Текст книги "Последыш. Книги I и II (СИ)"
Автор книги: Макс Мах
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 31 страниц)
– Попробую сходить в замок, – решил Бармин. – Надо найти какую-нибудь одежду и хоть немного еды…
– Рубашку я тебе могу… – начала было Елена.
Что ж, по факту, любая магиня, – и неважно сильный или слабый у нее Дар, – с раннего детства осваивает пару-другую заклинаний бытового характера: уничтожить прыщик носу, залечить царапину на коленке и вывести пятнышко с одежды. Но рубашка Бармина восстановлению не подлежала. Мало того, что она вся пропиталась кровью, так еще вся спина изодрана в клочья.
– Прогуляюсь-ка я в замок, – решил наконец Ингвар. – Посмотрю своими глазами, как там обстоят дела, и заодно попробую раздобыть еду и одежду.
– Не надоело рисковать? – нахмурилась Варвара.
– Один раз подстрелили, могут и повторить, – вторила ей Елена.
«Сговорились, что ли?»
– Кто здесь мужчина? – ухмыльнулся он и содрал с себя остатки рубахи.
– Какой идиот сказал, что шрамы красят мужчину? – с трудом проглотив комок в горле, прокомментировала увиденное княжна Збаражская.
– Это, – сказала Варвара, ткнув пальцем туда, где раньше находилось входное отверстие, оставленное пулей, пробившей ему грудь, – смертельное ранение, Инг, если конечно не остановить сразу же кровь и не прооперировать раненого так быстро, как только возможно. И все равно, в большинстве случаев не успеть.
– Повернись спиной! – скомандовала она через мгновение, и Бармин счел за лучшее, не спорить.
– Да, – констатировала сестра, пройдясь пальцами там, где находились выходные отверстия обеих пуль. – Первое ранение стопроцентно смертельное, второе – просто тяжелое. Впечатление такое, что ранили тебя месяца два назад и с тобой работал кто-то из великих целителей. Гроссмейстер, никак не меньше.
– Но это же хорошо? – спросил тогда Бармин, не оборачиваясь.
– То есть, ничего ты нам не расскажешь, – «горестно» вздохнула Елена.
– Расскажу что-нибудь, – пообещал Ингвар, – но не сегодня. Сегодня нельзя. Ждите здесь!
Глава 5
1. Первое июня 1983 года
Не мудрствуя лукаво, Бармин прыгнул в хорошо послуживший ему днем глухой угол за старым хофом. Как и в прошлый раз, свидетелей не было, и Бармин сразу же занялся осторожным изучением обстановки. Народу в замке оказалось– более, чем достаточно. Кто-то охранял выделенные сектора, кто-то разбирал завалы, – все правое крыло паласа лежало в руинах, – а кто-то другой проводил расследование по горячим следам. Сновали эксперты неизвестных Ингвару служб, щелкали затворы фотокамер, и жандармские дознаватели опрашивали свидетелей. Бармина эти люди не интересовали, – никто из них, кроме, пожалуй, закованного в цепи капитана Взолмни, – но они мешали ему пройти туда, куда надо. Можно было бы переместиться, но он не знал, в каком состоянии находится его башня. Подумав немного над возникшей проблемой, Ингвар решил попробовать нечто новое – прыгнуть, скажем, не на сто, а на пять метров. Такого он еще не пробовал, просто потому что не было необходимости. Но вот нашлась причина, и оказалось, что сделать это не так уж просто, но все-таки можно. Правда, он чуть не загремел с черепичной крыши святилища, но, к счастью, обошлось. Бармин переступил пару раз в поисках равновесия, утвердился на крутом скате крыши и смог, наконец, осмотреться. К его огромному удивлению, круглая башня, в которой он жил с марта месяца, пострадала совсем немного, и в ее узких окнах-бойницах лишь изредка мелькал свет. Кто-то там бродил с фонарем. Дознаватель или эксперт, или кто-нибудь из уцелевших слуг. Но кто бы это ни был, он находился не в апартаментах Ингвара, а на ярус выше.
«Что ж, – усмехнулся мысленно Бармин. – Наверное, это судьба!»
В его спальне, куда он сразу же переместился, царил полный разор. Кто и что здесь искал, понять было сложно, но хорошо хоть не подожгли и не взорвали. Ингвар подошел к платяному шкафу. Все его вещи были выброшены на пол и валялись там неопрятной кучей. Тем не менее, – благо неплохо видел в темноте, – он достаточно быстро выудил из этой свалки сначала рубашку, затем трусы и джинсы, но дольше всего искал носки. А кожаную куртку-косуху кто-то «добрый» бросил прямо на развороченную постель.
«Неплохо!»
Прислушиваясь к звукам, доносившимся из коридора, Бармин быстро переоделся во все чистое и потратил еще пару минут, чтобы найти выпотрошенный «добрыми самаритянами» рюкзак, с которым он покинул мертвый город Барентсбург, но ни оружия, ни серебряной фляжки поблизости не нашел. Зато в импровизированном баре, – обыкновенной прикроватной тумбочке, – обнаружил чудом не разбившуюся бутылку старки, несколько пачек сигарет и шоколадный батончик.
«Негусто! – поморщился он, складывая находки в рюкзак. – Но поправимо».
Чтобы избегнуть нежелательных встреч, на этот раз Бармин переместился на лестницу, ведущую в казематы под расположенной в цокольном этаже кухней. Постоял в темноте, послушал, но здесь никого не было, ни одной живой души. Тем не менее, Ингвар был предельно осторожен, когда поднимался по лестнице наверх и, тем более, кода оказался в помещениях кухни. Тут везде были видны следы боя и пожара, но сохранилось гораздо больше, чем было разрушено. А итогом поисков в продуктовых шкафах, холодильниках и ларях стали мешочек с чищенными грецкими орехами, бумажный пакет с изюмом, двухкилограммовая головка сыра, круг полукопченой колбасы и чуть подсохший, но все еще съедобный багет. Напихав все это добро в рюкзак и, прихватив так же две полуторалитровые бутылки с минеральной водой, Ингвар вздохнул с облегчением, – «Слава богам, пронесло!» – и, не откладывая, вернулся к девушкам.
– Не заскучали? – усмехнулся он, поймав тень испуга на прекрасных, но усталых лицах своих верных спутниц. Все-таки его исчезновения – еще туда-сюда, но вот появления… Просто, как чертик из бутылки.
– Не оригинально, – поморщилась Елена.
– Чем пахнет твой рюкзак? – пошевелила носом Варвара.
– Сыром и колбасой, дорогая сестра!
– Тогда объявляю поздний ужин, – предвкушающе улыбнулась княжна Збаражская.
– Или ранний завтрак, – вторила ей Варвара.
Этим они, собственно, и занимались следующие три четверти часа. Сытно поели, восстанавливая силы, немного выпили, – только для поднятия тонуса и куража, – и выкурили «на посошок» по сигарете. Так что Бармин пришел в себя в достаточной мере, чтобы совершить пятнадцатикилометровый прыжок. И совершил, обвешанный своим ценным грузом спереди и сзади.
Попав в Смольницу, они пошли, однако, не к Аграфене, – благо ночь, и свидетелей нет, – а в само имение. Бармин внутри дома был только один раз, когда ему показывали комнату, в которой родилась его мать, но пару мест помнил достаточно хорошо, однако решил не рисковать и прыгнул, только внимательно рассмотрев через оконное стекло, куда собирается переходить. Остальное дело техники. Дом довольно давно стоял закрытым, но «под парами», то есть здесь проводили еженедельные уборки, работала отключенная, но не демонтированная электросеть, трубы водопровода регулярно проверялись, и главное – в доме была работающая телефонная линия. Собственно, из-за нее они сюда и наведались.
В условиях неопределенности лучше было перестраховаться, а это значит, не дать себя найти. Вряд ли противник прослушивает все телефонные кабели подряд, но даже если предположить худшее, время реакции на перехваченный разговор никак не может быть мгновенным. Поэтому план предусматривал два-три коротких звонка и спешное отступление в находившуюся поблизости священную рощу, в глубине которой располагалось практически заброшенное капище с идолами славянских богов.
Первым делом, Ингвар позвонил Ие, в ее, так называемый, полевой штаб. Ответивший ему человек Бармина не знал и, удовлетворившись паролем и кодом доступа, сообщил, что майор Злобина в отъезде, но скоро вернется. Впрочем, «скоро» оказалось «часа через два-три».
«Шли бы вы все в Хель[134]134
Хельхейм (прагерм. Helheim, буквально Владения Хель) – в германо-скандинавской мифологии один из девяти миров, мир мёртвых. Другие названия: Хель (по имени хозяйки) и Хельгард (Земля Хель).
[Закрыть] со своим „скоро“!» – возмутился Бармин и со зла оставил Ие сообщение, что звонил Ноль-Третий и приказал по возвращении сидеть у телефона на жопе ближайшие двадцать четыре часа.
И в самом деле, куда, на хрен ее понесло, если уже по всем масс-медиа прошло сообщение о нападении на Надозерье? Она должна была или разом сорваться с места и срочно лететь в замок княгини Кемской, – но тогда о каких двух-трех часах идет речь? – или сидеть на месте в ожидании призыва о помощи.
«Теперь она за мной побегает!» – решил он, и набрал другой телефонный номер.
– Доброй ночи! – сказал он в трубку, как только ему ответили. – Прошу прощения за беспокойство в столь поздний час. Я Ингвар Менгден, и мне нужно срочно переговорить с Андреем Романовичем.
Удивительно, но на том конце провода никто его просьбе не удивился, и князь Северский ответил всего лишь через три минуты:
– Слушаю!
– Андрей Романович, это Ингвар.
– Жив. Уже хорошо! – сухо констатировал Великий князь. – Что с сестрой?
– Жива, здорова.
– Слава богу! Про княгиню Кемскую уже знаете?
– Да, – подтвердил Бармин.
– Надеюсь, вендетту скоропалительно объявлять не станете?
– Не стану, – успокоил собеседника Ингвар. – Сейчас мне это не потянуть.
– Разумная мысль. Кто-нибудь знает, где вы сейчас находитесь?
– Нет, я решил погодить выходить под свет юпитеров.
– Правильное решение, – одобрил князь Северский. – Мою помощь примите?
– Приму с благодарностью.
Бармин все еще не разобрался, в чем истинный интерес Великого князя, но он был почти уверен, что на данном этапе брат императора в его исчезновении не заинтересован.
– Тогда сделаем так, – начал тем временем излагать свой план собеседник. – Я сейчас же вышлю за вами конвертоплан. Поживете до императорского приема в Самкерце[135]135
Самкерц – хазарское название Тмутаракани – средневекового города, отождествляемого со средневековыми слоями городища в дельте реки Кубань на территории нынешней станицы Тамань Краснодарского края.
[Закрыть] у моего младшего сына. Там вокруг хазары живут, вряд ли кто сунется. А после приема сразу уедете в Усть-Углу. Замок до вашей свадьбы формально принадлежит Марии, поэтому она поедет с вами. Ей уже можно будет, как помолвленной и объявленной при свидетелях невесте. Я, как чувствовал, позавчера отдал на всякий случай распоряжение подготовить замок к вашему приезду. До тех пор, пока не создадите свою дружину и не наберете свой штат, охрану и обслуживание возьмут на себя мои люди. Такой план вас устраивает?
– Вполне! – согласился Бармин наскоро обдумав сделанное ему предложение. – Однако хотелось бы сразу же прояснить два вопроса.
– Слушаю вас, Ингвар Сигурдович.
– Я не один, со мной сестра и княгиня Збаражская.
– Не вижу в этом проблемы.
– Тогда другой вопрос. У меня есть уже свои штат и дружина со штабом и контрразведкой.
– Дружина большая? Что за люди? Им можно доверять?
Хорошие вопросы. По существу дела и без подковырок.
– Это дружина и штат покойного князя Городецкого из его замка Балахна и из городской усадьбы в Городце.
– Полный штат слуг – тридцать семь человек, – начал он перечислять людей, вошедших в выкупной контракт, – 12 телохранителей и семьдесят четыре человека, включая специалистов, в дружине. Еще есть два геликоптера, четыре колесных танка, четыре тяжелых машины сопровождения. Кортеж – шесть бронированных внедорожников и две бронированных машины представительского класса плюс мобильный штаб в кунге на базе минивэна.
– Тогда, я распоряжусь пропустить их в замок, – коротко ответил на это князь Северский. – Пусть начинают принимать территорию и объекты немедленно. Как раз за неделю управятся. Я распоряжусь, мои люди все покажут и объяснят вашим на месте.
– Принято, – так же по-деловому ответил Бармин.
– Куда высылать конвертоплан?
– Опушка священной рощи около имения Смольница на северном берегу Чудского озера.
– Принято. Ждите. Часа через два. Раньше не успеют.
– Спасибо! Ждем.
2. Второе июня 1983 года
Он все-таки смог переговорить с Ией. Конвертоплан прибыл только через два с половиной часа. Приземлился и принял их на борт, но перед этим Ингвар успел переместиться к телефону в хозяйском кабинете имения Смольницы и снова позвонил в полевой штаб майора Злобиной. На этот раз она не только была на месте, она же и ответила буквально после третьего гудка.
– Здравствуй Ия! – поздоровался Бармин. – Что с подписанием контракта?
– Подписан еще вчера, я просто…
– Ты просто не сообщила об этом мне. Наверняка, отчитывалась перед своим начальством.
– Ингвар, ты же понимаешь… – начала было оправдываться она, но у него не было на это ни времени, ни терпения, и он ее прервал.
– Не интересно, – отрезал он. – Контракт подписан?
– Да, я…
– Оплата произведена?
– Ингвар, я хотела спросить, целы ли девочки?
– Твои люди справились на ять. Все в порядке.
– Мои люди? – не поняла его майор.
– Те, которые защищали замок, – подсказал Ингвар.
– Там не было моих людей, – упавшим голосом сообщила женщина.
– Очень жаль, – подытожил Бармин, но больше распространяться на эту тему не стал. – Организуй срочную отправку людей и техники в замок Усть-Угла. Знаешь, где это?
– Да, но я бы не рекомендовала…
– Извини, Ия, – сказал на это Бармин, – но я начну снова слушать твои рекомендации только после того, как ты докажешь преданность и полезность. И я говорю не о постели.
– Я даже не знаю… – растерялась майор, но Бармин посчитал тему закрытой.
– Итак, – сказал он Ие, взглянув на часы, – ты поняла? Всех, кого можно сразу перебросить, сегодня же отправь в Усть-Углу. Их встретят, устроят и объяснят, что и как. Остальных по мере готовности, но не позже, чем до конца недели. Семьи пока с собой не брать. Пусть обождут. Заберу их позже, а пока выдай им аванс. И еще одно, тебе Ия дорога в Усть-Углу пока закрыта. Объясни своим начальникам, как так получилось и, если захочешь когда-нибудь вернуться, то приходи не с пустыми руками, если понимаешь, о чем идет речь, и с приличным резюме. Все! Мне надо сматываться, а то твоя контрразведка прошляпила целую войну. Теперь приходится прятаться. Так что попрошу, отправить в Усть-Углу только людей из штата и дружины Городецкого. Никаких левых людей! Мне там твои соглядатаи не нужны. И учти, я проверю. Любой, кого перекрестный опрос выявит, как чужого, будет расстрелян на месте. Я не шучу. Прощай!
Ну, в самом деле, сколько можно! Сами приходят, сами предлагают помощь и сулят золотые горы, потом черт знает сколько времени ведут переговоры о перекупке контракта, – хотя цена установлена, и Бармин велел не торговаться, – и, в конце концов, забывают сообщить хозяину, что дело сделано. И где, спрашивается, их хваленая контрразведка, если три княжества объявляют ему войну, а никто об этом не то, что не знает, но даже не догадывается. Ему, то есть, Бармину, простительно. Он здесь человек новый, всех гитик местных не знает, во всех тонкостях не разбирается. Но Ия-то не девочка. Плоть от плоти этого мира, да еще и военный контрразведчик. Она что, не могла намекнуть хотя бы, что возможны всякие неожиданности? Ну, ладно. Про то, что он вселенец-попаданец она не знает, но про то, что Ингвар вырос за полярным кругом, в городе ссыльнопоселенцев, которых злобная сволочь – прежний император низверг едва ли не в средневековье, ей известно. Так чего же она от него ждет? Сама мышей не ловит, а ему на нее даже обидься нельзя?
Бармин думал, что злость уже улеглась, но зря надеялся. Едва перекинувшись с Ией парой слов, он снова разозлился и просто-таки полыхал праведным гневом. Спасибо еще, что кто-то из людей князя Северского был настолько предусмотрителен, – или здесь всегда так, – что в салоне конвертоплана их ожидали мягкие пушистые пледы, и вежливый стюард предложил гостям канапе с черной икрой и семгой, тартинки с бужениной и солеными огурцами, и волованы с грибным рагу. К закускам прилагались напитки, как легкие, так и алкогольные, и, в общем, это было более чем удачно. Ничто не усмиряет гнев настолько хорошо, как вкусная еда и хорошая выпивка.
– Сколько нам лететь? – спросил он стюарда.
– Пять часов Ваше сиятельство.
«Пять часов – это хорошо. Это я еще выспаться успею!»
Бармин немного поел и, успокаивая порядком разгулявшиеся нервы, изрядно выпил. Затем откинул назад спинку кресла, прикрылся пледом и, устроившись с комфортом, закрыл глаза, чтобы открыть их уже только при посадке около замка Балта́[136]136
Балта́ – название топора с узким лезвием и боевого топора в период XV–XVII веков.
[Закрыть]. Здесь, на Тамани уже было позднее утро, и стояла ясная солнечная погода. Настоящее, без дураков, лето. Градусов 25–26, наверное, никак не меньше.
«Да, – подумал Бармин, с удовольствием вдыхая жаркий, чуть пыльноватый, но зато благоухающий множеством запахов трав и цветов воздух, – здесь вам не там. Керчь и Тамань – это вам не Псков и Гдов. Здесь в июне стоит уже настоящее лето, не то, что у нас».
Впрочем, это было не единственное, что удивило Бармина. Балта́ на поверку оказался не замком, а городской цитаделью, и над его башнями развивались сразу три флага: имперский – императора Ивана VIII, хазарский и штандарт имперского Полномочного министра, каковым на данный момент и являлся младший сын князя Северского.
– Светлейший князь Федор Андреевич, – объяснил встречавший Ингвара мужчина в армейском камуфляже со знаками различия полковника ВДВ, – исполняет обязанности Полномочного министра при дворе Его Величества Вениамина VII.
«Хазары… Но их столица, кажется, на Волге…»
– Разве двор не в Белой Веже[137]137
Белая Вежа – русское название хазарской крепости и торгового города Саркел на Дону.
[Закрыть]? – спросил он наобум.
– Посольство – эвфемизм, – отвечая, полковник даже не улыбнулся. – Федор Андреевич стажируется при командующем укрепрайоном «Керченский мост».
Бармин не понял, как минимум, половины из того, что сказал офицер. Он, вообще, не знал, что в этом мире сохранился, – пусть и вассальный России, – Хазарский каганат. Чем дольше он жил в теле Ингвара Менгдена, тем больше удивлялся тому, в какой фантасмагорический мир его занесло. Тут тебе и магия двух сортов, и волшебные камни в придачу, и давно исчезнувшие в его родном мире удельные княжества и хазары на Дону. Многоженство и язычество, частные армии, именуемые дружинами, и крепостное право в век компьютеров и реактивной авиации. И с каждой новой встречей с такого рода странными чудесами, он все лучше понимал, сколько всего ему еще предстоит узнать и изучить. В такие моменты, как сейчас, он и впрямь начинал воспринимать себя дикарем из затерянного мира, но воленс-ноленс должен был демонстрировать окружающим свою адекватность. Этим он, собственно, и занимался.
Вежливо поздоровались и перезнакомились с членами «комитета по встрече» – полковником Алфимовым, являвшимся командиром гарнизона крепости, его супругой Антониной Михайловной и кастеляном цитадели Труновым, – прошли в крепость через калитку в массивных воротах, пересекли просторный внешний двор, вошли в первое из зданий цитадели и там, минуя многочисленные посты, выставленные на лестницах и переходах, попали наконец в жилую зону крепости, где за двойной сложенной из гранитных плит стеной стоял дворец в восточном стиле и находились примыкающие к нему парк и сад. Здесь их ждал хозяин дома, оказавшийся довольно молодым крупным мужчиной со светло-русыми волосами и голубовато-серыми глазами. Не красавиц, но, как говорили в той Америке, где еще недавно жил Бармин, good looking[138]138
В данном случае, не красивый, а симпатичный.
[Закрыть]. Одет он был в летний, светло-песочного цвета костюм-двойку и голубую рубашку с темно-синим галстуком. Странное сочетание цветов, но хозяин-барин, как говорится, а Бармин ни разу не эксперт в мире моды, что там, что здесь.
– Добро пожаловать, граф! – Протянул Ингвару руку Федор Северский-Бабичев.
– Дамы! – поклонился он Елене и Варваре. – Добро пожаловать в замок Балта́. Отец предупредил меня о ваших обстоятельствах, господа. Так что еще до вашего прилета, я отдал соответствующие приказы. Город на военном положении. По всей Тамани и в Керчи усилены патрули и выставлены блокпосты, ну, а в крепости – сами видели, – введен режим чрезвычайного положения. Так что отдыхайте и ни о чем не беспокойтесь. Встретимся за обедом!
На этом завершилось первое знакомство с гостеприимным хозяином, и гостями занялись слуги. Они провели Ингвара и девушек в их комнаты, составили список необходимых погорельцам вещей, – уточнив, разумеется, размеры и цветовые предпочтения – и оставили приводить себя в порядок перед завтраком, который должны были доставить прямо в комнаты через сорок минут.
Первым делом Бармин принял душ, затем побрился и надев банный халат прямо на голое тело, вышел в предоставленную ему комнату. Апартаменты ему понравились. Две комнаты, – спальня-кабинет и гостиная, – светло-коричневая мебель, сделанная из карельской березы, которую несложно узнать по характерному рисунку древесины, полный бутылок бар-поставец и телефон с брошюрой-руководством для пользователя, как в хорошей гостинице. Закурив, Бармин присел к письменному столу и придвинул к себе телефон. Просмотрел содержащиеся в брошюре-руководстве рекомендации по шифровке связи и через три разных коммутатора вышел на линию общей связи. Услышав гудок подключения, Ингвар набрал номер Ивановой.
– Здравствуйте, Дарья Петровна! – поздоровался он первым, как только женщина взяла трубку.
– Здравствуйте, Ваше Сиятельство!
– Будет вполне достаточно, если в неофициальной обстановке станете называть меня по имени-отчеству – Ингвар Сигурдович.
– Спасибо, Ингвар Сигурдович, – не стала отказываться от чести госпожа Иванова. – Все ли у вас хорошо?
– Не все, – коротко ответил Ингвар. – Но об этом мы говорить не будем. Я хотел бы, чтобы ваше бюро, Дарья Петровна, продолжало работать, как ни в чем ни бывало и не афишировало связь со мной. Это понятно?
– Да, конечно, – подтвердила женщина.
– Тогда, второе дело. Всех, кого вы считаете возможным включить в группу управления вотчиной следует спешно переправить вместе с семьями в город Шексна, но перед этим, надо арендовать там подходящие помещения: квартиры для переезжающих людей и офис для филиала вашего бюро. Деньги у вас есть, вышлите туда кого-нибудь еще сегодня. Людей надо отправить в Шексну не позднее среды, максимум – четверга. В крайнем случае, расселите их пока в гостиницах. Если не получится в Шексне, то в Череповце или Вологде, но лучше все-таки поближе к замку Усть-Угла. Обратитесь к господину Архипцеву, он выдаст всем отъезжающим подъемные и официальный документ о работе на меня. В Шексне это будет для них пропуском, если ими заинтересуется полиция или люди Великого князя Северского. Вы тоже, пожалуйста, слетайте на несколько дней в Шексну. У вас есть моя генеральная доверенность. С нею обратитесь к коменданту или кастеляну замка. Я его оповещу заранее, сегодня или завтра. Цель – разобраться с хозяйством.
– Это то, о чем мы с вами говорили? – осторожно, по-видимому, боясь поверить в чудо, спросила Иванова.
– Да, – подтвердил Бармин. – Мне возвращают мои вотчины и не только там. Когда будете говорить с Иваном Никаноровичем, напомните, чтобы он свел вас с адвокатами, которые занимаются моей недвижимостью и финансами. Пора вам брать эти дела в свои руки.
– Будет исполнено!
– Тогда, до встречи, госпожа Иванова!
Едва Бармин закончил разговор, ему подали завтрак и принесли одежду на первый случай.
– У вас с Федором Андреевичем сходная комплекция, – сказал комнатный лакей, раскладывая на постели рубашки, брюки и белье. Все в нераспечатанных пластиковых пакетах. – Князь предположил, что после завтрака у вас, возможно, возникнет желание пройтись по замку. Сам он в это время любит смотреть на море с Западной куртины.
Скорее всего, это было более чем вежливое приглашение на разговор тет-а-тет, и было бы глупо его не принять.
– Сможете проводить меня на Западную куртину.
– Я в вашем распоряжении, господи граф, – поклонился слуга.
– Отлично! Тогда обождите меня еще десять минут и пойдем!
– По вашему слову, Ваше Сиятельство.
Слуга вышел, а Ингвар быстро оделся, – одежда, и в самом деле, пришлась ему впору, – но, прежде, чем выйти из своих апартаментов сделал еще один звонок.
– Здравствуйте, Иван Никанорович, – приветствовал он Архипцева.
– Здравствуйте, Ваше Сиятельство, – ничуть не удивившись ответил стряпчий.
– У меня есть к вам несколько просьб.
– К вашим услугам!
– Узнайте, пожалуйста, когда и где состоятся похороны моей бабушки. Еще выясните, пожалуйста, где находится полковник Кальф-Калиф и что с ним произошло: жив, ранен? Если ранен, то каково его состояние, и в какой больнице он находится. Разыщите так же генерал-майора Горбатова-Шуйского. Скажите ему, что мне срочно нужно с ним переговорить.
– Куда я могу позвонить, когда появятся результаты?
– Никуда, – ответил Бармин. – Я сам с вами свяжусь.
– Тогда, буду ждать вашего звонка, мой господин.
* * *
Федора Ингвар нашел именно там, где было обещано. На западной стене крепости. Отсюда открывался замечательный вид на пролив, мост и противоположный берег с небоскребами Азиатско-Европейского Торгового Центра в Керчи.
– Впечатляет! – признал Бармин.
– Да, есть на что посмотреть, – кивнул Федор. – К слову сказать, рад знакомству! – повернулся он к Ингвару. – И это не фигура вежливости, а мое искреннее чувство. Вашу сестру… А кстати, как предпочитаете, Ингвар Сигурдович, на «вы» или на «ты»?
– Что, если на «ты» и по имени? – пошел ва-банк Бармин.
– Отличная идея! – улыбнулся в ответ Федор. – Так вот, твою сестру я пару раз видел издалека. То здесь, то там, но представлен ей не был. Сейчас вот случай представился познакомиться сразу и с тобой, и с ней. Я даже жену попросил приехать. Хочется, знаешь ли, сойтись по-семейному. Все-таки ты, похоже, скоро станешь моим зятем.
– Мы обсудили это с твоим отцом. – Бармин не знал, насколько осведомлен Федор и поэтому старался держать низкий профиль.
– Ты раньше встречался с Мурой? – продолжил Расспросы Федор.
– С Мурой? – удивился Бармин.
– Мы так зовем Марию, – объяснил собеседник.
– Мура – это уменьшительное от Мария? – заинтересовался Бармин.
– Одно из.
– Я бы назвал ее Мия, – сказал на это Ингвар. – Мне кажется, это имя подошло бы к цвету ее волос.
– Значит, встречался.
– Даже танцевал.
– То есть, она тебе понравилась?
– Тебе не о чем беспокоится, Федор! – успокоил Бармин собеседника. – Я ее не обижу.
– Младшая сестра, сам понимаешь!
– Не понимаю, но постараюсь понять, – успокаивающе улыбнулся Ингвар.
– Ты знаешь, а ведь я помню твоих родителей, – неожиданно сообщил Федор. – Твоего отца и твою мать.
– Тебе повезло. Какими ты их запомнил?
– Когда я видел их в последний раз, мне было восемь лет. Твоя мать была очень красивой. Это все, что я помню. Я ее редко видел, а вот твой отец был в нашем доме частым гостем. Ты на него совсем непохож. Он был ниже ростом и стройнее, что ли? Не такой богатырь, знаешь ли, как ты. Волосы темнее, глаза… Не помню, но, кажется, тоже темные. И он буквально излучал силу, если понимаешь, о чем речь. Не физическую… Но ему хотелось подчиняться. То есть, нельзя было не подчиниться. Виктор… Это мой старший брат… Он должен помнить лучше. Все-таки ему тогда было уже десять. Так вот однажды он почему-то закапризничал. Не знаю, что уж там произошло, но он устроил настоящую истерику. Твой отец ничего не сказал, только посмотрел как-то так на особый лад, и Виктор сразу же замолк. Умел он, знаешь ли, наводить порядок. Отец и мать очень его любили. Когда это случилось… Ну, ты понимаешь…
– Понимаю, – кивнул Ингвар, не на шутку заинтересовавшийся рассказом. Все-таки это было живое свидетельство тех давних событий, наследником которых так неожиданно стал Бармин.
– Странно, я ведь маленький еще был, но хорошо помню те дни. Ни я, ни Виктор не знали, что произошло. Это потом, спустя годы, сопоставили то с этим и догадались о том, что с чем связано. Так вот отец ходил чернее тучи. Злой, нервный. Ему тогда тоже попало. Константин не мог простить ему дружбу с твоим отцом. В общем, мы его почти не видели, а когда появлялся, с ним нельзя было ни о чем поговорить. Мать тоже, знаешь ли… Она сильно переживала за тетю Хельгу и за твоего отца. Позже я слышал, что у нее случился нервный срыв и ее положили на три месяца в клинику. Я к тому это все рассказываю, что ты нам не чужой. Не были знакомы, это одно. Имелись причины. Но сейчас появилась возможность породниться… В общем, давай попробуем дружить, как дружили наши отцы.
Звучало искренне, хотя и несколько экзальтированно для мужчины в возрасте Федора, но все люди разные. Возможно, он, вообще, такой по жизни, а, может быть, все это потому что речь об Ингваре. Время покажет.
– Слушай, Федор, не мог бы ты узнать, когда похороны моей бабушки?
– Ты о княгине Кемской? – удивился Федор. – Не знал, что она умерла. Когда? От чего?
– Насколько я понял, она погибла во время вчерашнего штурма ее замка.
– Ох! Мои соболезнования, Ингвар! – Вскинулся Федор. – Мне так жаль! Я сейчас же прикажу все выяснить!
На этой печальной ноте они расстались, и, немного погуляв по крепости и полюбовавшись на корабли, проходящие под мостом Золотые Врата, Ингвар возвратился во дворец. Хотел навестить своих дам, но они оказались заняты: приводили себя в порядок. Прически, маникюр и педикюр, макияж, то да се. В общем, им было не до него, и Бармин отправился спать. До обеда оставалось еще довольно много времени, и он мог успеть добрать еще несколько часов сна. В обычное время он спал очень мало, но после того, как вчера умер и воскрес, лишних сил у него не было… Однако и поспать тоже не удалось.
Бармин как раз вошел в свою комнату и решал, пойти спать сразу или сначала выпить, и в этот момент зазвонил телефон.
– Слушаю, – сказал он, подняв трубку.
– Ингвар, это Федор. Надеялся застать тебя в апартаментах… Неважно. Я все выяснил. Я сожалею, но твоя бабушка действительно погибла. Похороны назначены на послезавтра. Не беспокойся, мобилизую свой десантный полк, и они обеспечат нам всем безопасность. В общем, я все организую и полечу с тобой. И не спорь!
На самом деле, Бармин и не собирался. Он не мог не проститься с княгиней Кемской, но одновременно понимал, что в его положении это может быть смертельно опасно. Предложение Федора превращало отчаянный бросок в хорошо продуманную и обеспеченную операцию.
– Есть еще одно дело, – напомнил о себе Федор.
– Слушаю тебя.
– Сегодня в два часа дня адвокаты твоей бабушки огласят ее завещание, но нам туда к этому времени никак не успеть.
– Не переживай! – успокоил Федора Бармин. – Оглашение завещания – не похороны. Там спокойно обойдутся без меня, тем более, что, если я что-нибудь и получу, то совсем немного. Так что все в порядке.
То, что считала необходимым отдать внуку, Анна Георгиевна ему уже отдала. А для остального у нее наверняка достанет других родственников.
– Точно? – переспросил Федор.
– Да.
– Тогда, до встречи за обеденным столом. Кстати к ужину прилетит Екатерина. Это моя жена…
* * *
– Вы точно не родственники?
Екатерина Северская-Бабичева, выглядела как настоящая нимфа. Невысокая и хрупкая, изящная, словно танцовщица, тонкокостная и большеглазая, платиновая блондинка с изящными чертами лица и глазами-хамелеонами[139]139
Глаза, меняющие цвет радужной оболочки, называются хамелеонами. Глаза-хамелеоны изменяют свой цвет под влиянием внешних и внутренних факторов. В первом случае речь идет об изменении уровня освещения, влияют также погодные условия, цвет волос, одежды, окружающих предметов. Однако в большинстве случаев изменение цвета глаз объясняется особенностями работы дух систем – эндокринной и центральной нервной.
[Закрыть], все время меняющими свой цвет от серо-голубого до фиолетового. Теоретически Бармин знал, что такое случается и даже не является патологией. Но сам увидел это чудо впервые.
