Текст книги "Злая Кровь (CИ)"
Автор книги: Людмила Константа
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)
– Давайте, я вся во внимании, даже трепещу, – я покружилась вокруг вставшего на одно колено Гаспара и «нечаянно», слегка подпрыгнув для верности, проткнула шпилькой мысок его ботинка.
Орать на весь зал было бы неприлично, поэтому мужчина лишь закусил губу и вцепился в мысок, на пальцах было видно проступившую кровь. Увидев, что я наделала, пришлось рьяно изображать раскаяние: открыт рот в форме буквы «о», помахать ладошками у лица, демонстрируя, что мне дурно и пожелав Гаспару скорейшего выздоровления, удалиться на места для отдыха.
– С-стерва…
Он сказал это тихо, чтобы слышала только я.
– Я буду вас ждать, люблю учиться, – и улыбнувшись, пообещала, – вам тоже понравится заниматься со мной воспитанием. Нога не сильно болит, я надеюсь?
Весь остаток этого танца я провела в прекрасном расположении духа, пробуя вкуснейшие пирожные, посыпанные шоколадной крошкой и отпивая из бокала с тонкой витой ножкой что-то сильно напоминающее шампанское. Едва полонез закончился, как передо мной возник Ральф собственной персоной. Он обошелся без традиционного поклона в случае приглашения на танец, а просто по-хозяйски обнял меня за талию и увлек в мир новой музыки.
– Я хотел предложить тебе соглашение о нейтралитете, но то, что ты сделала с моей невестой, просто ни в какие ворота не лезет! – очень зло и очень тихо прошипел рыцарь, крепко прижимая к себе и не давая мне возможности для маневров.
Едва я успела что-то сказать, как он охнул от боли и поморщился.
– Ты специально?
Я тут же, все отрицая, завертела головой в разные стороны.
– Честно слово, нет, просто совсем не умею двигаться. На твоем месте я вообще бы ко мне не подходила, целее будешь.
Рыцарь недоверчиво прищурился:
– А инквизиторского кардинала ты тоже нечаянно покалечила? Ему помогли добраться до больничного крыла, все серьезно, между прочим.
– Если ты ему так сочувствуешь, то почему сам не помог?
– Значит специально, – опрокинув меня назад и закружив в новом пируэте, без предисловий заявил, – я знаю, кому можно заплатить денег в Ордене, чтобы ты гарантированно прошла испытание. Я сведу тебя с этим человеком, а ты не станешь поднимать крик, когда через полчаса поймешь, что я не стану биться за твою руку и сердце. Я собираюсь подать заявку на Матильду.
– Ральф, ты клинический идиот, я не буду никого подкупать, даже не думай! Рыцарь опустил потухший взгляд и прорычал:
– Нравится издеваться надо мной, я ведь не дурак и вижу, что совсем не нужен тебе как муж, зачем тогда ты это делаешь?
Нет, ну точно, в этом мире живут психически не здоровые люди. Вздохнув, я терпеливо пояснила:
– Просто даже слово «взятка» мне противны и только поэтому не надо меня ни с кем знакомить, я постараюсь пройти испытания без блата. А ты молодец, если решился пойти против воли отца, можешь на меня рассчитывать, если, конечно, ты на самом деле влюблен в свою баронессу, а не потакаешь очередной блажи. Только ты уверен, что выдюжишь, как без денег-то?
– До свадьбы больше двух лет, – дернулся Ральф, – придумаю что-нибудь, не в первой. И Ярослава, спасибо тебе, будь ты посимпатичнее, я, наверное, выбрал бы тебя.
Нахамив напоследок, он исчез с последними нотами вальса. Порыскав взглядом по сторонам и заметив, что освещение начало медленно терять свою яркость, грянули первые аккорды жгучего танго, я трусливо сбежала за колонну, отыскала небольшую дверцу прямо в сцене и юркнула туда, согнувшись в три погибели. Не могу я больше танцевать! Господин Эн такого кошмара в моем лице точно не заслужил, а здесь меня никто не найдет. Хотя, признаться, мне было просто страшно встречаться с этим Ричардом и Эном в одном лице, это ведь не покер, что я ему скажу?
Танго, завораживающая, страстная мелодия закончилась так быстро, словно и не начиналась. Прикинув в уме, что не стоит мне маячить в зале до тех пор, пока меня не позовут лично, я решила немного отсидеться в удачно попавшейся каморке.
Когда гул аплодисментов стих, вступительное слово вновь взял ректор:
– Вижу по блеску ваших глаз, что вы готовы плясать до самого утра! Уверяю вас, именно так и будет, но сначала проведем традиционное и очень ответственное мероприятие. Все вы – избранные, и не стоит стесняться этого громкого слова, вы его заслужили. Такого жесткого отбора нет больше ни в одной академии, и вы по праву можете гордиться, что живете и учитесь именно здесь. Но аз-Зайтун не только воспитывает ваши умы, академия помогает сделать самый серьезный выбор в вашей жизни: найти нужного партнера для семьи. А чтобы никто не боялся и не стеснялся, этот процесс еще в первые годы появления самой академии было решено проводить в игровой форме. Ну а теперь хватит слов, пора вам самим увидеть все воочию. На сцену приглашается девушка, которой выпала честь быть первым лотом…
Наверняка начнут с ведьм, чтобы поскорее их сбагрить, а то еще немного и эти безусловные красавицы начнут истерить и ворчать так, что быстро испортят весь вечер. У них был отвратительный характер, причем поголовно, у меня даже сложилось впечатление, что девушек отбирали не по способностям, а именно по душевным качествам.
– На сцену приглашается Краснословская Ярослава, единственная девушка на факультете оперативников. Не будем заставлять ждать ее свою судьбу, думаю, будущие коллеги с радостью ее поддержат аплодисментами!
Мне показалось, что я ослышалась, но потом поняла, что ничего удивительного не случилось, таким как я просто не везет в принципе. Вскочив от неожиданности, я больно стукнулась темечком об низкий потолок и буквально вывалилась наружу, в последний момент, с трудом устояв на каблуках.
В зале царил таинственный полумрак, а сцена, в том числе и моя тайная комната, красиво подсвечивалась золотыми шарами, парящими рядом. Ректор, активно пиарящий мою, в общем-то, вполне заурядную натуру, вдруг замолчал, и проследив, куда направлено большинство взглядов, обернулся. Не зная как вообще вести себя в подобной ситуации, я сделала, на мой взгляд, лучшее, что могла: улыбнулась и помахала рукой. Спрашивать при всех, почему я сидела в темном чулане, он, конечно же, не стал, только молча посторонился и указал пальцем на место рядом с собой.
Продолжая улыбаться точно так же, я поднялась на сцену, и не зная куда деть взгляд, не смотреть же в зал, преданно уставилась на Артура. Моя выходка, конечно, изрядно его подкосила, он долго не мог сосредоточиться и все время заикался, а когда в его руках появился конверт, он обрадовался ему как дитя «киндер сюрпризу».
– Итак, первый лот, курсантка Ярослава Краснословская, ценный изумруд в нашей кузнице кадров, гражданка Великого Адальвора, маг двадцати трех лет от роду, продолжательница славных традиций врачевательства, имеет «отлично» от многих наших преподавателей, старательна, усидчива и внимательна. Почему у меня не указана раса? Ярослава…
Ректор шикнул, чтобы я подошла ближе, что и было тут же выполнено.
– Какая у тебя раса?
Кричать на каждом углу, что во мне, в общем-то, не одна раса, я суть химера, но раз мне хотелось приложить усилия и создать новую фамилию, то пусть и раса у меня будет соответствующая.
– А так и запишите: русская.
– Русская? Звучит как клич, страшновато как-то.
И этот туда же!
– Мы очень миролюбивы, хотя вы не первый, кто так думает.
– Вы только о своем миролюбии не забудьте рассказать завтра кардиналу, когда пойдете в больничное крыло приносить ему извинения, – хмыкнув, прошептал Артур.
Услышав, что именно так я завтра и сделаю, он вновь обратился к публике:
– Русская, приемная дочь Великого Магистра Ордена Солнца. Заявку на девушку заранее подало двое участников, господин кардинал Гаспар де Кирога и маг из местного города Ричард Хью, с пометкой игрок. Надеюсь, имеются в виду не азартные игры, они, ха-ха, запрещены законом. Кто еще хочет поучаствовать в аукционе? Обратите внимание, что девушка – редкий цветок, такие не часто стоят на нашей сцене.
Глаза понемногу привыкли к темноте, и я уже была вполне способна различать силуэты в зале и с прискорбием констатировала, что ненормальных мужчин здесь большое количество, по крайней мере, еще человек десять хотели присоединиться к аукциону.
Ректор глянул на бумажку, видимо там появилась какая-то новая информация и удивленно присвистнул:
– По правилам, стартовую цену определяют те участники, что были ранее вписаны, как кандидаты. Ввиду особого случая, мы снимаем запрет на максимальную сумму. Стартовая цена: сто золотых.
В шоке были все, особенно я. Внутри меня бурлила и негодовала маленькая жадина. Как можно отдавать такие баснословные деньги в казну академии? Конечно же, лучше вручить их мне, я ведь пострадавшая сторона!
Ректор осторожно поинтересовался, словно сомневаясь, стоит ли вообще что-то добавлять к сказанному или на этом и закончить сегодняшний вечер:
– Количество желающих поучаствовать не поменялось?
Любителей красоты за халяву, как ветром сдуло, мы остались с тем же, с чего и начали.
– Поскольку господин кардинал отсутствует по уважительной причине, – ректор бросил в мою сторону осуждающий взгляд, – то на торгах заменять его будет господин Ильес, его правая рука.
Следователь, одетый как сотрудник похоронного бюро и с таким же выражением на лице, подошел поближе к сцене, чтобы мы его видели.
– Уважаемый Ричард Хью сам будет представлять свои интересы или так же прислал кого-нибудь на замену? Напоминаю, в аукционе в качества жениха может участвовать только тот, кто подтвердил свою магическую состоятельность и заплатил обязательный взнос.
Кровопийцы, на всем делают деньги.
Вперед, точно так же, как следователь, вышел мужчина в коротком плаще, с надетым капюшоном и привычной маской в пол лица. Из-за тематического вечера никто ему слова не сказал, что приходить на бал в таком виде категорически запрещается. Он был именно таким, как в нашу первую и единственную встречу. При взгляде на него, сердце невольно забилось сильнее, но скорее от испуга, чем от радости.
– Я всегда сам представляю свои интересы.
Ректор помедлил немного, вглядываясь в новое действующее лицо и буркнул:
– Прекрасно. Тогда начнем со ста монет, как только вы будете называть новую сумму, иллюзия будет меняться. И помните, чтобы договор вступил в силу, его надо подписать до полуночи.
Артур провел рукой на уровне груди и огненные цифры, образовавшиеся прямо в воздухе, тут же взметнулись к самому потолку, так их увидят все и смогут следить за процессом.
– Начали.
Следователь решил осторожно узнать, на что соперник готов.
– Сто двадцать монет.
– Тысяча золотых.
Ричард лениво улыбнулся мне, демонстрируя, что ситуация под контролем и скоро все закончится. Такая настойчивость начала меня пугать, что-то же он потребует взамен, и я сильно сомневаюсь, что мне захочется это дать.
Ильес при вновь озвученной сумме на мгновение потерял дар речи, это была огромная сумма и я уж подумала, что команда кардинала на этом сдуется, но он все же проговорил дрожащим голосом:
– Две тысячи.
Это было невероятно, представив, сколько это денег на местную валюту, у меня закружилась голова от негодования: мало того, что людьми торгуют как коровами, но и выходило, что пользоваться нами смогут по своему усмотрению. Ах, как мне захотелось посмотреть на этот договор! Пора бы уже отменять рабовладельческие замашки, тоже мне, высшее магическое общество!
Ильес от волнения взмок, видимо денежная сумма была у него ограничена, не ожидали, что все зайдет настолько далеко. И он, решившись, пошел ва-банк.
– Три тысячи!
Зал ахнул, ректор схватился за сердце, это уже не годовой бюджет академии, это казна небольшой страны. Я напряженно повернула голову в сторону Ричарда, это имя мне нравилось больше, все-таки коробит, когда называешь кого-то Господином. Он выглядел все таким же невозмутимым, как и в начале. Если он предложил больше, то надо спешно собирать вещи и дуть отсюда на все четыре стороны. Это страшный человек.
– Пять тысяч.
Я молча развернулась и захотела по-тихому слинять, пока зал орет и улюлюкает столь щедрому смельчаку, но ректор, самая настоящая скотина, незаметно подставил мне подножку. Поскольку я стояла на длинных тонких каблуках на самом краю сцены, то не успела сгруппироваться, и нелепо взмахнув руками, полетела вниз.
Ричард оказался не только прекрасным писателем, сочинявшим длинные прочувственные письма, не только сумасшедшим богачом, но и быстрым, крепким мужчиной. Требовательно высвободившись из кольца его рук, я сердито потребовала:
– Вот подпишите договор, тогда и трогайте!
Он иронично засмеялся.
– А что, можно будет?
Я мстительно ткнула пальцем ему в грудь.
– Нет. Договор то вы подписываете с академией, а не со мной.
Он кивнул, соглашаясь со мной с самым серьезным видом.
– Значит, мы исправим ситуацию.
С умилением глядя на нас сверху вниз, ректор прокомментировал мое положение:
– Первый лот продан с феерической суммой! Поздравляю вас обоих, Ярослава, вам несказанно повезло, не каждая выходит замуж за столь успешного молодого мага.
– Не каждая вообще выходит замуж, – чуть слышно пробормотала я, наконец, оказавшись на своих двух ногах.
Зрители потеряли к нам интерес сразу, как только Артур пригласил на сцену следующую претендентку на замужество: ту самую Матильду фон Клаунсберг, дочь барона Джона. А Ричард, не став терять времени даром, схватил меня за руку и даже не думая, что я могу начать сопротивляться, куда-то меня потащил. Когда я поняла, что это один из балкончиков на втором ярусе Золотого Зала, то немного расслабилась, главное, что не тащит подписывать договор. Я не теряла надежды, что все еще можно исправить, ведь пока не поставлена подпись, это ничего не значит.
С трудом найдя свободный балкон, который выходил на открытую улицу, он приоткрыл стеклянные двери и молча пригласил меня пройти подышать свежим воздухом. Выйдя наружу, я ахнула и застыла: мой первый снег в этом мире. Почти весь снежень прошел без осадков, и только сегодня, словно исполняя сказочные заказы, в неба тихо падали пушистые звездочки. Оказываясь на волосах, они не таяли от тепла, как будто были зачарованными.
Подойдя к перилам, я с восторгом посмотрела вдаль: парк, лес академии и виднеющаяся вдалеке стеклянная крыша Виллы Мистерий, все блестело и переливалось серебром. То тут, то там, вспыхивали огоньки и тут же гасли, как будто это было родное электричество, меняющаяся неоновая подсветка.
– Сегодня самая волшебная ночь в году, – неспешно подходя ко мне сзади, ровным голосом проговорил Господин Эн.
Сглотнув и не имея представления, как строить с ним разговор, я все же решилась.
– Не хотите сказать, как вас зовут на самом деле, да и вообще кто вы такой?
Облокотившись спиной о перила, он посмотрел на меня и улыбнулся:
– К чему эти пошлости? Давайте мы с вами просто загадаем желание, сегодня может сбыться все, надо только желать этого всем сердцем.
Стараясь не обращать внимания на ослабевшие руки, я смело поинтересовалась:
– И чего же желаете вы?
– Я думал, вы прекрасно знаете, – удивился ночной король Диоскурии и чуть погодя добавил, – вас, конечно.
Звучало как приговор, но внутри все бунтовало и требовало выхода: я не вещь, чтобы кто-то захотел, да купил. Ядвига права, все мерить деньгами нельзя, это не поступки.
– Кажется, я уже давала ответ на ваше письмо, ничего не написав.
– Я знаю, но дело в том, что я уже не спрашиваю.
Угрожает? Вроде мужчина был спокоен, смотрит ровно, без злости или превосходства надо мной, но я все равно скривилась, так мне стала неприятна эта ситуация:
– А вот это вы зря. Меня-то как раз и надо спрашивать. Вы, конечно, можете надавить, сунуть деньги преподавателям, властям, кому угодно и доказать свою правоту, но это воздействует только на закон и умы тех, кому все это нужно. Со мной это не пройдет, я не собираюсь следовать договору, который вы хотите подписать с аз-Зайтуном.
Казалось, он совсем не удивлен моей вспышкой, даже ожидал нечто подобное и вдруг предложил:
– Я могу сделать все то, о чем вы сказали, а могу и не сделать. Вы же понимаете, что в случае, если я стану настаивать, ваша жизнь может превратиться в ад.
Пугает, но не настолько, чтобы превратиться в обезьянку, которую по праздникам станут показывать друзьям, а в остальное время держать в клетке.
– Можете, – легко согласилась я, пытаясь загнать непослушную вьющуюся прядь за ухо, но она была такой короткой, что все время лезла в глаза и отвлекала внимание, – но не думайте, что я буду сидеть, сложа руки. Поверьте, я тоже могу сделать так, что вы возненавидите весь белый свет, и давайте не будем мериться, кто круче.
– Почему? – Ричард так резко повернулся ко мне всем корпусом, что я испуганно дернулась, – забудьте все то, о чем мы сейчас говорили. Я на самом деле просто хотел вам помочь, если со временем вы станете доверять мне и решите добровольно стать моей женой, то поверьте, я стану самым счастливым на свете, но не собираюсь принуждать вас к этому. Не хотите, живите так, как жили и знайте, что больше никто не сможет диктовать вам свою волю.
Светлые, какие-то хрустальные глаза Ричарда слегка потемнели или это уже игра моего уставшего разума? Моргнув, я отвернулась, чтобы не смущать себя подобным зрелищем и глухо пробормотала:
– Откуда вы узнали, что я искала возможность, избежать этого? Мы ведь виделись один раз и то, не разговаривали, а даже если вы и собирали обо мне информацию, об этом знают только мои близкие друзья, а это очень ограниченный круг. Но главное, зачем такие жертвы? Вы же понимаете, пару лет и я сбегу из этого города, как из проклятого места.
– Я буду надеяться, что вы позовете меня со мной, – тонко усмехнулся он, не сбираясь отвечать на первый вопрос.
Вглядевшись в него, я потребовала:
– Снимите маску.
– Сниму, если вы сыграете со мной.
Это не король города, это демон азарта!
– Во что?
– В покер, – мужчина достал новенькую колоду и фишку, – если я выиграю, вы согласитесь хотя бы попробовать принять мою помощь и уж во всяком случае, не отвергать ухаживания. Если я проиграю – то просто сниму маску и исчезну.
И тогда я достанусь Гаспару де Кирога. Двойственная и очень неприятная ситуация и черт знает, что делать. С другой стороны, я ничего не теряю, если соглашусь, только если…
– Нет, – тяжело вздохнув, я была вынуждена отказаться от его помощи и надеяться на последний свой ход – поступление в Орден, – я люблю другого, и пусть у нас не складывается, мы не понимаем друг друга и даже не можем нормально поговорить, но играть в такие игры за его спиной я не хочу. Не заставляйте меня чувствовать себя предателем, а вас сволочью, который воспользовался безвыходным положением женщины.
Ричард отреагировал неожиданно, он пошатнулся как от удара и прохрипел:
– Я могу узнать, как его зовут?
– Зачем? Впрочем, вам это имя все равно ничего не скажет или вы хотите неожиданно как-нибудь подстеречь его?
Это было оскорбление, я знала, что задеваю его этим, но ничего не могла с собой поделать.
– Я ничего ему не сделаю, просто хочу знать, кого может полюбить такая женщина?
Помолчав некоторое время, я кратко рассказала про Самаэля, а потом мы долго молчали и смотрели, как тихо падает снег. Холодно не было несмотря на то, что мы были легко одеты, а температура воздуха опустилась ниже восьми градусов.
– Мне жаль, – тихо сказала я, потому что нужно было как-то заполнять эту пустоту, – если бы не он, я бы потеряла голову, смешно, но в вас чувствуется что-то близкое и родное, так же, как и в нем.
Что-то тихо зашуршало, я увидела, как к моим ногам упал плащ, а затем и маска. Честно говоря, я уже не хотела знать, как он выглядит, потому что так будет гораздо тяжелее забывать, но любопытство победило, и неуверенно повернула голову. А потом…
А потом кровь прилила к вискам, и я в бешенстве закричала:
– Ты? Да как ты мог!..
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ.
– Ты… – я стояла прямо, как натянутая струна и не знала, что говорить.
Вернее, знала, но такими словами выражаться не принято, хотя если бы в голове не вертелось столько выражений одновременно, я бы обязательно что-то выдала. Поэтому все, что мне сейчас было доступно, это пытаться воспламенить взглядом что-нибудь на одежде Самаэля. Надо сказать, подготовился он к встрече прекрасно: лаковые туфли со слегка удлиненным носом, бежевая шелковая рубашка и стильный жилет с блестящими ромбовидными пуговицами, удивительно дополняли благородные черты лица синигами и его новую прическу. Зная, что я в принципе не воспринимаю мужчин с длинными волосами, он словно перед самым выходом взялся за хвост и обрезал его ножом под самый корень. Теперь на голове красовались неровные белые пряди, придавая ему мальчишеский хулиганский вид.
Самаэль смотрел на меня хрустальными глазами побитой собаки, хотя чувствовалось, что в тайне он собой горд и не понимает причину моего недовольства. А я-то гадала, почему этого мерзавца нигде нет, сейчас же меня выдадут замуж, а он даже не узнает об этом. Вернее, узнает, но только исправить уже ничего будет нельзя, по крайней мере в моем голове, я бы просто вычеркнула мужчину из своей жизни и все.
Так и не придумав, что именно вычленить из всего, что мне хотелось ему сказать, я занесла руку для удара и буквально высекла пощечиной искры. Будь он человеком, точно бы упал, столько злости и силы я вложила в свое движение! В молодого мага хотелось от всей души плюнуть, развернуться и уйти, хотя бы для того, чтобы немного остыть, но меня что-то крепко держало на месте и даже не дернуться не давало.
– Зачем вообще ты устроил весь этот маскарад? – прорычала я, беря его за грудки и встряхивая, – проверял? Только вот на что именно, мне не понятно? А главное, как, понравились результаты?
– Прости, я знаю, что все это ужасно и глупо, мне действительно не следовало затевать всю эту историю, но, право слово, я не удержался.
Это прозвучало неестественно, он и сам это понимал, стоя облокотившись о перила и едва сдерживая улыбку. На моей памяти это был чуть ли единственный раз, когда он так спокойно и безмятежно смотрел на меня, не изображая из себя железного воина, одного из тех, кого обычные люди со страхом называют вестниками смерти. Он был… как-то уверенно счастлив и не считал нужным скрывать это, и самое ужасное, я сама дала ему для этого повод, сказав, что люблю. Не знаю, для чего на самом деле он выдумал этого Господина Эна, но своего он явно добился. Иначе б не светился как лампочка Ильича! Огрей я его сейчас бревном, он бы даже не поморщился.
– Не удержался от того, чтобы поиздеваться надо мной?!
Он осторожно взял мои сведенные судорогой пальцы, и не сводя лучащегося взгляда, попытался согреть их, осторожно дыша на них.
– Я не собирался доводить до этого, как ты не поймешь… Когда нам пришла в голову эта идея, я даже не думал, что все так закрутиться…
– Нам? – глупо переспросила я, потом в голове что-то щелкнуло, и вся картинка сложилась в одно мгновение, – так ты в сговоре с Ядвигой? То-то она постоянно пыталась завести разговор о тебе, а потом, когда мне срочно понадобились деньги на вступительный взнос для Ордена, именно она потащила меня в город…
Не видя причин врать и изворачиваться, он кивнул:
– Ты не хотела ни от кого принимать помощь, я понимаю твое стремление к самостоятельности и вместе мы придумали, как ты бы смогла сама заработать, оставалось лишь дать тебе такую возможность. Вспомни, ты как-то вечером рассказывала об играх в своем мире, тогда мы и запомнили это странное слово «покер». У нас есть похожая игра, поэтому за пару недель я сумел ее освоить, хотя и пришлось прибегнуть к небольшой хитрости. В кабинете, где мы играли, на потолке висело зеркало, я видел все твои карты.
– Что?
– Да не смотри на меня так, это даже не мухлеж, вы все были в равных условиях, просто у меня отличное зрение даже в темноте.
– Так ты еще и мошенник, сговорился, предал меня с лучшей подругой за спиной?!
– Никто тебя не предавал, она очень переживает за тебя, – вдруг обиделся Самаэль за ведунью, – поэтому сама и пошла на контакт, я ведь практически сдался, это она мне объяснила какой я идиот, что готов опустить руки и потерять тебя. Она ведь права, такую чистую и прямую девушку, которая не боится отстаивать свои интересы и интересы близких, чтобы не случилось, я просто не найду. Само по себе то, что у тебя есть свое мнение, свой мир с которым ты готова делиться со всеми просто так, чтобы согреть и поддержать, это редкость, которую я не готов отдать своими руками.
Я сделала попытку отстраниться и прищурилась:
– Ты мне зубы тут не заговаривай, я и без тебя знаю свои достоинства и недостатки. Ядвига наивная душа, пошла у тебя на поводу, к ней будет отдельный разговор. Но зачем все так усложнять, я ведь привязалась к тебе и к твоему второму образу тоже привыкла, мучилась, сравнивала, выбирала, не зная, что это две совершенно разные грани одной личности! Как вам вообще удалось арендовать тот дом, да еще и весь этот антураж?
– Всем этим владеет брат Ядвиги, – тихо проговорил Самаэль, пытаясь спрятать улыбку в уголках губ, наверное, у меня сейчас было очень смешное потрясенное лицо, – я на время присвоил себе его имя и дом. Когда он узнал, зачем нам это надо, он научил меня играть в покер, дал людей для массовки, а потом помогал доставлять письма. Этот Артур на самом деле очень благородный человек, Ядвига тебя обязательно с ним познакомит, он тебе понравится.
Ну не обнаглели они, как будто я обо всем забыла и можно продолжать общаться, словно ничего не произошло, сводники!
– Брат? Ну и семейка, хотя звучит правдоподобно, то-то она не похожа на забитую девицу, хотя из простой семьи. Никогда бы не подумала, что у нее такие родственники… Письма тоже его рук дело, а деньги?
Синигами моментально перестал улыбаться, как будто я одной фразой задела его за живое и серьезным тоном произнес:
– Это только моя идея, может и не стоило, но я уже сказал, что не могу удержаться, ты тогда перестала со мной разговаривать, а справиться с тягой к тебе было невозможно. Хоть ты ни разу не ответила, но я знал, что ты читаешь все, что я тебе пишу, и тебе льстит это внимание. Да, порой мне хотелось на самом деле стать Господином Эном, чтобы быть ближе. Тебе ведь не нужен спокойный и верный спутник, таинственный и мужественный бандит, с роковым обаянием, решительный и мужественный гораздо интереснее?
Последние слова были сказаны с изрядной долей горечи, и я вдруг поняла, что пусть и частично, но он прав. Именно это меня и привлекало – внимание таинственного мужчины ведущего теневую жизнь, полную опасной радости и кутежа. Почему-то такие всегда кажутся безумно смелыми и сильными. А тихий, спокойный мужчина, что всегда ждет тебя долгими вечерами домой, и каждый день готов принимать тебя такой, какая ты есть. Хотя если кто и способен на безумные поступки, когда приходит время, то именно такой вот «домашний» мужчина. Он без вопросов прикроет тебя собой, и решит все твои проблемы, при этом ни разу не упрекнув. То, что я об этом подумала, вовсе не значит, что я тут же растаяла от признаний Самаэля, но поняла мотивацию его поступка.
– А о деньгах не думай, – твердо выдал синигами, вновь беря меня за руки и привлекая к себе несмотря на мое показательное сопротивление, довольно наигранное кстати, – это мои средства. Я не афиширую, но нищим меня назвать сложно.
Вспомнив о сумме, которую он должен за меня заплатить, как взнос в академию, я недоверчиво хохотнула:
– Это сумма не просто огромная, ее бы и Орден не стал за меня платить. Откуда? Ты ведь говорил, что ты из простой семьи, у вас нет разделений на сословия.
– Это не мешает мне владеть землями в Адальворе. За последние три года мое хозяйство поставило зерно и муки в десятки стран больше во много раз, чем все остальные землевладельцы. А ведь я покупал когда-то разоренный край за сущий бесценок.
Как синигами не старался, но скрыть самодовольства он не мог. Гордость за себя самого просто выпирала из него, он раздулся как шар, выпятил грудь и был готов чуть ли не целовать себя. Захотелось взять иголку и ткнуть его куда-нибудь, чтобы вся спесь и дурные мысли вылетели разом.
Его рука уже по-хозяйски оглаживала мои голые плечи, стало гораздо теплее, но это меня только разозлило. Слов извинений за обман я так и не услышала, а все сходилось банально к тому, что он меня сейчас купил на этом самом Аукционе, и теперь сможет вполне законно мной пользоваться. И пусть все говорят, что это именно он станет зависимым от моей энергетики, сейчас это не имело никакого отношения.
Еще не зная как мне вернуть все «выигранные» у него в покер деньги, но зная, что сделаю это обязательно и в ближайшее время, я вывернулась из кольца его рук и с достоинством произнесла:
– Если ты думаешь, что после всего этого, ты отдашь Артуру эти баснословные деньги и я стану твоей собственностью, то закатай губу, дорогой. Через несколько месяцев я вступлю в Орден и после этого мы не увидимся.
– Я платил не за тебя, – сквозь зубы процедил мужчина, за секунду растеряв весь ареол романтичности, в котором он витал все это время, – ты не обольщайся.
Услышав это, я оторопела.
– В смысле?
Самаэль ехидно оскалил острые клыки и пропел:
– Я просто избавлял аз-Зайтун от возможных проблем! Я знаю таких, как ты, вы же на все пойдете, чтобы не делать того, чего вам не хочется, даже если это необходимо. С тебя станется просто пойти и взорвать академию, а на невинные жертвы тебе было бы плевать. Так что я оплатил свой спокойный сон и совершенно не претендую на тебя, как на жену. Упаси меня Создатель, я еще не сошел с ума!
Уперев руки в бока, я едва не затопала ногами: обманул, унизил, еще и издевается.
– Из меня выйдет прекрасная жена!
– Как хорошо, что не мне это проверять!
– Ты заплатил за это, теперь отказываешься от приза?!
– Поверь, это сущие гроши для меня, ты дешево обошлась, – с деланым равнодушием отмахнулся синигами, – да и на приз ты, честно говоря, не тянешь.
– Я сейчас тебе обойдусь во много раз дороже, ты просто еще не осознал масштабы проблемы, в которую так неосторожно вляпался, – буркнула я и закатав не существующие рукава, уверенно двинулась на наглеца, бессовестно поливающего меня грязью.
Заставил чуть ли не влюбиться в таинственный образ спасителя, снюхался с лучшей подругой за моей спиной, которая наверняка даже связала бы меня, если б он задумал меня украсть, полностью уверенная в его святости и чистых намерениях. Опозорил перед всей академией, пообещав за меня такие огромные деньги и с удивлением сообщает, что я его как женщина не устраиваю! Ему, видите ли, просто было скучно!
Самаэль настороженно выставил перед собой руки, наивно полагая, что это сможет его спасти, и медленно заскользив спиной вдоль перил, постепенно отступал. Цвет глаз окончательно вернулся к его естественному черному оттенку, где зеркальная радужка разрастается по всему белку. И ведь все предусмотрел гаденыш, выпил отвара, изменяющий оттенок глаз, говорил шепотом, чтобы я не поняла, что у него за голос.
