Текст книги "Последыш. Книги I и II (СИ)"
Автор книги: Макс Мах
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц)
Глава 7
1. Первого мая 1983 года
Поездка к балтийским Менгденам в замок Бьёрг[66]66
Björg – Бьёрг (спасение, защита).
[Закрыть] была назначена на первое мая, и лететь туда предполагалось всей семьей. Однако накануне, руководствуясь каким-то своими нигде, впрочем, не озвученными соображениями, отец отозвал Дарену домой. Девушка уехала, и теперь ее интересы должны были блюсти – или нет, – «девочки Глинские»: Варвара и Елена. Возможно, князь совершил ошибку, но, скорее всего, он просто не слишком полагался на способности Дарены и рассчитывал на другие рычаги давления. А, может быть, он верил в честное слово мальчика Менгдена? В любом случае, Бармин отъезду сговоренной невесты был только рад. Окучивать Варвару и Елену было куда проще без назойливого присутствия Дарены, тем более, что она оказалась в этой компании явно лишней, и по своим обстоятельствам, – отличным от других девушек, – и по своему возрасту. А так сопровождали Игоря в поездке только три грации и бабушка, не считая, разумеется, охраны и слуг. Народу, в результате, набралось довольно много, так что летели на трех машинах: на конвертоплане и двух геликоптерах, одном транспортном и одном ударном. Могли бы, естественно, поехать на автомобилях по шоссе, расстояние-то плевое: каких-то сто километров. Но княжеский гонор – наше все. Не говоря уже о количестве взятых в дорогу вещей, ехали-то с ночевкой, а это подразумевает не одну и не две смены нарядов, не считая взятых с собой куафера и камеристок, визажиста и служанок, телохранителей и еще, черт знает, кого и для чего. Впрочем, Игорь не роптал. Он рассматривал эту поездку, как репетицию предстоящего летом большого турне в Ниен и Новгород.
Итак, первого мая после завтрака и очередной нервотрепки на тему «я забыла это, я забыла то», Бармин и сопровождающие его лица загрузились наконец в конвертоплан, капитан Взолмня дал отмашку, и «поехали»! Летели, впрочем, недолго, поскольку недалеко. Взлетели, набрали высоту и скорость, и вот уже посадка ввиду высоких башен Бьёрга, сложенных из старого, темно-красного кирпича. Замок Конрада Менгдена стоял на берегу реки Сытке недалеко от городка Силламяэ, как раз между шоссе номер двадцать и Балтийским морем. Когда-то давно – в двенадцатом или тринадцатом столетии, – здесь проходила граница сначала с датчанами, а затем и с немцами. Потом граница отступила далеко на запад, и теперь это был мирный край: поля, сады и рыбные садки. Чистенькие деревеньки и хутора, опрятные мызы мелких дворян и редкие замки старой аристократии. Замок Бьёрг ничем в этом смысле не отличался от своих собратьев ни снаружи, где все еще длились темные века, ни внутри, где все выглядело мрачновато и нарочито аутентично, имея в виду уже что-то вроде XVIII века, но не блестящего и куртуазного, как в Париже или Венеции, а кондового и сумрачного, как в Стокгольме или Новгороде Великом. Частые оконные переплеты, тяжелая темная мебель из дуба и бука, потемневшие от времени парсуны и стены, расписанные фряжским письмом[67]67
Фряжское письмо – приёмы иконописи и стенописи, отличающиеся внешней достоверностью в передаче материального мира. Иконы фряжского письма появляются в России со второй половины XVII века под влиянием западноевропейского искусства.
[Закрыть], обоюдоострые мечи псов-рыцарей, хазарские сабли да норманнские секиры с широким лезвием, булавы и кистени в их невероятном разнообразии, щиты, копья и рогатины. Вообще, холодного оружия было много, а еще оленьих, кабаньих, рысьих и медвежьих голов. И никакого электричества, хоть тресни. Вместо любезных сердцу советского человека лампочек Ильича – керосиновые лампы, свечи в серебряных канделябрах и хрустальных люстрах и прочее все в том же духе, включая меню праздничного обеда, поименованного по такому случаю пиршеством, и, разумеется, замковую кухню.
Пока приземлились, спустились по трапу и отведали поднесенные девками в кокошниках хлеб да соль, пока перезнакомились с хозяевами и их многочисленными гостями, – они же родственники, – и разместились в замке, чтобы «освежиться с дороги» и переодеться, пока послушали выступление струнного секстета в большом приемном зале и поболтали с собравшимися о том о сем, настало время пировать. Не то, чтобы действительно было пора, – по этикету даже несколько раньше обеденного времени, – но процесс принятия пищи предполагался в классическом духе, а значит, неторопливый и долгий, поэтому и начали, едва часы пробили три пополудни.
Для затравки к обеду – традиционный поставец, – буфет с лёгкими закусками и водками сервированный в гостиной. Гостям было предложено аж восемь сортов водки, если Игорь не ошибся в подсчетах, в графинах цветного стекла, хрустальных графинчиках и аутентичных темно-зеленых бутылках и, разумеется, с приличными случаю закусками из балыка, сёмги, паюсной икры, океанской сельди и жареной печёнки. Само же застолье в большом пиршественном зале началось с телячьей похлёбки и рассольника с курицей. Затем подали холодные закуски: гусь под капустой, буженина под луком и сборный винегрет из домашней птицы, капусты, огурцов, оливок, каперсов и яиц. После холодного по традиции, о которой Бармин пока только в книжках читал, на стол подали блюда под соусами: телячью печёнку с рубленым лёгким, баранину с чесноком, облитую красным сладковатым соусом, и фрикасе[68]68
Фрикасе – рагу из белого мяса в белом соусе.
[Закрыть] из пулярки под грибами и белым соусом. То есть, в XVIII-то веке в каждой перемене было бы, как минимум, на два-три блюда больше, но и так выходило более, чем достаточно. Бармин, например, при всех своих атлетических габаритах, съесть столько просто не мог. Разве что «надкусить». О выпить и говорить не приходится. А блюда между тем все носили и носили: жареные индейки, утки, гуси и поросята. Телятина, тетерева и рябчики с куропатками, не говоря уже о балтийской осетрине[69]69
Кроме шуток, когда-то в Балтийском море водились осетры.
[Закрыть] со снетками. О солёных огурцах, оливках, солёных лимонах и яблоках, подававшихся вместо салата, можно и вовсе умолчать. Ну и десерт, разумеется: бланманже[70]70
Бланманже – холодный десерт, желе из миндального или коровьего молока, сахара и желатина.
[Закрыть], яблочные и ягодные пироги, бисквиты под взбитыми сливками и мороженое. Запивать все это великолепие предлагалось вином, так как тосты и здравницы звучали практически безостановочно.
Какова была истинная цель этого мероприятия, Игорь так до конца и не понял. Если вопрос сводился к тому, чтобы познакомиться с ним и представить ему дальнюю Менгденовскую родню, то легко можно было обойтись без этих разорительных излишеств. Обыкновенный прием с фуршетом был бы в этом смысле куда лучше: пришли, познакомились, побродили с тарелками и бокалами тут и там, между делом обсуждая те или иные вопросы, и вуаля – дело сделано. Если же перед ним откровенно метали бисер и пускали пыль в глаза, то, вообще, непонятно, зачем. Подкупить хотели? Так это, вроде бы, делается несколько иначе и не так публично. Но, возможно, все обстояло гораздо проще: обнаружив, что «Jeszcze Polska nie zginęła»[71]71
Бармин здесь иронизирует, воспользовавшись известной строкой из гимна Польши, также известного, как «Мазурка Домбровского»: «Jeszcze Polska nie zginęła» – «Ещё Польша не погибла».
[Закрыть], местные Менгдены бахвалились и выпендривались перед своим будущим лидером, демонстрируя свою приверженность заветам предков и немереную крутизну. Ну, и уважение клановому вождю заодно выказывали, не без этого. Однако, даже уходя в десятом часу вечера в отведенную ему комнату, Игорь так и не получил ни одного вразумительного ответа ни на один свой аккуратно сформулированный в разговорах с этими людьми вопрос: кто, что, как и почем. То ли его не поняли, то ли он не догнал, но тащиться из-под Гдова в окрестности Нарвской крепости только для того, чтобы нажраться от пуза и налиться по горло немецким и французским вином, не было никакой жизненной необходимости.
«Можно было не ехать, – решил Бармин, еще раз прокрутив в несколько осоловевшей от съеденного и выпитого голове конспект прошедшего дня. – Урок мне, наивному дураку, на будущее. Не на каждое приглашение следует откликаться. Иногда стоит просто отписаться и забыть…»
О том, что он ошибается, Игорь узнал буквально через двадцать минут. Как раз успел принять душ и почистить зубы, когда услышал аккуратный стук в дверь. Возможно, это была не первая попытка таинственного посетителя, который явно не хотел привлекать к себе внимание, но Бармин услышал эти осторожные «тук-тук», только выйдя из ванной комнаты, являвшейся, по-видимому, единственной уступкой новым временам.
– Минута, – сказал он в дверь и поспешил натянуть пижамные штаны и футболку.
– Добрый вечер! – за дверью стояла едва знакомая ему женщина. Он ее видел пару раз за день и даже был ей, кажется, представлен, но имени не запомнил, как, впрочем, и степени родства.
«На секс потянуло?» – Женщина была достаточно молода, чтобы хотеть и мочь, если речь действительно шла о желании покувыркаться с молодым и здоровым, как лось, парнем: симпатичная брюнетка, высокая, как почти все Менгдены, стройная, что, учитывая возраст, – ей было, пожалуй, лет под тридцать, – указывало на регулярные занятия спортом, и, разумеется, ухоженная.
– Добрый! – откликнулся Игорь. – Чем обязан?
– Я Ия Ильинична Злобина, Ваше Сиятельство, – представилась женщина, – вдова генерала Злобина. Нам надо поговорить.
– То есть, не адюльтер? – почти с облегчением спросил Игорь.
– Одно другому не мешает, – улыбнулась молодая вдова, – но дело, полагаю, прежде всего.
– Прошу вас, Ваше Превосходительство[72]72
Здесь Бармин отвечает вежливостью на вежливость: поскольку женщина обратилась к нему «Ваше Сиятельство», имея в виду графский титул, он обратился к ней, как ко вдове генерала, предположив, что ее покойный муж имел звание генерал-лейтенанта (3-й класс по табели о рангах). Если покойный генерал имел более высокое звание, ошибка не считалась бы слишком большой, а, если более низкое – ошибку можно было рассматривать в качестве комплемента.
[Закрыть], – посторонился Бармин, пропуская женщину.
– Итак, – повернулся он к ней, прикрыв дверь. – О чем будем говорить?
– О Северной марке, разумеется.
– Это отнюдь не разумеется, – возразил Игорь. – Я пока даже официального подтверждения своего титула не получил. О Пятине ли думать, когда не то, что клана, рода и того официально не существует.
– Я осведомлена о ваших обстоятельствах, господин граф.
– Уверены, что граф?
– Знаю наверняка, – успокоила его женщина.
– Есть несколько весьма уважаемых в империи людей, – объяснила она свою уверенность, – весьма высокопоставленных людей, которые заинтересованы в восстановлении вашего рода.
– С чего бы это? – поинтересовался заинтригованный этим заявлением Бармин.
– Менгдены всегда были частью Западного комплота[73]73
В данном случае, слово «комплот» используется в значении «союз против кого-либо».
[Закрыть]. Их там давно не хватает, но раз появилась возможность вернуть Комплоту былую силу, это следует сделать, как можно быстрее.
– Западный комплот? – переспросил Бармин и покачал головой. – Вы уж извините меня, госпожа Злобина, но я об этом впервые слышу. Что это, вообще, такое, этот Комплот. Заговор? Тайный союз? Против кого дружим, Ваше Превосходительство?
– Высокопревосходительство, – улыбнулась женщина, а улыбалась она, следует заметить, весьма многообещающе. – Покойный Дмитрий Алексеевич имел чин генерала от кавалерии.
– В империи есть кавалерия? – удивился Бармин.
– В империи есть бронетанковые войска, – пояснила женщина. – Мой покойный муж командовал Первой Ударной Танковой Армией.
– Прошу прощения, Ваше Высокопревосходительство! – вежливо извинился Бармин. – Не знал. Но, может быть, будет удобнее перейти на имена?
– Без отчеств?
– Вы не выглядите дамой преклонных лет, – усмехнулся Игорь.
– Двусмысленно, но комплимент засчитан! Предложение принимается. Итак, вы спросили о комплоте.
– Точно так.
– Видите ли, Ингвар, – начала женщина неторопливый рассказ, – в империи, как и в любом другом большом государстве, издавна идет борьба интересов. Тут и география с историей, и денежные потоки, и промышленные кластеры… Множество переменных, которые получают свое выражение в той политике, которую проводит государство. Теоретически, император стоит над схваткой, но вы же понимаете, что на самом деле реальная политика зависит от людей. Приближенные императора, кто они? Его брат, семья супруги венценосца. Министры и командующие армией и флотом, крупные чиновники, купцы-миллионщики, банкиры… И за каждым из этих людей стоят определенные силы, имеющие свои не совпадающие с другими интересы. Интересы эти, в конце концов, воплощаются в конкретные решения, принимаемые или не принимаемые в верхах. Так вот, если попытаться свести этот многомерный хаос к какой-либо простой схеме, то получается, что принятие решения имеет в своей основе не только, а иногда и не столько интересы государства, сколько то, кто занимает тот или иной государственный пост, и чьи интересы этот некто представляет или, как минимум, готов учитывать при определенных обстоятельствах. Так вот, Ингвар, при всем многообразии различных групп по интересам, существует давнее противостояние между западными и восточными княжествами, и чем дальше на восток, тем сильнее отличия от Старого Запада. Поэтому Западный комплот – это всего лишь неформальный союз западных княжеств, а вернее, западных территорий империи, которые дружат против восточных территорий. Понятие территории здесь крайне важно, так как линия противостояния может проходить и не по политическим границам. Так, например, основные территории Смоленского и Черниговского княжеств тяготеют к Западному Комплоту, а их князья и часть знати – исторически восточники. И в этой связи, крайне важно не только то, сколько денег или иных рычагов влияния находится в руках у противоборствующих сторон, но и то, кто занимает ключевые посты в империи. А занятие этих должностей до сих пор зависит от происхождения кандидатов. Вы ведь знаете, что такое местничество?
– Знаю, – кивнул Игорь, осознавая, что сейчас перед ним открывается совсем иная картина действительности, чем представлялось ему прежде.
– Вы, Ингвар, являясь графом Менгденом, и сами по себе немалая сила, но как глава клана и, тем более, в качестве князя Острожского, стоящего во главе Западной пятины, вы способны серьезно изменить расстановку сил в имперских верхах.
– Если я вас правильно понял, Ия, люди, которых вы представляете, хотели бы видеть меня продолжателем дела предков, а те, кто противостоит Западному комплоту, этого, понятное дело, не хотят.
– Все верно, – подтвердила женщина. – Кстати, не возражаете, если я закурю?
– Курите! – кивнул Игорь, вставая со стула и проходя к изголовью кровати, где на полке были припасены не только портсигар, пепельница и зажигалка, но и серебряная фляжка с двадцатилетней старкой.
– Выпьете со мной? – спросил, вернувшись к женщине.
– Начинаете спаивать? – усмехнулась та.
– Полагаю, вас стаканом старки на койку не уговоришь, – улыбнулся в ответ Игорь.
– Грубо, но верно.
– Вспомните, Ия, я рос среди ссыльных поселенцев.
– В этом и состоит ваше особое очарование, Ингвар.
– Хорошо, – кивнул он, закуривая, – с шармом определились. Вопрос, однако, в другом. С чего вам знать, что я с этим справлюсь, не говоря уже о том, что ничего из этого у меня пока нет, и неизвестно, будет ли когда-нибудь. Противодействие «восточников», да и своих собственных «западных» интересантов тоже со счетов не сбросишь.
– По пунктам, если не возражаете?
– С чего бы мне возражать? Ясность в деле, считай полдела сделано.
– Так говорят урки?
– Так говорят политические, – уточнил Игорь, разливая старку. – Итак?
– Начнем с вас, Ингвар. Спасибо! – кивнула она Бармину. – К сегодняшнему дню о вас сложилось уже определенное мнение. Кое-кто узнал, как протекало ваше знакомство с княгиней Кемской и княжной Кашиной. Ольга Федоровна поделилась своими впечатлениями с подругами, а Анна Георгиевна – кое с кем из родни. Есть мнение, озвученное после первой встречи Варварой Сигурдовной и сопровождавшими ее лицами, кое-что интересное о вас рассказала своей матери княжна Збаражская. Весьма любопытная информация. А ведь несколько опытных людей видели вас на дне рождения Дарены Глинской. Ну, и в конце концов, существует отчет частного поверенного Архипцева о вашей встрече.
– Не волнуйтесь, Ингвар, – остановила она готового отреагировать Игоря. – Архипцев профессионал, и никто, кроме вас двоих, не знает, в чем состояло его поручение. Дать же вам оценку, охарактеризовать вас, как собеседника и клиента, профессиональный долг ему не запрещает. Князь Глинский, к слову, тоже дал вам характеристику, которая совершенно случайно стала известна одному весьма заинтересованному в деле человеку. Есть мнение, что сказанное Глинским следует делить пополам, поскольку, несмотря на весь свой ум и всем известную деловую хватку, Нестор Изяславович склонен иногда выдавать желаемое за действительное. Скорее всего, он вас недооценил, но и то, что он о вас сказал, достойно внимания. Таким образом, я пришла к вам, имея на руках некоторое количество весьма любопытной информации, и думаю, что, даже те, кто видит в вас достойного наследника предков, в большинстве своем вас недооценивают. Во всяком случае, я буду рекомендовать людям, уполномочившим меня на этот разговор, принять именно такую точку зрения.
О том, что дамочка не просто чья-то там вдова, Игорь начал догадываться еще в самом начале разговора. Сейчас же он был в этом практически уверен.
– Кто вы по специальности, Ия? – спросил он, оставив ее слова без комментария. Впрочем, его вопрос и сам по себе являлся комментарием.
– Я служила в контрразведке, если это вам что-нибудь говорит. Сейчас я в отставке.
«Значит, я ошибся, и она старше, чем кажется. Везет мне на женщин бальзаковского возраста! Или они чувствуют, что я на самом деле давно уже не мальчик?»
– Если не секрет, в каком звании и на какой должности?
– Не секрет, – улыбнулась женщина, пригубив серебряный стаканчик со старкой. – Звание – майор, должность – профайлер.
«Что ж, эта дамочка ко мне явно не за сексом пришла…»
– То есть, главные разговоры впереди?
– Естественно. Вот приедете в Ниен, в Новгород… Там с вами многие захотят поговорить.
– А титул – это, следовательно, всего лишь аванс?
– Об этом я и говорю, – снова улыбнулась женщина. – Умен, проницателен и обладает сильным характером.
– Вы это запишете в отчете?
– Непременно.
– Могу я что-то почитать на интересующую нас тему?
– Любознателен… – добавила Ия к своей прежней характеристике. – Завтра Конрад подарит вам свое любимое детище – трехтомную историю клана Менгденов. Он конечно любитель, но информации собрал много, и среди прочего там есть по-настоящему интересные и малоизвестные факты. Кроме того, обратите внимание на то, что в третьем томе после пятьдесят восьмой страницы и перед пятьдесят девятой вклеены семьдесят две дополнительные страницы со своей нумерацией. Думаю, там вы найдете ответы на большинство ваших вопросов.
«Умеют люди интриговать… – восхитился Игорь. – Впрочем, не зря говорится, что разведчики бывшими не бывают…»
– Да, и еще одно, – сказала женщина, поднимаясь со стула. – Полагаю, в ближайшее время вы получите еще несколько приглашений от родственников. Рекомендую не отказываться. Среди плевел могут найтись и зерна.
– Уходите? – Бармин тоже встал и вопросительно посмотрел на женщину.
– С чего вы взяли? – усмехнулась она в ответ. – Просто, сидя, неудобно раздеваться…
2. Второго мая 1983 года
Угомонились только под утро, и, надо сказать, это была весьма любопытная ночь. Во-первых, Ия оказалась женщиной не только красивой, но и опытной в самом хорошем смысле этого слова. В отличие от Веры Белевской, она не только хотела, но и могла. И это Игорю в ней особенно понравилось. Четыре полноценных захода за три часа – совсем неплохо после утомительного обжорства и неумеренного возлияния. И довольными при этом остались оба, что для Бармина всегда являлось немаловажным фактором. Он почти всегда знал, когда жена имитировала оргазм. Ничего ей, разумеется, не говорил, но сам расстраивался, хотя и знал, как психиатр, что это нормально, если не происходит постоянно. Тем не менее, понимание – тяжелое бремя, и он всегда старался сделать, как лучше, и, если не всегда мог продержаться необходимые 13 минут, то уж правильную прелюдию женщине обеспечивал всегда, за что неоднократно получал «благодарности по службе». Ия от ласк тоже не отказывалась и кроме всего прочего знала в них толк и могла многому научить «неопытного юношу». Игорь не возражал, ибо знание – сила, но в нынешнем своем теле Бармин демонстрировал весьма впечатляющие результаты и в основной программе. Во всяком случае, он легко обходил усредненный норматив, что называется, не вспотев. В общем, оба они остались довольны нечаянной встречей, и, прощаясь с ним на рассвете, женщина недвусмысленно предложила не прерывать так хорошо начавшееся знакомство.
– Руководству в любом случае потребуется офицер связи, – сказала она, натягивая трусики, о которых вспомнила буквально в последний момент. – Не возражаешь, если этим офицером стану я?
Бармин не возражал, хотя и понимал, что просто не будет, поскольку из желающих провести с ним ночь, выстроилась настоящая очередь. Во-первых, где-то около часа ночи, когда они с Ией отдыхали после первого захода, в дверь довольно долго скреблись, стараясь, впрочем, не слишком шуметь. По внутренним ощущениям, это была молодая женщина. Сказать о ней что-нибудь еще, его внезапно обострившиеся чувства так и не смогли. Зато вторую женщину, наведавшуюся к его двери в половине второго, Игорь, как ни странно, узнал практически сразу. Это была Елена Збаражская, и Бармин мог лишь сожалеть, что обстоятельства не позволили ему воспользоваться такой невероятной удачей. Княжна ему нравилась, и, если сам он по некоторым соображениям не стал бы торопить события, то от ее собственной инициативы никогда бы не отказался.
«Увы, но придется обождать следующей оказии», – вздохнул он мысленно и вернулся к упражнениям в прекрасном, прерванным внезапным стуком в дверь.
Однако, если Бармин считал, что три женщины за одну ночь – это много, то он ошибался. Едва ушла Ия, и он смежил веки, как провалился в очередной наведенный княжной Кашиной сон. На этот раз он нашел себя стоящим перед дверью в ее спальню, и, в принципе, мог сразу же прекратить это безобразие. Но не захотел. Напротив, ему стало любопытно, какой сюжет предложит ему Ольга сегодня. Поэтому он открыл дверь и вошел. В комнате горели две свечи. Не слишком светло, но все, что требуется, видно достаточно хорошо. Например, то, что на Ольге, стоящей всего в паре метров от него, надета одна лишь коротенькая ночнушка. Сорочка едва доходила до середины бедер и мало что скрывала. А у княжны, и это неоспоримый факт, было на что посмотреть. Однако Игорь сделал над собой усилие и все-таки поднял взгляд от выпирающих сквозь тонкую ткань сосков и посмотрел Ольге в глаза. Ее взгляд и выражение лица не оставляли места для двойного толкования. Тут были и смущение, и желание, и, пожалуй, даже решимость, и Бармин догадывался, отчего так. В этом сне княжна не навязывала ему определенный образ действий, а предлагала действовать самостоятельно.
– Это приглашение? – спросил он.
– Возможно.
«Значит, все-таки приглашение, – покивал он мысленно. – Думала отступлю? Или хочет, чтобы я определился? Возможно, что и так. Но пока не проверишь, фиг поймешь!»
Игорь шагнул к девушке, взял ее за плечи, притянул к себе и, чуть наклонившись, поцеловал в губы. Поскольку, подставляя губы, Ольга сама откинула голову назад, это было именно то, чего она хотела. А раз так, то сдерживать себя не было причины, и Бармин увлек девушку на кровать. В принципе, они с ней уже спали в ее снах и, к слову сказать, неоднократно, но на этот раз Игорь не подыгрывал, а вел самостоятельную партию, то есть, делал все так, как стал бы делать, случись это с ними наяву. Впрочем, княжна Кашина тоже участвовала в создании сна. Поэтому, наверное, сегодня она оказалась девственницей, чего до этой ночи не случалось ни разу. Трактовать этот факт можно было по-разному, но Бармин решил не портить себе удовольствия и отложил анализ ситуации на потом. Сейчас же задачей минимум являлось довести девушку до оргазма, что по первому разу, как известно, является отнюдь не тривиальной задачей. Но Игорь с этим справился и должен был признать, что в этот раз все у них с Ольгой получилось на «ять», не считая, разумеется, того, что это был все лишь сон. Жаль, конечно, но, с другой стороны, теперь он точно знал, что случится, когда девушка окажется наконец в его объятиях не во сне, а наяву.
3. Третьего мая 1983 года
В принципе, после зачетного секса, случившегося с ними во сне, Бармин был готов к продолжению. Собирался навестить спальню Ольгу наяву, но уже не на выезде – в Бьёрге, а дома – в Надозерье. Однако она с ними в замок княгини Кемской не вернулась. Ее совершенно неожиданно выдернули домой – в отцовское имение на реке Ловать. Что уж там у них приключилось, одни боги ведают, – ей самой, похоже, никто ничего не объяснил, – но мать прислала за княжной геликоптер, и Ольга улетела прямо из Бьёрга. Честно говоря, Игорь был этим озадачен, княгиня-бабушка тоже недоумевала, радовались отъезду Кашиной только Елена и Варвара, но их как раз можно понять: конкурентка сошла с дистанции, и этим все сказано.
«А не результат ли это нашего с ней разговора? – спросил себя Игорь, имея в виду, разумеется, не сегодняшнюю ночь, а ту, когда он узнал о ее способности наводить сны. – Могла она обратиться с моим предложением к отцу?»
Что ж, могло случиться и так. Он тогда сказал Ольге открытым текстом, предложи, мол, красавица, что-то по-настоящему ценное, и я на тебе женюсь. Сама она ничего в этом смысле придумать, естественно, не может. Остается передать его слова отцу и матери. Ведь, если план князя Кашина не сработал, то, с одной стороны, раскатанную, было, губу придется закатать обратно, но зато, с другой стороны, прозвучало конкретное приглашение к сотрудничеству и его имело смысл, как минимум, рассмотреть. Перехватить наследие Менгденов не удалось, однако будущий граф не желает конфронтации и протягивает Кашиным руку, предлагая дружить. Это конечно не то же самое, что снять весь банк, но все же лучше, чем ничего.
Разумеется, это было всего лишь предположение – рабочая гипотеза, так сказать. Но за неимением других идей, приходилось пользоваться тем, что есть, и ждать, когда Ольга вернется, – если конечно все-таки вернется, – и расскажет, что там у них произошло на самом деле. А пока Игорь тепло распрощался со своими вновь обретенными родственниками и, получив в подарок изданную на свои средства в количестве 50 экземпляров трехтомную историю клана Менгденов, улетел наконец домой. И уже с вечера этого дня жизнь снова вошла в привычную колею, только теперь он мог уже совершенно открыто беседовать с Варварой и Еленой втроем или один на один практически на любую интересующую их тему.
– Поговорим начистоту, – предложила Варвара тем же вечером. – Без дипломатии и интриганства.
«Э… А это-то откуда? – удивился Игорь. – Я похож на интригана? Ну, если только чуть-чуть».
– Я по-другому, собственно, и не умею, – сказал он вслух, признавая мысленно, что есть такой грех. – Где бы я мог такому научиться?
– Допустим, не мог, но ты ведь понял, о чем я говорю?
– Понял.
«Тоже мне бином Ньютона, – пожал он мысленно плечами. – Хочешь получить простые ответы на непростые вопросы? Изволь!»
– Задай вопрос, – предложил он сестре.
– Что с нами будет?
– Не знаю, – честно ответил Бармин. – Такой ответ тебя устроит?
– Нет, – поморщилась Варвара и посмотрела на молчащую все это время подругу, словно, спрашивая у нее совета.
– Что ты собираешься делать? – спросила Елена.
– Правильный вопрос, – кивнул Бармин. – В принципе, я вам об этом уже говорил и не раз. Но извольте. В мои планы входит взять столько, сколько удастся. Задача максимум на данный момент вернуть себе титул и получить наследство в том объеме, в котором император согласится мне его отдать. Будет титул, возникнет совсем иная ситуация, исходя из которой можно будет строить дальнейшие планы. Если заявлю свои претензии на клан или пятину прямо сейчас, сожрут и костей не оставят. Заинтересованные лица уже сейчас, когда я, по мнению большинства, ни о чем подобном даже не помышляю, все равно попытаются тем или иным способом убрать меня с шахматной доски. Так что все, о чем мы на данный момент можем говорить – и то только между собой, – это восстановление графства. Шансы на такой исход, насколько мне известно, достаточно велики. Однако и тех, кто хотел бы прикарманить мой титул, деньги и наследственные земельные владения, не так уж мало. Нестор Глинский отнюдь не единственное заинтересованное в этом деле лицо. Князь Кашин тоже плетет интриги. Думаю, что есть и другие, про кого я пока не знаю. Но всем этим людям я нужен живой, даже Глинскому. Во всяком случае, пока. А вот другим, тем, кому по тем или иным причинам воссоздание графства Менгден невыгодно, ни я, ни ты, Варвара, не нужны ни в каком качестве, мы им только мешаем. Отсюда, задача номер один – это создать максимально большую группу поддержки. Этим нам всем, – если мы, конечно, вместе, – и предстоит теперь заниматься. Нам нужны союзники и партнеры, и у меня кое-кто уже есть на примете. Но говорить об этом прямо сейчас я бы не хотел. Рано.
Разумеется, Игорь не собирался раскрывать сейчас все свои карты. Ни о наследстве, которое он уже получил, ни о разговоре с Ией, рассказывать девушкам было преждевременно. Вот докажут свою верность, тогда, возможно. Да и то, скорее всего, не все и не сразу. Все нельзя рассказывать никогда и никому. Целее будешь.
– Ты приглашаешь нас в опасное приключение, – задумчиво прокомментировала его слова Варвара.
– И я этого не скрываю, – не стал спорить Игорь. Еще бы! Ведь он предлагает им кинуть своего благодетеля, а Глинский не из тех, кто прощает обиды. – Но, если пойдете со мной, то я бы предпочел, чтобы, во-первых, вы обе отдавали себе отчет в том, на что подписываетесь, то есть учитывали все за и против, включая сюда разнообразные риски, могущие возникнуть на любом этапе реализации этого плана. И, во-вторых, будет правильно, если мы втроем заключим нерушимое соглашение.
– Клятва на крови? – усмехнулась Елена.
– Да, – согласился Игорь. – Было бы неплохо.
– Не доверяешь? – прищурилась Варвара.
– Имеет право, – неожиданно поддержала его Елена.
– Я тебе что предложил? – спросил тогда Игорь сестру. – Войти в род, вернуть фамилию, стать моей правой рукой. И как бонус, выдам замуж за кого пожелаешь. За Олега Глинского, например. Считаешь, верность в этом случае не подразумевается? Или это слишком высокая цена за все, что я тебе предлагаю?
– То же и с тобой, – повернулся он к Збаражской. – Если я обещал взять тебя в жены, то мое слово чего-то да стоит. На Груманте человек без слова долго не живет. Но и от тебя захочу в ответ верности. Впрочем, ты это, кажется, понимаешь даже лучше Варвары.
Еще бы ей не понимать! Ее вклад в общее дело – это уговорить Варвару, потому что без Варвары она нужна ему в той же мере, что и Ольга. Просто красивая женщина из хорошей фамилии, но, чтобы стать женой графа Менгдена, этого явно недостаточно.
– Хочешь, чтобы мы принесли клятву прямо здесь прямо сейчас? – чуть скривила губы княжна Збаражская.
– Нет, отчего же, – усмехнулся в ответ Игорь. – В любое удобное для вас время, дамы, когда и, если будете готовы.
«Если конечно не будет уже слишком поздно. Ждать бесконечно я вас не собираюсь. В июне мы едем в Ниен, а в конце июля Нестор Глинский хочет объявить о помолвке с Дареной. Так что лучше не затягивать!»
