Текст книги "Последыш. Книги I и II (СИ)"

Автор книги: Макс Мах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 31 страниц)

– Вот же, двергов писюн! – выругался Ингвар, вспомнив, наконец, что завтра у него день рождения, о котором за всеми делами, он благополучно забыл, да и не привык, если честно, к этой никак к нему не относящейся дате. – Кто готовит сюрприз?

– Маша.

– Тянули жребий? – почти что в шутку спросил Ингвар.

– А как иначе? – удивилась Варвара. – Мы по такому деликатному вопросу договариваться еще не научились, хотя мне, учитывая обстоятельства, девчонки пошли навстречу.

– Значит, подарком-сюрпризом станет Машина девственность?

– Ну, хоть для кого-то ты станешь первым мужчиной, – едва ли не застенчиво улыбнулась голая женщина. – Мы же с Леной тебя не дождались, а про Ольгу, если честно, я не в курсе. Впрочем, она университет в Ниене закончила, магистерскую степень получила, а это, по минимуму четыре года. Вряд ли утерпела. Хотя, кто ее знает!

«Лицей, – попытался посчитать Бармин, – это самое малое до шестнадцати лет. Плюс четыре года в универе. Если так, ей двадцать. Но что, если, семнадцать и пять или даже шесть?»

– Надо будет что-нибудь вроде банкета устроить, – предположил Бармин вслух. – Может быть, позвать кого-нибудь в гости… Федора с Екатериной, например.

– Не бери в голову, Инг, – остановила его Варвара. – У тебя теперь есть семья. Мы уже обо всем позаботились. Гости тоже будут, как без них!

– Кто именно?

– Не скажу, – засмеялась Варвара, довольная его озабоченным видом, – иначе какой же это сюрприз? Буду интриговать до победного конца.

– Интригуй! – согласился Ингвар. – А кстати, хотел тебя спросить. Ты случайно не знаешь, наш дядька Петр был женат?

– Инг, мне тогда было всего три года, – покачала головой, враз потерявшая всю свою веселость женщина. – Я вообще из того времени мало что помню… Только, как мама плакала, прощаясь. То есть, я не знала тогда, что она прощается. Это я потом домыслила, но думаю, правда. А что касается Петра, лет десять назад какая-то женщина, вроде бы, добивалась встречи с Нестором, но ее не пустили дальше ворот. Я случайно из окна видела. Она кричала что-то о том, что девочка такая же Глинская, как его дети… И все, собственно. А почему ты спрашиваешь?

– Есть подозрение, что у нас с тобой есть еще одна неучтенная кузина.

– Как ты ее нашел? – Любопытно, что Варвара ни на мгновение не усомнилась в том, что такая сестра, вообще, существует. Видимо, доверие к Ингвару, как к главе семьи, успело уже сформироваться и пустить корни.

– Она меня сама нашла, – объяснил Бармин. – По-видимому, что-то такое увидела по телевизору. Ее письмо пришло через три дня после нападения Союзной рати.

– Это-то понятно, – объяснила ему Варвара. – По всем новостным каналам показывали ролик, где мы втроем с Елей гуляем в замковом парке.

– Не помню, чтобы нас кто-нибудь снимал, – нахмурился Бармин.

– Это была моя идея, – смущенно призналась Варвара. – Подумала, что пригодится для раскрутки имиджа…

– Напомни мне, Аря, какое у тебя образование?

– Бакалавр в области масс-медиа и пиар технологии, магистр по политологии.

– Надо будет нам заняться пробелами в моем образовании, – тяжело вздохнул Ингвар. – Позанимаешься со мной?

– Только скажи, когда.

– Вот и славно, – кивнул Бармин. – Апропо[171]171
  Апропо – по поводу, относительно, насчет, касательно, о и т. п.


[Закрыть] теленовостей, не знаешь, где они могли добыть твой ролик?

– И в самом деле! – удивилась Варвара. – Я же его никому не давала.

– Значит, кто-то покопался в твоем архиве, только непонятно, зачем и когда? Это же вполне безобидная информация, или у тебя там было что-то такое, о чем чужим знать не надо?

– Ох! – схватилась за щеки Варвара. – Вот же гадство!

– Значит, было.

– Я… Инг, мне очень стыдно, но по девичьей глупости сфотографировала себя пару раз через зеркало.

– Голая? – вспомнил Бармин вполне тривиальные истории из его прежнего мира.

– Да.

Ну, что сказать. Как психиатр, Бармин работал, в основном, со взрослыми людьми. Но были среди его пациентов так же тинэйджеры. К слову сказать, смешное слово. Только такая инфантильная нация, как американцы, на полном серьезе может считать подростком двухметрового восемнадцатилетнего парня или пышногрудую красотку того же возраста. Ну да, пусть американские боги сами разбираются с вывертами психологии их паствы. Бармин сейчас вспомнил о другом. Среди прочего, лечил он от депрессии, – и это еще не самый скверный диагноз, – разновозрастных девиц, из-за одной своей глупости, угодивших в беду, которая, в свою очередь, стала причиной тяжелейшего психического срыва. Ну, кто их тянет сниматься нагишом? Тем не менее, снимаются, а потом этот компромат уходит в сеть. Или бывший парень решил отомстить, или очередной долбаный хакер взломал твой телефон, но в любом случае, то, что ты по наивности считала личным делом двоих или, вообще, было сделано для одной лишь себя любимой, становится достоянием общественности.

– Лицо хорошо видно? – спросил он Варвару, уже предчувствую ту гору неприятностей, которой чревата эта история.

– Не помню, но… Вот черт, часть моего фотоархива была в Надозерье. Черт! Черт! Черт! Кто-то копался в моих вещах!

– Не волнуйся! – успокоил ее Ингвар, прижимая женщину к себе. – Хорошо, что мы сейчас заговорили на эту тему. Я скажу Ие. Она знает, что делать в подобных случаях.

– Уверен?

– Я не даю пустых обещаний! Но!

– Но? – повторила за ним Варвара.

– Но даже, если что-то пойдет не так, ты же специалист по рекламе. Неужели нельзя повернуть историю таким образом, что империя будет рукоплескать Первой Красавице Севера?

– Я красавица?

– И сама это знаешь, иначе не стала бы фотографировать свое отражение. Легкий нарциссизм свойствен всем красивым людям, и, на мой взгляд, это не недостаток, а достоинство. Страна должна знать своих героев!

* * *

В целом, обед прошел в доброжелательной атмосфере, хотя от некоторых взглядов, которые украдкой бросали на Варвару и Бармина рассевшиеся вокруг стола домочадцы, в пору было покраснеть. Но Ингвар твердо решил не поддаваться на провокации и не играть труса. В конце концов, это не его вина, что в этом мире до сих пор процветает полигамия, и не он придумал, что для одаренных кровосмешение – не проблема. Впрочем, дела обстояли гораздо лучше, чем он мог предположить, исходя из опыта своей прежней жизни. Осуждения или негодования он в этих взглядах не нашел. Одно лишь любопытство с примесью зависти, и ничего больше.

После обеда, Бармин попросил Варвару позвонить Стефании, – поскольку этот вопрос следовало окончательно прояснить, – а сам вернулся к роли рачительного хозяина. Он осмотрел ту часть замка, которая примыкала к Приречной куртине. Точнее, его интересовал южный бастион. Это фортификационное сооружение давно потеряло свое первоначальное значение, а несколько современных огневых точек, устроенных на Алехинском бастионе, занимали очень мало места. Осмотрев пустующие и частью давно заброшенные помещения, расположенные на двух верхних и одном подземном – казематном, – уровне, Бармин пришел в совершеннейший восторг.

– Найдите, пожалуйста, хорошего, но главное, надежного подрядчика. – сказал он, подводя итог своей рекогносцировке, порядком удивившей и Кальф-Калифу, и Руднева. – Возможно, даже тут же в Шексне или в Вологде. Есть же тут строительные артели и компанейства?

– Что будем строить? – поинтересовался полковник, еще раз обведя взглядом просторное помещение бывшего артиллерийского капонира.

– Олимпийский пятидесятиметровый бассейн в цокольном этаже, – объяснил Ингвар свою задумку, – тренировочный и тренажерный залы, тир и полигон для занятий магией. И, разумеется, со всей инфраструктурой: раздевалки, сауна, душевые, медицинский и массажный кабинеты… И вот еще что, раз уж мы заговорили о сауне. Во дворце есть сауна, но я хотел бы восстановить мыльню восемнадцатого века в старой части паласа. Что-нибудь вроде шведской басту или русской бани…

Эту мыльню Бармин видел в свой первый приезд в Усть-Углу. Ею давно не пользовались, сохраняя лишь, как достопримечательность из-за напольных и потолочных мозаик, облицовки из резного уральского камня, – малахита и яшмы, – и метлахской плитки ручной работы. Очень красиво, но почему бы не использовать всю эту красоту по назначению? Душ – великое изобретение человечества, ванна – удобна и великолепна, но, если хотя бы изредка, позволить себе помыться в такой вот изумительной мыльне, как эта, да к тому же не в одиночестве, а со своим гаремом, то это может стать настоящим событием для всей семьи. Впрочем, этими своими фантазиями Ингвар делиться не стал, сосредоточившись исключительно на технической стороне вопроса. А подобного рода проблем оказалось в Усть-Угле совсем не мало. Замок простоял нежилым без малого двадцать три года. Конечно, князь Северский, как дальновидный человек, поддерживал в замке минимальный уровень обслуживания. Поэтому Бармин не должен был срочно менять трубы или электропроводку, однако все-таки время берет свое. И, хотя брат императора позаботился и об этом, – во всяком случае, косметический ремонт был сделан во всех жилых помещениях, – в Усть-Угле нашлось немало «слабых мест», как с инженерной и бытовой, так и с эстетической точки зрения. И это, не говоря уже о том, что сменилась целая эпоха, и то, что в 1960 году было последним словом в технологии и дизайне, сейчас выглядело не бог весть как хорошо. Да и работало, зачастую, не так, чтоб очень, а потому обойтись одной лишь сменой телеприемников, проигрывателей и телефонных аппаратов было невозможно, и до тех пор, пока эти задачи не возьмут на себя Варвара, Ольга и Елена, вникать во все эти тонкости приходилось самому Бармину.

В прошлой жизни он все эти «домашние хлопоты» тихо ненавидел и передал бразды правления в крепкие руки жены. Единственная вещь, в покупку которой он обычно вникал, был автомобиль. Но и только. Сейчас же ему не на кого было сбросить груз забот, а значит приходилось все делать самому, потихоньку вникая в детали и подробности. Однако за один день, – тем более, за несколько часов, – всех дел не переделаешь, и к вечеру он вернулся на жилую половину дворца и присоединился к ужину, который в связи с малочисленностью участников, – только Бармин и его женщины, – и общей атмосферой интимной камерности, был сервирован в так называемой старой буфетной, превращенной в приватную трапезную. В просторной комнате, находившейся сбоку от Большой трапезной и действительно служившей во время больших приемов дополнительной буфетной.

Все уже были в сборе. Ждали только его, но Бармин к застолью не опоздал, войдя в буфетную с боем часов. Вопреки этикету, за едой все участники поддерживали оживленный разговор и много смеялись. Более того, из уст Варвары, Елены и Ольги несколько раз прозвучало вполне недвусмысленное словосочетание «семейная трапеза», что, то ли намекало на что-то определенное, – но Бармин, хоть убей, не понимал, на что, – то ли вообще ничего не означало. В конце концов, он решил не заморачиваться и просто получать удовольствие. Как ни странно, это у него получилось, и дальше все шло, как по накатанному.

Ну а завершился этот длинный и, в целом, счастливый день в его собственной спальне, куда, не дождавшись полуночи, заявилась со своим сюрпризом княгиня Полоцкая. На этот раз, впрочем, он ей нотации читать не стал, а принял, как родную. Другое дело, что, если иметь в виду саму Марию, то ее наполеоновские планы вошли в явное противоречие с ее реальными физическими и эмоциональными возможностями. Бармин был с ней, разумеется, нежен и осторожен, едва ли не как сапер на минном поле, но даже после получасовой прелюдии девушка так и не смогла в достаточной степени расслабиться и включиться в любовную игру. Она очень старалась, но как раз этого ей делать не стоило. В общем, Ингвар не захотел «распечатывать» ее силой и даже объяснил ей, почему делать этого не стоит. Однако Мария, настроившаяся на то, что выйдет из его спальни женщиной, сдаваться не хотела. Победить в этом споре было трудно, но зато оказалось легко прийти к компромиссу. Было решено сделать паузу в час-полтора, выпить вина, подремать и только затем предпринять следующую попытку. Однако разбудить Марию оказалось совсем непросто, – здоровый девичий сон, усиленный парой бокалов вина, выпитых на нерве, – а когда она все-таки проснулась, то у нее ни на что не было сил. Так что сюрприз не удался, хотя Бармин и не думал об этом сожалеть. Не вышло сегодня, получится в следующий раз. Он так и сказал расстроенной княгине, когда разбудил ее к завтраку.

– Не бери в голову! – улыбнулся он Марии, наблюдая за ее душевными терзаниями. – Ты женщина, у вас такое редко случается, а вот у мужчин – часто. И потом никто, включая твоего отца, не ждет, что мы консуммируем[172]172
  Консуммация – термин, употребляемый иногда для одной из составляющих брака, а именно первого осуществления брачных отношений (полового акта).


[Закрыть] наш брак даже толком не поженившись.

– Ты это точно знаешь?

– Про консуммацию?

– Да – кивнула девушка.

– С чего бы твоему отцу этого хотеть?

– Не знаю, – уже спокойнее ответила княгиня. – Но посмотри на нашу ситуацию со стороны. Он не просто отпустил меня с тобой сразу после оглашения факта помолвки, он меня буквально выпихнул из дома!

– Да, пожалуй, – согласился Ингвар, обдумав сложившуюся ситуацию. – Возможно, что и так.

Глава 10

Шестнадцатое июня 1983 года

Поздравительные телеграммы начали приходить с раннего утра. В замке, что естественно, телеграфного аппарата не оказалось, – кому он мог здесь понадобиться? – и первую стопку конвертов с телеграммами в Усть-Углу доставили с центрального почтамта Шексны в 7 часов утра. Ну а затем курьеры на мотороллерах появлялись у замковых ворот с периодичностью в час плюс-минус минуты. Однако кое-кто не ограничивался одними лишь телеграммами. С девяти утра посыльные из городских цветочных магазинов и кондитерских начали доставлять в Усть-Углу букеты и наборы шоколада. Создавалось впечатление, что вся аристократия империи задалась целью поздравить Ингмара Менгдена с его девятнадцатилетием.

– Может быть, съездишь в Вологду, – предложила Варвара в десятом часу утра. – А то только в ногах мешаешься. А мы уж как-нибудь сами со всем разберемся. Езжай и не возвращайся часов до пяти. В шесть начнут съезжаться гости, так что у тебя будет время принять душ и переодеться.

«А что, – подумал Бармин, услышав это предложение, – хорошая идея!»

– Договорились, – сказал он вслух. – Сейчас же отдам распоряжение приготовить машину.

– Кортеж, – поправила его Варвара.

– Но я… – попробовал он спорить.

– Бесполезно! – остановила его она. – Теперь, господин граф, только с подобающим эскортом! И тебе не о чем беспокоиться, я уже распорядилась. Тебя ждут.

– Вот и пусть подождут!

– Хочешь переодеться?

– Хочу, чтобы ты «выпила» еще два камешка.

– Это обязательно?

– Обязательно, – пояснил Бармин. – Пока Дар не откроется, будешь каждый день держать камни.

– Двадцать минут? – чуть прищурилась она.

– И не надейся! – рассмеялся он. – Сегодня без секса. Только урок.

– А ночью?

– Это не ко мне, – пожал он плечами. – Сама же сказала, что надо договариваться.

– Впрочем… – Сообразил вдруг Бармин. – Скажи, что уговариваешь меня подарить всем «сестрам по серьгам».

– Вранье…

– Тут уж тебе решать, – улыбнулся Ингвар. – Лгать мягко: язык ворочается, а свидетелей нет.

– Я этой поговорки не знаю, – усмехнулась Варвара.

– Где-то подцепил, но где, не помню, – отмахнулся Ингвар. – Ладно, пошли! Время не ждет!

Они поднялись в его апартаменты, Бармин достал из сейфа ларец и «скормил» Варваре еще два камня. Сначала изменений, вроде бы, не было. Но потом, вокруг головы женщины возникло слабое зеленоватое свечение.

«А вот и ареол! – отметил он, не без удовольствия рассматривая возникший над головой женщины нимб. – Значит, я не зря надеялся! Кровь Менгденов не молчит!»

– Дело пошло! – сказал он вслух. – Думаю, еще день-два и ты услышишь «голос» источника.

– Я в предвкушении!

– Вот и предвкушай! А я пока действительно съезжу в Вологду. Как думаешь, может быть, мне стоит зайти в муниципалитет? Поговорить с мэром?

– У тебя другая повестка дня, – остановила его Варвара. – Вот! – Протянула она ему листок бумаги, словно по волшебству появившийся в ее руке.

– Что это?

– Это распорядок встреч, – объяснила Варвара. – Сначала ты едешь в областное управление Корпуса жандармов. У тебя встреча с полковником Рубцовым. Затем по плану у тебя городской комиссариат полиции и 2-я Градская больница. Больнице ты пожертвовал… Сколько ты им пожертвовал, как считаешь?

– А сколько надо? – Бармин в такого рода делах совершенно не разбирался, вот и спросил. Зато Варвара была во всем этом, как рыба в воде:

– Ну, чтобы не выглядеть крохобором, тысяч тридцать будет в самый раз.

«Немалые деньги, – прикинул Бармин. – Впрочем, у меня теперь совершенно другие доходы…»

– Полицейским тоже надо дать денег?

– Ни в коем случае! – ужаснулась Варвара. – Не сейчас, и не так прямолинейно. Пусть сначала заслужат!

– Но…

– Учить тебя, Инг, и учить! – покачала головой Варвара. – Полиция и жандармерия имеют центральное подчинение, их начальство сидит в Новгороде. Но деньги идут не из казны, – ну, кроме, всяких очень специальных отделов, типа военной контрразведки, – а из местного бюджета.

– Есть связь между доходами и расходами?

– Умный ты, Инг! – восхитилась женщина. – Тебе только образования не хватает. Но мы тебя подтянем, станешь самым крутым феодалом в империи.

– Так что там про связь доходов и расходов?

– Чем богаче область, тем больше дотаций получают бюджетники, и в том числе полицейские, жандармы и пожарники. Компреву?

– Вполне, – кивнул Бармин. – Что-то еще?

– Ты крупный феодал, Инг. Тебе принадлежит, как минимум, половина местной тяжелой промышленности и примерно треть земельных владений. Городская недвижимость, несколько мостов, узловая станция, четверть акций аэропорта и половина акций речного порта. Если ты захочешь, то можешь укатать любого из жандармских и полицейских чинов. И они об этом знают. Поэтому у них есть причина с тобой дружить, вот ты им и протянешь руку дружбы.

«Умная, образованная женщина… Может быть, у нас все получится. Во всяком случае, хотелось бы…»

– А теперь иди, Ингер, и не мешай девочкам заниматься любимым делом!

Бармин пожал плечами и пошел на выход. Ему было интересно, что еще приготовили ему его женщины. И они не обманули его ожидания. В фойе Ингвара уже ожидала Ия Злобина и несколько пока еще незнакомых ему мужчин в хороших костюмах и при галстуках.

Это оказались водитель представительского кнорра[173]173
  Кнорр – один из типов деревянных кораблей викингов. Для постройки кнорров использовались сосна и ясень, реже дуб. В движение кнорр приводился вёслами или прямым рейковым парусом и управлялся кормовым вёсельным рулём.


[Закрыть] – шведского монстра, являвшегося на деле настоящим танком, загримированным под стретч[174]174
  Стретч – удлиненный кузов автомобиля на основе седана или универсала, полученный за счет вставки дополнительных секций. В просторечии машины с кузовом стретч часто называют лимузинами.


[Закрыть], – и три персональных телохранителя плюс личный секретарь. Вся компания только накануне прибыла из Городка вместе с кнорром и машинами кортежа. На усиленной охране и автомобилях, поддерживающих имидж «правильного» феодала, настаивали Ия, Варвара и все без исключения невесты, найти толкового и надежного секретаря-референта просил сам Бармин. Чем дальше, тем больше разнообразных дел ложилось на его плечи, поэтому ему нужен был кто-то, кто организует эти дела, расставив их согласно озвученным Ингваром приоритетам, распределит их во времени, привязав к календарю, и не забудет вовремя напомнить своему нанимателю, чем он собирался заняться в следующие час-два.

– Разрешите представиться, Ваше Сиятельство, – склонил молодой мужчина голову с аккуратным пробором, – Авдеев Федор Григорьевич, начал работу у князя Городецкого сразу по окончании Гуманитарного факультета Дерптского университета, но, увы, проработал всего четыре года. Готов принести вам вассальную присягу.

– Рад знакомству, – кивнул Бармин своему новому секретарю. – И сразу хочу вас предупредить, Федор Григорьевич. Я не ребенок. Ко мне следует относиться, как к взрослому мужчине. Вы это со временем поймете, но не хотелось бы, чтобы из-за недопонимания в этом вопросе между нами возникли досадные недоразумения.

– Понимаю, – коротко ответил мужчина, и это особенно понравилось Бармину. Не лебезит, не спешит многословно уверять в преданности и прочем всем.

– Отлично, – закрыл тему Ингвар. – В обращении достаточно имени-отчества или чуть более официального «господин граф».

– Благодарю вас.

– Тогда еще один момент, – решил Бармин закрыть разом все вопросы. – У меня, Федор Григорьевич, есть серьезные пробелы в образовании, в связи с чем, кроме прочего, вам придется следить за тем, чтобы я не допустил отступлений от общепринятых правил, протокола или этикета и не наделал ошибок по незнанию. Это возможно?

– Разумеется, – снова чуть склонил голову Авдеев.

– План поездки у вас?

– Да, мне передала его госпожа графиня.

– Тогда, поехали!

* * *

Надо сказать, что для Бармина, – что в том мире, что в этом, – поездка в Вологду оказалась первым деловым визитом в своей новой ипостаси графа Менгдена, да и, вообще, первым официальным визитом такого уровня. В своей прошлой жизни Игорь Викентиевич встречался пару раз с высокопоставленными чиновниками, среди которых затесался даже один вице-президент США, но практически во всех подобного рода случаях он был всего лишь членом делегации и не более того. Сейчас же это был именно он – персона, встречи с которой с нетерпением ожидали самые высокопоставленные силовики региона. И Бармин их ожидания, похоже, оправдал. Был немногословен, но внимателен. Проявил должный интерес к вопросам, волновавших этих людей, и задавал уместные вопросы, демонстрировавшие его компетентность, заинтересованность и готовность учиться. Кроме того, – спасибо Варваре, – он, будучи в недалеком прошлом достаточно опытным психиатром, смог неназойливо объяснить своим собеседникам, что с ним лучше дружить, а вот за двурушничество, попытки сыграть его втемную или, вообще, затеять политические игры за его спиной может довольно сильно прилететь. Тогда уж никому мало не покажется.

Любопытно, что его не только поняли. Таким подходом он заработал себе бонусные очки, успокоил «общественность» и навел первые мосты. Так что, несмотря на усталость, – непривычный род деятельности утомляет больше и быстрее, чем привычный, – Бармин возвращался в Усть-Углу в приподнятом настроении. Ведь всегда приятно, когда задуманное удается, да не абы как, а именно так, как надо. В общем, Бармин остался доволен поездкой, которая к тому же позволила посмотреть, – пусть даже через окно бронированного автомобиля, – на свои владения, на графство Менгден. На самом деле, на маленький его кусок: шоссе Шексна-Вологда и несколько центральных улиц областного центра, но и этого хватило. Увиденное ему понравилось. Чистые, ухоженные улицы, красивая застройка, относящаяся преимущественно к середине-концу XVIII века и к началу XIX, добротные мосты через Вологду и Золотуху, небольшой, но с умом и вкусом построенный предками Ингвара городской кремль, и отличное четырехполосное шоссе, мчаться по которому на тяжелом, но мощном кнорре, одно удовольствие.

В замок вернулись, как и было запланировано, в пять часов вечера, и Бармин сразу же прошел в свои апартаменты. Там его уже ждал камердинер Антон Норлинг, к которому он уже начал потихоньку привыкать. Несмотря на молодость, парень оказался настоящим профессионалом своего дела: весьма аккуратен, педантичен в исполнении своих обязанностей и, что немаловажно, действует быстро и без раскачки. Поэтому, вероятно, к возвращению Ингвара все было уже готово: ванна наполнена, вечерний костюм, сорочка, галстук и прочее все, включая запонки и заколку для галстука, сложено на кровати и прикроватной тумбочке, а рядом с благоухающей тонким ароматом хвои ванной были приготовлены стакан с виски, пепельница и сигареты. Норлинг успел узнать уже вкусы Ингвара и действовал в соответствие с хозяйскими пожеланиями.

– Спасибо, Антон! – поблагодарил слугу Бармин и, быстро раздевшись, залез в ванну.

На вкус Ингвара, вода оказалась недостаточно горячей, но он не стал звать слугу, чай, не барин, не привык еще. Сам открыл кран и, пока суд да дело, закурил. Потом выключил воду, глотнул виски, пыхнул сигаретой и в полном блаженстве расслабился, лежа в подходящей ему по температуре горячей воде. Все было прекрасно, во всяком случае, в эти чудные мгновения отдыха. Однако, если брать ситуацию в целом, картина уже не представлялась столь благостной. Слишком много было у Бармина проблем, от самых мелких житейских, до «серьезней некуда» политических и династических конфликтов.

«Не сейчас!» – напомнил он себе, ломая привычный русскому рефлексирующему интеллигенту образ действий.

Переживать о случившемся поздно. Жалеть о не случившемся бесполезно, а бояться грядущего, вообще, полный идиотизм! Это была старая, как мир, идея, только сформулированная несколько иначе, в других выражениях. Бармин эту формулу не только сам повторял, как какую-нибудь буддийскую мантру, но также не раз и не два предлагал своим пациентам. Кому-то помогало, кому-то – нет, но вот ему от нее явно становилось легче. Отпустило и на этот раз. Рационализация, как говорится, она и в Африке метод психологической защиты. Поэтому, когда ровно в шесть, что называется, с боем курантов он спустился в приемный зал парадного крыла кастеля, – комплекса из трех укрепленных жилых корпусов замка, – Бармин был совершенно спокоен и готов к сюрпризам. Иди знай, чего там напридумывали его не в меру активные женщины!

Оказалось, что он пришел вовремя, поскольку точность – это не только вежливость королей, но и стиль жизни некоторых женщин, от которых такой пунктуальности никто не ждет.

– Натали! – объявил мажордом ровно в 18.00, и Бармин не успел даже удивиться столь странному представлению, как в зал вошла элегантная молодая женщина.

«Ну, вот и первый сюрприз!»

Невысокая, худенькая брюнетка с правильными чертами лица и большими глазами. Одета женщина была явно стильно и недешево, но как-то непривычно, поскольку в окружении Ингвара никто из женщин так не одевался.

«Просто Натали? – озадаченно прикинул Ингвар. – Без фамилии или титула? Так бывает?»

Держалась женщина уверенно, спокойно рассматривала зал и собравшихся в нем людей, – причем некоторых из них она явно знала в лицо, – и практически сразу выделила взглядом Ингвара. К нему и пошла. Ну, а он пошел ей навстречу, во-первых, потому что этого требовала вежливость, а во-вторых, потому что родовой амулет однозначно указал на нее, как на «родную кровь».

«Родная кровь… Стефания? Но почему, тогда, Натали? Что за притча!»

– Рад приветствовать вас в нашем замке! – радушно улыбнулся Бармин, встретившись с женщиной лицом к лицу.

– С днем рождения, Ваше Сиятельство! – сдержанно кивнула ему женщина и тут же в недвусмысленном жесте протянула ему руку. По-видимому, Натали, кем бы она ни была, привыкла, что мужчины целуют ей при встрече руку.

Ингвар не стал усложнять и без того запутанную ситуацию и, взяв руку Натали, обозначил поцелуй. К счастью, к ним уже подошла Варвара, и сразу же разъяснила все непонятные моменты.

– Рада вас видеть, Натали! – сказала она с предвкушающей улыбкой. – Я Варвара, мы говорили с вами по телефону. Не удивляйтесь, мой брат не знает ни одной дивы в лицо. Ни певиц, ни актрис кино. По именам, к слову, тоже. Ингер, Натали одна из самых известных в империи джазовых певиц. Ты наверняка не раз слышал ее по радио или в телеконцертах.

– Очередной пробел в моем образовании! – признал Ингвар. – Но вы ведь по крови Менгден, Натали, я прав?

– То есть, у вас нет в этом сомнения? – словно бы, удивилась женщина.

– Никаких сомнений, – подтвердил Бармин. – Мы одной крови, но я до сих пор не знаю, кто вы.

– Мое настоящее имя Стефания Петровна Обухова, – ответила женщина на его вопрос. – Мать утверждает, что я дочь штабс-капитана Петра Менгдена, но, честно говоря, я не могу этого утверждать с необходимой в таких делах уверенностью, поскольку кроме ее слов, у меня ничего нет. Ни его писем, ни каких-либо документов, подтверждающих, что он мой отец…

– Я понял, – кивнул Ингвар. – Будет достаточно, если вас признаю я, как глава рода, а у меня, Стефания Петровна, нет и тени сомнения, что вы моя и Варина кузина. Добро пожаловать в семью!

– Оно вам надо? – прищурилась Стефания.

И в самом деле, для чего все эти изыски? Но Бармину казалось, что справедливость должна торжествовать всегда, везде и по любому случаю.

– Видите ли, – объяснил он вслух, – я вырос практически без семьи. Я даже не знал, что у меня есть родная сестра. Поэтому сейчас я очень трепетно отношусь к возможности создания большой семьи. Не знаю, нужно ли это вам, Стефания. Возможно, нет. Но я предлагаю вам стать членом семьи Менгденов. Вам и, разумеется, вашей матушке.

– Где же вы были раньше, Ингвар Сигурдович?!

«Она что не знает?» – удивился Бармин.

– Вы что, не знаете? – нахмурилась Варвара.

– О чем? – Обернулась к ней Стефания.

«Действительно не знает, – констатировал Бармин. – По-видимому, в масс-медиа решили не усложнять и не стали рассказывать предысторию, чтобы не поминать Карла и Сигурда».

– Когда ваш отец отправился на каторгу, моя мать сидела в одиночке в Шлиссельбургской крепости, – объяснил Ингвар двоюродной сестре, – а отец добывал медь в шахте недалеко от Мангазеи. Через три года после суда, – мне жаль, но Петр Менгден совсем немного не дождался послабления, – им заменили меру наказания и сослали навечно на Грумант, лишив права называться Менгденами. Я родился уже на острове и узнал, кто я, только в этом году, в марте месяце. Мать умерла родами, отец последовал за ней, когда мне было двенадцать. Фамилии у меня не было. Даже в списках ссыльнопоселенцев я значился всего лишь, как отрок Игорь.

– Сожалею, – сейчас Стефания смотрела на него с совсем другим выражением лица. – Об этом в прессе не было и полслова.

– Все мы хватили лиху, – закрыл тему Бармин. – Останетесь у нас на ночь?

– Ваша сестра предложила мне побыть здесь несколько дней, но я отказалась.

– Так может, теперь передумаешь? – спросила Варвара. – Я бы, честно говоря, тоже не возражала против еще одной вменяемой кузины. Завтра бы пообщались нормально. Посидим вместе, погуляем в парке, поговорим по-человечески, то да се…

– Да, это имеет смысл, – достаточно легко согласилась Стефания, на которую лаконичный рассказ Ингвара произвел, по всей видимости, достаточно сильное впечатление.

– Вот и отлично! – кивнул Бармин, услышавший, как мажордом выкликает имена новых гостей.

– Их Высочества князь и княгиня Северские-Бабичевы.

– Пойду встречу Федора и Екатерину, – сказал Ингвар, – а ты Варя познакомь пока Стефанию, – может быть, будем звать друг друга по имени? – с нашими дамами и ближним кругом.

Гостей, на круг, набралось не так уж много, но кое-кто Бармина смог удивить, причем удивляло как то, что их, вообще, пригласили, – хотелось бы знать, чья это была инициатива в каждом конкретном случае, – так и то, что они приняли приглашение. Поздравить Бармина прибыли Конрад Менгден барон фон Лагна с супругой, – что было, на самом деле, вполне ожидаемо, – князь Петр Глинский со своей младшей сестрой княжной Дареной, что было, по меньшей мере, странно, если не сказать большего, и, наконец, родная тетка Ингвара Менгдена княгиня Ульяна Холмская в сопровождении представительного, по-военному подтянутого мужчины, оказавшегося ее младшим братом, – а значит, и братом Хельги Менгден, – генерал-полковником Вооруженных Сил Швеции графом Виктором фон Валлен. Этот последний был Ингвару, вовсе, неизвестен даже по имени. Откуда он вдруг выплыл и зачем появился в Усть-Угле этим вечером, довольно долго оставалось весьма интригующим секретом, но тайна, в конце концов, раскрылась, хотя и не тотчас, а на следующий день.