этом поможешь, Варвара! Все вы! – обвел он взглядом своих – бабку и кузину, и пока еще чужих – сестру и ее группу поддержки. Сейчас-то они с сестрой чужие, едва ли не враги. Но кто знает, не удастся ли ему поменять вектор с отталкивания на притяжение? Все-таки одна кровь.

– Я бы не стала так далеко заглядывать, – подала наконец голос княжна Збаражская.

«Та еще сука, – отметил мысленно Игорь. – Ее нужно все время иметь в виду… А если получится, то и отыметь!»

Мысль про «отыметь» возникла не на пустом месте. Гнев ушел, ярость схлынула, но нерв-то остался, а в новом организме Бармина любой эмоциональный всплеск, – тем более, в присутствии красивой женщины, – сразу же направлял его подстегнутые гормональной бурей мысли в одну и ту же сторону. К слову сказать, Игорь это хорошо понимал, как понимал и то, что в его положении думать не головой, а головкой члена, весьма опасно. Лучшим выходом из положения был бы секс без обязательств, но, увы, молодые симпатичные горничные отсутствовали в замке Надозерье, как класс. В город к шлюхам, – в тот же Гдов, где наверняка есть публичные дома, – его одного не отпустят. В деревню идти тоже бессмысленно. С Ольгой под боком и телохранителями по периметру? Даже не смешно, и получалось, что единственной женщиной в шаговой доступности являлась все та же Ольга. Но роман с Ольгой был чреват возникновением обязательств, а Бармин жениться пока не планировал.

– Я бы не стала так далеко заглядывать, – сказала подруга Варвары Елена Збаражская.

– Ваше право, сударыня! – улыбнулся ей Игорь. – Но давайте не спешить с выводами. Для начала стоило бы обсудить наш общий модус вивенди[42]42
  Модус вивенди: 1. Условия, делающие возможными хотя бы временные мирные отношения между противоборствующими сторонами; 2. Фактическое состояние отношений, признаваемое заинтересованными сторонами.


[Закрыть]. И лучше всего это сделать за столом. Как там говорится? Сядем рядком, поговорим ладком, так, кажется?

– Анна Георгиевна, – повернулся он к княгине Кемской, – не могли бы вы отдать соответствующие распоряжения?

– Ты продолжаешь меня приятно удивлять, внук, – посмотрела на него, чуть прищурившись, княгиня-бабушка. – Но полагаю, за стол мы сядем без посторонних.

– Да, это будет лучше всего, – согласился Бармин, которому совсем не хотелось обсуждать семейные дела в присутствии каких-то левых магов, адвоката Глинских, полковника Кальф-Калифа и еще кого-нибудь.

– Елена Николаевна моя близкая подруга, почти сестра, – высказала свое пожелание Варвара.

– Госпожа Збаражская мне не мешает, – снова улыбнулся Игорь. – Красивая женщина радует глаз, а княжна красива. Так что я – за.

Сказано было на грани нарушения приличий, но, как ни странно, Елена Збаражская – высокая золотистая блондинка с голубыми глазами и точеной фигурой, – приняла его слова, как комплимент, и даже зарделась от удовольствия. Зато все остальные женщины были этим несколько шокированы. В особенности, неслабо повело Ольгу. Даже ее хваленая холодность дала трещину. Впрочем, ее Бармин хотя бы понимал, – или думал, что понимает, – а вот реакция Варвары его удивила. Причем отреагировала его сестра как на сам неоднозначный комплимент, так и на поведение «виновницы торжества». И не известно еще, на что больше.

«Лесбиянки они, что ли?» – удивился Бармин, но комментировать случившееся вслух не стал.

– Что ж, – княгиня Кемская благосклонно кивнула присутствующим, – я, пожалуй, вас оставлю. Пойду распоряжусь. Сегодня будем полдничать позже, чем обычно, и на два стола.

Сказано ясно. Подтверждено, так или иначе, обеими сторонами, так что полковник Кальф-Калиф, уловивший пожелание хозяйки, тут же взял в оборот присутствующих в гостиной мужчин, и через минуту Игорь остался в помещении с одними дамами.

– В ногах правды нет, – сказал, удерживая инициативу. – Давайте, дамы, присядем. Вы курите?

Сам он как раз достал пачку сигарет и вопросительно взглянул на Ольгу, предлагая угоститься, – это она только поначалу делала вид, что не курит, но потом махнула рукой на приличия и закурила, – однако сейчас ей его великодушие было без надобности. У нее в кармане жакета обнаружился крошечный кожаный портсигар – буквально на три-четыре сигареты, – со встроенной зажигалкой. Тогда Игорь посмотрел на Варвару и Елену, но и у тех «с собой было».

– Отлично! – усмехнулся он, закурив. – Войны не будет, уже хорошо.

– Это еще надо разобраться, кому хорошо, – почти небрежно бросила в ответ Варвара.

– Тоже верно, – не стал спорить Бармин. – Но давай, сестра, посмотрим на вопрос иначе. У тебя не было брата, теперь есть. Ты, вообще-то, знала про меня, или тебя это не интересовало?

– Допустим, знала.

– А письмо прислать? Посылочку бросить?

– Почта, Ингвар, на Грумант ничего не принимала, или не знал?

– А деньги на что? В навигацию туда пару раз за лето всегда кто-нибудь заходил. Неужели не было мысли подкупить кого-нибудь, послать записку, плитку шоколада, передать что-нибудь на словах?

– Это было очень рискованно, – неожиданно вступилась за Варвару Ольга. – Контрразведка и жандармский корпус следили за островом в четыре глаза.

Что ж, поэтому, наверное, княгиня Кемская тоже не подсуетилась. Бодаться с властью никто не захотел. Однако же факт, что контрабанда на острове была, только пользовались ею другие лди.

– Ладно, – кивнул он. – Понял. Принял. Проникся. Задам другой вопрос. Император Константин умер семь месяцев назад…

– Намекаешь на то, что поздно спохватились? – Спросила, выпустив дым, Елена Збаражская.

– Не намекаю, спрашиваю.

– Глава рода приказал не лезть, пока ситуация не прояснится, – призналась, нехотя, Варвара.